Эта женщина откровенно заявила о своих правах на Фабиана во время обеда. Хотя Кармела упоминала мимоходом, что ее босс разведен и свободен.
– Как у вас идут дела? – поинтересовался он.
– Пока все в порядке.
– Никаких проблем?
– Ничего такого, с чем я не могла бы справиться, – оторвалась от трубки Лаура.
– Отлично. Я зашел сказать, что уезжаю ненадолго, вернусь поздно вечером. И завтра вы переместитесь в мой офис.
– Это… действительно необходимо? Я хотела сказать, что здесь все под рукой, и потом, не отнимет ли это время, отведенное на подготовку концерта?
– Это вообще не займет времени. Для работы будет удобнее, чтобы мы находились рядом. Есть какие-то вопросы, пока я не уехал?
– Ничего срочного.
Чувствуя, как колотится сердце от мысли, что завтра она будет работать в одном офисе с Фабианом, Лаура старалась не показывать своего волнения. После того, что произошло за обедом, она стала вести себя с ним еще осторожнее. Ей вообще хотелось забыть об этом инциденте. Жаль, что нет возможности расспросить его подробно о концерте.
Их небольшой обмен мыслями на жизненные темы подогрел любопытство Лауры. Интересно, этот ежегодный концерт является непреложным правилом в том, что касается Фабиана и его семьи? Не считает ли он ответственность за проведение этого концерта обременительной?
И все же Лаура ухватилась за идею работать в одном офисе с Фабианом.
– Тогда я желаю вам приятного вечера. Мария приготовит для вас ужин, – улыбнулся Фабиан. – Моя экономка готовит лучшую в Италии лазанью. До свидания.
– Всего хорошего…
В следующий момент только легкий запах сандалового дерева и пряностей остался после него в воздухе. Хлопнула входная дверь, значит, он направился к машине. Может, он поедет к Аурелии?
Лауру раздражали собственные мысли, не имевшие отношения к делу. Сидя за столом, она откинулась на спинку скрипнувшего стула и провела рукой по волосам. Освободив их от заколки, она встряхнула золотистыми прядями и облегченно вздохнула, чувствуя, как напряжение покидает ее шею и плечи.
Вкуснейшая лазанья была съедена, большая часть прислуги и рабочих, а также оркестр и оперные певцы, репетировавшие днем, ушли, и в огромном доме воцарилась блаженная тишина. Но в ушах Лауры до сих пор звучала восхитительная музыка, которую она слышала весь день.
Она поняла, что несмотря ни на что давно уже не чувствовала себя такой счастливой. Она встретилась с подругой, по которой очень скучала, и получила великолепную возможность работать в идеальном для нее окружении. Наверное, это знак, что жизнь налаживается?
Потихоньку напевая, Лаура вложила в красивый конверт последнее приглашение на вечеринку, которая состоится после концерта для местных высокопоставленных лиц, и прибрала на столе. Затем опустилась на колени, чтобы проверить две коробки с шампанским, которые остались неоткрытыми, и слегка поморщилась от знакомой боли в бедре. Но пьянящий запах вьющейся за окном глицинии, наполнивший неподвижный ночной воздух, немедленно отвлек ее внимание, и мелодия, которую Лаура напевала вполголоса, превратилась в полноценную песню.
Фабиан зашел в мягко освещенный коридор виллы и почувствовал, как приподнимаются на затылке волосы. Голос, который он услышал, был настолько приятный, настолько чистый, что он замер на месте и слушал, затаив дыхание. Кто этот ангел? Он никогда раньше не слышал, подобного пения, в этом он был уверен. Такой голос не скоро забудешь! Возможно, это новая восходящая звезда, приглашенная на концерт?
Когда затихли последние звуки песни в ночной тишине, Фабиан вздохнул и изумленно покачал головой. Он должен увидеть эту певицу!
Фабиан направился по коридору туда, откуда доносился голос. Стояла абсолютная тишина. Проходя мимо закрытых дверей, прежде чем войти, он стучал:
– Есть здесь кто-нибудь?
Но все комнаты, куда он заглядывал, были пусты. Неужели ему все это почудилось? Как нелепо! Наверняка кто-то из гостей репетирует где-то в уединении, а он невольно помешал. Надо найти человека, извиниться и представиться.
Через несколько секунд Фабиан остановился как вкопанный, потому что снова услышал этот чудесный голос. Он направился в офис, который теперь вместо Кармелы занимала Лаура. С каждым шагом он чувствовал, как растет напряжение внутри.
Фабиан вошел в комнату и увидел, что его новая помощница расставляет папки на полке. Она сняла обувь, и теперь была босая, волосы свободно струились по плечам. Но самое главное – этот роскошный голос, поразивший Фабиана, принадлежал ей.
Испытав одновременно потрясение и наслаждение, он почувствовал, как напряглось его тело. Фабиану очень хотелось, чтобы она допела до конца. Но она вдруг замолчала, повернулась и встретилась с его взглядом.
– Ой!
– У вас хороший голос…
– Я вас не потревожила? Мне так приятно находиться в вашем прекрасном доме, и я в песне выразила свое счастье и наслаждение. Я всегда пою, когда счастлива.
– Не извиняйтесь. У вас явный талант, Лаура. Кармела никогда не говорила, что вы поете.
– Последний раз мы виделись десять лет назад. И, хотя поддерживали отношения все это время, никогда не затрагивали подобных тем. Кроме того… это единственное, чем я развлекаю себя в последнее время. Ничего более.
Ее рука коснулась щеки, потом убрала прядь волос за ухо, и Фабиан заметил дрожащую у нее в ухе серебряную сережку с крошечным голубым камнем. Фабиан не мог поверить, что она так спокойно рассуждает о таланте, за который другие люди отдали бы все свои сбережения.
– Но почему? Если бы вами занялись специалисты, вы могли бы сделать головокружительную карьеру. Я всю свою жизнь вращаюсь среди певцов, музыкантов, артистов, поэтому мое утверждение неголословно.
– Мне не нужна головокружительная карьера! Я хочу иметь возможность учить детей, как делала это раньше. Если бы я могла себе позволить, то делала бы это бесплатно!
Фабиан удивленно поднял брови, поразившись такому неожиданному и эмоциональному ответу. Не будет преувеличением сказать, что люди в наши дни почитают славу и богатство, а эта стройная как тростинка, обладающая ярким талантом девушка, похоже, предпочитает учить детей! Фабиана уже давно никто так не удивлял и не интриговал. Его бывшая жена никогда бы не продемонстрировала подобного альтруизма или искреннего благородства. Все было бы как раз наоборот!
Но Фабиану не хотелось думать об алчной и коварной Доменике. Сейчас Лаура завладела всем его вниманием.
– Это достойно восхищения, если вы станете бесплатно заниматься тем, что вам нравится… Только немного наивно. Вы же понимаете, что с таким голосом вы сможете стать вполне состоятельной дамой за короткое время, Лаура? И вам никогда больше не придется думать о деньгах.
Лаура прошла через комнату, сунула свои маленькие изящные ножки в сандалии из мягкой коричневой кожи и посмотрела на Фабиана.
– Меня не интересует карьера певицы. Я мечтала об этом очень давно, в юности, но с тех пор нашла для себя занятие по душе. Возможно, оно никогда не принесет мне богатства, но ведь не все так увлечены идеей сколотить состояние! – Она вдруг беспокойно закусила губу. – Простите, я никого не хотела обидеть.
– Я не обижаюсь.
– Мне пора идти, если вы не возражаете. Я хочу завтра пораньше приступить к работе.
– Но вы и так уже много работали. Нет необходимости завтра начинать раньше обычного. А что же мужчина в вашей жизни? Несомненно, он захочет, чтобы вы реализовали свои исключительные таланты.
Фабиан бессовестно добывал информацию, и Лауру явно ошеломил его вопрос.
– Я не замужем. В моей жизни, кроме отца, другого мужчины нет.
– Но даже он должен…
– Он желает только, чтобы я была счастлива.
Она вздернула подбородок, и в ее глазах сверкнул такой вызов, что Фабиан почувствовал неожиданную твердость в ее характере, которая предупреждала, что дальше заходить не стоит.
Он не мог найти причину, чтобы задержать ее здесь, поэтому сунул руки в карманы и коротко кивнул:
– Увидимся утром, Лаура. Спокойной ночи.
– Спокойной ночи.
Она проскользнула мимо, и он уловил пьянящий и заманчивый запах ее духов, страстный и невинный одновременно.
– По обе стороны дороги нужно повесить фонари на деревьях, чтобы было светло, когда люди приедут.
Лаура на смеси английского и итальянского объясняла двум жизнерадостным рабочим, которые стояли перед ней в офисе, что необходимо сделать, и только мельком посмотрела на вошедшего с чашкой кофе Фабиана.
С сегодняшнего дня она находилась на территории его офиса. Никогда прежде ей не доводилось бывать в таком роскошно отделанном помещении.
Офис почти в два раза превосходил по размеру кабинет Кармелы и, помимо хрустальной люстры, которая свешивалась с высокого, как в кафедральном соборе, потолка, был украшен полотнами известных художников. Рабочие, стоявшие перед ней сейчас, перенесли сюда ее стол и компьютер и поставили к противоположной стене от стола Фабиана, а какой-то молодой человек все подключил. Через огромные окна комнату заливал солнечный свет.
От мысли, что они будут работать вместе, в душе у Лауры порхали бабочки. Она вспомнила, что случилось вчера вечером, когда Фабиан услышал ее пение. Девушку поразили прозвучавшие с его стороны комплименты и слова о возможной успешной карьере певицы. Но это не изменило ее решения возобновить работу с детьми. Ее пение было спонтанным, незапланированным порывом, вызванным наслаждением, которого она уже давно не испытывала. Она не искала слушателей, и уж тем более признания!
– Привет!
Веселое приветствие предназначалось всем, но когда Фабиан подошел к своему столу и поставил чашку кофе, взгляд его задержался на Лауре.
Она не могла оторваться от океана яркой синевы его глаз.
– Как вы спали?
– Хорошо, спасибо… А вы?
– Как младенец! – Фабиан по-мальчишески ухмыльнулся.
Солнце, проникающее в огромные окна за его спиной, освещало его золотым светом.
– Правда? – только и пробормотала Лаура.
– Вчера вечером я слышал, как пел ангел, – провокационно начал Фабиан, и Лаура почувствовала, как вспыхнули ее щеки и застучало сердце. Это прозвучало так, словно у них был секрет, который давал ему некоторую власть над ней. – Да… я отправился спать с продолжающим звучать в моих ушах прекрасным голосом. – Он поцеловал собранные в щепотку пальцы и улыбнулся еще шире.
Двое рабочих тоже улыбнулись и одобрительно закивали головами. Лаура дрожала всем телом и боялась, что это видно всем.
– Да, вчера дом был наполнен замечательной музыкой. – Заставив себя беспечно улыбнуться, Лаура переключила внимание на ожидавших рабочих. Это было намного безопаснее, чем поддаться обаянию Фабиана. – Итак, вы поняли, что нужно сделать? – ровным тоном спросила она. – Фонари лежат в кладовой. Их привезли вчера, я все проверила. Когда работа будет закончена, я приду посмотреть.
– Да, синьорина.
Рабочие ушли, и в комнате стало тихо. Фабиан задумчиво сел в свое кресло. Окинув критическим взглядом свою помощницу, он отметил, что сегодня утром она бледна, как одна из мраморных скульптур Микеланджело. Неужели его подтрунивание расстроило ее? Проснувшись, первое, о чем он подумал, было ее вчерашнее пение. И с этого момента он, не переставая, размышлял об этом.
– Почему вы не присоединились ко мне за завтраком?
– Мария принесла в мою комнату чашечку кофе и фрукты.
– Кофе и фрукты? Вы хотите уморить себя голодом? Неудивительно, что вы такая стройная.
– Уверяю вас, синьор Мориццони, отсутствием аппетита я не страдаю. Просто у меня такая конституция.
– Многие женщины вам позавидуют.
Фабиан предпочитал более пышные женские формы, но при этом не отрицал, что у Лауры все идеально сочеталось с ее хрупкой костью.
– Сомневаюсь. Я прекрасно знаю, как выгляжу, и вряд ли здесь есть чему завидовать.
Фабиана удивила такая заниженная самооценка, но она сказала это явно не для того, чтобы вызвать его протест. Ему казалось загадкой, что она не понимает собственной привлекательности. В конце концов, шрам – это всего лишь шрам. Однако он понимал, что женщину, для которой ее внешность всегда важна, трудно убедить в этом.
На ее бледных щеках появился румянец.
– Я обещаю, что компенсирую свой скромный завтрак хорошим обедом, поэтому вам не стоит волноваться, что я упаду у ваших ног в голодный обморок, синьор Мориццони!
– Это определенно отразилось бы на моей репутации, Лаура, – сухо ответил он. – И, пожалуйста, пора называть меня Фабианом. Формальности только мешают, когда мы так тесно работаем вместе.
– Как пожелаете. Сейчас я бы хотела спросить у вас кое-что в отношении ужина после концерта. – Повернувшись к своему столу, Лаура взяла бумагу и ручку.
Фабиан вдруг осознал, что в ее лице появлялось что-то неотразимое, когда она сосредоточивалась. И это производило на него странный эффект, заставляя напрягаться все мускулы. Он сжал челюсти, почувствовав ее пленительный аромат, и искренне обеспокоился своей реакцией. Это неожиданное открытие могло привести к ненужным осложнениям, если не остановиться.
– Что вы хотели узнать? – нахмурился Фабиан.
– Это о вечернем протоколе.
Словно желая еще больше смутить его, Лаура обошла стол и встала рядом с ним. Затем наклонилась, чтобы он мог прочитать список приглашенных с их титулами и должностями. Но Фабиан видел лишь, как ее волосы переплетаются с солнечными лучами. Небольшой прямой нос и изящная линия подбородка напоминали ему изысканную камею…
– Хорошо, – Фабиан взял у нее листок. – Рядом с каждым именем я оставлю для вас пометки на английском. Еще мне нужно сделать несколько важных звонков. Сегодня после обеда мы вместе пройдемся по плану и программе и проверим, насколько все готово.
– Это будет кстати. Спасибо.
Фабиан сказал Кармеле, что не возьмет свою новую помощницу за руку и не будет направлять, и вот – пожалуйста! Ее стол перенесли в его офис, а у него появилось необъяснимое желание не оставлять девушку с проблемами один на один…
– Наверное, ваш отец очень любил музыку… и здесь очень подходящая обстановка для такого мероприятия. Это была ваша идея каждый год проводить концерты в его память?
Фабиан был потрясен вопросом. У него подергивалась мышца на щеке, и он несколько мгновений пытался побороть возмущение, бурлившее в крови.
– Музыка действительно много значила для него. Он считал себя ревностным поклонником оперы и знатоком во многих аспектах искусства. Но проведение концерта – не моя идея. Отец указал это в своем завещании. Даже умерев, Энрико Роберто Мориццони хотел, чтобы его не забывали. Он тяжело расставался со своей собственностью и жизнью.
– Понятно…
– Сомневаюсь, что вы до конца понимаете, Лаура. Может, когда-нибудь, перед тем, как вы соберетесь покинуть виллу «Роза», я объясню.
Отодвинув кофейную чашку, Фабиан сосредоточил свое внимание на лежавшем перед ним списке высокопоставленных гостей. Все эти люди, кроме некоторых ключевых фигур, задействованных в концерте, являлись бывшей компанией отца, которые по-прежнему нещадно эксплуатировали свое знакомство с Энрико Роберто Мориццони повсюду, где только можно. Как будто на протяжении многих лет они так и не наелись по-королевски за счет семьи Фабиана! Ему так хотелось поднести горящую спичку к этому проклятому списку и покончить со всем этим!
Фабиан поднял глаза и увидел, что Лаура тихо отошла к своему столу и теперь смотрела на экран компьютера. Что, интересно, сказал бы Энрико Роберто, если бы девушку, подобную Лауре, Фабиан представил в качестве будущей жены? Он даже сейчас, спустя столько лет, слышал его насмешки. Все в ней было бы не так, начиная с того, что она – не итальянка. К этому надо добавить, что у нее, возможно, нет влиятельных или полезных семейных связей. Что касается фигуры и внешнего вида, Энрико Роберто, несомненно, забраковал бы ее как слишком бледную, слишком худую и недостаточно зрелую, чтобы выносить и родить его внуков…
– Старый дурак! – пробормотал себе под нос Фабиан.
– Что-то не так? – Лаура с удивлением взглянула на него, – У вас расстроенный вид.
– Вы правы. Я расстроен. Впрочем, как всегда, когда начинаю думать об отце. Он был… скажем так, не самым приятным человеком, Лаура. В действительности он мог быть очень жестоким. Особенно к близким людям. Вас это шокирует?
– Жесткость всегда шокирует меня, хотя я знаю, что такое встречается редко. – Уголки ее губ опустились, а во взгляде промелькнуло беспокойство.
– В таком случае, давайте сменим тему и подумаем о чем-нибудь более приятном. Если вам хочется восстановить мое хорошее настроение, принесите мне, пожалуйста, еще чашечку кофе.
Лаура мгновенно вскочила на ноги и, бросив на него короткий взгляд, вышла из комнаты. Наблюдая за ней, Фабиан почувствовал, как в нем просыпается интерес, причину которого он не осмелился проанализировать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11
– Как у вас идут дела? – поинтересовался он.
– Пока все в порядке.
– Никаких проблем?
– Ничего такого, с чем я не могла бы справиться, – оторвалась от трубки Лаура.
– Отлично. Я зашел сказать, что уезжаю ненадолго, вернусь поздно вечером. И завтра вы переместитесь в мой офис.
– Это… действительно необходимо? Я хотела сказать, что здесь все под рукой, и потом, не отнимет ли это время, отведенное на подготовку концерта?
– Это вообще не займет времени. Для работы будет удобнее, чтобы мы находились рядом. Есть какие-то вопросы, пока я не уехал?
– Ничего срочного.
Чувствуя, как колотится сердце от мысли, что завтра она будет работать в одном офисе с Фабианом, Лаура старалась не показывать своего волнения. После того, что произошло за обедом, она стала вести себя с ним еще осторожнее. Ей вообще хотелось забыть об этом инциденте. Жаль, что нет возможности расспросить его подробно о концерте.
Их небольшой обмен мыслями на жизненные темы подогрел любопытство Лауры. Интересно, этот ежегодный концерт является непреложным правилом в том, что касается Фабиана и его семьи? Не считает ли он ответственность за проведение этого концерта обременительной?
И все же Лаура ухватилась за идею работать в одном офисе с Фабианом.
– Тогда я желаю вам приятного вечера. Мария приготовит для вас ужин, – улыбнулся Фабиан. – Моя экономка готовит лучшую в Италии лазанью. До свидания.
– Всего хорошего…
В следующий момент только легкий запах сандалового дерева и пряностей остался после него в воздухе. Хлопнула входная дверь, значит, он направился к машине. Может, он поедет к Аурелии?
Лауру раздражали собственные мысли, не имевшие отношения к делу. Сидя за столом, она откинулась на спинку скрипнувшего стула и провела рукой по волосам. Освободив их от заколки, она встряхнула золотистыми прядями и облегченно вздохнула, чувствуя, как напряжение покидает ее шею и плечи.
Вкуснейшая лазанья была съедена, большая часть прислуги и рабочих, а также оркестр и оперные певцы, репетировавшие днем, ушли, и в огромном доме воцарилась блаженная тишина. Но в ушах Лауры до сих пор звучала восхитительная музыка, которую она слышала весь день.
Она поняла, что несмотря ни на что давно уже не чувствовала себя такой счастливой. Она встретилась с подругой, по которой очень скучала, и получила великолепную возможность работать в идеальном для нее окружении. Наверное, это знак, что жизнь налаживается?
Потихоньку напевая, Лаура вложила в красивый конверт последнее приглашение на вечеринку, которая состоится после концерта для местных высокопоставленных лиц, и прибрала на столе. Затем опустилась на колени, чтобы проверить две коробки с шампанским, которые остались неоткрытыми, и слегка поморщилась от знакомой боли в бедре. Но пьянящий запах вьющейся за окном глицинии, наполнивший неподвижный ночной воздух, немедленно отвлек ее внимание, и мелодия, которую Лаура напевала вполголоса, превратилась в полноценную песню.
Фабиан зашел в мягко освещенный коридор виллы и почувствовал, как приподнимаются на затылке волосы. Голос, который он услышал, был настолько приятный, настолько чистый, что он замер на месте и слушал, затаив дыхание. Кто этот ангел? Он никогда раньше не слышал, подобного пения, в этом он был уверен. Такой голос не скоро забудешь! Возможно, это новая восходящая звезда, приглашенная на концерт?
Когда затихли последние звуки песни в ночной тишине, Фабиан вздохнул и изумленно покачал головой. Он должен увидеть эту певицу!
Фабиан направился по коридору туда, откуда доносился голос. Стояла абсолютная тишина. Проходя мимо закрытых дверей, прежде чем войти, он стучал:
– Есть здесь кто-нибудь?
Но все комнаты, куда он заглядывал, были пусты. Неужели ему все это почудилось? Как нелепо! Наверняка кто-то из гостей репетирует где-то в уединении, а он невольно помешал. Надо найти человека, извиниться и представиться.
Через несколько секунд Фабиан остановился как вкопанный, потому что снова услышал этот чудесный голос. Он направился в офис, который теперь вместо Кармелы занимала Лаура. С каждым шагом он чувствовал, как растет напряжение внутри.
Фабиан вошел в комнату и увидел, что его новая помощница расставляет папки на полке. Она сняла обувь, и теперь была босая, волосы свободно струились по плечам. Но самое главное – этот роскошный голос, поразивший Фабиана, принадлежал ей.
Испытав одновременно потрясение и наслаждение, он почувствовал, как напряглось его тело. Фабиану очень хотелось, чтобы она допела до конца. Но она вдруг замолчала, повернулась и встретилась с его взглядом.
– Ой!
– У вас хороший голос…
– Я вас не потревожила? Мне так приятно находиться в вашем прекрасном доме, и я в песне выразила свое счастье и наслаждение. Я всегда пою, когда счастлива.
– Не извиняйтесь. У вас явный талант, Лаура. Кармела никогда не говорила, что вы поете.
– Последний раз мы виделись десять лет назад. И, хотя поддерживали отношения все это время, никогда не затрагивали подобных тем. Кроме того… это единственное, чем я развлекаю себя в последнее время. Ничего более.
Ее рука коснулась щеки, потом убрала прядь волос за ухо, и Фабиан заметил дрожащую у нее в ухе серебряную сережку с крошечным голубым камнем. Фабиан не мог поверить, что она так спокойно рассуждает о таланте, за который другие люди отдали бы все свои сбережения.
– Но почему? Если бы вами занялись специалисты, вы могли бы сделать головокружительную карьеру. Я всю свою жизнь вращаюсь среди певцов, музыкантов, артистов, поэтому мое утверждение неголословно.
– Мне не нужна головокружительная карьера! Я хочу иметь возможность учить детей, как делала это раньше. Если бы я могла себе позволить, то делала бы это бесплатно!
Фабиан удивленно поднял брови, поразившись такому неожиданному и эмоциональному ответу. Не будет преувеличением сказать, что люди в наши дни почитают славу и богатство, а эта стройная как тростинка, обладающая ярким талантом девушка, похоже, предпочитает учить детей! Фабиана уже давно никто так не удивлял и не интриговал. Его бывшая жена никогда бы не продемонстрировала подобного альтруизма или искреннего благородства. Все было бы как раз наоборот!
Но Фабиану не хотелось думать об алчной и коварной Доменике. Сейчас Лаура завладела всем его вниманием.
– Это достойно восхищения, если вы станете бесплатно заниматься тем, что вам нравится… Только немного наивно. Вы же понимаете, что с таким голосом вы сможете стать вполне состоятельной дамой за короткое время, Лаура? И вам никогда больше не придется думать о деньгах.
Лаура прошла через комнату, сунула свои маленькие изящные ножки в сандалии из мягкой коричневой кожи и посмотрела на Фабиана.
– Меня не интересует карьера певицы. Я мечтала об этом очень давно, в юности, но с тех пор нашла для себя занятие по душе. Возможно, оно никогда не принесет мне богатства, но ведь не все так увлечены идеей сколотить состояние! – Она вдруг беспокойно закусила губу. – Простите, я никого не хотела обидеть.
– Я не обижаюсь.
– Мне пора идти, если вы не возражаете. Я хочу завтра пораньше приступить к работе.
– Но вы и так уже много работали. Нет необходимости завтра начинать раньше обычного. А что же мужчина в вашей жизни? Несомненно, он захочет, чтобы вы реализовали свои исключительные таланты.
Фабиан бессовестно добывал информацию, и Лауру явно ошеломил его вопрос.
– Я не замужем. В моей жизни, кроме отца, другого мужчины нет.
– Но даже он должен…
– Он желает только, чтобы я была счастлива.
Она вздернула подбородок, и в ее глазах сверкнул такой вызов, что Фабиан почувствовал неожиданную твердость в ее характере, которая предупреждала, что дальше заходить не стоит.
Он не мог найти причину, чтобы задержать ее здесь, поэтому сунул руки в карманы и коротко кивнул:
– Увидимся утром, Лаура. Спокойной ночи.
– Спокойной ночи.
Она проскользнула мимо, и он уловил пьянящий и заманчивый запах ее духов, страстный и невинный одновременно.
– По обе стороны дороги нужно повесить фонари на деревьях, чтобы было светло, когда люди приедут.
Лаура на смеси английского и итальянского объясняла двум жизнерадостным рабочим, которые стояли перед ней в офисе, что необходимо сделать, и только мельком посмотрела на вошедшего с чашкой кофе Фабиана.
С сегодняшнего дня она находилась на территории его офиса. Никогда прежде ей не доводилось бывать в таком роскошно отделанном помещении.
Офис почти в два раза превосходил по размеру кабинет Кармелы и, помимо хрустальной люстры, которая свешивалась с высокого, как в кафедральном соборе, потолка, был украшен полотнами известных художников. Рабочие, стоявшие перед ней сейчас, перенесли сюда ее стол и компьютер и поставили к противоположной стене от стола Фабиана, а какой-то молодой человек все подключил. Через огромные окна комнату заливал солнечный свет.
От мысли, что они будут работать вместе, в душе у Лауры порхали бабочки. Она вспомнила, что случилось вчера вечером, когда Фабиан услышал ее пение. Девушку поразили прозвучавшие с его стороны комплименты и слова о возможной успешной карьере певицы. Но это не изменило ее решения возобновить работу с детьми. Ее пение было спонтанным, незапланированным порывом, вызванным наслаждением, которого она уже давно не испытывала. Она не искала слушателей, и уж тем более признания!
– Привет!
Веселое приветствие предназначалось всем, но когда Фабиан подошел к своему столу и поставил чашку кофе, взгляд его задержался на Лауре.
Она не могла оторваться от океана яркой синевы его глаз.
– Как вы спали?
– Хорошо, спасибо… А вы?
– Как младенец! – Фабиан по-мальчишески ухмыльнулся.
Солнце, проникающее в огромные окна за его спиной, освещало его золотым светом.
– Правда? – только и пробормотала Лаура.
– Вчера вечером я слышал, как пел ангел, – провокационно начал Фабиан, и Лаура почувствовала, как вспыхнули ее щеки и застучало сердце. Это прозвучало так, словно у них был секрет, который давал ему некоторую власть над ней. – Да… я отправился спать с продолжающим звучать в моих ушах прекрасным голосом. – Он поцеловал собранные в щепотку пальцы и улыбнулся еще шире.
Двое рабочих тоже улыбнулись и одобрительно закивали головами. Лаура дрожала всем телом и боялась, что это видно всем.
– Да, вчера дом был наполнен замечательной музыкой. – Заставив себя беспечно улыбнуться, Лаура переключила внимание на ожидавших рабочих. Это было намного безопаснее, чем поддаться обаянию Фабиана. – Итак, вы поняли, что нужно сделать? – ровным тоном спросила она. – Фонари лежат в кладовой. Их привезли вчера, я все проверила. Когда работа будет закончена, я приду посмотреть.
– Да, синьорина.
Рабочие ушли, и в комнате стало тихо. Фабиан задумчиво сел в свое кресло. Окинув критическим взглядом свою помощницу, он отметил, что сегодня утром она бледна, как одна из мраморных скульптур Микеланджело. Неужели его подтрунивание расстроило ее? Проснувшись, первое, о чем он подумал, было ее вчерашнее пение. И с этого момента он, не переставая, размышлял об этом.
– Почему вы не присоединились ко мне за завтраком?
– Мария принесла в мою комнату чашечку кофе и фрукты.
– Кофе и фрукты? Вы хотите уморить себя голодом? Неудивительно, что вы такая стройная.
– Уверяю вас, синьор Мориццони, отсутствием аппетита я не страдаю. Просто у меня такая конституция.
– Многие женщины вам позавидуют.
Фабиан предпочитал более пышные женские формы, но при этом не отрицал, что у Лауры все идеально сочеталось с ее хрупкой костью.
– Сомневаюсь. Я прекрасно знаю, как выгляжу, и вряд ли здесь есть чему завидовать.
Фабиана удивила такая заниженная самооценка, но она сказала это явно не для того, чтобы вызвать его протест. Ему казалось загадкой, что она не понимает собственной привлекательности. В конце концов, шрам – это всего лишь шрам. Однако он понимал, что женщину, для которой ее внешность всегда важна, трудно убедить в этом.
На ее бледных щеках появился румянец.
– Я обещаю, что компенсирую свой скромный завтрак хорошим обедом, поэтому вам не стоит волноваться, что я упаду у ваших ног в голодный обморок, синьор Мориццони!
– Это определенно отразилось бы на моей репутации, Лаура, – сухо ответил он. – И, пожалуйста, пора называть меня Фабианом. Формальности только мешают, когда мы так тесно работаем вместе.
– Как пожелаете. Сейчас я бы хотела спросить у вас кое-что в отношении ужина после концерта. – Повернувшись к своему столу, Лаура взяла бумагу и ручку.
Фабиан вдруг осознал, что в ее лице появлялось что-то неотразимое, когда она сосредоточивалась. И это производило на него странный эффект, заставляя напрягаться все мускулы. Он сжал челюсти, почувствовав ее пленительный аромат, и искренне обеспокоился своей реакцией. Это неожиданное открытие могло привести к ненужным осложнениям, если не остановиться.
– Что вы хотели узнать? – нахмурился Фабиан.
– Это о вечернем протоколе.
Словно желая еще больше смутить его, Лаура обошла стол и встала рядом с ним. Затем наклонилась, чтобы он мог прочитать список приглашенных с их титулами и должностями. Но Фабиан видел лишь, как ее волосы переплетаются с солнечными лучами. Небольшой прямой нос и изящная линия подбородка напоминали ему изысканную камею…
– Хорошо, – Фабиан взял у нее листок. – Рядом с каждым именем я оставлю для вас пометки на английском. Еще мне нужно сделать несколько важных звонков. Сегодня после обеда мы вместе пройдемся по плану и программе и проверим, насколько все готово.
– Это будет кстати. Спасибо.
Фабиан сказал Кармеле, что не возьмет свою новую помощницу за руку и не будет направлять, и вот – пожалуйста! Ее стол перенесли в его офис, а у него появилось необъяснимое желание не оставлять девушку с проблемами один на один…
– Наверное, ваш отец очень любил музыку… и здесь очень подходящая обстановка для такого мероприятия. Это была ваша идея каждый год проводить концерты в его память?
Фабиан был потрясен вопросом. У него подергивалась мышца на щеке, и он несколько мгновений пытался побороть возмущение, бурлившее в крови.
– Музыка действительно много значила для него. Он считал себя ревностным поклонником оперы и знатоком во многих аспектах искусства. Но проведение концерта – не моя идея. Отец указал это в своем завещании. Даже умерев, Энрико Роберто Мориццони хотел, чтобы его не забывали. Он тяжело расставался со своей собственностью и жизнью.
– Понятно…
– Сомневаюсь, что вы до конца понимаете, Лаура. Может, когда-нибудь, перед тем, как вы соберетесь покинуть виллу «Роза», я объясню.
Отодвинув кофейную чашку, Фабиан сосредоточил свое внимание на лежавшем перед ним списке высокопоставленных гостей. Все эти люди, кроме некоторых ключевых фигур, задействованных в концерте, являлись бывшей компанией отца, которые по-прежнему нещадно эксплуатировали свое знакомство с Энрико Роберто Мориццони повсюду, где только можно. Как будто на протяжении многих лет они так и не наелись по-королевски за счет семьи Фабиана! Ему так хотелось поднести горящую спичку к этому проклятому списку и покончить со всем этим!
Фабиан поднял глаза и увидел, что Лаура тихо отошла к своему столу и теперь смотрела на экран компьютера. Что, интересно, сказал бы Энрико Роберто, если бы девушку, подобную Лауре, Фабиан представил в качестве будущей жены? Он даже сейчас, спустя столько лет, слышал его насмешки. Все в ней было бы не так, начиная с того, что она – не итальянка. К этому надо добавить, что у нее, возможно, нет влиятельных или полезных семейных связей. Что касается фигуры и внешнего вида, Энрико Роберто, несомненно, забраковал бы ее как слишком бледную, слишком худую и недостаточно зрелую, чтобы выносить и родить его внуков…
– Старый дурак! – пробормотал себе под нос Фабиан.
– Что-то не так? – Лаура с удивлением взглянула на него, – У вас расстроенный вид.
– Вы правы. Я расстроен. Впрочем, как всегда, когда начинаю думать об отце. Он был… скажем так, не самым приятным человеком, Лаура. В действительности он мог быть очень жестоким. Особенно к близким людям. Вас это шокирует?
– Жесткость всегда шокирует меня, хотя я знаю, что такое встречается редко. – Уголки ее губ опустились, а во взгляде промелькнуло беспокойство.
– В таком случае, давайте сменим тему и подумаем о чем-нибудь более приятном. Если вам хочется восстановить мое хорошее настроение, принесите мне, пожалуйста, еще чашечку кофе.
Лаура мгновенно вскочила на ноги и, бросив на него короткий взгляд, вышла из комнаты. Наблюдая за ней, Фабиан почувствовал, как в нем просыпается интерес, причину которого он не осмелился проанализировать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11