Еще один барьер и шанс победить противника.– Отлично! Я согласен. А что за состязание?– Какого черта?! – раздался за спиной у Кэтрин голос Лесли. – Что здесь происходит? Вы орете так, что вас слышно в холле.Кэтрин пожала плечами.– Ничего особенного. Рик с Джошем на меня поспорили.– Как это поспорили? – уточнил Лесли, нахмурив брови, и бросил на Рика с Джошем тяжелый взгляд.– Все очень просто, – пояснил Джош. – Мы с Риком поспорили. Кто выиграет, тот получит Кэтрин.– Как это получит Кэтрин? – с угрозой переспросил Лесли и, сжав кулаки, шагнул вперед.Кэтрин схватила его за руку.– Лесли, я сама с ними разберусь! – пробормотала она. – Пожалуйста, уйди.– Ну и черт с тобой! – выпалил Лесли и рывком высвободил руку. – Разбирайся сама. Мешать не стану. – Он развернулся и вышел из буфета.Кэтрин молча смотрела ему в спину, и глаза ее застилали слезы.Вот тогда-то Рик все и прочувствовал. Наконец-то он понял, что потерял ее навсегда. Что ни его блестящее красноречие, ни коварные планы не вернут ему Кэтрин. Впервые в жизни он проиграл. И проиграл по крупному. А еще он понял, что есть такая любовь, которая ему недоступна. Кэтрин постигла эту любовь, а он нет. И он потерял ее, потому что не смог дать ей такую любовь и не сумел принять любовь от нее.– Кэти… – тихо сказал он.Она подняла голову, и их взгляды встретились. Увидев смирение в глазах Рика, она догадалась, что он наконец отпускает ее.– Пока, малышка! Увидимся как-нибудь…Кэтрин молча кивнула, прощаясь со своей первой настоящей любовью. До свидания, Рик Стентон! Удачи тебе.– А ты, Джош, подумай над моим предложением! – Губы Рика скривились в нагловатой ухмылке. – Что тебе тут делать? Кэтрин и без тебя справится.– Это точно, – подтвердил Джош. – Я подумаю, Рикки.– Тогда я не прощаюсь, старина! – Он повернулся и ушел завоевывать новые высоты.– Кэтрин, ты уж извини, что все так вышло, – пробормотал Джош. – Сам не знаю, что на меня нашло. Хочешь, я поговорю с Лесли? Объясню ему что к чему…– Не надо. – Кэтрин смахнула слезы. – Да и что тут объяснять? Ну ладно, я домой. А ты?– Я, пожалуй, еще поработаю.– Ну, тогда, до завтра.Кэтрин поднялась к себе, взяла сумку и собралась уходить, но в дверях столкнулась с Лесли.– Ну, все, Кэтрин! С меня хватит! – заорал он с порога. – Как президент компании ты выше всяческих похвал, но как… – Он запнулся. – Но во всем, что касается личной жизни, ты абсолютно беспомощна.– А что ты на меня орешь? – опешила Кэтрин. – Кто дал тебе право так со мной разговаривать?– Лучше помолчи! – оборвал ее он. – Говорить буду я. Я и так слишком долго пускал все на самотек. Ходил за тобой, поджав хвост, ожидая, что ты сама, наконец, сообразишь что к чему. Куда там!– Не смей на меня кричать! – Кэтрин предприняла попытку восстановить собственное достоинство. – И вообще, оставь меня в покое.– А ты уверена, что этого хочешь? – спросил Лесли, пристально на нее глядя.Кэтрин опустила глаза.Молчание становилось тягостным.Она подняла глаза и заметила, что взгляд у Лесли стал суровым, если не сказать пугающим.– Когда ты, наконец, получишь развод, мы с тобой встретимся в спальне, – сказал он и повернулся к двери.Ну, уж нет! Если этот самоуверенный тип полагает, что последнее слово будет за ним, он глубоко заблуждается! Кэтрин схватила со стола пресс-папье и запустила его в сторону двери.Реакция у Лесли оказалась отменной. Впрочем, Кэтрин не особенно старалась в него попасть, так что пресс-папье, просвистев мимо, приземлилось у нее в приемной. Лесли обернулся и, скрестив руки на груди, произнес с завидным спокойствием:– Кэтрин, даю тебе ровно тридцать секунд.– На что?– Чтобы ты, наконец, решила, чего ты хочешь.– Я… я не понимаю…– Двадцать три секунды.– Хватит издеваться!– Восемнадцать.– Да ты просто кретин, ясно тебе?– Пятнадцать.– Нет, а с какой это стати я должна перед тобой распинаться?– Десять.– А почему ты не скажешь первым?– Семь.– Ладно, черт с тобой! Я скажу!– Пять.– Я люблю тебя, кретин ты этакий!– Вот так-то лучше. И прошу не забывать об этом.Хотя Лесли вес еще был хмурым и сердитым как черт, в груди Кэтрин разлилось тепло. Захотелось уткнуться лицом ему в грудь и остаться там навсегда. Она подошла к нему и положила ладони на грудь. Почувствовала, как его сердце в унисон с ее рвется наружу, закрыла глаза и потянулась к нему, приоткрыв губы.Лесли тяжело вздохнул, взял Кэтрин за запястья и решительно отодвинул от себя.– Еще нельзя, – выдавил он хриплым шепотом.Кэтрин распахнула глаза.– По закону ты все еще замужняя женщина. И я не дотронусь до тебя, пока ты окончательно не разведешься.– Почему?– Потому что стоит мне начать, и я уже не смогу остановиться.Кэтрин подавила дрожь сладостного предвкушения и нахмурилась:– Но ведь осталось еще три недели… Так долго!– Постарайся с толком провести время. – Лесли бросил на нее свой неотразимый взгляд, и она заметила в глубине его глаз озорные огоньки. – Подумай, где бы ты хотела провести медовый месяц.– Ты что, хочешь на мне жениться?– Думаю, да.– Ах ты думаешь? – включилась в игру Кэтрин. – Ну, знаешь, такая самонадеянность…– Сначала, миз Эшби, вам предстоит собеседование в спальне, а затем обсудим брачный договор, – с ухмылкой ответил он и вышел.Кэтрин метнулась за ним.– Лесли, постой! А ты меня любишь? – Конечно, люблю, – ответил он, не замедляя шага. – Странно, что ты меня об этом спрашиваешь.С недавних пор Кэтрин стало раздражать в Лесли все. Взять хотя бы его одежду. Спрашивается, сколько костюмов может быть у человека? Пусть идеально скроенных и безупречно сидящих деловых костюмов, но все равно костюмов-близнецов, которые разнятся разве что цветом! А сколько строгих галстуков в полоску?А какие у него манеры? Чего стоит одна его привычка постукивать ручкой, когда он не в духе. Или откинуться на спинку стула и ослабить узел галстука, прежде чем сделать замечание. А его манера записывать все в блокнотик?Лесли перевернул страничку, и золотое перо «паркера» побежало по бумаге. Может, у него и дома на прикроватном столике лежит блокнотик? И он туда методично записывает, как вели себя женщины, с которыми он только что переспал?Кэтрин сидела за столом в конференц-зале, делая вид, что с живейшим интересом слушает доклад исполнительного директора, а сама то и дело бросала взгляды на Лесли. Внезапно он закрыл блокнот, сдернул свои дурацкие очки в роговой оправе и уставился на нее. Какого черта? Смотрит и смотрит! Ведь это, наконец, неприлично!– Кэтрин?Она вздрогнула и поймала на себе взгляд докладчика. Он смотрел на нее, слегка вскинув бровь. Ну вот! Опять она отвлеклась. И теперь все на нее смотрят. А Лесли откинулся на спинку стула и взирает на нее с нахальной ухмылкой. Тоже мне, жеребец-производитель!..– Кэтрин, у вас есть вопросы? – повторил исполнительный директор. – Или замечания?– Пока нет.Она понятия не имела, о чем идет речь, и догадывалась, что для сидящих за столом это не секрет. Казалось, в голове у нее тикают часы, отмеряя последнюю неделю, оставшуюся до оформления развода. Ну почему Лесли так уперся? Зачем ему понадобилось изволить ее столь изощренным способом? Сегодня она опять плохо спала ночью. Еще бы! Все это мучительное ожидание окончательно измотает ей нервы.– Ну раз вопросов нет, объявляю собрание закрытым, – сказал председатель.Кэтрин направилась к двери, но Лесли встал перед ней, заграждая путь. Ну вот, очередное проявление мужской силы! Хочет напомнить, что он больше и сильнее? Очень остроумно!– Что тебе нужно? – ворчливым тоном спросила она, стараясь не обращать внимания на трепет в животе и соблазнительный аромат его накрахмаленной рубашки.Он наклонился и шепнул ей на ухо:– Осталась всего неделя. А потом я получу все, что мне причитается.Кэтрин перевела дыхание и вышла и холл. Да он просто садист!Вопрос о разводе решился утром в заурядную будничную среду. Потом Кэтрин отсидела на заседании со своими специалистами по маркетингу, встретилась с группой менеджеров, разобрала почту и так до самого вечера. Она не видела Лесли целый день.Вечером, едва она добралась до дому, раздался звонок в дверь. Хотя Кэтрин так ждала этого момента, теперь, когда он наступил, захотелось его оттянуть. За три недели она изрядно измотала себе нервы, но, глядя на стоящего на пороге Лесли – как всегда в деловом костюме, в белоснежной рубашке и при галстуке, – она призналась себе, что это примитивное чувство – сексуальное возбуждение при виде любимого мужчины – ей безумно нравится.Правда, у Кэтрин были кое-какие сомнения. Ведь реальность не может тягаться с мечтами. Может, Лесли и неплохой любовник, но в глубине души ей не верилось, что это так. Уж слишком он аккуратен и правилен. А что, если она шокирует его своим поведением? Вдруг ему в постели нравятся женщины более сдержанные?– Извини, но я… – промямлила она, – я тебя не приглашаю. Ужасно болит голова!Кэтрин хотела закрыть дверь, но он отодвинул се и прошел в дом.– Лесли, я хочу, чтобы ты ушел, – пробормотала она. – Лесли, я…– Нет, Кэтрин, ты хочешь, чтобы я остался.– Какое самомнение! – Она почувствовала, что у нее дрожат руки. – Хочешь кофе?– Кэтрин, может, хватит? – тихо сказал он, подходя к ней вплотную. – Кофе я не хочу. Я и так возбужден как никогда. – Он приподнял ее подбородок и, глядя ей в глаза, произнес: – Я люблю тебя. Если бы ты знала, как я тебя люблю! И как измучился, пока ты была замужем за Риком. Порой мне казалось, что я схожу с ума.– Я тоже тебя люблю.Он опустил голову и прижался к ее губам. Его большие сильные руки сомкнулись у нее за спиной, поднялись к шее, запутались в ее волосах… Кэтрин ответила на поцелуй.Он положил ладонь ей на грудь и, обжигая ухо дыханием, шепнул:– Пора, моя милая… Не могу больше ждать.От его прикосновения она задрожала от желания и, боясь, что ее необузданность все испортит, запаниковала:– Лесли, я…– Кэтрин, пошли в спальню, – спокойно сказал он, слегка подтолкнув ее к лестнице.– Лесли, дело в том, что я…– Пошли. Хватит морочить мне голову.Она поднималась по лестнице, и ей казалось, что он держит ее на мушке. Нет, он не понимает ее страхов. И не хочет понять. Бездушный технарь, вот он кто!Кэтрин вошла в спальню и замерла в тревожном ожидании. А Лесли, как ни в чем не бывало, вошел следом и принялся расхаживать с преспокойным видом, словно ожидая начала заурядного заседания совета директоров.– Лесли, имей в виду, если у нас ничего не получится…– Ну все, Кэтрин, мое терпение лопнуло! Хватит играть! Ну-ка, вытряхивайся из своих шмоток!Целый день она была в таком напряжении, что нервы у нее не выдержали.– Пошел ты к черту!– Ах ты так? – Лесли дернул узел галстука. – Я хотел быть паинькой, но вижу, что это дохлый номер. – Он швырнул галстук на прикроватный столик, а потом отправил туда же пиджак. – Ты что, забыла про наш договор? – Он начал обшаривать ее взглядом, словно она была наложницей, приведенной ему на проверку. – Итак, приступим к собеседованию.Сердце ударило в горло. Лесли вздумал с ней играть! Значит, он ее понял! Кэтрин почувствовала, что напряжение отпускает, уступая место желанию. Ну что ж, игра только начинается. Посмотрим, кто кого!– Какой договор? – переспросила она, делая вид, что напрягает память. – Что-то не припоминаю… Нет, я ничего не подписывала.– У нас было устное соглашение, – напомнил Лесли. – Живо раздевайся! Сейчас я освежу тебе память.– Думаешь, у тебя получится? – с провокационной улыбкой спросила она.– Сейчас узнаешь! – Он скинул рубашку. – Ну же, разоблачайся скорей! Нужно же тебя для начала разогреть.Кэтрин со смиренным видом улеглась на кровать, а потом, метнув на него жгучий взгляд, заметила:– Зачем разогревать горячее?На миг ей показалось, что она лидирует.Лесли стянул майку, и при виде его торса она перевела дыхание, предвкушая восторги, которые ее ждут.– Думаешь, для меня это новость? – парировал Лесли. – Я давно понял: под маской скромницы скрывается та еще бесстыдница! Я знаю, чего ты хочешь. – Одним движением он выдернул ремень из брюк и взмахнул им в воздухе. – И ты это получишь!Боже праведный!.. А она-то боялась, что ему за ней не угнаться!– А ну, быстро снимай платье!– Слушаю и повинуюсь!Кэтрин села и принялась сражаться с пуговицами. Тем временем Лесли шел кал ремнем с таким свирепым видом, что она чуть не расхохоталась, но ни за что не простила бы ему, вздумай он сам рассмеяться.Сейчас она покажет этому самонадеянному типу, какая она скромница! Расстегнув последнюю пуговицу, Кэтрин стянула платье, обнажив обольстительное нижнее белье, которое купила накануне специально – кружевной открытый лифчик и трусики алого цвета и гармонирующие с ними черный пояс и тончайшие чулки со стрелкой.– Вот это да! – восхитился Лесли, выронив ремень на ковер. – Удар ниже пояса. – И, не отрывая от нее глаз, он стал стягивать с себя брюки.Увидев трикотажные обтягивающие трусы с плейбойским зайчиком, Кэтрин присвистнула и, хохотнув, упала на подушки.– И часто ты носишь такое исподнее?– Надеваю временами.– Не хочешь ли ты сказать, что на всех этих занудных презентациях и собраниях по обсуждению бюджета ты носишь такое белье?– Я мог бы задать тот же вопрос и тебе, – улыбнулся Лесли и, присев на кровать рядом с ней, легонько потянул резинку кружевного пояса.Кэтрин обхватила руками его за шею и запустила пальцы в волосы, увлекая за собой.– А вам, пуританам, такое белье не нравится? – шепнула она. – Ну так снимай его скорей!Он тяжело задышал и обнял ее. Ртом раскрыл ее губы и страстно, требовательно поцеловал. И вскоре белье оказалось на ковре.Оба так долго ждали этого момента, что никто не хотел прийти к сладостному финишу слишком быстро, и каждый стремился продлить путь к нему, не забывая о борьбе за первенство. В результате оба распалились до неистовства и, когда были не в силах продолжать любовную игру, Кэтрин раздвинула ноги и, подняв на него затуманенные страстью глаза, спросила:– Лесли, ведь это навсегда?Он провел пальцем по ее припухшим от поцелуев губам и, просияв нежной улыбкой, шепнул:– Да, радость моя! Навсегда.Каждому из них довелось много пережить, и оба понимали драгоценность единения. Он овладел ею с уверенностью мужчины, который может быть счастлив только рядом со смелой духом женщиной. Она приняла его без страха, исполненная радости, что ее душа, наконец, нашла свою половинку. И тела их слились, словно были созданы в день творения друг для друга.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14