А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Если бы… ах, если бы ему было дано стать отцом ее ребенка…
Лорелея прикрыла грудь руками, словно защищаясь.
– Может быть… может быть, не стоило?
– Еще как стоило! – улыбнулся Курт. – Ты стала еще прекраснее, чем прежде. Так прекрасна, что у меня дух захватывает. – Он ласково отвел ее руки от груди. – Я жалею лишь об одном – что все эти годы мы провели в разлуке.
– Я тоже жалею, – со слезами на глазах прошептала Лорелея.
Он осторожно коснулся набухшего соска.
– Но теперь мы вместе. Это все, что имеет значение.
Курт провел пальцем по соску, и Лорелея издала тихий стон.
– Mein Liebling, какая же у тебя прекрасная грудь! – Рука его скользнула в ложбинку меж белоснежных холмов, спустилась ниже – вдоль живота – и еще ниже…
Лорелея молча прикрыла глаза.
– Пожалуйста, – прошептала она, – пожалуйста!
– Чего ты хочешь? Скажи.
– Войди в меня, Курт. Возьми меня. Я так хочу тебя, так хочу…
Кровь закипела у него в жилах. Одним движением он сбросил пижамные штаны…
– О, Курт! Мой муж!
Не отрывая глаз от его лица, Лорелея легла на него сверху и помогла найти дорогу… Восторженный возглас женщины слился с хриплым стоном мужчины.
Наконец-то! Курт, ее возлюбленный, ее муж, человек, которого она любит всеми силами души и тела, – он стал с ней единым целым. Глаза его потемнели от страсти, сильная рука нежно гладит ее бедра, дыхание учащается от ее движений.
И Лорелея начала любовную скачку. Сперва медленно, затем все быстрее и быстрее, забыв о робости и стыде. Поверх барьеров любовь несла ее в рай, о существовании которого она прежде и не подозревала.
Курт ощутил приближение развязки, но усилием воли заставил себя помедлить. Ему хотелось увидеть экстаз Лорелеи. И долго ждать не пришлось. Вот она, громко выкрикнув его имя, забилась на нем в сладостных судорогах. А в следующий миг он, притянув ее к себе, перекатился на нее и отдал ей вместе с семенем всю свою страсть, всю душу, все мечты.
В этот миг она достигла второго пика наслаждения. Стоны их слились в единый хор, славящий любовь. Прижавшись губами к ее щеке, Курт ощутил соленую влагу слез, но не знал, ее это слезы или его собственные.
– О Курт! – простонала она. – Не оставляй меня! Никогда не оставляй меня, любимый!
И он тихо поклялся:
– Я никогда тебя не оставлю.
В этот миг блаженной опустошенности Курт наконец понял, почему женился на Лорелее. Расчеты и сделки здесь ни при чем все проще.
Он ее любит.
Лениво текло время. Минуты, часы – не все ли равно?
Лорелея вздохнула и погладила мужа по спине. Кожа под ее ладонью была гладкой и шелковистой, под ней угадывались крепкие, развитые мускулы.
– Тебе понравилось, милая? – промурлыкал он.
– Очень, – улыбнулась она.
Курт улыбнулся в ответ и, обняв ее, перекатился на бок.
– Да уж вижу, – удовлетворенно заметил он и легко поцеловал ее в губы. – Кажется, тебе эта поза по душе.
– А тебе? – порозовев, поинтересовалась Лорелея.
– Ну как тебе сказать… – задумчиво протянул он.
– О, прости! Я никогда…
– Лорелея, милая! Да я же просто тебя дразню! Это было невероятно. Надеюсь, ты не откажешься повторить этот номер на бис – раз этак двести или триста?
– Ах вот как! Ну тогда…
Курт снова поцеловал ее и, откинувшись на подушку, привлек ее голову к своей груди.
– Ах, Лорелея, каким же дурнем я был тогда, пять лет назад!
– Нет. Это я во всем виновата. Зачем я убежала? Мне было стыдно. Казалось, что мы сделали что-то дурное. Никогда прежде я…
– Я тоже, mein Liebling. Никогда – ни до того, ни после – я ни одну женщину не желал так, как желаю тебя.
Новый поцелуй, глубже и страстнее предыдущего, – и удовлетворенный вздох.
– Сколько раз я думал о том, чтобы тебя разыскать! – Он нежно провел ладонью по ее волосам, пропуская льняные пряди сквозь пальцы. – Но гордость меня останавливала. Если уж, думал я, она исчезла, даже не назвав своего имени…
– Мне было так стыдно!
– Теперь я понимаю, но тогда… – Он снова вздохнул. – Знаешь, дорогая, мужчины порой ведут себя как полные идиоты. Особенно когда охраняют свою драгоценную, гордость. Я убедил себя, что лучше всего просто о тебе забыть… но если бы это было так просто! – хрипловато добавил он.
– Я тоже не могла забыть тебя, – тихо призналась Лорелея. – Ты снился мне по ночам, а днем я мечтала о встрече с тобой. Представляла, как вхожу в комнату – а там ждешь меня ты.
Курт крепче прижал ее к себе.
– Теперь мы нашли друг друга, mein Liebling, и никогда больше не расстанемся!
Что-то сжало ей горло. Боже, как же она любит этого мужчину! Как удавалось ей долгих пять лет скрывать от себя правду? И как теперь скрывать правду от него?
Честность важна в любых отношениях, но в их браке – особенно. Курт ясно дал понять: он женился на ней именно потому, что не хотел строить семью на лжи.
Но их семья уже построена на лжи! И какой ужасной лжи! Курт воспитывает собственного сына, не зная, что Вилли – его плоть и кровь!
Сейчас, сказала себе Лорелея. Сейчас она во всем признается…
Но в этот миг Курт снова прикоснулся к ней, шепча ее имя, – и она забыла обо всем на свете…
После обеда они отправились на автомобильную прогулку по окрестностям Вены. Курт загадочно сказал, что хочет кое-что показать жене. Лорелея предложила повести машину, и муж, немного поворчав, согласился – ему и самому не хотелось, чтобы их уединение нарушал водитель.
– Ты прекрасно водишь машину, – заметил он по дороге.
– Спасибо. Мне это нравится. Хотя впервые я села за руль всего несколько лет назад. – Она улыбнулась ему. – Бабушка всегда мне внушала, что водить машину – не дело для женщины.
– Представляю себе! – рассмеялся он. Несколько минут прошло в молчании. – Ты научилась водить после того, как купила коттедж в деревне?
– Нет, еще до того. Мне хотелось время от времени уезжать из Лондона на выходные.
– А я подумал, после того, как появился Вилли… Уильям…
– Вилли. – Лорелея облизнула губы. – Это прекрасное имя, и… моему сыну оно очень подходит. Прости, что я запрещала тебе так его называть.
– Тебе не за что извиняться, mein Liebling, – мягко ответил Курт. – Все верно, он твой сын, и только тебе решать, как произносится его имя.
– Что ж, пусть отныне он будет Вилли.
– Отлично, – улыбнулся Курт. Немного помолчав, он заговорил снова: – Тот человек, его отец… Ты говорила, он так ничего и не знает.
Невидимая ледяная рука сжала ее сердце.
– Верно.
– Ты думаешь, ему это безразлично. – Да.
– Ты в этом уверена? Видит Бог, если бы у меня был сын…
– Поверь, я приняла правильное решение.
– В этом я не сомневаюсь, mein Liebling. Просто пытаюсь представить, каково тебе было, когда ты поняла, что беременна и не к кому обратиться за помощью.
Лорелея крепче сжала руль.
– Да ничего страшного, – с напускной легкостью ответила она. – В жизни и не такое случается. Как-то пережила. Кроме того, беременность протекала легко, и роды были легкими.
– И слава Богу, – с улыбкой ответил он. – Я тобой восхищаюсь. Как тебе удалось в одиночку вырастить такого чудесного мальчугана?!
– Спасибо.
– Таким сыном, как Вилли, любой мужчина мог бы только гордиться.
– Спасибо, – тупо повторила Лорелея. К чему он клонит? Она понимала, что рано или поздно придется сказать правду. Но не сейчас, когда они мчатся по пригородному шоссе.
– Лорелея, об этом я и хочу с тобой поговорить… Видишь тот поворот? Сверни туда.
Она свернула на узкую, не асфальтированную проселочную дорогу. По обеим сторонам дороги как часовые стояли высокие сосны, и сквозь ветви их сочился солнечный свет.
– Куда мы едем?
– Сейчас сама увидишь. Так, теперь прямо… Вот и он.
На склоне холма перед ними открылся сказочный замок: стрельчатые окна, готические башенки, у входа – фонтан с фигурой Дианы-охотницы.
– Вот мы и приехали, – понизив голос, произнес Курт.
– Здесь живут твои друзья? – Лорелея поспешно пригладила волосы. – Если бы ты предупредил…
– Здесь никто не живет. Уже очень давно. Курт вышел из машины и открыл дверь для Лорелеи. Щеки его пылали румянцем. На миг она заподозрила, что у мужа температура. Но пальцы его, когда он помог ей выйти из машины, были холодными как лед.
– Впервые я увидел этот дом много лет назад, – тихо сказал он.
Рука об руку они поднялись по крутым ступеням. Курт достал из кармана ключ и отворил дверь.
Лорелея ахнула от восторга. Дом не был обставлен, но отсутствие мебели, ковров и штор на окнах не могло скрыть его сияющую красоту.
– Курт, как же здесь прекрасно!
– И мне так кажется, – В голосе его звучала гордость. – Я помогал его реставрировать.
– Ты? – Она удивленно обернулась к нему.
– Mein Liebling, я не всегда был богат. Ты ведь наверняка слышала сплетни обо мне. О моем прошлом.
– Я не прислушиваюсь к сплетням, – твердо ответила Лорелея, – и твое прошлое для меня неважно.
– И все же ты имеешь право знать правду о человеке, за которого вышла замуж. – Негромкий голос его гулко отдавался в просторном пустом холле. – Я родился вне брака и вырос на улице. Отца никогда не знал, а мать бросила меня, когда я был еще совсем ребенком.
– Курт! – Она положила руку ему на плечо. – Все это неважно!
– Для меня важно. – Он поймал ее руку и поднес к губам. – Я ведь не слепой и не глухой, милая. И прекрасно знаю, что за спиной меня называют бесчувственным чудовищем. – Он улыбнулся. – Это неправда. Чувства у меня есть, просто до сих пор я не давал им воли. – Улыбка его угасла. – Только сейчас я понял, почему не позволял себе довериться женщине. Из-за матери. Из-за ее предательства.
Что-то сжало ей горло.
– Пожалуйста, Курт, не…
– Милая, позволь мне договорить до конца. Мне нелегко об этом вспоминать, но я должен. Ради тебя.
– Мне ты ничего не должен…
Он прервал ее легким нежным поцелуем, затем обнял за плечи.
– В ранней юности мне приходилось делать такое, чего я сейчас стыжусь. Воровал еду на рынке, лазил по карманам… Словом, делал все, чтобы выжить. Однажды меня поймали. Я попал в тюрьму. Вышел всего через месяц – но этого урока оказалось достаточно. Я поклялся, что никогда больше не потеряю свободу. И стал искать работу. Хозяин этой виллы как раз занимался ремонтом и искал рабочих. – Рот Курта скривился в горькой усмешке. – Здесь я научился класть кирпичи и забивать гвозди. И еще научился никогда не доверять женщинам. Это был последний урок, милая. Я знал, что больше не повторю такой ошибки.
– Курт, пожалуйста, не надо…
– Прошло семнадцать лет. Теперь, как видишь, я один из богатейших людей в Европе. И всего, что имею, добился сам. Деньги, власть – все, о чем можно только мечтать. Лишь одного у меня не было… – Помолчав, он тихо заключил: – Семьи. Но теперь у меня есть семья – благодаря тебе.
Глаза Лорелеи затуманились слезами.
– Курт, милый мой! Бедный мой!
– Не надо меня жалеть. Все мои невзгоды в прошлом. И эту историю я рассказал не для того, чтобы ты плакала обо мне, а чтобы объяснить, что вы – ты и Вилли – для меня значите. И еще, – добавил он внезапно охрипшим голосом, – чтобы ты поняла, почему мне так трудно было тебе довериться. Впустить тебя сюда, – он указал на свое сердце, – куда я поклялся не впускать больше ни одну женщину. – Курт судорожно вздохнул. – Милая, я хочу жениться на тебе еще раз. По-настоящему. Обменяться клятвами перед священником.
Помолчав, он добавил со странной неуверенностью в голосе:
– И еще… если ты позволишь, я хочу сделать кое-что еще. То, что сделает нас настоящей семьей. Я хочу усыновить Вилли. Пусть он станет и моим сыном.
Из груди Лорелеи вырвалось рыдание. У Курта упало сердце. Она не согласна! Что ж, это ее право, ее сын…
– О Курт! – Дрожащей рукой она коснулась его щеки. – Ты говоришь о доверии, о том, что наконец решился открыть свое сердце, и не знаешь… – Голос ее дрогнул и сломался. – Я люблю тебя, – прошептала она. – Пожалуйста, помни об этом. Верь мне. Я тебя люблю.
Разве не об этих словах он мечтал? Почему же какая-то ледяная рука мертвой хваткой сжала его сердце?
– Что ты хочешь сказать, Лорелея? Она набрала воздуху в грудь.
– Я солгала тебе об отце Вилли. Он для меня – не незнакомец из прошлого.
Он побелел как мел.
– Что это значит?
– Это значит, что тебе нет нужды усыновлять Вилли. Он – твой сын.
Курт пошатнулся. Лорелее вдруг вспомнилась его драка Джозефом Лидсом – тогда он держал удар.
Удар, который нанесла она, оказался куда страшнее.
– Курт, умоляю…
Он оттолкнул ее протянутую руку.
– И я должен в это поверить? Что Вилли – мой сын?
– Это правда. Он твой. В ту ночь, когда мы были вместе…
– Всего одна ночь!
– Этого оказалось достаточно, Я забеременела.
– Забеременела? – ледяным голосом переспросил он. – Я был очень осторожен.
– Да, помню. Не знаю, что произошло. Случайность…
На щеке его задергался мускул.
– И почему же ты так уверена, что ребенок от меня?
Жестокий вопрос. Но Лорелея понимала, что заслуживает его.
– Потому что больше у меня никого не было. Ни перед тобой – я много месяцев была одна, – ни после. Я не спала ни с кем, кроме тебя.
– Это можно проверить, – холодно заметил он.
– Проверяй. Любые тесты покажут, что Вилли – твой сын.
Курт вдруг уставился на нее, словно громом пораженный.
– Когда я в первый раз его увидел, – медленно проговорил он, – мне подумалось…
– Да, я боялась, что ты догадаешься.
– Волосы, глаза, улыбка… – Растерянно проведя рукой по волосам, он резко развернулся и принялся мерить шагами комнату. – Так он мой? И вправду мой?
Лорелея кивнула.
– Он твой сын. Мне казалось, ты сразу это заметишь, но…
– Но, – резко повернулся он к ней, – когда я спросил, мой ли это ребенок, ты солгала.
– Нет! То есть да, но…
– Опять «но»! Хватит с меня оправданий! – Он сжал кулаки. – Ты мне солгала!
Лорелея задрожала. Ей случалось видеть Курта в гневе, но в таком… Лицо его было бело как мел, в голосе клокотала ярость, глаза метали молнии. Она шагнула к нему, протянула руку – он брезгливо ее отбросил.
– Попытайся меня понять! – взмолилась она. – Когда шел этот разговор, я тебя совсем не знала! И понятия не имела, что ты сделаешь, если узнаешь, что отец мальчика – ты… Я не хотела…
Он больно схватил ее за запястье.
– Девять месяцев ты носила моего ребенка – и даже не подумала сообщить мне, что у меня есть сын?
– Зачем? Ведь мы совсем не знали друг друга. Я подумала, что такая новость тебя вряд ли обрадует.
– Понятно. Значит, ты решила, что эта новость меня не обрадует, и поэтому…
– Хватит повторять мои слова! И отпусти меня, мне больно!
Курт взглянул на ее руку так, словно увидел ее впервые, и отбросил с таким видом, как будто случайно схватил какое-то отвратительное насекомое.
– Четыре года… – тихо проговорил он. – Четыре года мой сын рос без отца. И даже теперь, когда мы стали мужем и женой, ты предпочла скрывать от меня правду. – В голосе его звучала едва сдерживаемая ярость. – На это у тебя тоже найдется объяснение?
Лорелея с трудом сглотнула.
– Я… я думала об этом в день свадьбы.
– Ах, ты думала! – Курт скрестил руки на груди. – И что же придумала?
– Ты сам знаешь, я выходила замуж против воли. Я была глубоко несчастна, думала, что ненавижу тебя, и…
– И твои чувства оказались для тебя важнее правды?
– Нет! Этого я не говорила!
– Извини, пожалуйста. – Он вежливо улыбнулся. – Продолжай, Лорелея. Не буду тебя прерывать. Хочу дослушать эту трогательную историю до конца.
– Я злилась на тебя, а кроме того, я тебя боялась. Не знала, как ты это воспримешь. – Глаза ее снова наполнились слезами. – Боялась, что ты попытаешься отнять у меня сына.
– Понятно. Только что я был равнодушным незнакомцем – и тут же превращаюсь в свирепого монстра, жаждущего отнять дитя у матери. Противоречивая получается картинка, не находишь?
– Не переиначивай мои слова! – гневно воскликнула Лорелея. – Ты прекрасно понимаешь, о чем я!
– Хорошо, пойдем дальше. Оставим день свадьбы. Если не ошибаюсь, после него прошло несколько недель. – Он сжал губы. – И в любую минуту из этих недель ты могла бы подойти ко мне и сказать…
– После свадьбы все стало еще сложнее. – Лорелея нервно облизнула губы. – Я увидела, что мой сын…
– Наш сын, – поправил Курт.
– Я увидела, что он полюбил тебя. И ты… кажется, ты тоже его полюбил.
– Да, это, безусловно, веский повод скрывать правду.
– Наш брак обернулся кошмаром, – не обращая внимания на его сарказм, торопливо продолжала Лорелея. – Я думала, что долго он не продлится, и…
– Хочешь сказать, надеялась, что он долго не продлится. И в таком случае – в самом деле, зачем мне знать правду?
– Нет, все совсем не так! – воскликнула она. – Я знала, что должна признаться, но боялась… боялась…
– Ну?!
В холле, прогретом лучами летнего солнца, было жарко, но Лорелею охватила дрожь.
– Больше чем когда-либо я боялась, что ты отнимешь у меня Уильяма, – прошептала она. – А потом – эта авария… Только после аварии я осознала, что к тебе чувствую. Я твердо решила признаться, но… но… все не могла найти подходящего момента.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15