— С таким львом как ты лучше не связываться.
— Кто сказал, что я лев? Разве я умею рычать?
— Умеешь, умеешь, — не моргнув глазом напомнила Эрика и снова глотнула кофе.
— Черный?
— Естественно. Вчера вечером перегуляла. Несколько бокалов мартини — это слишком…
— Выходила в свет со смертельным дуэтом? — пошутил он, имея в виду Джессику и Паулу.
— Не трогай моих подруг, — Эрика всегда защищала девушек. — Зря я тебе о них рассказывала. Впрочем, они — замечательные. Не чета тебе. Однако лучше скажи, как твои родственники?
— Как всегда.
— Это очень неопределенно.
Он наклонился ближе, отчего у нее заколотилось сердце.
— Узнаешь больше, если вернешься в команду «Пульса».
Через пару минут в комнату вошли сотрудники редакции во главе с начальством.
Майкл Эллиотт, главный редактор «Пульса» и отец Гэннона, протянул ей руку:
— Приятная встреча. Нам тебя недоставало.
— Рад, что ты вернулась, Эрика, — поприветствовал девушку Джим Хенсли, литературный редактор журнала.
— Счастлива видеть тебя, — обрадовалась Барб.
И Говард от души улыбался ей.
Как же приятно. Эрика чуть не расплакалась.
Но наконец заседание открылось.
— Итак, приступим к делу, — произнес Майкл. — Гэннон, твой вопрос первый.
— Я бы хотел начать со статьи об «искусственных» детях. Эрика, у тебя есть мнение на этот счет?
— Скажу следующее. Рассмотрим ситуацию: медик, бездетная пара, их последующие действия. Процедуры, расходы, несбывшиеся мечты. Полный крах. Разочарование.
— В наших рядах пессимистам не место, — Майкл Эллиотт, можно сказать, возмутился. — Хватит ныть. Нужно просто как следует разобраться в теме…
— Эрика, за дело.
— Простите, не поняла.
— Я не ясно выразился? Мы постановили: ты возвращаешься в «Пульс». Напишешь сенсационную статью, получишь престижную премию, а остальное приложится. Поверь мне, деточка.
Эрика удивленно взглянула на Гэннона.
— Я тоже так думаю, — подтвердил он. — У тебя на руках прекрасный материал. Действуй. Ты ведь талантище.
— Эй, — заметила сотрудница «Пульса» Барб, — если вы будете так нахваливать Эрику, остальные почувствуют себя просто ремесленниками. Обидно.
— Но ведь она действительно суперталантлива, — констатировал Говард.
Эрика вновь посмотрела на Гэннона и ощутила какое-то беспокойство. Чего хотят от нее эти люди? Майкл Эллиотт, например, никогда не рассыпался в похвалах. Сейчас иная ситуация. Странно.
Происходит что-то непонятное. Но ее, конечно, не посвятят во все тайны. Ради бога.
— Вы, ребята, слишком высокого мнения обо мне. — Эрика взглянула на часы. — Я — обычная журналистка. И мне пора возвращаться на территорию «Домашнего стиля». Было приятно всех увидеть. До новых встреч. Гэннон резко встал.
— Мне нужно сказать несколько слов Эрике. А вы приступайте к ленчу.
— Без проблем, — ответил его отец. — Но не слишком задерживайся.
Эрика вышла за дверь, Гэннон пошел вслед за девушкой. Она повернулась к нему.
— Похоже, нужно устранить некоторое недоразумение.
— Какое недоразумение?
— У твоего отца и других членов коллектива журнала «Пульс» сложилось ложное впечатление, что я возвращаюсь…
— Эрика, ты должна написать статью о «странных» детях. Должна.
— Может, и напишу, но в «Пульс» не вернусь.
— А если получишь огромные деньги? Сколько ты стоишь, скажи. — Гэннон пребывал в состоянии бешенства. — Назови свою цену. Мы согласны на все.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Гэннон Эллиотт решил ждать. Эрика Лейвен должна вернуться в «Пульс», и точка. Да, пока уговорить девушку не получилось. Ну ничего. Скоро созреет. Закисать в «Домашнем стиле» более не сможет.
Но как с ней легко работалось, вспомнил Гэннон. И какой она всегда была вдумчивой, деловитой, выдержанной. Даже когда он внезапно заявил о прекращении их отношений, не скандалила. Кстати, Гэннон до сих пор испытывал угрызения совести по поводу своего трусливого поступка. Но он ведь всегда старался избегать романов на службе. Прислушался однажды к совету своего деда: «Никогда не связывай себя постелью с коллегами. Повредит карьере и твоему имиджу».
И Гэннон до поры до времени честно придерживался этики семейства Эллиоттов. Вкалывал как проклятый и не поддавался никаким чарам сотрудниц холдинга. Однако случилось непредвиденное. Однажды не устоял перед обаянием Эрики Лейвен.
Девушка притягивала к себе как магнит. Она была не только красива, но и очень умна. К тому же по-журналистски отчаянна. Оказалось, во всем. Смело окунулась в бурный океан их внезапно возникших друг к другу чувств.
Гэннон закрыл глаза. Он пытался вспомнить обнаженное тело Эрики, он будто вновь ощутил его жар, его страстную мольбу о близости.
Мужчина почувствовал возбуждение, но постарался отогнать от себя мысли о сексе.
Дверь кабинета открылась. На пороге стоял отец Гэннона. Он вопросительно посмотрел на сына.
— Я не вовремя? Куда-то собрался?
— Должен закончить очередные переговоры. А ты что хотел?
— Просто пообщаться. Слушай, у тебя такой вид. Будто готовишься к решительному бою…
— Ничего такого, с чем бы я не справился, — ответил Гэннон.
— Если тебе интересно, — сообщил его отец, — сегодня уйду пораньше. Решили с твоей мамой отобедать дома, устроить себе небольшой праздник. Гэннон слегка удивился.
— Дай подумать. Так, юбилеев вроде никаких. По какому поводу будете загуливать?
— Вдруг захотелось сбежать с работы, расслабиться, — ответил мужчина, поглаживая слегка выступающий живот. — Приятно посидеть за домашним столом с любимой супругой. Тебе бы тоже не помешало жениться.
— Я давно женат. На своей работе. Стараюсь изо всех сил, чтобы наш журнал был лучшим.
Отец Гэннона улыбнулся и сжал плечо сына.
— Ты молодец, парень. Ты — моя надежда и опора. Ты — умница.
Гэннон расцвел. Ему нравились похвалы старших.
— Желаю приятно провести время, обними за меня маму.
Гэннон распрощался с отцом, а потом сам пошел ж лифту. Ему хотелось как можно быстрее попасть на этаж, где располагался кабинет Эрики Лейвен. Пару минут спустя он постучал в дверь.
— Войдите, — крикнула девушка.
Получив приглашение, Гэннон повернул дверную ручку.
Эрика разговаривала по телефону. Молодой человек внимательно посмотрел на нее. Как всегда, очаровательна. И одета прекрасно. И так же вьются длинные каштановые локоны. Красивая женщина. Просто шикарная.
Она положила трубку.
— Извини. Нужно было решить кое-какие проблемы с устроителем выставки декоративных поделок. Нервный господин…
— Но ты успокоила его? — хитро прищурившись, спросил Гэннон.
Эрика посмотрела на часы.
— Я умею это делать. Присаживайся.
Гэннон обрадовался. Сразу не прогоняет — хороший знак. Чувствуется, настроилась на разговор.
— Итак, чего ты хочешь? — Она заглянула ему в глаза. — Все-таки вернуть меня в «Пульс»? Но я успешно тружусь в «Домашнем стиле». Больше года. К тому же, когда уходила из «Пульса», ты не возражал. Что изменилось сейчас?
— Обстоятельства. Я могу раскрыть тебе секрет, но ты должна оставить его при себе.
— Конечно, — заверила она.
Гэннон не сомневался в надежности Эрики. Девушка умела хранить тайны, была в щепетильных ситуациях весьма осторожной.
— Мой дед уходит в отставку, но он выбрал, на взгляд всей нашей родни, странный способ в плане определения преемника. Вместо того чтобы сразу назначить главу холдинга, решил устроить соревнование между четырьмя лучшими журналами корпорации «Эллиотт». Ее президентом станет главный редактор издания, которое будет лучше всего продаваться.
После долгого молчания Эрика промолвила:
— Да в принципе ничего ужасного тут нет. Хотя… Может начаться, грубо говоря, грызня. Но ты, естественно, хочешь видеть главой холдинга своего отца?
— Хочу. Он этого заслуживает больше всех. И ты должна помочь ему. Войди в нашу команду.
— В таком случае, — она открыла папку с фотоснимками детей. — В таком случае…
Хочет подготовить статью на эту тему? Отлично. Гэннон, предчувствуя победу, взмахнул рукой.
— Договорились. Тема полностью твоя.
— Ты не понял, Гэннон. Я не просто хочу подготовить материал на тему материнства, я мечтаю о ребенке сама…
Гэннон в замешательстве посмотрел на девушку.
— Стоп. Стоп. Ты собираешься рожать?
— Пока нет. Но планирую…
— А разве это имеет отношение ко мне?
— Представь. У тебя прекрасные гены, что и требуется для моего будущего малыша.
Эрика Лейвен сошла с ума? Он покачал головой и открыл было рот заявить свой протест, но она остановила растерявшегося мужчину.
— Только послушай. Ничего страшного. Мы подпишем договор. После рождения ребенка я не потребую от тебя ни финансовой, ни какой-либо другой помощи. Мне лишь нужна твоя сперма. Нам даже не надо ложиться в постель. Ты можешь сдать ее в лаборатории…
— Совсем лишилась рассудка. Зачем тебе это? Лучше познакомься с каким-нибудь другим парнем, выйди замуж. И у вас все получится. Естественным путем…
— Я уже сказала. Повторю. У тебя прекрасные гены. И я хочу иметь ребенка благодаря твоему донорству. В ближайшее время. Потом будет поздно.
— Почему? Разве ты старушка?
Нет, конечно. — Она с отчаянием посмотрела на Гэннона. — Но мой доктор сказал, я должна поспешить. В противном случае может получиться так, что вообще никогда не забеременею. Зачем тогда жить? Без детей? Какой смысл?
— А как насчет усыновления? — спросил Гэннон.
— Узнавала. Нужны огромные деньги, масса бумаг. Но дело даже не в этом. К чужому малышу вряд ли привыкну.
Гэннон нервно провел рукой по волосам. От волнения он сильно побледнел.
— Я не представляю… Мне нужно подумать над сказанным тобой. Все так неожиданно.
Эрика кивнула.
— Понимаю. Застала тебя врасплох. Но, надеюсь, ты поможешь мне.
— Тогда возвращайся в «Пульс». Вот такое условие.
Она усмехнулась.
— Нет.
— Но я гарантирую высокую зарплату, карьерный рост, самые интересные рубрики. Ты станешь знаменитой. Разве можно отклонять такое предложение?
— На данном этапе я думаю не о славе, а о ребенке. Для женщины это самое главное. Пожалуйста, не отказывай мне. Нужен полностью здоровый донор. Если хочешь, заключим контракт…
Гэннон чуть не выругался. Что творится с Эрикой? Кажется, ее заклинило на теме «Идеальный ребенок».
— Я свяжусь с тобой потом, мне необходимо все осмыслить. — Он пошел к двери.
— Заранее спасибо и спокойной ночи, — пробормотала она ему вслед.
Он шел к лифту, все время чертыхаясь. Ну и дела. Эрика Лейвен просто озадачила его. И что же теперь делать? Гэннон застонал. Нашла производителя спермы для пробирки. Совсем девушка сдвинулась. А если об этом узнает его дед? Просто убьет. Посчитает все оскорблением для клана Эллиоттов, представители которого были весьма консервативны в таких щепетильных вопросах.
Старшие часто говорили Гэннону, что он должен быть примером благоразумия. А тут такое! Прийти в лабораторию и… Мужчину бросило в жар. Нет, ни за что. Наверняка потом придется объясняться с близкими. Ведь узнают, как он стал отцом. Непременно узнают.
Гэннон вышел из лифта и направился в свой кабинет, рассеянно кивая здоровающимся сотрудникам.
В кабинете сразу подошел к окну. Главное — успокоиться. Глядя на огни большого города, перебирал в уме варианты своего дальнейшего поведения. Вывод сделал один: чтобы вернуть Эрику Лейвен в «Пульс», нужно постараться. Но не в плане «работы» на пробирку. Действовать нужно другими методами.
Эрика зашла в небольшой уютный коктейль-бар и присела за столиком в углу. Воспоминания, воспоминания. Когда встречалась с Гэнноном раньше, они часто посещали такие милые кафешки. У девушки сжалось сердце. Все в прошлом.
А в настоящем? Оглядевшись, она снова увидела Гэннона Эллиотта. Сама подошла к экс-любовнику, ощущая внутри невероятную дрожь. Гэннон выглядел потрясающе, как будто и не было позади тяжелого рабочего дня. Чисто выбрит, в свежей рубашке, благоухал изысканным парфюмом. И какая сексуальная улыбка. Может у любой женщины вызвать головокружение.
Эрика приказала себе держаться. Никаких эмоций.
— Спасибо, что пришла. Сядем в отдельную кабинку? — Он взял девушку за руку. — Движение на улице сильное? Как доехала?
— Машин полно. Поймала такси до того, как начал моросить дождик. Словом, не промокла.
— А я сегодня взял автомобиль напрокат. Могу подвезти тебя потом домой, если попросишь.
— Подумаю.
— Хочешь есть? — он протянул ей меню.
— Не отказалась бы от овощной закуски и легкого коктейля. Помнишь, какой я люблю?
— Мартини с персиковым соком?
— Мне всегда нравилась эта смесь.
К столику подошел официант. Гэннон сделал заказ для дамы, себе попросил принести виски и зажаренную лопатку бизона.
— Средство от изжоги прихватил? — засмеялась Эрика. — Вдруг станет плохо. С возрастом желудки у людей более чувствительны.
— Хочешь сказать, что я почти старик?
— Никто из нас не становится моложе. Но лучше скажи, почему ты вдруг захотел встретиться со мной?
— Я подумал, мы сможем кое о чем договориться. Но есть некоторые нюансы.
— Какие именно? — Эрика затаила дыхание. Неужели Гэннон все-таки поможет ей в плане искусственного оплодотворения?
Когда на днях он, ошеломленный, ушел из ее кабинета, она опустила руки. Идиотка, настоящая идиотка. Просить у бывшего любовника донорскую сперму! До чего додумалась! Но внутренний голос подсказывал девушке, что шанс есть. Нужно только проявить настойчивость.
А Гэннон тем временем продолжал:
— Итак. Ты даешь согласие вернуться в «Пульс». Мы заключаем с тобой контракт, но не простой. Условие — никогда больше не покинешь этот журнал. У тебя будет высокая зарплата, роскошный кабинет…
— И надежная дверь с секретным кодом, — добавила она. — Вдруг кто-то замыслит посягнуть на мою честь. Не войдет ни за что.
Гэннон улыбнулся.
— Ты стала язвительной.
— Просто я помню уроки прошлого. И как страдала когда-то, пытаясь кое-кого забыть.
Гэннон сделал большой глоток виски.
Эрика отпила коктейль. Главное — не нервничать, сказала она самой себе.
Да и стоит ли. У нее прекрасная должность, она с удовольствием работает в «Домашнем стиле». А нервотрепка в «Пульсе» еще та. И Гэннон постоянно будет маячить перед глазами.
— Что касается твоих планов…
— Имеешь в виду мое желание обратиться в Центр искусственного оплодотворения?
— Да. Я могу пойти на донорство, если ты вернешься в «Пульс». Но нужно подписать необходимые бумаги. Хотя, если мой дед узнает, что только после этого Эрика Лейвен согласилась вернуться в журнал, возглавляемый моим отцом, старика хватит удар. Ладно. Разберемся потом.
Стало быть, Гэннон практически согласен, подумала она. Господи, неужели?
— Но давай договоримся. Нужно соблюдать полную секретность. Мой адвокат позаботится обо всем. Правда, его сейчас нет в стране. Но ничего. Подождем.
— А когда он должен появиться?
— Через несколько недель. Совершает круиз по Средиземному морю. Медовый месяц, знаешь ли…
— А наши действия? Мне нужно приступить к работе в «Пульсе» после его возвращения?
— Нет. В редакции — сложное положение. Выходи немедленно.
— Каким образом? Мне нужно подобрать замену. Не могу же просто так бросить «Домашний стиль».
— Кандидатура есть. Донна Тимоти займет твое место. А мы уже на следующей неделе ждем тебя в своей редакции.
Эрика раскраснелась от волнения. Донна — неплохая журналистка, но передать ей бразды правления — некоторый риск. Вдруг не справится? И вообще, во всем такой стремительный темп.
— Гэннон, ради бога, не гони.
— Уже забыла? В «Пульсе» так и принято. Только скорость приносит успех.
Она сделала глоток мартини.
— А контракт будет надежный?
— Естественно. Я серьезный человек.
— Ну ладно. Однако прошу внести в документ поправку: смогу вернуться в «Домашний стиль», когда захочу.
— Хорошо, уговорила. Но ведь не захочешь. Я-то тебя знаю. Будь честна сама с собой. Ты — огненная лава. Не сможешь находиться в состоянии полного покоя.
Да, Гэннон Эллиотт хорошо знал свою бывшую любовницу. Ни один мужчина не мог проникнуть в тайники ее души. А он смог. Вот она и захотела сделать именно Гэннона биологическим отцом своего ребенка. Казалось, их связала судьба.. Пожизненно.
Но как тяжело с ним общаться. Скоро придется и по работе сталкиваться каждый день. С ума сойти. А может, потратить часть энергии на поиски другого партнера, превосходящего во всем Гэннона Эллиотта? Да где таких взять!
Принесли закуски. Парочка переменила тему разговора. Эрика спросила о бабушке Гэннона.
— Как поживает глубокоуважаемая Мив Эллиотт? У них такая любовь с твоим дедушкой! На зависть окружающим. Кстати, а где они познакомились?
— Он перевез ее из Ирландии. Простая швея. Но разве дело в этом? Главное — любовь. Дед обожает Мив до сих пор. Ведь она святая. Ее нужно носить на руках.
— Я всегда хотела поближе познакомиться с членами твоей семьи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11