"
- Должен вас разочаровать, - сказал я громко. - Ничего подобного мы
не зарегистрировали ни по пути, ни в системе Шестьдесят Первой. Вы этим
увлекаетесь? Я имею ввиду контакты с другими цивилизациями? Очень
интересное хобби, но, должен заметить, несколько безнадежное. Вы же
знаете, что кроме этой примитивной "цивилизации", если ее можно так
назвать, на одной из планет системы Лэйланд 21185...
- Вы ошибаетесь, - прервал он меня резким, нетерпящим возражений
тоном. - Вы все ошибаетесь. Но виноваты не наблюдатели и не научные
станции. По-другому и быть не может. Но речь не об этом. У меня очень
личные причины интересоваться сигналами из космоса... Энор замолчал,
прикрыл глаза и, казалось, задремал.


Таинственные космические сигналы... У меня тоже была причина
интересоваться ими.
Да, такие сигнала были. Я соврал, когда говорил, что ничего о них не
знаю. Только поймал их не "Тритон" и не другой межзвездный корабль.
Абсолютно случайно их зарегистрировал один из непилотируемых спутников,
автоматическая измерительная станция, регистрирующая уровень космических
излучений.
Это был хорошо сфокусированный пучок энергии в диапазоне жесткого
гамма-излучения. Если бы это был обычный поток фотонов, его бы приняли за
обычный всплеск галактического излучения и, как таковой, зарегистрировали
в архивах службы контроля за радиоактивностью. Но, как обнаружил один из
работников КОРАДа - этот поток имел все признаки модулированного сигнала!
Точные исследования показали, что это действительно сложная модуляция
неизвестным кодом...
По углу падения луча, был определен примерный район, в который он был
направлен. Несущий нерасшифрованные сигналы луч попадал в южную часть
Тихого Океана. На поверхности он "высвечивал" пятно диаметром не больше
нескольких десятков километров!
Без особого труда было установлено, что в момент передачи сигнала, ни
один из космических кораблей Земли не находился в заданном секторе
пространства. Кроме того ни один из космических спутников не пролетал на
этой частью океана. Такая проверка была пустой формальностью: ни один из
объектов земного происхождения не мог быть источником такого сигнала. Мы
до сих пор не умеем так модулировать пучки ядерного излучения!
Поэтому осталось единственно возможное объяснение: сигналы приходят
из глубин космоса.
Ближайшим небесным телом, лежащим в "подозрительном" направлении
оказалась небольшая красная звезда, занесенная в каталоги под именем
Лэкэйл 9352. При расстоянии до звезды больше десяти световых лет, трудно
себе представить устройство, дающее такой сфокусированный луч. Лучшие из
земных лазеров имеют фокусирующую способность на несколько порядков хуже.
Кроме того, не надо забывать, что речь идет о гамма-излучении! Как стало
известно еще после экспедиции Ламбе, планетная система этой звезды состоит
из трех маленьких планет, лишенных каких-либо форм живых организмов, не
говоря уже о цивилизации.
Следующей звездой был громадный Фомальгаут. До него не добрались
земные экспедиции - слишком далеко. По этой же причине, он еще меньше
подходил под источник космического сигнала.
В Космоцентре не подняли бы такого шума, если бы не тот факт, что в
районе Тихого Океана, на который было направлено излучение, не было ни
одного острова, кроме одного, одинокого и маленького, на котором находился
реабилитационный центр доктора Квина.
Сигналов из космоса человечество ждало много веков, но
безрезультатно... Теперь же, когда такие сигналы появились, они были
адресованы явно не человечеству!
Кто же мог быть этим таинственным адресатом, другом или эмиссаром
неизвестных существ из космоса? Факты сами собой складывались в
соблазнительную гипотезу: на острове, в заведении Квина, лечились только
те, кто так или иначе контактировал с космосом. Не исключено, что за
пределами солнечной системы кто-то из них столкнулся с инопланетянами,
которые сделали его своим сознательным или бессознательным шпионом,
диверсантом или просто наблюдателем. Принятие такой гипотезы объясняло
назначение сигналов: они были информацией для этого человека, либо
импульсами "дистанционного управления" его сознанием. Гипотеза была
немного натянутой, поэтому нельзя было слишком развивать следующие из нее
выводы. Положение источника сигналов и роль таинственного вмешательства в
земные дела, каковым являлся гипотетический получатель сигналов, были
отложены для последующего выяснения. Пока же требовалось узнать, что
происходит в заведении, и выяснить, может кто-то из пациентов ведет себя
подозрительно...
Это и было причиной моего появления на острове. Моя миссия, секретная
до такой степени, что кроме меня о ней знали только трое, имела целью
обнаружение этого человека. Благодаря тому, что я только-только вернулся
из межзвездной экспедиции, я мог попасть сюда не возбуждая подозрений, как
обычный пациент. Естественно, с подредактированной психиатрами Космеда
историей болезни.
"Кто из пациентов ведет себя подозрительно" - хороший вопрос! Найти
такого среди людей с разной степени нарушениями психики почти
безнадежно...
Главным условием успеха моей миссии, была осторожность. Никто не
должен догадаться, что существование таинственных сигналов перестало быть
тайной отправителей и получателя. Основной трудностью было требование
осторожного извлечения информации. После неожиданных слов собеседника,
которые, на первый взгляд, точно соответствовали делу, занимающему мои
мысли, не выдать удивления было совсем не просто.


Несмотря на внешнее впечатление, Асвитц не заснул. Через минуту он
открыл глаза.
- Да-а... - протянул он. - У меня есть личные причины интересоваться
сигналами из космоса.
- Какие же? - спросил я небрежно.
- О, это долгая история, - сказал он мечтательно, прикрыл глаза и
удобно расположился в своей коляске.
Не обращая внимания на ироничную улыбку Линдгарда, я изобразил живой
интерес.
- Вы знаете, почему у меня нет ног? - тихо начал Энор. - Нет, скорее
всего нет, да и откуда вам знать... Это было на Луне. База Селен-2, вы ее
знаете?
- Но... - вырвалось у меня. - Базу Селен-2 ликвидировали семьдесят
лет назад.
- Ну и что? - Энор посмотрел на меня и снисходительно улыбнулся. - Я
был там еще в две тысячи третьем!
- Значит... вы летали к звездам?
- Летал или нет... В некотором смысле! - он неприятно рассмеялся,
так, что над толстой шеей запрыгали все три его подбородка. - В известно
мере... - повторил он, словно восхищаясь звучанием этих слов. - Слушайте
дальше.
- Со дня основания Селены-2 я заведовал связью. Аппаратура была
страшно примитивной. Радиотелескопы того времени просто смешно
вспомнить... Но в две тысячи третьем... меня похитили! В нашей системе,
тогда находился космический корабль с Денеба, с Альфы Лебедя!
- Что-то не припомню, - прервал я его. - В две тысячи сто тридцать
втором я изучал космонавтику у Кьянти, в Риме. Он ничего не говорил о
таком посещении.
- Эх, Крайс! - Энор недовольно скривился. - Вы же знаете те времена,
радиотелескопы абсолютно не чувствовали гравивектора обобщенного
триполя... Они ничего и не обнаружили. Эти, с Денеба, прислали разведчиков
на Луну, похитили меня и забрали с собой!
- На Денеб?
- А куда же? Естественно, на Денеб.
- А потом? Отвезли вас назад?
- Почти. На Луне они оставили реконструктор и... передали меня!
Понимаете? Разложили на импульсы и волновые посылки и передали, а приемник
воссоздал меня в материальной форме. Только, как видите, не совсем удачно.
Часть волн, по-видимому, где-то рассеялась, переотразилась или еще
что-нибудь, в результате меня восстановили неполностью... Мои ноги...
летают где-то в пространстве... Если бы я мог слетать на Луну... Их
аппаратура должна остаться там, я спрятал ее на склоне Иппарха, в
расщелине. Они разберутся и дошлют недостающие части моего волнового
портрета! Они это обязательно сделают, должны сделать!
Лицо Энора покраснело, глаза выкатились, он будто задыхался.
- Я просил... - кричал он. - Я всех просил! Внимательно записывайте
сигналы! Наверняка, они заблудились где-то в космосе... Отражаются от
планет и звезд, преломляются в туманностях, интерферируют в витках
галактик... Зарегистрировать, зарегистрировать и воспроизвести... я опять
смогу ходить... - Он хаотически бросал бессмысленные слова. Если то, что
он говорил сначала, имело хоть какую-то видимость правды, теперь его речь
все больше смахивала на бред. Я посмотрел на Оле, но он сидел спокойно и
только успокаивающе кивал головой.
В конце-концов Энор действительно успокоился. Он безвольно откинулся
на спинку своей коляски, несколько раз вздохнул и посмотрел на меня
гораздо более осмысленным взглядом. Несмотря на то, что его напухшее
красное лицо могло напугать кого угодно, трудно было не посочувствовать
этому бедняге, увечье превратило его в маньяка...
- Асвитц! - начал я успокаивающе. - А вы не пробовали приобрести
протезы? Есть довольно хорошие, с управлением биотоками...
- Вздор! - прервал он меня. - Никакие протезы не заменят ног!
- Может и так, - согласился я. - Но ведь кроме них... пластическая
хирургия, регенерация... кажется теперь можно...
- Восстановить? - засмеялся он. - Да, мне предлагали... Я не
согласился.
- Почему?
- А вы подумайте. Допустим, я соглашусь. Они сделают мне ноги. А если
денебийцы пришлют мои собственные? Рано или поздно они это сделают... Они
могут вернуть их, должны! Виноваты-то они! Им надо было сразу
продублировать передачу!.. Подумайте, Крайс! Если я дам восстановить ноги,
а они пришлют мне прежние... Что тогда? - В этом месте Энор зашелся
язвительным смехом. - На кой черт мне четыре ноги, Крайс? Ну зачем? Что я,
корова? Или собака? Вы же видите, что нет!
Пораженный железной логикой сумасшедшего я молча смотрел, как он,
задыхаясь от приступов смеха, катит свою коляску к выходу. Его хохот еще
долго раскатывался эхом по коридору.
Оле посмотрел на меня и многозначительно постучал себя по лбу. Из
кресла в углу поднялся какой-то мелкий, неказистый мужичок. Он направился
к выходу, но, проходя мимо, как будто что-то вспомнил, резко остановился и
повернулся ко мне.
- Он опять рассказывает... - сказал он тихо. - Не верьте ни одному
его слову. После несчастного случая он свихнулся. Время от времени на него
находит, но я лучше всех знаю, что все это вздор... В системе Денеба нет
никаких разумных существ и никакой цивилизации! Четыре голые планеты,
большие как остывшие звезды. Одна гравитация раздавила бы вас как
лепешку...
- А вы откуда знаете? - удивился я.
- Знаю, - сказал он твердо и решительно. - Я Ансат Четвертый Квандр,
- добавил он и протянул в мою сторону маленькую руку. - Это мое имя. Кроме
того, я сцентор космогнозии... Это научный титул. Удивлены? Меня не
удивляет ваше удивление. Я не буду объяснять. Извините, но это
бессмысленно. Вы все равно не поверите... не поймете... Это не вместится в
ваши понятия. Это так будто вы, извините, объясняете троглодиту
дифференциальное исчисление. Нет, даже не так... обезьяне - теорию
гравитации... Да, я правильно уловил дистанцию, которая нас разделяет.
Извините...
Сказав это, он поклонился с чувством превосходства и вышел из
библиотеки.
- Не рассчитывай, что тебя минет его идиотская история, - сказал Оле.
- Рано или поздно он рассказывает ее всем.
- Тебе уже рассказал?
- Конечно, я здесь уже пол года, а он, как минимум год!
- И о чем он рассказывает?
- Он бредит не хуже Энора... "Ансат Четвертый Квандр", тоже мне,
выдумал! - фыркнул Оле. - Остальное тоже высосано из пальца. Он, представь
себе, утверждает, что попал сюда из будущего! Якобы участвовал в
межгалактической экспедиции двадцать шестого века! Через триста лет,
представляешь? Он говорит, что попал в область какого-то "отрицательного
времени"... нет, он называет это "изолированная область антивремени"...
хитро, да? Вместо двадцать шестого века его отбросило назад и он
приземлился в двадцать третьем. Полный абсурд, да?
- А кто он на самом деле?
- Тут не совсем понятно... - ответил Оле с сомнением. - Он прилетел
на Землю на каком-то корабле. Один. А этого корабля не нашли в реестрах.
Скорее всего он был слишком старым... Знаешь какой тогда был бардак? Даже
самое маленькое государство считало своим долгом и делом чести отправить
собственную межзвездную экспедицию. Архивы тех времен - большая мусорная
яма. Записи потерялись, а на корабле не обнаружили никаких данных для
идентификации. Может этот псих их и уничтожил. Его товарищи, наверное
погибли где-то в космосе, а сам он долго проспал, потом проснулся и
свихнулся от безделья...
- Значит он утверждает, что его экспедиция отправится только через
триста лет?
- Вот именно! Он напирает на то, что попал во временную петлю, через
некоторое время умрет, а в двадцать шестом веке родится снова, чтобы
отправиться к звездам. И так по кругу...
- Надо признать, оригинальная идея.
- О, да. Они всегда находят свежие идеи. Этого у них не отнять. Все
это - последствия одиночества в космосе...
Мы долго молчали.
- А ты, Оле? - осторожно спросил я. - Ты тоже летал?
- Немного. И недалеко. Я был на практике, потом сдавал экзамены. На
этом все и кончилось. Но моя история совсем не похожа на бредни этих
бедолаг. Она полностью правдива и поэтому не такая интересная. У меня был
шок, теперь я просто восстанавливаю равновесие... Доктора говорят, что я
снова смогу летать в патруле. Знаешь, это чертовски нудная работа, но что
делать, если межзвездные экспедиции отправляются так редко. Кроме обычных
межпланетных перевозок, которые еще скучнее, это единственный способ
летать. Если хочешь, могу рассказать как я здесь оказался. Это очень
простая и короткая история...
Я охотно согласился послушать. Линдгард кивнул головой, уселся
поудобнее и тихим монотонным голосом начал рассказывать:
- На третьем курсе меня назначили на "Краб". Это маленький патрульный
корабль среднего радиуса. Надо было налетать сколько-то астрономических
единиц, потом экзамен, и получаешь лицензию самостоятельного пилота
патруля.
Со своим инструктором я познакомился только в кабине "Краба"... Он
сидел справа. Мы поздоровались. Голос у него был приятный, звучный и
ровный... Это и все, что я мог про него сказать после первого полета.
Скафандр и шлем его полностью скрывали. Впрочем, так же, как и меня...
Он был прекрасным командиром и редким пилотом. Даже мне, новичку, это
бросилось в глаза еще в первом полете... Все время, пока мы вели ракету,
его руки лежали на рычагах, дублирующих систему управления. Каждое мое
неверное движение вызывало немедленную реакцию этих внешне неуклюжих рук в
толстых перчатках. Иногда мне казалось, что он узнает о моих ошибках еще
до их совершения. Это было неестественно, я начал привыкать к этому только
после нескольких маневров. Его ненавязчивое присутствие давало ощущение
стопроцентной надежности полета. С ним, даже когда он неподвижно лежал в
кресле и, казалось, спал, я чувствовал себя в безопасности. Не знаю
отдыхал ли он. Мне неоднократно приходило в голову что он никогда не спит
или спит очень чутко. Любое движение кабины или щелчок детектора пыли,
сразу его будили. Он застывал перед управлением, готовый прийти на помощь
в любой момент...
Я ни разу не видел как он ест и думал, что он утоляет голод когда я
сплю. Первый совместный рейс длился две недели. Во втором мы углубились в
район пояса астероидов, где мне предстояло блеснуть своими навигаторскими
способностями. Программа экзамена предусматривала посадку на Церере,
демонтаж одного из топливных баков и несколько тестов в условиях
ограниченной связи.
Все у меня получалось неожиданно хорошо. Присутствие командира
действовало как успокаивающее средство. Кажется, я не сделал ни одной
ошибки. Когда мы легли на обратный курс, он сказал только одно слово:
"Сдал." Мне нравилось, что он так сдержанно относится как к моим ошибкам,
так и к успехам.
Я ни разу не видел его без скафандра и вне ракеты. Когда я покидал ее
после рейса, он оставался, проверяя какие-то мелочи в бортжурнале.
1 2 3 4 5