— Вам показалось, — настаивал Андроник. — Так всегда бывает. Время в подобных случаях течет медленнее.Говорил он громко, отчетливо, и руки сунул в карманы, делая вид, что вообще ничего не произошло. Он старался совладать с той сковывающей болезненной робостью, которая, казалось, завладела всеми. Казалось, никто и шевельнуться не в силах, предварительно не оглядевшись по сторонам, как будто опасались затаившегося невидимки, готового напасть каждую секунду. Окружающее пространство стало иным, оно утратило однородность, уплотнилось в одних местах и угрожающе разъехалось в других.— Что же это такое было? — услышал Андроник голос Владимира.— Колдовство, дражайший мой друг, — улыбаясь, ответствовал ему Андроник.Он постарался не упустить возможности и объясниться, сославшись на многообразие жизни.— Кто, как не ты, занимается литературой, историей, — прибавил Андроник, — и, наверное, ты лучше разбираешься во всяких странностях. Я умею только их делать... и то изредка и в шутку...Андроник говорил, а сам обводил глазами комнату, стараясь разбудить любопытство остальных и заинтересовать их.— Чего только не символизируют змеи в религиях разных народов, — продолжал он, возвышая голос. — Вспомни, что змей...— Спаси нас Господи! Господи спаси! — торопливо крестясь, жалобно запричитала доамна Замфиреску.Слово «змей» всколыхнуло в ней весь недавно пережитый ужас. Андроник замолчал и отошел от Владимира.— Теперь я понял, что произошло, — сказал Андроник, ища на столе коробок со спичками. — Всему виной потушенная лампа и избыток лунного света...Лунный свет мешал открыть глаза и Дорине. Казалось, только в нем надеялась она отыскать разгадку, казалось, только из его серебряных вод могло прийти понимание, что же все-таки произошло. Цепочка событий обрывалась слишком часто.Чего она только не перечувствовала, каких не пережила видений, но связать их воедино, понять их смысл не могла. Но что бы ни происходило на берегах лунных вод, сотворено было льдистым лунным светом. И свадьба, и жених с невестой, и лодка, столько времени качающаяся возле берега и уплывшая с такой неохотой...— Вот теперь куда лучше! — воскликнул Андроник, зажигая одну лампу и выкручивая фитиль другой.Лунный свет растворился, осев невесомым туманным налетом на стеклах. Комната снова выглядела обыденно и уныло, заключенная навсегда в своих четырех стенах. В тишине слышался доносящийся снаружи треск цикад, наверное далеких-далеких.— Дамы и господа! — попытался еще раз развеселить компанию Андроник. — Теперь все точно так, как было. И не придумать ли нам какую-нибудь игру в ожидании кофе?..Домнул Соломон с испугом вспомнил, что не так давно спрашивал, кто будет пить кофе. Сколько с тех пор прошло времени? «Я ставил кофе на огонь, и, может, его уже подали, может, выпили?! И все же Андроник ждет, что сейчас опять будет кофе?..» Домнул Соломон в недоумении потер лоб, ему начало казаться, что ему примерещились и собственные мысли, и окружающие лица, и только его растерянность объединила их вместе. Однако комната была той же, что и раньше. И сидели в ней те же самые люди. А вот Аглая, она в соседней, ей стало плохо. Надо пойти ее проведать.Домнул Соломон решительно направился в соседнюю комнату. Жена его лежала на кровати, лицо у нее было страдающее, бессмысленное.— Как, ты думаешь, следует поступить? — спросила она хрипло, заметив, что он стоит возле кровати.Домнул Соломон пожал плечами. Не то чтобы вопрос поставил его в тупик, но ответить на него он не мог и ограничился пожатием плеч.— Я подумала о Дорине и о ней спросила, — прибавила доамна Соломон так же враждебно и хрипло.— Да-да, конечно, а я было почти позабыл, — сказал домну л Соломон. — Знаешь, теперь все стало совсем по-другому...— Почему?— Не знаю, единственное, что могу сказать, — не знаю. А ты знаешь?Доамна Соломон повернула голову. Она трудно дышала, и каждое движение, казалось, давалось ей с большим трудом, грозя чуть ли не обмороком.— А с тобой что? — спросила она.— Ничего, все хорошо. Думаю, хорошо бы выпить кофейку...Несколько секунд он внимательно смотрел на жену, а потом застыл вперившись в пустоту. Если бы он мог понять, что же произошло после того, как он поднял руку вверх и спросил: «Кто хочет кофе?» Или было это после обеда, когда он вышел на порог веранды и точно так же поднял руку?..— Оказывается, — услышал он снова голос Андроника из соседней комнаты, — у вас готовится свадьба, а вы мне ничего не сказали! Теперь я понимаю, почему вы все такие веселые...— Видишь, — сказала доамна Соломон со вздохом, — так оно и есть. Даже он догадался!..— Однако капитан так ни слова и не сказал, — сумрачно отпарировал домнул Соломон.А было на самом деле только то, что капитан Мануилэ был неприятно поражен дерзостью Андроника и, покраснев, уставился в раздражении взглядом в пол. Заговорил Андроник явно не ко времени. Капитана удивило и угнетающее молчание всех остальных, он не понимал его. «Что с ними стряслось, на лице у всех такая растерянность? И никто не говорит о самом интересном из того, что было, о змее, который выполз как из-под земли посередине комнаты?..»— Откуда ты знаешь, что ожидается свадьба? — заинтересовалась доамна Замфиреску.«Сейчас все и прояснится», — поняла вдруг она. Но Андроник поглядел на нее с улыбкой и пожал плечами. Говорить он собирался вовсе не с ней...— Кто будет счастливой невестой? — спросил он снова, стараясь говорить с улыбкой и придать своим словам вид шутки.Капитан Мануилэ быстро взглянул на Дорину и увидел, что она порозовела, потупив взгляд. И это немало поспособствовало его решимости.— Вы нескромны, господин Андроник! — воскликнул он, смягчая любезностью тона нелюбезность слов.— Стало быть, прошу меня извинить, господин капитан, — мгновенно откликнулся Андроник. — Но я не собирался выдавать тайну, я хотел только сказать, что все случившееся — добрый знак... Эта ночь в монастыре и знак, который нам неожиданно был явлен...Он рассмеялся, и даже громко, но смех его ничуть не развеселил сидящих в комнате. Все по-прежнему жались по стенкам, растерянно поглядывая друг на друга в надежде встретить понимание и сочувствие. Казалось, каждый боится оступиться в пустоту, потерять сознание. Один Стере, стоящий на пороге, под дуновением свежего воздуха, наверное, жил наяву. И ему и впрямь пошел на пользу смех Андроника. Видно, паренек-то заморочил всем головы и теперь в лицо смеется...— Кто бы ни была счастливая невеста, я хочу выпить за ее здоровье, — сказал Андроник.И на самом деле отправился в соседнюю комнату и вернулся со стаканом, полным ало-рубинового вина.Все с любопытством следили за ним, словно у них на глазах происходило что-то необыкновенное.Молодой человек залпом выпил вино до дна.— Жду, что и другие последуют моему примеру, — прибавил он.Но никто не отважился пить. Барышня Замфиреску изумленно смотрела на Андроника.Она ничего не поняла из того, что произошло. Ею овладевал сон, тяжелый сон усталости и болезненного бессилия.— Кто хочет погулять и подышать немного свежим воздухом? — снова спросил Андроник.Кое-кто повернулся к двери, но ночь внушила им робость. Только Владимир и Стамате сделали шаг к двери. Надо, надо. Там, снаружи, свежий воздух. «Мы не пойдем в лес, мы даже не спустимся во двор, постоим на крыльце, подышим свежим воздухом...»— Свежий воздух, — сказал капитан Мануилэ. — Чудесная мысль. А чем намерены заняться дамы?Он взглянул на Дорину. Глаза их встретились, и девушка порозовела. Теперь знают все. Знает и капитан, какие сказки ей снились, страшные сказки...— Спать очень хочется, — с трудом вымолвила Дорина.Капитан Мануилэ вздрогнул. Как изменился Доринин голос, нет, не стоит оставлять ее в таком состоянии.— И все-таки я бы вам не советовал немедленно ложиться в постель, милая барышня, — сказал он нежно. — Как бы не приснились дурные сны!..Андроник остановил его, взяв за руку.— Не говорите ничего, что могло бы напугать ее, — прошептал он. — Оставим дам лучше на несколько минут одних... Все само собой образуется...Владимир, Стамате и Рири вышли во двор. Луна добралась почти до середины неба. Ночь была мирной, тихой и ничуть не таинственной.— Я и теперь хорошенько не понимаю, что все-таки с нами было, — сказал Владимир. — Был змей или его не было?— Змея я видел собственными глазами, — ответил капитан Мануилэ. — Большой водяной змей... Интересно только, откуда его взял Андроник?. .Андроник несколько надулся и ответил, пожимая плечами:— Я его ниоткуда не брал. Позвал, чтобы отогнать подальше, опасаясь для нас для всех какой-нибудь несчастной случайности... И он меня послушался, теперь, думаю, плывет по озеру, торопясь добраться до острова, во-он того...Он махнул рукой, показывая через стену на озеро.— Где плывет? — спросила Дорина.Только теперь все заметили, что и Дорина вышла на порог, стоит с ними и слушает Андроника. Рири подошла к ней, но ничего не сказала. Андроник спокойно посмотрел на Дорину и, снова махнув рукой, повторил:— По озеру к острову, барышня. Там ему некого жалить...Дорина безучастно его выслушала. Сообщение Андроника, что змей никого не ужалит, оставило ее равнодушной.— Тебе не холодно? — спросил Стере.— Здесь мне лучше, — ответила девушка. — Я испугалась плохого...— Вам показалось, — успокоил ее Андроник. — Ничего не бойтесь... Все это должно было произойти, обязательно...— Правда, правда, — отозвалась Дорина, как во сне.— Что должно было произойти обязательно? — беспокойно спросил Мануилэ.— Сказка со змеем, — ответил Андроник. — Все так и вышло. Я сразу почувствовал, что он хочет прийти к нам... Но не хотел портить настроение за ужином... А когда сказал, то получилось, что несколько поторопился... — Он засмеялся и поглядел на каждого в отдельности. — ...Но дело шло к полуночи, — прибавил он неуверенно, словно бы опасаясь, что признание его сочтут неискренним. — А после полуночи я не имею над ним никакой власти...Он внезапно умолк и нахмурился. Молчали и остальные, растерянно переглядываясь.— Должно быть, трудно выучиться этому ремеслу, — сказал наконец Мануилэ.— Какому ремеслу? — недоуменно переспросил Стере.— Колдовству со змеем, — разъяснил Мануилэ. — Ясно, что дело это нелегкое...Андроник заколебался: он неохотно говорил о своих тайнах.— Я и не помню, когда ему выучился, — сказал он, избегая прямого ответа, — давным-давно. Я много всякого умею и знаю, а кто и когда научил — понятия не имею. Лучшее доказательство — история Аргиры, которую я вам рассказывал, в монастыре о ней никто и понятия не имеет...Ни Стере, ни Дорина не слышали истории Аргиры, но и не любопытствовали ее узнать. Им было достаточно того, что сказал Андроник, сейчас ничто уже не казалось им любопытным, таинственным, загадочным, ничто не влекло разгадать, понять.— А я и представить себе не могу, чтобы вы... так близко... — сказала Рири, и сказала она это для себя неожиданно, от полноты впечатления, но слово «змей» произнести не решилась.— Я обо всем расскажу вам завтра, — улыбнулся Андроник. — Я не могу говорить об этом в темноте.Дорина вздрогнула. Рири, и не поглядев на нее, сразу же взяла ее за руку.— Не могу, потому что боюсь вам повредить, — продолжал Андроник. — Я уже понял, до чего вы впечатлительны...Он повернулся к Дорине и со значением посмотрел ей в глаза. Девушка побледнела.— Понять совсем не трудно, — прошептал Андроник. — Особенно когда готовишься к такому значительному событию.Наконец-то показался на пороге и домнул Соломон. Наконец-то и он, кажется, опамятовался.— Кто хочет ложиться спать, — сказал он, — пусть позаботится о постелях. Кто хочет кофе, пусть поднимет руку!чувствовали такую усталость, что хотели только спать.— Кажется, я все-таки испортил вам праздник, — произнес Андроник, глядя в глаза капитану. 11 Час спустя все уже улеглись. Уговоры Андроника выйти всем из дома и погулять по парку не имели успеха.Никому не хотелось говорить. Кофе тоже пили через силу: что-то вроде тяжелого похмелья сковывало и одурманивало всех. Ни у кого не хватило сил устроить и постели как следует. Однако кровати сдвинули и подняли шторы на окнах. Для мужчин в соседней комнате положили тюфяки прямо на пол, и многие так и легли, не раздеваясь. Даже Андроник отказался от мысли отыскать себе пижаму. Он сдвинул две скамьи и заявил, что выспится на них куда лучше, чем на полу.— Что-то ко мне сон не идет, — сказал он, видя, как остальные приготовляются спать и прикручивают лампу, — может, кто-то пойдет со мной прогуляться?Компанию ему составил лишь капитан Мануилэ. Хоть и он тоже устал, не мог сосредоточиться, чувствовал, что воля его подавлена, но, побежденный Андроником, он не мог оставить его одного. Они вышли во двор.— Вам я могу сказать, — начал Андроник. — Мне очень неприятно, что я испортил всем праздник... И не будь этого проклятого, мы бы покатались теперь на лодке по озеру...— Ну уж не по озеру, — отозвался Мануилэ. — Время совсем неподходящее. После него какая-то зябкость осталась, чувствуете?— Зябкости не чувствую, — ответил Андроник, поднимая голову и глядя на небо. — А чувствую подмывающее желание совершить что-нибудь из ряда вон... Влезть на дерево, прыгать с ветки на ветку, купаться в заколдованном озере...С удивлением и даже с некоторой завистью слушал его капитан Мануилэ. Разумеется, он из тех, проклятых, если не колдун в полном смысле этого слова. Иначе откуда в нем такая сумасшедшая сила, жизнеспособность, фантазия?— После полуночи, — продолжал Андроник, — сам не знаю, что со мной творится... То мне чудится, что я птица, то барсук, то обезьяна... Смешно, не правда ли? — спросил он, обращаясь к своему сотоварищу.— Нисколько, — серьезно отвечал капитан.— А наутро я ничего не помню и не знаю, где провел ночь.— Вот теперь и впрямь есть чему посмеяться, — с тою же серьезностью сказал капитан.Андроник грустно улыбнулся:— Вы ошибаетесь, если имеете в виду женщин и, как принято это называть, любовь. Ночное колдовство для меня в другом... Поглядите-ка, — он протянул руку к небу, — вот лес, который куда могущественнее любви. И значимей...Он умолк, словно испугавшись, и несколько мгновений стоял неподвижно, уставившись в пустоту.— ...Значимей, потому, что не ведаем, откуда оно, где начало и где конец... Любовь, женщина, они перед тобой, на твоей постели, и ты видишь, как зарождается любовь и как она умирает... А все это?..Он обвел руками ночное небо и большие уснувшие деревья и словно бы сам почувствовал испуг и трепет. Мануилэ явственно ощущал волнение Андроника. Все вокруг и в самом деле казалось иным, чем всегда...— И если бы мы согласились с радостью слушаться их власти, — вновь заговорил Андроник. — Но нет... Постоянные перемены, помрачения, а иной раз и безумие... Я говорил об этом...— Я понял, — устало проговорил Мануилэ. — Это похоже на отраву...— Нет, не на отраву, — живо прервал его Андроник. — Это у нас в крови, но не родители виной тому, что в нас такая кровь. Однако я вижу, что вы меня не слушаете, — прибавил он с мягкой улыбкой.Капитан глядел перед собой дремотно и бессмысленно. Каждое слово молодого человека, казалось, добавляло ему усталости, наводя все гуще и гуще дрему.— Да, — признался он, — и прошу меня извинить. Едва держусь на ногах. У меня был тяжелый день... И вдобавок столько странностей...Андроник пожал ему руку и с улыбкой смотрел, как тот поднимается по ступенькам. Капитан был похож на пьяного, спотыкался на каждой ступеньке. Мануилэ, войдя в комнату, даже не искал себе места, одетый, он повалился на первое попавшееся. Все вокруг спали тяжелым сном.
Оставшись в одиночестве, Андроник задумчиво прошелся вдоль келий. Нигде ни шороха, ни дуновения. Неестественный покой, казалось, охватил и лес. Андроник не спеша побрел вдоль аллеи, что вела от ворот к монастырю. Огромные деревья высились справа и слева, но вдруг попадался и кустик акации или шиповника, случайно выросший здесь. В призрачном свете луны все спало глубоким сном. Андроник услышал громкое щебетание в одном из кустов и резко остановился.— Ты еще не спишь? Ну-ка иди сюда!Он протянул руку и подождал. Быстрый шорох, качание веток, и маленькая пичужка робко уселась у него на ладони. Андроник осторожно поднес ее к своему лицу. Птичка встрепенулась, но не улетела.— Что это с тобой? — притворился удивленным Андроник. — Я еще понимаю, стоял бы день...Другой рукой он осторожно погладил птичку по головке. Птичка встрепенулась и весело принялась охорашиваться.— Советую тебе немедленно лечь спать, а то как бы и ты не влюбилась!..Он вытянул руку, и птичка без всякой опаски послушно взлетела, даже не чирикнув. Юноша постоял еще, внимательно разглядывая листву, словно желая убедиться, что его и впрямь послушались.Затем оглянулся, не зная, куда бы ему направиться, и пошел по аллее, но вскоре передумал, решив навестить озеро. Проходя мимо келий, он еще раз прислушался, не проснулся ли кто-нибудь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12