Потом «джипы».
Хамид кивнул.
— Таймеры необходимо установить на два ноль ноль.
— Будет сделано, — ответил Хамид.
— Помощь нужна?
— Мне был бы нужен только один человек, — вежливо сказал Хамид.
Бен Эзра повернувшись, осмотрел свою команду. Все они были прекрасно подготовленными профессионалами. Ни одного из них он не мог выделить особо, он верил в каждого из них. Взгляд его упал на Джаббира. Он был немолод, но держался со спокойной уверенностью. Поймав его взгляд, генерал подозвал его.
— Хамиду нужен один человек, чтобы помочь ему установить пластиковую взрывчатку, — сказал Бен Эзра. — Пойдешь добровольцем?
Обернувшись, Джаббир посмотрел на Бадра.
— Это будет честью для меня, если в мое отсутствие вы будете охранять хозяина.
Бен Эзра кивнул.
— Я буду беречь его как самого себя.
И лишь потом понимание смысла этих слов осенило его. Это и был он сам.
Он подозвал израильского капрала, возглавляющего группу.
— Подготовьте базуки. Возьмите на прицел пулеметные гнезда на стенах. После них перенести огонь на командный барак.
Израильтянин отдал честь и отправился готовить вооружение.
Генерал повернулся к капитану йеменитов.
— Я решил, что начнут атаку ваши люди. К первому же взрыву пластика вы должны снять как можно больше пулеметных расчетов. Затем сразу же следовать за мной и окружить солдатские бараки, пока мы будем искать пленников.
Капитан отдал честь.
— Мы благодарны за ту честь, которую вы нам оказываете. Мы умрем, но выполним ваш приказ.
Бен Эзра отдал ответный салют.
— Благодарю вас, капитан.
Повернувшись, он снова оглядел ограждение лагеря. Стены отсвечивали белизной в свете луны. Все в порядке. Все распределились по своим местам, заняли позиции, готовясь к атаке. Неторопливо подойдя к Бадру и Карьяжу, он присел на корточки рядом с ними.
— Как дела? — спросил Бадр.
Бен Эзра посмотрел на своего сына. Странно, подумал он. Мы могли бы так много значить друг для друга. Но пути Господни неисповедимы. Прошло столько лет, которые они провели в чужих мирах, и вот они проломили стену ненависти, потому что оказались нужны друг другу.
Казалось, погрузившись в раздумья, старик ничего не замечал вокруг.
— Как дела? — повторил Бадр.
Бен Эзра неторопливо склонил голову.
— Идут, — сказал он. — И с этой минуты все мы в руках господа бога.
— Во сколько мы атакуем?
— В два ноль ноль — Голос его стал строже. — Но я не хочу, чтобы вы были рядом с нами. Вы не солдаты, и я не хочу, чтобы вы лезли под пули. Ждите здесь, пока я не пошлю за вами.
— Там моя семья, — сказал Бадр.
— Им не станет легче, если вас ухлопают.
Бадр прислонился к стволу дерева. Этот генерал — удивительный старик. За те две ночи марша Бадру не доводилось видеть его уставшим. По самым крутым склонам, которые Бадру когда-либо приходилось видеть, генерал шел так же легко и свободно, как и остальные. Как его называют в Израиле? Лев Пустыни? Он заслужил это имя.
* * *
Бен Эзра повернулся к израильскому капралу.
— Остается пятнадцать минут. Передайте приказ.
Капрал мгновенно исчез. Генерал был встревожен.
— Хамид и Джаббир еще не вернулись.
Бадр встал. Он смотрел на очертания лагеря. В нем все было тихо. В стороне раздался шорох ветвей. Через минуту появились Хамид с Джаббиром.
— Почему вы так задержались? — гневно спросил генерал.
— Пришлось обходить стражу, — ответил Хамид. — Они шныряют взад и вперед, как мухи. Кажется, я ошибся в подсчетах. Их там не меньше ста пятидесяти человек.
— Это ничего не меняет, — сказал Бен Эзра. — Когда мы начнем, держись поближе ко мне. Сразу же после залпа базук израильтяне рванутся вперед помогать нам с освобождением заложников.
— Есть, сэр. — Хамид огляделся. Бадр не мог их услышать. — Я видел его дочь. Она в бараке для старших офицеров. Там вместе с ней двое мужчин. Одного из них я опознал. Это Али Ясфир. Другого я не знаю.
Бен Эзра нахмурился. Как бы там ни было, но она его внучка.
— Передай приказ не причинять девушке вреда... если это получится, — сказал он.
— Есть, сэр. — И Хамид исчез в гуще зарослей.
Осталось десять минут. Бен Эзра распахнул джеллабу и ослабил портупею. Аккуратно подоткнул под ремень развевающиеся полы накидки и, просунув руку в темляк, вынул из ножен кривую саблю. Изогнутая сталь блеснула в лунном свете. Бен Эзра почувствовал, как к нему еще раз возвращается молодость. Сабля, без которой он никогда не вступал в бой, снова с ним. И мир будет жить дальше.
* * *
Вынув еще одну бутылку кока-колы, Лейла поставила ее на стол.
— Когда вы возвращаетесь? — спросила она Али Ясфира.
— Утром.
— Я бы хотела поехать с вами. Тут я сойду с ума. Здесь нечего делать.
— Единственная девушка на сто сорок мужчин, и вы еще скучаете?
— Вы знаете, что я имею в виду, — гневно сказала Лейла.
— Скоро все кончится. И тогда вы вернетесь в Бейрут.
— Что с ними будет, когда все кончится?
Он пожал плечами.
— Неужели нам придется?.. Даже если мой отец даст все, что от него требуется?
— Их слишком много. Они всегда смогут опознать нас.
— Но дети, неужели они тоже должны умереть?
— Что это на тебя нашло? Я думал, что ты их ненавидишь. Они же лишили тебя наследства.
— Дети тут не причем. Это Иордана и мой отец. Но не дети.
— Дети тоже могут нас опознать.
Мгновение она сидела не двигаясь, а потом встала.
— Выйду пройдусь по свежему воздуху, — сказала она.
После того, как за ней закрылась дверь, Ясфир повернулся к Рамадану.
— Если я вовремя не успею, у тебя есть приказ.
— Да, — ответил Рамадан.
— Первой — ее, — сказал Ясфир. — Она слишком много о нас знает.
Прохладный ночной воздух освежил разгоряченное лицо. Лейла медленно шла по направлению к своему бараку. Случилось много такого, чего она никак не ожидала. Ни о каком восторге и восхищении не могло быть и речи. Здесь царила тоска. Тоска, которой были пронизаны пустые дни и ночи.
От чувств, которые она испытывала, вступая в борьбу за свободу, не осталось ни следа. Она уже давно бросила попытки связать воедино события в этом лагере с борьбой за свободу Палестины. Все солдаты были наемниками. И, кстати, хорошо оплачиваемыми. Никого из них не волновало дело, которому они служили. Их интересовал только месячный оклад. Совсем не об этом говорили юноши и девушки в тренировочном лагере. А здесь «свобода» было просто слово.
Она припомнила, что однажды Хамид пытался объяснить ей это. Но тогда она отказалась его понимать. Казалось, прошло так много времени, но на самом деле миновало только полгода. Куда исчезла ее юность! Как случилось, что ныне она чувствует себя такой постаревшей?
Остановившись у входа в свой барак, она оглянулась и окинула взором лагерь. Все было тихо. Что-то вызывало у нее беспокойство, но она не могла понять, в чем дело. Она уловила какое-то движение на сторожевой стене. Один из пулеметчиков встал во весь рост, потягиваясь. В бледном свете луны она видела, как тот вытянул руки к небу. И вдруг рухнул головой вперед. Тут же раздался выстрел. Она застыла в изумлении, и в ту же секунду ей показалось, что разверзлось небо и на них обрушился огненный ад.
И когда она бросилась бежать, в ней застряла сумасшедшая мысль, которую она так и не додумала до конца. Теперь она знала, что ее беспокоило. Тишина. Ее было слишком много.
Глава 16
Дети проснулись и закричали от ужаса. Стены маленькой комнатки, казалось, дрожали и вибрировали от грохота разрывов, которые раздавались со всех сторон. Сорвавшись с места, Иордана бросилась к детям и прижала их к •себе.
Она слышала, как вскрикнула женщина в соседней комнате, но не разобрала, кто это был. Сквозь щели в плотно забитых окнах, она видела красно-оранжевые всполохи взрывов. Комнатка подпрыгивала на месте, когда очередной взрыв сотрясал темень ночи.
Но, как ни странно, она не чувствовала испуга. В первый раз с момента их похищения она чувствовала себя в безопасности.
— Мамочка, что случилось? — спросил Мухаммед, глотая слезы.
— Это папа пришел за нами, мой дорогой. Не бойся.
— Где он? — спросил Самир. — Я хочу его увидеть.
— Увидишь, — уверенно сказала она. — Через несколько минут.
В дверях появилась Энн, гувернантка.
— С вами все в порядке, мадам? — спросила она.
— Мы в полном порядке, — сквозь грохот крикнула Иордана. — А вы?
— Щепка оцарапала Магде руку, но в остальном у нас все хорошо. — Она переждала грохот очередного разрыва, от которого барак снова подпрыгнул на месте. — Вам и детям нужна какая-нибудь помощь?
— Нет, у нас все в порядке, — сказала Иордана. Она припомнила сведения из военных фильмов. — Скажите, чтобы все легли на пол и закрыли руками головы. Так будет безопаснее.
— Да, мадам, — со своей неизменной шотландской невозмутимостью ответила Энн, исчезая в дверях.
— На пол, мальчики, — сказала Иордана, садясь сама и притягивая детей к себе. Они распростерлись на полу, и она прижала детей к себе с обоих сторон, укрывая собой их головки.
Грохот разрывов стал стихать. Теперь все отчетливее она слышала треск автоматных очередей, перемежавшихся с криками. Теснее прижав к себе детей, она ждала развития событий.
Лейла бежала через лагерь, натыкаясь на людей, в смятении метавшихся во все стороны. Нападавшие, казалось, стреляли со всех сторон.
Целенаправленно действовал только один человек. Она увидела Рамадана с автоматом в руке, бежавшего к бараку для женщин. Внезапно она вспомнила, что на поясе у нее висит автоматический пистолет и выхватила его. Ощущение холодной стали в руке несколько успокоило ее. Теперь она не чувствовала себя одинокой и незащищенной.
— Рамадан! — крикнула она, кидаясь вслед за ним.
Не слыша ее, он продолжал бежать и скрылся за углом барака. Сама не зная почему, она побежала за ним.
Дверь в бараке была распахнута настежь. Вбежав внутрь, она в ужасе остановилась. Прижавшись к дальней стене, женщины сгрудились кучкой вокруг Иорданы и детей. Рамадан, стоя спиной к ней в узком дверном проеме, поднимал автомат.
— Лейла, — вскрикнула Иордана, — они твои братья!
Рамадан резко повернулся и его автомат уставился на Лейлу.
И лишь увидев холодное, отсутствующее выражение его лица, Лейла поняла всю правду. Она поняла, что ее братья значат для нее больше, чем Аль-Иквах — то был голос крови, о котором она не подозревала. Она поняла, что была в их руках лишь игрушкой, которую отбросили, когда в ней миновала надобность.
Тяжелый автоматический пистолет она держала перед собой обеими руками. Указательный палец непроизвольно нажал спусковой крючок, и пока Лейла не разрядила всю обойму в Рамадана, скорчившегося на полу, она не понимала, что делает. Отведя глаза от его тела, она увидела, что Иордана торопливо заставила детей отвернуться от кровавого зрелища. Внезапно она почувствовала, как сзади ее охватили сильные руки, сковав так, что она не могла пошевелиться. Лейла яростно рванулась.
— Лейла! Прекрати! — рявкнул ей в ухо знакомый голос.
Она повернула голову, чтобы увидеть этого человека.
— Хамид! — с удивлением вскрикнула она. — Откуда ты свалился?
— Об этом потом. — Спиной вперед он вытащил ее в двери и, держа за руку, потащил к пролому в стене, развороченной взрывами.
Когда они добежали до опушки леса, он сбил ее с ног и прижал к земле. Она подняла голову и взглянула на него.
— Что ты тут делаешь?
Он снова прижал ее к земле.
— Помнишь, чему я первым делом учил тебя? — хрипло сказал он. — Держать голову пониже!
— Ты не ответил на мой вопрос, — приглушенным голосом сказала она.
— Я пришел за тобой.
— Почему, Хамид, почему?
— Потому что я не хочу твоей смерти, вот почему, — хрипло сказал он. — Ты всегда была паршивым солдатом.
— Хамид, ведь ты же любишь меня, — сказала она, и в голосе ее звучало изумление.
Он не ответил.
— Почему ты ничего не говоришь?
Повернувшись, он посмотрел на нее.
— Какое у меня право любить такую девушку, как ты?
* * *
Бен Эзра бежал впереди, командуя ходом боя, и его кривая сабля блестела над его головой. Он торопливо огляделся. Сопротивление начинало стихать. Он поискал взглядом Хамида, но того нигде не было видно. Он громко выругал его. Генерал терпеть не мог солдат, которые в горячке боя забывали отданные им приказы. Он же сказал ему — быть рядом!
Он подозвал израильского капрала.
— Собрать своих людей! — В ту же секунду он перехватил взгляд Джаббира. — Следуй за своим хозяином! — крикнул он. — Мы выводим заложников!
С другой стороны лагеря раздался треск пулеметных очередей. Он увидел, как несколько йеменитов кинулись туда, и мрачно подумал про себя, что, да, он не ошибся. Они в самом деле прекрасные вояки.
Бадр первым ворвался в барак и чуть не задохнулся от счастья, увидев своих сыновей. Крича «Папа! Папа!», они кинулись к нему и он, опустившись на колено, схватил их в объятия. Он целовал их одного за другим, чувствуя на губах соленый вкус своих собственных слез.
— Мы совсем не боялись, честное слово, папа, — сказал Мухаммед. — Мы знали, что ты придешь за нами.
— Да, — пискнул Самир. — Мамочка каждый день говорила нам об этом.
Он посмотрел на нее. Ее облик расплывался у него перед глазами. Бадр с трудом различал ее сквозь слезы. Медленно он поднялся на ноги. Иордана стояла не шевелясь и не отрывая от него глаз. Молча протянул ей руки.
Медленно, словно боясь чего-то, она взяла их. Несколько бесконечных секунд он смотрел ей в глаза.
— Наконец мы нашли друг друга, — хрипло сказал он.
Она робко улыбнулась.
— Я ни на минуту не сомневалась в этом.
— Простишь ли ты меня? — спросил он.
— Это очень легко. Ведь я люблю тебя, — сказала она. — Но простишь ли ты меня?
Он улыбнулся, став тем Бадром, которого она когда-то узнала и полюбила.
— И это просто, — сказал он. — Я ведь тоже тебя люблю.
— Двинулись! — крикнул появившийся в дверях израильский капрал. — Мы не можем торчать тут всю ночь!
* * *
Бен Эзра стоял у ворот лагеря.
— Кто еще? — спросил генерал.
— Наши все, — ответил капрал.
Генерал повернулся к капитану йеменитов.
— Арьергард выставлен?
— Да, сэр, — доложил капитан. — Четыре человека с автоматами должны придержать преследователей. Ждать их мы не будем. Они пойдут за нами и через несколько дней мы заберем их в условленном месте.
Бен Эзра кивнул. Эти знают, что нужно делать в боевой обстановке.
— Потери?
— Один убитый, несколько легко раненых — это все.
Бен Эзра повернулся к израильтянину.
— Двое убитых.
— Нам повезло, — мрачно сказал генерал. — Мы застали их со спущенными штанами.
Он посмотрел на дорогу. Недавние заложники стояли в середине оживленной толпы. Летчики были в хорошем состоянии, то же можно было сказать и о женщинах. Все стояли бок о бок, и каждый говорил, перебивая других.
— Пожалуй, нам пора двигаться, — сказал Бен Эзра. — Нашим друзьям не понадобится много времени понять, что нас всего несколько человек, и они пустятся за нами в погоню.
Израильтянин побежал выполнять приказ. Бен Эзра остановил его.
— Вы не видели сирийца?
Капрал отрицательно покачал головой.
— После удара базук, когда мы пошли вперед, я его больше не видел. Он бежал передо мной и вдруг исчез.
Бен Эзра был удивлен. Что-то тут было непонятно. Разве что парня убили, и он лежит где-то. Нет, этого он не мог представить. Для этого сириец был слишком опытным солдатом. Рано или поздно он появится. Повернувшись, Бен Эзра стал нагонять уходивших. На часах было ровно три. Точно по расписанию.
И теперь, если вертолет прилетит вовремя, утром они будут завтракать во дворце у принца.
Глава 17
Медленно и осторожно Дик Карьяж шел через лагерь. Он видел, как все остальные бежали вниз, спеша к цели — на взлетную полосу. Но он не торопился покидать место недавнего боя. У него еще оставались тут кое-какие неоконченные дела.
Из разных концов лагеря доносились спорадические вспышки затухающего боя. Йемениты делали свою работу. Дик осторожно открывал дверь одного барака за другим, но нигде не было ни следа того, кого он искал.
И все же этот человек должен был быть здесь. Перед атакой он не мог никуда деться. Никто не мог незамеченным покинуть лагерь. Кроме того, он слышал, как Хамид докладывал генералу, что видел его здесь за пятнадцать минут до начала боя.
Он подошел к бараку, где размещалось командование. Перед ним стояли остовы трех сожженных «джипов». Он уже заходил в этот барак, но, может быть, чего-то он тут не заметил.
Карьяж снова подошел к его дверям и, держа автоматический пистолет в руке, широко распахнул их, застыв на пороге. Из глубины помещения не раздавалось ни звука. Он вошел внутрь. Первая комната была превращена в обломки. Заряды базук пробили в ее стенах огромные дыры. Бумаги и мебель были разбросаны по всей комнате, словно по ней прошел смерч.
Дик вошел в другую комнату и неторопливо оглядел ее. Невероятно. Человеку тут просто невозможно спрятаться. Он было направился к выходу и остановился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
Хамид кивнул.
— Таймеры необходимо установить на два ноль ноль.
— Будет сделано, — ответил Хамид.
— Помощь нужна?
— Мне был бы нужен только один человек, — вежливо сказал Хамид.
Бен Эзра повернувшись, осмотрел свою команду. Все они были прекрасно подготовленными профессионалами. Ни одного из них он не мог выделить особо, он верил в каждого из них. Взгляд его упал на Джаббира. Он был немолод, но держался со спокойной уверенностью. Поймав его взгляд, генерал подозвал его.
— Хамиду нужен один человек, чтобы помочь ему установить пластиковую взрывчатку, — сказал Бен Эзра. — Пойдешь добровольцем?
Обернувшись, Джаббир посмотрел на Бадра.
— Это будет честью для меня, если в мое отсутствие вы будете охранять хозяина.
Бен Эзра кивнул.
— Я буду беречь его как самого себя.
И лишь потом понимание смысла этих слов осенило его. Это и был он сам.
Он подозвал израильского капрала, возглавляющего группу.
— Подготовьте базуки. Возьмите на прицел пулеметные гнезда на стенах. После них перенести огонь на командный барак.
Израильтянин отдал честь и отправился готовить вооружение.
Генерал повернулся к капитану йеменитов.
— Я решил, что начнут атаку ваши люди. К первому же взрыву пластика вы должны снять как можно больше пулеметных расчетов. Затем сразу же следовать за мной и окружить солдатские бараки, пока мы будем искать пленников.
Капитан отдал честь.
— Мы благодарны за ту честь, которую вы нам оказываете. Мы умрем, но выполним ваш приказ.
Бен Эзра отдал ответный салют.
— Благодарю вас, капитан.
Повернувшись, он снова оглядел ограждение лагеря. Стены отсвечивали белизной в свете луны. Все в порядке. Все распределились по своим местам, заняли позиции, готовясь к атаке. Неторопливо подойдя к Бадру и Карьяжу, он присел на корточки рядом с ними.
— Как дела? — спросил Бадр.
Бен Эзра посмотрел на своего сына. Странно, подумал он. Мы могли бы так много значить друг для друга. Но пути Господни неисповедимы. Прошло столько лет, которые они провели в чужих мирах, и вот они проломили стену ненависти, потому что оказались нужны друг другу.
Казалось, погрузившись в раздумья, старик ничего не замечал вокруг.
— Как дела? — повторил Бадр.
Бен Эзра неторопливо склонил голову.
— Идут, — сказал он. — И с этой минуты все мы в руках господа бога.
— Во сколько мы атакуем?
— В два ноль ноль — Голос его стал строже. — Но я не хочу, чтобы вы были рядом с нами. Вы не солдаты, и я не хочу, чтобы вы лезли под пули. Ждите здесь, пока я не пошлю за вами.
— Там моя семья, — сказал Бадр.
— Им не станет легче, если вас ухлопают.
Бадр прислонился к стволу дерева. Этот генерал — удивительный старик. За те две ночи марша Бадру не доводилось видеть его уставшим. По самым крутым склонам, которые Бадру когда-либо приходилось видеть, генерал шел так же легко и свободно, как и остальные. Как его называют в Израиле? Лев Пустыни? Он заслужил это имя.
* * *
Бен Эзра повернулся к израильскому капралу.
— Остается пятнадцать минут. Передайте приказ.
Капрал мгновенно исчез. Генерал был встревожен.
— Хамид и Джаббир еще не вернулись.
Бадр встал. Он смотрел на очертания лагеря. В нем все было тихо. В стороне раздался шорох ветвей. Через минуту появились Хамид с Джаббиром.
— Почему вы так задержались? — гневно спросил генерал.
— Пришлось обходить стражу, — ответил Хамид. — Они шныряют взад и вперед, как мухи. Кажется, я ошибся в подсчетах. Их там не меньше ста пятидесяти человек.
— Это ничего не меняет, — сказал Бен Эзра. — Когда мы начнем, держись поближе ко мне. Сразу же после залпа базук израильтяне рванутся вперед помогать нам с освобождением заложников.
— Есть, сэр. — Хамид огляделся. Бадр не мог их услышать. — Я видел его дочь. Она в бараке для старших офицеров. Там вместе с ней двое мужчин. Одного из них я опознал. Это Али Ясфир. Другого я не знаю.
Бен Эзра нахмурился. Как бы там ни было, но она его внучка.
— Передай приказ не причинять девушке вреда... если это получится, — сказал он.
— Есть, сэр. — И Хамид исчез в гуще зарослей.
Осталось десять минут. Бен Эзра распахнул джеллабу и ослабил портупею. Аккуратно подоткнул под ремень развевающиеся полы накидки и, просунув руку в темляк, вынул из ножен кривую саблю. Изогнутая сталь блеснула в лунном свете. Бен Эзра почувствовал, как к нему еще раз возвращается молодость. Сабля, без которой он никогда не вступал в бой, снова с ним. И мир будет жить дальше.
* * *
Вынув еще одну бутылку кока-колы, Лейла поставила ее на стол.
— Когда вы возвращаетесь? — спросила она Али Ясфира.
— Утром.
— Я бы хотела поехать с вами. Тут я сойду с ума. Здесь нечего делать.
— Единственная девушка на сто сорок мужчин, и вы еще скучаете?
— Вы знаете, что я имею в виду, — гневно сказала Лейла.
— Скоро все кончится. И тогда вы вернетесь в Бейрут.
— Что с ними будет, когда все кончится?
Он пожал плечами.
— Неужели нам придется?.. Даже если мой отец даст все, что от него требуется?
— Их слишком много. Они всегда смогут опознать нас.
— Но дети, неужели они тоже должны умереть?
— Что это на тебя нашло? Я думал, что ты их ненавидишь. Они же лишили тебя наследства.
— Дети тут не причем. Это Иордана и мой отец. Но не дети.
— Дети тоже могут нас опознать.
Мгновение она сидела не двигаясь, а потом встала.
— Выйду пройдусь по свежему воздуху, — сказала она.
После того, как за ней закрылась дверь, Ясфир повернулся к Рамадану.
— Если я вовремя не успею, у тебя есть приказ.
— Да, — ответил Рамадан.
— Первой — ее, — сказал Ясфир. — Она слишком много о нас знает.
Прохладный ночной воздух освежил разгоряченное лицо. Лейла медленно шла по направлению к своему бараку. Случилось много такого, чего она никак не ожидала. Ни о каком восторге и восхищении не могло быть и речи. Здесь царила тоска. Тоска, которой были пронизаны пустые дни и ночи.
От чувств, которые она испытывала, вступая в борьбу за свободу, не осталось ни следа. Она уже давно бросила попытки связать воедино события в этом лагере с борьбой за свободу Палестины. Все солдаты были наемниками. И, кстати, хорошо оплачиваемыми. Никого из них не волновало дело, которому они служили. Их интересовал только месячный оклад. Совсем не об этом говорили юноши и девушки в тренировочном лагере. А здесь «свобода» было просто слово.
Она припомнила, что однажды Хамид пытался объяснить ей это. Но тогда она отказалась его понимать. Казалось, прошло так много времени, но на самом деле миновало только полгода. Куда исчезла ее юность! Как случилось, что ныне она чувствует себя такой постаревшей?
Остановившись у входа в свой барак, она оглянулась и окинула взором лагерь. Все было тихо. Что-то вызывало у нее беспокойство, но она не могла понять, в чем дело. Она уловила какое-то движение на сторожевой стене. Один из пулеметчиков встал во весь рост, потягиваясь. В бледном свете луны она видела, как тот вытянул руки к небу. И вдруг рухнул головой вперед. Тут же раздался выстрел. Она застыла в изумлении, и в ту же секунду ей показалось, что разверзлось небо и на них обрушился огненный ад.
И когда она бросилась бежать, в ней застряла сумасшедшая мысль, которую она так и не додумала до конца. Теперь она знала, что ее беспокоило. Тишина. Ее было слишком много.
Глава 16
Дети проснулись и закричали от ужаса. Стены маленькой комнатки, казалось, дрожали и вибрировали от грохота разрывов, которые раздавались со всех сторон. Сорвавшись с места, Иордана бросилась к детям и прижала их к •себе.
Она слышала, как вскрикнула женщина в соседней комнате, но не разобрала, кто это был. Сквозь щели в плотно забитых окнах, она видела красно-оранжевые всполохи взрывов. Комнатка подпрыгивала на месте, когда очередной взрыв сотрясал темень ночи.
Но, как ни странно, она не чувствовала испуга. В первый раз с момента их похищения она чувствовала себя в безопасности.
— Мамочка, что случилось? — спросил Мухаммед, глотая слезы.
— Это папа пришел за нами, мой дорогой. Не бойся.
— Где он? — спросил Самир. — Я хочу его увидеть.
— Увидишь, — уверенно сказала она. — Через несколько минут.
В дверях появилась Энн, гувернантка.
— С вами все в порядке, мадам? — спросила она.
— Мы в полном порядке, — сквозь грохот крикнула Иордана. — А вы?
— Щепка оцарапала Магде руку, но в остальном у нас все хорошо. — Она переждала грохот очередного разрыва, от которого барак снова подпрыгнул на месте. — Вам и детям нужна какая-нибудь помощь?
— Нет, у нас все в порядке, — сказала Иордана. Она припомнила сведения из военных фильмов. — Скажите, чтобы все легли на пол и закрыли руками головы. Так будет безопаснее.
— Да, мадам, — со своей неизменной шотландской невозмутимостью ответила Энн, исчезая в дверях.
— На пол, мальчики, — сказала Иордана, садясь сама и притягивая детей к себе. Они распростерлись на полу, и она прижала детей к себе с обоих сторон, укрывая собой их головки.
Грохот разрывов стал стихать. Теперь все отчетливее она слышала треск автоматных очередей, перемежавшихся с криками. Теснее прижав к себе детей, она ждала развития событий.
Лейла бежала через лагерь, натыкаясь на людей, в смятении метавшихся во все стороны. Нападавшие, казалось, стреляли со всех сторон.
Целенаправленно действовал только один человек. Она увидела Рамадана с автоматом в руке, бежавшего к бараку для женщин. Внезапно она вспомнила, что на поясе у нее висит автоматический пистолет и выхватила его. Ощущение холодной стали в руке несколько успокоило ее. Теперь она не чувствовала себя одинокой и незащищенной.
— Рамадан! — крикнула она, кидаясь вслед за ним.
Не слыша ее, он продолжал бежать и скрылся за углом барака. Сама не зная почему, она побежала за ним.
Дверь в бараке была распахнута настежь. Вбежав внутрь, она в ужасе остановилась. Прижавшись к дальней стене, женщины сгрудились кучкой вокруг Иорданы и детей. Рамадан, стоя спиной к ней в узком дверном проеме, поднимал автомат.
— Лейла, — вскрикнула Иордана, — они твои братья!
Рамадан резко повернулся и его автомат уставился на Лейлу.
И лишь увидев холодное, отсутствующее выражение его лица, Лейла поняла всю правду. Она поняла, что ее братья значат для нее больше, чем Аль-Иквах — то был голос крови, о котором она не подозревала. Она поняла, что была в их руках лишь игрушкой, которую отбросили, когда в ней миновала надобность.
Тяжелый автоматический пистолет она держала перед собой обеими руками. Указательный палец непроизвольно нажал спусковой крючок, и пока Лейла не разрядила всю обойму в Рамадана, скорчившегося на полу, она не понимала, что делает. Отведя глаза от его тела, она увидела, что Иордана торопливо заставила детей отвернуться от кровавого зрелища. Внезапно она почувствовала, как сзади ее охватили сильные руки, сковав так, что она не могла пошевелиться. Лейла яростно рванулась.
— Лейла! Прекрати! — рявкнул ей в ухо знакомый голос.
Она повернула голову, чтобы увидеть этого человека.
— Хамид! — с удивлением вскрикнула она. — Откуда ты свалился?
— Об этом потом. — Спиной вперед он вытащил ее в двери и, держа за руку, потащил к пролому в стене, развороченной взрывами.
Когда они добежали до опушки леса, он сбил ее с ног и прижал к земле. Она подняла голову и взглянула на него.
— Что ты тут делаешь?
Он снова прижал ее к земле.
— Помнишь, чему я первым делом учил тебя? — хрипло сказал он. — Держать голову пониже!
— Ты не ответил на мой вопрос, — приглушенным голосом сказала она.
— Я пришел за тобой.
— Почему, Хамид, почему?
— Потому что я не хочу твоей смерти, вот почему, — хрипло сказал он. — Ты всегда была паршивым солдатом.
— Хамид, ведь ты же любишь меня, — сказала она, и в голосе ее звучало изумление.
Он не ответил.
— Почему ты ничего не говоришь?
Повернувшись, он посмотрел на нее.
— Какое у меня право любить такую девушку, как ты?
* * *
Бен Эзра бежал впереди, командуя ходом боя, и его кривая сабля блестела над его головой. Он торопливо огляделся. Сопротивление начинало стихать. Он поискал взглядом Хамида, но того нигде не было видно. Он громко выругал его. Генерал терпеть не мог солдат, которые в горячке боя забывали отданные им приказы. Он же сказал ему — быть рядом!
Он подозвал израильского капрала.
— Собрать своих людей! — В ту же секунду он перехватил взгляд Джаббира. — Следуй за своим хозяином! — крикнул он. — Мы выводим заложников!
С другой стороны лагеря раздался треск пулеметных очередей. Он увидел, как несколько йеменитов кинулись туда, и мрачно подумал про себя, что, да, он не ошибся. Они в самом деле прекрасные вояки.
Бадр первым ворвался в барак и чуть не задохнулся от счастья, увидев своих сыновей. Крича «Папа! Папа!», они кинулись к нему и он, опустившись на колено, схватил их в объятия. Он целовал их одного за другим, чувствуя на губах соленый вкус своих собственных слез.
— Мы совсем не боялись, честное слово, папа, — сказал Мухаммед. — Мы знали, что ты придешь за нами.
— Да, — пискнул Самир. — Мамочка каждый день говорила нам об этом.
Он посмотрел на нее. Ее облик расплывался у него перед глазами. Бадр с трудом различал ее сквозь слезы. Медленно он поднялся на ноги. Иордана стояла не шевелясь и не отрывая от него глаз. Молча протянул ей руки.
Медленно, словно боясь чего-то, она взяла их. Несколько бесконечных секунд он смотрел ей в глаза.
— Наконец мы нашли друг друга, — хрипло сказал он.
Она робко улыбнулась.
— Я ни на минуту не сомневалась в этом.
— Простишь ли ты меня? — спросил он.
— Это очень легко. Ведь я люблю тебя, — сказала она. — Но простишь ли ты меня?
Он улыбнулся, став тем Бадром, которого она когда-то узнала и полюбила.
— И это просто, — сказал он. — Я ведь тоже тебя люблю.
— Двинулись! — крикнул появившийся в дверях израильский капрал. — Мы не можем торчать тут всю ночь!
* * *
Бен Эзра стоял у ворот лагеря.
— Кто еще? — спросил генерал.
— Наши все, — ответил капрал.
Генерал повернулся к капитану йеменитов.
— Арьергард выставлен?
— Да, сэр, — доложил капитан. — Четыре человека с автоматами должны придержать преследователей. Ждать их мы не будем. Они пойдут за нами и через несколько дней мы заберем их в условленном месте.
Бен Эзра кивнул. Эти знают, что нужно делать в боевой обстановке.
— Потери?
— Один убитый, несколько легко раненых — это все.
Бен Эзра повернулся к израильтянину.
— Двое убитых.
— Нам повезло, — мрачно сказал генерал. — Мы застали их со спущенными штанами.
Он посмотрел на дорогу. Недавние заложники стояли в середине оживленной толпы. Летчики были в хорошем состоянии, то же можно было сказать и о женщинах. Все стояли бок о бок, и каждый говорил, перебивая других.
— Пожалуй, нам пора двигаться, — сказал Бен Эзра. — Нашим друзьям не понадобится много времени понять, что нас всего несколько человек, и они пустятся за нами в погоню.
Израильтянин побежал выполнять приказ. Бен Эзра остановил его.
— Вы не видели сирийца?
Капрал отрицательно покачал головой.
— После удара базук, когда мы пошли вперед, я его больше не видел. Он бежал передо мной и вдруг исчез.
Бен Эзра был удивлен. Что-то тут было непонятно. Разве что парня убили, и он лежит где-то. Нет, этого он не мог представить. Для этого сириец был слишком опытным солдатом. Рано или поздно он появится. Повернувшись, Бен Эзра стал нагонять уходивших. На часах было ровно три. Точно по расписанию.
И теперь, если вертолет прилетит вовремя, утром они будут завтракать во дворце у принца.
Глава 17
Медленно и осторожно Дик Карьяж шел через лагерь. Он видел, как все остальные бежали вниз, спеша к цели — на взлетную полосу. Но он не торопился покидать место недавнего боя. У него еще оставались тут кое-какие неоконченные дела.
Из разных концов лагеря доносились спорадические вспышки затухающего боя. Йемениты делали свою работу. Дик осторожно открывал дверь одного барака за другим, но нигде не было ни следа того, кого он искал.
И все же этот человек должен был быть здесь. Перед атакой он не мог никуда деться. Никто не мог незамеченным покинуть лагерь. Кроме того, он слышал, как Хамид докладывал генералу, что видел его здесь за пятнадцать минут до начала боя.
Он подошел к бараку, где размещалось командование. Перед ним стояли остовы трех сожженных «джипов». Он уже заходил в этот барак, но, может быть, чего-то он тут не заметил.
Карьяж снова подошел к его дверям и, держа автоматический пистолет в руке, широко распахнул их, застыв на пороге. Из глубины помещения не раздавалось ни звука. Он вошел внутрь. Первая комната была превращена в обломки. Заряды базук пробили в ее стенах огромные дыры. Бумаги и мебель были разбросаны по всей комнате, словно по ней прошел смерч.
Дик вошел в другую комнату и неторопливо оглядел ее. Невероятно. Человеку тут просто невозможно спрятаться. Он было направился к выходу и остановился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36