Самую малость?
Так он говорил, а Леокадия молчала. Она думала о том, что лучше иметь крылья, на которых когда-нибудь ПОЛЕТИШЬ, если научишься, чем такие, на которых НЕ ПОЛЕТИШЬ никогда. И не только потому, что не умеешь.
Остаток денег, заработанных в Музее, Леокадия отнесла Доктору в поликлинику. Подала через окно, потому что не могла войти в дверь.
- Прорезались, - сообщила она. - Вы не могли бы выписать мне мазь для полетов?
- Выходит, я должен отучить вас ходить по земле? Но такого лекарства у меня нет. Каждый должен сам найти свое лекарство.
Это был умный Доктор.
- Советую вам читать сказки Андерсена, - улыбнулся он напоследок. - Может, там найдется какой-нибудь рецепт.
Дети принесли Леокадии сказки, но читать вслух им было некогда шли приготовления к Пасхе.
- Читай сама! - предложили они.
- У меня нет очков, - возразила Леокадия. - И вообще, без очков я делаю страшные орфографические ошибки.
- А в очках?
- Не знаю, не пробовала.
Тогда Алоиз прочел ей вслух сказку о гадком утенке, который превратился в прекрасного лебедя.
- Это обо мне, - всхлипнула Леокадия, утерев последнюю слезу. Правда, когда меня запрягали в пролетку я была красивой кобылой, но стала гадким утенком. Подождите, я еще полечу!
Она подняла голову и воскликнула:
- Лебеди, лебеди, возьмите меня с собой! Но вместо лебедей на крыше самого высокого дома увидела трубочиста.
- Держись за пуговицу, Алоиз, - обрадовалась она, - трубочист приносит счастье. Я знаю, где найти работу.
- Где? - удивился Алоиз.
- Там, где есть лебеди. В Тенистом парке. В Тенистом парке людей уже не было и сторож как раз запирал ворота.
- Опоздали, - буркнул он. - А вообще-то лебедей в этом году нет. Остались только двое, с подрезанными крыльями.
- Я вполне могла бы заменить трех, - сказала Леокадия. - И плавать умею. Правда, я малость похожа на гадкого утенка, но это пройдет.
Сторож впустил их в парк и закрыл ворота. Потом проводил к пруду, где плавали две ощипанные птицы.
Леокадия вошла в воду и попробовала плыть так, чтобы видны были только крылья и голова.
- Ты похожа на шахматного коня, только крылатого, - рассмеялся Алоиз.
Сторожу это очень понравилось.
- Крылышки завтра подрежем, - потер руки он. - Будете у нас как дома.
- Нет, - прокричала Леокадия вслед уходящему сторожу. - Нет, не буду! Нет, нет, нет!
Она вышла из пруда, отряхнулась и взглянула на потемневшую воду.
- Подрезать крылья, - бормотала она, - укоротить крылья, выщипать перья, посыпать нафталином... Скажи на милость, Алоиз, есть ли на земле место, где все еще уважают животных с их звериными чудачествами? Просто за то, что они звери?
- Есть, - отвечал Алоиз. - Зоопарк.
ЛЕОКАДИЯ И КЛЕТКА
Тем временем неподалеку, в Зоопарке, Тигр, зевнув, сказал Тигрице:
- Представь себе, до чего смешно! Мне приснилась Крылатая лошадь. Сначала я сожрал ее как птицу, а потом как четвероногое. Получил двойное удовольствие! Вот дурацкий сон!
- Совсем не такой дурацкий, если ты наконец-то сыт, - ответила Тигрица и облизнулась от уха до уха. - Теперь у тебя есть мечта.
- Все равно сон дурацкий. Очень даже дурацкий, - возразил ей Тигр и погрузился в сладкую дремоту.
Ведь никаких других занятий у него не было.
Рано утром его разбудил скрежет отворяемых ворот. Тигр лениво приоткрыл один глаз и замер от удивления. Перед клеткой стоял крылатый конь.
- Проснись! - прорычал Тигр Тигрице. - Проснись скорее, может, успеешь увидеть мой сон.
- Чудный сон, - согласилась Тигрица, - ах, если бы он приснился тебе ПО ЭТУ СТОРОНУ РЕШЕТКИ...
Но Леокадия не желала входить в тигриную клетку. И вообще она не желала входить НИ В КАКУЮ КЛЕТКУ, хотя Директор Зоопарка ее очень уговаривал.
- Я буду просто гулять по дорожкам, - убеждала его Леокадия. Во-первых я САМА пришла сюда работать, а во-вторых, я уж точно никого не съем и не покусаю. Верно, Алоиз?
- Клетки у нас не только для тех, кто может сожрать другого, но и для тех, кого могут сожрать. В любом случае вам придется сидеть в клетке.
- Сядем вместе, - утешил Леокадию Алоиз. Будем играть в домино. Ну, а люди среди ваших клиентов иногда попадаются? - спросил он у Директора.
- Нет, - ответил тот. - И я буду единственным Директором Зоопарка, у которого в клетке человек. Да к тому же еще усатый!
- Пожалуйста, могу отрастить и бороду, - предложил Алоиз.
И отрастил.
Наступили золотые и синие апрельские дни, дни первых зеленых всходов и распустившихся почек, а Леокадия с Алоизом сидели в огромной клетке под открытым небом и играли в домино. Иногда они прерывали игру, чтобы взглянуть на людей. Но не заговаривали с ними, потому что слышали глупые замечания.
- Бородатый, а туда же, рассуждает!
Или:
- Гляди, гляди, это не лошадь, а попугай!
Да и безо всякого повода люди говорили много глупостей.
Вечером Леокадия рассказывала Алоизу, о чем она думала, когда ела овес, а Алоиз ей о том, что прочел в газете.
Леокадии было всегда о чем рассказать.
- Не понимаю, зачем люди столько читают. Неужели САМИ не способны все это выдумать? Наверно слишком мало едят.
- Читают, чтобы поумнеть, - отвечал Алоиз.
- Ну и как? Помогает?
Дети в Зоопарке были ничуть не лучше взрослых. Махали перед носом у Леокадии палкой или просовывали сквозь прутья мятные конфетки, которые Леокадия терпеть не могла.
- Или это ДРУГИЕ дети, или же стоит кого-то посадить в клетку, как его тут же перестают узнавать, - говорила Леокадия. - Видно, они не знают, что Зоопарк это такое место, где ПОКАЗЫВАЮТ ЛЮДЕЙ?
Она и сама уже не совсем понимала, то ли это они с Алоизом сидят в клетке, то ли все остальные.
Но Тигр был еще хуже людей. Каждый вечер он просыпался с грозным воплем.
- Я сожрал крылатую лошадь! И буквально ел глазами Леокадию, которая тряслась от страха в соседней клетке.
- У меня из-за него бессонница, - жаловалась она Алоизу. Ведь если я снюсь ему в ЕГО снах, то когда-нибудь он сожрет меня в МОЕМ!
Но когда Леокадии удавалось ненадолго задремать, ей снился вовсе не Тигр. Ей снился душистый медовый клевер, прибрежные луга, где было столько сверчков и кузнечиков, молодые хлеба, такие влажные от росы, что она внезапно просыпалась с этой росой на щеках и подолгу глядела на свободный от решеток небосвод.
Алоиз тоже просыпался, он не мог спать, когда Леокадии было грустно, и вытирал со щек Леокадии росу.
- Не реви, - говорил он, - помни, что у тебя есть крылья...
ЛЕОКАДИЯ И ПОЛЕТЫ
Это выглядело так, словно бы кто-то развесил в вышине тысячи качавшихся на ветру, больших и маленьких, гудящих и поющих колокольчиков. Громыхало и гремело все небо.
- Пасха! - воскликнула Леокадия. И от радости забила крыльями и заплясала в клетке.
- Такие ЖИВЫЕ крылья куда вкуснее, - заметил Тигр и облизнулся.
- С праздником! - отозвалась Леокадия. - У нас на Пасху подают ТИГРА ВСМЯТКУ, слыхал об этом?
И Тигр на всякий случай отступил в другой конец клетки.
- Господин Алоиз, не хотите ли прогуляться немного? - спросил Алоиза Директор Зоопарка. - Человек с бородой тоже человек, а сегодня как никак праздник.
- Можно мне перейти из моей клетки в вашу? - в свою очередь спросил Алоиз, для которого жизнь по обе стороны решетки казалась теперь одинаковой. - И взять с собой Леокадию?
- Леокадия выйдет, когда вы вернетесь. Клетка не должна пустовать. Люди очень не любят глядеть на пустые клетки. Даже в праздники и в воскресенья.
- Ступай, ступай, Алоиз, - кивнула Леокадия, - нам выдают праздник ПО ЧАСТЯМ. А я напоследок полюбуюсь Тигром, пока его не съели.
Тигр весь день был страшно зол на Леокадию, хотя вроде бы понимал, что она шутит и никто не собирается его съесть.
А для Леокадии время тянулось ужасно медленно. Но ужасней всего было то, что ей пришлось много думать, ведь на праздник ей насыпали целую гору овса.
Вот она и размышляла:
- Зачем мне крылья, ну на что мне они! Крылья мне не нужны и лишние мысли тоже. Если бы у меня не было крыльев, я была бы самой обыкновенной лошадью. Если бы я меньше думала - не отказалась бы от пенсии. Если бы я меньше думала, то дала бы сбрить себе крылья. Если бы я была обыкновенной лошадью - не сидела бы в клетке.
И так она думала и ела, ела и думала, пока не додумалась до того, что Алоиз может и не вернуться, а это было бы хуже всего. Он непременно должен прийти и сказать ей что-нибудь приятное. И, увидев в конце аллеи Алоиза, Леокадия подпрыгнула от радости. Тигр тоже подпрыгнул от радости, просунул лапу сквозь прутья и, чтобы позлить Леокадию, схватил Алоиза за бороду. Алоиз завопил от боли и принялся шарить по карманам в поисках ножниц, чтобы отрезать бороду. Но Тигр вовсе не ждал, пока Алоиз отыщет ножницы, а тянул его за бороду все сильнее.
- Спасите! - кричала Леокадия. - На помощь!
- Леокадия! - стонал Алоиз.
И тогда произошло нечто непредвиденное, чего никогда бы не случилось, если бы Тигр не схватил Алоиза за бороду.
Леокадия подпрыгнула, взлетела над клеткой, приземлилась возле Алоиза и своими огромными зубами вцепилась Тигру в лапу.
- А ЭТО тебе тоже снится? - спросила она Тигра.
Но Тигр ничего не ответил, он громко вопил от страха.
Алоиз сидел на земле и держался за бороду.
- Леокадия, да ты никак летаешь! - воскликнул он.
- А ты как думал! - подтвердила Леокадия. - На то у меня и крылья!
ЛЕОКАДИЯ И СВОБОДА
Леокадия шевельнула одним крылом, потом другим, наконец двумя сразу и медленно, медленно поднялась над аллеей. Слетала туда и обратно, и еще раз - туда и обратно.
- Может, это нам снится, Алоиз? - спросила она.
- Нет! - ответил Алоиз. - А то кто же мне вырвал клок бороды? ЭТО ТАК И ЕСТЬ.
- Но ведь ты ее не сбреешь? Вот я же не сбрила крылья, а теперь видишь - летаю.
- Не сбрею, - простонал Алоиз, корчась от боли. - Но ведь НА БОРОДЕ далеко не улетишь!
- Ты можешь летать НА КРЫЛЬЯХ! - воскликнула Леокадия. - Садись на меня верхом и НО-О, ЛЕОКАДИЯ!
Они поднялись невысоко и немного полетали над дорожками, а медведи и обезьяны задрали головы вверх.
- Как приятно встретить кого-то кто с тобой НА ОДНОМ УРОВНЕ! обрадовалась жирафа. - У нас тут, наверху, неплохая погода, не правда ли?
- Дует будь здоров, - отвечал Алоиз. - Ты слишком размахалась своими крыльями, Леокадия. Вон какой сквознячище устроила.
Ничего не поделаешь, приходится... - вздохнула Леокадия. - Знаешь, я что-то устала.
Они перемахнули через стену Зоопарка и приземлились неподалеку от ворот. Как раз в эту минуту ворота отворились и из них выбежал Директор.
- Красиво получается, ничего не скажешь! - закричал он.
- Правда? - обрадовалась Леокадия.
- Полеты в рабочее время?! Ведь Алоиз должен сидеть в клетке!
- Ну и ну, даже полетать нельзя? - удивилась Леокадия.
- Я тут ни при чем, - вмешался в разговор Алоиз. - Во всем виноват Тигр.
- Всегда так! Человек летает, а виноват Тигр! - разозлился Директор. - Завтра накроем клетку сверху - и крышка!
- И крышка! - пропела Леокадия. - И до свидания!
И вместе с Алоизом побежала в сторону Шестиконного сквера. Ведь там они были ДОМА. Но дом этот был далеко и Алоиз снова взобрался на спину Леокадии. Они осторожно полетели над мостовой, все время следя за тем, как бы Леокадия не задела копытом трамвайную дугу и не зацепилась крылом за провода.
- Ну где тут дорожные знаки? - сердилась Леокадия. - Должны быть указатели: ВЕРХНИЙ ПЕРЕКРЕСТОК, ЛЕВЫЙ ВЕРХНИЙ ПОВОРОТ, ВЕРХНИЙ ПРОЕЗД ЗАКРЫТ. И портрет коня на белом фоне.
И вдруг она увидела на столбе объявление: ВЕРХНИЙ ПРОЕЗД ЗАКРЫТ!
- Твоя фотография! - воскликнул Алоиз. - Это Директор Зоопарка объявил розыск! Видишь надпись?
- Надпись? - удивилась Леокадия. - Я все равно не сумею ее прочесть. У меня же нет очков. Прочти-ка ты Алоиз!
- ИЗ ЗООПАРКА СБЕЖАЛА КРЫЛАТАЯ ЛОШАДЬ, - прочел он. - НАШЕДШЕГО ПРОСИМ ДОСТАВИТЬ В ЗООПАРК. ВОЗНАГРАЖДЕНИЕ ГАРАНТИРУЕМ. Давай-ка поднимемся выше, Леокадия.
- Ну, наконец-то ты меня учишь правилам безопасности! обрадовалась Леокадия.
Город становился все меньше и меньше, и наконец, когда он стал совсем маленьким, Леокадия полетела вниз и опустилась в самом центре, потому что тут, в центре, находился Шестиконный сквер. При этом пострадало несколько хрупких веточек и облетело несколько листиков сирени, а с земли поднялось облако пыли, да так и остановилось над Старой площадью.
- Что это, атомная бомба? - спрашивали любопытные прохожие.
- Да нет, это мои дети стреляют из пистолета. Бертолетовой солью, - отвечала Аптекарша. - Когда же и поиграть, как не в праздники!
Алоиз снял сапоги и растянулся на скамейке.
- Ну, слава Богу, мы ДОМА, - вздохнул он.
А тем временем почти все дети со Старой площади примчались на Шестиконный сквер, но никто из них больше не стрелял.
- Ура! - кричали они. - Леокадия научилась летать!
И спрашивали:
- И как это у тебя получилось, Леокадия?
- Очень просто, - отвечала она. - Нужно только так разозлить Тигра, чтобы он схватил твоего друга за бороду, и тогда сразу взлетишь. Но лучше не летайте, а то всякие там Директора расклеют объявления и за деньги вернут вас в клетку.
ЛЕОКАДИЯ И НЕТ
- Ищут крылатого коня, Леокадия, значит ты не можешь быть крылатым конем, - заметил Алоиз. - Ты можешь быть или НЕКРЫЛАТЫМ КОНЕМ или КРЫЛАТЫМ НЕКОНЕМ.
- Уж лучше мне быть КРЫЛАТЫМ НЕКОНЕМ. Когда я была КРЫЛАТЫМ КОНЕМ, я не могла найти работу, может КРЫЛАТОМУ НЕКОНЮ больше повезет?
- А если это НЕ КОНЬ, то кто? - спрашивали дети.
- НЕКОНЬ это НЕКОНЬ и больше никто. Все равно как НЕТОПЫРЬ это НЕТОПЫРЬ. Никто не скажет, что он ТОПЫРЬ или кто-то там еще.
Дети взяли у Парикмахера закрытый белый фартук и натянули его на Леокадию, завязав тесемки на спине, так что видны были только голова, ноги, крылья и хвост. А потом на обеих сторонах фартука черной краской написали: "Леокадия НЕКОНЬ".
- Это такая фамилия, - решила Леокадия. - Нет у меня ни Мамы - в наседку Алоиз не верит! - ни Папы, ни родословной, но зато есть фамилия. Жаль только, что и она начинается с НЕ.
И запела:
Я теперь не знаю, кто я,
Но скажу вам, не тая,
Если я не знаю - кто я
Знаю точно, кто не я.
А впрочем, что было то было,
Но снова не повторится.
Я нынче уже не кобыла,
Хотя и не стала орлицей.
- Соловьем тебя тоже не назовешь, Леокадия, - рассмеялся Алоиз.
Но хотя Леокадия не была соловьем, она все праздники тренировалась. Ей хотелось научиться как следует летать в фартуке, и у нее это неплохо получалось. Она делала круги над Старой площадью, состязаясь со стаей голубей и со стрижами, а соседи высовывались из окон, и кричали: "Давай! Леокадия! Давай!" или "Но-о, Леокадия!".
Дни стояли такие яркие, что она стыдилась своего белого, унылого фартука.
- Я хотела бы стать похожей на писанку, на пестрое пасхальное яичко. На ЛЕТАЮЩУЮ писанку.
Дети, живущие на Старой площади, принесли остатки красок, которыми они разрисовывали писанки, и обрызгали ими фартук.
- Куда лучше, чем это делают голуби, - обрадовалась Леокадия. - Я слышала такое слово - ташизм, а у нас получился ПТАШИЗМ, да еще цветной.
Когда все многоцветно,
Так празднично и ярко,
Самой себе кажусь я
Большим цветным подарком.
Себе кажусь я юной,
Совсем еще зеленой,
И в клюве моем желтом
Торчит листочек клена.
- Ты что, Леокадия, ведь у тебя нет клюва! - хохотали дети.
- Сегодня нет, но кто знает, что будет завтра? - отвечала Леокадия.
ЛЕОКАДИЯ И СПЕШКА
- Дай-ка мне понюхать газету, Алоиз, - потребовала Леокадия. - Я ее носом чую. Там наверняка найдется что-то и для меня. Алоиз прочел объявление:
НУЖЕН КУРЬЕР И РАЗНОСЧИК. СРОЧНО!
- Но тут ни слова о крыльях.
- Ты плохо прочел. Разносчик это тот, кто носит и носится. А крылатый разносчик - носится на крыльях.
- Стар я стал, чтобы носиться за разносчиком. Ступай одна, Леокадия.
Леокадия пошла одна и получила работу в редакции "Вчерашней газеты". С восьми утра до четырех дня как угорелая летала она по этажам с пакетами и письмами или делала нечто еще более важное: разносила по редакциям подносы с пирожными и кофе для редакторш. В половине пятого Леокадия возвращалась домой на Шестиконный сквер, а там, уже с утра ждал ее возвращения Алоиз Подтяжка, пенсионер. Сначала он натирал усталые крылья Леокадии травяной мазью, а потом они ели, как говорится, по деньгам, а это выходило не больно густо. И все же Леокадия за едой могла немного поразмышлять.
- Знаешь, Алоиз, во время работы я не думаю, потому что не ем, а не ем, потому что все летаю с этажа на этаж. Раньше мне казалось, что от моих крыльев никакой пользы. Но теперь вижу - пользы чересчур много, ни минуты отдыха.
Чем дольше длился обед, тем больше Леокадия размышляла.
- Наверно, редакторши целый день думают - целый день они пьют кофе, только и ждут, когда я подам им кофе с пирожными, а как наедятся кричат: "Ой, не успела сделать "Вчерашнюю газету"! Назовем ее "Позавчерашней"! Я забываю про крылья, и отстаю от всех на два дня. Какой нынче день, Алоиз?
- Вторник.
- Прошлый вторник или сегодняшний?
А потом Леокадия валилась на матрац из старых листьев и засыпала беспробудным сном, как обычно спят все курьеры и разносчики.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12