А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Такого положения она могла бы избежать лишь в том случае, если бы владела морскими силами, достаточными для того, чтобы одной частью их защищать свою торговлю, а другой вступить в наступательную борьбу с неприятелем. Но, не имея достаточно морских сил или, по крайней мере, действуя, как будто их не имела, она теряла, сравнительно с Англией, много судов и товаров.
Я не имею данных для сравнения развития морской торговли Голландии и Великобритании во время войны, но думаю, что мы можем заключить по ходу войны, что Великобритания имела гораздо меньше имущества на воде, чем Голландия, а потому не была вынуждена тратить столько сил, как последняя, на защиту его; таким образом, больший успех на нашей стороне можно приписать столько же слабому морскому положению Голландии, сколько и большей силе нашего флота. По крайней мере о первой Голландской войне мы можем сказать, что операции ее составляли в весьма значительной мере «скудные действия на море», как характеризовал их сэр Вильям Монсон. В то же самое время голландцы соглашаются, что они были поставлены в большие затруднения этой 23-месячной морской войной, чем 80-летней войной на суше за обладание испанской короной .
Но мы сейчас увидим, что как испанская война (борьба) научила нас понимать, в чем, действительно, заключается сущность морской войны, и заставила нас встать на новую почву в следующей войне, так эта первая Голландская война утвердила наше убеждение, уже посеянное Ралейгом и Монсоном, что большая борьба может начаться и окончиться на море, и в то же время она подвинула на шаг вперед установление правил морской войны.
В своем сочинении я не намерен вдаваться в причины войн, описываемых мной для иллюстрации, а потому не упомяну и о тех причинах, которые привели ко второй Голландской войне. В те времена было в обычае между враждующими сторонами, еще до объявления войны, затрагивать друг друга. Таким образом, задолго до формального объявления войны голландцами в январе, а англичанами в марте 1665 года, случались, как будто украдкой, стычки между этими нациями как на воде, так и на суше. Из таких стычек на море самая интересная — это нападение сэра Томаса Аллена с 8 или 9 военными кораблями на 40 голландских коммерческих судов в Кадисе. Эти суда были под конвоем 4 военных судов, под начальством коммодора Бракеля; многие из них были взяты в плен и потоплены, и голландский коммодор был убит. Это произошло 29 декабря 1664 года, — следовательно, до формального объявления войны.
Также были захвачены 130 коммерческих судов, шедших из Бордо, но многие из них были потребованы обратно Францией и освобождены как неправильные призы.
Но этих и еще некоторых других указаний на предполагаемый характер войны было достаточно, чтобы голландцы решили совершенно переменить свой прежний метод ведения ее. Они приняли к сердцу уроки предшествующей войны и теперь узнали невозможность одновременно и продолжать борьбу за обладание морем и защищать свой обширный флот, что вынуждало на оборонительный образ действий. Если бы голландцы могли собрать достаточно сил и сразу напасть на британский флот, то этот последний не мог бы отделить отряды для уничтожения торговли или для других каких-либо целей, так как опасное положение таких отрядов ясно было показано 29 ноября 1653 г. в сражении между Тромпом и Блэком. Голландцы не имели надежд собрать силы, достаточные для подобного нападения, при условии, чтобы часть их флота была предназначена для оборонительных целей, в чем, в свою очередь, не предстояло бы надобности, если бы их морские силы превосходили такие же силы Британии, так как этим самым превосходством было бы установлено за голландцами господство над морями. Здесь следует сказать еще об одной вещи. Люди, занятые в эксплуатации морской торговли, которая, вероятно, должна была исчезнуть, если бы ее не в состоянии были защитить, остались бы не у дел, раз у военного флота не хватало бы сил сохранить свое превосходство на море. В то же самое время голландцы сильно нуждались в довершении комплектации большого числа судов, которые следовало снарядить, предпринимая войну с какими-либо надеждами на успех. Прекращение на время коммерческих операций могло быть тяжелым ударом Соединенным Провинциям, но, по крайней мере, этим избегалось, так сказать, прямое облагодетельствование врага, как это имело бы место в случае повторения того, что было в предшествовавшей войне, когда Англия захватила в море такое огромное количество богатых призов. Решаясь на неизбежную потерю в доходах страны временным прекращением торговли, Голландия тем самым открывала себе большую свободу в действиях и обеспечение победы в прямых схватках с врагом.
Такого рода соображения решили образ действий Генеральных Штатов. Был издан указ, «запрещающий всем подданным Соединенных Провинций выходить из своих портов, под угрозой конфискации всех их кораблей и товаров». Подобным образам было повелено, что всякого рода рыбопромышленность должна прекратиться, и для большего обеспечения повеления правительство запретило также ввоз сельдей и другой соленой рыбы.
Такой акт, без сомнения, является уступкой слабейшей стороны, но еще не подчинением ее сильнейшей стороне.
В первой главе я обратил внимание на запрещение королем Испании вест-индской торговли на один год. Обращаясь к примерам, что я буду постоянно делать для иллюстрации основных принципов, укажу на то, как Пруссия в 1870 г. запретила своим судам плавание в каких бы то ни было водах, чтобы они не попали в руки Франции. В этих двух случаях нации, отказавшиеся от своей морской торговли на время, просто уклонились от зла, с которым были не в силах бороться. Ни Испания, ни Пруссия не имели силы защищать свою коммерцию, и они, имея свободу выбора, выбрали меньшее из двух зол. Было лучше, чтобы их торговля прекратилась на время, чем чтобы ее достояние попало в руки врага и обогатило его.
Иной оборот делу был дан в Голландии. Она отказалась от своей торговли на время не потому, что не могла надеяться защищать ее, но потому, что она не могла и защищать эту торговлю и вести борьбу за обладание морем в одно и то же время. Хотя морская торговля, таким образом, была строго запрещена, тем не менее упомянутый указ застал большое число голландских тортовых кораблей в море, и, кроме того, я думаю, что были и примеры ослушания указа.
Правительство, освободив себя изданием последнего от всякой ответственности в деле защиты коммерческих судов, весьма вероятно, уже не вмешивалось далее в дела отважных купцов. Таким образом, хотя в этой войне защита торговли и перестает занимать то выдающееся место, какое она занимала в первой войне, и голландские флоты не обременяют себя большим кортежем коммерческих судов, не способных и не склонных к самозащите, тем не менее коммерция все еще остается предметом нападения для Англии и в отдельных случаях защищается голландскими военными кораблями.
Интересно, что англичане держались до некоторой степени того же мнения, как и голландцы, что можно заключить из заметки Пеписа от 15 января 1654-55 г. Он пишет о заявлении сэра Эйскью в Совете, что «война и торговля не могут уживаться вместе».
Англичане, вследствие неверных сведений относительно движения голландцев, поспешили с выходом своего флота, хотя он еще не был вполне снабжен боевыми припасами, провизией и людьми. Джеймс, герцог Йоркский, имея на своем корабле сэра Вильяма Пенна, капитана флота, с принцем Рупертом и графом Сэндвичем в звании вице— и контр-адмиралов, появился в Текселе 24 апреля. Его флот состоял из 109 военных кораблей и фрегатов и 29 брандеров и кетчей при 21 000 человек экипажа. Флот этот немедленно захватил несколько коммерческих судов, чему голландцы не имели сил препятствовать. Даже будь голландцы готовы к выходу в море, они не могли бы помешать упомянутому захвату, так как в действительности были парализованы позицией английского флота. В Англии было понято, что Джеймс «употребил всевозможные средства для того, чтобы вызвать голландцев к сражению». Но это было невозможно по причине разделенного состояния голландского флота и концентрированного состояния английского флота. Тридцать одно голландское судно было в Зеландии, на Маасе и на Шельде; остальные были в Голландии и Фрисланде, в Текселе и Вли. Английский флот, лежавший близ Текселя, стоял на пути их всех, угрожая уничтожением каждому из них, в случае решимости их выйти в море.
Но то, чему препятствовала стратегия англичан, было допущено условиями погоды и несовершенного состояния их кораблей. Сильный шторм отогнал от берега все английские морские силы. Полученные повреждения, а также необходимость приведения флота в порядок и окончания комплектации его принудила английский флот возвратиться на Гарвичский рейд, где появились транспорты со всеми необходимыми припасами.
Освобожденная таким образом зеландская эскадра вышла в море и соединилась 12 мая с голландской и фрисландской эскадрами, вышедшими из Вли и Текселя. Собравшийся теперь флот состоял из 103 линейных кораблей, 7 яхт, 11 брандеров и 12 галиотов, при 4869 орудиях и 21 631 человеке команды.
Весь флот под командой адмирала Опдама был разделен на семь эскадр — каждая под начальством своего адмирала. Они вышли в Северное море для поисков английского флота в его собственных водах. Голландцы захватили большой приз, когда они приблизились к нашим берегам, взяв в плен 9 богатых гамбургских судов, оценивавшихся в сумму 200 000-300 000 фунтов стерлингов; суда шли под конвоем только одного фрегата, вооруженного 44 орудиями.
Джеймс, стоя на якоре близ Гарвича все еще с половинным комплектом команды и занятый выгрузкой транспортов, услышал о выходе в море голландцев и о взятии ими гамбургских судов. Боясь быть застигнутым между банками в соседстве Гарвича и быть поставленным, таким образом, в беспомощное состояние, Джеймс последовал со всеми своими судами и транспортами к более открытой якорной стоянке в Сольской, или Саутвольдской, бухте. Он прибыл сюда 1 июня рано утром, подойдя к берегу на дистанцию миль в пять. Транспорты также прибыли сюда, и, может быть по счастливой случайности, как раз вовремя прибыл и недостающий комплект экипажа. В тот же самый полдень показались и голландские суда милях в 18 по направлению на OSO. Транспорты были отосланы к Гарвичу, и флот двинулся дальше в открытое море, но за недостатком ветра должен был второй раз стать на якорь, оставаясь там до 10 часов вечера. Весь следующий день, 2 июня флоты маневрировали один в виду другого; но только 3 июня не ранее как около половины четвертого утра огонь был открыт.
Замечательные черты сражения будут рассмотрены ниже. Здесь я могу сообщить только результат. Флоты встретились близ Ловестофта, и сражение продолжалось целый день, закончившись при приближении ночи бегством голландцев и преследованием англичан. В продолжение преследования англичанами было захвачено много призов, но погоня была ослаблена таинственным вмешательством одного из членов свиты герцога, пока последний спал. Хотя преследование продолжалось и в течение дня 4 июня, голландцы все-таки успели стать на якорь между банками близ Текселя, куда англичане не посмели последовать за ними из-за недостаточного знакомства с местностью. Джеймс увидел, что голландцы входили в Тексель, и потому возвратился в Англию для приведения своего флота в порядок.
Англичане утверждают, что в этом сражении захватили 18 голландских кораблей, потопили 14 и сожгли несколько других судов. Голландцы же признают лишь, что у них были взяты в плен 9 судов, 1 взорвано , 7 или 8 сожжены. Англичане лишились графа Мальборо и адмирала Сампсона, которые были убиты; кроме того, Лаусон был ранен смертельно; из числа команды было убито 250 и ранено 340; наконец, голландцы взяли в плен 46-пушечный корабль.
В этой первой фазе войны мы видим отсутствие какой бы то ни было другой идеи, кроме прямой и равной борьбы за обладание морем. Англичане, вследствие своей быстроты выхода в море, были в состоянии повторить стратегию конца прошлой войны и, расположив свои силы близ Текселя, стали между зеландской и голландской эскадрами флота неприятеля и помешали их соединению. Мы не знаем, каков был бы исход дела, если бы погода позволила герцогу Йоркскому сохранить свою позицию; равным образом не можем мы сказать, что случилось бы, если бы голландцы были способны выйти в море ранее и последовать за англичанами с большей скоростью, чем они это сделали, так чтобы атаковать их совсем неподготовленными. В действительности мы просто видим полную концентрацию морской силы каждой нации, с ясным убеждением с обеих сторон в том, что до тех пор, пока тот или другой флот не одержит решительной победы, война не может вступить ни в какую другую фазу.
Господин моря на время, но, видимо, не настолько оправившийся и не вполне готовый к тому, чтобы перенести войну к голландскому берегу и вести ее там, — граф Сэндвич, ставший теперь во главе английского флота, обратился к исполнению двух предприятий, которыми победа позволила ему заняться. Еще прежде, чем война действительно началась, сэр Роберт Хольмс атаковал и покорил несколько голландских селений на западном африканском берегу, прошел через Новые Нидерланды (теперь Нью-Йорк) и подчинил эту провинцию английской короне. Но де Рюйтер последовал за ним по пятам, отбил назад большое число взятых им селений и захватил много английских коммерческих судов Вест-Индии.
Именно из этой экспедиции возвратился теперь де Рюйтер, обходя Шотландию с севера, и Сэндвич, услышав об этом, быстро направился к голландскому берегу для того, чтобы встретить его. Он, однако, не успел в этом потому, что де Рюйтер, держась к Бергену в Норвегии, прибыл безопасно в Эмс. Это была первая попытка, которую Сэндвич мог сделать с превосходными силами, так что, удайся ему встреча маленькой эскадры де Рюйтера, он живо расправился бы с ней, так как под его командой было около 70 судов. Вторая попытка сделалась возможной для Сэндвича, как только голландцы вынуждены были войти в свои гавани.
Сэндвич узнал, что около 70 голландских коммерческих судов, а также турецкий флот и 10 ост-индских кораблей укрылись в Бергене. Все еще свободный от опасения встречи сильнейшего флота, он отрядил сэра Джона Тиддимана с 12 или 14 кораблями и 3 брандерами для атаки Бергена. Но голландцы употребили бывшее в их распоряжении время: они приготовились к обороне, частью ошвартовав сильнейшие свои корабли так, чтобы орудия оставались наведенными на данные пункты рейда, и частью свезя свои орудия на берег и защитив их временными прикрытиями, чем и сделали свою позицию весьма сильной. Неудивительно поэтому, что атака Тиддимана, встретив еще сильную помеху в ветре, который не позволил ему подойти на ближайшую дистанцию и совершенно окутывал его пороховым дымом, окончилась полнейшей неудачей.
Сэндвич, казалось, не делал никакой попытки держаться постоянно в море у голландского берега. Идея строгой и продолжительной блокады голландских портов или совсем не приходила в голову командующим флотами, или сами корабли, по их внутреннему распорядку и устройству, были все еще не способны держаться в море такое долгое время . Может быть, обе причины оказывали свое влияние. В это время даже «большие корабли» все-таки еще не были пригодны к надежному плаванию в море в зимние месяцы как потому, что в свежую погоду они подвергались сильной качке и давали течь, так и потому, что они не были хорошо управляемы и, следовательно, подвергались опасности плавания у подветренного берега. Кажется вероятным и то, что значения блокады для морской торговли не понимали в то время. Если бы голландские порты могли быть тесно обложены, то едва ли можно было бы себе представить лучшее обеспечение свободы и безопасности для нашей торговли. Кажется, что когда Сэндвич отрядил Тиддимана для атаки кораблей в Бергене, то он сам увел остальную часть флота к Шетландским островам и стерег там возвращавшиеся голландские корабли до 8 августа .
Голландские порты были таким образом оставлены открытыми, и неприятельским флотам предоставлена свобода вновь собраться вместе. И действительно, По получении известий о разделении английских сил, голландцы направились к Бергену в надежде напасть на эскадру Тиддимана. Не видя даже следов этой эскадры, в конце августа они взяли Бергенский коммерческий флот под конвой, надеясь довести все 70 кораблей его в безопасности до своих портов. Но здесь появился непрошенный большой враг морских операций — ветер, рассеявший как коммерческий флот, так и военные корабли. Сэндвич как раз в это время был на обратном пути, в середине Северного моря, и 5 сентября уже находился в 90 милях на NNW от Текселя, поживившись сильно в два предшествовавшие дня на счет разрозненных голландских коммерческих и военных судов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52