Теперь вторгшаяся армия повернула в сторону Иудеи. Парфия имела давние связи с иудеями, главным образом с их древними поселениями к востоку от Евфрата; историк Иосиф, поместив эти восточные общины в начало списка тех, к кому обращена его «Иудейская война», тем самым подчеркивает их важность. Государство Хасмонеев при Александре Яннае тоже воздавало почести парфянской делегации. И более поздние иудейские источники свидетельствуют, как страстно в некоторых кругах надеялись, что, победив Рим, парфяне окажутся ниспосланным свыше орудием, которое расчистит путь ожидаемому Мессии.
Продвигаясь в глубь Иудеи, парфяне, естественно, поддерживали антиримски настроенного Антигона. Верно, они не заявили об этом сразу. Однако Антигон не замедлил появиться в Галилее, и к нему присоединились иудейские разбойники из дубовых лесов, покрывавших в то время большие пространства приморской равнины. Затем он, не теряя времени, двинулся на Иерусалим. Спешное прибытие Фасаила и Ирода вынудило его укрыться на территории храма, но скоро поддержать его прибыли парфянские войска. Их командир предложил Гиркану, Фасаилу и Ироду лично предстать перед местным военачальником парфян, где и выступить в свою защиту. Гиркан с Фасаилом быстро подчинились и поехали. Но исполненный подозрений Ирод остался. Не поколебали его и дальнейшие приглашения явиться в штаб-квартиру парфян, ибо один состоятельный сириец, Сарамалла, еще раньше предупредил его о недружественных намерениях парфян, а теперь Ирод знал, что эти сведения были точными, потому что Гиркана и Фасаила под конвоем доставили в Екдиппу (Хазив, Ез-Зиб) на финикийском (ливанском) побережье и держали под арестом. Таким образом, теперь не оставалось сомнений, что претендовать на иудейский трон должен был ставленник парфян Антигон. Известно, что обещанная им цена включала не только большую сумму денег, но и 500 женщин, жен его политических противников.
* * *
Так что Ирод решил бежать из Иерусалима, забрав с собой своих женщин. Деньги он уже переправил на юг, в свою родную Идумею. Теперь с невестой, ее и своей матерью, младшим братом и 10 000 воинов он покинул город. Как он улизнул от карауливших его десяти парфянских офицеров и 200 конников, остается тайной. Однако везение продолжалось недолго. В семи милях к югу от Иерусалима он отбился от крупного отряда своих иудейских противников; впоследствии, чтобы отметить это важное место, он построит там большую крепость, Геродиум. Они упорно продолжали путь, часто преследуемые по пятам парфянской конницей. Женщины ехали верхом, но его мать пересадили в повозку, ибо сообщается, что последняя перевернулась и Ирод, в отчаянии от случившегося с матерью несчастья и от задержки, подумывал о самоубийстве — но, возможно, эта история была придворной легендой, дабы показать его добрым семьянином. Однако беглецам удалось, как было условлено, в Оресе (Кефар Арисса или Хоршах) на идумейской территории в пяти милях к югу от Хеврона встретиться с младшим братом Ирода Иосифом И. Решили распустить большую часть войск, которые привели с собой братья, а семьи под охраной 900 воинов во главе с Иосифом поместить в господствующей над пустыней у Мертвого моря крепости Масада.
Ирод подумал, что пришло время воспользоваться тесными семейными связями с арабами. Сам он был по крайней мере наполовину арабом, его семья владела там крупными поместьями, а отец дружил с царями и ссужал их деньгами. Теперь Ирод хотел вернуть часть денег, надеясь выкупить брата и убедить парфян отказаться от поддержки Антигона, и он поехал в столицу арабов Петру, взяв с собой в качестве возможного залога семилетнего сына своего брата Фасаила. В то время у арабов царствовал Малх (47 — 30 до н.э.); его арабское имя, Малик, такое же, как и у внутреннего врага Ирода, Малиха, но для различия лучше называть его Малхом. Ссылаясь на приказ парфян, он отказался пустить Ирода в Петру — хотя есть основания подозревать, что он решил воспользоваться возможностью и уклониться от уплаты долгов Ироду и другим видным иудеям и завладеть их средствами и имуществом у себя в стране.
Во всяком случае, Ироду пришлось повернуть на запад через пустыню Негев. Набрав сопровождение в одном из святых мест Идумеи, он добрался до средиземноморского побережья у Риноколуры (Эль-Ариш), бывшего владения Иудеи, отторгнутого от нее Помпеем и теперь являвшегося пограничным постом правящей царицы Египта Клеопатры VII.
Ирод бежал как раз вовремя, потому что парфяне теперь обрушились на Идумею, захватив и разрушив древнюю крепость Мариссу (Марешу), важный опорный пункт на южной границе Иудеи. Они, несомненно, выбрали ее из-за родовых связей с семейством Ирода. Более того, достигнув побережья, беглец узнал еще одну ужасную новость. Его брат Фасаил погиб, но, очевидно, в действительности он покончил с собой в темнице, куда бросили его парфяне. С Гирканом обошлись еще более жестоко. Пленившие его парфяне отрезали ему уши. Это означало, что он больше не мог быть первосвященником, поскольку закон гласил, что ни одно лицо с физическими недостатками не могло занимать эту должность. Согласно антихасмонейской версии, уши Гиркану отрезал сам Антигон этот же злодей погубил и Фасаила, отравив его под видом лечения раны.
Теперь Гиркан был обязан снять с себя сан первосвященника, и парфяне сослали его в Вавилонию. Поскольку любовь к идумейской семье была одним из самых сильных чувств Ирода, он действительно искренне горевал, узнав о смерти брата. Однако было верно и то, что потенциально неудобный соперник, обладавший даром завоевывать популярность, больше не стоял на пути. К тому же трагедия неожиданно обернулась еще одним благом: из-за жестокостей парфян в истинном свете предстала репутация Пакора как справедливого правителя и он утратил популярность у множества иудеев, а римляне утвердились во мнении, что если на кого ставить, так это на Ирода.
Эту мысль следовало довести до римлян лично. Другими словами, нужно ехать в Рим, где в тот момент находились Антоний и Октавиан, которые, заключив договор, временно подлатали свои разногласия. Самым быстрым, если не единственным, путем добраться туда — было отправиться морем из Египта. Так что Ирод двинулся на запад через египетские пограничные зоны, разминувшись с посланной царем Малхом арабской делегацией, которой поручили передать молодому человеку, что царь, подумав, берет обратно свой отказ. Когда Ирод добрался до Пелузия в северо-восточной части Дельты, находившийся там командующий флотом Клеопатры (после некоторых колебаний) переправил его в египетскую столицу Александрию, где его и приняла царица.
После того как 23 годами раньше Помпей упразднил царство Селевкидов, превратив его в римскую провинцию Сирию, Египет Птолемеев остался единственным царством, уцелевшим после распада империи Александра Великого. Хотя уже не такая, как прежде, страна оставалась очень богатой, однако утратила обширные имперские территории в Палестине, Сирии и Малой Азии, и само ее существование как «независимого царства» унизительным образом зависело от милости Рима. Царица Клеопатра VII, подобно Ироду в Иудее, всеми силами стремилась вернуть царству прежнюю славу, так как она ясно понимала, что единственный путь лежал через сотрудничество с главными римскими вождями. Но поскольку она была женщиной, ее способы отличались разнообразием. Она не только сотрудничала с Цезарем, но и стала его любовницей, а в последнее время получила в любовники и Антония. Она намеревалась склонить последнего к расширению Египта до его прежних размеров.
Это означало, что, обращаясь за содействием к Клеопатре, Ирод многим рисковал, потому что ее намерение восстановить старое царство Птолемеев неизбежно предполагало урезывание, если не уничтожение, его собственного маленького государства. Однако Клеопатра оказала ему радушный прием. Возможно, она рассуждала, что оба они — политические друзья Антония и что способный молодой человек, в данный момент не представлявший никакой опасности, может оказаться полезным — особенно если она сможет подчинить его своему влиянию. Говорили даже, что она предлагала ему командную должность в египетской армии, предположительно командовать контингентом, который она мобилизовала в помощь Антонию в войне с парфянами. Птолемеи не впервые брали на службу иудейского военачальника. Однако предание могло не соответствовать действительности: такую историю Ирод мог включить в воспоминания, чтобы показать, как ловко он уклонился от ее хорошо известных хитростей.
Во всяком случае, если Ирод действительно получил такое предложение, то он его отклонил. Он сказал царице, что хочет добраться до Рима, хотя уже наступила осень, когда моряки обычно избегают выходить в море. Клеопатра пошла ему навстречу и предоставила корабль для поездки. После трудного плавания по бурному морю Ирод добрался до Родоса, где построил еще один большой корабль. Он, конечно, мог и зафрахтовать, но ему нужен был предлог потянуть время, чтобы выведать обстановку через римских друзей. Тем временем он пожелал оказать щедрую помощь Родосу — дружественному Антонию и пострадавшему от врагов — и в то же время собрать побольше денег, которые потребуются по прибытии в столицу. Эти средства он, надо думать, мог собрать в разбросанных по побережью Малой Азии обширных иудейских поселениях.
Итак, Ирод, несмотря на глубокую зиму, поплыл в Брундузий (Бриндизи), а оттуда отправился в Рим. Здесь он незамедлительно рассказал Антонию, другу своей семьи, обо всем, что происходило на Ближнем Востоке. Антоний познакомил его с Октавианом. Этот, хотя и бездушный, молодой человек не мог не знать о дружеском, благодарном отношении своего приемного отца Юлия Цезаря к дому Ирода. Кроме того, в отличие от своего врага и врага римлян, Ирод был на стороне римлян. К тому же великие мира никогда не могли устоять перед чарами Ирода.
Очень быстро представили его римскому сенату. Поручителями выступили оратор и покровитель искусств Мессала и администратор и адмирал Атратин. Судя по их дальнейшим карьерам, оба отчасти были движимы недоверием к царству Клеопатры, а это убеждало их в пользе палестинского противовеса. К тому же Мессала не впервые выступал в поддержку Ирода — двумя годами раньше он защищал его с братом перед Антонием от иудейских противников. Теперь оба сенатора выступали в его пользу и обвиняли Антигона в сотрудничестве с враждебной Риму Парфией. Потом встал Антоний, доказывая, насколько важной будет помощь Ирода с фланга в планируемой им, Антонием, кампании по изгнанию парфян из Сирии. И Антоний предложил восстановить Иудейское царство, временно прекратившее существование после понижения Гиркана в 63 году до звания этнарха, и высказался за то, что царем быть Ироду. Сенат единогласно проголосовал за предложение.
«По окончании заседания, — рассказывал Иосиф, — Ирод вышел из сената, с одной стороны с ним шел Антоний, а с другой — Октавиан. Консулы и другие государственные сановники провожали их для приношения жертвы богам и возложения сенатского решения на Капитолий. В первый же день назначения Ирода царем Антоний дал в честь его торжественный обед» {Иосиф Флавий. Иудейская война. С 66). То был самый значительный день в жизни Ирода. И пир отличался великолепием — только вот участие в жертвоприношении капитолийскому Юпитеру было несколько рискованным, так как затрагивались религиозные чувства иудеев. Не знаем, обеспокоился ли этим Ирод, но еще одно обстоятельство наверняка вызвало его озабоченность. Многие иудеи, для которых царский дом Хасмонеев, освободивший иудеев от чужеземного ига, был чем-то священным, явно будут шокированы демонстративным пожалованием царского титула «полукровке» идумею, и к тому же из рук чужеземного покровителя. По этой причине и чтобы отвести обвинения в достойном осуждения честолюбии, Ирод постарался создать впечатление, будто он совершенно не ожидал решения римлян. По его словам, возвести на царство должны были Аристобула III, десятилетнего брата своей суженой Мариамны, на которое тот, будучи внуком Гиркана и племянником Антигона, мог претендовать по праву рождения. А он сам, утверждал Ирод, не желал ничего большего, кроме как быть советником при мальчике. Вряд ли это было правдой. Ибо через неделю после приезда в Италию Ирод уже отправился домой. Совершенно ясно, что все дело было подготовлено в ходе обстоятельных консультаций с представителями римской знати в течение тех месяцев, которые Ирод провел на острове Родос по пути в Рим.
Другой важной стороной римского решения, с точки зрения общественного мнения в Иудее, было то обстоятельство, что царская власть отныне должна отделяться от первосвященства. Ирод вполне определенно не мог стать первосвященником, поскольку не вел свою родословную от дома Аарона, ранее обладавшего монополией на это место, и не происходил из хасмонейской семьи, впоследствии перенявшей сей пост. Хасмонеи выдумали тому объяснение, что-де у них в роду когда-то были какие-то младшие священники. Идумей Ирод на это и не надеялся; даже слухи, что и у него в роду были священники, которые он позволял распространять своему окружению, были не слишком убедительными, чтобы им можно было поверить.
А доводы римлян сомнений не вызывали. Причины, по которым назначили Ирода, следующие. Во-первых, хасмоней Антигон был противником римлян (поддерживал восточную великую державу против западной) и поэтому не подходил для этой роли. Во-вторых, хасмонейский племянник Антигона Аристобул не годился из-за принадлежности к тому же антиримскому крылу семейства, и, во всяком случае, ему было всего десять лет. В-третьих, только Ирод обладал необходимыми способностями и энергией — и, быть может, благодаря идумейскому происхождению, необходимой бепристрастностью, — чтобы сдерживать вечно беспокойных иудеев. Но если ставить во главе Ирода, он должен быть царем, потому что если он не мог быть первосвященником, то должен получить титул, равный по престижу. Кроме того, монеты Антигона, чье иудейское имя было Маттафия, служат свидетельством, что он, в свою очередь, претендовал на царский титул; так что Ироду, преследовавшему цель сменить его, не оставалось ничего другого. Таковы были обстоятельства, которые в 40 году до н.э. привели к восстановлению для Ирода царского титула. Выпущенные впоследствии монеты с выбитыми датами свидетельствовали, что он ведет свое царствование с этого года.
Однако решение римлян было необычным, исключительным, потому что, когда в зависимом царстве-клиенте появлялась вакансия, обычно искали нового наследника среди продолжателей прежней линии. Решение также влекло за собой отделение иудейской монархии от первосвященства. Это означало отход от традиции, установленной поздними Хасмонеями (нарушенной лишь когда на троне восседала женщина, Александра Саломея, а первосвященником был Гиркан II). Для Рима, возможно, было бы удобнее сохранить объединенным пост монарха и первосвященника, но на такую объединенную должность не находилось подходящего кандидата. Так что царем должен был стать Ирод, а кто-нибудь другой первосвященником. Но эта проблема на время была отложена, ибо сначала Ирод должен завладеть своим царством, все еще находившимся в руках его соперника, человека, который в глазах большинства иудеев был законным царем, — хасмонея Антигона.
В качестве поощрения римляне обещали Ироду значительное увеличение территории. Лежащая к северу от Иерусалима Самария, до парфянского вторжения находившаяся под его личной властью внутри провинции Сирия, возвращалась в Иудейское царство, тем самым удаляя довольно неудачный римский коридор между ядром государства и Галилеей. Несколько расширялась территория на крайнем юго-западе, западнее его родной Идумеи. Она включала прибрежную полосу, в дополнение к Иоппии. Это приобретение почти наверняка включало важный древний недавно перестроенный порт и эллинизированный город-государство Газу, конечный пункт пути пряностей из Аравии.
Глава 3
ИРОД ЗАХВАТЫВАЕТ ЦАРСТВО
Итак, римляне дают Ироду царство. Но нужно еще отнять его у Антигона.
Не теряя времени, Ирод пустился во второе зимнее плавание и примерно в феврале 39-го достиг левантийского побережья. Но он никак не мог высадиться на иудейской территории и по существу высадился за пределами северной оконечности своего предполагаемого царства, в финикийском портовом городе Птолемаиде (Акра, Акко) в римской Сирии (ныне входит в состав государства Израиль, служит естественным портом Галилеи). Годом раньше Птолемаида без борьбы сдалась парфянским завоевателям. Но теперь ее жителей, видно, склонили к другому решению, и Ирод получил возможность высадиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25