Когда мы
потеряли третью машину, я начал думать. Вот и все.
Грег покачал головой.
- Я и не подозревал, что ты философ...
- Я тоже. Просто устал. Расскажи-ка мне о своей семье...
...Через четыре часа, когда буря утихла, когда вместо камней стали
летать песчинки, и яростный ливень перешел в моросящий дождь, Таннер
починил радар, и они двинулись в путь. Вечером они обошли руины Денвера.
Таннер сел за руль и повел машину к месту, некогда известному под
названием Канзас.
Он вел всю ночь и утром впервые за мною дней увидел чистое небо.
Правая нога давила на газ, в голове неторопливо текли мысли, а рядом тихо
посапывал Грег.
Руки сжимали руль, в кармане лежала амнистия, а самим Таннером
завладело странное чувство. Сзади клубилась пыль. Небо приобрело розовый
цвет, а темные полосы снова сжались. Таннеру вспомнились рассказы о тех
днях, когда пришли ракеты; когда было уничтожено все, кроме районов на
северо-востоке и юго-западе; о тех днях, когда налетели ветры, растаяли
тучи, и небо потеряло голубизну; днях, когда Панамский канал исчез с лица
земли, и замолчали радиостанции; когда перестали летать самолеты. Больше
всего Таннеру было жаль самолеты. Он всегда мечтал летать - взмывать в
воздух и парить высоко-высоко наверху, словно птица... Где-то впереди его
помощи ждал город - единственный уцелевший город кроме Лос-Анджелеса,
последняя цитадель американской земли. Он, Таннер, может его спасти, если
поспеет вовремя...
Вокруг были скалы и песок, к склону горы прижимался старый
покосившийся гараж - разбитый, с провалившейся крышей, он напоминал
полуразложившийся труп. Таннера стала бить дрожь, и нога непроизвольно
усилила нажим на акселератор, хотя педаль и так уж была вжата в пол.
Справа впереди поднималась стена черного дыма. Подъехав ближе, он увидел
обезглавленную гору. На месте вершины вили гнездо клубящиеся языки
пламени. Таннер взял влево, на много-много миль отклоняясь от намеченного
пути. Иногда под колесами тряслась земля. Вокруг падал пепел, но дымящийся
конус отодвинулся на задний план правостороннего экрана.
Таннер думал о былых днях и о том немногом, что знал о них. Если
пробьется, обязательно узнает больше. Его никогда не просили сделать
что-то важное, и он надеялся, что впредь не попросят. Однако им завладело
чувство, что он _м_о_ж_е_т_ это сделать. _Х_о_ч_е_т_ сделать. Впереди,
сзади, по сторонам простиралась Долина Проклятий - кипящая, дымящаяся,
дрожащая, - и если он ее не победит, половина человечества погибнет. И
удвоятся шансы, что весь мир скоро станет частью Долины... На побелевших
суставах ярко проступила татуировка.
Грег спал, Таннер прищурил глаза и не прикоснулся к тормозу, даже
когда увидел оползень. Он проскочил его и шумно выдохнул. Все чувства были
обострены до предела, мозг словно превратился в экран, на котором
регистрировались мельчайшие детали. Таннер чувствовал колыхание воздуха в
машине и упрямое давление педали на ногу. В горле пересохло, но это не
имело значения. Он мчался по искалеченным равнинам Канзаса, слившись с
машиной в одно целое, и испытывал состояние, похожее на отрешенность и
счастье. Проклятый Дентон был прав. Надо доехать.
Таннер остановился на краю глубокой расщелины и повернул к северу.
Через тридцать миль расщелина кончилась, и он снова взял курс на
юго-восток. Грег что-то бормотал во сне. Солнце стояло в зените, и Таннеру
казалось, будто он, бестелесный, парит над бурой землей... Он сжал зубы.
Его мысли вернулись к Денни. Наверное, тот сейчас в больнице. Что ж, все
лучше, чем сгинуть в Долине. Хоть бы только деньги были на месте... Таннер
почувствовал боль - болели шея, плечи. Боль распространилась на руки, и он
заметил, что сжимает руль изо всех сил. Он глубоко вздохнул и закурил.
Солнце скатывалось ему за спину. Он отпил воды и притушил экран заднего
обзора. Потом послышался звук, подобный отдаленному раскату грома, и
Таннер немедленно насторожился.
Чудовищное стадо бизонов пересекало его путь. Больше часа огромные,
тяжелые животные, склонив головы, бежали перед машиной, взметая копытами
землю, и, наконец, откатились к югу. Шум постепенно затих и вскоре совсем
исчез. Только гигантское облако пыли осталось висеть и воздухе, и Таннер,
включив фары, направил в него автомобиль.
Он выехал к шоссе с неплохо уцелевшим покрытием и резко прибавил
скорость. Через некоторое время показался выцветший покосившийся
указатель: "ТОПИКА - 110 миль".
Грег зевнул, потянулся, потер кулаками глаза.
- Который час?
Таннер кивнул на часы.
- Утра или вечера?
- Вечера.
- Ну и ну! Выходит, я проспал битых пятнадцать часов!
- Верно.
- Ты, должно быть, совсем выдохся. Весь побелел. Сейчас я тебя
заменю.
- Не возражаю.
Грег полез в заднюю часть машины.
Через пять минут они подъехали к окраинам мертвого города. Почти все
здания развалились, подвалы были наполнены водой. Через трещины в асфальте
лезла трава. Чудом уцелевший телеграфный столб накренился к земле, и
свисавшие с него провода походили на черные спагетти. Разбитые витрины,
ржавые остовы автомобилей, скелеты, ослепшие светофоры...
Грег, кряхтя, пролез вперед.
- Ну, давай меняться.
- Сперва я хочу отсюда выехать.
Наконец, когда минут через пятнадцать город остался позади, Таннер
остановил машину.
- Мы недалеко от Топики. Буди меня в случае чего.
- Кстати, как ты ехал, пока я спал?
- Нормально, - ответил Таннер и закрыл глаза.
Грег вел машину прочь от заката. До Топики он съел три бутерброда с
ветчиной и выпил кварту молока.

9
Таннер проснулся от визга запускаемых ракет. Он машинально потер
глаза и тупо уставился вперед.
Вокруг клубились облака каких-то сухих листьев. Летучие мыши, летучие
мыши, летучие мыши... Воздух был наполнен летучими мышами. Громадная
махина автомобиля заметно тормозилась их черными телами, а слух терзали
скрежещущие писклявые звуки.
- Где мы?
- Канзас-Сити. Тут их полно. - Грег выпустил еще одну ракету,
прорезавшую огненным следом дикую завывающую орду.
- Побереги ракеты. Давай огнеметами. - Таннер переключил фронтальный
пулемет на ручное управление и навел перекрестье прицела на экран. -
Одновременно во все стороны. Пять-шесть секунд - потом продолжу я.
Огонь рванулся вперед, расцветая мрачно-оранжевыми лепестками
пламени. Когда лепестки опали, Таннер вгляделся в экран и нажал на
гашетку. Он вел дулом, а они падали. Обгоревшие тела устилали землю, и к
курящимся грудам добавлялись новые.
- Жми! - закричал Таннер, и машина пошла вперед, давя колесами
хрустящие тушки.
В холодном сиянии осветительной ракеты казалось, что на них налетают
миллионы вампироподобных тварей.
Таннер стрелял, и они падали, как перезрелые яблоки.
Потом он скомандовал:
- Притормози и дай из верхнего огнемета! - и Грег повиновался. -
Теперь боковые! Передний и задний!
Повсюду вокруг них горели тела, и они прокладывали путь через стену
обугленной плоти.
Таннер пустил вторую осветительную ракету.
Летучие мыши еще были здесь, но уже не опускались так низко. Таннер
нацелил пулеметы и ждал, но они больше не нападали стаями; лишь отдельные
подлетали ближе, и он сбивал их одиночными выстрелами.
Через десять минут Таннер произнес:
- Слева от нас Миссури. Если идти вдоль берега, то попадем в
Сент-Луис.
- Знаю. Думаешь, там тоже будет полно летучих мышей?
- Вероятно. Но если не станем гнать и приедем утром, они нам не
помешают. Там подумаем, как перебраться через Миссисипи.
А на экране заднего обзора на фоне бледных звезд темнел город
Канзас-Сити, и, облитые светом кровавой луны, над его силуэтом метались
летучие мыши.
Через некоторое время Таннер снова заснул. Ему снилось, что он
медленно едет на мотоцикле посреди широкой улицы, а на тротуарах стоят
люди и приветствуют его восторженными возгласами. Они бросают конфетти, но
на него падает мусор, мокрый и вонючий. Тогда он дает газу, но мотоцикл
замедляет ход, и теперь они уже кричат на него, осыпают ругательствами.
"Харли" начинает захлебываться, но его ноги застыли и не двигаются. Через
секунду он упадет. Мотоцикл останавливается и начинает опрокидываться
вправо. Таннер падает, на него бросается толпа...
Таннер резко очнулся и увидел утро - яркую монету солнца в центре
темно-синей скатерти.
- Вот она, - прошептал Грег. - Миссисипи.
Таннер неожиданно почувствовал голод.
Они освежились и стали искать мост.
- Что-то не видать твоих голых дикарей с копьями, - заметил Грег. -
Конечно, мы могли миновать их в темноте - если они еще здесь.
- И слава богу, - сказал Таннер. - Сэкономили патроны.
Показался мост - провисший, темный, за исключением тех мест, где
солнце бросало блики на металлические канаты. Машина медленно ехала по
улицам, порой приходилось объезжать целые кварталы. За два часа они прошли
милю, а к подножью моста попали в полдень.
- Похоже, Брейди проехал здесь, - произнес Грег, глядя на узкий
расчищенный проход. - Как, по-твоему, он это сделал?
- Может быть, каким-то образом спихивал мешающие машины вниз.
- А прежде они здесь были?
- Собственно, я тогда к мосту не подъезжал. Я остановился на том
холме. - Таннер кивнул на задний экран.
- Что ж, может, и мы пройдем.
Они двинулись вперед на мост и медленно поехали над величественной
рекой. Временами мост под ними трещал, стонал, и они чувствовали, как он
дышит.
Начало опускаться солнце, а они все шли вперед, задевая бамперами
ржавые остовы машин. Миновало три часа, прежде чем колеса коснулись
противоположного берега. Грег тяжело вздохнул и чуть дрожащей рукой зажег
сигарету.
- Не хочешь немного повести, Черт?
- Давай.
Они поменялись местами. Грег тут же откинулся на спинку и закрыл
глаза.
- Боже, я совершенно измочален, - пробормотал он.
Таннер вел машину через руины Восточного Сент-Луиса, спеша выехать из
города до наступления темноты. Улицы были захламлены и разбиты. Начал
повышаться уровень радиоактивности, но в салоне машины, судя по
индикатору, все пока было в норме.
Шли часы. Когда солнце скатилось за спину, Таннер вновь увидел на
севере разливающееся голубое сияние. Но небо оставалось чистым - звездное
небо, уже без черных полос. Впереди повисла розовая луна. Танкер тихонько
включил музыку и взглянул на Грега. Тот крепко спал.
Уровень радиации упорно лез вверх. Таннер увидел на экране кратер и
остановился.
Кратер был с полмили в поперечнике. Таннер пустил осветительную
ракету, и в ее сиянии рассмотрел окрестности. Подъезды были ровнее справа,
и он повернул туда.
Радиация! Очень высокий уровень радиоактивности! Таннер резко вдавил
педаль газа и думал, глядя на индикатор: "На что это было похоже, в тот
день? В тот день, когда здесь вспыхнуло искусственное солнце, на какое-то
время затмило настоящее, а потом медленно потонуло в черном шквале..." Он
попытался представить себе это, картина живо возникла перед глазами, и он
тут же попытался прогнать ее, но не сумел.
Какой была жизнь раньше, в те дни, когда стоило лишь вскочить на
мотоцикл - и кати куда душе угодно? И на голову с небес не лились помои?..
Таннера охватило щемящее чувство, будто его обманули. Он испытывал его не
в первый раз, но сейчас он ругался злее и дольше, чем обычно.
Объехав, наконец, кратер, Таннер закурил и впервые за долгие месяцы
улыбнулся, когда показания индикатора радиоактивности пошли вниз. Через
несколько миль показалась трава, а вскоре появились и деревья.
Деревья низкорослые и изогнутые; но чем дальше он бежал от кровавой
вакханалии, тем выше и стройнее они становились. Таких деревьев он никогда
раньше не видел: по пятьдесят, шестьдесят футов высотой, изящные,
серебрящиеся под лунным светом, здесь, на равнинах Иллинойса.
Машина мчалась по твердой широкой дороге, и Таннером завладело
желание ехать по ней вечно - до Флориды, штата мхов и торфяных болот,
апельсинов и чудесных пляжей; до холодного скалистого мыса Сейбл, где все
серое и бурое, где волны разбиваются о маяки, и соленый ветер обжигает
лицо, где на надгробных плитах древних кладбищ вырублены стершиеся, но еще
различимые надписи; потом вниз по великой Миссисипи, туда, где она
разбивается на рукава и выходит в Мексиканский залив - на крошечных его
островках пираты зарывали награбленные сокровища; в горы - Покомок, Кэт
Скилл, плато Озарк; проехать через леса Шенандоа; оставить машину и
поплавать в Чесапикском заливе; посмотреть на большие озера и на то место,
где падает вода - на Ниагару... Ехать и ехать по этой дороге, увидеть все,
впитать в себя весь мир... Да, может быть, осталась не только Долина
Проклятий! Он хотел этого страстно, сжигаемый изнутри жадным огнем.
Таннер рассмеялся - коротко, резко хохотнул, неожиданно почувствовав
себя всемогущим.
Музыка играла тихо, даже слишком, грустно, нежно, и он растворился в
ней полностью.

10
К утру Таннер въехал в Индиану. По дороге встречались внешне целые
фермы, в которых, вероятно, жили люди. Ему очень хотелось проверить это,
но он не смел остановиться. Затем растительность стала хиреть. Исчезла
трава; редкие искривленные деревья склонялись над голой землей. Снова
возросла радиоактивность. Сохранившийся указатель возвестил о приближении
Индианаполиса.
Таннеру пришлось сделать большой крюк и даже вернуться до местности
под названием Мартинсвиль, чтобы перебраться на другую сторону Белой Реки.
Затем, когда он снова взял курс на восток, неожиданно затрещало и ожило
радио. Слабо донесся голос: "Неопознанный автомобиль, немедленно
остановитесь!" Таннер включил экраны на полное увеличение и на холме,
далеко впереди, увидел мужчину с биноклем и рацией.
Он ехал по более или менее сносному участку дороги со скоростью 46
миль в час и постепенно увеличил скорость до пятидесяти. От толчков на
выбоинах проснулся Грег.
Из приемника все настойчивее и громче раздавались команды. Таннер
впился взглядом в передний экран. Входя в крутой вираж, он прикоснулся к
тормозу, не отвечая на вопрос Грега: "В чем дело?"
Дорогу перегораживал танк и дуло его большого орудия смотрело прямо в
лоб.
Таннер среагировал молниеносно.
Пока глаза искали и нашли боковой съезд, правая рука пустила три
бронебойные ракеты, с визгом устремившихся вперед, левая рука резко
крутанула руль против часовой стрелки, а нога, изо всей силы вжала педаль
газа.
Он уже съехал на обочину, когда танк харкнул вспышкой, а потом
расцвел огненным цветком и исчез в дыму.
Когда они, миновав танк, выскочили на дорогу, начался ружейный огонь.
Грег швырнул налево и направо по гранате, а затем ударил из
пятидесятимиллиметровых пулеметов. Машина с бешеной скоростью неслась
вперед; через полмили Таннер взял микрофон и проговорил: "Прошу прощения,
ребята, у меня не работают тормоза".
Ответа не последовало.
Как только они выехали на ровную местность с хорошим обзором во всех
направлениях, Таннер остановил машину, и на место водителя сел Грег.
- Как ты думаешь, где они раздобыли танк?
- Кто их знает.
- А зачем хотели остановить нас?
- Они не знали, что мы везем. А может, просто нужен был автомобиль.
- Влепить снаряд - далеко не лучший способ отнять машину.
- Если она не достанется им, то с какой стати оставлять ее нам?
- Ты прямо читаешь их мысли, да?
- Верно.
- Закури.
Таннер с благодарностью взял сигарету.
- Нам пришлось очень трудно...
- Не могу не согласиться.
- А ехать еще далеко...
- Тоже не спорю. Так что давай, покатили.
- Раньше ты говорил, что мы все равно сдохнем.
- Теперь я передумал. Мы доедем.
- После всего того, что было?
- После всего того, что было.
- А что нас ждет впереди? С чем еще нам предстоит столкнуться?
- Не знаю.
- Один раз ты попытался улизнуть. Теперь я тебя понимаю.
- Ты трусишь, Грег?
- Какой толк моей семье от покойника?
- Тогда почему ты согласился?
- Я и не предполагал, на что это будет похоже. Никто не посмеет
упрекнуть нас в неудаче. В конце концов, мы сделали все, что могли.
- А как же люди в Бостоне, о которых ты столько говорил?
1 2 3 4 5 6 7 8 9