— ..Даже он сам.Рамсэй посмотрел на небо.— Как величественно и страшно. Что это был за человек!— Человек? Ты уверен?— Нет, не уверен. Но я не смог бы этого сделать.Гаррисон вошел в открытые ворота и двинулся через сад.Он приблизился к паре, раскинувшейся на газоне.— Доброе утро.— Доброе утро.— Тихо здесь.— Да.Он огляделся.— Как тебе удалось поднять его?— С помощью той же лебедки, которой они его опустили. Я поставила ее обратно под навес.— А ты аккуратная!Она дала отцу еще попить.Гаррисон сунул руки в карманы.— Что он сделал со звездолетами? Она пожала плечами.— Он говорит, что Виндичи «перечеркнул» их. Он посмотрел на человека, лежавшего на земле.— Виндичи…— Рамсэй, — поправили его разбитые губы.— Это затрудняет дело.Он достал из кармана пистолет.— Мне жаль, честно. Но это придется сделать.— «Птицелов плачет», — сказал воробей… «Смотри на его руки, а не на глаза», — ответила ворона.— Стат сказал, что Виндичи должен умереть.— Он уже умер, — сказал лежавший. Гаррисон покачал головой.— Пока он дышит, тигр живет.., и он может появиться вновь в один прекрасный день.— Нет. Нет, — сказал Рамсэй.— Мне жаль.Он поднял пистолет. Долго прицеливался. Медленно упал лицом вниз. Кассиопея улыбнулась.— Семейное наследие.Она подняла пистолет и швырнула его в яму.— У него сегодня будет болеть нос. Она помогла отцу встать на ноги, и они медленно двинулись к никем не охраняемой стоянке машин. *** — Гаррисон был прав, — сказал он ей, — тигр не умер.Он глубоко затянулся и выпустил дым.— Что ты имеешь в виду?— Я теперь и то и другое. Мы сплавились вместе. Я знаю то, что знал он.— Все?— Включая его ненависть, — сказал он.— Что же осталось ненавидеть? — спросила она почти нетерпеливо.— Стат.— Какая польза тебе от ненависти к Стату? Стат подобен Времени — он просто идет и идет. Он покачал головой.— Есть разница. Стат должен прийти к концу.— Как же это сделать?Он посмотрел в маленькое зеркало над тумбочкой.— Я не могу перечеркнуть его, как он сделал со звездолетами. Это требует особого рода ненависти. Это мне не дано. Но во мне осталось еще достаточно от тигра для другой охоты.Он закрыл глаза.— Я знаю, как добраться до Стата. Гаррисон жив. Когда он доложит о провале, Стат быстро найдет другой путь, это лишь вопрос времени. Тогда я умру.— Если Стат может быть разрушен… — ее голос затих. — Если бы Стат мог быть разрушен! Он использовал тебя, меня, всех!Она посмотрела на него через плечо.— Девять боевых кораблей не могут разрушить Федерацию.— Нет, если Стат и Виндичи будут на ее стороне, — ответил он. — Но если тигр обезглавит робота и исчезнет, то отдаленные миры могут провозгласить независимость и иметь возможность отстоять ее.— Что тебе для этого нужно?— Ничего. Все орудия моего ремесла спрятаны в холмах.— Ты не можешь уйти отсюда в таком состоянии.— Я буду в форме, когда доберусь туда?., в достаточно хорошей форме. С небес до дома путь неблизок.Она смешала ему питье и долго смотрела, как он пьет.Несколькими часами позже, на вершине холма, она тихо мурлыкала, глядя, как он взмывает в небо ревущим огнем, отправляясь на охоту за хмельной летучей мышью. *** За тридцать минут до того, как жизнь Стата подошла к концу, корабельное радио взревело.— Назовитесь! Назовитесь! Эти линии ограничены для гражданских кораблей. Назовитесь!Смит наблюдал через иллюминатор маяка, установленного на скалистом островке. Он нажал кнопку.— Ченнинга ко мне — быстро!Спагетти бумажных лент сворачивались кольцами вокруг его лодыжек. Он поднял одну, тут же бросил.Он отключил сигналы предупреждения и поднял микрофон.— Корабль идентифицирован, Виндичи. Он наш, если ты не знал.Переключил на прием, подождал. Ответа не последовало. Он заговорил опять:— Статком предусмотрел, что если ты выживешь, то попытаешься вернуться. Стат нельзя уничтожить.Дверь со вздохом распахнулась, и Ченнинг, моргая, шагнул через порог в сопровождении двух роботов-конвоиров.— Входите, быстро.Он вошел в рубку управления. Спокойные глаза, ничего не выражающее лицо. Смит ударил его наотмашь.— Ченнинг. Доктор Кароль Ченнинг, — сказал он. — Я — Карл Смит. Вы — инженер-психиатр Корпуса Ассассинов. Вы создали суперкиллера по имени Виндичи. Последнее время вы находились под действием снотворного, но вы ведь помните Виндичи, не правда ли?— Да, — сказал Ченнинг. — Я помню Виндичи. Я помню Смита и Ченнинга.— Хорошо, — он протянул ему микрофон. — Виндичи запрограммирован с помощью вашего голоса. Возьмите это и поговорите с ним. Он там, снаружи. Велите ему отвечать.Ченнинг неуклюже сжал микрофон.— Виндичи? — спросил он. — Виндичи, это доктор Ченнинг. Если слышите», ответьте мне. Смит нажал на рычаг. Разговорчивая коробочка заговорила.— Привет, док. Мне придется убить вас и множество других людей просто для того, чтобы выбить Стат из игры, но таковы законы истории. Вы ведь помните Франкенштейна и тому подобное.Смит вырвал микрофон.— Виндичи, послушай. Мы еще сможем тебя использовать. Я открою люк. Тебя, конечно, придется подправить, но ты еще можешь быть полезен Стату.— Простите, — донесся ответ, — это не Виндичи, это капитан Рамсэй из тернерианской гвардии. Двадцать лет назад я объявил войну Федерации. Я только что об этом вспомнил. Вы были тогда ребенком.., не знаю, кто вы теперь, Смит…— Это твое последнее слово?— Боюсь, что так.— Тогда нам придется уничтожить тебя, — сказал он, переключаясь на панель освещения. — Ужасно жаль терять такого человека.— Давай, попробуй потерять меня, — сказал Рамсэй. — Меня воскресили из мертвых, чтобы я сделал эту работу. Скажи своей старой стиральной машине, чтобы постаралась.Смит нажал кнопку номер 776.Он посмотрел на экран.Корабль с номером 776 на обшивке вспыхнул алым светом и превратился в римскую свечу.Смит отключил прием.— Все эти корабли несут в себе семя собственного разрушения, — заметил он.— Разве нельзя то же самое сказать обо всем сущем? — спросил Ченнинг.Смит, нахмурившись, посмотрел на термостат.— Жарко здесь.— Очень.— Мы защищены экраном. Взрыв не мог вызвать повышение температуры.— Однако она повышается.Зазвенели звонки.Статком заговорил своим бумажным языком.— Там что-то еще! — крикнул Смит. Ченнинг наклонился и включил приемник.— Рамсэй? — спросил он.— Я, кажется, уже называл себя, громко и отчетливо.Смит начал лихорадочно нажимать кнопки. На экране появилось новое изображение. Раскаленная поверхность Стата. По ней размеренно передвигалась фигура в скафандре, бросая в люки какие-то свертки.— Мои поздравления, — сказал Ченнинг, — ты превзошел мои ожидания.Рыжеволосый выхватил у него микрофон.— Что ты там делаешь?— Неужели вы думали, что я буду цепляться за корабль, подобравшись к вам так близко? Я оставил там передатчик, а сам двинулся дальше. Стату приходит конец.— Нет еще, — сказал Смит.Он вставил ключ в гнездо под рычагом и повернул его. Когда он дернул рычаг, Ченнинг ударил его.Лежа на спине, он смотрел, как Ченнинг разглядывает пылающую поверхность Стата.— О мой Персей! — закричала Медуза, — раскаленный камень!Затем пламя начало утихать.— Внутренняя линия защиты, — засмеялся он. — Термическая плавка.— Тигр, — прошептал Ченнинг, — зверь горящий.За тридцать секунд до того, как Стат перестал существовать, Кассиопея начала безудержно рыдать. Он сорвала с себя платье и разбила все зеркала в квартире.С волосами цвета рыжих полос и глазами цвета черных полос тигра она вышла на балкон и долго смотрела на широкое темное пространство неба.

1 2 3 4