Если он
небогат, он не будет чувствовать себя ущербным среди нас, ведь мы дорожим
нашими демократическими идеалами.
Она посмотрела по сторонам и добавила:
- Как правило, доходы члена Круга предопределены изначально, так как
опытные консультанты помогают ему распорядиться имуществом. Они
подсказывают, куда выгоднее всего вложить деньги.
- Наверное, Круг неплохо наживается на вас.
- Certainement. Бизнес есть бизнес, да и Балы обходятся недешево. Но
ведь мы и сами - члены Круга; имея акции какой-либо из его корпораций, мы
получаем высокие дивиденды. Даже если через месяц тебя исключат, ты
успеешь разбогатеть - ведь один объективный месяц равен примерно
двенадцати календарным годам.
- Куда мне обратиться, чтобы мое имя внесли в список?
Он знал, куда, но надеялся, что она предложит свою помощь.
- Список будут составлять здесь, сегодня вечером. На Балу всегда
присутствует кто-нибудь из офиса. За неделю-другую о тебе наведут справки,
и тогда к тебе кого-нибудь пришлют.
- Наведут справки?
- Не о чем беспокоиться. Или у тебя биография не в порядке?
Судимость? Психическое заболевание? Неоплаченные долги?
Мур отрицательно покачал головой.
- Нет, нет и нет.
- Тогда тебе не о чем беспокоиться, - повторила она.
- Неужели у меня действительно есть шанс выиграть?
- Да, - ответила Леота, прижимаясь щекой к ложбинке на его шее, чтобы
он не видел ее лица. - До собеседования с Мэри Мод Муллен у тебя будет
поддержка члена Круга. Но конечный результат целиком зависит от нее.
- Тогда мне действительно не о чем беспокоиться.
- Собеседование может продлиться всего несколько секунд. Но Дуэнье их
будет достаточно. Она принимает решения мгновенно и никогда не ошибается.
- Я выиграю, - твердо произнес Мур.
Над ними мерцал зодиак.
Мур нашел Дэррила Уилсона в одном из баров городка Поконо-Пайнс.
Актер, что называется, вышел в тираж: он почти ничем не напоминал героя
знаменитого многосерийного вестерна. Тот был крутолобым, бородатым
викингом прерий; у этого, казалось, по лицу прошел ледник, оставив за
собой глубокие рытвины. Обрюзгший и поседевший за четыре года, он сохранил
из своего облика только дорогостоящую насупленность. В кино он больше не
снимался, а досуг проводил в баре, прижигая зоб огненной водой, в которой
раньше ежедневно отказывал краснокожим. Ходили слухи, что он успешно
"сажает" вторую печень.
Мур сел за его столик, опустил кредитную карточку в прорезь
терминала, набрал на клавиатуре мартини и стал ждать. Заметив, что сидящий
напротив человек не обращает на него внимания, он сказал:
- Вы - Дэррил Уилсон, а я - Элвин Мур. Хочу задать вам несколько
вопросов.
"Самый меткий стрелок Запада" устремил на него мутный взгляд.
- Репортер?
- Нет. Ваш старый поклонник.
- Как же, рассказывай, - произнес хорошо знакомый Муру голос. - Я же
вижу - репортер. Давай, вали отсюда.
- Мэри Мод Муллен, - отчетливо произнес Мур. - Старая стерва, богиня
Круга. Что ты о ней думаешь?
Взгляд Уилсона наконец сфокусировался.
- А, претендент. Хочешь в этом сезоне взойти на Олимп?
- Угадал.
- Ну, и какие у тебя мысли?
Не дождавшись пояснения, Мур спросил:
- Насчет чего?
- Того самого.
Мур сделал глоток. "Хорошо, - подумал он, - поиграем в твою игру,
если это сделает тебя более разговорчивым".
- Похоже, мне нравится мартини, - сказал он. - Ну, так...
- Почему?
Мур побагровел. Похоже, Уилсон слишком пьян, чтобы от него был прок.
Ладно, последняя попытка...
- Потому что он расслабляет и вместе с тем бодрит, а мне именно это и
требуется.
- А почему тебе надо быть расслабленным и вместе с тем бодрым?
- По-твоему, это лучше, чем быть напряженным и сонным?
- Почему лучше?
- Слушай, какого черта...
- Ты проиграл. Ступай домой.
Мур встал.
- Давай так: я выйду, вернусь и мы начнем по новой. Идет?
- Сядь. Колеса моего фургона крутятся медленно, но они все-таки
крутятся. Мы оба говорим об одном и том же. Ты хочешь знать, что такое
Мэри Мод? Я скажу тебе. Это такой большой вопросительный знак. Перед ней
бесполезно надевать маску. За две минуты Дуэнья разденет тебя догола, и
твои ответы будут зависеть от биохимии да от погоды. Как и ее решение. Мне
нечем тебя утешить. Дуэнья - это каприз в чистом виде. И еще она уродлива,
как сама жизнь.
- И это все?
- Тем, кто не годится для Круга, она дает от ворот поворот. И этого
достаточно. Все, ступай.
Мур допил мартини и ушел.
За ту зиму Мур сколотил состояние. Правда, довольно скромное. Он
перешел из "Отдела герметической укупорки" в исследовательскую лабораторию
фирмы "Аква Майнинг". Лаборатория находилась на Оаху, поэтому ежедневные
затраты времени на транспорт увеличились на десять минут, зато "главный
технолог" звучало солиднее, чем "ассистент начальника отдела". Мур
трудился в поте лица, и одним из результатов стремительного роста его
состояния и положения в обществе был судебный процесс в январе.
Он выяснил, что почти все мужчины, принятые в Круг, были разведены.
Обратившись в престижную фирму по оформлению браков и разводов, он
подписал брачный контракт сроком на три месяца с Дианой Деметрикс,
безработной манекенщицей греко-ливанского происхождения. Контракт мог быть
расторгнут по желанию одной из сторон и продлен с согласия обоих супругов.
Позже Мур пришел к выводу, что вина за безработицу среди манекенщиц
лежит в основном на прогрессе в медицине. Хирургия заполнила мир женщинами
с идеальной внешностью. Манекенщице было трудно найти работу и еще труднее
- удержаться на ней. Новообретенное благосостояние Мура и явилось тем
стимулом, который заставил Диану обратиться в суд, обвинив бывшего мужа в
нарушении устного соглашения, якобы заключенного между ними, о продлении
контракта по желанию одной из сторон.
Разумеется, "Бюро оформления браков и разводов Берджесса" помогло
Муру уладить конфликт, оплатив судебные издержки и хирургическую операцию
(Диана сломала ему нос "Пособием по демонстрации готового платья" -
тяжелым иллюстрированным справочником в пластиковом футляре).
В марте Мур был уже готов сразиться с пережитком девятнадцатого века,
невесть что о себе возомнившим. В мае, однако, сказалось переутомление.
Но, вспомнив вопрос Леоты о психическом заболевании, он (чем черт не
шутит!) поборол искушение пройти в психиатрической клинике месячный курс
реабилитации. Он собрал волю в кулак, сосредоточившись на мыслях о Леоте.
Ведь он совсем забыл о ней. Постоянная учеба, заботы о карьере и женитьба
на Диане Деметрикс не оставляли ему времени на воспоминания о Принцессе
Круга, его любви.
Любви?
Он усмехнулся.
"Суета, - решил он. - Я хочу Леоту, потому что все хотят ее".
Но это было не совсем так.
Он задумался о своих подлинных желаниях и целях.
Он понял: его цели расплывчаты. Действие опережает замысел. Если не
кривить душой, он хочет только одного: лететь на роскошном стратокрейсере,
проносясь сквозь завтра и послезавтра, сквозь годы и века, - и не старея,
как те древние боги, что дремали в заоблачной выси, просыпаясь только в
праздники равноденствия, чтобы снизойти к смертным, влачащим жалкое,
томительное существование на земле. Обладать Леотой значило принадлежать
Кругу; именно этого он и добивался. Так что, действительно, то была суета.
То была любовь.
Он громко рассмеялся. Его автосерф как алмаз резал голубую линзу
Тихого океана, осыпая наездника холодным крошевом брызг.
"Возвращаясь из царства абсолютного нуля, подобный Лазарю, ты
поначалу не испытываешь ни боли, ни замешательства. Ты вообще ничего не
чувствуешь, пока твое тело не нагреется до температуры сравнительно
теплого трупа.
Лишь в самом конце, когда просыпается разум, - думала миссис Муллен,
стараясь окончательно прийти в сознание, - и ты понимаешь, что вино
простояло в погребе еще один сезон, и урожай стал еще ценнее, - только
тогда привычная обстановка комнаты принимает вдруг уродливые, пугающие
черты. Наверное, это всего лишь суеверный страх, психический шок при
мысли, что материя жизни - твоей собственной жизни - каким-то непостижимым
образом изменена. Но проходит микросекунда, и страх исчезает".
Миссис Муллен содрогнулась, как будто холод еще не покинул ее
старческое тело, и выбросила из головы воспоминание о кошмаре.
Она посмотрела на человека в белом халате, стоявшего возле ее ложа.
- Какое сегодня число?
Он был горсткой пыли, несомой ветром времени...
- Восемнадцатое августа две тысячи второго года, - ответила горстка
пыли. - Как ваше самочувствие?
- Спасибо, превосходное, - решила она. - Я только что вступила в
новое столетие. На моем счету это уже третье. Почему бы моему самочувствию
не быть прекрасным? Я собираюсь прожить еще не один век.
- Обязательно проживете, мэм.
Две крошечные географические карты - ее ладони - поправили стеганое
покрывало. Дуэнья подняла голову.
- Что нового в мире?
В ее глазах вспыхнуло ацетиленовое пламя. Врач отвел взгляд.
- Мы все-таки побывали на Нептуне и Плутоне, - начал он. - Они
оказались совершенно необитаемы. Проект "Сахара" встретил новые
затруднения, но эти глупые французы утверждают, что почти все улажено, и
весной начнутся работы...
Ее взгляд плавил летающую в воздухе пыль, превращая ее в стекловидные
чешуйки.
- Повторяю, доктор, - повторила миссис Муллен. - Что нового в мире?
Он пожал плечами.
- Мы можем продлить консервацию. Причем на значительный срок.
- Опять консервация?!
- Да.
- Но не лечение?
Он снова пожал плечами.
- Но ведь отсрочка и так превысила всякую меру, - пожаловалась она. -
Прежние лекарства уже почти не действуют. Сколько времени дадут мне новые?
- Этого мы не знаем. Но над вашей проблемой работает очень много
специалистов.
- Значит, вы не можете сказать, когда будет найден способ лечения?
- Может быть, через двадцать лет. А может быть, завтра.
- Ясно. - Пламя в ее глазах погасло. - Ступайте, молодой человек.
Только включите мой автосекретарь.
Врач с радостью уступил место машине.
Набрав номер библиотеки, Диана Деметрикс заказала "Реестр Круга". На
нужной странице она нажала кнопку "СТОП".
Пока она всматривалась в экран, будто в зеркало, на ее лице сменилась
целая гамма выражений.
- А ведь я выгляжу ничуть не хуже, - заключила она. - Даже лучше. Еще
бы нос чуточку поправить и линию бровей... Да, леди. Твое счастье, что
мужчины - консерваторы. Если бы не их предвзятость к пластическим
операциям, ты была бы на моем месте, а я - на твоем. У-у, стерва!
Из "очистителя Мура" вытек миллионный баррель воды. Морская и теплая,
она превратилась в пресную и прохладную. Пройдя через "тандем-камеру", она
- чистая, вполне пригодная для питья, но ровным счетом ничего не знающая о
своих достоинствах - поступила в водопровод. С другого конца в
"очиститель" вливалась новая порция тихоокеанского рассола.
Осажденные и отфильтрованные вещества годились для производства
псевдокерамики.
Изобретатель этого чудо-очистителя быстро богател.
Температура воздуха на Оаху достигала восьмидесяти двух градусов по
Фаренгейту.
Из "тандем-камеры" потек миллион первый баррель.
Они вышли, оставив Элвина Мура в окружении собачек из китайского
фарфора.
Две стены были от пола до потолка забраны стеллажами. На стеллажах
рядами выстроились синие, зеленые, розовые, желтовато-коричневые, охряные,
розовато-лиловые, шафрановые и цвета киновари собачки - преимущественно
глазурованные. Размерами они тоже отличались друг от друга: одни были с
крупного таракана, другие - с крошечного бородавочника. Напротив двери, в
камине, бушевал настоящий Гадес; в его реве слышался метафизический вызов
жаркому июлю Бермуд.
Каминная доска, на которой стояло несколько собачек, была частицей
Круга. Как был частицей Круга и роскошный стол возле огненного ада. За
столом, укутанная шотландским пледом в черную и зеленую клетку, сидела
Мэри Мод Муллен. Она изучала досье Мура, лежащее перед ней в раскрытой
папке. Разговаривая с Муром, она не поднимала глаз.
Мур стоял возле кресла (сесть ему не предложили) и делал вид, будто
рассматривает собачек и лучину для растопки - и того, и другого здесь было
в избытке.
Мур и к живым-то собакам был совершенно равнодушен, не говоря уже о
фарфоровых. Но в гостиной Дуэньи, на секунду закрыв глаза, он ощутил
клаустрофобию. Со всех сторон на него таращились не безобидные статуэтки,
а чуждые существа, запертые в клетку Последним Землянином. Мур дал себе
слово воздержаться от похвалы радужной стае гончих, очевидно, охотящейся
на жадеитового оленя величиной с чихуахуа. Создать такую скульптурную
группу, подумал он, мог только маньяк, или человек с неразвитым
воображением, к тому же недолюбливающий собак.
Внимательно прочитав его прошение, миссис Муллен подняла бесцветные
глаза и спросила:
- Как вам нравятся мои питомцы?
Сидя за столом, эта узколицая, морщинистая, курносая дама с
огненно-рыжими волосами невинно взирала на посетителя. Мур попытался
воспроизвести мысли, с которыми входил в ее студию. Но безуспешно - вопрос
застал его врасплох. Тогда он решил, что наименее рискованным ответом
будет объективный.
- Они весьма красочны, мэм.
Едва произнеся эти слова, он понял, что ошибся. Совсем недавно он
готов был расхваливать статуэтки до небес.
Он улыбнулся.
- Их тут так много, просто голова кругом идет. Хорошо еще, что они не
лают, не кусают, не линяют и еще кое-чего не делают.
- Мои маленькие разноцветные сучки и сукины сыночки! - Мэри Муллен
тоже улыбнулась. - Они ничего не делают. Они - своего рода символы. Потому
-то я их и собираю.
Она указала на кресло.
- Садитесь. Располагайтесь поудобнее.
- Спасибо.
- Тут говорится, что вы совсем недавно вышли из счастливых безликих
масс, чтобы достичь определенных высот в инженерном деле. Почему вы решили
покинуть эти высоты?
- Я нуждался в деньгах и престиже, поскольку желающему вступить в
Круг они не помешают.
- Так, так. Значит, деньги и престиж - не цель, а средство?
- Совершенно верно.
- В таком случае, почему вы хотите вступить в Круг?
К этому вопросу Мур подготовился еще месяц назад, но теперь ответ
застрял в горле, и Мур дал ему там умереть. Он вдруг усомнился, что эти
слова, рассчитанные на поклонницу Теннисона, придутся Дуэнье по сердцу.
- В ближайшее десятилетие мир изменится до неузнаваемости. Мне бы
хотелось увидеть эти перемены молодыми глазами.
- В Кругу вы будете жить не столько для того, чтобы наблюдать,
сколько для того, чтобы за вами наблюдали, - возразила Мэри Муллен, сделав
пометку в досье. - Кроме того, если мы вас примем, вам, наверное, придется
покрасить волосы.
- Да и черт с ними... О, простите - вырвалось.
- Ничего. - Она сделала еще одну пометку. - Ваша реакция - вполне
подходящая.
Она снова подняла голову.
- Почему вы так хотите увидеть будущее?
Ему стало не по себе. Казалось, Дуэнья видит его насквозь и знает,
что он лжет.
- Обычное человеческое любопытство, - нерешительно ответил он. -
Кроме того, профессиональный интерес. Поскольку я - инженер...
- Вы не на семинаре, - перебила она. - Жизнь члена Круга отдана
Балам, и у вас почти не останется времени на учебу. Через двадцать, даже
через десять лет ваши научные познания снизятся до уровня детского сада.
Новые формулы покажутся вам иероглифическими письменами. Вы умеете читать
иероглифы?
Он отрицательно покачал головой.
- Допустим, я привела неудачное сравнение, - продолжала она. - Но как
бы там ни было, если вы захотите нас покинуть, то сможете устроиться разве
что чернорабочим. Правда, нищета вам грозить не будет, но если вы захотите
работать по специальности, вам придется очень многое наверстывать, а это
потребует больших усилий и денег.
Мур пожал плечами и поднял руки. Он уже обдумал эту проблему. "Лет
через пятьдесят разбогатею и дам Кругу пинка, - сказал он себе. - А потом
пройду ускоренный курс обучения и попробую устроиться консультантом по
вопросам морского строительства".
- Мне вполне хватит знаний и опыта, чтобы оценивать события, пусть
даже я не смогу в них участвовать, - сказал он.
1 2 3 4 5 6 7
небогат, он не будет чувствовать себя ущербным среди нас, ведь мы дорожим
нашими демократическими идеалами.
Она посмотрела по сторонам и добавила:
- Как правило, доходы члена Круга предопределены изначально, так как
опытные консультанты помогают ему распорядиться имуществом. Они
подсказывают, куда выгоднее всего вложить деньги.
- Наверное, Круг неплохо наживается на вас.
- Certainement. Бизнес есть бизнес, да и Балы обходятся недешево. Но
ведь мы и сами - члены Круга; имея акции какой-либо из его корпораций, мы
получаем высокие дивиденды. Даже если через месяц тебя исключат, ты
успеешь разбогатеть - ведь один объективный месяц равен примерно
двенадцати календарным годам.
- Куда мне обратиться, чтобы мое имя внесли в список?
Он знал, куда, но надеялся, что она предложит свою помощь.
- Список будут составлять здесь, сегодня вечером. На Балу всегда
присутствует кто-нибудь из офиса. За неделю-другую о тебе наведут справки,
и тогда к тебе кого-нибудь пришлют.
- Наведут справки?
- Не о чем беспокоиться. Или у тебя биография не в порядке?
Судимость? Психическое заболевание? Неоплаченные долги?
Мур отрицательно покачал головой.
- Нет, нет и нет.
- Тогда тебе не о чем беспокоиться, - повторила она.
- Неужели у меня действительно есть шанс выиграть?
- Да, - ответила Леота, прижимаясь щекой к ложбинке на его шее, чтобы
он не видел ее лица. - До собеседования с Мэри Мод Муллен у тебя будет
поддержка члена Круга. Но конечный результат целиком зависит от нее.
- Тогда мне действительно не о чем беспокоиться.
- Собеседование может продлиться всего несколько секунд. Но Дуэнье их
будет достаточно. Она принимает решения мгновенно и никогда не ошибается.
- Я выиграю, - твердо произнес Мур.
Над ними мерцал зодиак.
Мур нашел Дэррила Уилсона в одном из баров городка Поконо-Пайнс.
Актер, что называется, вышел в тираж: он почти ничем не напоминал героя
знаменитого многосерийного вестерна. Тот был крутолобым, бородатым
викингом прерий; у этого, казалось, по лицу прошел ледник, оставив за
собой глубокие рытвины. Обрюзгший и поседевший за четыре года, он сохранил
из своего облика только дорогостоящую насупленность. В кино он больше не
снимался, а досуг проводил в баре, прижигая зоб огненной водой, в которой
раньше ежедневно отказывал краснокожим. Ходили слухи, что он успешно
"сажает" вторую печень.
Мур сел за его столик, опустил кредитную карточку в прорезь
терминала, набрал на клавиатуре мартини и стал ждать. Заметив, что сидящий
напротив человек не обращает на него внимания, он сказал:
- Вы - Дэррил Уилсон, а я - Элвин Мур. Хочу задать вам несколько
вопросов.
"Самый меткий стрелок Запада" устремил на него мутный взгляд.
- Репортер?
- Нет. Ваш старый поклонник.
- Как же, рассказывай, - произнес хорошо знакомый Муру голос. - Я же
вижу - репортер. Давай, вали отсюда.
- Мэри Мод Муллен, - отчетливо произнес Мур. - Старая стерва, богиня
Круга. Что ты о ней думаешь?
Взгляд Уилсона наконец сфокусировался.
- А, претендент. Хочешь в этом сезоне взойти на Олимп?
- Угадал.
- Ну, и какие у тебя мысли?
Не дождавшись пояснения, Мур спросил:
- Насчет чего?
- Того самого.
Мур сделал глоток. "Хорошо, - подумал он, - поиграем в твою игру,
если это сделает тебя более разговорчивым".
- Похоже, мне нравится мартини, - сказал он. - Ну, так...
- Почему?
Мур побагровел. Похоже, Уилсон слишком пьян, чтобы от него был прок.
Ладно, последняя попытка...
- Потому что он расслабляет и вместе с тем бодрит, а мне именно это и
требуется.
- А почему тебе надо быть расслабленным и вместе с тем бодрым?
- По-твоему, это лучше, чем быть напряженным и сонным?
- Почему лучше?
- Слушай, какого черта...
- Ты проиграл. Ступай домой.
Мур встал.
- Давай так: я выйду, вернусь и мы начнем по новой. Идет?
- Сядь. Колеса моего фургона крутятся медленно, но они все-таки
крутятся. Мы оба говорим об одном и том же. Ты хочешь знать, что такое
Мэри Мод? Я скажу тебе. Это такой большой вопросительный знак. Перед ней
бесполезно надевать маску. За две минуты Дуэнья разденет тебя догола, и
твои ответы будут зависеть от биохимии да от погоды. Как и ее решение. Мне
нечем тебя утешить. Дуэнья - это каприз в чистом виде. И еще она уродлива,
как сама жизнь.
- И это все?
- Тем, кто не годится для Круга, она дает от ворот поворот. И этого
достаточно. Все, ступай.
Мур допил мартини и ушел.
За ту зиму Мур сколотил состояние. Правда, довольно скромное. Он
перешел из "Отдела герметической укупорки" в исследовательскую лабораторию
фирмы "Аква Майнинг". Лаборатория находилась на Оаху, поэтому ежедневные
затраты времени на транспорт увеличились на десять минут, зато "главный
технолог" звучало солиднее, чем "ассистент начальника отдела". Мур
трудился в поте лица, и одним из результатов стремительного роста его
состояния и положения в обществе был судебный процесс в январе.
Он выяснил, что почти все мужчины, принятые в Круг, были разведены.
Обратившись в престижную фирму по оформлению браков и разводов, он
подписал брачный контракт сроком на три месяца с Дианой Деметрикс,
безработной манекенщицей греко-ливанского происхождения. Контракт мог быть
расторгнут по желанию одной из сторон и продлен с согласия обоих супругов.
Позже Мур пришел к выводу, что вина за безработицу среди манекенщиц
лежит в основном на прогрессе в медицине. Хирургия заполнила мир женщинами
с идеальной внешностью. Манекенщице было трудно найти работу и еще труднее
- удержаться на ней. Новообретенное благосостояние Мура и явилось тем
стимулом, который заставил Диану обратиться в суд, обвинив бывшего мужа в
нарушении устного соглашения, якобы заключенного между ними, о продлении
контракта по желанию одной из сторон.
Разумеется, "Бюро оформления браков и разводов Берджесса" помогло
Муру уладить конфликт, оплатив судебные издержки и хирургическую операцию
(Диана сломала ему нос "Пособием по демонстрации готового платья" -
тяжелым иллюстрированным справочником в пластиковом футляре).
В марте Мур был уже готов сразиться с пережитком девятнадцатого века,
невесть что о себе возомнившим. В мае, однако, сказалось переутомление.
Но, вспомнив вопрос Леоты о психическом заболевании, он (чем черт не
шутит!) поборол искушение пройти в психиатрической клинике месячный курс
реабилитации. Он собрал волю в кулак, сосредоточившись на мыслях о Леоте.
Ведь он совсем забыл о ней. Постоянная учеба, заботы о карьере и женитьба
на Диане Деметрикс не оставляли ему времени на воспоминания о Принцессе
Круга, его любви.
Любви?
Он усмехнулся.
"Суета, - решил он. - Я хочу Леоту, потому что все хотят ее".
Но это было не совсем так.
Он задумался о своих подлинных желаниях и целях.
Он понял: его цели расплывчаты. Действие опережает замысел. Если не
кривить душой, он хочет только одного: лететь на роскошном стратокрейсере,
проносясь сквозь завтра и послезавтра, сквозь годы и века, - и не старея,
как те древние боги, что дремали в заоблачной выси, просыпаясь только в
праздники равноденствия, чтобы снизойти к смертным, влачащим жалкое,
томительное существование на земле. Обладать Леотой значило принадлежать
Кругу; именно этого он и добивался. Так что, действительно, то была суета.
То была любовь.
Он громко рассмеялся. Его автосерф как алмаз резал голубую линзу
Тихого океана, осыпая наездника холодным крошевом брызг.
"Возвращаясь из царства абсолютного нуля, подобный Лазарю, ты
поначалу не испытываешь ни боли, ни замешательства. Ты вообще ничего не
чувствуешь, пока твое тело не нагреется до температуры сравнительно
теплого трупа.
Лишь в самом конце, когда просыпается разум, - думала миссис Муллен,
стараясь окончательно прийти в сознание, - и ты понимаешь, что вино
простояло в погребе еще один сезон, и урожай стал еще ценнее, - только
тогда привычная обстановка комнаты принимает вдруг уродливые, пугающие
черты. Наверное, это всего лишь суеверный страх, психический шок при
мысли, что материя жизни - твоей собственной жизни - каким-то непостижимым
образом изменена. Но проходит микросекунда, и страх исчезает".
Миссис Муллен содрогнулась, как будто холод еще не покинул ее
старческое тело, и выбросила из головы воспоминание о кошмаре.
Она посмотрела на человека в белом халате, стоявшего возле ее ложа.
- Какое сегодня число?
Он был горсткой пыли, несомой ветром времени...
- Восемнадцатое августа две тысячи второго года, - ответила горстка
пыли. - Как ваше самочувствие?
- Спасибо, превосходное, - решила она. - Я только что вступила в
новое столетие. На моем счету это уже третье. Почему бы моему самочувствию
не быть прекрасным? Я собираюсь прожить еще не один век.
- Обязательно проживете, мэм.
Две крошечные географические карты - ее ладони - поправили стеганое
покрывало. Дуэнья подняла голову.
- Что нового в мире?
В ее глазах вспыхнуло ацетиленовое пламя. Врач отвел взгляд.
- Мы все-таки побывали на Нептуне и Плутоне, - начал он. - Они
оказались совершенно необитаемы. Проект "Сахара" встретил новые
затруднения, но эти глупые французы утверждают, что почти все улажено, и
весной начнутся работы...
Ее взгляд плавил летающую в воздухе пыль, превращая ее в стекловидные
чешуйки.
- Повторяю, доктор, - повторила миссис Муллен. - Что нового в мире?
Он пожал плечами.
- Мы можем продлить консервацию. Причем на значительный срок.
- Опять консервация?!
- Да.
- Но не лечение?
Он снова пожал плечами.
- Но ведь отсрочка и так превысила всякую меру, - пожаловалась она. -
Прежние лекарства уже почти не действуют. Сколько времени дадут мне новые?
- Этого мы не знаем. Но над вашей проблемой работает очень много
специалистов.
- Значит, вы не можете сказать, когда будет найден способ лечения?
- Может быть, через двадцать лет. А может быть, завтра.
- Ясно. - Пламя в ее глазах погасло. - Ступайте, молодой человек.
Только включите мой автосекретарь.
Врач с радостью уступил место машине.
Набрав номер библиотеки, Диана Деметрикс заказала "Реестр Круга". На
нужной странице она нажала кнопку "СТОП".
Пока она всматривалась в экран, будто в зеркало, на ее лице сменилась
целая гамма выражений.
- А ведь я выгляжу ничуть не хуже, - заключила она. - Даже лучше. Еще
бы нос чуточку поправить и линию бровей... Да, леди. Твое счастье, что
мужчины - консерваторы. Если бы не их предвзятость к пластическим
операциям, ты была бы на моем месте, а я - на твоем. У-у, стерва!
Из "очистителя Мура" вытек миллионный баррель воды. Морская и теплая,
она превратилась в пресную и прохладную. Пройдя через "тандем-камеру", она
- чистая, вполне пригодная для питья, но ровным счетом ничего не знающая о
своих достоинствах - поступила в водопровод. С другого конца в
"очиститель" вливалась новая порция тихоокеанского рассола.
Осажденные и отфильтрованные вещества годились для производства
псевдокерамики.
Изобретатель этого чудо-очистителя быстро богател.
Температура воздуха на Оаху достигала восьмидесяти двух градусов по
Фаренгейту.
Из "тандем-камеры" потек миллион первый баррель.
Они вышли, оставив Элвина Мура в окружении собачек из китайского
фарфора.
Две стены были от пола до потолка забраны стеллажами. На стеллажах
рядами выстроились синие, зеленые, розовые, желтовато-коричневые, охряные,
розовато-лиловые, шафрановые и цвета киновари собачки - преимущественно
глазурованные. Размерами они тоже отличались друг от друга: одни были с
крупного таракана, другие - с крошечного бородавочника. Напротив двери, в
камине, бушевал настоящий Гадес; в его реве слышался метафизический вызов
жаркому июлю Бермуд.
Каминная доска, на которой стояло несколько собачек, была частицей
Круга. Как был частицей Круга и роскошный стол возле огненного ада. За
столом, укутанная шотландским пледом в черную и зеленую клетку, сидела
Мэри Мод Муллен. Она изучала досье Мура, лежащее перед ней в раскрытой
папке. Разговаривая с Муром, она не поднимала глаз.
Мур стоял возле кресла (сесть ему не предложили) и делал вид, будто
рассматривает собачек и лучину для растопки - и того, и другого здесь было
в избытке.
Мур и к живым-то собакам был совершенно равнодушен, не говоря уже о
фарфоровых. Но в гостиной Дуэньи, на секунду закрыв глаза, он ощутил
клаустрофобию. Со всех сторон на него таращились не безобидные статуэтки,
а чуждые существа, запертые в клетку Последним Землянином. Мур дал себе
слово воздержаться от похвалы радужной стае гончих, очевидно, охотящейся
на жадеитового оленя величиной с чихуахуа. Создать такую скульптурную
группу, подумал он, мог только маньяк, или человек с неразвитым
воображением, к тому же недолюбливающий собак.
Внимательно прочитав его прошение, миссис Муллен подняла бесцветные
глаза и спросила:
- Как вам нравятся мои питомцы?
Сидя за столом, эта узколицая, морщинистая, курносая дама с
огненно-рыжими волосами невинно взирала на посетителя. Мур попытался
воспроизвести мысли, с которыми входил в ее студию. Но безуспешно - вопрос
застал его врасплох. Тогда он решил, что наименее рискованным ответом
будет объективный.
- Они весьма красочны, мэм.
Едва произнеся эти слова, он понял, что ошибся. Совсем недавно он
готов был расхваливать статуэтки до небес.
Он улыбнулся.
- Их тут так много, просто голова кругом идет. Хорошо еще, что они не
лают, не кусают, не линяют и еще кое-чего не делают.
- Мои маленькие разноцветные сучки и сукины сыночки! - Мэри Муллен
тоже улыбнулась. - Они ничего не делают. Они - своего рода символы. Потому
-то я их и собираю.
Она указала на кресло.
- Садитесь. Располагайтесь поудобнее.
- Спасибо.
- Тут говорится, что вы совсем недавно вышли из счастливых безликих
масс, чтобы достичь определенных высот в инженерном деле. Почему вы решили
покинуть эти высоты?
- Я нуждался в деньгах и престиже, поскольку желающему вступить в
Круг они не помешают.
- Так, так. Значит, деньги и престиж - не цель, а средство?
- Совершенно верно.
- В таком случае, почему вы хотите вступить в Круг?
К этому вопросу Мур подготовился еще месяц назад, но теперь ответ
застрял в горле, и Мур дал ему там умереть. Он вдруг усомнился, что эти
слова, рассчитанные на поклонницу Теннисона, придутся Дуэнье по сердцу.
- В ближайшее десятилетие мир изменится до неузнаваемости. Мне бы
хотелось увидеть эти перемены молодыми глазами.
- В Кругу вы будете жить не столько для того, чтобы наблюдать,
сколько для того, чтобы за вами наблюдали, - возразила Мэри Муллен, сделав
пометку в досье. - Кроме того, если мы вас примем, вам, наверное, придется
покрасить волосы.
- Да и черт с ними... О, простите - вырвалось.
- Ничего. - Она сделала еще одну пометку. - Ваша реакция - вполне
подходящая.
Она снова подняла голову.
- Почему вы так хотите увидеть будущее?
Ему стало не по себе. Казалось, Дуэнья видит его насквозь и знает,
что он лжет.
- Обычное человеческое любопытство, - нерешительно ответил он. -
Кроме того, профессиональный интерес. Поскольку я - инженер...
- Вы не на семинаре, - перебила она. - Жизнь члена Круга отдана
Балам, и у вас почти не останется времени на учебу. Через двадцать, даже
через десять лет ваши научные познания снизятся до уровня детского сада.
Новые формулы покажутся вам иероглифическими письменами. Вы умеете читать
иероглифы?
Он отрицательно покачал головой.
- Допустим, я привела неудачное сравнение, - продолжала она. - Но как
бы там ни было, если вы захотите нас покинуть, то сможете устроиться разве
что чернорабочим. Правда, нищета вам грозить не будет, но если вы захотите
работать по специальности, вам придется очень многое наверстывать, а это
потребует больших усилий и денег.
Мур пожал плечами и поднял руки. Он уже обдумал эту проблему. "Лет
через пятьдесят разбогатею и дам Кругу пинка, - сказал он себе. - А потом
пройду ускоренный курс обучения и попробую устроиться консультантом по
вопросам морского строительства".
- Мне вполне хватит знаний и опыта, чтобы оценивать события, пусть
даже я не смогу в них участвовать, - сказал он.
1 2 3 4 5 6 7