После съезда было много признаков, свидетельствовавших о том, что Сталин готовится к новой кампании чистки в самых высоких сферах. Его смерть создала новую обстановку. Видимо, пошатнувшиеся позиции Молотова и компромисс внутри руководства привели к тому, что Председателем Совета Министров СССР стал Маленков, а Молотов — только одним из его заместителей. В официальных сообщениях его фамилия следовала за фамилией Берия. Вместе с тем он опять был введен в новый, более узкий состав реорганизованного Президиума ЦК КПСС и вновь получил назначение на пост министра иностранных дел. В марте 1953 года была освобождена из заключения П. Жемчужина.После XXII съезда КПСС Молотов был исключен из партии в своей первичной организации. Бывший глава Советского правительства как пенсионер жил в Москве, работал над своими мемуарами в Государственной библиотеке имени Ленина. В 1984 году в возрасте 94 лет, в то время когда Генеральным секретарем ЦК КПСС был К. У. Черненко, его восстановили в партии.Среди ближайших соратников Сталина жив только Лазарь Моисеевич Каганович. В 1988 году ему исполнилось 95 лет. Каганович являл собой пример бюрократического рвения в работе и ревностного служения. Он был готов жертвовать чем угодно и кем угодно, если этого требовали интересы службы и его Хозяина. У него была репутация человека с сильной волей, упрямого, с большим самообладанием. В 30-х годах он был одним из ведущих безжалостных проводников политики форсированных темпов. К числу его привычек не относились такие, как размышления, тщательное взвешивание. Пользуясь терминологией тех лет, он был «человеком действия», отличным организатором сталинского типа.Каганович относился к поколению старых большевиков. Он родился 22 ноября 1893 года в Киевской губернии в бедной еврейской семье, работать начал с 14 лет. В 1911 году вступил в Российскую социал-демократическую рабочую партию. В начале 1918 года он впервые получил партийное поручение в столице, став комиссаром организационно-агитационного отдела Всероссийской коллегии по организации Красной Армии. На III Всероссийском съезде Советов он был избран членом ВЦИК. Осенью 1919 года был направлен в Воронеж, стал там председателем губернского ревкома, затем губисполкома. В тот период он установил тесные связи с политическими и военными руководителями Южного фронта — Сталиным, Ворошиловым, Буденным, а также с Орджоникидзе. В сентябре 1920 года Каганович был направлен в Туркестан. Он стал членом Туркестанского бюро ЦК РКП(б), одновременно-наркомом РКИ Туркестанской Советской Республики и членом реввоенсовета Туркестанского фронта. В то же время он являлся председателем Ташкентского городского совета. Через несколько лет после революции Каганович, ранее незаметный партийный работник, уже выполнял значительные партийные поручения. В ходе деятельности Кагановича в Воронеже и Царицыне на его способности обратил внимание будущий лидер партии.В июне 1922 года, через два месяца после избрания Сталина Генеральным секретарем ЦК, Каганович начал работать в аппарате ЦК, получив сразу значительные задания. Сначала он был назначен заведующим организационно-инструкторским, впоследствии организационно-распределительным отделом ЦК ВКП(б). Значение этих постов в то время трудно переоценить. Начиная с этого момента его карьера пошла вверх. В 1923 году он — кандидат в члены ЦК, через год — член ЦК партии. Тогда же, в 1924 году, Каганович был избран секретарем ЦК. В 1925 году он был направлен на Украину и в течение трех лет занимал пост первого секретаря ЦК КП(б) Украины. В период его работы на Украине вновь возрождалась политика русификации. В 1927 году по обвинению в национализме был отстранен от руководства целый ряд украинских политических деятелей. Однако Кагановича вскоре отозвали с Украины. Сталин решил, что для него важнее временно заручиться поддержкой украинских партийных руководителей в борьбе против Бухарина. С 1928 года Каганович вновь работает в Москве, являясь секретарем ЦК партии. В 1930 году он стал членом Политбюро и был поставлен во главе Московского комитета партии. После XVII съезда партии стал председателем Комиссии партийного контроля при ЦК ВКП(б). В 1934 году возглавлял транспортную комиссию ЦК и Совнаркома, впоследствии транспортный отдел ЦК ВКП(б). Организацией транспорта он стал заниматься с 1931 года. Тогда началось строительство московского метро. Официальное общественное мнение, печать однозначно приписывали ему основные заслуги в создании московского метро. В мае 1935 года ЦИК СССР постановил присвоить Московскому метрополитену имя Кагановича. Это была награда ему не только как специалисту по транспорту и организатору городского хозяйства, ведь именно Каганович на XVII съезде партии заверил Сталина в том, что вождь и далее может править без каких-либо помех.«Человек действия», он, являясь секретарем Центрального Комитета, одним из первых узнал о том, что при голосовании на XVII съезде против Сталина было подано 300 голосов. Согласно воспоминаниям В. М. Верховых, члена счетной комиссии, обнародованным в 1957 году, после того как председатель комиссии Затонский решил, что этот факт нужно обсудить с Кагановичем, попросив от членов комиссии терпения, последний вышел из комнаты. Затем, вернувшись, спросил: «Сколько голосов против получил Киров?» «Три», — ответил Затонский. «Ну, пусть столько же будет и у Сталина, остальные уничтожьте». «Серый кардинал» присутствовал при всех важнейших решениях.С 1935 года, сохранив за собой пост секретаря ЦК, он был наркомом путей сообщения, одновременно с 1937 года — наркомом тяжелой промышленности, с 1939 года наркомом топливной промышленности. В 1939 — 1940 годах он также возглавлял Наркомат нефтяной промышленности. В годы Великой Отечественной войны Каганович являлся членом Государственного Комитета Обороны. Он был заместителем председателя Совнаркома СССР. После войны возглавлял Министерство промышленности строительных материалов, занимал ряд других крупных партийных и правительственных постов.Весьма характерным для Сталина было решение поставить во главе Наркомата внутренних дел СССР в 1938 году политического авантюриста. Видимо, непросто будет найти документы о Л. П. Берии, потому что, располагая неограниченной властью, он имел возможность уничтожить компрометирующие его материалы. Однако в свете недавно опубликованных воспоминаний предстает довольно живой портрет этого деятеля. Берия ловко использовал подозрительный характер Сталина. Разыграв сцену с покушением против вождя во время отдыха Сталина на Кавказе, он открыл дорогу для своего возвышения. Его неограниченная личная власть была такого сорта, что ее невозможно было сохранить без преступлений.«Он стал вести себя очень ловко, заняв свой пост наркома, — вспоминает о рассказах своего отца Серго Микоян. — Первым его шагом был вопрос, ошеломивший всех, — может, пора уже поменьше сажать, а то скоро вообще некого будет сажать?»Слыша такие заявления, с облегчением вздыхали многие люди, жившие в постоянном страхе, что скоро придут и за ними. И только у немногих мелькнула в тот момент мысль, что Берия просто слегка ослабляет вожжи, которые так туго натянул Ежов. Ему потребовалось время, чтобы усовершенствовать тот же самый механизм, сделать его всемогущим и универсальным, но одновременно не только не напугать Сталина, но и, наоборот, убедить его в том, что именно в таком виде НКВД может служить надежной защитой для вождя. В этом заключались подлинный смысл и цель работы, затеянной Берией. Нужны были чрезвычайные дипломатические, организаторские способности, настоящее искусство плетения интриг, чтобы за поразительно короткое время, разумеется при скрытой поддержке Сталина, вновь запустить на полный ход машину репрессий.Вдова казненного маршала Блюхера так описывает методы правления Берии: «Семь месяцев я провела в одиночной камере на Лубянке. И никогда не забуду первый допрос, который вел сам Берия. Меня не били, не пытали, как многих жен военных, чтобы выжать у них вымышленные показания на мужей. Только мне от этого не легче. У меня отняли самого дорогого человека. Потом я поняла, почему не было надобности в пытках: все документы на Блюхера уже были состряпаны. Меня же просто изолировали, как близкого человека известного маршала. Берия сам вел допрос, очевидно, просто из садистского любопытства. Он держался высокомерно. Не смотрел, а словно бы рассматривал человека, как рассматривают в лупу мелкую букашку. Его внешность вызывала отвращение. От него веяло холодом, безразличием ко всему человеческому в его жертве…»А вот свидетельство другой женщины: «Выпуклые глаза за стеклами пенсне. И будто приклеенная полуухмылка… Я помню, женщины в моем окружении рассматривали это лицо на страницах газет, на портретах со страхом. Тогда по столице ходили упорные слухи о бесследном исчезновении молодых красивых женщин, после того как возле них останавливалась его машина, вкрадчиво прижимавшаяся вплотную к тротуару. Слухам можно верить и не верить. Когда верить страшно, стараешься от них отмахнуться. Так было и со мной, пока… Однажды со своей однокурсницей я прогуливалась по Арбату. Вдруг неподалеку остановилась машина, из нее вышли два здоровенных молодчика и быстро направились к нам. Не успели мы толком ничего сообразить, как они взяли подругу под руки и насильно запихнули в машину. От мгновенной мысли, куда и для чего ее забирают, мне стало плохо. Кричать, плакать, жаловаться? Мы знали — тогда это было бесполезно и опасно…»«Да — да! Все так и было, — подтверждает печальный рассказ Майя Ивановна Конева, дочь известного советского полководца, под председательством которого Специальное Судебное Присутствие Верховного Суда СССР в 1953 году вынесло приговор Берии. — Я помню, отец был полон ненависти к этому негодяю. В том числе и за все то, что довелось ему услышать от плачущих матерей тех девушек, что стали жертвами развратника. Никогда не забуду страстных отцовских слов: „Я в войну переживал за судьбу каждой молодой женщины, свято помня, что после войны ей предстоит стать чьей-то любимой, женой, матерью… А он, подонок, так бесчеловечно поступал с ними…“Берия лично познакомился со Сталиным только в 1931 году. Его восхождение по лестнице партийной иерархии произошло вопреки протестам почти всех руководителей Закавказья. Все знали, что он испорченный человек, безудержный карьерист.Л. П. Берия родился 29 марта 1899 года в Абхазии, в селе Мерхеули, недалеко от Сухуми. После окончания начального училища в Сухуми Берия поступил в техническое училище в Баку. Он учился вместе с Меркуловым, Багировым, Гоглидзе, Кобуловым и Думбадзе (впоследствии эмигрировал), которые позднее стали крупными чинами в НКВД.В биографии Берии, опубликованной в 1950 году, написано, что уже в 1915 году он организовал в училище нелегальный марксистский кружок, а в марте 1917 года был принят в партию большевиков. Более поздние источники не отмечают этих моментов.Берия в тот период открыто не осуществлял политических функций. Однако у него были негласные задания: согласно официальному приговору советского суда, вынесенному в декабре 1953 года, тогда, в 1919 году, он стал предателем — работал в качестве агента секретной службы азербайджанского националистического правительства. Этот документ не упоминает о том, о чем утверждается в ряде источников, а именно что Берия поставлял сведения еще в царскую охранку. Но приговор 1953 года отмечает и другой факт, что в 1920 году Берия был агентом политической полиции меньшевистского правительства Грузии.В апреле 1921 года Берия был вызван к Орджоникидзе, который сообщил ему, что партия направляет его на работу в аппарат органов внутренних дел. Приняв это поручение, Берия в течение 10 лет работал на руководящих постах в органах госбезопасности Закавказья.В 1931 году Л. П. Берия подошел к важному этапу в своей политической карьере. Осенью того года Сталин приехал на отдых в Цхалтубо. Берия находился рядом с Генеральным секретарем до самого его отъезда.Как отмечает С. Микоян, «они поняли друг друга хорошо, хотя раньше никогда не виделись. Настолько хорошо, что прямо из Цхалтубо в Москву было передано распоряжение подготовить заслушивание в ЦК — вне всякого плана — докладов партийного и советского руководства Заккрайкома и всех трех республик. Никто не мог понять — почему? В связи с чем?..»А. В. Снегов, участник заседания, возглавлявший в то время орготдел Закавказского крайкома, вспоминает, что всем бросилось в глаза отсутствие Серго Орджоникидзе. «Улучив удобную минуту, — пишет в своих воспоминаниях А. В. Снегов, — я спросил сидевшего рядом Микояна: „Почему нет Серго?“ Тот ответил мне на ухо: „Да с какой стати Серго будет участвовать в коронации Берии? Он его хорошо знает“. Так вот в чем дело! Я, таким образом, первым из приехавших узнал, что нам предстоит».Само заседание было рядовым, обсуждались разные вопросы. Главное Сталин высказал в конце своего выступления, практически уже закончив его. Набивая табаком трубку, ставшую потом знаменитой, он вдруг сказал: «А что если мы так сформируем новое руководство крайкома: первый секретарь Картвелишвили, второй секретарь — Берия?» Любопытно, что в эту пору, оказывается, еще могло иметь место несогласие. Пока не перевелись оппоненты, способные открыто возражать и отстаивать иные точки зрения.Картвелишвили среагировал сразу и по-кавказски эмоционально: «Я с этим шарлатаном работать не буду!» Орахелашвили спросил: «Коба, что ты сказал, может, я ослышался?» «Мы не можем привезти такой сюрприз парторганизациям», — бросил Тер-Габриэлян. Никто не поддержал предложения. Тогда «демократическое обсуждение» было мгновенно скомкано. Сталин гневно сказал: «Ну что ж, значит, будем решать вопрос в рабочем порядке».В течение нескольких месяцев руководство края было перетасовано… Первым секретарем Заккрайкома стал Мамия Орахелашвили, а вторым, естественно, Берия. Но ненадолго: вскоре Орахелашвили вызвали в Москву и назначили заместителем директора Института Маркса — Энгельса — Ленина. И первым секретарем остался Берия. После реорганизации Закавказской федерации он стал первым секретарем ЦК КП Грузии. Далее еще более крутой и недвусмысленный поворот. «Через два месяца после этого в 32 районах Грузии появились новые первые секретари райкомов, — рассказывает Снегов. — Они до этого занимали посты начальников районных отделов НКВД. Мне кажется, это очень характерно. Не менее характерно, чем тот факт, что никто из тех, кто был вызван в Москву, не умер естественной смертью. Я один выжил после 18 лет в лагерях…»В феврале 1935 года председателем ЦИК Закавказской федерации был назначен Авель Енукидзе, старый большевик, который с 1918 года в Москве был секретарем Президиума ЦИК и в этом качестве располагал широкой административной властью. За этим перемещением стояло то, что из воспоминаний Енукидзе, часть которых опубликовала «Правда» 16 января 1935 года, явствовало — Сталин отнюдь не играл исключительной роли на ранней стадии революционного движения в Закавказье. В письме в редакцию журнала «Пролетарская революция» в конце 1931 года Сталин призвал к переработке вопросов истории партии «по-новому». В начале 1932 года немало известных большевиков, авторов ранее изданных воспоминаний, «подправили» описание некоторых событий. В обработке Берии (или, по некоторым сведениям, по его рекомендации, но под его именем) вышел новый вариант истории партийных организаций Закавказья, в котором основное место было отведено Сталину как признанному с самого начала руководителю революционного движения, в то время как действительные заслуги других руководителей были принижены или вообще не отмечены. Кавказская партийная организация была представлена в качестве второго центра партии, газета «Брдзола», вышедшая только в количестве четырех номеров, была поставлена в один ряд с «Искрой», а создание известной типографии в Баку полностью приписано Сталину.Основные тезисы своей работы Берия изложил на собрании партийного актива в Тбилиси 21 — 22 июля 1935 года, затем она была издана под названием «К вопросу об истории большевистских организаций в Закавказье».До 1939 года эта книга выдержала пять изданий. Тем самым Берия стал соавтором фальсифицированной истории партии, к которой постоянно добавлялись новые главы.Наряду с этим Берия не забывал об устранении настоящих свидетелей исторических событий и честных политиков. Большинство партийных деятелей Закавказья не пережили эпоху «больших чисток». Берия был настолько типичным представителем «нового поколения», что не гнушался лично участвовать в расправах. Достоверные данные свидетельствуют о том, что Берия лично застрелил руководителя Компартии Армении А.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38