– Ты что, с ума сошел? – прошептала она. – Ведь тебе отлично известно, что ты не должен здесь появляться! Если мой отец…– Но его нет сейчас!– А твои преследователи?– Они все еще сидят в кустах около моего дома.– Ты должен был предупредить меня запиской или через Эвелин. Трудно даже представить, что случится, если тебя здесь поймают!Люсинде очень хотелось, чтобы Роберт ее поцеловал, но он не проявлял никакого желания это сделать, возможно, стараясь выглядеть до конца джентльменом. Помолчав немного, он сказал то, что, видимо, сейчас считал самым главным:– У меня на руках список лиц, посетивших Хорсгардз за последнюю неделю.– Ого! Как тебе удалось его достать?– С помощью кое-кого из друзей.– И что же тебе стало известно?– В первую очередь то, что мне и впрямь следует держаться подальше от тебя. Это куда важнее, нежели тот факт, что ты практически помолвлена, а потому я просто не смею находиться в твоей спальне.– Держаться подальше от меня? – изумленно переспросила Люсинда. – Так ты думаешь, это я выкрала бумаги из штаба?– Нет, конечно, но все же я прошу тебя быть как можно осторожнее в ближайшие дни.– Объясни, наконец, что ты имеешь в виду?– Пока я не уверен. Надеюсь, что ничего страшного не произойдет, но надо быть предельно осторожными. Возможно, мне не следовало сегодня сюда приходить, однако я посчитал необходимым тебя предупредить.Роберт повернулся, собираясь уйти тем же путем, каким и пришел, но Люсинда схватила его за рукав:– Подожди. Ты мне еще не все рассказал!– Да, не все, потому что не хотел тебя волновать.– Говори!– Видишь ли, просматривая эти списки, я узнал много знакомых имен, но ни одно не произвело на меня особого впечатления. Исключением стало лишь имя…Роберт замолчал и внимательно посмотрел в глаза Люсинде.– Чье же?– Люсинда, ответь мне, пожалуйста: что мог делать в Хорсгардзе лорд Джеффри Ньюком? Только на прошлой неделе он изволил побывать там четыре раза!– Что?!– Да-да, ты не ослышалась: лорд Джеффри Ньюком действительно на прошлой неделе четыре раза посетил Хорсгардз. Вот его подписи. Может быть, ты об этом знала?Роберт протянул Люсинде список посетителей за истекшую неделю, в котором красным карандашом в четырех местах была подчеркнута фамилия Роберта.– Нет, конечно, не знала… Но он мог работать там над рукописями моего отца или просто встречаться с ним.– Однако в списке напротив его фамилии значится и цель визита: «отобрать вырезки из газет». Если человек с подобной целью по четыре раза на неделе ходит в военную организацию и выносит оттуда какие-то газетные публикации, это покажется более чем подозрительным кому угодно!– Дай мне весь список! – потребовала Люсинда.Роберт протянул ей листки, и Люсинда пробежала их глазами так быстро, что, конечно, ничего не могла запомнить. Тем не менее когда она протянула листки обратно Роберту, то очень уверенно заявила:– Это не Джеффри. Он думает, что уже достиг того, чего желал. Женившись на мне, он получит чин майора британской экспедиционной армии в Индии. Зачем бы он стал красть какие-то секретные документы, рискуя попасть за решетку и опорочить свое имя? И для чего ему пытаться спровоцировать новую войну с Францией, в которой легко можно сложить голову?– Вот уж не знаю! Скажи, насколько искренне он предложил тебе свою руку?Люсинда покраснела.– Какое это имеет отношение ко всему происходящему?Теперь Роберт уже не сомневался, что между Люсиндой и лордом Ньюкомом что-то произошло.– Пойми, – горячо заговорил он, – женитьба станет для него фундаментом для построения высокой карьерной пирамиды – без этого он просто не сможет жить! Другими словами, его честность имеет непосредственное отношение ко всему остальному.Люсинда нахмурилась:– Мне не нравится этот разговор, Роберт. Неужели ты считаешь справедливым, еще не освободившись от подозрений в предательстве, начать обвинять в этом Джеффри?– Может быть, я действую слишком решительно, – тихо произнес Роберт. – Но ведь ты сказала, что веришь мне. Вот я и захотел узнать твое мнение.Люсинда долго пыталась поймать взгляд Роберта, но, не преуспев в этом, горестно вздохнула и сказала:– Я верю тебе. Но я также не вижу никаких оснований подозревать Джеффри.Их разговор был нарушен стуком двери кабинета генерала Баррета, расположенного этажом ниже.– Боже мой, это отец! – в ужасе воскликнула Люсинда. – Срочно спрячься где-нибудь!Роберт в два прыжка очутился за углом и прижался к стенке. Между тем шаги генерала, поднимавшегося по лестнице, приближались. В следующий момент раздался его голос, в котором звучало раздражение:– Я уже спрашивал тебя, Люсинда: что ты постоянно делаешь за конюшнями?– А я уже отвечала, что дышу свежим воздухом! И черт побери, когда кончатся эти вечные допросы?Роберт не стал слушать продолжение пикировки между отцом и дочерью – он скользнул вниз по лестнице и вышел на улицу.Он дошел до своего дома и уже поднялся по ступенькам парадного крыльца, когда чья-то рука легла на его плечо. Роберт обернулся и увидел Тристана.– Наконец-то ты вернулся!– Да, как видишь. И сейчас поднимусь к себе.Роберт с трудом сдерживал раздражение. Сейчас Тристан начнет задавать вопросы, на каждый из которых получит один и тот же ответ:– «С кем ты был сегодня?»– «С Люсиндой!»– «Куда собираешься завтра?»– «К Люсинде!»– «Где намерен проводить время на следующей неделе?»– «У Люсинды».И так далее…Но на этот раз он услышал нечто совершенно другое. Тристан не стал интересоваться, с кем проводит время его брат, а просто сказал:– Не забывай: в эти тревожные дни ты можешь всецело рассчитывать на нашу помощь, на помощь нашей семьи. Стоит тебе только попросить, и…Роберт, не дослушав, кивнул. Поднявшись к себе, он присел на край кровати и задумался. Ему предстояло наконец решить эту ужасную проблему, причем решить как можно скорее. Один сделать это он вряд ли сумеет, а значит, ему придется забыть про гордость и попросить помощи. Помощи у своей семьи…Люсинде отчаянно хотелось вырвать у себя все волосы, но вместо этого она села на стул в отцовском кабинете и смиренно опустила руки на колени. Генерал быстрыми шагами ходил из угла в угол и с важным видом рассуждал о ее самых близких друзьях, причем кое в чем был очень даже недалек от истины.– В донесении лейтенанта Стэнли говорится, что из книги регистрации посетителей Хорсгардза исчезли несколько страниц. Ты хочешь, чтобы я поверил в простое совпадение?Люсинда отлично знала, что это не было совпадением – она ведь своими глазами видела исчезнувшие страницы! Теперь ей оставалось только упорно молчать, тем более что в данный момент ее занимало только одно: на вырванных страницах были подписи многих посетителей штаба, но Роберт обратил внимание лишь на одно имя – имя лорда Джеффри Ньюкома. Только оно одно вызвало его подозрение! Была это безумная ревность или…Люсинда почувствовала, как тело покрывается гусиной кожей, и тут же ее начал бить озноб.– У меня нет никаких сомнений, – продолжал греметь генерал, – что семейство Карроуэй также вовлечено в эти гнусные игры. Откровенно говоря, глупо было бы предположить, что ты самостоятельно вырвала страницы из книги посетителей. Тебе помогли, и я знаю, кто были эти люди! Надеюсь, что Сент-Обин окажется достаточно здравомыслящим человеком…Люсинда подумала о том, что, по сути дела, у следствия нет прямых улик ни против Роберта, ни против Джеффри. Особенно против последнего. Генерал привлек его к редактированию главы о Саламанке в своей книге воспоминаний о войне и остался очень доволен его работой. Правда, с тех пор прошел целый месяц, работа над книгой давно была закончена – и все же… Все же Джеффри с тех пор четыре раза навещал генерала Баррета, причем не дома, а в Хорсгардзе… Что это – простое совпадение или… А тот факт, что Роберт Карроуэй появился в Лондоне как раз в те дни, когда стали распространяться слухи о краже из штаба неких секретных документов?Люсинда столь глубоко задумалась, что слова отца доносились до нее как сквозь сон. Он же продолжал с не меньшей энергией:– Пойми, у меня больше нет выбора. Ради тебя я предоставил ему отсрочку от ареста, в результате мы оказались перед фактом новой кражи, на этот раз уже среди бела дня, причем подозрение опять падает на Карроуэя! Какие еще тебе нужны доказательства?Люсинда часто заморгала:– Но, папа, в здании штаба побывало в тот день действительно много посетителей. Не могли же все они оказаться родственниками семьи Карроуэй или друзьями самого Роберта!– В числе этих посетителей числятся Эвелин и Джорджиана. Опять совпадение? Неужели ты серьезно полагаешь, что я могу в это поверить?– Ты знаешь Джорджиану и Эвелин не хуже, чем меня. Согласись, преступницами они никогда не были…– Я же не говорю, что они сделали это для себя. Джорджиана и Эвелин решили подыграть своему двоюродному братцу Роберту, черт бы его побрал! – Баррет подошел к столу, выдвинул средний ящик и вынул оттуда чистый лист бумаги. – Сейчас для него наступило время ответить на кое-какие вопросы, причем официально!– Так ты хочешь его арестовать?Люсинда поблагодарила небо за то, что в данный момент сидела за столом, иначе непременно упала бы в обморок.– Для начала я предложу ему мои вопросы, а если он откажется, арестую его!– Нет! – воскликнула Люсинда, вскакивая со стула и вырывая перо из рук отца.– Дочь, ты в своем уме? Отдай немедленно перо!Вот уж нет! Она не откажет в помощи Роберту! Ему потребуется еще совсем немного времени, чтобы прекратить весь этот скандал или же скрыться где-нибудь в Шотландии, а может быть, даже уехать на континент…По щекам Люсинды покатились слезы. Она вовсе не хотела, чтобы Роберт куда-то уезжал. Он был нужен ей рядом, здесь, в Англии!– Предоставь ему день! – произнесла она умоляющим голосом. – Всего лишь один день! Предупреждаю, что если ты этого не сделаешь, то…– То что?– То я никогда больше не буду с тобой разговаривать!– Ты это серьезно?– Да, совершенно серьезно!Генерал опустил голову, а когда снова поднял ее, Люсинда увидела перед собой такого усталого и старого человека, каким никогда не могла бы представить себе собственного отца.– Несколько лет назад, – очень тихо произнес Баррет, – при подобных обстоятельствах я бы без малейшего колебания бросил его в тюрьму, где он бы немедленно во всем сознался! Но сейчас я вижу, что увлечение дочери способно разрушить мою карьеру и заставить забыть мой долг перед родиной!– Папа!– Сегодня у нас среда. Я даю вам время до полудня пятницы. Пошли записку и предупреди его о том, что это последний срок. И имей в виду – все это время он будет находиться под наблюдением, так что пусть не вздумает брать с собой те газеты! Если мы не найдем их в Лондоне, то устроим настоящую охоту на этого Карроуэя и непременно поймаем его с поличным. Наверное, тебе не надо объяснять, что за этим последует…– Спасибо, папа! – прошептала Люсинда, поднимаясь со стула.– Подожди минутку. Скажи Роберту, что в сложившейся ситуации для него было бы лучше покинуть Англию. Здесь ему спокойной жизни все равно не будет!Некоторое время Люсинда напряженно смотрела на отца. Похоже, Баррет догадался, что ее и Роберта связывают не одни только дружеские чувства, потому и советовал сплавить подальше возможного соперника одобренного им жениха. Он ведь уже дал принципиальное согласие Джеффри через какое-то время выдать за него дочь!Разумеется, генерал был уверен, что это решение сделает Люсинду счастливой, но, увы, на этот раз он ошибся…Единственное, что Баррет услышал от дочери в конце разговора, было твердое:– Роберт невиновен.Люсинда же подумала, что, если Роберту действительно придется бежать из страны, он сделает это не один… Глава 21 Сердце мое бешено забилось. Это был момент испытания, от которого зависели мои надежды.Чудовище(М. Шелли «Франкенштейн») Роберт был уже в прихожей, когда снаружи раздался звонок. Не дожидаясь Доукинса, он сам открыл дверь и увидел на пороге слугу Баррета. Тот молча вручил конверт и, повернувшись, быстро ушел.Роберт подумал, что, если Люсинда послала это письмо ему со слугой, значит, Баррет осведомлен об их переписке. Его сердце учащенно забилось. Что еще может знать ее отец? И если генерал узнал об их отношениях, то…Почерк Люсинды был, как и всегда, красивым и аккуратным. Слегка улыбнувшись, он открыл конверт и прочитал: «Роберт, мой отец знает о вырванных из книги для посетителей страницах. Он уже убедил себя, что именно ты виновен в обеих кражах, и настаивает на встрече с тобой в Хорсгардзе для допроса». – Ого! Почему-то ты вовсе не выглядишь счастливым! – донесся голос Брэдшоу, спускавшегося по лестнице.– Не мешай, видишь, я занят, – буркнул в ответ Роберт и снова погрузился в чтение. «Я спросила его, что будет дальше. Отец подтвердил, что до полудня пятницы ты можешь спокойно приводить в порядок свои дела. После этого часа, если ты еще останешься в Лондоне, он намерен послать солдат, которые доставят тебя в штаб. Напоминаю, что все это время ты будешь находиться под наблюдением». – От кого это? – осторожно поинтересовался Брэдшоу.– От Люсинды.Брэдшоу круто повернулся на каблуках и скрылся в гостиной. Кода же через пару мгновений он появился вновь, из-за его спины выглядывал Тристан.– Брат, что ты… – начал он, но Роберт тут же его оборвал:– Дайте же мне, наконец, дочитать письмо! – Он вновь уткнулся в текст послания Люсинды. «Прошу тебя, будь максимально осторожным! И знай – четыре недели тому назад я даже и не думала, что Джеффри мог зачем-то посещать Хорсгардз. Твоя Люсинда». Роберт сложил письмо и передал его братьям, которые тут же принялись спорить о том, лишился ли генерал Баррет рассудка или нет. Роберт же думал только о подписи Люсинды под письмом, перед которой она поставила слово «твоя». Значит ли это, что сердце Люсинды теперь действительно принадлежит ему, или же это просто дань вежливости?Тем временем спор братьев продолжался.– Почему в письме упомянуты Джеффри Нькжом и Хорсгардз? – не унимался Эндрю, пытаясь вырвать письмо из руки размахивавшего им в воздухе Тристана.– Неужели ты не понял, что она дает нам ключ? – наконец подал реплику Роберт.– Ключ? К чему? – подозрительно спросил появившийся откуда-то Эдвард.– Я думаю, она хочет помочь тебе. – Тристан серьезно посмотрел на Роберта.– Кто хочет помочь? – Эдвард, видимо, окончательно запутался.Роберт пожал плечами:– Она женщина, и кто знает…– Ладно. Положим, генерал ограничился тем, что дал тебе полтора дня на раздумья, – включился в обсуждение Шоу. – Он что, действительно верит, будто ты успеешь за это время во всем разобраться?– Думаю, он просто ждет, чтобы я покинул Англию, – тихо ответил Роберт.– Но ты же не сможешь это сделать! – запротестовал Эдвард. – Не сможешь, потому что, как мне сегодня кто-то сказал, к нам идет сам дьявол. В такой момент нельзя бросать свою страну!– Эдвард! – в один голос оборвали его старшие братья.– Да? – Эдвард усмехнулся. – Чем я не прав? На улице только и слышно: «Дьявол, дьявол, дьявол!» Конечно, ерунда все это, но вы все-таки объясните мне, что происходит.Роберт схватил Эдварда за руку и, поставив перед собой, шепнул ему в самое ухо:– У меня некоторые неприятности, Эдвард, и мы хотели бы убрать кое-какие нагромождения, чтоб ситуация не сделалась еще хуже.– Это ты о том, что так тревожило тебя совсем недавно?– Да, но теперь это меня тревожит в еще большей степени!– Я ведь хочу тебе помочь…Роберт улыбнулся и ласково погладил Эдварда по голове:– Ты помогаешь мне уже тем, что являешься моим братом.Эдвард схватил Роберта за плечи и крепко обнял:– Прошу тебя, не уезжай!– Не уеду!– Обещай мне!– Обещаю!С каждым мгновением Роберт все больше понимал, как много потеряет, если все же уедет.– Итак, что мы теперь намерены делать? – сказал Эндрю, выступив вперед, в то время как Джорджиана присоединилась к братьям и внимательно читала послание Люсинды.– Во-первых, мне нужно, чтобы кто-то поговорил с Джеффри, не вызывая у него подозрений.– Вряд ли кто-нибудь из нас сможет это сделать, – пожал плечами Шоу. – Разве что Сент?– Ты прав, Сент, наверное, тот, кто нам нужен, – согласился Роберт.– Боюсь, само его появление может вызвать подозрение у Ньюкома.– С Джеффри может встретиться Эвелин, – вмешалась в спор Джорджиана, – это вряд ли кому-нибудь покажется подозрительным. Я попрошу ее послать записку Люсинде. Кстати, Эвелин и Сент могут присоединиться к нам за ужином. Ты не возражаешь, Роберт?Роберт утвердительно кивнул, и Джорджиана, подозвав к себе Доукинса, шепнула ему на ухо несколько слов. Слуга тут же направился на кухню, дабы предупредить, что к ужину хозяева ждут еще одну пару.– Я не понимаю: мы что, теперь будем шпионить за Джеффри? – спросил Эдвард у Шоу, садясь на покрытый паласом пол.– А я не понимаю, Эдвард, – строго посмотрел на него Тристан, – почему ты считаешь для себя не обязательным переодеваться к ужину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30