Эти видения сводили его с ума, заставляя сгорать от желания.
Но он с горечью понимал, что их связывает лишь физическое влечение, а на самом деле они остаются друг для друга чужими людьми. Джози не желает его понять, делает все наперекор, его слова ничего для нее не значат.
То, что она сделала для него прошлой ночью, больно задело его гордость и самолюбие. Да, конечно, она хотела спасти ему жизнь, но он-то предпочел бы, чтобы его повесили, чем пережить этот стыд. Любимая женщина платит за его жизнь, фактически покупает его!
Кто дал ей право обещать фермерам деньги, которые были у них украдены? Это была его проблема, он был в ответе за все, что случилось, и он сам должен найти выход. Он чувствовал себя униженным, гордость его была уязвлена. Если бы он мог выбраться отсюда, он показал бы ей, на что способен.
Его размышления были прерваны тихим стуком в дверь.
— Я бы с удовольствием впустил вас, но, к сожалению, я здесь заперт, — с сарказмом произнес Кэллахен.
— Мистер Кэллахен, простите, что беспокою вас.
Я — дед Джози Миллер, мистер Синклер, я хотел бы с вами поговорить.
— Что ж, я готов, если вас не смущает, что нам придется перекрикиваться через дверь, — ответил Кэллахен.
— Ничего страшного, ведь другого выхода у нас нет. Мистер Кэллахен, Джози утверждает, что вы невиновны, и я склонен ей верить. Я могу вам чем-нибудь помочь?
Услышав этот странный вопрос, Кэллахен только усмехнулся.
— Ну если бы вы могли помочь мне выбраться отсюда, это было бы очень кстати, — ответил он.
Синклер с сомнением покачал головой:
— Даже если бы у меня был топор, я не справился бы с этой дверью. Но, может, вам нужно еще что-нибудь? Я очень бы хотел помочь своей внучке… и вам тоже. Кстати, мистер Кэллахен, похоже, она к вам неравнодушна. Позвольте узнать, как вы к ней относитесь?
— А вот это уже мое личное дело, я не обязан перед вами отчитываться. — Кэллахен не на шутку рассердился.
— Простите, я не хотел вас обидеть, — извинился старик, отметив для себя, что, судя по всему, этот Кэллахен без ума от его внучки, иначе не реагировал бы так яростно.
— Позовите лучше Джози. Скажите ей, что я хочу с ней поговорить прямо сейчас, — попросил старика Кэллахен. Он надеялся убедить ее отказаться от безумной идеи вернуть деньги его компаньонам.
Боюсь, это невозможно, — ответил Синклер. — Сейчас она очень занята. Никогда раньше не замечал, чтобы ее интересовали подобные вещи, но ей срочно понадобилось кое-что купить.
— Что, интересно? — удивился Кэллахен. — Надеюсь, не стадо коров?
— Нет, она отправилась на поиски наряда для бала, хотя я сильно сомневаюсь, что она сможет найти что-нибудь подходящее в этом городишке.
— А когда будет бал? — спросил Кэллахен. Значит, Джози действительно решила отправиться на праздник к Перриману. Она решила отправиться в логово его заклятого врага. Кэллахен уже ни капли не сомневался, что во всех его бедах был виноват Перриман. Кэллахен не знал, что задумала Джози, но она говорила что-то о драгоценностях. Это может быть чертовски опасно. Ей придется быть очень осторожной.
Если Джози действительно поможет фермерам расплатиться с долгами, она помешает планам Перримана. Он потеряет на этом уйму денег, и ему это вряд ли понравится. К тому же, если Джози удастся напасть на след драгоценностей, она сумеет доказать причастность Перримана к этому делу. По всему выходило, что Джози слишком мешает банкиру, а Кэллахену уже довелось убедиться, что Перриман не остановится ни перед чем, добиваясь своего.
— Мистер Синклер, — обратился Кэллахен к старику, — раз уж вы пришли, то выслушайте меня. Джози грозит опасность, она сама не понимает, в какую игру ввязывается.
Молодой человек, объясните мне, про какую опасность вы говорите? — сразу встревожился Синклер.
— Это долго объяснять. Просто помешайте ей выплатить долги по закладным, не давайте ей денег.
— Может, мне лучше поговорить с шерифом?
— Проклятье! Это ничего не даст, шериф не сможет остановить Перримана. Просто объясните Джози, что ей лучше держаться подальше от этого дела, иначе она может попасть в крупную передрягу. — Кэллахен с отчаянием понимал, что никто не сможет переубедить упрямицу Джози, если она что-нибудь вобьет себе в голову. Боже, как ему хотелось очутиться на свободе, чтобы защитить ее!
— Не забывайте, Кэллахен, что у Джози есть я и ее отец, чтобы о ней позаботиться.
Кэллахен в отчаянии подумал, что старик просто не понимает, с кем Джози предстоит иметь дело. Ну что они смогут сделать против вооруженных людей Перримана?
— Пожалуйста, мистер Синклер, позовите сюда шерифа и Дэна Миллера. И пусть Джози тоже придет. Мне нужно срочно с ними поговорить.
— Хорошо, Кэллахен, я постараюсь привести их как можно скорее, — ответил Синклер и поспешил в сторону гостиницы.
Нетерпеливо расхаживая по своей комнатушке, Кэллахен размышлял о сложившейся ситуации. Он молил бога, чтобы Уилл Спенсер и отец Джози наконец осознали, какая опасность грозит Джози, и не позволили ей наделать глупостей. Но он отлично понимал, что шериф не согласится освободить его, а без помощи Кэллахена им не вывести Перримана на чистую воду.
Кэллахен в отчаянии бросился на свою койку. Прошла уже, казалось, целая вечность с тех пор, как старик Синклер отправился за Джози и шерифом, но до сих пор никто из них не появлялся.
Джози с грустью смотрела на платье, одиноко висевшее на вешалке в самом крупном магазине Шарпсбурга.
— Что же мне делать, Элли? — с отчаянием в голосе спросила Джози. — Это самый большой магазин. В других мы и этого не найдем. Глупо было надеяться отыскать в этом городишке бальное платье.
— Да уж, это платье никуда не годится. В нем тебя и на порог не пустят. — Но, увидев, что Джози едва не плачет, Элли попыталась ее успокоить: — Не расстраивайся ты так. Мы обязательно что-нибудь придумаем.
— Да что мы придумаем? Какая же я дура, что не догадалась захватить с собой побольше одежды.
— Когда ты уезжала из дома, ты меньше всего думала о том, что тебе придется ехать на бал.
Вспомнив обстоятельства, при которых они покинули Ларами, Джози не могла не согласиться со своей подругой. И вообще, с тех пор, как в ее доме появился Кэллахен, все ее мысли были заняты только им и его проблемами. Ни о чем другом она и не вспоминала.
— Надо же такому случиться! Джози Миллер влюбилась в преступника, — произнесла Элли, с улыбкой глядя на подругу.
— И все-таки, что же мне делать, Элли?
— С Кэллахеном? По-моему, все просто. Докажи его невиновность и выходи за него замуж, — рассмеялась Элли.
— Я спрашиваю тебя о платье, а не о Кэллахене, — возмутилась Джози. — К тому же Кэллахена не очень-то интересует женитьба.
— Это он тебе так сказал? — спросила Элли. — Что-то мне с трудом в это верится. Кстати, насчет платья. Я кое-что вспомнила. У меня есть знакомая в местном салуне. Она занимается тем же, чем и я когда-то. Так вот, она просто помешана на тряпках. Она тратит на одежду все, что зарабатывает. Я уверена, мы сможем найти у нее что-нибудь подходящее.
— Тогда идем скорее! — воскликнула Джози, схватив Элли за руку. — Нам нельзя терять ни минуты.
— Тебе лучше подождать меня в гостинице, — мягко возразила Элли. — Тебе не пристало появляться в подобных местах. Я схожу сама.
— Не выдумывай, Элли, я не собираюсь выслушивать эти глупости. Идем!
Они уже направлялись к выходу, когда в магазин вошел мистер Синклер и, увидев девушек, бросился прямо к ним.
— Слава богу, я нашел тебя, Джози! Энни сказала мне, что вы отправились в магазин. А куда вы сейчас идете? — спросил он, едва переводя дух от быстрой ходьбы.
— В салун, — просто ответила Джози, решив не вдаваться в подробности.
От удивления мистер Синклер едва не выронил изо рта сигару, которую как раз собирался раскурить.
— Что?! А бедняга Кэллахен надеется, что ты делаешь все, чтобы вытащить его на свободу. Кстати, это он прислал меня. Он хочет, чтобы ты пришла к нему.
— Только не сейчас. У нас важное дело, — ответила Джози и потянула Элли к выходу.
— Но он уверяет, что тебе грозит опасность! — крикнул им вслед мистер Синклер.
Джози резко остановилась и, обернувшись к деду, спросила:
— С чего он взял?
— Он считает, что Перриман пойдет на все, лишь бы помешать тебе помочь фермерам расплатиться с долгами. Тебе грозит опасность, но не бойся, мы сумеем тебя защитить.
— Спасибо тебе, дедушка, я всегда знала, что могу на тебя положиться, — ответила Джози, думая над предупреждением Кэллахена.
Скорее всего, он прав. Ведь Перриману наверняка известно, что это Джози помогла Кэллахену сбежать из тюрьмы, и он уж точно знает о ее решении дать денег фермерам. Но вместе с тем Перриман должен прекрасно понимать, что если с Джози что-нибудь случится, то ему ни за что не избежать наказания. Доктор Энни и Дэн не успокоятся, пока не докопаются до истины, а когда они во всем разберутся, банкиру не поздоровится. Все-таки она — не Кэллахен, за которого и вступиться некому. Она принадлежит к одной из самых уважаемых семей в округе, и вряд ли Перриман решится причинить ей вред. Ей нужно поторопиться разоблачить этого мошенника, пока он не натворил больших бед, а для этого во что бы то ни стало нужно попасть на этот бал. Что-то подсказывало Джози, что там она сможет найти доказательства.
Джози решительно взяла Элли под руку и сказала деду:
— Передай Кэллахену, что я делаю все, чтобы помочь ему. А сейчас извини, нам пора идти. — И девушки направились к выходу.
Когда Джози и Элли вошли в салун, там почти никого не было. За стойкой сидели два ковбоя и несколько девушек, наперебой кокетничающих с ними в надежде заполучить клиента. Элли огляделась вокруг и незаметно указала Джози на одну из девушек. Джози быстро подошла к ней и, отозвав ее в сторону, сказала:
— Давай поднимемся к тебе в комнату. У меня есть к тебе дело, обещаю, ты сможешь неплохо заработать.
Ковбои смотрели на Джози, не веря своим глазам.
— Чтоб мне лопнуть! — воскликнул один из них. — Ущипни меня, Кайл, я, должно быть, сплю. Сама Джози Миллер заявилась в эту дыру и о чем-то секретничает с этой шлюхой. Должно быть, скоро наступит конец света.
17
Обоз миссионеров уже подъезжал к Зеленой речке, когда вдруг все небо заволокло черными тучами, поднялся сильный ветер. Один из порывов едва не сорвал шляпу с головы Джакоба.
Джакоб успел ее подхватить и чуть не выронил из рук поводья. Он правил фургоном, и рядом с ним. как всегда, сидел верный Эл. Мальчишка болтал без умолку, засыпая Джакоба вопросами, на которые тот зачастую с трудом мог найти ответы. Многие вещи он пока так и не вспомнил, но память постепенно возвращалась к нему. Закрыв глаза, он часто видел перед собой бескрайние хлопковые поля, но никак не MOГ вспомнить, откуда пришло к нему это видение.
Он уже выяснил, что отлично держится в седле. но вот обращаться с коровами совершенно не умеет. Больше всего его огорчало то, что он никак не может вспомнить ничего о своих близких. Кто его родители? Был ли он женат? Как он ни напрягал память, ответов на эти вопросы он найти не мог. Он был точно уверен, что у него были женщины. Всякий раз, когда он касался Рэчел, в нем вспыхивало желание, и это ощущение казалось ему знакомым. Судя по возрасту, он вполне мог быть женат и у него вполне могли бы быть дети, но он совсем ничего не мог об этом вспомнить.
Налетел новый порыв ветра, и Джакоб с тревогой посмотрел вверх.
— Похоже, будет дождь, — сказал он Элу.
Может, будет, а может, и нет, — ответил мальчуган. — Мой отец рассказывал, что в этих местах часто бывают грозы без дождя. Сверкает молния, и гремит гром, а на землю не падает ни капли дождя. Из-за этого в прерии часто случаются пожары.
Джакоб нахмурился. Да уж, только пожара им не хватало.
— А где ваш щенок? — спросил Эл, озираясь по сторонам.
— Он увязался за Рэчел, которая отправилась навестить твою маму. Надеюсь, твоей маме поможет тот отвар, который приготовила моя жена.
— Папа говорит, что маме не нужны лекарства, — грустно произнес Эл. — Она сама изводит себя, скучая по дому, который мы покинули.
Черные тучи затянули все небо насколько хватал взгляд. Вокруг потемнело, хотя до вечера было еще далеко. Первые капли дождя застучали по крыше фургона. Натягивая свою шляпу глубже на лоб, Джакоб спросил у мальчика:
— Вы обычно останавливаетесь, когда начинается дождь?
— Специально мы не останавливаемся, но, если дождь будет сильным и дорогу размоет, чей-нибудь фургон обязательно увязнет, и все равно придется остановиться, — объяснил мальчик.
— И часто у вас такое случается?
— Да нет, не так уж часто. Правда, в Миссури один фургон так завяз в грязи, что мы так и не смогли его вытащить, как ни старались. Пришлось его там и оставить.
Дождь разыгрался не на шутку, к тому же поднявшийся ветер дул им прямо в лицо. Вода слепила глаза, и Джакоб уже с трудом различал дорогу. Рэчел все не возвращалась, и он уже начал о ней беспокоиться. Джакоб отлично знал, что его жена может о себе позаботиться даже лучше, чем он сам, но тем не менее напряженно вглядывался в серую мглу, надеясь разглядеть сквозь пелену дождя хрупкую фигурку верхом на лошади.
Внезапно яркая вспышка расколола небо надвое, а затем раздался страшный грохот. Казалось, гром гремит прямо над головами путников. Джакоб заметил, как испуганно сжался Эл при звуках грома, и обнял его за плечи, чтобы подбодрить.
— Джакоб, а у вас в фургоне есть какие-нибудь мешки? — спросил мальчик, когда грохот стих.
— Мешки? — переспросил Джакоб. — А зачем?
— Чтобы сбивать огонь, если от молнии вдруг загорится один из фургонов.
Джакоб не знал, что ответить мальчику, потому что точно не знал, что было в фургоне у Рэчел.
Но пока, похоже, пожар путникам не грозил, гораздо большую опасность представляла вода. Дождь потихоньку размывал дорогу, колеса начали вязнуть, а копыта лошадей скользили по жидкой грязи, и бедным животным все труднее становилось тащить повозки.
Наконец, как и предсказывал Эл, один из фургонов, ехавших впереди, остановился, окончательно увязнув в грязи. Другим никак нельзя было останавливаться, иначе их постигла бы та же участь, и те, кто ехал следом за застрявшей повозкой, стали съезжать с дороги, чтобы обогнуть это препятствие. Когда Джакоб поравнялся с увязнувшим фургоном, то они с Элом обнаружили, что беда приключилась с родителями Эла.
— Давайте я помогу вам! — воскликнул Джакоб и, передав поводья Элу, проворно спрыгнул на землю. Отец Эла, крепкий коренастый мужчина, изо всех сил толкал фургон сзади, пытаясь помочь лошадям вытащить его из грязи. Обернувшись к Джакобу, он ответил:
— Не надо, я сам справлюсь. Дело уже-пошло на лад.
— Тогда я просто сменю свою жену, — произнес Джакоб, направляясь к Рэчел, которая тянула за поводья лошадей, впряженных в фургон, помогая им выбраться из ямы, заполненной жидкой грязью.
— Рэчел! — окликнул ее Джакоб. — Перебирайся в наш фургон, а то Эл один не справится с лошадьми. Я попытаюсь помочь его родителям.
Но девушка ничего не успела ответить, так как в этот момент молния ударила совсем рядом с обозом. Животные, напуганные слепящей вспышкой света, заметались в панике, грозя перевернуть многострадальный фургон, а конь, на котором сидела Рэчел, встав на дыбы, метнулся в сторону и мгновенно исчез за плотной завесой дождя, унося на своей спине девушку.
Увидев случившееся, Джакоб, не теряя ни минуты, взобрался в свою повозку и, выхватив поводья из рук перепуганного Эла, крикнул ему:
— Слезай скорее и беги к своим родителям! Я поеду на поиски Рэчел.
Тревога сдавила сердце Джакоба, и он поминутно подгонял лошадей, которые и так уже бежали из последних сил. Джакоб свернул с дороги и направил лошадей в ту сторону, где мгновение назад скрылась из виду его жена. Дождь все не утихал, небо как будто разверзлось, и на землю обрушивались потоки воды. Джакоб не видел ничего на расстоянии вытянутой руки. Если жеребец сбросил его жену, то Джакоб мог не заметить ее, проехав всего в двух шагах. Но страх за жену гнал его вперед, и он продолжал бессмысленно колесить по прерии.
И вдруг в памяти отчетливо возникли картины прошлого. Когда-то он уже мчался по прерии, а сзади слышались звуки погони. Как наяву, он вдруг услышал голос брата, приказывавший ему скакать вперед во весь опор. И он поскакал вперед, а его брат остался, и еще какое-то время сзади до него доносились звуки выстрелов, а потом воцарилась тишина. Джакоб вспомнил, что тогда не было дождя, стоял сухой жаркий день, и он мчался вперед, не разбирая дороги, по потрескавшейся от жары земле. Он вспомнил, как его лошадь споткнулась и он, слетев с нее, лежал какое-то время на земле, оглушенный ударом, пока наконец не вспомнил о сумке с деньгами, которую доверил ему брат. С трудом приподнявшись и оглядевшись по сторонам, Джакоб обнаружил сумку неподалеку от себя и, подобрав ее, спрятал деньги за грудой камней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
Но он с горечью понимал, что их связывает лишь физическое влечение, а на самом деле они остаются друг для друга чужими людьми. Джози не желает его понять, делает все наперекор, его слова ничего для нее не значат.
То, что она сделала для него прошлой ночью, больно задело его гордость и самолюбие. Да, конечно, она хотела спасти ему жизнь, но он-то предпочел бы, чтобы его повесили, чем пережить этот стыд. Любимая женщина платит за его жизнь, фактически покупает его!
Кто дал ей право обещать фермерам деньги, которые были у них украдены? Это была его проблема, он был в ответе за все, что случилось, и он сам должен найти выход. Он чувствовал себя униженным, гордость его была уязвлена. Если бы он мог выбраться отсюда, он показал бы ей, на что способен.
Его размышления были прерваны тихим стуком в дверь.
— Я бы с удовольствием впустил вас, но, к сожалению, я здесь заперт, — с сарказмом произнес Кэллахен.
— Мистер Кэллахен, простите, что беспокою вас.
Я — дед Джози Миллер, мистер Синклер, я хотел бы с вами поговорить.
— Что ж, я готов, если вас не смущает, что нам придется перекрикиваться через дверь, — ответил Кэллахен.
— Ничего страшного, ведь другого выхода у нас нет. Мистер Кэллахен, Джози утверждает, что вы невиновны, и я склонен ей верить. Я могу вам чем-нибудь помочь?
Услышав этот странный вопрос, Кэллахен только усмехнулся.
— Ну если бы вы могли помочь мне выбраться отсюда, это было бы очень кстати, — ответил он.
Синклер с сомнением покачал головой:
— Даже если бы у меня был топор, я не справился бы с этой дверью. Но, может, вам нужно еще что-нибудь? Я очень бы хотел помочь своей внучке… и вам тоже. Кстати, мистер Кэллахен, похоже, она к вам неравнодушна. Позвольте узнать, как вы к ней относитесь?
— А вот это уже мое личное дело, я не обязан перед вами отчитываться. — Кэллахен не на шутку рассердился.
— Простите, я не хотел вас обидеть, — извинился старик, отметив для себя, что, судя по всему, этот Кэллахен без ума от его внучки, иначе не реагировал бы так яростно.
— Позовите лучше Джози. Скажите ей, что я хочу с ней поговорить прямо сейчас, — попросил старика Кэллахен. Он надеялся убедить ее отказаться от безумной идеи вернуть деньги его компаньонам.
Боюсь, это невозможно, — ответил Синклер. — Сейчас она очень занята. Никогда раньше не замечал, чтобы ее интересовали подобные вещи, но ей срочно понадобилось кое-что купить.
— Что, интересно? — удивился Кэллахен. — Надеюсь, не стадо коров?
— Нет, она отправилась на поиски наряда для бала, хотя я сильно сомневаюсь, что она сможет найти что-нибудь подходящее в этом городишке.
— А когда будет бал? — спросил Кэллахен. Значит, Джози действительно решила отправиться на праздник к Перриману. Она решила отправиться в логово его заклятого врага. Кэллахен уже ни капли не сомневался, что во всех его бедах был виноват Перриман. Кэллахен не знал, что задумала Джози, но она говорила что-то о драгоценностях. Это может быть чертовски опасно. Ей придется быть очень осторожной.
Если Джози действительно поможет фермерам расплатиться с долгами, она помешает планам Перримана. Он потеряет на этом уйму денег, и ему это вряд ли понравится. К тому же, если Джози удастся напасть на след драгоценностей, она сумеет доказать причастность Перримана к этому делу. По всему выходило, что Джози слишком мешает банкиру, а Кэллахену уже довелось убедиться, что Перриман не остановится ни перед чем, добиваясь своего.
— Мистер Синклер, — обратился Кэллахен к старику, — раз уж вы пришли, то выслушайте меня. Джози грозит опасность, она сама не понимает, в какую игру ввязывается.
Молодой человек, объясните мне, про какую опасность вы говорите? — сразу встревожился Синклер.
— Это долго объяснять. Просто помешайте ей выплатить долги по закладным, не давайте ей денег.
— Может, мне лучше поговорить с шерифом?
— Проклятье! Это ничего не даст, шериф не сможет остановить Перримана. Просто объясните Джози, что ей лучше держаться подальше от этого дела, иначе она может попасть в крупную передрягу. — Кэллахен с отчаянием понимал, что никто не сможет переубедить упрямицу Джози, если она что-нибудь вобьет себе в голову. Боже, как ему хотелось очутиться на свободе, чтобы защитить ее!
— Не забывайте, Кэллахен, что у Джози есть я и ее отец, чтобы о ней позаботиться.
Кэллахен в отчаянии подумал, что старик просто не понимает, с кем Джози предстоит иметь дело. Ну что они смогут сделать против вооруженных людей Перримана?
— Пожалуйста, мистер Синклер, позовите сюда шерифа и Дэна Миллера. И пусть Джози тоже придет. Мне нужно срочно с ними поговорить.
— Хорошо, Кэллахен, я постараюсь привести их как можно скорее, — ответил Синклер и поспешил в сторону гостиницы.
Нетерпеливо расхаживая по своей комнатушке, Кэллахен размышлял о сложившейся ситуации. Он молил бога, чтобы Уилл Спенсер и отец Джози наконец осознали, какая опасность грозит Джози, и не позволили ей наделать глупостей. Но он отлично понимал, что шериф не согласится освободить его, а без помощи Кэллахена им не вывести Перримана на чистую воду.
Кэллахен в отчаянии бросился на свою койку. Прошла уже, казалось, целая вечность с тех пор, как старик Синклер отправился за Джози и шерифом, но до сих пор никто из них не появлялся.
Джози с грустью смотрела на платье, одиноко висевшее на вешалке в самом крупном магазине Шарпсбурга.
— Что же мне делать, Элли? — с отчаянием в голосе спросила Джози. — Это самый большой магазин. В других мы и этого не найдем. Глупо было надеяться отыскать в этом городишке бальное платье.
— Да уж, это платье никуда не годится. В нем тебя и на порог не пустят. — Но, увидев, что Джози едва не плачет, Элли попыталась ее успокоить: — Не расстраивайся ты так. Мы обязательно что-нибудь придумаем.
— Да что мы придумаем? Какая же я дура, что не догадалась захватить с собой побольше одежды.
— Когда ты уезжала из дома, ты меньше всего думала о том, что тебе придется ехать на бал.
Вспомнив обстоятельства, при которых они покинули Ларами, Джози не могла не согласиться со своей подругой. И вообще, с тех пор, как в ее доме появился Кэллахен, все ее мысли были заняты только им и его проблемами. Ни о чем другом она и не вспоминала.
— Надо же такому случиться! Джози Миллер влюбилась в преступника, — произнесла Элли, с улыбкой глядя на подругу.
— И все-таки, что же мне делать, Элли?
— С Кэллахеном? По-моему, все просто. Докажи его невиновность и выходи за него замуж, — рассмеялась Элли.
— Я спрашиваю тебя о платье, а не о Кэллахене, — возмутилась Джози. — К тому же Кэллахена не очень-то интересует женитьба.
— Это он тебе так сказал? — спросила Элли. — Что-то мне с трудом в это верится. Кстати, насчет платья. Я кое-что вспомнила. У меня есть знакомая в местном салуне. Она занимается тем же, чем и я когда-то. Так вот, она просто помешана на тряпках. Она тратит на одежду все, что зарабатывает. Я уверена, мы сможем найти у нее что-нибудь подходящее.
— Тогда идем скорее! — воскликнула Джози, схватив Элли за руку. — Нам нельзя терять ни минуты.
— Тебе лучше подождать меня в гостинице, — мягко возразила Элли. — Тебе не пристало появляться в подобных местах. Я схожу сама.
— Не выдумывай, Элли, я не собираюсь выслушивать эти глупости. Идем!
Они уже направлялись к выходу, когда в магазин вошел мистер Синклер и, увидев девушек, бросился прямо к ним.
— Слава богу, я нашел тебя, Джози! Энни сказала мне, что вы отправились в магазин. А куда вы сейчас идете? — спросил он, едва переводя дух от быстрой ходьбы.
— В салун, — просто ответила Джози, решив не вдаваться в подробности.
От удивления мистер Синклер едва не выронил изо рта сигару, которую как раз собирался раскурить.
— Что?! А бедняга Кэллахен надеется, что ты делаешь все, чтобы вытащить его на свободу. Кстати, это он прислал меня. Он хочет, чтобы ты пришла к нему.
— Только не сейчас. У нас важное дело, — ответила Джози и потянула Элли к выходу.
— Но он уверяет, что тебе грозит опасность! — крикнул им вслед мистер Синклер.
Джози резко остановилась и, обернувшись к деду, спросила:
— С чего он взял?
— Он считает, что Перриман пойдет на все, лишь бы помешать тебе помочь фермерам расплатиться с долгами. Тебе грозит опасность, но не бойся, мы сумеем тебя защитить.
— Спасибо тебе, дедушка, я всегда знала, что могу на тебя положиться, — ответила Джози, думая над предупреждением Кэллахена.
Скорее всего, он прав. Ведь Перриману наверняка известно, что это Джози помогла Кэллахену сбежать из тюрьмы, и он уж точно знает о ее решении дать денег фермерам. Но вместе с тем Перриман должен прекрасно понимать, что если с Джози что-нибудь случится, то ему ни за что не избежать наказания. Доктор Энни и Дэн не успокоятся, пока не докопаются до истины, а когда они во всем разберутся, банкиру не поздоровится. Все-таки она — не Кэллахен, за которого и вступиться некому. Она принадлежит к одной из самых уважаемых семей в округе, и вряд ли Перриман решится причинить ей вред. Ей нужно поторопиться разоблачить этого мошенника, пока он не натворил больших бед, а для этого во что бы то ни стало нужно попасть на этот бал. Что-то подсказывало Джози, что там она сможет найти доказательства.
Джози решительно взяла Элли под руку и сказала деду:
— Передай Кэллахену, что я делаю все, чтобы помочь ему. А сейчас извини, нам пора идти. — И девушки направились к выходу.
Когда Джози и Элли вошли в салун, там почти никого не было. За стойкой сидели два ковбоя и несколько девушек, наперебой кокетничающих с ними в надежде заполучить клиента. Элли огляделась вокруг и незаметно указала Джози на одну из девушек. Джози быстро подошла к ней и, отозвав ее в сторону, сказала:
— Давай поднимемся к тебе в комнату. У меня есть к тебе дело, обещаю, ты сможешь неплохо заработать.
Ковбои смотрели на Джози, не веря своим глазам.
— Чтоб мне лопнуть! — воскликнул один из них. — Ущипни меня, Кайл, я, должно быть, сплю. Сама Джози Миллер заявилась в эту дыру и о чем-то секретничает с этой шлюхой. Должно быть, скоро наступит конец света.
17
Обоз миссионеров уже подъезжал к Зеленой речке, когда вдруг все небо заволокло черными тучами, поднялся сильный ветер. Один из порывов едва не сорвал шляпу с головы Джакоба.
Джакоб успел ее подхватить и чуть не выронил из рук поводья. Он правил фургоном, и рядом с ним. как всегда, сидел верный Эл. Мальчишка болтал без умолку, засыпая Джакоба вопросами, на которые тот зачастую с трудом мог найти ответы. Многие вещи он пока так и не вспомнил, но память постепенно возвращалась к нему. Закрыв глаза, он часто видел перед собой бескрайние хлопковые поля, но никак не MOГ вспомнить, откуда пришло к нему это видение.
Он уже выяснил, что отлично держится в седле. но вот обращаться с коровами совершенно не умеет. Больше всего его огорчало то, что он никак не может вспомнить ничего о своих близких. Кто его родители? Был ли он женат? Как он ни напрягал память, ответов на эти вопросы он найти не мог. Он был точно уверен, что у него были женщины. Всякий раз, когда он касался Рэчел, в нем вспыхивало желание, и это ощущение казалось ему знакомым. Судя по возрасту, он вполне мог быть женат и у него вполне могли бы быть дети, но он совсем ничего не мог об этом вспомнить.
Налетел новый порыв ветра, и Джакоб с тревогой посмотрел вверх.
— Похоже, будет дождь, — сказал он Элу.
Может, будет, а может, и нет, — ответил мальчуган. — Мой отец рассказывал, что в этих местах часто бывают грозы без дождя. Сверкает молния, и гремит гром, а на землю не падает ни капли дождя. Из-за этого в прерии часто случаются пожары.
Джакоб нахмурился. Да уж, только пожара им не хватало.
— А где ваш щенок? — спросил Эл, озираясь по сторонам.
— Он увязался за Рэчел, которая отправилась навестить твою маму. Надеюсь, твоей маме поможет тот отвар, который приготовила моя жена.
— Папа говорит, что маме не нужны лекарства, — грустно произнес Эл. — Она сама изводит себя, скучая по дому, который мы покинули.
Черные тучи затянули все небо насколько хватал взгляд. Вокруг потемнело, хотя до вечера было еще далеко. Первые капли дождя застучали по крыше фургона. Натягивая свою шляпу глубже на лоб, Джакоб спросил у мальчика:
— Вы обычно останавливаетесь, когда начинается дождь?
— Специально мы не останавливаемся, но, если дождь будет сильным и дорогу размоет, чей-нибудь фургон обязательно увязнет, и все равно придется остановиться, — объяснил мальчик.
— И часто у вас такое случается?
— Да нет, не так уж часто. Правда, в Миссури один фургон так завяз в грязи, что мы так и не смогли его вытащить, как ни старались. Пришлось его там и оставить.
Дождь разыгрался не на шутку, к тому же поднявшийся ветер дул им прямо в лицо. Вода слепила глаза, и Джакоб уже с трудом различал дорогу. Рэчел все не возвращалась, и он уже начал о ней беспокоиться. Джакоб отлично знал, что его жена может о себе позаботиться даже лучше, чем он сам, но тем не менее напряженно вглядывался в серую мглу, надеясь разглядеть сквозь пелену дождя хрупкую фигурку верхом на лошади.
Внезапно яркая вспышка расколола небо надвое, а затем раздался страшный грохот. Казалось, гром гремит прямо над головами путников. Джакоб заметил, как испуганно сжался Эл при звуках грома, и обнял его за плечи, чтобы подбодрить.
— Джакоб, а у вас в фургоне есть какие-нибудь мешки? — спросил мальчик, когда грохот стих.
— Мешки? — переспросил Джакоб. — А зачем?
— Чтобы сбивать огонь, если от молнии вдруг загорится один из фургонов.
Джакоб не знал, что ответить мальчику, потому что точно не знал, что было в фургоне у Рэчел.
Но пока, похоже, пожар путникам не грозил, гораздо большую опасность представляла вода. Дождь потихоньку размывал дорогу, колеса начали вязнуть, а копыта лошадей скользили по жидкой грязи, и бедным животным все труднее становилось тащить повозки.
Наконец, как и предсказывал Эл, один из фургонов, ехавших впереди, остановился, окончательно увязнув в грязи. Другим никак нельзя было останавливаться, иначе их постигла бы та же участь, и те, кто ехал следом за застрявшей повозкой, стали съезжать с дороги, чтобы обогнуть это препятствие. Когда Джакоб поравнялся с увязнувшим фургоном, то они с Элом обнаружили, что беда приключилась с родителями Эла.
— Давайте я помогу вам! — воскликнул Джакоб и, передав поводья Элу, проворно спрыгнул на землю. Отец Эла, крепкий коренастый мужчина, изо всех сил толкал фургон сзади, пытаясь помочь лошадям вытащить его из грязи. Обернувшись к Джакобу, он ответил:
— Не надо, я сам справлюсь. Дело уже-пошло на лад.
— Тогда я просто сменю свою жену, — произнес Джакоб, направляясь к Рэчел, которая тянула за поводья лошадей, впряженных в фургон, помогая им выбраться из ямы, заполненной жидкой грязью.
— Рэчел! — окликнул ее Джакоб. — Перебирайся в наш фургон, а то Эл один не справится с лошадьми. Я попытаюсь помочь его родителям.
Но девушка ничего не успела ответить, так как в этот момент молния ударила совсем рядом с обозом. Животные, напуганные слепящей вспышкой света, заметались в панике, грозя перевернуть многострадальный фургон, а конь, на котором сидела Рэчел, встав на дыбы, метнулся в сторону и мгновенно исчез за плотной завесой дождя, унося на своей спине девушку.
Увидев случившееся, Джакоб, не теряя ни минуты, взобрался в свою повозку и, выхватив поводья из рук перепуганного Эла, крикнул ему:
— Слезай скорее и беги к своим родителям! Я поеду на поиски Рэчел.
Тревога сдавила сердце Джакоба, и он поминутно подгонял лошадей, которые и так уже бежали из последних сил. Джакоб свернул с дороги и направил лошадей в ту сторону, где мгновение назад скрылась из виду его жена. Дождь все не утихал, небо как будто разверзлось, и на землю обрушивались потоки воды. Джакоб не видел ничего на расстоянии вытянутой руки. Если жеребец сбросил его жену, то Джакоб мог не заметить ее, проехав всего в двух шагах. Но страх за жену гнал его вперед, и он продолжал бессмысленно колесить по прерии.
И вдруг в памяти отчетливо возникли картины прошлого. Когда-то он уже мчался по прерии, а сзади слышались звуки погони. Как наяву, он вдруг услышал голос брата, приказывавший ему скакать вперед во весь опор. И он поскакал вперед, а его брат остался, и еще какое-то время сзади до него доносились звуки выстрелов, а потом воцарилась тишина. Джакоб вспомнил, что тогда не было дождя, стоял сухой жаркий день, и он мчался вперед, не разбирая дороги, по потрескавшейся от жары земле. Он вспомнил, как его лошадь споткнулась и он, слетев с нее, лежал какое-то время на земле, оглушенный ударом, пока наконец не вспомнил о сумке с деньгами, которую доверил ему брат. С трудом приподнявшись и оглядевшись по сторонам, Джакоб обнаружил сумку неподалеку от себя и, подобрав ее, спрятал деньги за грудой камней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26