Группа мужчин, медленно преодолевая преграды, пробиралась сквозь лесные заросли, идя по следу дикой кошки. Наконец они добрались до груды больших валунов, где, по всей видимости, у животного было логово.
Лесорубы во главе с Чансом держали винтовки наготове. Вполне возможно, что пума следила сейчас за ними из укрытия, готовая прыгнуть в любую минуту.
Именно Хэмптон первым заметил рычащего зверя, выскочившего из-за высокой скалы. Дикая кошка собиралась наброситься на Виктора Сикэта, который шел позади всех. В мгновение ока Гил выхватил из кобуры кольт, прицелился и выстрелил. Пума, изогнувшись в предсмертных конвульсиях, рухнула к ногам перепуганного Виктора. Пуля угодила животному прямехонько между глаз.
Лесорубы, окружив Хэмптона, дружески похлопывали его по плечам и спине, поздравляя с отличным выстрелом. Белый как мел Сикэт, представив, что он мог оказаться в когтях дикого зверя, чуть не плакал, выражая свою благодарность спасителю.
– Не стоит благодарностей, Виктор, – засмеялся Гил, низко склонившись над мертвой пумой. – Уверен, что ты бы на моем месте поступил точно так же.
– Это конечно, – ответил спасенный. Голос его все еще дрожал. – Но только я очень сомневаюсь, что смог бы убить зверя. Я плохо стреляю.
– Главное, что ты – смелый парень, Виктор. А умение стрелять – ерунда, этому можно научиться при желании. – Гил продолжал пристально рассматривать убитого зверя.
– Хороший выстрел, Хэмптон, – неохотно признал Чанс.
– Я научился стрелять по движущейся цели, когда был еще мальчишкой, пристрастившись охотиться на белок.
– Прекрасное животное. – Доусен пнул ногой поверженного хищника.
– Что правда, то правда. – Гил, хитро улыбаясь, взглянул на Чанса. – Мех просто замечательный. Его можно положить перед камином и пригласить Фэнси прилечь.
Хотя слова эти были вполне безобидными, но Чанс уловил их двойной смысл. Хэмптон имел в виду, что ему бы тоже хотелось лежать на этой шкуре вместе с Фэнси.
На миг глаза мужчин встретились. Доусен прищурился.
– Я не хочу, чтобы эта шкура лежала в моем доме, – угрожающе произнес он и пошел прочь, но ехидный смех Гила долго звенел в его ушах.
– Пошли, ребята, – бросил Чанс через плечо лесорубам. – Нам еще надо отыскать дорогу получше, чтобы выбраться отсюда.
Хэмптон посмотрел на мужчин, неохотно последовавших за боссом, затем на пуму, которая весила не меньше двухсот фунтов.
– А кто поможет мне дотащить эту кошку? – крикнул он им вслед.
– Я тебе помогу, – отозвался Виктор, направляясь к нему.
– Черта с два! – вспылил Чанс. – Срочно идем расчищать дорогу, причем все до единого. Хэмптон, если ты хочешь содрать шкуру, тащи этого зверя сам.
Спасенный от лап пумы Сикэт остановился, не зная, что делать.
– Ступай с ними, Виктор. Справлюсь как-нибудь сам. Спускаться с горы – это не подниматься. Не беспокойся, я дотащу эту кошку до поселка.
Однако благодарный лесоруб все еще колебался, испытывая неловкость перед своим спасителем. Но в то же время ему не хотелось потерять работу. Если Доусен уволит его, Бланш вмиг выгонит безработного мужа из дому. Он беспомощно развел руками.
– Не переживай, Виктор, – успокаивающе махнул рукой Гил. – Я справлюсь, – сказал он, устремив сердитый взгляд в спину удаляющегося Чанса.
Доусен выбрал дорогу, которая ближе остальных проходила возле поваленного леса, и вместе с другими лесорубами упорно работал, расчищая ее от снега.
А тем временем Фэнси пыталась заняться чем-то по дому, хотя все у нее валилось из рук. Чтобы отвлечься от своих грустных мыслей, она время от времени подходила к окну посмотреть на играющих в снегу детей. Неужели теперь так придется ей проводить все остальные холодные зимние дни?
Она уже было решила присоединиться к мальчикам и помочь им сооружать снежную крепость, когда услышала, что ребята с кем-то здороваются. Отложив в сторону томик стихов Джона Гринлифа Уитьера, Фэнси выглянула в окно и удивилась, увидев Большую Мирту, закутанную в шаль до самого носа, которая приближалась к их дому.
– Эй, ребята! Помогите-ка мне обойти этот сугроб, – обратилась женщина к Тоду и Ленни.
Услышав, как Мирта топает на крыльце, стряхивая снег с ботинок, Фэнси выбежала навстречу гостье, открыв перед нею дверь.
– Входи быстрее и согрейся, – пригласила она раскрасневшуюся владелицу танцзала.
Та неторопливо вошла в дом и сняла с себя длинный шарф, в который была замотана.
– Надеюсь, ты догадываешься, почему я здесь?
– Да, конечно. – Фэнси помогла ей снять тяжелое пальто и повесила его на крючок. – Ты получила от Доусена приказ, касающийся меня. Ты должна отказать мне в работе.
Мирта кивнула.
– Да, сегодня утром я получила такое распоряжение. Но вот что я хочу тебе сказать, Фэнси. Мне совсем не нравится, когда кто-либо указывает, что мне делать. – Отодвинув от стола стул, она села. – Поэтому, если ты хочешь, можешь продолжать приходить в танцзал. Правда, тогда у меня появится возможность оказаться высланной из поселка.
– Нет-нет, Мирта, не надо так рисковать из-за меня! – воскликнула девушка, наполняя две чашки кофе и ставя их на стол. – У Чанса хватит настойчивости и нахальства, чтобы принудить тебя и твоих девушек уехать отсюда. Подумай об этом. Ведь наступила зима, и сейчас не время срываться с места, чтобы обосноваться где-нибудь еще. Спасибо тебе за доброту, но я чувствовала бы себя ужасно, если бы из-за меня вам пришлось уехать.
– В этом мужском мире нам, женщинам, нужно держаться вместе, – ответила Мирта.
– Хотя когда мы пытаемся отстаивать свои права, чаще всего оказываемся в проигрыше. – Фэнси села за стол и придвинула гостье сахарницу. – Если они не добиваются своего при помощи силы, то находят другие способы подчинять нас себе. Например, как в моем случае. Прекрасный способ управлять женщиной, не давая ей возможности зарабатывать деньги, чтобы уехать.
– Чанс хочет контролировать тебя, не так ли? Мирта отхлебнула из чашки кофе.
– Да. И причем делает это из самых низких побуждений. Он хотел один воспитывать Тода, а я на это не согласилась и ни за что не соглашусь.
– Думаю, дело не только в этом. – Гостья пристально посмотрела на Фэнси. – Сдается мне, больше всего на свете он хочет спать с тобой, и поэтому делает все возможное, чтобы ты осталась в поселке.
Гостеприимная хозяйка потупила взгляд. Ей совсем не хотелось рассказывать Мирте, что Чанс уже один раз добился своего. И понятно, что он был бы рад продолжить начатое до тех пор, пока не пресытится ею.
– Что он хочет и что получит – это две разные вещи.
– Я могла бы дать тебе немного…
– Нет-нет, Мирта, – Фэнси не дала ей договорить. – Я не возьму от тебя денег. Не переживай за меня. Я что-нибудь придумаю. А что касается Чанса и его намерений, то он может не рассчитывать на их осуществление. Я не собираюсь делить с ним постель. Буду спать в своей собственной постели и в своем доме, закрыв двери на засов.
– Ты молодец, малышка. Если бы я в твоем возрасте обладала такой же решительностью, то сейчас, возможно, не содержала бы стадо дурочек, помешанных на мужчинах. – Мирта коротко и безрадостно засмеялась. – Когда-то давным-давно я жила на далекой ферме с истощенной землей, работала с утра до ночи на лентяя, который все деньги, попадавшие ему в руки, немедленно пропивал.
Она покачала головой.
– Боже, какой же это был подонок! Он избивал меня постоянно, причем без всякого повода.
Тяжело вздохнув, она ненадолго замолчала.
– За пять лет моего злополучного замужества у меня случилось три выкидыша. Самым счастливым днем в моей жизни стал день, когда он подрался с одним из своих дружков, и тот всадил моему благоверному нож прямо в сердце.
Мирта замолчала, вспоминая свое прошлое. Взгляд ее затуманился и легкая улыбка заиграла на ее губах.
– Не знаю, поверишь ты мне или нет, но в молодости я была очень даже хорошенькая. Мужчины так и увивались вокруг меня. А после того, как я похоронила своего мужа, они так и норовили забраться ко мне в постель. Голодные акулы, да и только! В общем, я решила воспользоваться этим, чтобы выбраться из той грязной нищей дыры. Что ж, хотят удовольствий, так пусть платят за них, решила я. И как только мне удалось скопить достаточно денег, чтобы уехать на запад, я собрала свои пожитки, купила билет в вагон для таких девушек, как я, и направилась в Сан-Франциско. Некоторое время я оставалась в этом вагоне, путешествуя по стране, а затем начала работать самостоятельно. Я ублажала мужчин до тех пор, пока моя красота не стала увядать. И тогда я открыла свой первый танцевальный зал. Десять лет я работала в городе, а затем, узнав, что можно зарабатывать неплохие деньги в поселках лесорубов, осела в этих краях. И вот, – она усмехнулась, – я здесь, перед тобой.
Фэнси лукаво засмеялась:
– И не одна, а с Лютером. Правильно?
Продолжая улыбаться, Мирта кивнула:
– Да, с Лютером. Пианист, который приехал сюда со мной, заболел пневмонией и умер через месяц после того, как мы обосновались здесь. Когда ко мне пришел Лютер и попросил взять его на освободившееся место, я почувствовала к нему такую нежность, какой уже давно ни к кому не испытывала. К тому же, если кому и требуется, чтобы о нем беспрестанно заботились, так это в первую очередь он. Понимаешь, Фэнси, он как не от мира сего. Родился и вырос на юге, где мужчины – настоящие джентльмены, воспитанные на уважении к женщине. Что привело его в здешние места, я никогда не спрашивала его. Он тоже не интересовался, какую жизнь я вела прежде. Мы как бы заключили между собой молчаливое соглашение, что наше прошлое осталось за бортом. Самое главное для нас – это наше будущее.
– Я завидую тебе, Мирта, – задумчиво произнесла Фэнси. – Ты встретила хорошего мужчину, который любит тебя и обращается с тобой достойным образом, как того заслуживает женщина. Мирта соласно кивнула:
– Только не забывай, Фэнси, что мне пришлось пережить, прежде чем я встретила такого мужчину. Сколько лет я ждала этой встречи! Надеюсь, ты встретишь свое счастье намного раньше.
Девушка пожала плечами.
– Я даже и не думаю об этом. Мне нужно растить Тода, заботиться о Ленни. Сомневаюсь, что найдется такой человек, который согласится на такую обузу, да еще при этом, чтобы я захотела видеть его своим мужем. Хорошие парни хотят иметь свою семью, а не взваливать на себя обязанности заботиться о чужой. Особенно сложно будет с моим братом, который на всю жизнь останется со мной.
– Думаю, ты ошибаешься, Фэнси. Найдется немало мужчин, которые согласятся заботиться о мальчиках ради того, чтобы добиться тебя. Мне так кажется, что ты могла бы даже приручить этого дикаря Гила Хэмптона. Конечно, он сам почти ничего не имеет. К тому же, не привык сидеть на одном месте: ему постоянно хочется узнать, что находится за горой. Он бы хорошо к тебе относился, но, боюсь, он заставит тебя и мальчиков скитаться по всему северо-западу.
Фэнси улыбнулась тому, как точно охарактеризовала Мирта Гила Хэмптона, который вряд ли был способен обосноваться на одном месте. Ее удивляло, почему это одни мужчины упорно работают, чтобы достичь чего-то в жизни и обеспечить себе будущее, в то время как другие живут одним днем, не задумываясь о своей старости.
Она невольно мысленно сравнивала между собой Гила и Чанса. Когда Доусену будет лет шестьдесят, он, при желании, сможет отдыхать и наслаждаться плодами своего труда. Но вот что будут делать Гил и ему подобные, когда уже не смогут больше работать лесорубами?
– Думаю, мне нужно возвращаться домой, чтобы приготовить обед для Лютера, – прервала ее размышления Мирта. – Мне хочется, чтобы он немного поправился, – добавила она посмеиваясь.
– Наверное, Тод и Ленни тоже проголодались. Фэнси поднялась, чтобы помочь гостье одеться.
– Мне было очень приятно, что ты ко мне зашла, Мирта. Ты еще придешь ко мне?
Владелица танцзала чуть помедлила с ответом, но потом кивнула:
– Хорошо, приду. Я уже устала от пустых разговоров моих девушек о мужчинах, – она посмотрела на Фэнси и застенчиво улыбнулась:
– А может, ты захочешь придти к нам с Лютером в гости на чашечку кофе?
– Ну конечно же приду. Обязательно. Я очень скучаю без женского общества. Знаешь, как утомительно общаться лишь с восьмилетними.
– У моих девушек интеллект ничуть не выше, чем у твоих ребят. Порой я даже не открываю свою дверь, когда они ко мне стучатся. Особенно не перевариваю эту Пилар. Она только и умеет, что приносить всем одни неприятности. Удивляюсь, как ее никто еще не убил!
– Единственное, что меня радует: теперь мне не придется встречаться с ней, – сказала Фэнси, выходя с Миртой на крыльцо.
Подбежали Тод и Ленни с красными от холода носами и щеками.
– Вас провести домой, мисс Мирта? – спросил, улыбаясь, Ленни, предлагая женщине руку, на которую та оперлась.
– Когда вернешься, приходи обедать, Ленни, – сказала девушка, с легкой грустью глядя вслед мужчине-ребенку, идущему под руку с бывшей проституткой.
После того, как они пообедали тушеным мясом с картошкой, Фэнси вышла с мальчиками на улицу, чтобы помочь им достроить крепость. И как раз в это время в поселок заявился Гил Хэмптон, с трудом волочивший за собой убитую пуму.
– Эй, Зеб! – Фэнси постучала в дверь столовой. – Гил только что притащил дикую кошку. Иди посмотри, какая она большая!
Пока она с мальчиками, сидя на корточках, рассматривала мертвого зверя, прибежал повар, на ходу застегивая пальто.
– Только посмотрите, какой крупный зверь! – воскликнул он. – Я еще сегодня утром, увидев следы, понял, что кошка очень большая. Вижу, парень, ты отличный стрелок! Попал зверю прямо между глаз и даже мех не испортил!
– Я старался. – Гил хитро улыбнулся Фэнси. – Как ты думаешь, где будет лучше смотреться эта шкура: возле камина или у кровати, чтобы становиться на нее ногами, когда вылезешь из постели зимним утром?
– Такая шкура всюду будет хорошо смотреться. – Она сразу поняла, что он имел в виду ее камин и ее кровать. И поспешно добавила: – Уверена, Пилар будет очень довольна.
– Пилар? – презрительно фыркнул он. – Она не сумела бы оценить по достоинству красоту этого меха.
Но прежде чем Фэнси успела ответить что-либо на это замечание, к ним подошли лесорубы, сопровождаемые Чансом. Они приостановились, чтобы еще раз взглянуть на дикую кошку, а затем отправились в столовую узнать, что приготовил Зеб на обед.
Не обращая внимания на Гила и убитого им зверя, Доусен холодно взглянул на Фэнси:
– Что у нас сегодня на обед?
Она ответила также холодно:
– Представления не имею, что приготовил Зеб для тебя и твоих лесорубов.
Чанс мог поклясться, что услышал короткий смешок Хэмптона, когда Фэнси, не дожидаясь ответа, пошла прочь, но, обернувшись, он увидел, что лицо Гила было совершенно бесстрастным. Однако позже, уже в столовой Доусен уже не сомневался, что этот лесоруб от души веселился над ним.
Фэнси мучило чувство вины, когда она мыла посуду после обеда. Напрасно она так ответила Чансу. Нужно было предложить ему мясо с картофелем. В конце концов, он оплачивает все расходы по дому, включая и продукты. А впрочем, он сам виноват: ему не следовало так разговаривать с ней в присутствии Гила. Он разговаривал с нею, словно с прислугой, с которой можно не церемониться. Если бы он спросил другим тоном, она, безусловно, предложила бы ему обед.
Она решительно вскинула подбородок. Чанс Доусен скоро убедится, что она ему никакая не прислуга и не позволит так с собой обращаться. Но на ужин все же придется пожарить ему говядину, которую привезли сегодня фермеры. И нужно будет испечь яблочный пирог. Пусть это будет своего рода предложением мира.
Когда бледное зимнее солнце спряталось за горные вершины и лесопилка прекратила работу, лесорубы отправились в столовую, чтобы поесть и согреться.
Чанс медленно шел за всеми. Идти ему ужинать с лесорубами или, может, пойти домой и посмотреть, приготовила ли для него что-нибудь эта маленькая мегера? Ничего удивительного, если она опять ничего не приготовила для него: не нужно было с ней так разговаривать. Да, но они с Хэмптоном так любезничали, так улыбались друг другу! Наверное, он предлагал ей в подарок эту чертову шкуру. А может, не только шкуру? Одному Богу известно, что там наобещал ей этот бабник!
Ноги сами, помимо его воли, понесли Чанса в сторону от столовой, где остальные мужчины с шутками и смехом умывались, прежде чем сесть за стол, на котором их ждали дымящиеся овощи и мясо.
Свет из кухни его дома так и манил Чанса, и он прибавил шаг.
Когда он вошел на кухню, Фэнси, мельком взглянув в его сторону, сняла с плиты поджаренное мясо и молча поставила его на стол.
– Пахнет очень вкусно, – заискивающе улыбнулся он.
– Спасибо, – ответила она, и мимолетная улыбка чуть тронула ее губы. – На плите горячая вода, можешь умыться.
Чанс не сразу наполнил таз водой, засмотревшись на уютную семейную обстановку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32