Одним сильным движением он перерезал веревки, что связывали ее запястья. – Поднимайся, сука, и разжигай костер.
Она встала и принялась растирать затекшие кисти. Спина болела, а голова просто раскалывалась на части. Она знала, что ей необходимо попить, иначе она не сможет сопротивляться ему.
– Почему? – спросила она. – Что я вам такого сделала?
Вместо ответа Нейт схватился за верхнюю пуговицу ее шерстяной кофты и рванул. Ткань затрещала, пуговицы полетели наземь, и грудь Кэтлин почти вывалилась наружу, поддерживаемая лишь кожаным жилетом.
– Клевые титьки.
Залившись краской, Кэтлин отвернулась и попыталась прикрыться остатками кофты. Но тут Нейт отвесил ей оплеуху. У нее зазвенело в ушах.
– Я те сказал костер разводить, – напомнил он.
Кэтлин подавила в себе желание выцарапать ему глаза. Она решила, что в данной ситуации самое главное для нее – выжить. Когда она была маленькой, бабушка рассказывала ей, как спаслась от изнасилования. Английский солдат попытался обесчестить ее, но она воткнула ему в глаз вязальную спицу.
Главное – набраться терпения, потому что храбрости ей не занимать. Она ведь ирландка, а ирландцы умеют выживать в самых ужасных условиях.
Она сделает все, что нужно. Нельзя забывать, что под сердцем у нее ребенок Шейна. И пока она носит это прекрасное бремя, главным в любой ситуации для нее будет выживание. Она отплатит Нейту Боуну сполна. И будет жить долго и счастливо с Шейном и детьми.
Гейбриел легко поймал крупного пегого жеребца. Он заметил его в овражке. Тот щипал травку. Гейбриел просто посвистел ему. Малыш заржал в ответ и подбежал к нему. Индеец накинул плетенную из виноградной лозы уздечку и легко, несмотря на рану в плече, залез на коня.
Он повернул животное в ту сторону, где исчез Нейт Боун с табуном, и пустил коня в галоп. Не прошло и часа, как он услышал крик и увидел Джастиса. Парень спрыгнул с дерева прямо перед Малышом.
– Гейбриел! Ты жив! Я думал, они убили тебя.
Гейбриел тепло посмотрел на мальчишку, которого любил, как родного сына. Левый глаз Джастиса заплыл, губа оттопыривалась кровоподтеком, а на скуле сиял огромный синяк. В остальном же он был цел и невредим.
Он жестом пригласил парня сесть на лошадь позади него.
– Ты что собирался делать? – спросил Гейбриел, как только Джастис оказался сзади и обхватил его руками за талию.
– Гнать табун, – ответил мальчонка. – Макенне нужно вернуть лошадей... – Голос его дрогнул, и из мужчины он снова превратился в ребенка. – Ее вернуть, – закончил он. – Бо Томпсон был с ними, но ему крышка.
– Нейт Боун забрал Кэтлин.
– Вот сволочь, – выругался Джастис.
При каждом шаге лошади рука Гейбриела нещадно болела, но пуля прошла насквозь, не задев кость. Он знал, что ему крупно повезло.
– Ты так далеко проследил их? Пешком?
– Конечно, – ответил Джастис. – Где ты пропадал так долго?
– Они продырявили мне руку у плеча. Пуля выбила меня из седла незадолго до того, как они погнали табун. А потом, когда все успокоилось, я поговорил с Бо.
– Он говорил с тобой? – спросил Джастис. Гейбриел не стал объяснять. Не стоит парню знать, что он сделал с Бо, чтобы тот ему все рассказал.
– Он сказал, что Нейт Боун хотел смерти Макенны потому, что ублюдок, которого Макенна вздернул на суку, был не кем иным, как Фрэнком Боуном, братом Нейта. После того как Макенна вышвырнул Нейта из Килронана, Нейт с братцем занялись грабежами. В ту ночь, когда Макенна расправился с Фрэнком, Нейту удалось сбежать.
– Надо было их обоих тогда пристрелить.
Гейбриел кивнул.
– Пристрелить, закопать и прогнать по этому месту табун, чтобы от могил и следа не осталось.
Какое-то время они ехали молча, затем Джастис обнял дядю покрепче.
– Я рад, что ты жив, Гейбриел, – сказал он.
– Я тоже этому рад.
Гейбриел улыбнулся, а Джастис опустил голову ему на спину и вскоре уснул.
Кэтлин посмотрела на окровавленную тушу оленя с отвращением.
– Нет, я не стану готовить это... волосатое, окровавленное... все в грязи... – сказала она Нейту.
Другой человек, которого Нейт называл Длинношеим, указал на рощицу невдалеке.
– Там есть ручей, вымой мясо в нем, если тебе так надо.
– Ага, – поддакнул Нейт, – и лицо свое там умой. Я хочу видеть, ради чего рисковал шкурой.
Кэтлин проигнорировала угрозу в его голосе. Она поднялась, взяла кусок мяса и с достоинством пошла к ручью.
– И не думай, что сможешь удрать! – крикнул ей вслед Нейт. – Бежать-то все равно некуда.
Шаги ее сами ускорились, когда она услышала журчание ручья и почувствовала свежесть воды. Она бросила кусок оленины и поспешно спустилась к небольшому омуту, образовавшемуся под скалой, которую огибал ручей.
Как сильно Кэтлин ни хотела пить, сначала она забрала грязные волосы в хвост, помыла руки и лицо и только затем попила немного ледяной воды.
– Ну чего ты там копаешься? – услышала она окрик Нейта.
Кэтлин растерянно подобрала мясо и стала отмывать его от песка.
Ей нужен был план. Если бы она смогла вскочить на лошадь, то, быть может, ей удалось бы ускакать от них. Хотя вряд ли. Ребра ее болели все сильнее, а ноги были стерты в кровь.
– Мне что, прийти за тобой? – снова услышала она голос Нейта.
– Иду! – крикнула она в ответ. Подобрав мясо, она поднялась и тут почувствовала, что что-то странное происходит в животе.
– Ой! – Она приложила свободную ладонь к животу. Ребенок снова зашевелился в ее утробе.
– Я не дам тебя в обиду, малыш, – пообещала она.
Хруст ветки неподалеку встревожил ее, и она пошла к лагерю. Хотя было лишь начало апреля, подлесок уже вовсю зеленел. Вокруг было так мило, что она не могла не залюбоваться. Разве может что-то ужасное случиться в таком красивом месте?
Когда она вернулась, Нейт сидел у костра. Его взгляд заставил ее поежиться от страха.
– Навела красоту для меня, а?
– Для нас, – добавил Длинношеий и мерзко расхохотался. – Я рисковал своей шеей не только ради денег от этих кляч. Мы партнеры, и я хочу, чтобы мы все разделили по-честному.
Кэтлин соображала, как ей быть. Убить их обоих у нее не получится. Но надо что-то делать. Она никак не выказала своих эмоций. С безразличным лицом она подошла к костру и положила мясо на плоский камень.
– Мне нужен нож, чтобы разделать оленину, – сказала она, – если, конечно, вы не собираетесь ждать до завтрашнего утра, пока она проварится.
– Разделкой здесь занимаюсь только я, – сказал Нейт. Она услышала специфический звук извлекаемого из ножен лезвия. – Ты бы хотела прибрать эту прелесть к рукам, не так ли? Перерезать мне глотку? – Он рассмеялся. – Но только ни черта у тебя не выйдет. Думать об убийстве гораздо проще, чем убивать. Верно я говорю, Длинношеий?
Он подошел к мясу и разрезал его на части быстрыми уверенными движениями.
– То ли дело я. Для меня убить человека – все равно что соломинку выплюнуть. Я твоего мужика шлепнул. И этого грязного индейца тоже. – Он приставил окровавленный нож к горлу Кэтлин.
Она отшатнулась и отошла за костер.
– Варвар, – пробормотала она.
Нейт сплюнул жевательный табак в костер и расхохотался.
– Думаешь, с тобой я так же поступлю? Может, да, а может, и нет. Это будет зависеть от того, насколько сладенькой ты со мной будешь.
Кэтлин вонзила ногти в ладони и промолчала. Больше всего ей сейчас хотелось расцарапать ему лицо и толкнуть в костер. Но Нейт был прав в одном: убить человека нелегко. Скорее всего у нее будет лишь один шанс, и она не может рисковать. Все нужно будет делать наверняка.
К тому времени как оленина сварилась, Нейт и Длинношеий уже выпили полбутылки виски и кидали кости, решая, кому она достанется первому. Кэтлин заставила себя поесть. Силы ей пригодятся.
Мужчины отрезали от оленины лучшие куски своими ножами. Они чавкали, плевались и вытирали жир с подбородков рукавами своих рубах, запивая съеденное новыми порциями виски.
Золотой закат опускался им на плечи. Солнце уже скрылось за изломанной линией деревьев, и воздух стал заметно прохладнее. Скоро станет темно, и Кэтлин понимала, что если она собирается спасать свою жизнь, то медлить нельзя.
Она подошла к ним.
– Мне нужно... мне нужно в туалет.
– Только так, чтобы мы тебя видели, – ответил ей Длинношеий. – Я выигрываю и не хочу, чтобы мой приз от меня сбежал.
Кэтлин почувствовала, как к лицу приливает кровь.
– Мне... мне по-большому.
– А-а-а, ну тогда иди, – сказал Нейт и снова кинул кости. – Но учти, попытаешься бежать, я тебе изуродую лицо так, что Длинношеему придется кинуть тебе на голову одеяло, прежде чем отодрать тебя.
Кэтлин пошла в рощицу около ручья. Она попила ледяной воды и побежала через лес так быстро, как только могла. Она вышла из рощи к табуну с дальней от лагеря стороны и подошла к прихрамывающей ведущей кобыле. Она пыталась мыслить быстро и конструктивно.
Гейбриел мог скакать на лошади без уздечки и седла. Шейн и Джастис тоже, наверное, могли. Но она не могла. Нейт велел Длинношеему расседлать лошадей, на которых они приехали, и снять с них уздечки, чтобы животные смогли пастись.
Не зная, что предпринять, Кэтлин стала звать к себе Нэнси, что-то нежно приговаривая.
– Где ты, сука? – услышала она окрик Нейта. Нэнси дернулась, и колокольчик на ее шее зазвенел.
Маленькая черная кобыла втерлась между Нэнси и Кэтлин. Кэтлин схватилась за ее гриву и вскочила на спину, прижавшись к ее загривку. Она провозилась несколько минут, прежде чем ей удалось стронуть кобылу с места. Но тут она услышала из-за спины самодовольный голос Длинношеего:
– Собралась куда-то? – Головорез схватил ее за волосы и стащил с лошади. Она сильно ударилась о землю, а Длинношеий опустился перед ней на колени. – Ты же не хочешь покинуть нас в разгар веселья? – спросил он с издевкой и схватил ее за грудь.
Он наклонился, чтобы поцеловать ее в губы. Кэтлин со всей силы ударила его кулаком по носу. Длинношеий отпрянул, из носа его потекла кровь.
Кэтлин вскочила на ноги и побежала изо всех сил сквозь табун. Грязно ругаясь, Длинношеий побежал за ней. Кэтлин наскочила на мула. Испуганное животное мотнуло головой, и она едва не упала, но все же удержала равновесие и проскочила между двумя другими кобылами.
Кэтлин уже почувствовала свободу. Впереди маячили деревья, табун скроет ее бегство. Она проскочила под брюхом длинноногого коня и очутилась в руках Нейта Боуна.
– Куда бежим? – Он схватил ее за рукав, завернул руку за спину. – Нет, милашка, не так быстро.
Кэтлин закричала во все горло и стала отбиваться со всей злобой, на которую была способна. Но все ее усилия казались тщетными. Нейт продолжал тащить ее к лесу.
– Давай дерись! – поддразнивал он ее. – Люблю таких страстных бабенок.
Притащив Кэтлин на опушку, Нейт швырнул ее на землю.
– Нет! – закричала Кэтлин.
– Да ладно, не ори, нормальное место. – Он стал расстегивать ширинку. – Как только ты увидишь, что я здесь для тебя приберег, ты запоешь по-другому. – Нейт отстегнул оружейный пояс со страшным ножом и револьвером, и тот упал в траву.
– Нет! Сволочь! Я тебя сначала убью! – закричала Кэтлин.
Нейт засмеялся:
– Говорю тебе, детка, тебе понравится. – Он ., , о спустил штаны до колен.
Кэтлин перевернулась и схватилась за рукоять револьвера, но Нейт оказался быстрее. Он вырвал из рук Кэтлин револьвер и отбросил подальше. Откинул штаны ногой и опустился к ней.
Она снова закричала и стала отбиваться. Она понимала, что быстро слабеет, но ей было уже все равно. Она скорее умрет, чем позволит ему лапать ее своими грязными руками.
Нейт ударил ее по лицу и швырнул спиной на толстое дерево. В голове Кэтлин гудели колокола, так что она не сразу услышала стук копыт и голос Шейна.
Он скакал на полном ходу по лесу, выкрикивая ее имя:
– Кейти! Кейти, где ты?
– Я здесь, Шейн! – закричала она.
Шейн увидел их и направил на Нейта ружье, оттесняя его лошадью от Кэтлин. Нейт отступал под натиском крупного животного. Вместо того чтобы выстрелить, Шейн убрал палец со спускового крючка и с размаху ударил головореза по голове.
– Шейн! – закричала Кэтлин предупреждающе. – Вон там еще один!
Раздался выстрел, лошадь Шейна понесла было, но он резко осадил ее и выстрелил в ответ не глядя. Отбросив ружье, он достал пистолет.
– Кэтлин, пригнись, – велел он ей и стал искать мишень среди деревьев.
Кэтлин заметила какое-то движение и увидела, что Нейт пришел в себя и сел. Кровь заливала его лицо. Он дотянулся до потайной кобуры у правой лодыжки и вытащил отливающий медью «дерринджер».
Кэтлин с ужасом смотрела, как он направляет пистолет на ее мужа. Промахнуться в широкую спину было невозможно.
– Шейн, сзади! – закричала она и потянулась за револьвером Нейта, который валялся неподалеку.
Шейн услышал ее возглас и обернулся. В этот самый момент из зарослей вышел Длинношеий Джек. Его ружье выплюнуло кусок свинца, окутав поляну дымом. Шейн развернулся в седле и выстрелил в ответ. Длинношеий промахнулся; Шейн – нет. Преступник рухнул.
– Посмотри на меня, Макенна! – заорал Нейт.
Шейн обернулся и спокойно посмотрел на врага.
– Ты разрядил свой пистолет, – сказал Нейт. – С Длинношеим ты разобрался, ну и хватит с тебя. Я изнасилую твою бабу на твоем остывающем трупе.
Пот бежал по лицу Кэтлин, заливая глаза. Сердце яростно колотилось в груди. Она почти дотянулась до револьвера Нейта, который все еще покоился в чехле.
– Ты думаешь, ты такой умный, Макенна, что можешь перехитрить Нейта Боуна? Вот только вряд ли ты думал, что это я воровал твой скот.
Кэтлин почувствовала на себе ободряющий взгляд Шейна. Он доверял ей. Это придало ей силы. Одно последнее усилие, и пальцы ее сплелись вокруг рукоятки. Пистолет выскользнул из кожаной кобуры без единого звука.
Глава 24
– Не стоило тебе вставать на сторону краснозадых, Макенна, – сказал Нейт. – Ну, есть тебе что сказать перед тем, как я отправлю тебя в ад?
Кэтлин увидела, как на шее Нейта напряглась жилка. Это означало только одно: жить Шейну оставалось не более одного удара сердца. Она не колебалась ни секунды и нажала на спусковой крючок.
Нейт завалился на бок, и «дерринджер» выпал из его мертвых пальцев. Кэтлин подбежала к Шейну. Она так сильно рыдала, что не могла сказать ни слова. Она прижалась к его ноге, и вскоре его штанина пропиталась ее слезами.
– Ладно, будет, женщина, – сказал он устало и погладил ее по голове. Когда она перестала плакать и посмотрела на него, он провел заскорузлым пальцем по ее щеке. – Ш-ш-ш, не плачь. От твоих слез мне больнее, чем от ран.
Она протянула к нему руки, чтобы помочь спуститься. Но он отрицательно покачал головой:
– Я не могу слезть с лошади.
– Что? – Она была так шокирована его словами, что едва не разревелась снова. – Ты не можешь слезть с лошади?
Шейн достал нож и подал ей рукояткой вперед.
– Я привязан к седлу. – Он попытался усмехнуться, но боль в его глазах никого не могла обмануть. – Это идея Рейчел. Она сказала, что я слишком слаб, чтобы ехать верхом. И не отпустила меня, пока не убедилась, что я не свалюсь с лошади.
– Рейчел? Но откуда Рейчел?.. – Она не стала продолжать. Разве это имело значение по сравнению с его болью? – Твои раны снова кровоточат! – воскликнула она.
Дрожащими руками она начала разрезать и распутывать кожаные ремни, державшие его в седле.
– Нет. Постой. – Шейн вздохнул несколько раз полной грудью, превозмогая боль. – Здесь есть ручей? Или какая-нибудь вода?
– Отведи меня туда. Когда я слезу с коня, то больше уже никуда не смогу идти.
– Тебе не стоило уезжать из Килрон... – Кэтлин осеклась на полуслове, когда поняла, как глупо звучат ее слова. – Нет, прости. Я говорю не то. Ты мне был очень, очень нужен. Ты мне был так нужен, как никто и никогда в жизни. И ты пришел ко мне.
Он намотал ее локон на палец.
– Неужели ты могла подумать, что я не приду тебе на помощь?
Она улыбнулась и посмотрела ему в глаза с такой любовью, какую еще, пожалуй, не испытывала.
– Я знала, что ты придешь, – прошептала она. – Мы знали.
Если Шейн и заметил ее «мы», то никак не показал этого. Он лишь ухмыльнулся и перезарядил ружье и пистолет. Это немного удивило Кэтлин, она была уверена, что оба бандита мертвы.
– Я не хочу, чтобы меня застали врасплох с разряженным оружием, – объяснил Шейн.
– Уже некому, – сказала Кэтлин, – это Нейт пытался тебя убить. Нейт...
– Ты не ранена? – Шейн слегка нагнулся, чтобы достать рукой до ее плеча.
Кэтлин коснулась расплывающегося синяка на скуле.
– Они били меня, но переломов, я думаю, нет. Ты появился вовремя...
– Это не важно. Что бы с тобой ни случилось, главное, чтобы ты осталась жива... и...
– Ах ты, твердоголовый ирландец! Я же говорила тебе, моя честь никому, кроме тебя, не достанется, даже если бы ты опоздал еще на полчаса, я все равно бы ему не досталась, но...
– Ничто не может поставить под сомнение твою честь. В одном твоем мизинце больше достоинства, чем у кого бы то ни было.
– Со мной все в порядке, муж.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31