» вырывались из его груди вместе с прерывистым дыханием. Мэгги успела повторить это еще дважды, прежде чем он схватил ее за плечи и заставил подняться на ноги.
— Я что-то сделала не так? — испуганно прошептала она.
Джеймс покачал головой, и она выпрямилась.
— Нет! Господи, нет! — произнес он в ответ. — Просто если сейчас ты не остановишься, я… Я мечтал о тебе всю неделю и…
Так и не доведя свои объяснения до конца, Джеймс огляделся, завел ее за кресло, в котором она так недавно сидела, и, остановившись там, в отчаянии поцеловал.
Мэгги ответила ему нежным поцелуем. В этот раз, почувствовав на ногах легкий холодок, Мэгги не стала смотреть вниз, дабы понять, что он задирает ее юбку. Перед внутренним ее взором пронеслось воспоминание о том, как тогда, впервые, еще в Рэмзи, Джеймс ласкал ее страждущую плоть своей рукой, и теперь она смотрела ему в глаза, не отрывая губ от его рта, с нетерпением ожидая его волшебной ладони.
Мэгги была так увлечена тем, что делал Джеймс, что даже удивилась, когда он убрал ее руку от своей промежности, куда она ее вновь положила, и, подняв голову, прервал поцелуй. Он взял ее за талию и, развернув лицом к спинке все того же кресла, заставил нагнуться вперед.
Подняв ее юбки, Джеймс вошел в нее сзади. Мэгги изумленно вскрикнула. С широко раскрытыми глазами она затаила дыхание, чувствуя, как его плоть переполняет ее, затем издала долгий, протяжный стон наслаждения. Одной рукой он через платье ласкал ее грудь, а другой обхватил спереди за талию. Затем, нащупав ее эпицентр наслаждения, стал нежно его ласкать. Стоны ее превратились в кошачье мурлыканье и безотчетную мольбу, когда он начал двигаться взад и вперед, одновременно орудуя пальцами.
Впившись ногтями в обивку кресла, Мэгги вскрикнула; тело ее начало содрогаться. Наслаждение будто взорвалось в недрах тела. В то же время она услышала, что вскрикнул и Джеймс. В последний раз войдя в нее, он издал стон и рухнул на ее спину.
Дверь библиотеки открылась. Секунду Мэгги и Джеймс еще бессильно нависали над креслом. Затем встрепенулись и выпрямились, виновато и испуганно покраснев. Джеймс убрал свою руку, и юбки Мэгги упали на прежнее место.
— Джеймс, куда ты там подевался? — раздраженно позвала леди Барлоу, переступая порог комнаты.
Следом за ней шла красивая молодая брюнетка. Несмотря на то что женщина эта ничуть не напоминала собой высохшую, старенькую леди Уингейт, Мэгги невольно испытала нечто похожее на дежавю. Тетка Джеймса оглядела комнату, затем увидела их, стоявших рядом за спинкой кресла.
— Ах, вот вы где. Софи хотела…
Леди Барлоу остановилась, пройдя всего пару шагов и заметив их раскрасневшиеся и смущенные лица. Глаза ее округлились, и она всплеснула руками:
— Бог мой, неужели опять?! Что это за странная привязанность к библиотекам, Джеймс? Попадая в них, ты начисто теряешь контроль над собой. Конечно, ты всегда любил книги, но всему же есть предел!
Мэгги застонала и закрыла глаза. Она вовсе не разделяла юмора Джеймса, когда тот издал легкий смешок и она ощутила его дыхание на своей шее. Ей хотелось просто уйти, но она была отнюдь не уверена, что спинка кресла в достаточной степени способна заслонить его — в данный момент абсолютно не прикрытое бриджами — мужское достоинство. А потому Мэгги очутилась, можно сказать, в ловушке. Ах, как ей не терпелось вырваться из нее!
К ее огромному облегчению, леди Барлоу не имела далеко идущих намерений. Высокомерно фыркнув, она развернулась и пошла обратно к двери:
— Мы с Софи будем в гостиной. Жду вас незамедлительно. Надеюсь, Джеймс, ты хоть ненадолго оставишь бедную девушку в покое и дашь ей возможность познакомиться с твоей сестрой.
Обе дамы вышли, тихонько прикрыв за собой дверь. Джеймс облегченно вздохнул. Обняв Мэгги за талию, он ткнулся носом в ее волосы:
— Боюсь, она права. У меня всегда была слабость к библиотекам. И все же до встречи с тобой я и не подозревал, сколько удовольствия они способны подарить человеку.
Воспользовавшись тем, что никого нет, Мэгги, не сдерживая своих эмоций, рассмеялась и расслабилась. Плечи ее ослабли и повисли как плети. Положив ладони на руки Джеймса, она откинула голову и улыбнулась ему:
— Не знаю, могу ли я смотреть им в глаза после того, как они вот так снова застали нас. Должно быть, твоя тетя презирает меня.
— Тебя? — Джеймс удивленно посмотрел на нее, затем уверенно покачал головой. — Нет. Она в тебе души не чает. Вот обо мне она думает плохо. Ведь именно я здесь соблазнитель невинных дев.
— Да, но ведь это я тебя соблазнила, — запротестовала Мэгги, поворачиваясь к нему, и глаза Джеймса снова загорелись.
— Это верно, проказница. — Он задержал ее руки в своих ладонях, ласково погладил их и усмехнулся. — И довольно искусно, надо признать.
Обрадованная его признанием, Мэгги улыбнулась и прильнула к его груди, положив на нее голову, чтобы насладиться его прикосновениями. Его руки нежно поглаживали ей спину. Так они стояли секунду, затем Джеймс засмеялся:
— Жаль, что нас снова застукали. Я уверен, теперь уж тетя Вив позаботится о том, чтобы мы больше не оставались наедине. Нам повезет, если она не похитит из музея пояс целомудрия, чтобы водрузить его на тебя до момента венчания.
Представив себе такую картину, Мэгги не смогла удержаться от улыбки. Джеймс сжал ее еще крепче. Затем добавил, уже чуточку нетерпеливо:
— Здесь нет ничего смешного, мадам. Вы, возможно, еще не заметили, но одно то, что я вот так держу вас в объятиях, уже снова лишает меня рассудка. Ближайшие две недели обещают быть сущим адом.
Отступив назад, Мэгги опустила взгляд на его бриджи и с удивлением обнаружила нечто действительно любопытное. Но удивило ее не столько то, что Джеймс снова возбудился, как тот факт, что плоть его упиралась в ткань наглухо застегнутых бриджей. Заправиться и застегнуться так, чтобы Мэгги этого не заметила, Джеймс мог лишь в тот момент, когда она повернулась к его тетке. Неудивительно, что та поняла, чем они занимались, если видела, как он возится со своими бриджами!
Мэгги, конечно, следовало разозлиться на него, однако он одарил ее столь завораживающей и лукавой улыбкой, что сердиться у нее просто не хватило духу.
— Идем. Ты понравишься моей сестре, а она непременно понравится тебе. Вы наверняка подружитесь.
— Возможно, твоя сестра меня уже ненавидит, — вздохнула Мэгги, пока он вел ее к двери. — Возможно, считает меня порочной женщиной.
— Чепуха. Ее тоже застали в аналогичной ситуации вместе с ее мужем — в то время, когда он еще таковым не являлся, — с усмешкой поведал ей Джеймс. — Их венчание тоже было скоропалительным, как и наше. Похоже, склонность к скандалам у нас в крови.
Немногим более часа спустя Мэгги совершенно убедилась в справедливости слов Джеймса. Нельзя, конечно, сказать, что они с Софи тут же полюбили друг друга, однако общение их смело можно было назвать дружеским, и в процессе его обе женщины нашли между собой много общего. Мэгги понравилась ее будущая золовка, и она надеялась, что это взаимно. Отчасти, совсем немного, Мэгги испытывала досаду оттого, что это сестра Джеймса; сейчас она скорее нуждалась в беспристрастном друге.
Мэгги невидящим взглядом смотрела в окно. Встреча оставила у нее приятное впечатление — если не считать ее жуткого, нелепого начала, — но, дабы угодить леди Барлоу и Софи, она довольно рано откланялась. Тетка и племянница явно испытывали сильную привязанность друг к другу, и после того как Джеймс с извинениями удалился, также посчитала уместным оставить их наедине. Мэгги не могла точно вспомнить планов на вечер, но полагала, что это опять какой-нибудь бал, опера, вечеринка или иное светское развлечение. Очередной выход на публику.
Она раздраженно задернула шторы па окне, мысленно возвращаясь к дилемме, что занимала се ум непосредственно перед тем небольшим, восхитительным приключением в библиотеке: любит ли она Джеймса? В результате Мэгги добилась лишь того, что у нее разболелась голова. В обычной ситуации она обсудила бы этот вопрос со своей подругой — Шарлоттой. К сожалению, Шарлотта еще не вернулась в Лондон. Было лишь начало сезона, а семья Шарлотты всегда возвращалась в город в последнюю очередь.
У Мэгги было много друзей, с которыми она могла обсуждать проблемы иного рода, но в подобном вопросе, кроме Шарлотты, довериться она никому бы не решилась. Она даже не была уверена, что сможет об этом говорить и с Шарлоттой. Подруга была не замужем, как и Мэгги, и притом совершенно невинна, чего о Мэгги сказать уже было нельзя. Нет, пожалуй, и с ней все это обсуждать не стоило. Мэгги сейчас нуждалась в поддержке более опытной женщины, замужней, с которой она могла бы поговорить откровенно. Может быть, Софи?
Но эту мысль Мэгги отвергла сразу, как только та возникла в ее голове. Возможно, когда-нибудь они с Софи и станут достаточно близки, чтобы говорить на подобные темы, однако в данный момент их дружба лишь зарождалась. Кроме того, Софи не могла бы рассуждать объективно: Джеймс все же был ее братом.
Вздохнув, Мэгги прислонилась лбом к стеклу, и взгляд ее упал на пожилую женщину, продававшую фрукты посреди улицы. Капюшон, покрывавший ее голову, и сутулая фигура напомнили Мэгги о том наряде, в котором впервые появилась у нее мадам Дюбарри, возмущенно утверждая, что кто-то занял место Джеральда. При мысли об этой женщине Мэгги улыбнулась. Она подумала, что, наверное, ее дружба с владелицей борделя со стороны могла показаться шокирующей, однако Агата была единственным человеком, имевшим возможность наблюдать обе стороны ее жизни — настоящей и той, что она вела под именем Г.В. Кларка. Эта женщина никогда не осуждала ее, отличаясь этим от многих представителей высшего света, не преминувших бы вынести свой приговор.
— Господи! — пробормотала Мэгги, внезапно выпрямившись перед окном. Ведь она может поговорить с Агатой Дюбарри! Та ни за что не всплеснет руками, не поймет ее превратно. Она выслушает и даст мудрый совет, руководствуясь богатейшим жизненным опытом. Какая прекрасная мысль! Странно, что она раньше не пришла Мэгги в голову, ведь, казалось бы, именно об этом ей стоило подумать в первую очередь. Она пригласит Агату на чай. Мэгги не делала этого уже так давно — с того самого дня, когда Джеймс похитил ее.
Мэгги дернула за висевший в углу комнаты шнурок звонка, собираясь послать Мэри за чернилами и бумагой, чтобы написать Агате приглашение к леди Бар…
— О, — вздохнула она, осознав, что едва ли уместно приглашать свою приятельницу сюда. Ведь это не ее дом. Одно дело — позвать мадам Дюбарри к себе, но к леди Барлоу без разрешения самой хозяйки… Мэгги нахмурилась. Она попыталась представить себе вероятную реакцию леди Барлоу на вопрос, может ли она пригласить на чай владелицу публичного дома. Почтенная дама наверняка придет в ужас.
«А может быть, и нет, — тут же подумалось ей. — Она ведь не пришла в ужас, узнав, что я — Г.В. Кларк». Но Мэгги покачала головой. Писать статьи для «Дейли экспресс» и содержать публичный дом — не совсем одно и то же.
Глубоко вздохнув, она с сожалением признала, что ничего не выйдет, и удивленно, словно очнувшись, подняла голову, когда в комнату вошла Мэри.
— Да, миледи? — обратилась к ней служанка.
— Ах да.
Мэгги хотела уже отослать девушку, но тут взгляд ее упал на нарядное платье и красивый платок у нее на плечах. Она заметила и окрашенные румянцем щеки — судя по всему, Мэри как раз собиралась пойти на конюшни, повидаться со своим женихом. Однако не это интересовало Мэгги — ее внимание привлекло именно платье. В голове Мэгги мгновенно созрел новый план: вряд ли стоит пытаться приглашать Агату сюда, но, возможно, ей самой удастся отлучиться из дому и повидать ее?
— Миледи?
Мэгги посмотрела на служанку.
— Все в порядке, Мэри. Я собиралась написать письмо, но передумала. Прости, что потревожила тебя. Ты можешь идти.
— Да, миледи.
Девушка исчезла так же быстро, как и появилась. «Наверняка побежала к жениху», — усмехнувшись, подумала Мэгги и вернулась к своим сокровенным мыслям.
Так может ли она отлучиться из дому? Если Джеймс и леди Барлоу ее застукают, то вряд ли будут довольны. «Если», — мысленно подчеркнула она, ибо не имела намерения быть пойманной за руку. Она выскользнет из дома незамеченной сейчас, пока Джеймса нет, а леди Барлоу беседует со своей племянницей. Отсутствовать она будет недолго и вернется достаточно рано, чтобы успеть подготовиться к вечернему выходу в свет.
Да, но как же быть с ее преследователем? Она серьезно рискует — вдруг он ее узнает? «Но ведь на слуг никто не обращает внимания, — убеждала себя Мэгги. Она может переодеться служанкой и выйти через заднюю дверь с корзиной в руках, делая вид, что идет на рынок. Правда, для рынка сейчас уже поздновато, но еще не настолько поздно, чтобы этого не допустить. Кроме того, учитывая последнее нападение, никто не поверит, что она вышла из дома без охраны, совершенно одна.
При мысли об охране Мэгги нахмурилась. Джек. Человеку, вынесшему ее из горящего дома, велели отдыхать и залечивать раны, но он был… ну, в общем, мужчиной. А всем хорошо известно: когда речь заходит об их собственном здоровье, мужчины готовы скатиться до самой низшей ступени глупого упрямства. Ну разве можно ожидать от мужчины признания в том, что он просто человек и что ему нужно время, дабы как следует прийти в себя? К счастью, пока ничто больше не подвергало новым испытаниям нуждавшийся в исцелении организм Джека. Нельзя сказать, чтобы Мэгги не чувствовала себя в большей безопасности, когда он находился рядом. Чувствовала и ничуть не сомневалась, что Джек готов причинить своим обожженным рукам еще больший вред, защищая ее в случае необходимости. Просто Мэгги никак не могла взять в толк, почему мужчины предпочитают идти на риск, вместо того чтобы признать, что и они подвержены людским слабостям.
Ах, но сейчас не это было важно! Важно то, что в данный момент Джек находился в доме. Ему было дозволено проводить время на кухне или же в любом другом общедоступном помещении на случай, если вдруг что-нибудь произойдет. Но так было до злополучного приключения Мэгги в мужском клубе. После него Джеймс принял решение, что Джек должен ходить по пятам за Мэгги и не спускать с нее глаз. А потому Джек теперь следовал за ней подобно какому-нибудь ангелу-хранителю. Сегодня Мэгги была вынуждена даже пообещать ему, что она спокойно посидит в кресле и никуда не уйдет, лишь бы получить возможность побыть наедине с самой собой — и все равно она знала, что Джек стоит прямо за дверью.
Это заставило Мэгги задуматься — вспомнив о том, чем занимались они с Джеймсом, она невольно застонала: сколько же они при этом издавали звуков, не предназначенных для посторонних ушей! Боже, она и соблазнила Джеймса, и ощущение правил этикета явно утратила. Очевидно, близость мужчины дурно влияет на состояние ее мозга, иначе она вспомнила бы об охраннике за дверью тогда, а не теперь, когда уже нельзя ничего изменить…
— В твоем духе, Мэгги, — пробормотала она, постаравшись отбросить эти мысли. Теперь уж с этим ничего не поделаешь, а решать надо насущные проблемы: как выскользнуть из дому, не попавшись на глаза охраннику. Поразмыслив несколько секунд, она приняла самое простое решение, какое только можно было придумать. Сделав глубокий вдох, она встряхнула руками, распрямила плечи и с невозмутимым видом направилась к двери. Как того и следовало ожидать, Джек стоял в холле, величественный и недвижный как сфинкс. Мэгги улыбнулась, надеясь, что ей удалось сохранить обычное выражение лица и на сей раз на нем не написано:
Привет, сейчас я буду вас обманывать! Она с беспечным видом подошла к Джеку и заставила себя сказать:
— Я хотела предупредить вас, что намерена немного вздремнуть перед вечерним выходом. Возможно, вам для удобства стоит взять кресло — если, конечно, вы не захотите пойти на кухню и чем-нибудь подкрепиться.
— Достаточно будет кресла, — ответил мужчина и сурово оглядел холл.
— По-моему, одно стоит в галерее у лестницы, — предположила Мэгги, надеясь, что в голосе ее нет избытка приторных ноток.
Затем она закрыла дверь и мгновенно припала глазом к замочной скважине, испытав облегчение, когда увидела, что охранник ее временно оставил свой пост, направившись вдоль по коридору. Она не надеялась, что ее приглашение на кухню окажется для него заманчивым, но и его согласие взять кресло из галереи было ей на руку. Оттуда он мог видеть верхнюю часть лестницы, а потому решит, что заметит, если Мэгги вдруг вздумает ею воспользоваться.
Разумеется, пользоваться лестницей у Мэгги и в мыслях не было. Тихонько приоткрыв дверь, она смотрела, как он идет по холлу. В этом-то и заключался трюк, хотя успех его целиком и полностью зависел от удачи. Мэгги нужно было тихо выйти из комнаты и пройти к противоположному концу коридора до того, как Джек вернется из галереи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
— Я что-то сделала не так? — испуганно прошептала она.
Джеймс покачал головой, и она выпрямилась.
— Нет! Господи, нет! — произнес он в ответ. — Просто если сейчас ты не остановишься, я… Я мечтал о тебе всю неделю и…
Так и не доведя свои объяснения до конца, Джеймс огляделся, завел ее за кресло, в котором она так недавно сидела, и, остановившись там, в отчаянии поцеловал.
Мэгги ответила ему нежным поцелуем. В этот раз, почувствовав на ногах легкий холодок, Мэгги не стала смотреть вниз, дабы понять, что он задирает ее юбку. Перед внутренним ее взором пронеслось воспоминание о том, как тогда, впервые, еще в Рэмзи, Джеймс ласкал ее страждущую плоть своей рукой, и теперь она смотрела ему в глаза, не отрывая губ от его рта, с нетерпением ожидая его волшебной ладони.
Мэгги была так увлечена тем, что делал Джеймс, что даже удивилась, когда он убрал ее руку от своей промежности, куда она ее вновь положила, и, подняв голову, прервал поцелуй. Он взял ее за талию и, развернув лицом к спинке все того же кресла, заставил нагнуться вперед.
Подняв ее юбки, Джеймс вошел в нее сзади. Мэгги изумленно вскрикнула. С широко раскрытыми глазами она затаила дыхание, чувствуя, как его плоть переполняет ее, затем издала долгий, протяжный стон наслаждения. Одной рукой он через платье ласкал ее грудь, а другой обхватил спереди за талию. Затем, нащупав ее эпицентр наслаждения, стал нежно его ласкать. Стоны ее превратились в кошачье мурлыканье и безотчетную мольбу, когда он начал двигаться взад и вперед, одновременно орудуя пальцами.
Впившись ногтями в обивку кресла, Мэгги вскрикнула; тело ее начало содрогаться. Наслаждение будто взорвалось в недрах тела. В то же время она услышала, что вскрикнул и Джеймс. В последний раз войдя в нее, он издал стон и рухнул на ее спину.
Дверь библиотеки открылась. Секунду Мэгги и Джеймс еще бессильно нависали над креслом. Затем встрепенулись и выпрямились, виновато и испуганно покраснев. Джеймс убрал свою руку, и юбки Мэгги упали на прежнее место.
— Джеймс, куда ты там подевался? — раздраженно позвала леди Барлоу, переступая порог комнаты.
Следом за ней шла красивая молодая брюнетка. Несмотря на то что женщина эта ничуть не напоминала собой высохшую, старенькую леди Уингейт, Мэгги невольно испытала нечто похожее на дежавю. Тетка Джеймса оглядела комнату, затем увидела их, стоявших рядом за спинкой кресла.
— Ах, вот вы где. Софи хотела…
Леди Барлоу остановилась, пройдя всего пару шагов и заметив их раскрасневшиеся и смущенные лица. Глаза ее округлились, и она всплеснула руками:
— Бог мой, неужели опять?! Что это за странная привязанность к библиотекам, Джеймс? Попадая в них, ты начисто теряешь контроль над собой. Конечно, ты всегда любил книги, но всему же есть предел!
Мэгги застонала и закрыла глаза. Она вовсе не разделяла юмора Джеймса, когда тот издал легкий смешок и она ощутила его дыхание на своей шее. Ей хотелось просто уйти, но она была отнюдь не уверена, что спинка кресла в достаточной степени способна заслонить его — в данный момент абсолютно не прикрытое бриджами — мужское достоинство. А потому Мэгги очутилась, можно сказать, в ловушке. Ах, как ей не терпелось вырваться из нее!
К ее огромному облегчению, леди Барлоу не имела далеко идущих намерений. Высокомерно фыркнув, она развернулась и пошла обратно к двери:
— Мы с Софи будем в гостиной. Жду вас незамедлительно. Надеюсь, Джеймс, ты хоть ненадолго оставишь бедную девушку в покое и дашь ей возможность познакомиться с твоей сестрой.
Обе дамы вышли, тихонько прикрыв за собой дверь. Джеймс облегченно вздохнул. Обняв Мэгги за талию, он ткнулся носом в ее волосы:
— Боюсь, она права. У меня всегда была слабость к библиотекам. И все же до встречи с тобой я и не подозревал, сколько удовольствия они способны подарить человеку.
Воспользовавшись тем, что никого нет, Мэгги, не сдерживая своих эмоций, рассмеялась и расслабилась. Плечи ее ослабли и повисли как плети. Положив ладони на руки Джеймса, она откинула голову и улыбнулась ему:
— Не знаю, могу ли я смотреть им в глаза после того, как они вот так снова застали нас. Должно быть, твоя тетя презирает меня.
— Тебя? — Джеймс удивленно посмотрел на нее, затем уверенно покачал головой. — Нет. Она в тебе души не чает. Вот обо мне она думает плохо. Ведь именно я здесь соблазнитель невинных дев.
— Да, но ведь это я тебя соблазнила, — запротестовала Мэгги, поворачиваясь к нему, и глаза Джеймса снова загорелись.
— Это верно, проказница. — Он задержал ее руки в своих ладонях, ласково погладил их и усмехнулся. — И довольно искусно, надо признать.
Обрадованная его признанием, Мэгги улыбнулась и прильнула к его груди, положив на нее голову, чтобы насладиться его прикосновениями. Его руки нежно поглаживали ей спину. Так они стояли секунду, затем Джеймс засмеялся:
— Жаль, что нас снова застукали. Я уверен, теперь уж тетя Вив позаботится о том, чтобы мы больше не оставались наедине. Нам повезет, если она не похитит из музея пояс целомудрия, чтобы водрузить его на тебя до момента венчания.
Представив себе такую картину, Мэгги не смогла удержаться от улыбки. Джеймс сжал ее еще крепче. Затем добавил, уже чуточку нетерпеливо:
— Здесь нет ничего смешного, мадам. Вы, возможно, еще не заметили, но одно то, что я вот так держу вас в объятиях, уже снова лишает меня рассудка. Ближайшие две недели обещают быть сущим адом.
Отступив назад, Мэгги опустила взгляд на его бриджи и с удивлением обнаружила нечто действительно любопытное. Но удивило ее не столько то, что Джеймс снова возбудился, как тот факт, что плоть его упиралась в ткань наглухо застегнутых бриджей. Заправиться и застегнуться так, чтобы Мэгги этого не заметила, Джеймс мог лишь в тот момент, когда она повернулась к его тетке. Неудивительно, что та поняла, чем они занимались, если видела, как он возится со своими бриджами!
Мэгги, конечно, следовало разозлиться на него, однако он одарил ее столь завораживающей и лукавой улыбкой, что сердиться у нее просто не хватило духу.
— Идем. Ты понравишься моей сестре, а она непременно понравится тебе. Вы наверняка подружитесь.
— Возможно, твоя сестра меня уже ненавидит, — вздохнула Мэгги, пока он вел ее к двери. — Возможно, считает меня порочной женщиной.
— Чепуха. Ее тоже застали в аналогичной ситуации вместе с ее мужем — в то время, когда он еще таковым не являлся, — с усмешкой поведал ей Джеймс. — Их венчание тоже было скоропалительным, как и наше. Похоже, склонность к скандалам у нас в крови.
Немногим более часа спустя Мэгги совершенно убедилась в справедливости слов Джеймса. Нельзя, конечно, сказать, что они с Софи тут же полюбили друг друга, однако общение их смело можно было назвать дружеским, и в процессе его обе женщины нашли между собой много общего. Мэгги понравилась ее будущая золовка, и она надеялась, что это взаимно. Отчасти, совсем немного, Мэгги испытывала досаду оттого, что это сестра Джеймса; сейчас она скорее нуждалась в беспристрастном друге.
Мэгги невидящим взглядом смотрела в окно. Встреча оставила у нее приятное впечатление — если не считать ее жуткого, нелепого начала, — но, дабы угодить леди Барлоу и Софи, она довольно рано откланялась. Тетка и племянница явно испытывали сильную привязанность друг к другу, и после того как Джеймс с извинениями удалился, также посчитала уместным оставить их наедине. Мэгги не могла точно вспомнить планов на вечер, но полагала, что это опять какой-нибудь бал, опера, вечеринка или иное светское развлечение. Очередной выход на публику.
Она раздраженно задернула шторы па окне, мысленно возвращаясь к дилемме, что занимала се ум непосредственно перед тем небольшим, восхитительным приключением в библиотеке: любит ли она Джеймса? В результате Мэгги добилась лишь того, что у нее разболелась голова. В обычной ситуации она обсудила бы этот вопрос со своей подругой — Шарлоттой. К сожалению, Шарлотта еще не вернулась в Лондон. Было лишь начало сезона, а семья Шарлотты всегда возвращалась в город в последнюю очередь.
У Мэгги было много друзей, с которыми она могла обсуждать проблемы иного рода, но в подобном вопросе, кроме Шарлотты, довериться она никому бы не решилась. Она даже не была уверена, что сможет об этом говорить и с Шарлоттой. Подруга была не замужем, как и Мэгги, и притом совершенно невинна, чего о Мэгги сказать уже было нельзя. Нет, пожалуй, и с ней все это обсуждать не стоило. Мэгги сейчас нуждалась в поддержке более опытной женщины, замужней, с которой она могла бы поговорить откровенно. Может быть, Софи?
Но эту мысль Мэгги отвергла сразу, как только та возникла в ее голове. Возможно, когда-нибудь они с Софи и станут достаточно близки, чтобы говорить на подобные темы, однако в данный момент их дружба лишь зарождалась. Кроме того, Софи не могла бы рассуждать объективно: Джеймс все же был ее братом.
Вздохнув, Мэгги прислонилась лбом к стеклу, и взгляд ее упал на пожилую женщину, продававшую фрукты посреди улицы. Капюшон, покрывавший ее голову, и сутулая фигура напомнили Мэгги о том наряде, в котором впервые появилась у нее мадам Дюбарри, возмущенно утверждая, что кто-то занял место Джеральда. При мысли об этой женщине Мэгги улыбнулась. Она подумала, что, наверное, ее дружба с владелицей борделя со стороны могла показаться шокирующей, однако Агата была единственным человеком, имевшим возможность наблюдать обе стороны ее жизни — настоящей и той, что она вела под именем Г.В. Кларка. Эта женщина никогда не осуждала ее, отличаясь этим от многих представителей высшего света, не преминувших бы вынести свой приговор.
— Господи! — пробормотала Мэгги, внезапно выпрямившись перед окном. Ведь она может поговорить с Агатой Дюбарри! Та ни за что не всплеснет руками, не поймет ее превратно. Она выслушает и даст мудрый совет, руководствуясь богатейшим жизненным опытом. Какая прекрасная мысль! Странно, что она раньше не пришла Мэгги в голову, ведь, казалось бы, именно об этом ей стоило подумать в первую очередь. Она пригласит Агату на чай. Мэгги не делала этого уже так давно — с того самого дня, когда Джеймс похитил ее.
Мэгги дернула за висевший в углу комнаты шнурок звонка, собираясь послать Мэри за чернилами и бумагой, чтобы написать Агате приглашение к леди Бар…
— О, — вздохнула она, осознав, что едва ли уместно приглашать свою приятельницу сюда. Ведь это не ее дом. Одно дело — позвать мадам Дюбарри к себе, но к леди Барлоу без разрешения самой хозяйки… Мэгги нахмурилась. Она попыталась представить себе вероятную реакцию леди Барлоу на вопрос, может ли она пригласить на чай владелицу публичного дома. Почтенная дама наверняка придет в ужас.
«А может быть, и нет, — тут же подумалось ей. — Она ведь не пришла в ужас, узнав, что я — Г.В. Кларк». Но Мэгги покачала головой. Писать статьи для «Дейли экспресс» и содержать публичный дом — не совсем одно и то же.
Глубоко вздохнув, она с сожалением признала, что ничего не выйдет, и удивленно, словно очнувшись, подняла голову, когда в комнату вошла Мэри.
— Да, миледи? — обратилась к ней служанка.
— Ах да.
Мэгги хотела уже отослать девушку, но тут взгляд ее упал на нарядное платье и красивый платок у нее на плечах. Она заметила и окрашенные румянцем щеки — судя по всему, Мэри как раз собиралась пойти на конюшни, повидаться со своим женихом. Однако не это интересовало Мэгги — ее внимание привлекло именно платье. В голове Мэгги мгновенно созрел новый план: вряд ли стоит пытаться приглашать Агату сюда, но, возможно, ей самой удастся отлучиться из дому и повидать ее?
— Миледи?
Мэгги посмотрела на служанку.
— Все в порядке, Мэри. Я собиралась написать письмо, но передумала. Прости, что потревожила тебя. Ты можешь идти.
— Да, миледи.
Девушка исчезла так же быстро, как и появилась. «Наверняка побежала к жениху», — усмехнувшись, подумала Мэгги и вернулась к своим сокровенным мыслям.
Так может ли она отлучиться из дому? Если Джеймс и леди Барлоу ее застукают, то вряд ли будут довольны. «Если», — мысленно подчеркнула она, ибо не имела намерения быть пойманной за руку. Она выскользнет из дома незамеченной сейчас, пока Джеймса нет, а леди Барлоу беседует со своей племянницей. Отсутствовать она будет недолго и вернется достаточно рано, чтобы успеть подготовиться к вечернему выходу в свет.
Да, но как же быть с ее преследователем? Она серьезно рискует — вдруг он ее узнает? «Но ведь на слуг никто не обращает внимания, — убеждала себя Мэгги. Она может переодеться служанкой и выйти через заднюю дверь с корзиной в руках, делая вид, что идет на рынок. Правда, для рынка сейчас уже поздновато, но еще не настолько поздно, чтобы этого не допустить. Кроме того, учитывая последнее нападение, никто не поверит, что она вышла из дома без охраны, совершенно одна.
При мысли об охране Мэгги нахмурилась. Джек. Человеку, вынесшему ее из горящего дома, велели отдыхать и залечивать раны, но он был… ну, в общем, мужчиной. А всем хорошо известно: когда речь заходит об их собственном здоровье, мужчины готовы скатиться до самой низшей ступени глупого упрямства. Ну разве можно ожидать от мужчины признания в том, что он просто человек и что ему нужно время, дабы как следует прийти в себя? К счастью, пока ничто больше не подвергало новым испытаниям нуждавшийся в исцелении организм Джека. Нельзя сказать, чтобы Мэгги не чувствовала себя в большей безопасности, когда он находился рядом. Чувствовала и ничуть не сомневалась, что Джек готов причинить своим обожженным рукам еще больший вред, защищая ее в случае необходимости. Просто Мэгги никак не могла взять в толк, почему мужчины предпочитают идти на риск, вместо того чтобы признать, что и они подвержены людским слабостям.
Ах, но сейчас не это было важно! Важно то, что в данный момент Джек находился в доме. Ему было дозволено проводить время на кухне или же в любом другом общедоступном помещении на случай, если вдруг что-нибудь произойдет. Но так было до злополучного приключения Мэгги в мужском клубе. После него Джеймс принял решение, что Джек должен ходить по пятам за Мэгги и не спускать с нее глаз. А потому Джек теперь следовал за ней подобно какому-нибудь ангелу-хранителю. Сегодня Мэгги была вынуждена даже пообещать ему, что она спокойно посидит в кресле и никуда не уйдет, лишь бы получить возможность побыть наедине с самой собой — и все равно она знала, что Джек стоит прямо за дверью.
Это заставило Мэгги задуматься — вспомнив о том, чем занимались они с Джеймсом, она невольно застонала: сколько же они при этом издавали звуков, не предназначенных для посторонних ушей! Боже, она и соблазнила Джеймса, и ощущение правил этикета явно утратила. Очевидно, близость мужчины дурно влияет на состояние ее мозга, иначе она вспомнила бы об охраннике за дверью тогда, а не теперь, когда уже нельзя ничего изменить…
— В твоем духе, Мэгги, — пробормотала она, постаравшись отбросить эти мысли. Теперь уж с этим ничего не поделаешь, а решать надо насущные проблемы: как выскользнуть из дому, не попавшись на глаза охраннику. Поразмыслив несколько секунд, она приняла самое простое решение, какое только можно было придумать. Сделав глубокий вдох, она встряхнула руками, распрямила плечи и с невозмутимым видом направилась к двери. Как того и следовало ожидать, Джек стоял в холле, величественный и недвижный как сфинкс. Мэгги улыбнулась, надеясь, что ей удалось сохранить обычное выражение лица и на сей раз на нем не написано:
Привет, сейчас я буду вас обманывать! Она с беспечным видом подошла к Джеку и заставила себя сказать:
— Я хотела предупредить вас, что намерена немного вздремнуть перед вечерним выходом. Возможно, вам для удобства стоит взять кресло — если, конечно, вы не захотите пойти на кухню и чем-нибудь подкрепиться.
— Достаточно будет кресла, — ответил мужчина и сурово оглядел холл.
— По-моему, одно стоит в галерее у лестницы, — предположила Мэгги, надеясь, что в голосе ее нет избытка приторных ноток.
Затем она закрыла дверь и мгновенно припала глазом к замочной скважине, испытав облегчение, когда увидела, что охранник ее временно оставил свой пост, направившись вдоль по коридору. Она не надеялась, что ее приглашение на кухню окажется для него заманчивым, но и его согласие взять кресло из галереи было ей на руку. Оттуда он мог видеть верхнюю часть лестницы, а потому решит, что заметит, если Мэгги вдруг вздумает ею воспользоваться.
Разумеется, пользоваться лестницей у Мэгги и в мыслях не было. Тихонько приоткрыв дверь, она смотрела, как он идет по холлу. В этом-то и заключался трюк, хотя успех его целиком и полностью зависел от удачи. Мэгги нужно было тихо выйти из комнаты и пройти к противоположному концу коридора до того, как Джек вернется из галереи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34