Озабоченно нахмурившись, девушка поспешно отступила в глубь комнаты. Отец наверняка потребует, чтобы она оказывала внимание Кэмпбеллу… В последнее время Гленкеннон пребывал в столь дурном расположении духа, что она бы не осмелилась протестовать, однако ей становилось все труднее выдерживать ухаживания сэра Перси, сохраняя хотя бы видимость самообладания.Чтобы приободриться, Энн напомнила себе, что играть в эти игры ей уже недолго. До конца месяца осталось всего четыре дня; Фрэнсис, должно быть, уже на пути в Рэнли…Торопливые шаги зазвучали в коридоре, и Гленкеннон распахнул дверь ее комнаты.– Кэмпбелл здесь, и, судя по всему, он не в самом лучшем настроении, – сердито объявил граф. – Надо его задобрить. Ты должна приложить к этому все старания, моя дорогая. Я хочу, чтобы наш гость чувствовал себя довольным и счастливым, – добавил он, бросив на нее многозначительный взгляд.Непривычная волна протеста вдруг всколыхнулась в ее груди. Энн изо всех сил сжала в руке шелковый платок, мысленно приказывая себе придержать язык. Ведь осталось всего четыре дня…– Я сделаю, что смогу, чтобы его развлечь, отец, – сказала она с покорностью, которой на самом деле отнюдь не ощущала.Граф коротко кивнул, с недовольством оглядывая ее гладко причесанную голову со строгим узлом на затылке.– Ну так переоденься во что-нибудь нарядное и причешись получше. Жду тебя к обеду через час. * * * Гленкеннон отхлебнул огненной янтарной жидкости из своего бокала, не спуская пристального взгляда с Кэмпбелла. Вечер прошел хорошо, несмотря на неблагоприятное начало. Кэмпбелл был в бешенстве от нового налога, хотя – в отличие от многих других – мог заплатить с легкостью, ничем не обременяя себя. Еще больше его разозлило внезапно полученное краткое письмо с приглашением, более напоминавшим приказ. Обстоятельства, безусловно, не располагали к заключению брачного контракта, но Гленкеннон твердо решил покончить с этим делом безотлагательно. Ему позарез нужны были деньги, и он не мог ждать, пока Кэмпбелл сам соберется сделать предложение.– Еще вина, милорд? – спросил граф, растянув губы в любезной улыбке.Кэмпбелл взглянул на свой пустой бокал.– Да, пожалуй, еще немного. Надо сказать, это был самый прекрасный обед из всех, что мне сервировали за последние две недели. Передайте мои поздравления вашему повару.Гленкеннон встал, его улыбка несколько потеплела. Он пересек кабинет и налил своему гостю щедрую порцию лучшего французского коньяка. С каждым часом Кэмпбелл становился все более общительным под двойным воздействием тонкой лести и крепких напитков. Улыбки Энн и хорошего обеда оказалось достаточно, чтобы улучшить ему настроение.Граф протянул гостю хрустальный бокал.– Для вас – все только самое лучшее, мой друг! Ваши советы для меня бесценны. Вы, как никто другой, умеете понимать этих сумасшедших горцев. Но меня беспокоит кое-что еще, Перси, и я счел необходимым поговорить с вами об этом. – Он поднял на Кэмпбелла невинный бесхитростный взгляд. – Сэр Чарльз Говард обратился ко мне с просьбой о встрече, намекнув, что хочет сделать предложение моей дочери. Мне показалось, что вы питаете к Энн определенный интерес, и я не стал бы обещать ее руку никому другому, не спросив сначала о ваших намерениях.Откинувшись на спинку обитого бархатом кресла, Кэмпбелл самодовольно усмехнулся:– Я не настолько пьян, как вам кажется, поэтому давайте поговорим начистоту, милорд. С одной стороны, вы отчаянно нуждаетесь в золоте для финансирования военной кампании против Маклина, а у меня в сундуках имеется много золота, которым я мог бы поделиться. С другой стороны, я хочу взять вашу дочь в жены, но считаю, что вы запрашиваете за нее непомерно высокую цену. – Он помолчал, согревая коньяк в ладонях. – Я мог бы согласиться на вашу цену, но только на моих собственных условиях. – Едва сдерживая возбуждение, Кэмпбелл поднял глаза на затаившего дыхание Гленкеннона. – Вы мне позволите перейти прямо к сути дела? * * * Даже при свете полудюжины свечей уже невозможно было различить оттенки красных шелковых ниток для вышивания.– Бесс, мне кажется, нам лучше отложить работу до утра, – сказала Энн, глядя, как ее служанка щурится над пяльцами.Она поднялась и подошла к окну, пока Бесс убирала рукоделье. В этот вечер ей не сиделось на месте, душа у нее была неспокойна. Ей очень не понравилось, как обращался с ней Гленкеннон за ужином, не понравилась его улыбка и расчетливый взгляд холодных серых глаз.Всматриваясь в темный двор, она в который раз спросила себя, где сейчас Фрэнсис. Что, если он пострадал во время набега? А вдруг он уже убит? Энн обхватила себя руками за плечи и тяжело вздохнула. Ничего с ним не случилось, и с ее стороны просто глупо поддаваться подобным мыслям. Фрэнсис скоро будет с ней. В конце концов, осталось ведь всего четыре дня…Громкий стук в дверь прервал ее раздумья. Бесс пошла открывать, но не успела она дойти до двери, как кто-то распахнул ее снаружи. Бесс поспешно отступила назад и присела в глубоком реверансе. На пороге стоял Гленкеннон. Энн заметила злорадный огонек в его глазах и сразу же насторожилась. Только не Фрэнсис… Господи, только бы не Фрэнсис!– Можешь идти, – сказал Гленкеннон горничной, кивая на дверь. – Своей хозяйке ты сегодня больше не понадобишься.Бесс бросила на Энн извиняющийся взгляд, поклонилась и вышла. С замирающим сердцем Энн повернулась к графу, готовясь выслушать принесенные им новости.– Спешу сообщить тебе радостную весть, дорогое мое дитя, я только что устроил твое замужество, – объявил он. – Наш друг Перси Кэмпбелл просит твоей руки, и я взял на себя ответственность дать согласие от твоего имени. Не сомневаюсь, что ты рада не меньше, чем я.Энн тяжело сглотнула и была вынуждена ухватиться за спинку кресла, чтобы не упасть. Ничего другого она не ожидала, и все-таки внезапное сообщение отца заставило ее похолодеть.Вслед за Гленкенноном в комнату вошел Кэмпбелл и прислонился к стене, окидывая ее хозяйским взглядом. Энн знала, что от нее ждут каких-то слов признательности или хотя бы согласия, но не могла заставить себя заговорить.– Ты можешь поздравить себя, моя дорогая: тебе удалось завоевать сердце чрезвычайно пылкого жениха, – продолжал Гленкеннон, обменявшись многозначительным взглядом с Кэмпбеллом. – Сэр Перси настаивает на немедленном венчании. Я заверил его, что у тебя нет тщеславного желания устраивать пышную свадьбу, поэтому церемония состоится послезавтра.У Энн потемнело в глазах, но она постаралась ничем не выдать своего страха. Их необходимо было остановить – и притом немедленно.– Отец, сэр Перси, я сознаю, какая большая честь мне оказана, но с вашего любезного разрешения прошу для себя нескольких дней отсрочки. Мне необходимо подготовиться. – Она заставила себя улыбнуться. – Не могли бы мы подождать неделю? Ну хотя бы четыре дня, и я буду готова.– На этой неделе, на будущей неделе, для меня это значения не имеет, – нетерпеливо отозвался Гленкеннон. – Но сэр Перси желает, чтобы венчание состоялось послезавтра, – значит, так тому и быть. – Он посмотрел на нее как-то странно, и злорадная усмешка искривила его губы. – Я полагаю, что после сегодняшней ночи ты сама захочешь обвенчаться как можно скорее, дорогая моя.Энн так старалась дышать ровно, что у нее заболела грудь. Итак, ей суждено обвенчаться с Перси еще до того, как Фрэнсис об этом узнает… Ей хотелось крикнуть «Нет!», но она прекрасно знала, что ее мнения никто не спрашивает. Лучше промолчать, выиграть время, а уж потом действовать на свой страх и риск. А вдруг Фрэнсис все-таки успеет приехать? Господи, хоть бы он приехал сегодня!– Брачный контракт уже составлен и подписан, все условия в нем оговорены, – продолжал Гленкеннон. – Можешь считать, что ты уже леди Кэмпбелл. Я вверяю тебя Перси с этой минуты, отныне ты находишься под его защитой и должна во всем повиноваться ему. – Он искоса бросил взгляд на Кэмпбелла. – А теперь я оставлю вас вдвоем: надеюсь, вы найдете общий язык и обо всем договоритесь полюбовно. Больше вас сегодня никто не побеспокоит.Энн смотрела на него, не веря своим ушам. Ледяной страх сковал ей сердце. Невозможно было как-то иначе истолковать самодовольную ухмылку на лице Кэмпбелла или ту решимость, с которой Гленкеннон произнес свои последние слова.– Отец, как вы можете… – Она запнулась, мучительно покраснев. – Я… мне нужно время, чтобы привыкнуть к мысли о замужестве. Прошу вас, отец, мы должны это обсудить!Граф остановился у дверей и с равнодушным видом повернулся к ней.– Нечего больше обсуждать. С этой минуты ты должна вести себя, как подобает послушной жене. И можешь считать, что тебе повезло: я выбрал для тебя прекрасного мужа.Энн отчаянно искала в его холодных глазах хоть какой-нибудь намек на чувство. Неужели он действительно так сильно ее ненавидит? За что?!– Как вы можете с такой легкостью отдавать меня этому человеку… даже не заключив узы брака? – прошептала она.– День или два ничего не меняют, а в глазах света ты все равно будешь его женой, и никто ничего не узнает, – равнодушно ответил Гленкеннон. – Мы с сэром Перси заключили сделку, а я привык держать слово. Между прочим, ничего необычного в этом нет, Энн, ты напрасно сомневаешься, – добавил он с холодной насмешкой. – Если уж говорить начистоту, ты сама была зачата именно таким путем.Дыхание у Энн пресеклось, словно он своими словами перерезал ей горло. У нее не осталось никаких сомнений относительно того, что представлял собой брак ее матери с этим человеком. Дверь за ним захлопнулась неумолимо, как крышка гроба, а она так и осталась стоять, безнадежно глядя на дубовую панель.– Да будет вам, Энн, все не так страшно, как вам кажется, – заговорил Кэмпбелл, приближаясь к ней. – Вот увидите, мы с вами отлично поладим.Его слова вернули ее к действительности. Она поглядела на Кэмпбелла с пристальным вниманием, которым никогда не удостаивала его раньше. Он был высок ростом и широкоплеч, она сразу поняла, что нечего даже надеяться одолеть его силой. Значит, надо сохранять спокойствие и действовать головой, чтобы оттянуть развязку.Энн облизнула пересохшие губы. Надо его отвлечь… хотя бы на несколько часов.– Милорд, прошу вас, – умоляюще заговорила она, прижав руки к груди. – Вы же благородный человек, вы дворянин! Я уверена, что вы не станете навязывать мне свои чувства подобным образом. Дайте мне хоть один день, чтобы привыкнуть к мысли о браке. Уверяю вас, я буду вам хорошей и верной женой!Энн понимала, что надо бы улыбнуться ему, но ей было так страшно, что она лишь смотрела на него широко раскрытыми от испуга глазами.– Ваша скромность мне импонирует, Энн, но я устал ждать, – усмехнулся Кэмпбелл, окидывая ее похотливым взглядом. – Я получил благословение вашего отца в обмен на обещание уплатить ему кругленькую сумму золотом. Учтите, я плачу ему за вас целое состояние! Но вам нечего бояться, я своему слову не изменю: послезавтра мы с вами обвенчаемся по всем правилам.Кэмпбелл потянулся к ней, но Энн проворно отскочила. Теперь их разделял стол. Гримаса злобы на миг исказила его лицо, прорвав непрочную маску светской любезности, которую он всегда носил в ее присутствии, и тотчас же исчезла. Обезоруживающим жестом он вскинул обе руки ладонями вверх.– Вам нет нужды бояться меня, Энн, – примирительно сказал он. – Ну же, милая, ведь вы меня хорошо знаете! – И с этими словами он начал медленно обходить стол.Энн лихорадочно огляделась кругом. Под рукой не оказалось ничего такого, что можно было бы использовать в качестве оружия. Она бросила тоскливый взгляд на дверь. Нет, до двери ей ни за что не добраться…Кэмпбелл внезапно бросился вперед, схватил ее за запястья и подтащил к себе. Крепко держа Энн за руки, он наклонил голову и наградил ее таким мокрым, слюнявым поцелуем, что она едва не задохнулась. Энн попыталась вырваться, но он сжал ее руки так сильно, что она закричала от боли.Пока Кэмпбелл возился с застежками платья, ее охватила слепая паника. Энн боролась как безумная, пытаясь высвободиться, и, когда он опять накрыл ее рот своим, она укусила его за губу, словно затравленное животное, ослепленное яростью и страхом.Кэмпбелл отшатнулся, испустив ругательство и зажимая ладонью рот. Из укушенной губы потекла тонкая струйка крови. Но не успела Энн отступить хоть на шаг, он свободной рукой ударил ее по лицу с такой силой, что едва не сломал шейные позвонки.От удара Энн отлетела в сторону, стукнулась спиной о стену и рухнула на колени, волна боли оглушила ее. Со странным равнодушием она подумала, что кричать бесполезно, никто не придет ей на помощь. Найджел уже на пути в Англию, а Чарльз где-то на юге, исполняет какое-то поручение отца. Может быть, все так и было задумано с самого начала? Ей хотелось скорчиться на полу и заплакать, но само сознание собственной беспомощности неожиданно придало сил, и она сдержалась.Кэмпбелл ухмыльнулся, все еще тяжело дыша.– Вот уж не думал, дорогая, что ты окажешься такой ведьмой! Ты мне всегда представлялась такой послушной девочкой…Он подошел к двери и с громким лязгом, зловеще прозвучавшим в тишине, задвинул засов. Энн закрыла глаза и судорожно сглотнула, понимая, что этот звук будет теперь преследовать ее до конца дней. С трудом поднявшись на ноги, она взглянула на Кэмпбелла с ледяным презрением.– Я должна вам сказать, – отчеканила она, – что если вы будете продолжать в том же духе, то навсегда утратите всякую надежду на хорошие отношения между нами. После этого я уже никогда не приду к вам добровольно.Он грубо рассмеялся, явно забавляясь ее наивностью.– Я вижу, ты ровным счетом ничего не понимаешь, Энн. Твоя добрая воля меня ни в коей мере не интересует.Говорить больше было не о чем. Энн закрыла глаза, когда он схватил ее за плечо. Ей казалось, что все это происходит не наяву. Когда Кэмпбелл привлек ее к себе, она лишь мельком вспомнила о Фрэнсисе, о тех драгоценных мгновениях, которым уже никогда не суждено повториться… 22 Энн слепо смотрела на золотой солнечный луч, который перебрался через подоконник и разогнал тени в комнате. Всю ночь напролет она пролежала без сна, глядя, как густая тьма тускнеет с рассветом, а хмурый рассвет сменяется ярким утренним сиянием. Она проглотила целое море горьких слез, терзаясь бесполезным вопросом: какой жестокий каприз судьбы привел ее к крушению всех надежд на счастье?Она повернула голову на подушке, и острая пульсирующая боль пронзила ей голову. Взглянув на Кэмпбелла, Энн в тысячный раз пожалела о том, что ее волосы зажаты его плечом. Ей пришлось пролежать рядом с ним целую ночь – так близко, что ее мутило от запаха его немытого тела, – но она не смела шевельнуться, боясь его разбудить. Волна тошноты вновь обрушилась на нее, заставив содрогнуться всем телом.Кэмпбелл зашевелился возле нее, и Энн закрыла глаза, притворяясь спящей. Она даже заставила себя дышать размеренно в надежде, что он уйдет, не побеспокоив ее. Вот кровать заскрипела – он поднялся и пересек комнату. Шелест одежды подсказал ей, что Кэмпбелл одевается. Энн заставила себя лежать тихо, даже когда услыхала его приближающиеся шаги. Он снова опустился на кровать и провел пальцами по ее лицу.О господи, неужели опять?! Нет, только не это! Энн открыла глаза и в ужасе взглянула на него. Кэмпбелл усмехнулся и погладил ее голое плечо.– Доброе утро, дорогая женушка. Надеюсь, ты хорошо спала? Я и представить себе не мог, что столь приятно проведу с тобой время, моя милая.Его рука скользнула с ее плеча к шее, и она инстинктивно отпрянула.– Да что с тобой, Энн? – продолжал Кэмпбелл как ни в чем не бывало. – Может, поначалу у нас не все вышло гладко, но я тебя уверяю, тебе ни о чем не придется сожалеть, когда мы обвенчаемся. У тебя будет все, что только можно купить за деньги. Положение в обществе, замки, драгоценности… все женщины Шотландии будут тебе завидовать! И как знать, – добавил он, ухмыляясь, – возможно, ты научишься наслаждаться моим обществом не только на людях. Я уверен, что ты не заставишь меня повторять сцену наподобие вчерашней.Энн по-прежнему смотрела на него, не мигая. Она ненавидела его за то, что он сделал, и дрожала от страха, опасаясь, что он может сделать это опять.Кэмпбелл схватил ее за волосы и намотал их себе на руку, заставив ее вскинуть голову.– Не так ли, дорогая?Притянув Энн к себе, он наклонился и властно поцеловал ее в губы. Она принудила себя лежать смирно, не сопротивляясь, хотя внутри у нее все переворачивалось от отвращения.Наконец Кэмпбелл поднял голову, удовлетворенно улыбаясь: ее покорность пришлась ему по душе.– Я вижу, ты уже кое-чему научилась, – одобрительно заметил он, отпустив ее и выпрямившись. – Если бы не встреча с твоим отцом, на которую я уже опаздываю, я непременно остался бы с тобой, чтобы проверить, чему еще ты научилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40