– Ты похожа на мать?
Сузанна мечтательно улыбнулась и отрицательно покачала головой.
– Больше всех на нее похожа Мэнди. Красивая и веселая. Я внешне пошла в отца, а в кого по характеру – один Господь ведает. Но только не в него.
– Твой отец – настоящий святой.
– Да, – довольно согласилась Сузанна.
– Но он один никогда бы не смог держать на плаву церковь, ферму и семью.
– Да. Он витает в облаках.
– И ты взвалила на себя ответственность практически за все, включая воспитание сестер. Нелегкая задача для молоденькой девушки.
– Я всегда справлялась. И кстати о сестрах: мне надо найти Мэнди. Говорят, она отправилась в розарий в сопровождении неизвестного джентльмена.
– Вот как. – Айан пошел рядом. Он не касался Сузанны даже случайно, но его присутствие заставляло ее сердце замирать в сладком ожидании. – И ты должна изображать маменьку и тащить ее назад в зал.
– Да, что-то в этом роде.
Айана никак не взволновало сообщение о том, что Мэнди ушла с другим мужчиной. И это было странно. Сузанна предполагала, что он может начать ревновать. Полная луна, огромный замерзший шар, уже совершивший треть своего пути по звездному небу, – послала вслед за ними длинные тени. Рядом с приземистой Сузанной тень Айана казалась еще выше ростом и элегантнее. Неприятное ощущение.
– Значит, ты отказалась от своей юности, чтобы заботиться о сестрах. Сколько тебе тогда было?
– Когда умерла мама, мне было четырнадцать.
– И ты за один день стала взрослой женщиной.
– Кому-то нужно было заменить мать. Ее смерть оставила незаживающую рану в наших душах. Отец тогда полностью растерялся, девочки были совсем крошками. А ведь надо было готовить еду, убирать дом, заботиться о прихожанах. Кто мог это сделать, кроме меня?
– Наверное, было очень трудно. Но, скажу тебе, ты прекрасно справилась. Весь приход бесспорно тебя очень уважает, а сестры – замечательные, воспитанные девушки. Хотя, мне кажется, они совсем не понимают, как им повезло с тобой. Даже твой отец.
– Если ты хочешь сказать, что моя семья меня не ценит, то тут ты почти прав, – произнесла Сузанна. – Они меня просто любят, а это лучше. И я их люблю.
Она знала, что Айан смотрит на нее, и ей хотелось ответить на его взгляд, но вместо этого она упорно следила за его тенью. Конечно, это не было правильным выходом, но по крайней мере так было спокойнее и у нее не бегали по телу мурашки. Правда, краем глаза Сузанна все же замечала красный огонек его сигары.
– Ты, – медленно произнес Айан, – очень хорошая женщина.
Она невесело рассмеялась:
– Ну, большое тебе спасибо.
– Это не комплимент, – серьезно сообщил он. – О большинстве женщин, которых я знал, такого не скажешь. Почти всегда оказывалось, что под их внешней добротой скрывается какой-нибудь низменный мотив, жадность, вероломство. Им всегда всего было мало.
– Если это правда, то тебе стоит расширить круг своих знакомых. Но мне кажется, что ты преувеличиваешь. Возьми, к примеру, свою мать. Ведь про нее ты так сказать не сможешь? – Таким деликатным способом Сузанна пыталась получить от Айана какие-нибудь сведения о его прежней жизни.
Айан нехорошо усмехнулся.
– Моя мать перепугала бы тебя до смерти. Она настолько не похожа на тебя и твою семью, что сравнивать просто бесполезно.
– В самом деле? А в чем не похожа?
Айан молча посмотрел вниз на Сузанну и снова затянулся сигарой. Он колебался. Когда Сузанна уже решила, что ответа ей не дождаться, Айан заговорил снова:
– В моей матери не очень много… материнского, – нехотя произнес он. – Скажу больше, она неоднократно говорила, что если бы не обстоятельства, то никогда бы не завела детей. Особенно сильно раздражал ее я.
Неприязнь звучала в его голосе, и Сузанна сразу поняла, что Айан с матерью не ладит. Она быстро взглянула на него и увидела, что он снова затягивается сигарой. А каково матери иметь сына-преступника… Но она не станет упоминать об этом, материнская тема для Айана определенно больная.
– Расскажи мне о себе. Как ты жил, прежде чем попал к нам.
– Прежде чем я попал в тюрьму? – Айан снова улыбался, глядя на Сузанну. Знакомая ленивая ирония опять звучала в его голосе. Его явно обрадовало, что неприятный разговор окончен. – Что бы ты сказала, если бы узнала, что я был богат как Крез, имел полдюжины особняков и не занимался более тяжелой работой, чем игра в карты, посещение скачек и подписывание чеков?
Сузанна изумленно уставилась на него, Но хитрый блеск в глазах выдал Айана.
– Я бы сказала, что ты большой лжец, но об этом я знаю давно.
Он пожал плечами и запыхтел сигарой, от которой уже почти ничего не осталось.
– Тогда я скажу тебе правду когда-нибудь позднее. Теперь же наша задача – отыскать твою маленькую непослушную сестру, так ведь? – Айан в последний раз затянулся и отбросил окурок в сторону. В темноте красный кончик описал дугу и опустился на дорожку. Айан раздавил его каблуком.
Ему ничуть не хотелось говорить о своем прошлом. Можно представить себе, в каком он жил окружении. Раз он так говорил о своей матери, значит, его детство было тяжелым. Сузанну внезапно пронзило чувство безмерного сострадания, и она с трудом удержалась, чтобы не протянуть руку и не похлопать Айана по плечу, сказав при этом: “Ну ладно, не расстраивайся”. Она улыбнулась про себя, представив его реакцию на такой поступок с ее стороны. Айан наверняка пришел бы в ужас. Кем бы он раньше ни был, этот Айан Коннелли, гордости ему не занимать.
– Мне кажется, сюда. – Сузанна облегченно вздохнула. Терпкий аромат, казавшийся тяжелее душного воздуха, подсказал ей, что розарий близко. Она присмотрелась и заметила темные кусты вокруг маленькой беседки с белой крышей. Взяв Айана под руку, что получилось у нее скорее автоматически, чем намеренно, она повернула его в нужном направлении. Секундой позже Сузанна сообразила, что сделала, и попыталась отнять руку, но Айан поймал ее и удержал.
Глава 29
– Сузанна, я тебя уже спрашивал, но ты так и не ответила. У тебя когда-нибудь был поклонник? – Айан смотрел на нее с легкой улыбкой, но глаза в серебристом лунном свете были серьезными.
– Не понимаю, почему тебя это интересует, – сдержанно ответила она, глядя под ноги на густую траву. Только бы не видеть его обольстительных губ. Перед ними находился вход в розарий. Сузанне поневоле пришлось встать поближе к Айану, чтобы попасть на узкую тропинку, выложенную тысячами маленьких хрустящих ракушек, сверкающих при лунном свете. – И, пожалуйста, перестань со мной заигрывать. Я уже предложила тебе свободу. Больше мне нечего тебе дать.
– С тобой приятно заигрывать, я уже говорил, а свобода мне пока не требуется. И ты не ответила на мой вопрос.
Он несомненно собирался добиться от нее ответа. Сузанна замялась – отвечать, не отвечать? Но потом решила сказать правду и не смущаться вопроса. На самом деле он действительно ее смущал, но в этом она никогда бы не призналась.
– Ну что же, если ты настаиваешь. Нет, у меня никогда не было поклонника, – заносчиво сообщила она. Сочувствие по поводу его несчастного детства бесследно испарилось.
– Теперь один есть.
– Что? – Сузанна враждебно ощетинилась.
Айан усмехнулся:
– Считай меня твоим поклонником, хорошо? Поговори со мной. Улыбнись мне. Посмейся вместе со мной. Пококетничай. Дай мне немного за тобой поухаживать. Такого в жизни не стоит упускать.
– Ты просто смешон. – Конечно, он дразнит ее. Сузанна это понимала, но нарисованная перспектива зачаровывала. Если Айан Коннелли возьмется за дело, он своим обаянием заставит пчел покинуть улей. А сейчас он использовал свои чары на полную мощность. Сузанна изо всех сил старалась не попасть в сети его очарования, купившись на эту красивую внешность и сладкоречивость.
Они уже достигли розария, где стояла маленькая круглая беседка. Сузанна хотела обойти ее и выйти из цветника с другой стороны. Ей уже было ясно, что, где бы ни скрывалась Мэнди, здесь ее не было.
– Насколько я могу судить, ты лишила себя большинства удовольствий, из-за которых стоит жить. Ты когда-нибудь совершала какой-нибудь отчаянный поступок? – Он настойчиво тащил ее к беседке.
Сузанна, как могла, упиралась.
– Да, – ответила она так сердито, что нельзя было усомниться в том, что она имела в виду. Айан засмеялся.
– Кроме этого.
– Мне надо найти Мэнди. Вероятно, она уже ищет меня. Она…
– К черту Мэнди, – заявил Айан твердо. – Пусть Мэнди и остальные хоть разок сами о себе позаботятся. Пофлиртуй со мной, Сузанна. Тебе это необходимо.
– “Иди ко мне в закуток” – сказал паук мухе? – Продолжая упираться, Сузанна переврала цитату.
Айан снова рассмеялся,
– Что-то вроде того, – согласился он без всякого смущения и почти насильно втолкнул ее в беседку. – Ты быстро схватываешь. Я угадал, моя дорогая?
Сузанна ахнула. Но, не желая показать свою растерянность, агрессивно заявила:
– Да, угадал. Но я не твоя дорогая, так что можешь оставить свои штучки для более наивных и доверчивых.
– Какая же ты колючая. – Айан повернулся, поймал ее руки, поднес их к губам и, прикрыв веки, поцеловал костяшки ее пальцев.
Сузанна заметила, что ресницы у него густые и черные, еще темнее волос.
– Прекрати, – неуверенно попросила она. Между ними еще сохранилось небольшое расстояние, но все равно она чувствовала каждый дюйм его мускулистого тела. В этот вечер Айан был в своей выходной одежде и выглядел куда более джентльменом, чем мужчины в бальном зале. Купол беседки закрывал его от прямого лунного света, но все же было достаточно светло, и Сузанна видела его лицо. Он ласково улыбался. Ей показалось, что в его глазах светилась нежность. Сердце екнуло, и она поняла, что вся ее выстраданная решимость быть стойкой и неприступной может сейчас полететь в тартарары.
– Ты слышишь? Послушай. – Айан наклонил голову, прислушиваясь к нежным звукам скрипки, едва доносившимся до них. – Там-трам-там-там… Увы, любовь моя, ты обидел меня, ты меня бросил… – Сузанна, очарованная его низким голосом, мурлыкающим знакомый мотив, не сдержалась и начала подпевать. У нее был мягкий голос и отличный слух, она напевала тоскующую мелодию до тех пор, пока Айан не присоединился к ней. И только тогда, встретившись с его восхищенным взглядом, она сообразила, насколько подходящими оказались слова.
Сузанна замолчала и закусила губу.
Айан покачал головой. Случайный лунный луч упал на его волосы, стянутые на затылке лентой, и они блеснули как вороново крыло.
– Ты поешь как ангел, – прошептал он. – Я могу слушать бесконечно. Продолжай, пожалуйста.
Вдохновленная его похвалой, Сузанна перевела дыхание и снова тихо запела. Айан наклонил голову ближе к ней и подхватил мелодию. Потом, не давая ей опомниться, слегка прижал ее к груди, взял за одну руку, а другой повел в грациозном менуэте. Затем он еще увереннее прижал ее к себе, сделал несколько маленьких шажков вперед, которые Сузанна повторила, как во сне, и покрутил ее, после чего поклонился, а она автоматически сделала книксен. Но тут мелодия смолкла, колдовство развеялось, и Сузанна, сообразив, что они делают, вырвалась из его рук.
– Мы танцевали, – укоризненно произнесла она, как будто обвиняя его в преднамеренном злодеянии.
Айан, улыбаясь, кивнул головой.
– И к тому же весьма элегантно. – Тут он увидел, в каком она состоянии, и добавил: – Почему нам нельзя танцевать? Стоило мне заметить, как ты любишь музыку, я сразу понял, что из тебя получится превосходная партнерша. Ты поешь, играешь и умеешь забыться в музыке. Я это увидел еще в церкви. А танцы – еще один способ оценить прекрасную музыку.
В его словах была логика, и Сузанна почти поверила ему. Но ее так просто не проведешь.
– Ты способен уговорить самого дьявола сбросить рога, Айан Коннелли. – Сузанна повернулась, собираясь уйти.
Он засмеялся и снова поймал ее руки.
– Весьма вероятно. А сейчас я хочу заставить тебя совсем ненадолго забыть о своих понятиях на счет правильного и неправильного. Если ты мне разрешишь, я научу тебя, как стать частью музыки. Слышишь мелодию?
Сузанна неохотно прислушалась к веселой и мелодичной музыке, звучавшей мягко и мечтательно; от чего хотелось закрыть глаза.
– Это вальс. – Айан начал напевать. Низкий голос с хрипотцой проникал в душу. Покачиваясь в такт мелодии, Айан привлек Сузанну к себе поближе.
Так случилось, что вскоре он опять прижал ее к груди.
Одной рукой держал ее руку, другой обхватил талию.
– Раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три, – он начал считать, а Сузанна пыталась повторять его движения.
Это была нелегкая задача, ведь от танца ее отвлекала его близость. Грудью она ощущала жесткость его груди, улавливала его терпкий запах, чувствовала жар тела, видела черную щетину, выросшую после утреннего бритья и делавшую его подбородок темным. Ничего ей в жизни еще так не хотелось, как потрогать эту щетину, ощутить ее под своими пальцами.
Необычная мысль так взволновала ее, что Сузанна споткнулась и наступила Айану на ногу. Это расстроило ее окончательно, но он властно прижал ее и не дал остановиться. А через несколько минут они уже кружились по беседке с такой стремительностью, что захватывало дух.
Когда музыка смолкла, Сузанна, смеясь, прислонилась к его груди. Волосы выбились из пучка и рассыпались по спине. Айан тоже смеялся, глаза светились, лицо по-мальчишечьи разрумянилось. И тут, подняв смеющиеся глаза, Сузанна совершенно забыла, как невероятно он красив. Она просто радовалась ему. Радовалась, что он рядом, радовалась, что наконец осознала простую и ясную вещь – она его любила.
Айан не просто ей нравился, хотя и это было. Сузанна любила его за то, какой он есть, не обращая внимания на его незаурядную внешность.
Эти размышления молнией вонзились в ее сердце, и оно едва не разлетелось на тысячи кусочков. Ей будет больно, очень больно, может быть, смертельно больно из-за этой непрошеной и незваной любви, она это знала. Но сделать ничего не могла, судьбы не избежать. Как несчастного в зыбучих песках, Сузанну затягивало все глубже и глубже, и не было никакой надежды выбраться.
Все ее благие намерения улетучились, как только она поняла, что любит Айана. Как может она сторониться мужчины, который значил для нее больше, чем воздух, которым она дышала?
Все эти переживания разом отразились на ее лице. Айан перестал смеяться и вопросительно заглянул ей в глаза.
– Что-нибудь не так?
– Отпусти меня, – попросила Сузанна и сделала попытку вырваться. Ей нужно остаться одной, не касаться его, разобраться в той страшной правде, которую она только что узнала. И главное, не дать ему догадаться об этой правде, иначе она будет полностью в его власти.
Но Айан не отпустил ее. Он снова поймал ее руки и прижал к своей груди.
– Увы, любовь моя, ты обидел меня, ты меня бросил… – Айан пел тихо, как будто баюкал Сузанну.
– Прекрати! – Песня терзала сердце, и Сузанна снова попыталась вырваться, ладонями отталкивая его от себя, но Айан крепко держал ее за талию. Конечно, она могла бы дать ему пощечину, и тогда он бы выпустил ее. Но разве могла она ударить Айана. Сузанне становилось дурно от одной такой мысли. Чего ей в самом деле хотелось, так это обвить руками его шею…
Почему-то ее руки сами собой сжались в кулаки. Айан недоуменно хмыкнул и замер. Потом он крепко обнял Сузанну, и она безотчетно прильнула к нему. Так они и стояли, тесно прижавшись друг к другу, и даже ниточку между ними невозможно было протащить. Айан перевел взгляд с ее рук на лицо. Серая глубина его глаз внезапно потемнела. Он уже не улыбался.
– Поцелуй меня, Сузанна. – Айан пробормотал эти слова, наклонил голову и подставил губы. Он соблазнял ее. Он словно воплощал в себе рай и ад.
Сбитая с толку его поведением, Сузанна не могла решить, кто он – демон или Спаситель.
– Я… не могу, – застенчиво проговорила она.
– Нет, можешь. Ты всю жизнь была одинока, Сузанна. Воспользуйся своим шансом. Рискни со мной.
– Айан…
– Поцелуй меня.
– Я не могу. Я…
– Поцелуй меня.
– …знаю, это дурно и…
– Поцелуй меня.
Его глаза внезапно вспыхнули. Страсть, пылавшая в них, была почти осязаема. Сузанна почувствовала смертельную жажду. Ей мучительно захотелось встать на цыпочки, обнять Айана за шею и прижаться губами к его…
Не в силах сопротивляться, Сузанна так и сделала.
Ее первый поцелуй был неумел и робок. Теперь же; когда она надкусила запретный плод, в нее вселилась неописуемая одержимость. Сузанна хотела Айана, нуждалась в нем. Жадными руками она гладила его широкие плечи в грубом шерстяном камзоле. Ноги тряслись, когда она прижималась к нему бедрами. Сердце стучало, губы дрожали, кровь в жилах кипела и пульсировала.
– Ох Айан, Айан. – Это был легкий жалобный вскрик.
– Господи, до чего же мне нравится, как ты говоришь, – прошептал Айан.
Затем, как будто ее голос взорвал его железный контроль над собой, он сжал ее так, что дышать стало невозможно, наклонил назад одной рукой и принялся осыпать поцелуями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32