Наконец, убедившись в том, что погоня отстала, он остановил коня и помог Эви встать на ноги.Она ухватилась за седло, но ноги совершенно не слушались Девушка медленно сползла на землю прямо в пыль и, тяжело переводя дух, склонила голову на колени. Внутри у нее все переворачивалось, и стоило больших трудов унять подступавшую дурноту.Тайлер тоже соскочил на землю и смерил ее внимательным взглядом. Все его чувства как будто умерли — такова была защитная реакция. Если бы он стал сейчас думать о дилижансе, который уехал без них, о Бенджамене, подстреленном одним из пассажиров — он лежал на дороге совсем один, и некому было прийти ему на помощь, — Тайлер сошел бы с ума. О том, что пассажиры дилижанса вернулся за Бенджаменом, нечего было и думать. Кто он для них? Негр, существо даже ниже домашней скотины, а возможно, и один из грабителей. А что он сам сделал для друга? Тайлер выругался. Вместо того, чтобы вернуться на дорогу и оказать ему помощь, он бросился спасать эту безмозглую дуру. Южное благородное воспитание вновь высунуло свою уродливую голову в самый неподходящий момент. Он пришел на помощь даме, наплевав на человека, который был с ним рядом с детских лет.Бред какой-то! Но такова жизнь, и ему это было хорошо известно. Невидящими глазами глядя на Эви, которая сидела в пыли, глотая слезы страха, Тайлер хладнокровно обдумывал сложившуюся ситуацию. Солнце медленно клонилось к горизонту. Им нужно было найти кров и воду. Лошадь устала, и на нее было мало надежды. Особенно принимая во внимание то, что ей пришлось везти двоих.Ему очень хотелось вернуться на дорогу к Бенджамену, но здравый смысл запрещал даже думать об этом. Сначала нужно было устроить Эви и напоить коня. Он огляделся по сторонам, но признаков жилья, как и следовало ожидать, не было и в помине. Зато на западе темнела рощица. Там можно будет найти воду.Он протянул Эви руку:— Забирайтесь обратно, надо двигаться.Она даже не взглянула на него и руки не подала. Вместо этого молча поднялась с земли, подхватила юбки и зашагала рядом.Тайлер не стал спорить и пустил лошадь вперед шагом. Эви, конечно, знала, что он взбешен и злится на нее. Чтобы понять это, даже не нужно было видеть его лицо и глаза. Напряжение угадывалось в его осанке, в прямой спине, обращенной к ней. Эви давно научилась распознавать настроение людей по их позе. Тайлер был сейчас на грани срыва, но Эви старалась не показывать, что ей страшно. Дамы сердца из романов не ведают страха, они знают, что их рыцари всегда придут им на помощь. И действительно, разве Тайлер не спас ее только что от грабителей?Только вот кто спасет ее от самого Тайлера…В дубовой рощице они обнаружили покосившуюся ветхую хижину. Хозяин насадил вокруг деревья, чтобы хоть немного укрыться от зноя. Дым из трубы не вился, на стук в дверь никто не ответил.Во дворе они отыскали мелкий грубо сложенный колодец и первым делом напоили коня. Потом Тайлер зачерпнул мутной воды рукой и попробовал. Эви попыталась сделать то же самое, но почти все пролила себе на платье. Впрочем, вода оказалась затхлой, и девушка лишь смочила пересохшие губы.Тайлер вернулся к хижине и распахнул дверь. На гостей пахнуло застоявшимся воздухом, в темном углу зашебуршились крысы. Тайлер несколько раз топнул по полу, отпугивая грызунов, затем вошел и огляделся. Хозяин, оставивший хижину, явно рассчитывал когда-нибудь сюда вернуться. При свете заходящего солнца, лучи которого проникали через единственное окно, Тайлер различил грубо сколоченный стол, стул и нары в дальнем углу комнаты. Тонкий матрас, выцветшее стеганое одеяло, железная сковорода на стене у очага — все было покрыто толстым слоем пыли. Но поскольку пыль считалась здесь делом обычным, определить, сколько времени дом стоял без хозяина, было трудно.Эви внимательно оглядела скудную домашнюю утварь.— Вы можете разжечь огонь? Я приготовлю бобы. За домом, кажется, есть небольшой огород. Может быть, мы найдем там что-нибудь на суп.Тайлер молча смерил ее тяжелым взглядом: ее спокойствие просто бесило его. Почему она не ведет себя как обыкновенная истеричная баба, чтобы он мог презирать ее еще больше? Его лучший друг в эту минуту умирал в дорожной пыли — если уже не умер, — а она говорит про бобы и суп. На фоне грубых темных стен и убогой обстановки хижины ее габардиновое платье со шлейфом смотрелось так же нелепо, как привидение средь бела дня. Почему она не закричит, не зарыдает, не посетует на судьбу и не потребует надрывно: «Ах, сделайте же что-нибудь!» Почему?Но ничего подобного не произошло. Эви обернулась и обратила на него спокойный взгляд, ожидая, пока он очнется от своих мыслей и разведет огонь.Тайлер вышел из хижины и вскоре вернулся с охапкой дров Он аккуратно развел огонь, выпрямился и уставился в бледное лицо Эви:— Поеду искать Бена.Глаза ее широко раскрылись.— Искать Бена? А что с ним случилось?«Ну конечно. Ты не видела, как его подстрелили. Ты в это время улепетывала в противоположном направлении так, что только пятки сверкали!»Он хотел было спросить, зачем она бросилась бежать, но желание тут же пропало.— В него попал из револьвера один из пассажиров, — проговорил он вслух, и губы его скривились в презрительной усмешке. То было единственное проявление эмоций, на которое он сейчас был способен.Эви явно не знала, что сказать. Насладившись ее замешательством и растерянностью, он молча повернулся и вышел из хижины. Солнце еще не село, и у него было время, чтобы съездить к дороге и вернуться обратно. С мисс Эви Пейтон в его отсутствие всякое могло случиться, но ему было наплевать.Тайлер вновь появился в хижине уже после захода солнца. Он приехал один, если не считать беспризорной лошади, которую он привел с собой, и буквально валился с ног от усталости. Спасибо фляге с виски, лежавшей в одной из седельных сумок. Не будь ее, Тайлер заночевал бы на голой земле, так и не добравшись до хижины.Спешившись, он напоил лошадей, помыл их и кинул им сена, найденного в полуразвалившемся стойле рядом с домом. Затем перекинул седло через забор, снял седельные сумки и направился в хижину.В последний раз он возвращался домой к женщине, когда ему было семнадцать. С тех пор прошло восемь лет. Срок, может быть, и не очень большой, но за это время Тайлер стал совсем другим человеком. Сейчас, думая о том, что его ждет — и волнуется — женщина с ужином на столе, он не испытывал ровным счетом никаких чувств. И не хотел испытывать.Эви в очередной раз удивила его. Переступив порог, он увидел, как она развешивает перед очагом только что выстиранные нижние юбки. Огонь отбрасывал на ее влажные волосы блики, и они казались почтирыжими. Она обернулась, в ее глазах не было ни удивления, ни упрека. А Тайлер, задержавшись взглядом на развешанных юбках, тут же посмотрел на ее фигуру . В лице его мелькнуло разочарование, когда он понял, что девушка одета.— В горшке овощная похлебка. Ешьте.Эви перевесила юбки мокрой стороной к огню. На Тайлера она больше не оглядывалась, ибо успела поймать в его янтарных глазах нечто такое, чего не хотела видеть. Он страдал и был убит горем. Она это чувствовала. Это было написано у него на лбу. И скорбь его внешне проявлялась во враждебности, проглядывавшей во всех его резких, отрывистых движениях, в судорожном сокращении мышц под рубашкой, когда он сел за стол ипринялся за похлебку. Но Эви не хотела переживать эту скорбь вместе с ним, не хотела знать, о чем он думает. У нее своих проблем хватало.И все же мысли Тайлера не были для нее тайной за семью печатями. Он сейчас думал о том, что это она однавиновата в смерти его друга. Бен, конечно, умер, иначеТайлер привез бы его сюда. Эви стало страшно. В книжках люди часто умирают, но это всего лишь выдуманные персонажи, а тут живой человек… Эви захотелось показать Тайлеру, что она ему соболезнует, но она знала, что ему от нее ничего не нужно И вообще лучше всего не приближаться к нему.Тайлер из-под тяжело нависших век наблюдал за тем, как Эви играет роль домашней хозяйки. Она всегда кривлялась, всегда изображала из себя кого-нибудь. Он ел похлебку, а она вытряхивала на крыльце постельное белье и проверяла матрас на наличие блох. Потом он цедил виски, а она скребла горшок и споласкивала тарелку. В эти минуты Эви была очень красива, и у нее все замечательно получалось. Вдобавок она не подавала голоса, и он был ей за это благодарен.Но вечером, когда пришло время ложиться спать, в его хмельной голове зашевелились кое-какие мысли. Тайлер чувствовал, что находится на полпути к тому, чтобы напиться вдрызг. Вообще-то он не часто прикладывался к бутылке, но события прошедшего дня служили достаточным оправданием обильному возлиянию. И когда перед его мысленным взором вдруг начали одно за другим вспыхивать видения известного свойства, он ничего не мог с собой поделать.Эви ненадолго вышла из дома и вернулась с лассо, снятым с его седла. Глаза Тайлера удивленно раскрылись, когда он увидел, что она привязала один конец веревки к колышку, вбитому в стену, а другой — к другому колышку. Полупьяный Тайлер молча ждал, что последует дальше. Он надеялся, что у нее все начнет валиться из рук, но Эви весьма ловко соорудила ширму, повесив на лассо простыню. Она скрылась за ней, и Тайлеру были видны теперь лишь ее стройные лодыжки.Она села на постели, разулась и стала стягивать чулки. Тайлеру почти ничего не было видно, но ему и малого хватило, чтобы возбудиться. Пока она раздевалась, стройные ножки ее переступали на грубом деревянном полу, и ему захотелось взять их в руки. У нее была такая нежная кожа, что немудрено было заработать себе занозу. Он ласкал бы их до тех пор, пока не услышал бы от нее удовлетворенного вздоха. Воображение Тайлера разыгралось, чему весьма поспособствовало виски. Он представил себе, как его руки скользнут вверх на стройные икры, потом еще выше, пробегут по нежным округлым бедрам и… Тут он даже зажмурился — и потом его пальцы проникнут в то нежное местечко, где ее ноги сходятся.Он слишком долго был без женщины. Тайлер еще глотнул виски, глядя на простыню и пытаясь угадать, что за ней делает Эви. Судя по шороху, она снимала платье. Он попытался вообразить себе ее стройную узкую талию, крепкие юные груди… Ему вдруг стало тесно в брюках. Тайлер выпил еще в тщетной надежде, что коварные видения исчезнут.Эви осталась в рубашке и одной нижней юбке. Она забралась на постель и натянула одеяло до подбородка. Страх тисками сдавливал ей внутренности, по коже пробегали неприятные мурашки, но она изо всех сил пыталась сохранять спокойствие. Тайлер — джентльмен. Герои романов всегда в глубине души джентльмены.Кроме этого, ей нечем было себя успокаивать. Она понимала, что не может не спать всю ночь, глядя, как он напивается прямо у нее на глазах. Завтра утром по крайней мере у одного из них должна быть свежая голова.Она лежала тихо и неподвижно, прислушиваясь к малейшему движению по ту сторону ширмы. Огонь в очаге затухал, но он им уже и не был нужен. Вот треснула и сломалась какая-то щепка. В воздухе носился легкий запах вареной репы. Бумага, которой был заклеен оконный проем, порвалась в нескольких местах, и в комнату вместе с ночной свежестью влетали насекомые. Вот над самой головой Эви раздалось надоедливое жужжание; она попыталась настроиться на него и уснуть.Но желанное расслабление не наступало. Матрас, набитый кукурузной шелухой, отчаянно скрипел под ней при малейшем движении. Вот она услышала, как Тайлер поднялся из-за стола и вышел во двор. Эви затаила дыхание. Может, он собирается спать в сарае? До нее донесся плеск воды — он умывался у колодца. Где-то вдали завыл ночной зверь, и она поежилась. Эви понимала, что без приключений в Техасе не обойтись, но никак не предполагала, что все именно так обернется. И потом она знала, что в отличие от Пикоса Мартина Тайлер Монтейн не был равнодушен к женскому полу.А ей всего-то и нужно было — отыскать родителей. Хотелось узнать, почему они так ни разу и не приехали к ней в Сент-Луис. В письмах адвоката никогда ничего не объяснялось. Эви не могла поверить в то, что они ее бросили по своей воле. Наверное, с ними что-то случилось, и она собиралась выяснить — что именно.Эви понимала, что в погоне за истиной она может столкнуться с чем угодно, но разве можно было предугадать, что она столкнется с Тайлером Монтейном?Дверь хижины, скрипнув, вновь отворилась, иу девушки бешено застучало сердце. В комнате не было запасных одеял, из которых можно было бы устроить вторую постель. И в эту минуту Эви поняла, что он задумал. Она перестала дышать, слабо надеясь на то, что, может быть, ошибается в своих предположениях.Не надо было бежать из дилижанса. Теперь ей это было ясно как день. Но теперь уже поздно жалеть, время не повернешь вспять. Возможно, не стоило вообще так рваться в Техас, но какой у нее был выбор? Прожитьвсю жизнь, так ничего и не узнав? Всемв Сент-Луисе было известно, что у нее нет родителей. Эви могла сколько угодно наряжаться в лучшие платья и сорить деньгами, но без семьи она была никто. И поэтому поездка в Техас стала неизбежной.В равной степени неизбежно было и то, что Тайлер сейчас заглянет к ней за ширму.Это и произошло. Он замер на секунду, сняв простыню с голого плеча, на котором играли блики угасающего огня. Волосы его поблескивали в полумраке, и по лицу катились сверкающие капли. Эви отодвинулась к самой стене, освобождая ему пространство. Кто знает, а вдруг это еще поможет? От него требуется только одно — не терять голову и не забывать о том, что он человек. И хоть Тайлер вовсе не был принцем, явившимся к Спящей красавице, он выглядел как принц. Возможно, он и вести себя будет соответствующим образом. У него был благородный облик, и Эви отчаянно хотелось верить в то, что ничего не произойдет…Тайлер сел на край постели и стал разуваться. До Эви доходил жар, исходящий от его голой спины. У нее вдруг появилось сильное желание провести по ней рукой. Широкая грудная клетка переходила в плоский мускулистый пресс и стройные бедра, и тут… Нет, ее не интересовало то, что у него было «тут». Эви боялась себя и своих чувств. Когда он отодвинул ширму и она увидела его обнаженные плечи, ее охватили такие ощущения, которые она и представить себе боялась.Она попыталась натянуть на себя одеяло, но Тайлер сидел на нем. Тогда она стала тихо сползать вниз. Его молчание действовало на нее угнетающе.В эту минуту он обернулся, поймал ее сильной рукой и заставил принять прежнее положение. Наклонившись к самому ее лицу и уставившись на нее неподвижным взглядом, он приказал:— Лежите смирно.Эви на мгновение замерла. Тайлер поднялся и стал стягивать брюки. Нет, это было уже слишком! Эви не собиралась знакомиться сейчас с деталями строения мужского тела, несмотря на все свое любопытство. Схватив одеяло, она попыталась соскочить с постели.Тайлер вновь поймал ее и положил обратно так, словно она была невесомым перышком. Широко раскрытыми глазами Эви наблюдала за тем, как он снимает с себя брюки, под которыми были только белые кальсоны. Даже в полумраке она без труда различила нечто бугрящееся под ними, что всегда приводило в такой восторг ее одноклассниц в школе, когда те заговаривали о представителях противоположного пола. Вдруг Эви показалось, что бугор этот начинает увеличиваться в размерах оттого только, что она смотрит на него. Девушка быстро отвела глаза.— Дайте мне подняться, Тайлер, — стараясь сохранить спокойствие, проговорила она. — Я возьму одеяло и лягу у очага.Эви было страшно. Она видела, что он совсем помешался от боли, наполнявшей его душу. Но у нее еще теплилась в сердце слабая надежда на благоприятный для себя исход. В конце концов Тайлер ни разу еще не причинил ей боли. Даже сейчас, когда швырнул ее обратно на постель, сделал это почти нежно. Он был резок, требователен, нетерпим и порой зол, но никогда еще не поднимал на нее руку.Вот и сейчас он бережно провел ладонью по ее щеке, наклонившись к лицу. Эви замерла, почувствовав на себе его мимолетные легкие поцелуи. «Может, он нуждается всего лишь в утешении?» Подумав об этом, Эви тут же прониклась к нему искренним сочувствием. Уж кто-кто, а она прекрасно знала, что такое тоска одиночества и ощущение потери близкого человека. Она осторожно коснулась рукой его лица. От этого прикосновения у него заходили на скулах желваки.В следующее мгновение Тайлер вновь резко наклонился к ней и впился в ее рот настойчивым поцелуем. Эви вновь охватил страх. Она попыталась оттолкнуть его от себя, но Тайлер был как скала — его невозможно было сдвинуть с места. Эви впилась ногтями в его мощные бицепсы, но он, не обратив на это внимания, силой разомкнул ее губы и проник в рот кончиком языка. Эви приглушенно вскрикнула, но одновременно почувствовала невыразимо приятное и нарастающее тепло внизу живота, и ее крик оборвался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45