— Он мог бы сказать мне о вас, — задумчиво произнесла Мередит.
— А мне о вас. Это избавило бы нас от многих проблем. Они посмотрели друг на друга и опять улыбнулись.
— Как вы думаете, почему он ничего не сказал? — спросила Мередит.
Квинн пожал плечами.
— Обо мне знают совсем немногие. Большинство из тех рабов, которых мы перевозили, даже не знают, на каком пароходе. Так безопаснее.
Мередит с сомнением посмотрела на него.
— А может быть, он беспокоился о том, что произойдет, если мы окажемся вместе, — Квинн посмотрел на нее сверху вниз и улыбнулся той полуулыбкой, которая так много скрывала. Она почти физически ощутила, как он отдаляется от нее.
— Не надо, — потребовала она.
— Что не надо? — его брови сошлись на переносице.
— Не прячьтесь опять.
Он понял, о чем она говорит, и не стал ей возражать, а просто легко погладил ее по щеке. Квинн хотел, чтобы Мередит оставалась с ним, хотя и понимал, как это опасно и для нее, и для дела, которому они оба служили.
Мередит поняла, какая борьба происходит в его душе, и изменила тему разговора.
— А где сейчас Дафна?
— В Каире, у друзей. Я надеюсь, что это надежное место. Мы не знали, стал ли ваш брат ее владельцем, и не объявил ли он ее розыск. — Вспомнив о своих опасениях, о смерти, он опять помрачнел, и Мередит почувствовала, как нелегко далось ему признание своей вины.
— Так она не поехала в Канаду?
В этот раз Квинн дружески улыбнулся.
— Ей не хотелось уезжать от Кэма. А так они могут видеться время от времени.
— Дафна? — в голосе Мередит прозвучало удивление. А потом она вспомнила, как Дафна выходила из каретного сарая, а она, Мередит, обвинила во всем Квинна.
— Мне, кажется, следует извиниться, — сказала она мрачно. Ей казалось удивительным то, что она чувствовала себя с ним так естественно, так уютно. Особенно удивительным после того, что она испытывала к нему ненависть на протяжении последних недель. Но в кухне у Леви Мередит поняла, что она была неправа, думая, будто бы Квинн просто использовал ее, он страдал так же жестоко, как и она, а может быть, и еще сильнее.
Квинн Девро поднял бровь.
— Я думала, что вы ее добиваетесь. Я думала, именно поэтому вы хотите ее купить.
Он издал возглас изумления.
— Так вот почему вы были так враждебно настроены ко мне!
— Ну, понимаете, я видела, как располосована спина Кэма, а тогда за обедом вы дали понять, что это вы…
— Это случилось задолго до того, как я его нашел. Сейчас он свободен, как вы и я, — сказал, усмехаясь, Квинн. — Я так убедительно говорил?
Мередит поморщилась.
— Настолько убедительно, что я опасалась, как бы он не перерезал вам горло в тот же день в вашей собственной каюте.
— Вы беспокоились за меня, — произнес Квинн, тронутый ее откровением.
— Я не люблю насилие, — возразила, защищаясь, Мередит.
— Скажите это синяку на моей голове, — улыбнулся он, а она подумала, что Квинн Девро совершенно очарователен, когда улыбается так искренне, как сейчас, а не насмешливо, как обычно.
— Вы заслужили, — ответила Мередит.
— Ну да, конечно, если не раньше, то позже. Мередит сжала его руку.
— Тогда я подумала, что вам нужна… только информация.
— О, дорогая Мередит, я был до смерти перепуган теми чувствами, которые тогда испытал. Я не знал, что мне делать. Мне надо было подумать. А когда вы исчезли… — его голос стал резким, прерывистым, всякая радость пропала из него.
Мередит хотелось побольше узнать об этом человеке. Но вокруг Квинна Девро по-прежнему была стена, которая удерживала ее от многих вопросов. И все-таки ей было с ним так спокойно. Даже оказавшись несколько недель назад его пленницей, Мередит чувствовала удивительную, странную защищенность до того самого момента, когда он оставил ее одну после того, как они занимались любовью. И тогда ее собственная боль и чувство незащищенности заставили ее сделать нечто невероятно опасное.
— А вы зачем приехали в Цинциннати? — спросила она.
— Чтобы рассказать Леви о том, что произошло, — медленно ответил Квинн. — И попытаться разыскать вашу сестру.
Мередит сжала его руку. Он не мог бы выразить свои чувства яснее, чем выразил их этим одним предложением. Он все понял и посочувствовал ей. Но молчание затянулось, и Мередит решила подразнить Квинна, чтобы узнать, как далеко ей будет позволено зайти.
— Все?
— Что все?
— Вы собирались рассказать ему… все?
У него перехватило дыхание.
— Все, — наконец произнес он.
— А теперь?
— Я очень рад, что мне не нужно этого делать. Думаю, чем меньше сказано, тем лучше, хотя, мне кажется, Леви почти обо всем догадался, — Квинн крепко обнял ее, словно боясь, что она может убежать опять. Он сдерживал смех, и Мередит услышала рокот, похожий на звук отдаленного грома. — Наверное, Леви скажет, что мы нарочно сталкиваемся друг с другом без конца, по чьему-нибудь плану.
— Но по чьему? — спросила Мередит, подняв голову, чтобы заглянуть в его мерцающие голубые глаза.
— Я подозреваю, что вы считаете, будто сам дьявол за это в ответе, — сказал он с мрачным юмором.
Мередит проказливо улыбнулась.
— Я долгое время была в этом убеждена.
Карета остановилась, в стенке между пассажирами и кучером открылось окошко. Квинн протянул вознице еще одну банкноту, и колеса экипажа опять закрутились. Мередит выглянула в окошко. Небо окрасилось в нежно-розовый цвет, а звуки рождественских песен еще плыли по улицам.
— Он, наверное, хотел бы вернуться домой, все-таки рождественская ночь, — сказала Мередит, имея в виду кучера.
— У его семьи будет чудесное Рождество. Думаю, ему неплохо, — суховато ответил Квинн.
— Но мы же не можем провести в карете всю ночь.
— Почему бы и нет? — ответил Квинн. — Я не могу привести вас к себе в отель.
— Мы могли бы пойти к Мерриуэзерам.
— Но там же будут люди?
— И много, — кивнула Мередит.
— Тогда это не годится, — вздохнул Квинн.
— Но все будут думать, куда я… мы делись.
Квинн наклонился и поцеловал Мередит, избавляя ее этим поцелуем от всех вопросов.
— У вас восхитительный рот, мисс Ситон, — сказал он после поцелуя.
— Хм, — пробормотала Мередит, не в силах найти подходящий ответ и раздумывая над тем, как приятно кружится у нее голова. Она не обращала внимания на цоканье копыт, стук колес и покачивание экипажа, если только оно не прижимало ее к Квинну еще теснее.
Реальность была только одна — Квинн Девро и то, что он страдал из-за нее, и беспокоился о ней, и явно был к ней неравнодушен. Хотя он не произнес тех слов, которые Мередит хотела услышать, но всем своим поведением давал ей понять, какие чувства он испытывает, и Мередит понимала, что и это было очень необычным для него.
Некоторое время они молчали. Им не надо было ни о чем говорить — им было достаточно того, что они вместе.
Квинн почувствовал, как сжимается его грудь, и погрузил пальцы в волосы Мередит.
— Мне нравится, когда они у вас распущены, — сказал он.
— Это причина, по которой я приезжаю в Цинциннати, — тихо сказала она. — Здесь я могу быть сама собой. А вы — вам не опасно приезжать сюда, чтобы повидать Леви?
— Это преимущество моего дела, — ответил Квинн. — Леви — купец, как и Элиас в Новом Орлеане. Оба перевозят грузы вниз и вверх по реке, а я наношу им визиты редко и с большой осторожностью. И хотя известно, что Леви — аболиционист, он держит в секрете свою связь с Подпольной железной дорогой.
— А Бретт знает?
— Нет, — с сожалением ответил Квинн. — Он считает, как и все остальные, что я негодяй, гуляка и игрок.
Мередит успокаивающе погладила его по руке.
— А я и вправду во многом таков, — добавил он, словно предупреждая ее.
— Знаю, — весело согласилась Мередит.
— Дерзкая ведьма, — заметил Квинн.
— Высокомерный негодяй, — сказала она в ответ. — Совсем не похож на юношу, который однажды летним днем сделал мне качели.
Он сжал ее пальцы, которыми она водила по его запястью, вызывая в нем волны желания. Он поднес ее руку к своим губам и по очереди поцеловал каждый пальчик, а затем перевернул ладонь и покрыл ее поцелуями с коварной настойчивостью. Закончив, он слегка покусал ее ухо.
— Я помнил вас очаровательным ребенком. А когда встретил вас на “Лаки Леди”, ужасно разочаровался. — Квинн покачал головой. — Это хихиканье.
— Не больше, чем я, — усмехнулась Мередит. — Мой рыцарь в сияющих доспехах обедает с охотниками за рабами. Я была оскорблена.
— А я видел с удивлением, что же произошло с милой девочкой с лучистыми глазами, — а в его собственных глазах плясал чертенок веселья. — Пока вы не отпустили колкость насчет джентльменов, что заставило меня задуматься.
— Вы вызывали во мне самые плохие чувства.
— Вот как, неужели? — спросил он без особой радости. — А я видел, как сияли ваши глаза, и как вы изо всех сил пытались спрятать этот блеск.
Экипаж опять остановился, и окошко открылось. Уже стемнело, и певцы рождественских песен разошлись по домам, да и карет уже почти не было, В окошко проследовала очередная банкнота весьма изрядного достоинства, и стук колес возобновился.
— Этот человек, кажется, разбогатеет, — весело заметил Квинн, предупреждая протест, который, как ему показалось, должен был последовать с ее стороны.
— А вы знаете, что мы уже двадцать раз проехали туда-сюда по этой улице? — спросила Мередит.
— Так вы подглядывали! — обвинил ее Квинн.
— Нет. Я просто уже знаю, на каком ухабе меня бросит в ваши объятья.
— Не так уж и часто это происходит.
— Я пожалуюсь мэру Цинциннати, что улица слишком ровная.
— Хорошая идея, — произнес он, пощипывая губами ее ухо.
— Квинн…
— Скажите еще раз.
Она повиновалась, соблазнительно растягивая звуки его короткого имени, распевая его в тесном пространстве кареты:
— Квинн.
— Думаю, мы здесь навсегда и останемся.
— Кучер будет возражать.
— Пока я вручаю ему деньги — не будет.
— Мерриуэзеры будут обо мне беспокоиться. Последовало долгое молчание.
— Я не хочу везти вас домой, — сказал, наконец, Квинн. Ему не надо было ничего объяснять. Здесь они были в укрытии, куда ничто не могло проникнуть. Все же в голове Мередит теснились вопросы. Каков же на самом деле Квинн Девро и почему он работает на Подпольную железную дорогу? Что такого произошло с ним за годы его отсутствия, что теперь он идет на такой риск?
Но она не требовала ответов, как и он от нее. Достаточно того, что они вместе, что он снова вошел в ее жизнь и принес силу, спокойствие и радость.
Радость. Чувствовала ли она радость?
Через несколько секунд, когда Квинн поцеловал ее, она поняла, что да… Его зовущие приоткрытые губы, совершавшие медленные движения, погрузили ее душу в водопад, буйный и нежный одновременно.
Первым отодвинулся Квинн.
— Прекрасная Мередит, Мерри. Мерри подходит тебе, любовь моя.
— Это ты делаешь меня такой, — прошептала она в ответ. Он крепко обнял ее.
— Что же нам делать, Мередит? — это был не столько вопрос, сколько стон отчаяния.
Мередит не хотелось об этом думать. С самого первого момента их встречи она ощутила, что он не тот мужчина, которого можно укротить, связать, даже хотя бы каким-нибудь образом ограничить. А у нее была своя цель — разыскать Лизу, и своя — робкая — борьба против системы, внушавшей ей отвращение. Внезапно Мередит осознала, почему Пастор сказал так мало. У них не могло быть совместного будущего.
Но сегодняшний день принадлежит ей. Она возьмет сегодня и завтра столько, сколько сможет. Поэтому она сделала вид, что не поняла Квинна.
— Мне действительно пора возвращаться.
— Понимаю, — ответил со вздохом Квинн. Он постучал по стенке кареты, и она остановилась, окошко открылось и посиневший от холода кучер вопросительно посмотрел на них.
Квинн обернулся к Мередит:
— Какой адрес?
Когда она сказала адрес, окошко закрылось, и карета устремилась вперед быстрее, чем раньше. Мередит с тоской ожидала ухабов, которые прижимали ее к Квинну.
Когда экипаж остановился у ярко освещенного дома Мерриуэзеров, дверь дома немедленно открылась. Мередит наблюдала, как Квинн легко соскочил со ступенек кареты и, вложив еще некоторое количество банкнот в руку кучера, пожелал ему приятного Рождества. Затем Квинн протянул Мередит руку и помог ей выбраться из кареты. Экипаж уехал, а они остались стоять на темной улице.
Мередит не ожидала, что Квинн Девро поступит подобным образом. Она думала, что он захочет сохранить свою репутацию игрока. Но он стоял рядом с ней и терпеливо ждал, когда она его представит, к ним тем временем приближались Мерриуэзеры, Салли и ее муж, а в голосах их слышалась тревога, которая терзала их весь вечер.
— Это я виноват, — сказал Квинн, чарующе улыбнувшись. — Мисс Ситон — моя давняя знакомая, клиентка моего брата, у нас было много тем для разговора.
Мередит ничего не оставалось, как представить Квинна, и он тут же был приглашен разделить с хозяевами Рождественскую трапезу. Мередит была очень удивлена, когда он охотно принял приглашение.
Она потянулась к нему и шепотом спросила:
— А Кэм?
— Думаю, Кэм меня поймет, — мрачно улыбнулся Квинн.
— А это разумно? — допытывалась Мередит.
— Нет, — нежно прошептал он ей на ушко, — но с тех пор, как я вас встретил, я часто поступаю неразумно.
И он отвернулся от нее и переключил весь свой шарм на семейство Мерриуэзеров. Мередит уже видела, как он очаровал тетушку Опал и Роберта. И все же с изумлением смотрела, как легко он творит то же самое чудо с ее друзьями. Через несколько минут они уже пригласили его поехать с ними в церковь этой ночью, и опять, к ее удивлению, он согласился.
Подавая мужу руку, Салли одобрительно мигнула Мередит.
Из всех удивительных событий, происшедших с Мередит с тех пор, как она встретила Квинна, самым удивительным оказалось это посещение церкви. Как чудесно было стоять с ним рядом, смотреть на его смуглое лицо, на которое падал мигающий огонь свечей, слушать, как его сильный баритон ведет мелодию старой-старой рождественской песни. Салли смотрела на него с восхищением, а ее безупречное сопрано и его глубокий низкий баритон заставили всех, присутствующих в церкви, смотреть в их сторону.
Вот и вся секретность, подумала Мередит. Но эта единственная настороженная мысль не могла испортить большой радости — стоять рядом с ним, собственнически держа его под руку и впервые в жизни чувствовать, что Рождество — и ее праздник. Ее сердце стучало так, что Мередит испугалась, как бы оно не разорвалось, но голосок внутри нее нашептывал, что нет, оно не может, не станет разрываться, и все будет хорошо.
Но в последующие несколько дней казалось, что это все не может случиться. На следующее утро Квинн появился с небольшим свертком в руках. Мередит даже не удивилась, как ему удалось что-то купить в рождественское утро. Ее уже ничего не удивляло из того, что он делал.
Ее глаза засияли, когда она взяла сверток, распаковала его и увидела золотой медальон искусной работы. Никогда еще она не получала таких подарков. Мередит крепко прижала его к груди, думая о том, что, к сожалению, ей придется отказаться от такого подарка. По правилам приличия, это был слишком дорогой подарок, но, подумала Мередит, я и так нарушаю все приличия.
— А у меня для вас ничего нет.
Он улыбнулся, глядя на нее сверху вниз.
— Вчера вы сделали мне самый лучший в мире подарок — оказались живой и здесь.
— Ну, это не считается, — заспорила Мередит.
Квинн посмотрел на ее озабоченное и расстроенное лицо.
— Тогда я предлагаю вот что. Вы нарисуете “Лаки Леди”. Ее глаза просияли.
— Решено, — согласилась она.
Квинн ласкал ее взглядом, видел открытую улыбку, которой он не видел раньше, лицо, полное жизни, глаза, в которых мерцали золотистые огоньки. И он принял безрассудное решение.
— Я хочу остаться здесь на несколько дней.
Он и не думал, что ее лицо может просиять еще больше, но случилось именно так, и Квинн не стал прислушиваться к внутреннему голосу, твердившему ему об осторожности. С Мередит он чувствовал себя удивительно хорошо и свободно.
— А Кэм? — теперь она легко произнесла это имя. Ведь он был другом Квинна, ее другом. Уголок рта Квинна разогнулся.
— Думаю, он мог бы отправиться в Каир.
— А это не опасно?
— Нет, опасно, если его узнают, но он мастер пробираться повсюду незаметно.
— Тогда у меня будет и для него подарок, — радостно сказала Мередит. — Документ, дающий Дафне свободу. У Леви есть адвокат, который завтра может оформить все бумаги.
Квинн сжал руку Мередит. Это был лучший подарок для Кэма и Дафны. От своего друга он знал, как Дафна не хотела и боялась возвращения в Бриарвуд. Ей требовалось немало мужества, чтобы оставаться в Иллинойсе. Ему хотелось наклониться и поцеловать Мередит, но в комнате они были не одни — за ними наблюдали несколько пар откровенно любопытных глаз.
Чувства Квинна отразились на его лице, и Мередит было этого достаточно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44