Реджи издал глухой стон.
— Скажите тете Бет, если это произойдет, со мной может приключиться внезапный приступ какой-нибудь болезни, из-за которого мне придется немедленно вернуться домой.
— Возможно, на первый раз мне удастся убедить ее обойтись без этого, но в будущем вам придется как-нибудь самому решать эту проблему, — хохотнул Стэнтон.
Крестный отец Реджи покинул Стрикленд с чувством удовлетворения. В течение долгих лет он пристально следил за жизнью и поступками скандально известного Реджинальда Дэвенпорта и считал, что, если хотя бы половина из того, что о нем говорили и писали, соответствовала истине, это было бы вполне достаточным основанием для беспокойства. Стэнтон искренне опасался, что пороки и соблазны не оставят ничего от того умного, доброго, подававшего большие надежды мальчика, которого он помнил.
Однако теперь, после встречи с Реджи, Стэнтон был уверен, что, несмотря на крайне неудачно сложившуюся судьбу и опекуна, сыгравшего в жизни Реджинальда роль злого гения, сын Энн все же остался самим собой. Да, несомненно, он совершил много поступков, которые не следовало совершать. Но он сохранил свою честь, свой ум, свое чувство юмора — надо было лишь вовлечь его в жизнь местного общества, поощрить его на поиски хорошей жены…
Полный самых разнообразных планов, Стэнтон щелкнул кнутом над спиной своей лениво плетущейся лошади — ему не терпелось поскорее добраться домой и поделиться с Бет своими выводами.
После ухода гостя Реджи почувствовал, что не в состоянии вновь сосредоточиться на своих планах на будущее. Визит крестного вызвал у него целый вихрь воспоминаний, преимущественно приятных. В прежние времена Стэнтоны и Дэвенпорты часто приезжали друг к другу в гости. Младший сын Стэнтона был для Реджи главным товарищем по играм. Теперь Джеймс находился в Индии и, по словам отца, делал весьма неплохую карьеру.
Оглядываясь назад, Реджи отчасти понимал, почему воспоминания о детстве в течение долгого времени были словно заперты на замок где-то в тайниках его сознания. Как только дядя стал его опекуном, Реджи был отправлен в школу. Там, в Итоне, где царили весьма суровые законы, напоминавшие закон джунглей, воспоминания о счастливом прошлом могли размягчить его душу, сделать его слабее. И Реджи старался не думать о том, что он потерял, и весьма преуспел в этом. Даже после разговора со Стэнтоном он не мог восстановить в памяти ничего из своего раннего детства.
Горестные размышления Дэвенпорта были прерваны прибытием его камердинера. Мак Купер выглядел весьма внушительно, даже покрытый толстым слоем дорожной пыли.
— Вот уж кого я рад видеть! — воскликнул Реджи и направился к графину с бренди. Оно конечно, господам не пристало пить с прислугой, но между Дэвенпортом и Купером давно уже установились особые отношения. — Что, были какие-то проблемы в дороге?
— Ось сломалась, — лаконично ответил камердинер, принимая бокал с бренди. Затем он со вздохом удовлетворения опустился в кресло и, устроившись в нем поудобнее, сказал:
— Домишко у вас здесь будь здоров. Что, мы какое-то время пробудем тут?
— Да, и не какое-то — мы будем жить здесь постоянно. Брови Мака взлетели вверх.
— Вы хотите сказать, что мы будем жить здесь, а не в Лондоне? — переспросил он, не веря своим ушам.
— Время от времени мне придется бывать в столице, но моя, так сказать, штаб-квартира отныне здесь. — Реджи откашлялся и хрипло добавил:
— Я знаю, ты городской человек, Мак. Если решишь, что жизнь в сельской местности тебе не по нутру, я пойму.
— Разве я сказал хоть словечко о том, что собираюсь уезжать? — спросил Мак, окинув своего господина взглядом, выражающим крайнюю степень неодобрения.
— Нет, — признал Реджи, — но ты пробыл здесь всего десять минут.
— Если в Дорсете есть виски и женщины, я как-нибудь приспособлюсь.
— Здесь нет недостатка ни в том, ни в другом, — улыбнулся Дэвенпорт. — Более того, здесь я познакомился с самой необычной женщиной, которую мне когда-либо приходилось встречать.
— В каком смысле необычной? — с интересом спросил Мак.
— Во многих смыслах. Ее зовут Элис Уэстон, и она, как выяснилось, является управляющим моим имением.
— Кем-кем? — Купер поперхнулся бренди. Мака было трудно чем-либо удивить, но на сей раз Дэвенпорту это удалось, и он не без удовольствия поведал своему камердинеру о том, каким образом мисс Элис Уэстон получила свою должность.
Выслушав господина. Мак в изумлении покачал головой.
— Ну что ж, — сказал он наконец, — то, что она знает свое дело, — это, конечно, здорово. А вот как она из себя? Хорошенькая?
Реджи вспомнил правильные, достойные резца скульптора черты, крупное, но в то же время исполненное пленительной грации тело Элис и ямочки на ее щеках.
— Хорошенькая? — переспросил он и улыбнулся. — Да нет, это, пожалуй, слабовато сказано.
Глава 9
Обычно все окрестные владельцы отар купали овец одновременно и в одном и том же месте. Неудивительно поэтому, что, доскакав к полудню до вересковых пустошей, Реджи издалека, когда русло ручья еще было скрыто от него холмами, услышал жалобное блеяние овец и лай собак.
Поднявшись на вершину очередного холма, он наконец увидел ручей, запруженный таким образом, что его воды разлились, образовав некое подобие бассейна. На восточном берегу плотной массой столпилось огромное овечье стадо в несколько тысяч голов, рядом с ним расхаживали овчарки. Реджи показалось, что он вот-вот оглохнет от многоголосого блеяния.
У импровизированного бассейна толпились человек двенадцать мужчин, среди которых Реджи сразу же заметил гибкую фигуру Элис Уэстон. Спешившись и привязав коня, Дэвенпорт направился к ним. При его приближении Элис прервала разговор с плотным, коренастым человеком в пастушьей одежде.
— Мистер Дэвенпорт, это Габриэль Митфорд, главный пастух имения Стрикленд, — представила она Реджи своего собеседника.
Дэвенпорт, не веря своим глазам, уставился на стоявшего перед ним широкоплечего мужчину, а затем, улыбнувшись, протянул ему руку со словами:
— Мы знакомы.
Митфорд кивнул, стиснув руку Реджи в могучем пожатии.
— Верно, — заметил он. — Готов поспорить, что в борьбе я и сейчас вас одолею. В два счета уложу вас на лопатки, это уж как пить дать.
Реджи со смехом хлопнул его по плечу.
— Напрасно ты так в этом уверен, Гейб, — возразил он. — Впрочем, если у нас хватит на это сил после того, как мы выкупаем пару тысяч овец, можно будет попробовать.
— Только круглый дурак может по собственной воле взяться за такое занятие, как купание овец, — мрачно заявил пастух, которого, однако, выдавали чертики в глазах.
— Ну, меня не в первый раз называют круглым дураком, — любезным тоном отозвался Реджи.
Элис Уэстон невольно хмыкнула. Спохватившись, она торопливо изобразила серьезное выражение на лице и уже собралась было подать работникам сигнал занять свои места, но тут к Реджи подбежала одна из овчарок и положила на землю у его ног палку. Это была длинношерстная черная сука с белыми лапами и воротником. Ее белая с черными пятнами морда напоминала клоунскую маску.
Реджи удивленно уставился на радостно вилявшую хвостом собаку.
— Что это за овчарка, если ей нравится играть с палками? — недоумевающе спросил он.
— Никудышная, какая же еще, — раздраженно махнул рукой Митфорд. — Я пытался ее натаскивать. На моем веку это первая колли, не способная сбивать овец в стадо. Да она бы даже с утками не справилась. — Гейб мрачно поглядел на игриво перекатившуюся на спину овчарку. — Видно, придется пристрелить.
Словно поняв, что ей готовы вынести смертный приговор, собака вскочила и дружески лизнула Реджи руку. Тот потрепал лохматую голову. Пасть собаки раздвинулась в радостной улыбке.
— А может, кто-нибудь возьмет ее к себе в дом? — с надеждой спросил Дэвенпорт. — Очень уж дружелюбная псина.
— Местным фермерам не нужны собаки, не пригодные к работе, — сказал Митфорд и махнул рукой, отгоняя колли подальше. Собака что было сил припустила к другим овчаркам.
Элис подала работникам знак начинать. Реджи снял сюртук и сапоги и, отшвырнув их в сторону, следом за Габриэлем Митфордом и пастухом по фамилии Симмз по бедра зашел в ледяную воду.
Еще один работник принялся с помощью собак отделять от отары небольшие группы по две-три овцы в каждой. Элис и старый, опытный пастух осматривали головы, рты и уши животных, определяя, не требуется ли помощь ветеринара. Прошедших осмотр трое молодых, сильных парней затаскивали в ручей. Овцы отчаянно блеяли и брыкались, но, оказавшись в воде, легко, без усилия удерживались на поверхности. Ухватив первое оказавшееся в ручье животное за шерсть, Реджи подтянул его к себе. Он любил овец, несмотря на их глупость и пугливость, хотя в детстве испытал немалое разочарование, когда потрогал одну из них и убедился, что такая мягкая на вид шерсть на самом деле грубая, жесткая и грязная.
Премудрость состояла в том, чтобы перевернуть овцу на спину и оттереть грязь с ее живота, не попав при этом под удар копыт. Прежде чем предпринять попытку проделать этот трюк, Реджи понаблюдал, как управляется Габриэль. Судорожно брыкавшееся животное умудрилось лягнуть пастуха в ребра. Реджи знал, что после такого удара на теле Гейба надолго останется огромный кровоподтек. Тем не менее пастух сумел отмыть грязную шерсть на животе овцы, не утопив при этом животное и не захлебнувшись сам. Затем он снова перевернул овцу и, захватывая в пригоршню шерсть на ее спине, принялся изо всех сил отжимать, удаляя грязь и жир. Покончив с этим, он отпустил свою возмущенную жертву и толчком направил ее к противоположному берегу ручья. Овца подплыла к берегу, отряхнулась и получила в награду клок сена. После чего ее отогнали в другое стадо, чтобы она могла обсохнуть под лучами весеннего солнца. К концу дня большая часть ягнят должна была быть отлучена от вымени.
Хороший работник мог искупать до сотни овец в час, и было очевидно, что Габриэль и Симмз в этом деле прекрасные мастера. У Реджи какое-то время ушло на то, чтобы приобрести необходимый навык, но постепенно он стал работать с вполне приемлемой скоростью.
Через несколько минут после начала работы Дэвенпорт был таким же мокрым, как выходившие из-под его рук овцы. Он довольно ухмыльнулся при мысли о том, что лондонские знакомые, увидев его сейчас, вряд ли бы узнали в этом вымокшем, растрепанном работяге Реджинальда Дэвенпорта. Впрочем, это его нисколько не смущало — он получал от работы огромное удовольствие. Реджи давно соскучился по физическому труду, и то, что результат — чисто вымытых овец — можно было сразу же увидеть и оценить, тоже ему нравилось.
Работники вошли в ритм и почти не разговаривали. Каждые полчаса тем, кто купал овец, передавали большую оловянную кружку с горячей водой, щедро сдобренной виски, чтобы не окоченели в ледяном ручье.
Когда кружку пустили по кругу во второй раз, Реджи, обхватив ее обеими руками, чтобы согреть онемевшие от холода пальцы, сделал большой глоток и, передавая кружку Габриэлю, спросил:
— Каково твое мнение о мисс Уэстон как об управляющей?
— Она неплохо справляется. — Запрокинув голову, коренастый пастух вылил остатки жидкости в рот и швырнул кружку на берег. — И овец она любит.
Это была высшая похвала, какую только можно было услышать из уст Габриэля Митфорда. Реджи его ответ нисколько не удивил: если бы овцеводы не считали Элис компетентным человеком, они ни за что не доверили бы ей свои стада.
Реджи взглянул на берег. Элис, внимательно осмотрев довольно крупную молодую овцу, отпустила ее и, когда та бросилась прочь, уверенным движением ухватила за шерсть и подтащила к себе другую. Оставалось только удивляться, как она умудряется справляться с сугубо мужской работой и при этом оставаться удивительно женственной. Обтягивающие панталоны так соблазнительно обрисовывали ее бедра, что Реджи, хватая очередную овцу, ухмыльнулся и порадовался, что стоит почти по пояс в ледяной воде.
Хотя день был очень трудным, Элис все же урывками наблюдала за Дэвенпортом и не могла не поразиться тому, насколько легко и быстро он вошел в работу, освоив новое для себя дело. Даже когда одна из овец брыкнула его задними ногами в грудь и опрокинула в воду, он встал как ни в чем не бывало, беззаботной улыбкой ответив на громкий хохот, которым встретили это небольшое происшествие остальные работники.
Непосредственное участие в тяжелой работе сразу же обеспечило ему всеобщее уважение. Никто не мог бы сказать, входило ли это в расчеты Дэвенпорта или же ему в самом деле хотелось исполнить мечту своего детства, но, так или иначе, этот его поступок принес свои плоды.
Ближе к вечеру Симмз, ростом и весом уступавший Дэвенпорту и Митфорду и потому быстрее опьяневший, стал с умиротворенной улыбкой оседать в воду. Подхватив пастуха под руки, Реджи и Габриэль выволокли его из ручья и уложили на берегу рядом с костром. Симмз тут же захрапел. Один из молодых парней, затаскивавших овец в воду, сменил его — надо было поскорее закончить купание.
По традиции процедура купания овец завершилась совместной трапезой принимавших в ней участие работников. Элис заранее распорядилась, чтобы на берег ручья доставили еду. Люди с жадностью набросились на ветчину, вареную картошку и теплый хлеб, обильно запивая все это элем. К тому моменту, когда с едой было покончено, все мужчины были слегка навеселе. Даже Элис выпила довольно много и теперь ощущала во всем теле приятное тепло, к которому добавлялось не менее приятное чувство удовлетворения от хорошо сделанного дела.
Элис и Дэвенпорт приехали на берег ручья верхом. Когда стало смеркаться, они направились к лошадям, чтобы вернуться в усадьбу вместе. По идее, он должен был уже просто заледенеть в мокрой одежде, но по его виду это было совершенно незаметно. Вероятно, это объяснялось огромным количеством потребленного им виски, и Элис невольно подивилась его умению пить не пьянея.
Некоторое время они ехали в молчании, что, впрочем, нисколько не тяготило ни одного, ни другого. Оглянувшись, Элис увидела уже знакомую игривую, но совершенно непригодную для дела овчарку — собака трусила за ними, радостно помахивая хвостом.
— Только не оглядывайтесь, мистер Дэвенпорт, — сказала она, смеясь. — Мне кажется, вы завоевали сердце одной особы.
Реджи все же обернулся.
— Скорее всего Гейб просто отправил эту негодную псину следом за нами, чтобы избавиться от нее, — возразил он.
Забавная морда собаки сморщилась в улыбке. Тряхнув головой, колли решительно пристроилась в хвост коню Реджи. Элис едва не сказала, что Дэвенпорт совершенно неотразим для всех особей женского пола, даже если это собака, но вовремя прикусила язык. Подобное замечание прозвучало бы сейчас совершенно некстати, хотя — Элис вынуждена была признать это — вполне соответствовало истине.
Чувствуя, что выпитый эль бросился ей в голову, и боясь сболтнуть что-нибудь такое, что поставило бы их обоих в неловкое положение, Элис спросила:
— Насколько я понимаю, вы знакомы с Митфордом еще с детства?
— Да, — ответил Дэвенпорт. — Мы с ним бродили по холмам, плавали и боролись. Он никогда не отличался красноречием, но знал местные леса, холмы и долины как свои пять пальцев. На должность главного пастуха он подходит как нельзя лучше. Это хорошая работа для человека спокойного, созерцателя по своей природе — а Гейб таков и есть.
До самой усадьбы Элис и Реджи больше не произнесли ни слова, но по-прежнему не ощущали никакой неловкости. Когда, добравшись до места, они спешились и повели лошадей к конюшне, овчарка словно привязанная последовала за Дэвенпортом, стараясь держаться к нему как можно ближе — судя по всему, ей хотелось продемонстрировать, как хорошо она умеет себя вести.
Конюхи давно закончили работу и ушли, и на конюшне царила тишина, лишь изредка нарушаемая стуком копыт лошадей, переступающих с ноги на ногу в стойлах, да тихим ржанием. Приятно пахло сеном, кожей и здоровыми животными. Элис расседлала свою кобылу, в очередной раз отметив про себя, насколько сильно меняется отношение к ней Дэвенпорта в зависимости от того, во что она одета. Когда на ней было женское платье, он обращался с ней, как с леди. Теперь же, когда на ней были бриджи и сапоги, он предоставил ей самой отвести в стойло и привязать лошадь. Впрочем, Элис льстило его признание того факта, что ей под силу мужская работа.
Вычистив свою кобылу скребком, Элис вышла из стойла в проход. Колли, встав на задние лапы перед Дэвенпортом, положила передние ему на плечи. От неожиданности он попятился и едва не опрокинулся назад, на ворох сена, приготовленного конюхами, чтобы назавтра разложить его по кормушкам.
— А ну-ка сидеть! — скомандовал Реджи. Собака мгновенно уселась, усердно обмахивая хвостом чисто выметенный дощатый пол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46