– Если я потеряю тебя, жизнь моя станет бессмысленной, – прорычал Рамтат ей в ухо. – Я презираю свое влечение, которое заставляет меня жаждать тебя!
Даная не могла ему ответить, потому что тело ее содрогалось и она держалась за него, принимая его семя в свое чрево.
Долгое время они оба молчали. Даная заметила, что буря почти затихла и уже наступала ночь. В отдалении послышался вой шакала, но, кроме него, ничто не нарушало мрачной тишины.
– Что мне с тобой делать? – спросил Рамтат, приподняв ее лицо за подбородок, чтобы заглянуть в ее глаза в полутьме.
– Я не знаю.
– Ты предательница.
– Кого я предала?
Рамтат сел и оправил на ней платье. Даная видела, как он с беспокойством уставился в сгущавшуюся тьму.
– Наши лошади сбежали, – сказал он наконец. – Мои люди найдут их; затем отправятся искать нас. Им трудно будет обнаружить нас в темноте.
– Что же нам делать?
Он снова повернулся к ней:
– Я знаю, чем хотел бы заняться. Но каждый раз, как я овладеваю твоим телом, я теряю часть себя.
Даная положила руку ему на плечо.
– Я беру только то, что ты даешь. Ты всегда мог позволить мне уйти и прекратить эти муки ради нас обоих.
Он поднялся на ноги.
– Уже слишком поздно спасать меня.
– Что ты имеешь в виду? – спросила она в отчаянии.
– Я слышу, что приближаются мои люди, – сказал Рамтат. Взяв ее за руку, он помог ей подняться на ноги.
Даная тряхнула головой, пытаясь стряхнуть песок, забившийся в волосы.
– Что мы теперь будем делать?
– Будем скакать всю ночь, тогда к утру достигнем Александрии.
– Что будет со мной?
Не поднимая на нее глаз, Рамтат ответил безразличным тоном:
– Это придется решать царице.
К этому моменту подскакавшие бедуины спешились. Один, шедший впереди, вел в поводу их коней. Рамтат подсадил Данаю на лошадь и сказал ей тихим голосом, так чтобы остальные не услышали:
– То, что произошло между нами, было ошибкой, и мы оба это знаем. Больше этого не повторится.
В слабой улыбке, которой она одарила его, мелькнула горькая насмешка.
– Твоя тетя сказала, что ты никогда не поставишь любовь выше долга. Мне почти жаль тебя, владыка Рамтат. Ты обречен быть очень одиноким человеком.
Даная беспомощно наблюдала, как Рамтат отвернулся от нее и взгромоздился на лошадь. Она знала, что он стыдится тех чувств, которые испытывает к ней, и ей хотелось возненавидеть его за это. И хотя его отказ от нее заставил ее страдать, девушка ничуть не жалела о том, что произошло между ними.
В полном молчании с Рамтатом во главе маленький отряд стремительно помчался через пустыню.
Пугающая неизвестность ждала Данаю впереди, и у нее не осталось ничего, кроме собственной гордости, нужной ей, чтобы поддержать при встрече с неопределенным будущим.
Она была невиновна, и многие могли бы подтвердить это. Но большинство из этих людей остались на вилле под властью Харика, и он наверняка угрожал им, если они станут высказываться в ее поддержку.
Даная подумала об Урии и Минух, которых не остановили бы угрозы Харика. Что, если он сделал что-нибудь с ними, чтобы заставить их молчать?
Одно она знала наверняка. Лучше ей умереть быстрой смертью как предательнице, чем оказаться под ненавистной властью Харика.
Надвигающаяся ночь стала немного темнее, и девушка задрожала, хотя и не от холода.
Глава 20
Когда они сразу после полудня вступили в Александрию, стук копыт их лошадей эхом разносился по пустынным улицам города. Даная удивленно оглядывалась кругом, поражаясь, куда девались все люди. Когда они галопом мчались мимо серебряных дел мастерских, не слышно было стука молотков. Лавка кожевника, в которой всегда толпился народ, была закрыта и заперта.
Вокруг никого не было. Ни одной живой души.
Даная вопросительно взглянула на бедуина, который скакал рядом, но он нахмурился и перевел взгляд на дорогу впереди.
Бедуин знал, что, если заговорит с женщиной шейха без разрешения, его сурово накажут, поэтому и хранил молчание.
Когда они приблизились к центру города, Даная услышала звон скрещенных мечей, и глаза ее расширились от страха. Звук битвы усиливался от улицы к улице, и, судя по всему, место, где шло сражение, было совсем близко.
Подняв руку, Рамтат подал знак остановиться. Даная предположила, что он приказал своим людям уходить, потому что они мгновенно исчезли, а Рамтат, схватив поводья лошади Даши, повел ее назад, в ту сторону, откуда они только что приехали. Пока они петляли по улицам, несколько раз возвращаясь, звук битвы отдалился и стал приглушенным.
Рамтат держал одну руку на рукояти меча, а другой рукой вел под уздцы лошадь Данаи, управляя своим конем только си той мускулов ног.
– Не бойся – ты вне опасности, – сказал он ей. – Скоро мы покинем город. Будь уверена, битва еще не распространилась на сельскую местность.
До сих пор война не казалась Данае реальной. Она внимательно оглядела горизонт и поняла, что то, что она принимала за облака, на самом деле было клубами дыма. Не желая признать, что она и вправду напугана, Даная прикрыла покрывалом лицо и отвернулась от Рамтата. Похоже, что битва происходила в окрестностях дворца, и девушка осознала, что война между сторонниками царя и царицы разгорается с новой силой.
Когда Рамтат повел коней по длинной, обрамленной деревьями улице, Данае вдруг все показалось знакомым. Она вырвала поводья из руки Рамтата и повернула коня кругом. Всего в нескольких шагах в стороне находился ее собственный дом!
Рамтат подскакал и выхватил у нее поводья. Глаза его пылали гневом, а челюсти сжались, отчего рот превратился в тонкую линию.
– Больше так никогда не делай! – резко сказал он. – Я не намерен позволить тебе уйти в свой дом.
Даная пристально посмотрела на него, потом отвернулась и тут увидела человека в белых одеждах, торопливо шагавшего по почти безлюдным улицам Она понадеялась, что это Урия, но, увы, это быт не он – прохожий был ниже ростом и гораздо полнее. Даная сняла покрывало, полностью открыв лицо и волосы в надежде, что кто-нибудь из ее собственных слуг окажется рядом и узнает ее. Но все ее надежды рухнули, потому что вскоре они оставили город позади и помчались по открытой местности.
Некоторое время они быстро скакали молча, и Даная не могла понять, куда же Рамтат везет ее? Выехав на извилистую дорогу, обрамленную кипарисами, они сбавили ход, перейдя на легкий галоп, и девушка увидела, что они въезжают в большое поместье.
– Что это за место?
Рамтат едва взглянул на нее и не ответил ни слова.
– Я думала, ты везешь меня к царице.
Снова он ничего не сказал в ответ, но девушка увидела, как по его скулам загуляли желваки.
Однако Даная была не из тех, что легко сдаются. Она двинула коня ближе к Рамтату и продолжала донимать его вопросами:
– Кто воюет в Александрии?
Рамтат посмотрел вдаль.
– Я думаю, это войска царя Птолемея сражаются с легионами Цезаря.
Даная побледнела.
– Если бы только они договорились о перемирии, война бы закончилась.
Рамтат с раздражением посмотрел на нее.
– Перемирие не может уладить противоречий между Птолемеем и Клеопатрой.
– Но война ведь тоже не выход. Она делает нас уязвимыми перед чужаками, такими как Цезарь, который принесет нашему народу еще большие бедствия.
– Это твоего Птолемея мало заботит, что его народ и государство гибнут, – обвиняя, воскликнул Рамтат.
– Но это еще не конец света, – печально сказала Даная.
Рамтат искоса взглянул на нее.
– Всего лишь смерть безумца. – Он повернулся к ней: – Даже теперь ты защищаешь этого царя! Совершенно очевидно, что он должен умереть.
Даная покачала головой:
– Мне так не кажется.
Рамтат пустил своего коня в галоп, и поскольку он все еще держал в руке поводья коня Данаи, ей пришлось крепко вцепиться в них, чтобы удержаться в седле.
Дорога вела мимо нескольких небольших домов, мимо виноградников и пшеничного поля. В отдалении Даная заметила мощные стены наружного двора. Когда они подъехали к воротам, Рамтат гулко ударил в створки кулаком.
– Откройте! Это я.
Когда они проехали арку, Рамтат приветливо кивнул привратнику. Он собирался сразу же отвезти Данаю во дворец и испросить личную аудиенцию у царицы, но сражение на улицах вынудило его изменить свои намерения. По крайней мере в этом он пытался убедить себя. На самом деле он не хотел отпускать Данаю, перепоручив ее заботам кого-либо другого, даже самой царицы. Хотя бы до тех пор, пока не узнает, что девушка утаивает от него.
Рамтат помог Данае сойти с коня и повел ее к дому.
– Кто здесь живет? – спросила она.
– Я.
– А я думала, ты живешь на вилле возле водопада.
– У меня много мест, где я могу жить. Ты останешься здесь до тех пор, пока я не решу, что с тобой делать.
Даная остановилась и подождала, пока он повернулся к ней лицом.
– Почему ты решил, что имеешь право распоряжаться моей жизнью? Ты собираешься всю жизнь держать меня своей пленницей?
Он нетерпеливо вздохнул и пальцами взъерошил волосы. Ему нечего было ей ответить, поэтому он взял ее за руку и молча повел за собой.
Когда Рамтат вел ее через прекрасный ухоженный сад, полный цветущих фруктовых деревьев, мимо красиво оформленных фонтанов, Даная чувствовала себя глубоко несчастной. Гравий, устилавший аккуратные дорожки, грустно похрустывал под ее ногами, когда она подошла к широкой лестнице, ведущей к роскошной белой вилле.
Неохотно приблизившись к огромной двойной двери, Даная испугалась, что ей уже никогда не разрешат выйти оттуда. Обернувшись к Рамтату, она сделала то, чего прежде решила никогда не делать. Она стала умолять его:
– Пожалуйста, отпусти меня домой. Разве ты не видишь, что я ни для кого не представляю угрозы? Ты ведь не думаешь, что я могу причинить вред царице или кому бы то ни было. Идет война. Люди гибнут на улицах. Тебе больше не нужно держать в тайне свою связь с Римом. Каким образом я могу теперь повредить тебе?
Рамтат нахмурился, и девушка увидела, что он колеблется.
Он знал, что Даная не из тех женщин, что привыкли просить о чем-либо. В данный момент ему больше всего хотелось бы отправить ее домой. Но царица приказала ему доставить Данаю во дворец, и он намеревался сделать это, когда сражение на улицах города затихнет.
– Ты останешься здесь.
– Значит, я остаюсь твоей пленницей?
Рамтат снова сжал губы в тонкую линию.
– Считай, как тебе угодно. С тобой будут обращаться с той же учтивостью, что и в моем лагере в пустыне.
Даная печально опустила голову.
– Труднее всего не знать, что меня ждет. Почему ты мне не доверяешь?
– Почему ты не доверяешь мне? Расскажи, какие тайны ты скрываешь?
Даная взглянула в глубину его темных глаз и поняла, что он не уступит.
– Тогда запри меня. Я уже привыкла к этому, с тех пор как тебя узнала.
Он повернулся и повел ее в дом по коридорам, где полы и стены были выложены белым полированным мрамором. Они вошли в комнату, украшенную картинами из цветной мозаики с изображением водопада. Если бы Даная не была так расстроена, она бы оценила по достоинству высокие колонны с резным орнаментом в виде цветков лотоса, покрытых золотом.
– Хозяин! – воскликнула женщина в одежде служанки, торопливо вбегая в комнату и низко кланяясь. – Если бы я знала, что ты сегодня приедешь, я бы все заранее приготовила.
– Не беспокойся об этом, Нева, – приветливо сказал Рамтат, подталкивая Данаю вперед. – Эта женщина некоторое время будет гостить у меня. Ее зовут Даная. Ее следует держать взаперти и не разрешать разгуливать повсюду одной. Но проследи за тем, чтобы ее обеспечили всем необходимым и обращались с ней как можно учтивее.
Женщина снова поклонилась.
– Она должна быть пленницей?
– Да. Пока я не распоряжусь иначе. Помести ее в голубую спальню.
Служанка, казалось, была ошеломлена. Хозяин никогда прежде не приводил женщин в дом.
– В комнату, которая рядом с твоей?
– Делай, что я сказал! – раздраженно сказал Рамтат.
Под внимательным взглядом женщины Даная покраснела.
– Я послежу, чтобы о ней как следует позаботились, – сказала служанка.
– Пришли ко мне Хафу и скажи, чтобы он подготовил мои доспехи.
– Сделаю все, как ты сказал, хозяин.
Даная подняла взгляд на Рамтата.
– Почему бы тебе не сделать меня своей рабыней? Я могла бы работать на конюшне, ухаживая за лошадьми, или тебе больше хотелось бы, чтобы я помогала на кухне?
Он взглянул на нее из-под полуопущенных ресниц.
– Как тебе известно, твоя судьба зависит не от меня.
Даная молча смотрела, как он пересек комнату и скрылся за аркой в конце коридора. Мужчина, который держал ее в объятиях и познакомил с радостями любви, теперь обращался с ней как с преступницей. Она обернулась к служанке и обнаружила, что та все еще разглядывает ее.
– Что такого ты сделала хозяину, если он решил запереть тебя? – спросила женщина.
Нева была широка в обхвате, а ее седые волосы были зачесаны назад и уложены по греческой моде. В ее темных глазах не мелькнуло ни капли сочувствия, и Даная поняла, что ей не стоит рассчитывать на помощь этой женщины, попытайся она вырваться на свободу. Рамтат окружил себя преданными слугами, или, может быть, они просто боялись его ослушаться.
– Если ты узнаешь, что я сделала, чтобы заслужить заточение, то очень прошу, скажи об этом мне, потому что я этого не знаю.
– Пойдем со мной, – сурово сказала Нева и махнула рукой стражнику, стоявшему у двери, приглашая следовать за собой. – Не пытайся отсюда убежать – это невозможно.
Стражник, высокий мужчина приятной наружности, с темными волосами и глазами, оглядел Данаю с подозрением.
– Нева права, – поспешно сказал он. – Кто-то всегда будет стоять у твоей двери, чтобы помешать выйти.
Даная почувствовала, словно стены надвигаются на нее. Она не представляла себе, какая судьба ее ожидает, но сильно сомневалась, что счастливая. Когда ее привели в просторную спальню, Даная была слишком подавлена, чтобы заметить, как она обставлена. Она остановилась посреди комнаты, а служанка и стражник вышли, и девушка услышала, как ключ повернулся в замке.
Охваченная печалью, она опустила голову.
– О, отец, если бы только ты был здесь, чтобы дать мне совет, – воскликнула она, опустившись на край кровати, а затем утонув головой в мягких подушках – Наверняка мне не уйти отсюда живой.
Что касается Рамтата, то он мерил шагами свои покои, злясь на себя из-за того, что его мысли слишком часто обращаются к зеленоглазой красавице, расположившейся в соседней комнате. Он постоянно вспоминал ее грациозную походку, ее упрямый, гордо вздернутый подбородок, бархатистую нежность ее кремовой шеи.
Рамтат закрыл глаза. Что с ним творится? Ему хотелось пойти к Данае и сделать все что угодно, лишь бы вызвать улыбку на ее лице.
Он чувствовал, что слабеет, и старался укрепить свою решимость. Слова, которые девушка бросила ему в лицо всего несколько дней назад, все еще преследовали его. Поставить любовь выше долга было бы слабостью, которую он не мог себе позволить.
В гневе он отстегнул меч и швырнул его на постель. Он должен вырвать эту женщину из своего сердца, иначе ему не обрести ни минуты покоя.
Глава 21
Рамтат старался избегать улиц, где бой был ожесточеннее, и пробирался во дворец потайными ходами. Лишь только он ступил во внутренний двор дворца, который охранялся особенно тщательно, римский стражник немедленно проводил его в комнаты Цезаря.
Когда Рамтат вошел в дверь, он первым делом увидел Клеопатру, горячо спорившую о чем-то с проконсулом Рима, а затем уже и самого Цезаря, который, судя по его улыбке, явно забавлялся.
Не желая их побеспокоить, Рамтат ждал, пока его заметят.
– Отправив моего брата возглавить его собственную армию, ты дал ему оружие против нас обоих! Его войско превосходит твое по численности, великий Цезарь, – ты допустил тактическую ошибку!
Молодая царица, судя по всему, правилась Цезарю. Посмотрев на него внимательнее, Рамтат решил, что проконсул не просто увлечен ею – он очевидно влюблен.
– Дитя мое, неужели ты думаешь, что я настолько глуп, чтобы предпринимать что-либо себе во вред? Я, можно сказать, только что сделал тебя бесспорной царицей Египта, а ты благодаришь меня тем, что критикуешь мои методы возведения тебя на трон.
Клеопатра была умна и соображала быстро, так что ей не составило труда осознать то, что имел в виду Цезарь. Она кокетливо встряхнула волосами и дотронулась до руки Цезаря, пробежавшись пальцами до плеча.
– Ты не называл меня «дитя» прошлой ночью или ночью раньше.
Цезарь осторожно кашлянул.
– Кажется, у нас гость. – Он приветливо кивнул Рамтату. – Есть новости?
– Подойди! – властно распорядилась Клеопатра. – Ты нашел женщину, о которой говорил?
Рамтат низко поклонился.
– Да, сиятельная царица. Она надежно заперта под охраной у меня на вилле.
– Почему ты не привел ее ко мне? – требовательно спросила Клеопатра.
– Я пытался, сиятельная царица, но из-за сражения на улицах мне это показалось слишком опасно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27