Просто год назад она пришла работать в «Рай» и осталась там. Хотя адвокат проводил в заведении Хетти почти все свое свободное время, он так ни разу и не решился спросить Мадлен, что привело ее к этому занятию. В Мадлен было что-то начальственное. Она заставляла девушек ходить по струнке, и именно эта дисциплина и помогла им перенести шок, вызванный смертью Хетти. Однако Хард не знал, работает ли сейчас Мадлен сама с клиентами, да и не считал нужным совать нос в чужие дела.
– Вот такая, – закончил Спенсер Хард, – была Хетти Фостер, ваша тетя.
– Судя по всему, она была хорошим человеком, – медленно проговорила Серена. – Жаль, что я с ней не смогла познакомиться.
– Она была настоящим человеком. – Голос адвоката прозвучал торжественно. – А теперь вернемся... Итак, как вы предполагаете распорядиться своим наследством?
– С моим... Ах это! – Серена резко выпрямилась на стуле, мгновенно вернувшись с небес на землю. – Все это так неожиданно. Получить в наследство дом... бордель... э-э... я прямо не знаю... о, тетя Хетти была права. Представляю, что было бы с папой! – Она опять помрачнела. – Но я никогда не смогу управлять таким заведением!
– Вам вовсе не обязательно это делать. Вы можете просто продать его.
– Не знаю, – покачала она головой. – Просто не знаю.
– И кроме того, в вашем распоряжении деньги, около пяти тысяч. Они полностью ваши.
– Мне бы не хотелось владеть деньгами, заработанными таким образом.
– Да, это можно понять. Но послушайте, леди.– Хард нахмурился. – Эта профессия когда-то считалась вполне пристойной. В некоторых странах древнего мира проституция была весьма почетным занятием.
– Я поняла, мистер Хард. Наверное, у меня слишком ограниченные взгляды, почти такие же, как у отца. Однако все это так неожиданно... Мне нужно время, чтобы обдумать...
– О, конечно, – Хард всплеснул руками, – думайте сколько угодно.
Серена поднялась:
– А сейчас мне нужно где-то остановиться. Хотелось бы привести себя в порядок.
Хард тоже встал.
– К сожалению, не могу предложить вам свой дом. Но здесь недалеко находится пансион Матушки Тэйлор. Очень почтенное заведение, и там хорошо кормят. У вас есть деньги?
– Спасибо, мистер Хард, есть немного. Мне хватит еще на несколько дней.
Когда она взялась за ручку двери, адвокат проговорил:
– Я бы мог как-нибудь съездить с вами в «Рай» и познакомить с Мадлен Дюбуа. Возможно, там остались личные вещи Хетти, бумаги, что-нибудь, что вам захочется сохранить на память.
– Да, я думаю, что так и сделаю. Спасибо вам еще раз, мистер Хард, вы мне очень помогли.
Серена повернулась, чтобы выйти, и увидела в дверях широкоплечего мускулистого человека лет сорока, обладателя черной густой шевелюры и длинных усов. Темные холодные глаза смотрели на нее в упор. Стянув с головы шляпу, он шагнул в сторону:
– Мои извинения, мэм. Она кивнула и молча вышла.
Уже в коридоре она услышала слова Харда:
– Привет, Брэд. Чем могу быть полезен?
Глава 3
Брэд Страйкер задумчиво смотрел вслед миловидной блондинке. Он пытался вспомнить, не видел ли ее раньше, и пропустил вопрос адвоката мимо ушей.
Нахмурившись, Хард взял потухшую сигару из пепельницы и неторопливо раскурил ее. Ему уже приходилось вести дела Брэда Страйкера, но все равно он так и не мог побороть неприязни к этому человеку. Харду не нравилась в нем постоянная холодность и грубость. Страйкер был силен как бык и, будучи человеком обидчивым, часто ввязывался в драки. В отличие от многих в Вирджиния-Сити он редко прибегал в ссорах к помощи оружия. Два могучих кулака вполне заменяли ему револьвер. Адвокат не однажды был свидетелем того, как Страйкер избивал людей до бесчувственного состояния. И всегда при этом на его лице блуждала змеиная улыбка – было видно, что он получает от этого огромное удовольствие.
Брэд владел одной из фрахтовых компаний, перевозивших руду. Он хорошо вел дела и неторопливо, но уверенно прижимал и вытеснял своих конкурентов. В этой борьбе он не стеснялся в средствах.
Раскурив сигару, Хард нетерпеливо повторил:
– Ну что, Брэд?
Страйкер очнулся и повернулся к нему.
– Прости, судья. Симпатичная девочка. – Он сопроводил свои слова выразительным жестом. – Вроде бы я не встречал ее в городе раньше.
– Уверен, что нет. Она только что приехала из Иллинойса. Это Серена Фостер, племянница Хетти.
Страйкер с трудом сдержал изумленный возглас – новость была для него неприятной.
– Не знал, что у Хетти есть племянница. Всегда думал, что у нее только брат.
– И я так думал, и Хетти. И все мы ошибались. Бесстрастным, ровным голосом Страйкер спросил:
– А где же ее отец? Хард помрачнел.
– Мертв. И его жена тоже. Несколько дней назад они погибли от рук бандитов.
– Какое несчастье! Но как же ей удалось спастись?
– Как я понял, ее не было в лагере, когда это случилось. Пошла на реку искупаться.
– Ну и повезло же. А она видела этих убийц?
– Видела. Страйкер замер.
Хард тем временем продолжал:
– Но она не сможет их опознать. Они были в масках. – Хард с размаху ударил кулаком по столу: – Господи, что за страна, что за люди! Сколько бессмысленной жестокости! Черт побери, Брэд, ведь они даже не ограбили их!
– Да уж, абсолютно согласен с вами, судья. Эти горняки совсем от рук отбились. Давно пора навести здесь порядок. – Страйкер натянуто улыбнулся: – Одно хорошо: прощай возня с публичным домом. И с чего Хетти вздумалось завещать мне это заведение? До сих пор не могу понять.
Хард откинулся на спинку кресла. Затянувшись сигарой, он лениво улыбнулся:
– Да, кстати, Брэд, не думаю, что Серена возьмется им управлять. Скорее всего «Рай» пойдет с молотка на ближайшем аукционе. Будешь покупателем?
– Черт возьми, на что мне это гнездо разврата? У меня и без этого дел хватает.
– Да, вернемся к делам, Брэд... Чем могу быть полезен?
– А... да. – Страйкер опустился на стул. – Ларри Дженкинз опять хочет со мной судиться.
Хард вздохнул.
– И что же на этот раз?
– Ну, он обвиняет одного из моих возниц в том, что тот потеснил другой фургон, который свалился в овраг. Дженкинз требует возмещения ущерба. Хотелось бы, чтобы вы поговорили с ним и пришли к какому-нибудь соглашению – так, чтобы дело не дошло до суда.
– Так, чтобы это потребовало минимальных затрат, как я понимаю? – сухо спросил Хард.
– Конечно. Ведь вы же мой адвокат.
Харду не понравилось, что Страйкер назвал его своим адвокатом, но, поскольку он уже представлял его как-то в суде, возразить на это было нечего.
– Если не ошибаюсь, это уже в пятый раз. Скажите, пожалуйста, Брэд... а ваши фургоны никогда не падали в овраг?
Страйкер изобразил удивление.
– Но это же просто случайность, судья.
– И все предыдущие случаи тоже?
– И предыдущие тоже! Или вы думаете, что я приказал сделать это специально? Если бы Дженкинз нанимал порядочных людей, а не забулдыг с Си-стрит, несчастных случаев у него было бы в сто раз меньше.
– Да, конечно. – Хард вздохнул. – Хорошо, я займусь этим. Думаю, он пойдет нам навстречу.
– Я знал, судья, что на вас можно положиться. Благодарю.
Страйкер поднялся, махнул адвокату на прощание рукой и вышел за дверь. Очутившись в коридоре, он остановился и, сжав кулак, уже собирался было ударить по стене, но в последний момент мысль о необходимости соблюдать осторожность остановила его. Он прислонился к стене и, закрыв глаза, попытался сосредоточиться.
Перед его глазами замелькали картины ночной пустыни. Оранжевые вспышки огня, мужчина и женщина, падающие на землю. И опрокинутый фургон, как символ победы. Он был уверен, что со стороны Фостеров ему больше ничто не угрожает. А теперь выясняется, что одна из них здесь, в городе! Если бы они только прочесали окрестности... Наверняка нашли бы эту проклятую девчонку и сразу же, на месте, от нее избавились. Теперь сделать это будет гораздо труднее. Смерть девушки, только что приехавшей с Востока, наверняка вызовет подозрения. Особенно если эта девушка– родственница Хетти Фостер.
Спенсер Хард, конечно, старый дурак, но он достаточно проницателен и легко сможет сопоставить факты, если эту Серену Фостер настигнет беспричинная смерть. А если у адвоката возникнут подозрения и он начнет расследовать это дело, могут всплыть некоторые подробности, чего Страйкеру очень бы не хотелось. Значит, ему надо быть очень и очень осторожным. Нужно убрать Серену Фостер так, чтобы это выглядело достаточно правдоподобно. И имя убийцы, и четкие мотивы нужно преподнести Спенсеру Харду на блюдечке с золотой каемочкой. В любом случае ни малейшей тени подозрения не должно упасть на Брэда Страйкера.
Он вытащил из кармана часы. Четыре часа дня. Сегодня поздно вечером Ли По прибудет сюда из Сан-Франциско. Утром Страйкер получил из Карсона письмо с извещением об этом. Ли По, конечно же, прибудет в личном экипаже – китайцам запрещено ездить почтовыми дилижансами. Страйкер вообше-то был невысокого мнения о китайцах, однако Ли По был исключением. Он был самым богатым и могущественным из китайцев на Западном берегу– если не во всех Соединенных Штатах. Страйкер не раз обделывал с ним выгодные дела.
С того момента как они начали сотрудничать, их встречи проходили в обстановке строжайшей секретности. Они виделись в маленькой хибарке в китайском квартале, в нижней части города. В этом доме Ли По останавливался во время своих редких визитов в Вирджиния-Сити. Конечно, прибытие его роскошного экипажа с кучей телохранителей не может пройти в городе совсем незамеченным. Но Страйкер собирался проскользнуть в дом попозже, когда уже совсем стемнеет. К тому же у него есть еще несколько дел, с которыми нужно расправиться до визита к китайцу.
Рори Кленденнинг не прошел и нескольких шагов после расставания с Сереной, как уже глубоко раскаялся в своей проклятой гордости. В кармане не было ни гроша. Нечем заплатить ни за еду, ни за крышу над головой. Лучше бы он смирил гордыню и взял у Серены в долг небольшую сумму.
Шагая по шумной, оживленной улице, он вспомнил слова Джереми: «Если окажешься один в чужом городе и без гроша в кармане, зайди в ближайшую церковь. Господь позаботится, чтобы ты нашел, что ищешь».
Первая церковь на его пути выглядела неказисто. Это было обшарпанное строение с покосившимся крестом, почти скрытое от глаз прохожих платной конюшней. Ржание лошадей было слышно под сводами церкви и мешало настроиться на благочестивый лад.
Поначалу Кленденнинг подумал, что церковь пуста. Свет едва просачивался сквозь пару пыльных окошек. По бокам от прохода стояли жесткие деревянные скамьи. Алтарь находился на возвышении в дальнем углу. Кленденнинг нерешительно сделал пару шагов и громко проговорил:
– Есть здесь кто-нибудь?
В другом конце помещения раздалось неразборчивое бормотание. В тот же момент он заметил открытую дверь позади алтаря. Ему пришлось наклониться, чтобы войти. За дверью располагалась небольшая комнатушка.
Священник, отдыхавший здесь, тоже был невелик ростом – под стать комнате. Он сидел на стуле с высокой спинкой, а перед ним на шатком столе лежала Библия. Это был тщедушный человечек с бледным, изможденным липом. На вид ему было около пятидесяти. Редкие пряди седых волос едва прикрывали блестевшую лысину. На горбатом носу прилепились круглые, очки. Глаза за толстыми стеклами были похожи на рыбьи.
Потрепанная сутана и грязный, засаленный воротничок рубашки довершали картину.
– Да? – с подозрительностью спросил он высоким голосом.
Кленденнингу этот священник определенно не понравился. «Вот из-за таких людей церковь и бедствует», – подумал он.
– Рори Кленденнинг, сэр. Я только что приехал. Мой отец, Джереми Кленденнинг, – странствующий миссионер-проповедник.
Немного помедлив, святой отец приподнялся ему навстречу и вяло пожал протянутую руку.
– Преподобный Элмо Паркер, брат. Должен заметить, что Вирджиния – это сущий Содом. Здесь очень мало верующих. Знаете, сколько человек присутствовало у меня на последней воскресной службе? Около дюжины, не более. А мужчин из них – двое. Пожертвования составили всего четыре доллара шесть пенсов. Так что если вы собираетесь здесь проповедовать...
Кленденнинг почувствовал раздражение. Проповедовать он, конечно, не собирался. Но что-то в манерах собеседника задевало его. Он кашлянул и смущенно улыбнулся:
– Ваше преподобие, по правде сказать, я оказался в стесненных обстоятельствах. Мне нечего есть и негде переночевать. И я никого здесь не знаю.
Лицо священника прояснилось, и на нем даже показалось некоторое подобие улыбки.
– Брат, мы будем рады, если вы разделите с нами нашу скромную трапезу. Тут есть комната для ночлега. И мы приглашаем вас остаться здесь на одну ночь. – Он торжественно поднял руку. – Но в качестве платы вы должны пообещать мне, что ни в коем случае не станете здесь проповедовать.
Кленденнинг ошеломленно посмотрел на него:
– Мне кажется, вы себя ведете не совсем по-христиански.
– Возможно. Однако наше братство переживает тяжелые времена. А первый долг человека – заботиться о самом себе.
Кленденнинг разозлился не на шутку. Господи, что за страна! И что за люди здесь живут! За последние десять дней он успел стать жертвой карточного шулера, затем при нем зверски убили двух невинных людей, а теперь служитель Господа просит не мешать ему зарабатывать деньги! Вообще-то Кленденнинг редко богохульствовал, однако сейчас он с чувством произнес:
– Знаете что, брат, идите ко всем чертям!
Худое лицо священника вытянулось от изумления. Кленденнинг резко развернулся и покинул помещение. Только оказавшись на улице, он постепенно замедлил шаг. И с чего он вдруг так разозлился? Уже второй раз за сегодняшний день он не может справиться со своей гордыней.
И что теперь?
Ни еды, ни крыши над головой.
Он ощутил пустоту в желудке. Последний раз он ел ранним утром, скудный завтрак пополам с Сереной.
Кленденнинг брел по Си-стрит, смешавшись с толпой. Почти весь день он провел слоняясь по городу. Иногда спрашивал насчет работы. Единственное, что ему предложили, – мыть посуду или полы в салуне. Но проклятая гордость не позволяла ему согласиться на черную работу в обмен на кормежку...
В конце концов, когда стемнело, он, дрожа от ночного холода, отправился обратно, к церкви преподобного Паркера. Зачем – он сам не знал. Во всяком случае, он не собирался падать на колени перед священником и просить прощения. Он смертельно устал и чувствовал себя подавленным.
Проходя мимо платной конюшни, он толкнул большие ворота, и они легко открылись. В помещении стоял сильный запах, но было тепло и не дуло. Лошади в стойлах заржали, услышав его шаги. В конюшне было очень чисто. Слабо светил фонарь в дальнем углу. Кленденнинг продвигался вдоль ряда стойл, пока не нашел пустое. В углу валялось свежее сено. Он устроил себе постель. Потом со вздохом снял сапоги и положил вместо подушки под голову. Голод и жажда мучили его, но все подавляло чувство смертельной усталости.
Хотя ему казалось, что он не сможет заснуть, едва он прилег на сено, как сразу же провалился в глубокий сон. Но не прошло и нескольких минут, как удар по ногам заставил его проснуться.
– Что?! В чем дело?
– Ты, бродяга! – услышал он женский голос. – Давай поднимайся! Только пьяни здесь не хватало!
Кленденнинг сел, заслоняясь рукой от бьющего в глаза света фонаря.
– Я не бродяга и не пьяница!
– Зачем же ты сюда забрался и заснул? Женщина отступила назад, и Рори поднялся. Сквозь слепящий свет фонаря он не мог толком разглядеть ее лицо и фигуру. Но ему показалось, что она еще довольно молода. Мельком он разглядел, что на ней мужские брюки, а в руках она держит ружье.
– Меня ограбили, поэтому у меня нет денег на постой. Я сын проповедника.
– Сын проповедника! Милостивый Боже! – Голос ее чуть смягчился, и она опустила ствол ружья. – Ты собираешься вести здесь миссионерскую деятельность?
– Я приехал, чтобы...– Он оборвал себя, припомнив преподобного Паркера, и быстро закончил: – Я еще не знаю, что буду делать.
– Ну ладно, я не настолько жестока, чтобы выгнать ночью на улицу сына священника. Как тебя зовут?
– Рори Кленденнинг.
– Кленденнинг? А я – Кэт Роган, хозяйка этой конюшни. Могу предложить сделку. От меня вчера ушел конюх. Ты когда-нибудь чистил конюшни? А впрочем, не важно, видно, что ты крепкий парень. Если ты с утра уберешься в этом амбаре, можешь спокойно оставаться ночевать, а я еще и накормлю тебя с утра завтраком. Ну что, договорились, Кленденнинг?
На этот раз ему хватило здравого смысла согласиться на это унизительное предложение.
– Да, договорились, мисс Роган.
– Отлично, Кленденнинг. Спи спокойно, – сказала она и тут же резко добавила: – Только не вздумай здесь курить.
– Я некурящий.
– Вот это дело. А то хватит одной искры – и весь город взлетит на воздух. – Она пошла к выходу, потом обернулась:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30