Она была ангелом – золотоволосым, невинным ангелом с обнаженной грудью, на которой еще не высохла влага, оставшаяся после поцелуев Хайдена.
– Лотти, – прошептал он, трогая пальцами ее локоны. – Я все время пытался убедить себя в том, что ты еще ребенок, но ты женщина. Настоящая сладкая женщина.
Не отрывая взгляда от глаз Лотти, он скользнул рукой под подол ее ночной рубашки. Провел ладонью по атласной коже бедра и наконец достиг покрытого тонкими мягкими волосами заветного треугольника.
Лотти медленно закрыла глаза. Грудь ее высоко поднималась, дыхание стало частым и прерывистым. Не в силах сдержать себя, Хайден положил Лотти на спину и медленно поднял ее ночную рубашку.
Вся она оказалась золотой – золотистые ресницы, золотистая кожа, золотистые волосы – и на голове и внизу.
Жадный, голодный взгляд Хайдена не мог насытиться, его пальцы потянулись, чтобы притронуться к сокровищу, таившемуся среди золотых волосков, которое было для него сейчас дороже золота.
Глядя Лотти прямо в глаза, Хайден осторожно прикоснулся к ее лону, обнаружив, что Лотти была готова принять его, она была влажная настолько, что Хайдену оставалось лишь погрузиться в пылающую влажную глубину, но он сдержался, желая продлить наслаждение Лотти и не торопиться с этим самому.
Он провел пальцем между нежных лепестков ее плоти раз, второй, и вскоре маленький бугорок, самой природой приспособленный для любовных игр, затвердел, а бедра Лотти задвигались, в такт ласковым поглаживаниям Хайдена.
– Ангел мой, скажи мне, внутри ты так же божественна, как и снаружи? – прошептал Хайден, склоняясь к уху Лотти.
Она непонимающе смотрела на него, и глаза были мутны от желания. Хайден своими сильными руками подтянул ее к самому краю рояля, и теперь Лотти оказалась целиком в его власти. А затем… Нет, Лаура и Диана ничего не говорили ей о том, что голова мужа может оказаться у нее между бедер, а губы его будут целовать то потайное место, к которому она сама избегала лишний раз прикоснуться рукой.
«Это сумасшествие, – мелькнуло у нее в голове. – я лежу в задранной до пояса ночной рубашке на крышке рояля, и мужчина, который никогда не проявлял своей любви, целует меня… там?»
И в эту минуту Лотти стало вдруг совершенно безразлично, убивал Хайден свою первую жену или нет.
С каждый новым прикосновением его языка ее наслаждение становилось все более жгучим и непереносимым, сладким и мучительным. Она провела пальцами по шелковистым волосам Хайдена, чувствуя, как в ее душе рождается странная, волшебная мелодия любви. Эта мелодия нарастала, взлетала все выше, и спина Лотти выгнулась дугой, словно сама Лотти тоже стремилась взмыть к небесам.
В этот самый момент палец Хайдена вошел в ее лоно, и Лотти почувствовала себя так, словно она летит с высокой скалы, но не падает, а парит в воздухе, поддерживаемая сильными горячими руками, которые и в полете продолжают ласкать ее.
После того как Лотти пережила свой первый в жизни оргазм, Хайден наклонился над ней и сказал:
– Честно говоря, я боялся, что ты закричишь, как тогда у Аллегры.
– Я сама этого боялась, – тяжело дыша, ответила Лотти.
Хайден припал губами ко рту Лотти, подхватил ее на руки и понес к дивану. Здесь он уложил Лотти на подушки, сняв и скинув на пол ее ночную рубашку. Это было так необычно – оказаться полностью обнаженной рядом с одетым мужем, и Лотти принялась растегивать пуговицы на рубашке Хайдена, чтобы ничто не разделяло больше их тела, даже тонкая ткань.
Хайден закрыл глаза, думая о том, что нет ничего прекраснее, чем прижиматься, как сейчас, обнаженной грудью к обнаженной груди Лотти. А ее маленькая ручка тем временем уже легла на пояс его брюк.
Бедра Хайдена вздрогнули и напряглись под ее рукой, а Лотти, коснувшись пальцами твердого длинного ствола, рвущегося наружу сквозь ткань, подумала о том, что Хайден обманул ее, сказав, что не может предложить ей ничего, кроме своего имени. Он мог предложить ей многое. Пришла пора освободить его душу от поселившихся в ней призраков прошлого.
Хайден застонал, прижимая Лотти к дивану. Луна вновь зашла за тучи, погрузив мир в темноту. Лотти раскинула руки и ноги, и Хайден вошел в нее, погрузив свою железную плоть в нежную глубину ее лона.
Лотти тихо ахнула, а Хайден тем временем все продолжал и продолжал свое движение, проникая с каждым новым толчком все глубже внутрь ее естества.
Если верить тому, что говорили ей Лаура и Диана, Хайден должен был подготовить ее к этому, но все произошло сразу, безо всяких предисловий. Лотти вцепилась кончиками пальцев в мускулистую спину Хайдена, прикусила губу, но все же не сдержалась и негромко вскрикнула.
Хайден тут же замер, но Лотти воскликнула:
– Не останавливайся! Позаботься теперь о себе.
– Спасибо, Карлотта, – торжественно произнес Хайден и неожиданно поцеловал ее в кончик носа. – Я высоко ценю твое самопожертвование. Надеюсь, что не причиню тебе слишком много неудобства.
Он приподнялся на руках, нависая над нею, и Лотти вновь почувствовала Хайдена внутри себя. Он двигался ритмично, то почти освобождая ее, то опять погружаясь до самого дна. Лотти закрыла глаза, прислушиваясь к своим ощущениям. Она чувствовала себя наполненной, она чувствовала жар, но почти не чувствовала боли. Боль ушла, сменившись каким-то другим, совершенно новым для Лотти ощущением – магическим, волшебным, неповторимым.
Она не уловила момент, когда это чувство переполнило ее, просто что-то изменилось в ней, и Лотти, перестав лежать неподвижно, принялась отвечать Хайдену поймав ритм его движений. Все случилось просто и естественно, как бы само собой, и теперь Лотти хотелось лишь одного: чтобы Хайден проникал в нее глубже, как можно глубже.
– Как ты себя чувствуешь? – напряженным голосом спросил Хайден. – Быть может, мне следует остановиться?
– Нет, – простонала в ответ Лотти. – Не останавливайся. Никогда не останавливайся.
– Моя маленькая ненасытная жена! Но однажды я заверил Неда, что у меня еще хватит сил, чтобы удовлетворить тебя.
Лотти крепче обняла Хайдена и прошептала:
– Тогда докажи это.
Он закрыл ей рот поцелуем, с восторгом принимая этот вызов. Его сильное мускулистое тело все сильнее вжимало Лотти в диванные подушки. В ушах Лотти вновь зазвучала мелодия любви, симфония страсти. Музыка росла, набирала мощь и вдруг зазвучала единым аккордом, навсегда связавшим воедино их тела и души.
А Хайден, полностью отдавшись своим желаниям наконец вырвавшимся на свободу, подумал в момент экстаза о том, что навсегда избавляется в этот миг от всех призраков своего прошлого.
– Лаура и Диана были правы, – пробормотала Лотти, лежа на подушке щека к щеке с Хайденом и закинув одну ногу на его бедро.
– В чем именно?
Она задумчиво погладила пальцем волоски груди Хайдена и ответила:
– Они говорили, что мне будет легче принять тебя если я буду к этому готова.
– Звучит так, словно ты должна была прислать мне официальное приглашение, – хмыкнул Хайден.
– Да, – хихикнула Лотти. – Через Жиля. И она произнесла низким голосом, подражая интонациям дворецкого:
– Леди Оукли готова принять вас, милорд, если вы соблаговолите пройти в музыкальную комнату и снять ваши штаны. Она ожидает вас на диване.
– Звучит просто великолепно. Пожалуй, я позвоню Жилю, – развеселился Хайден и сделал вид, что тянется к шнуру звонка, висящему возле арфы.
Лотти стремительно перевернулась на бок, схватила Хайдена за руку и воскликнула:
– Не смей! Не хватало еще, чтобы сюда явилась миссис Труп. – Она лукаво подмигнула Хайдену и поправилась: – Я имею в виду миссис Кэвендиш с ее любопытным длинным носом. Увидев тебя и меня в таком положении, она, чего доброго, пришлет сюда Мегги, чтобы та отряхнула нас от пыли.
– Что ж, это тоже неплохо, – озорно откликнулся Хайден, нежно кладя руку на грудь Лотти. – Между прочим, у меня есть кое-какие мысли насчет того, как можно было бы использовать метелку из перьев.
– У меня тоже есть кое-какие соображения на этот счет, милорд.
Хайден провел ладонью по бедрам Лотти, еще влажным и горячим, и застонал то ли от боли, то ли от наслаждения. Неду не стоит больше беспокоиться о том сможет ли Хайден справиться со своей юной женой. Достаточно взглянуть в эти синие бездонные глаза, и он снова готов к бою. А уж если она еще шевельнет при этом бедрами…
Он провел кончиком языка по припухшим от поцелуев губам Лотти и хрипло спросил:
– А о чем еще рассказывали тебе сестра и тетя, готовя к супружескому ложу?
– Ну… – протянула Лотти. – Они предупреждали, что некоторые мужья думают в постели только о себе и набрасываются на своих жен, словно дикие звери, спеша удовлетворить только свою собственную страсть.
– Это, конечно, ужасно, – усмехнулся Хайден, – но почему бы, собственно говоря, и не попробовать?
С этими словами он легко перевернул Лотти на живот и встал на колени позади нее. Лотти удивленно взглянула на него через плечо и сказала:
– Если это необходимо, я готова потерпеть. Надеюсь, я смогу выдержать такое испытание. В конце концов, мне не следует забывать про свой супружеский долг.
– У меня, как у мужа, тоже есть свои обязанности перед женой, – ответил Хайден, входя в Лотти сзади и припечатывая ее к дивану всем своим весом. – А теперь закрой глаза, ангел мой. Испытание скоро закончится.
На сером небе уже появились розовые полосы, первые предвестницы зари, когда уже одетый Хайден, не обращая внимания на слабые протесты Лотти, подхватил ее на руки. Перестав сопротивляться, Лотти обхватила руками шею Хайдена и прижалась к его плечу. В отличие от Жюстины, она не пользовалась духами и пахла только своим телом – юным и свежим.
Хотя поначалу Хайден хотел отнести Лотти в свою спальню, он все же заставил себя свернуть к восточному крылу дома. Если он отнесет ее к себе, они вновь займутся любовью. А потом еще раз и еще. Но сегодня ночью его жена не только устала, она еще и потеряла девственность. Лотти должна отдохнуть и как следует выспаться.
Он прикажет Мегги, чтобы его жену сегодня не будили, а как только она проснется сама, приготовили ей горячую ванну. Он представил себе обнаженную Лотти сидящей в медной ванне, и плоть его вновь напряглась. Хайден негромко выругался себе под нос и пошел дальше, неся Лотти на руках.
Они добрались до ее спальни, и здесь Хайден уложил жену в постель, прикрыв одеялами, из-под которых испуганно выскочил рыжий кот. Он соскочил на пол и уселся, неприязненно глядя на Хайдена.
– Нечего на меня так смотреть, – сказал коту Хайден. – Сейчас я уйду, и можешь возвращаться на место. Только смотри не вздумай приставать к моей жене!
Мистера Уигглза не было видно, но, когда Хайден потянулся, чтобы взять еще одно одеяло, из-под него показалась Мирабелла. Она спрыгнула с кровати, сделала три круга по комнате и вскочила на стол.
– Эй, посмотри, что ты наделала, – сказал Хайден, указывая на опрокинутую бутылочку с чернилами.
Мирабелла сердито фыркнула и, тут же оказавшись на полу, перешла к камину, улеглась возле него и принялась вылизываться.
Хайден оглянулся на спящую Лотти и подошел к столу собираясь поднять бутылочку, чтобы не дать чернилам стечь на пол. Присмотревшись, он понял, то Мирабелла здесь ни при чем. Чернила уже успели высохнуть, а значит, были пролиты задолго до ее прыжков.
Хайден поднял бутылочку и поставил на стол, случайно задев при этом локтем стоящий рядом портфель. Он раскрылся и из него вывалилась целая кипа листов, исписанных рукой Лотти. Почерк у нее был довольно разборчивым, хотя и немного неряшливым. То и дело на листах попадались кляксы. Хайден улыбнулся, подумав, что его жена пишет так же, как и занимается любовью: страстно, пылко, не забивая голову ненужными мелочами.
Поначалу Хайден решил, что у него в руках оказался дневник Лотти, и хотел вернуть листы в портфель не читая, но тут ему в глаза бросились строчки, выведенные на самой первой странице:
«Мне никогда не забыть той минуты, когда я впервые посмотрела в глаза мужчине, который собирался убить меня…»
Улыбка на лице Хайдена погасла. Он опустился в кресло и стал читать дальше.
18
– Лотти, Лотти, вставай! Скоро чай подадут! – голос Гарриет дрожал от страха. Еще бы, не явиться к чаю считалось в этом доме величайшим преступлением.
Лотти застонала и накрыла голову подушкой. Гарриет не позволила ей вновь уснуть, продолжая причитать:
– Сегодня сэр Нед уезжает, а ты почти весь день проспала!
Лотти вяло посмотрела на подругу. Гарриет взяла с ночного столика стакан с водой, осторожно понюхал его и спросила:
– О боже, маркиз отравил тебя, да?
Несмотря ни на что, Гарриет по-прежнему была убеждена в том, что Хайден только и думает о том как бы кого-нибудь убить.
– Не шуми, Гарриет, – слабым голосом ответила Лотти. – Никто меня не отравлял. Просто я не спала всю ночь.
Лотти с хрустом потянулась и только сейчас вспомнила о том, чем она занималась сегодня до самого утра. Мускулы слегка болели, но в целом Лотти ощущала себя так хорошо, как никогда. Прошедшая ночь казалась ей сном. Поверить в то, что все случившееся действительно произошло, ей было бы легче, проснись она не в своей постели, а в объятиях Хайдена.
– Скажи, Гарриет, – спросила Лотти, подтягивая колени к подбородку, – тебя не удивляет то, что мы с маркизом спим в разных комнатах?
– Нисколько, – пожала плечами ее подруга. – Будь их воля, мои родители вообще жили бы в разных домах. Но что тебя разбудило прошлой ночью? Снова вернулось привидение? – Гарриет опасливо оглянулась через плечо и продолжила скороговоркой: – Сама я сегодня спала как убитая, но слуги говорят, что кто-то играл ночью на рояле. Сначала все они подумали, что это Аллегра, но потом Марта заглянула к ней в комнату и увидела, что Аллегра спит. А еще Мегги сказала, что Марта бежала назад в свою комнату с такой скоростью словно на ней загорелась юбка. Еще они говорят, что после того как прекратилась музыка, из той комнаты слышались ужасные стоны.
– В самом деле? – спросила Лотти, прикрывая ладонью рот, чтобы не было видно, как она улыбается.
– Да! – Глаза Гарриет стали совершенно круглыми от страха. – Марта говорила, что и звуки были такими, словно чья-то душа мучается в аду.
Лотти представила себя лежащей на крышке рояля. Вспомнила свои стоны, вспомнила протестующий скрип диванных пружин, когда Хайден встал на колени позади нее. Смертная мука! Действительно, недаром французы называют то, что происходило сегодня между ней и Хайденом, «маленькой смертью». Но если это смерть, то так Лотти согласна была умирать хоть тысячу раз, хоть каждый день.
– Можешь сказать Мегги, чтобы она перестала бояться, – ответила Лотти, не в силах более скрывать улыбку. – Я думаю, что больше мы не услышим привидение, во всяком случае, в обозримом будущем.
– Почему ты так думаешь?
Но Лотти не могла выдать Жюстину, даже своей лучшей подруге. Она была безмерно благодарна женщине, заманившей их с Хайденом в музыкальную комнату звуками рояля.
– Не знаю. Просто уверена, что так оно и будет. Нельзя же все время жить только прошлым. – Лотти подумала о том, что теперь они с Хайденом и Аллегрой стали настоящей семьей, и решительно откинула одеяло. – Боже, как я проголодалась. Ты что-то говорила про чай? Мне кажется, я сейчас готова съесть целого быка.
И, не давая Гарриет ответить, Лотти подбежал к окну и широко распахнула его.
– Как я могла проспать такой день? – воскликнула она. – Такой прекрасный день!
За окном уныло завывал ветер, гоня по низкому небу серые облака.
Гарриет взглянула в окно, затем на Лотти и спросила:
– Ты точно уверена, что он тебя не отравил?
– Если он меня и отравил, это был самый сладкий на свете яд! – рассмеялась Лотти.
Прежде чем она успела прикрыть окно, порыв ветра залетел в комнату и разбросал лежавшие на столе листы бумаги. Лотти вместе с Гарриет бросилась их собирать, чтобы убрать в портфель, и вдруг поняла что все листы оказались чистыми.
Она нахмурилась, взяла из рук Гарриет то, что ей удалось собрать, но и они оказались чистыми, как в тот день, когда она купила их в магазине на Бонд-стрит.
– Что случилось? – спросила Гарриет, глядя на задрожавшие руки Лотти. – Ты побледнела, как привидение.
Лотти кинулась к своему портфелю, раскрыла потайное отделение, но оно оказалось пустым.
– Моя книга, – прошептала Лотти, с трудом сдерживаясь, чтобы не выпалить все известные ей ругательства. – Она пропала.
Обежав весь дом, Лотти вышла во двор. Вскоре ей удалось найти Хайдена. Он сидел на краю обрыва, и его темный силуэт четко выделялся на сером фоне неба и моря. Хотя Лотти со своего места и не могла видеть прибрежные камни, о которые с грохотом разбивались волны, ей показалось, что они уже оскалили свои зубы, готовясь принять очередную жертву.
Хайден что-то внимательно читал и.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
– Лотти, – прошептал он, трогая пальцами ее локоны. – Я все время пытался убедить себя в том, что ты еще ребенок, но ты женщина. Настоящая сладкая женщина.
Не отрывая взгляда от глаз Лотти, он скользнул рукой под подол ее ночной рубашки. Провел ладонью по атласной коже бедра и наконец достиг покрытого тонкими мягкими волосами заветного треугольника.
Лотти медленно закрыла глаза. Грудь ее высоко поднималась, дыхание стало частым и прерывистым. Не в силах сдержать себя, Хайден положил Лотти на спину и медленно поднял ее ночную рубашку.
Вся она оказалась золотой – золотистые ресницы, золотистая кожа, золотистые волосы – и на голове и внизу.
Жадный, голодный взгляд Хайдена не мог насытиться, его пальцы потянулись, чтобы притронуться к сокровищу, таившемуся среди золотых волосков, которое было для него сейчас дороже золота.
Глядя Лотти прямо в глаза, Хайден осторожно прикоснулся к ее лону, обнаружив, что Лотти была готова принять его, она была влажная настолько, что Хайдену оставалось лишь погрузиться в пылающую влажную глубину, но он сдержался, желая продлить наслаждение Лотти и не торопиться с этим самому.
Он провел пальцем между нежных лепестков ее плоти раз, второй, и вскоре маленький бугорок, самой природой приспособленный для любовных игр, затвердел, а бедра Лотти задвигались, в такт ласковым поглаживаниям Хайдена.
– Ангел мой, скажи мне, внутри ты так же божественна, как и снаружи? – прошептал Хайден, склоняясь к уху Лотти.
Она непонимающе смотрела на него, и глаза были мутны от желания. Хайден своими сильными руками подтянул ее к самому краю рояля, и теперь Лотти оказалась целиком в его власти. А затем… Нет, Лаура и Диана ничего не говорили ей о том, что голова мужа может оказаться у нее между бедер, а губы его будут целовать то потайное место, к которому она сама избегала лишний раз прикоснуться рукой.
«Это сумасшествие, – мелькнуло у нее в голове. – я лежу в задранной до пояса ночной рубашке на крышке рояля, и мужчина, который никогда не проявлял своей любви, целует меня… там?»
И в эту минуту Лотти стало вдруг совершенно безразлично, убивал Хайден свою первую жену или нет.
С каждый новым прикосновением его языка ее наслаждение становилось все более жгучим и непереносимым, сладким и мучительным. Она провела пальцами по шелковистым волосам Хайдена, чувствуя, как в ее душе рождается странная, волшебная мелодия любви. Эта мелодия нарастала, взлетала все выше, и спина Лотти выгнулась дугой, словно сама Лотти тоже стремилась взмыть к небесам.
В этот самый момент палец Хайдена вошел в ее лоно, и Лотти почувствовала себя так, словно она летит с высокой скалы, но не падает, а парит в воздухе, поддерживаемая сильными горячими руками, которые и в полете продолжают ласкать ее.
После того как Лотти пережила свой первый в жизни оргазм, Хайден наклонился над ней и сказал:
– Честно говоря, я боялся, что ты закричишь, как тогда у Аллегры.
– Я сама этого боялась, – тяжело дыша, ответила Лотти.
Хайден припал губами ко рту Лотти, подхватил ее на руки и понес к дивану. Здесь он уложил Лотти на подушки, сняв и скинув на пол ее ночную рубашку. Это было так необычно – оказаться полностью обнаженной рядом с одетым мужем, и Лотти принялась растегивать пуговицы на рубашке Хайдена, чтобы ничто не разделяло больше их тела, даже тонкая ткань.
Хайден закрыл глаза, думая о том, что нет ничего прекраснее, чем прижиматься, как сейчас, обнаженной грудью к обнаженной груди Лотти. А ее маленькая ручка тем временем уже легла на пояс его брюк.
Бедра Хайдена вздрогнули и напряглись под ее рукой, а Лотти, коснувшись пальцами твердого длинного ствола, рвущегося наружу сквозь ткань, подумала о том, что Хайден обманул ее, сказав, что не может предложить ей ничего, кроме своего имени. Он мог предложить ей многое. Пришла пора освободить его душу от поселившихся в ней призраков прошлого.
Хайден застонал, прижимая Лотти к дивану. Луна вновь зашла за тучи, погрузив мир в темноту. Лотти раскинула руки и ноги, и Хайден вошел в нее, погрузив свою железную плоть в нежную глубину ее лона.
Лотти тихо ахнула, а Хайден тем временем все продолжал и продолжал свое движение, проникая с каждым новым толчком все глубже внутрь ее естества.
Если верить тому, что говорили ей Лаура и Диана, Хайден должен был подготовить ее к этому, но все произошло сразу, безо всяких предисловий. Лотти вцепилась кончиками пальцев в мускулистую спину Хайдена, прикусила губу, но все же не сдержалась и негромко вскрикнула.
Хайден тут же замер, но Лотти воскликнула:
– Не останавливайся! Позаботься теперь о себе.
– Спасибо, Карлотта, – торжественно произнес Хайден и неожиданно поцеловал ее в кончик носа. – Я высоко ценю твое самопожертвование. Надеюсь, что не причиню тебе слишком много неудобства.
Он приподнялся на руках, нависая над нею, и Лотти вновь почувствовала Хайдена внутри себя. Он двигался ритмично, то почти освобождая ее, то опять погружаясь до самого дна. Лотти закрыла глаза, прислушиваясь к своим ощущениям. Она чувствовала себя наполненной, она чувствовала жар, но почти не чувствовала боли. Боль ушла, сменившись каким-то другим, совершенно новым для Лотти ощущением – магическим, волшебным, неповторимым.
Она не уловила момент, когда это чувство переполнило ее, просто что-то изменилось в ней, и Лотти, перестав лежать неподвижно, принялась отвечать Хайдену поймав ритм его движений. Все случилось просто и естественно, как бы само собой, и теперь Лотти хотелось лишь одного: чтобы Хайден проникал в нее глубже, как можно глубже.
– Как ты себя чувствуешь? – напряженным голосом спросил Хайден. – Быть может, мне следует остановиться?
– Нет, – простонала в ответ Лотти. – Не останавливайся. Никогда не останавливайся.
– Моя маленькая ненасытная жена! Но однажды я заверил Неда, что у меня еще хватит сил, чтобы удовлетворить тебя.
Лотти крепче обняла Хайдена и прошептала:
– Тогда докажи это.
Он закрыл ей рот поцелуем, с восторгом принимая этот вызов. Его сильное мускулистое тело все сильнее вжимало Лотти в диванные подушки. В ушах Лотти вновь зазвучала мелодия любви, симфония страсти. Музыка росла, набирала мощь и вдруг зазвучала единым аккордом, навсегда связавшим воедино их тела и души.
А Хайден, полностью отдавшись своим желаниям наконец вырвавшимся на свободу, подумал в момент экстаза о том, что навсегда избавляется в этот миг от всех призраков своего прошлого.
– Лаура и Диана были правы, – пробормотала Лотти, лежа на подушке щека к щеке с Хайденом и закинув одну ногу на его бедро.
– В чем именно?
Она задумчиво погладила пальцем волоски груди Хайдена и ответила:
– Они говорили, что мне будет легче принять тебя если я буду к этому готова.
– Звучит так, словно ты должна была прислать мне официальное приглашение, – хмыкнул Хайден.
– Да, – хихикнула Лотти. – Через Жиля. И она произнесла низким голосом, подражая интонациям дворецкого:
– Леди Оукли готова принять вас, милорд, если вы соблаговолите пройти в музыкальную комнату и снять ваши штаны. Она ожидает вас на диване.
– Звучит просто великолепно. Пожалуй, я позвоню Жилю, – развеселился Хайден и сделал вид, что тянется к шнуру звонка, висящему возле арфы.
Лотти стремительно перевернулась на бок, схватила Хайдена за руку и воскликнула:
– Не смей! Не хватало еще, чтобы сюда явилась миссис Труп. – Она лукаво подмигнула Хайдену и поправилась: – Я имею в виду миссис Кэвендиш с ее любопытным длинным носом. Увидев тебя и меня в таком положении, она, чего доброго, пришлет сюда Мегги, чтобы та отряхнула нас от пыли.
– Что ж, это тоже неплохо, – озорно откликнулся Хайден, нежно кладя руку на грудь Лотти. – Между прочим, у меня есть кое-какие мысли насчет того, как можно было бы использовать метелку из перьев.
– У меня тоже есть кое-какие соображения на этот счет, милорд.
Хайден провел ладонью по бедрам Лотти, еще влажным и горячим, и застонал то ли от боли, то ли от наслаждения. Неду не стоит больше беспокоиться о том сможет ли Хайден справиться со своей юной женой. Достаточно взглянуть в эти синие бездонные глаза, и он снова готов к бою. А уж если она еще шевельнет при этом бедрами…
Он провел кончиком языка по припухшим от поцелуев губам Лотти и хрипло спросил:
– А о чем еще рассказывали тебе сестра и тетя, готовя к супружескому ложу?
– Ну… – протянула Лотти. – Они предупреждали, что некоторые мужья думают в постели только о себе и набрасываются на своих жен, словно дикие звери, спеша удовлетворить только свою собственную страсть.
– Это, конечно, ужасно, – усмехнулся Хайден, – но почему бы, собственно говоря, и не попробовать?
С этими словами он легко перевернул Лотти на живот и встал на колени позади нее. Лотти удивленно взглянула на него через плечо и сказала:
– Если это необходимо, я готова потерпеть. Надеюсь, я смогу выдержать такое испытание. В конце концов, мне не следует забывать про свой супружеский долг.
– У меня, как у мужа, тоже есть свои обязанности перед женой, – ответил Хайден, входя в Лотти сзади и припечатывая ее к дивану всем своим весом. – А теперь закрой глаза, ангел мой. Испытание скоро закончится.
На сером небе уже появились розовые полосы, первые предвестницы зари, когда уже одетый Хайден, не обращая внимания на слабые протесты Лотти, подхватил ее на руки. Перестав сопротивляться, Лотти обхватила руками шею Хайдена и прижалась к его плечу. В отличие от Жюстины, она не пользовалась духами и пахла только своим телом – юным и свежим.
Хотя поначалу Хайден хотел отнести Лотти в свою спальню, он все же заставил себя свернуть к восточному крылу дома. Если он отнесет ее к себе, они вновь займутся любовью. А потом еще раз и еще. Но сегодня ночью его жена не только устала, она еще и потеряла девственность. Лотти должна отдохнуть и как следует выспаться.
Он прикажет Мегги, чтобы его жену сегодня не будили, а как только она проснется сама, приготовили ей горячую ванну. Он представил себе обнаженную Лотти сидящей в медной ванне, и плоть его вновь напряглась. Хайден негромко выругался себе под нос и пошел дальше, неся Лотти на руках.
Они добрались до ее спальни, и здесь Хайден уложил жену в постель, прикрыв одеялами, из-под которых испуганно выскочил рыжий кот. Он соскочил на пол и уселся, неприязненно глядя на Хайдена.
– Нечего на меня так смотреть, – сказал коту Хайден. – Сейчас я уйду, и можешь возвращаться на место. Только смотри не вздумай приставать к моей жене!
Мистера Уигглза не было видно, но, когда Хайден потянулся, чтобы взять еще одно одеяло, из-под него показалась Мирабелла. Она спрыгнула с кровати, сделала три круга по комнате и вскочила на стол.
– Эй, посмотри, что ты наделала, – сказал Хайден, указывая на опрокинутую бутылочку с чернилами.
Мирабелла сердито фыркнула и, тут же оказавшись на полу, перешла к камину, улеглась возле него и принялась вылизываться.
Хайден оглянулся на спящую Лотти и подошел к столу собираясь поднять бутылочку, чтобы не дать чернилам стечь на пол. Присмотревшись, он понял, то Мирабелла здесь ни при чем. Чернила уже успели высохнуть, а значит, были пролиты задолго до ее прыжков.
Хайден поднял бутылочку и поставил на стол, случайно задев при этом локтем стоящий рядом портфель. Он раскрылся и из него вывалилась целая кипа листов, исписанных рукой Лотти. Почерк у нее был довольно разборчивым, хотя и немного неряшливым. То и дело на листах попадались кляксы. Хайден улыбнулся, подумав, что его жена пишет так же, как и занимается любовью: страстно, пылко, не забивая голову ненужными мелочами.
Поначалу Хайден решил, что у него в руках оказался дневник Лотти, и хотел вернуть листы в портфель не читая, но тут ему в глаза бросились строчки, выведенные на самой первой странице:
«Мне никогда не забыть той минуты, когда я впервые посмотрела в глаза мужчине, который собирался убить меня…»
Улыбка на лице Хайдена погасла. Он опустился в кресло и стал читать дальше.
18
– Лотти, Лотти, вставай! Скоро чай подадут! – голос Гарриет дрожал от страха. Еще бы, не явиться к чаю считалось в этом доме величайшим преступлением.
Лотти застонала и накрыла голову подушкой. Гарриет не позволила ей вновь уснуть, продолжая причитать:
– Сегодня сэр Нед уезжает, а ты почти весь день проспала!
Лотти вяло посмотрела на подругу. Гарриет взяла с ночного столика стакан с водой, осторожно понюхал его и спросила:
– О боже, маркиз отравил тебя, да?
Несмотря ни на что, Гарриет по-прежнему была убеждена в том, что Хайден только и думает о том как бы кого-нибудь убить.
– Не шуми, Гарриет, – слабым голосом ответила Лотти. – Никто меня не отравлял. Просто я не спала всю ночь.
Лотти с хрустом потянулась и только сейчас вспомнила о том, чем она занималась сегодня до самого утра. Мускулы слегка болели, но в целом Лотти ощущала себя так хорошо, как никогда. Прошедшая ночь казалась ей сном. Поверить в то, что все случившееся действительно произошло, ей было бы легче, проснись она не в своей постели, а в объятиях Хайдена.
– Скажи, Гарриет, – спросила Лотти, подтягивая колени к подбородку, – тебя не удивляет то, что мы с маркизом спим в разных комнатах?
– Нисколько, – пожала плечами ее подруга. – Будь их воля, мои родители вообще жили бы в разных домах. Но что тебя разбудило прошлой ночью? Снова вернулось привидение? – Гарриет опасливо оглянулась через плечо и продолжила скороговоркой: – Сама я сегодня спала как убитая, но слуги говорят, что кто-то играл ночью на рояле. Сначала все они подумали, что это Аллегра, но потом Марта заглянула к ней в комнату и увидела, что Аллегра спит. А еще Мегги сказала, что Марта бежала назад в свою комнату с такой скоростью словно на ней загорелась юбка. Еще они говорят, что после того как прекратилась музыка, из той комнаты слышались ужасные стоны.
– В самом деле? – спросила Лотти, прикрывая ладонью рот, чтобы не было видно, как она улыбается.
– Да! – Глаза Гарриет стали совершенно круглыми от страха. – Марта говорила, что и звуки были такими, словно чья-то душа мучается в аду.
Лотти представила себя лежащей на крышке рояля. Вспомнила свои стоны, вспомнила протестующий скрип диванных пружин, когда Хайден встал на колени позади нее. Смертная мука! Действительно, недаром французы называют то, что происходило сегодня между ней и Хайденом, «маленькой смертью». Но если это смерть, то так Лотти согласна была умирать хоть тысячу раз, хоть каждый день.
– Можешь сказать Мегги, чтобы она перестала бояться, – ответила Лотти, не в силах более скрывать улыбку. – Я думаю, что больше мы не услышим привидение, во всяком случае, в обозримом будущем.
– Почему ты так думаешь?
Но Лотти не могла выдать Жюстину, даже своей лучшей подруге. Она была безмерно благодарна женщине, заманившей их с Хайденом в музыкальную комнату звуками рояля.
– Не знаю. Просто уверена, что так оно и будет. Нельзя же все время жить только прошлым. – Лотти подумала о том, что теперь они с Хайденом и Аллегрой стали настоящей семьей, и решительно откинула одеяло. – Боже, как я проголодалась. Ты что-то говорила про чай? Мне кажется, я сейчас готова съесть целого быка.
И, не давая Гарриет ответить, Лотти подбежал к окну и широко распахнула его.
– Как я могла проспать такой день? – воскликнула она. – Такой прекрасный день!
За окном уныло завывал ветер, гоня по низкому небу серые облака.
Гарриет взглянула в окно, затем на Лотти и спросила:
– Ты точно уверена, что он тебя не отравил?
– Если он меня и отравил, это был самый сладкий на свете яд! – рассмеялась Лотти.
Прежде чем она успела прикрыть окно, порыв ветра залетел в комнату и разбросал лежавшие на столе листы бумаги. Лотти вместе с Гарриет бросилась их собирать, чтобы убрать в портфель, и вдруг поняла что все листы оказались чистыми.
Она нахмурилась, взяла из рук Гарриет то, что ей удалось собрать, но и они оказались чистыми, как в тот день, когда она купила их в магазине на Бонд-стрит.
– Что случилось? – спросила Гарриет, глядя на задрожавшие руки Лотти. – Ты побледнела, как привидение.
Лотти кинулась к своему портфелю, раскрыла потайное отделение, но оно оказалось пустым.
– Моя книга, – прошептала Лотти, с трудом сдерживаясь, чтобы не выпалить все известные ей ругательства. – Она пропала.
Обежав весь дом, Лотти вышла во двор. Вскоре ей удалось найти Хайдена. Он сидел на краю обрыва, и его темный силуэт четко выделялся на сером фоне неба и моря. Хотя Лотти со своего места и не могла видеть прибрежные камни, о которые с грохотом разбивались волны, ей показалось, что они уже оскалили свои зубы, готовясь принять очередную жертву.
Хайден что-то внимательно читал и.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28