Сейчас Фиона казалась особенно ранимой и беззащитной. — Как ты догадался, что мне хочется пoбыстрее скинуть с себя эти ватные накладки, в которых я просто задыхаюсь?
Брэдан не сразу ответил. Он вдруг почувствовал такую нежность к этой женщине, что у него перехватило горло. Брэдан сжал ее в своих объятиях. Фиона положила голову ему на плечо, и Брэдан погладил ее по волосам, шепча ласковые слова. На его глазах выступили слезы. Он вдруг отчетливо осознал, как трудно Фионе находиться здесь, ходить по борделям и трактирам и вспоминать свое позорное прошлое. И тем не менее она вела себя мужественно и стойко, стараясь помочь ему в поисках сестры. Брэдан не слышал от нее ни слова жалобы или упрека за то, что он втянул ее в это опасное дело. Брэдан решил, что должен как можно скорее закончить свои поиски. Он надеялся, что найдет сегодня Элизабет и сможет навсегда увезти отсюда ее и Фиону.
А если его визит на Коккес-лейн окажется безрезультатным, он все равно отправит Фиону назад в лагерь и уже один продолжит поиски сестры. Брэдан надеялся, что ему удастся убедить возлюбленную вернуться в стан разбойников, к брату. Приняв такое решение, Брэдан облегченно вздохнул и крепко поцеловал Фиону.
После ухода Брэдана Фиона не могла найти себе места. Все последние дни у нее было тяжело на сердце, но те несколько часов, которые она провела сегодня с Брэданом наедине, немного успокоили ее. Они поужинали и вместе приняли ванну. Брэдан так нежно и трепетно обращался с ней, что на глазах Фионы выступали слезы, но она старательно сдерживала их.
Потом они занимались любовью. Это было великолепное бурное соитие, после которого они, обессилев, уснули в объятиях друг друга. Но несмотря на восторг, вызванный ласками Брэдана, Фиона ощущала какую-то странную грусть. У нее было предчувствие, что они скоро расстанутся…
А потом Брэдан ушел, приказав ей закрыть дверь на щеколду и никого не пускать до его возвращения. Он отправился в бордель на Коккес-лейн, где, по словам трактирщицы, находилась его сестра.
Фиона согласилась с тем, что в сложившейся ситуации Брэдану лучше было действовать одному, однако она очень беспокоилась за него. Если это была ловушка Дрейвена, то Брэдан мог попасть в беду, хотя он и убеждал Фиону, что готов к любому развитию событий и не даст себя в обиду. Брэдан обещал действовать осторожно, хорошо зная коварство своего противника.
Фионе оставалось только терпеливо ждать его возвращения. Задвинув щеколду, она снова легла. Но ей не спалось. Фиона решила чем-нибудь занять себя до прихода Брэдана. Тревога в ее душе нарастала, и ей необходимо было как-то отвлечься от тяжелых мыслей. Она встала, умылась холодной водой из стоявшего на умывальнике кувшина и подошла к висевшему на спинке стула тяжелому наряду вдовы, который она носила в течение трех лет. Бросив взгляд на ватные накладки, делавшие ее фигуру бесформенной, Фиона поморщилась.
Только теперь ей стало ясно, как она ненавидит это черное одеяние. Эта ненависть родилась в душе Фионы, когда в ее жизни появился Брэдан. До этого она спокойно носила вдовий наряд, и он не вызывал у нее чувства протеста. Однако теперь ей не хотелось искажать свой облик и уродовать фигуру, пряча красоту под черными одеждами. Брэдан изменил ее отношение к самой себе и к жизни. Он полюбил ее такой, какой она была на самом деле, со всеми ее недостатками и пороками. И теперь Фионе было невыносимо возвращаться к прежнему придуманному образу грузной суровой вдовы, владелицы швейной мастерской. Она не была уверена, что справится с этой ролью снова, несмотря на то что играла ее на протяжении трех лет.
Фиона приходила в ужас при мысли о том, что наступит время, когда ей придется жить без Брэдана. Подавив тяжелый вздох, она отвела глаза от ненавистного вдовьего наряда. Слава Богу, ей не придется надевать его до утра.
Она достала из дорожного сундука одно из платьев, которые взяла с собой, и надела его. Причесавшись, принялась убирать комнату, пытаясь занять себя каким-нибудь делом. Перестелила постель, а потом подтащила к окну бадью и вылила из нее воду в сточную канаву. Убрав со стола остатки вечерней трапезы, Фиона села на резной деревянный стул у очага и задумалась. В комнате было тепло, и она не стала разжигать огонь. Фиона старалась отогнать тревожные мысли о Брэдане, Дрейвене и о своих дурных предчувствиях. С тех пор как они поселились в этом злачном месте, Фионе казалось, что ее с каждым часом все плотнее обступает темнота.
У нее болезненно сжалось сердце… Несмотря на все усилия, Фионе не удавалось унять тревогу.
Досадуя на себя, она резко встала и, подойдя к окну, пошире приоткрыла ставни, чтобы выглянуть на улицу. Прошло всего полчаса с тех пор, как ушел Брэдан, а ей казалось, что их разлука длится уже целую вечность. Фиона высунулась из окна и окинула взглядом тихий переулок. Там не было ни души. Она заметила лишь красные горящие глазки какого-то грызуна, копавшегося в куче отходов. Фиона боялась крыс. Дрожь пробежала по ее телу, и она, отпрянув от окна, закрыла ставни. Уж лучше духота, чем отвратительное зрелище голодной крысы. Кроме того, с улицы проникали неприятные запахи, вызывавшие у Фионы приступы тошноты.
Подойдя снова к столу, Фиона зажгла еще несколько свеч, стоимость которых входила в плату за комнату. В этот момент раздался тихий стук в дверь. Фиона встрепенулась, в ее душе вспыхнула надежда. Неужели Брэдан уже вернулся? Фиона подбежала к двери и хотела было распахнуть ее, но, вспомнив строгое предупреждение Брэдана, не стала сразу отодвигать щеколду.
— Кто там? — с замиранием сердца спросила Фиона, надеясь услышать в ответ голос любимого.
— Прошу прощения, госпожа, — раздался за дверью молодой женский голос. — Это Энн, я работаю на кухне, мне надо забрать бадью. Один из наших постояльцев тоже хочет принять ванну. Надеюсь, вы уже помылись?
Фиона почувствовала разочарование.
— Да, Энн, мне уже не нужна бадья, — сказала она, испытывая досаду. Однако служанка в конце концов была не виновата в том, что Брэдан еще не вернулся. Фиона отодвинула щеколду. — Бадья стоит у окна, можешь забирать ее. Я уже вылила воду и…
Фиона осеклась и отшатнулась от двери, когда увидела, кто стоит на пороге. Оцепенев от ужаса, она смотрела на человека, одетого во все черное. До нее доносился хорошо знакомый пряный запах. У Фионы упало сердце. На нее смотрели ледяные карие глаза. Испуганная Энн, которую заставили постучать в дверь комнаты Фионы, тут же сорвалась с места и убежала.
Дрейвен некоторое время молча стоял, прислонившись к косяку, со скрещенными на груди руками. Фиона чувствовала себя совершенно беспомощной.
— Судя по всему, Гизелла, — произнес Дрейвен, и на его чувственных губах заиграла улыбка, — вы совсем отвыкли от хороших манер, которым я в свое время обучал вас. Вам следовало бы пригласить меня в комнату. Впрочем, я могу войти и без приглашения.
И с этими словами он переступил порог.
Глава 17
Фиона, пятясь, отступила в глубину комнаты. У нее дрожали колени. Закрыв за собой дверь, Дрейвен огляделся вокруг и, покачав головой, зацокал языком. Затем он быстро подошел к окну и плотнее закрыл ставни. Дрейвен держался, как всегда, самоуверенно. Фиона как завороженная следила за ним, не в силах сдвинуться с места. Подойдя к очагу, непрошеный гость снял перчатки и бросил их на полку.
Бесцеремонность Дрейвена вновь напомнила Фионе те годы, когда она находилась в его власти. Ее сковал ужас от мысли, что теперь она навсегда останется в руках этого чудовища.
— Не надо бояться меня, Гизелла, я не собираюсь вас бить. Вы оскорбляете меня своим недоверием, — усмехнулся он.
— Что вам от меня нужно? — спросила Фиона, чувствуя, что ее колотит мелкая дрожь.
— Ничего, — пожав плечами, ответил Дрейвен и уселся на резной деревянный стул.
Откинувшись на спинку, он вытянул длинные ноги и сцепил пальцы рук на животе. От его ледяного взгляда по спине Фионы забегали мурашки. Она понимала, что Дрейвен снова начинает с ней обычную игру, наслаждаясь своей властью. А через некоторое время он открыто предъявит права на нее, свою неотъемлемую собственность, и полностью подчинит ее себе.
— Немного погодя я предъявлю вам кое-какие требования, — продолжал Дрейвен. — А пока подождем прихода вашего любовника. Он скоро должен вернуться с Коккес-лейн, где его ждет полное разочарование. Фиона изменилась в лице.
— Так, значит, все это действительно ваша затея, — побледнев, пробормотала она.
Дрейвен усмехнулся:
— А вы догадливы. Да, это я устроил так, чтобы ваш любовник нанес визит в бордель на Коккес-лейн. У вас прекрасная интуиция. Впрочем, это я развил ее. — Дрейвен бросил насмешливый взгляд на висевший на спинке стула вдовий наряд Фионы. — Неужели вы думали, что я вас не узнаю? Военная выправка и стать моего племянника, который сопровождал вас повсюду, бросается в глаза. А этот уродливый наряд и черная накидка не могут скрыть вашу несравненную красоту.
Фиона упорно молчала, сжав кулаки. Она застыла у кровати как изваяние, не спуская глаз с Дрейвена. Ее мысль лихорадочно работала. Фиона пыталась припомнить, есть ли в этой комнате какой-нибудь предмет, который можно было бы использовать в качестве оружия. Ее кинжал, как назло, остался в рукаве другого платья, которое Фиона сняла, собираясь принимать ванну. Оно лежало на сундуке, стоявшем рядом с Дрейвеном, и до него Фиона не смогла бы добраться незаметно.
Фионе, как ни странно, удавалось сохранять самообладание. Ни один мускул не дрогнул на ее лице. Она ненавидела Дрейвена всеми фибрами своей души, и эта ненависть придавала ей сил. Фиона могла бы попытаться бежать, но ее удерживала мысль, что Брэдан должен вернуться сюда. Судя по словам Дрейвена, Брэдан пока был еще жив. Дрейвен не собирался покончить с племянником прямо в борделе, куда заманил его. Что же задумал этот злодей? Каковы его планы? Это очень волновало Фиону, однако внешне она оставалась абсолютно спокойной.
— Вы очень терпеливы и сдержанны, — заметил Дрейвен. Его голос отвлек Фиону от размышлений. — Разве вам не интересно узнать, чего именно я потребую от вас, когда вернется мой дорогой племянник?
— Нет, не интересно. Я же знаю, что в свое время вы сообщите мне об этом.
Дрейвен от души расхохотался. Его смех плохо вязался с ледяным взглядом непроницаемых глаз. Фиона ни на миг не забывала, что за красивой ухоженной внешностью этого человека скрывается душа злодея.
— Ах, Гизелла, как же я соскучился по вашей неподражаемой манере разговаривать! — воскликнул он и, встав со стула, направился к ней.
Фиона напряглась. Подойдя почти вплотную к ней, Дрейвен остановился с загадочной улыбкой на губах. В его глазах застыло выражение досады.
— Вы же знаете, Гизелла, что дороги мне, как никто другой, — вздохнул он, убрав завиток с ее виска.
Его слова удивили Фиону, но она чувствовала, что они фальшивы, как и все то, что между ними когда-либо было.
— Вы всегда считали, что я принадлежу вам, Дрейвен, — сказала Фиона. — И относились ко мне как к своей собственности, а не как к человеку, который дорог вам. Теперь я знаю, какими бывают отношения между действительно близкими, любящими друг друга людьми. Это не похоже на то, как вы обращались со мной.
Дрейвен воспринял ее слова именно так, как она и ожидала. Его глаза потемнели от гнева, а на скулах заходили желваки.
— Вы ничего не понимаете, Гизелла, — буркнул он, отступив от нее. — Да, вы действительно принадлежите мне. Только, по-моему, вы об этом совсем забыли. Однако очень скоро я напомню вам о своих притязаниях, поверьте мне.
Дрейвен на мгновение закрыл глаза и провел рукой по черным как смоль волосам.
— Но сначала мы должны уладить одну небольшую проблему. Менее чем через час в эту дверь войдет мой пле-
мянник. Он будет, без сомнения, расстроен неудачным визитом в бордель и захочет найти утешение на груди своей возлюбленной. Вам надо будет выполнить одно мое задание. И вы, Гизелла, обязательно это сделаете, иначе вашему Брэдану не поздоровится, обещаю.
Фиону снова начала бить мелкая дрожь. Она изо всех сил пыталась унять ее, не желая, чтобы Дрейвен видел ее слабость. Фиона была уверена, что существует выход из того ужасного положения, в которое они с Брэданом попали, но никак не могла найти его. Пока же ей следовало притворяться покорной и соглашаться со всеми требованиями Дрейвена.
— Что я должна делать? — ровным голосом спросила она, хотя спокойствие давалось ей с огромным трудом.
— То, что вы уже проделывали тысячи раз раньше, дорогая моя, — ответил Дрейвен, мило улыбаясь. — Вы соблазните моего племянника, когда он вернется, и будете вести себя так, словно вы находитесь одни в комнате. Вы заманите его в постель и сделаете так, что он потеряет всякую бдительность и забудет про оружие. И тогда внезапно появлюсь я со своими людьми.
— Но к чему такие сложности? — удивленно спросила Фиона. — Не легче ли просто арестовать Брэдана — и дело с концом?
— На это есть две причины, Гизелла. Во-первых, я больше не хочу терять людей. А во-вторых, и это главное, мне очень хочется увидеть, какой эффект произведет на него ваше предательство. После всего случившегося Брэдан вынужден будет признать, что это вы заманили его в ловушку, разоружили и отдали мне в руки. Конечно, он может догадаться, что все это вы сделали не по доброй воле, а по принуждению, но все равно у него в душе останется осадок.
У Фионы потемнело в глазах. Она едва не лишилась чувств, услышав слова Дрейвена. У нее подкашивались ноги, и она была готова рухнуть на кровать, рядом с которой стояла. Тем не менее ей удалось взять себя в руки. Ей была невыносима сама мысль, что она станет тем орудием в руках Дрейвена, с помощью которого этот злодей нанесет Брэдану незаживающую душевную рану.
— А что потом? — выдавила она из себя. — Что вы собираетесь сделать с нами после того, как осуществите свой коварный план?
— Я еще не решил, — пожав плечами, ответил Дрейвен. — Может быть, я отправлю вас и племянника в Чепстон, чтобы позже вы предстали перед судом. А возможно, казню прямо на месте от имени Короны. В любом случае вы не останетесь безнаказанными. Я расквитаюсь с вами за те неприятности, которые мне пришлось пережить по вашей милости. Вы заплатите мне за все!
Несколько мгновений Фиона стояла молча, ошеломленная словами Дрейвена. Затем постепенно их смысл стал доходить до ее сознания. Дрейвен хотел, чтобы ему заплатили! Он всегда был меркантилен. Дрейвен утверждал, что Леди в алом дорога ему, и тем не менее наживался на ней, предлагая ее клиентам, а потом обманывая их. Дрейвен во всем руководствовался своей выгодой. Быть может, и сейчас стоит сыграть на его слабости и поторговаться?
У Фионы бешено забилось сердце, когда она подумала, что, быть может, ей удастся спасти любимого. Она лихорадочно обдумывала пришедшую ей в голову идею, подбирая нужные слова и аргументы. Дрейвен должен был клюнуть, но Фионе придется заплатить высокую цену за спасение Брэдана. Впрочем, его жизнь стоила того…
— А что, если бы я согласилась добровольно вернуться с вами в Чепстон и заняться тем, чем занималась несколько лет назад? — с замиранием сердца спросила Фиона. Ей потребовалось все ее мужество, чтобы задать этот вопрос. Нелегко было сознавать, что ей придется вернуться в ненавистное прошлое, но ради любимого она была готова на все. — Что, если бы я снова стала Леди в алом?
Дрейвен внимательно взглянул на нее, стараясь прочитать ее тайные мысли.
— Таким образом вы пытаетесь спасти себя?
— Нет, хочу заключить с вами сделку. Я предлагаю вам свои услуги, а вы за это выполняете мое требование. Баш на баш, как говорят торговцы.
— И каково же ваше требование?
— Вы не должны трогать Брэдана. Он и так уже объявлен вне закона. Для него это само по себе суровое наказание. Брэдан приехал в Лондон, чтобы найти сестру, и не собирался вредить вам или отбирать у вас данную королем власть, — солгала Фиона, надеясь, что Дрейвен ничего не знает о планах Уилла и его товарищей. — Я знаю, вы хотите, чтобы я вернулась. Прекратите преследовать Брэдана, отпустите его с миром, и я снова буду с вами. Я дам вам клятву никогда больше не оставлять вас.
Дрейвен долго молчал, с удивлением разглядывая Фиону.
— О Боже, — наконец тихо произнес он, не сводя с нее глаз, — вы действительно его любите… Это так?
Фионе хотелось крикнуть «да!» негодяю в лицо, но она сдержалась. Дрейвен недостоин ее признаний и искренности. Она не хотела доставлять ему удовольствие, раскрывая перед ним душу по его требованию. Горделиво вскинув голову, Фиона холодно посмотрела на Дрейвена. И он прочел ответ на свой вопрос в ее глазах. Фионе не было необходимости произносить его вслух. Все было понятно без слов. Дрейвен слишком хорошо знал ее, а Фиона так и не научилась скрывать от него свои чувства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
Брэдан не сразу ответил. Он вдруг почувствовал такую нежность к этой женщине, что у него перехватило горло. Брэдан сжал ее в своих объятиях. Фиона положила голову ему на плечо, и Брэдан погладил ее по волосам, шепча ласковые слова. На его глазах выступили слезы. Он вдруг отчетливо осознал, как трудно Фионе находиться здесь, ходить по борделям и трактирам и вспоминать свое позорное прошлое. И тем не менее она вела себя мужественно и стойко, стараясь помочь ему в поисках сестры. Брэдан не слышал от нее ни слова жалобы или упрека за то, что он втянул ее в это опасное дело. Брэдан решил, что должен как можно скорее закончить свои поиски. Он надеялся, что найдет сегодня Элизабет и сможет навсегда увезти отсюда ее и Фиону.
А если его визит на Коккес-лейн окажется безрезультатным, он все равно отправит Фиону назад в лагерь и уже один продолжит поиски сестры. Брэдан надеялся, что ему удастся убедить возлюбленную вернуться в стан разбойников, к брату. Приняв такое решение, Брэдан облегченно вздохнул и крепко поцеловал Фиону.
После ухода Брэдана Фиона не могла найти себе места. Все последние дни у нее было тяжело на сердце, но те несколько часов, которые она провела сегодня с Брэданом наедине, немного успокоили ее. Они поужинали и вместе приняли ванну. Брэдан так нежно и трепетно обращался с ней, что на глазах Фионы выступали слезы, но она старательно сдерживала их.
Потом они занимались любовью. Это было великолепное бурное соитие, после которого они, обессилев, уснули в объятиях друг друга. Но несмотря на восторг, вызванный ласками Брэдана, Фиона ощущала какую-то странную грусть. У нее было предчувствие, что они скоро расстанутся…
А потом Брэдан ушел, приказав ей закрыть дверь на щеколду и никого не пускать до его возвращения. Он отправился в бордель на Коккес-лейн, где, по словам трактирщицы, находилась его сестра.
Фиона согласилась с тем, что в сложившейся ситуации Брэдану лучше было действовать одному, однако она очень беспокоилась за него. Если это была ловушка Дрейвена, то Брэдан мог попасть в беду, хотя он и убеждал Фиону, что готов к любому развитию событий и не даст себя в обиду. Брэдан обещал действовать осторожно, хорошо зная коварство своего противника.
Фионе оставалось только терпеливо ждать его возвращения. Задвинув щеколду, она снова легла. Но ей не спалось. Фиона решила чем-нибудь занять себя до прихода Брэдана. Тревога в ее душе нарастала, и ей необходимо было как-то отвлечься от тяжелых мыслей. Она встала, умылась холодной водой из стоявшего на умывальнике кувшина и подошла к висевшему на спинке стула тяжелому наряду вдовы, который она носила в течение трех лет. Бросив взгляд на ватные накладки, делавшие ее фигуру бесформенной, Фиона поморщилась.
Только теперь ей стало ясно, как она ненавидит это черное одеяние. Эта ненависть родилась в душе Фионы, когда в ее жизни появился Брэдан. До этого она спокойно носила вдовий наряд, и он не вызывал у нее чувства протеста. Однако теперь ей не хотелось искажать свой облик и уродовать фигуру, пряча красоту под черными одеждами. Брэдан изменил ее отношение к самой себе и к жизни. Он полюбил ее такой, какой она была на самом деле, со всеми ее недостатками и пороками. И теперь Фионе было невыносимо возвращаться к прежнему придуманному образу грузной суровой вдовы, владелицы швейной мастерской. Она не была уверена, что справится с этой ролью снова, несмотря на то что играла ее на протяжении трех лет.
Фиона приходила в ужас при мысли о том, что наступит время, когда ей придется жить без Брэдана. Подавив тяжелый вздох, она отвела глаза от ненавистного вдовьего наряда. Слава Богу, ей не придется надевать его до утра.
Она достала из дорожного сундука одно из платьев, которые взяла с собой, и надела его. Причесавшись, принялась убирать комнату, пытаясь занять себя каким-нибудь делом. Перестелила постель, а потом подтащила к окну бадью и вылила из нее воду в сточную канаву. Убрав со стола остатки вечерней трапезы, Фиона села на резной деревянный стул у очага и задумалась. В комнате было тепло, и она не стала разжигать огонь. Фиона старалась отогнать тревожные мысли о Брэдане, Дрейвене и о своих дурных предчувствиях. С тех пор как они поселились в этом злачном месте, Фионе казалось, что ее с каждым часом все плотнее обступает темнота.
У нее болезненно сжалось сердце… Несмотря на все усилия, Фионе не удавалось унять тревогу.
Досадуя на себя, она резко встала и, подойдя к окну, пошире приоткрыла ставни, чтобы выглянуть на улицу. Прошло всего полчаса с тех пор, как ушел Брэдан, а ей казалось, что их разлука длится уже целую вечность. Фиона высунулась из окна и окинула взглядом тихий переулок. Там не было ни души. Она заметила лишь красные горящие глазки какого-то грызуна, копавшегося в куче отходов. Фиона боялась крыс. Дрожь пробежала по ее телу, и она, отпрянув от окна, закрыла ставни. Уж лучше духота, чем отвратительное зрелище голодной крысы. Кроме того, с улицы проникали неприятные запахи, вызывавшие у Фионы приступы тошноты.
Подойдя снова к столу, Фиона зажгла еще несколько свеч, стоимость которых входила в плату за комнату. В этот момент раздался тихий стук в дверь. Фиона встрепенулась, в ее душе вспыхнула надежда. Неужели Брэдан уже вернулся? Фиона подбежала к двери и хотела было распахнуть ее, но, вспомнив строгое предупреждение Брэдана, не стала сразу отодвигать щеколду.
— Кто там? — с замиранием сердца спросила Фиона, надеясь услышать в ответ голос любимого.
— Прошу прощения, госпожа, — раздался за дверью молодой женский голос. — Это Энн, я работаю на кухне, мне надо забрать бадью. Один из наших постояльцев тоже хочет принять ванну. Надеюсь, вы уже помылись?
Фиона почувствовала разочарование.
— Да, Энн, мне уже не нужна бадья, — сказала она, испытывая досаду. Однако служанка в конце концов была не виновата в том, что Брэдан еще не вернулся. Фиона отодвинула щеколду. — Бадья стоит у окна, можешь забирать ее. Я уже вылила воду и…
Фиона осеклась и отшатнулась от двери, когда увидела, кто стоит на пороге. Оцепенев от ужаса, она смотрела на человека, одетого во все черное. До нее доносился хорошо знакомый пряный запах. У Фионы упало сердце. На нее смотрели ледяные карие глаза. Испуганная Энн, которую заставили постучать в дверь комнаты Фионы, тут же сорвалась с места и убежала.
Дрейвен некоторое время молча стоял, прислонившись к косяку, со скрещенными на груди руками. Фиона чувствовала себя совершенно беспомощной.
— Судя по всему, Гизелла, — произнес Дрейвен, и на его чувственных губах заиграла улыбка, — вы совсем отвыкли от хороших манер, которым я в свое время обучал вас. Вам следовало бы пригласить меня в комнату. Впрочем, я могу войти и без приглашения.
И с этими словами он переступил порог.
Глава 17
Фиона, пятясь, отступила в глубину комнаты. У нее дрожали колени. Закрыв за собой дверь, Дрейвен огляделся вокруг и, покачав головой, зацокал языком. Затем он быстро подошел к окну и плотнее закрыл ставни. Дрейвен держался, как всегда, самоуверенно. Фиона как завороженная следила за ним, не в силах сдвинуться с места. Подойдя к очагу, непрошеный гость снял перчатки и бросил их на полку.
Бесцеремонность Дрейвена вновь напомнила Фионе те годы, когда она находилась в его власти. Ее сковал ужас от мысли, что теперь она навсегда останется в руках этого чудовища.
— Не надо бояться меня, Гизелла, я не собираюсь вас бить. Вы оскорбляете меня своим недоверием, — усмехнулся он.
— Что вам от меня нужно? — спросила Фиона, чувствуя, что ее колотит мелкая дрожь.
— Ничего, — пожав плечами, ответил Дрейвен и уселся на резной деревянный стул.
Откинувшись на спинку, он вытянул длинные ноги и сцепил пальцы рук на животе. От его ледяного взгляда по спине Фионы забегали мурашки. Она понимала, что Дрейвен снова начинает с ней обычную игру, наслаждаясь своей властью. А через некоторое время он открыто предъявит права на нее, свою неотъемлемую собственность, и полностью подчинит ее себе.
— Немного погодя я предъявлю вам кое-какие требования, — продолжал Дрейвен. — А пока подождем прихода вашего любовника. Он скоро должен вернуться с Коккес-лейн, где его ждет полное разочарование. Фиона изменилась в лице.
— Так, значит, все это действительно ваша затея, — побледнев, пробормотала она.
Дрейвен усмехнулся:
— А вы догадливы. Да, это я устроил так, чтобы ваш любовник нанес визит в бордель на Коккес-лейн. У вас прекрасная интуиция. Впрочем, это я развил ее. — Дрейвен бросил насмешливый взгляд на висевший на спинке стула вдовий наряд Фионы. — Неужели вы думали, что я вас не узнаю? Военная выправка и стать моего племянника, который сопровождал вас повсюду, бросается в глаза. А этот уродливый наряд и черная накидка не могут скрыть вашу несравненную красоту.
Фиона упорно молчала, сжав кулаки. Она застыла у кровати как изваяние, не спуская глаз с Дрейвена. Ее мысль лихорадочно работала. Фиона пыталась припомнить, есть ли в этой комнате какой-нибудь предмет, который можно было бы использовать в качестве оружия. Ее кинжал, как назло, остался в рукаве другого платья, которое Фиона сняла, собираясь принимать ванну. Оно лежало на сундуке, стоявшем рядом с Дрейвеном, и до него Фиона не смогла бы добраться незаметно.
Фионе, как ни странно, удавалось сохранять самообладание. Ни один мускул не дрогнул на ее лице. Она ненавидела Дрейвена всеми фибрами своей души, и эта ненависть придавала ей сил. Фиона могла бы попытаться бежать, но ее удерживала мысль, что Брэдан должен вернуться сюда. Судя по словам Дрейвена, Брэдан пока был еще жив. Дрейвен не собирался покончить с племянником прямо в борделе, куда заманил его. Что же задумал этот злодей? Каковы его планы? Это очень волновало Фиону, однако внешне она оставалась абсолютно спокойной.
— Вы очень терпеливы и сдержанны, — заметил Дрейвен. Его голос отвлек Фиону от размышлений. — Разве вам не интересно узнать, чего именно я потребую от вас, когда вернется мой дорогой племянник?
— Нет, не интересно. Я же знаю, что в свое время вы сообщите мне об этом.
Дрейвен от души расхохотался. Его смех плохо вязался с ледяным взглядом непроницаемых глаз. Фиона ни на миг не забывала, что за красивой ухоженной внешностью этого человека скрывается душа злодея.
— Ах, Гизелла, как же я соскучился по вашей неподражаемой манере разговаривать! — воскликнул он и, встав со стула, направился к ней.
Фиона напряглась. Подойдя почти вплотную к ней, Дрейвен остановился с загадочной улыбкой на губах. В его глазах застыло выражение досады.
— Вы же знаете, Гизелла, что дороги мне, как никто другой, — вздохнул он, убрав завиток с ее виска.
Его слова удивили Фиону, но она чувствовала, что они фальшивы, как и все то, что между ними когда-либо было.
— Вы всегда считали, что я принадлежу вам, Дрейвен, — сказала Фиона. — И относились ко мне как к своей собственности, а не как к человеку, который дорог вам. Теперь я знаю, какими бывают отношения между действительно близкими, любящими друг друга людьми. Это не похоже на то, как вы обращались со мной.
Дрейвен воспринял ее слова именно так, как она и ожидала. Его глаза потемнели от гнева, а на скулах заходили желваки.
— Вы ничего не понимаете, Гизелла, — буркнул он, отступив от нее. — Да, вы действительно принадлежите мне. Только, по-моему, вы об этом совсем забыли. Однако очень скоро я напомню вам о своих притязаниях, поверьте мне.
Дрейвен на мгновение закрыл глаза и провел рукой по черным как смоль волосам.
— Но сначала мы должны уладить одну небольшую проблему. Менее чем через час в эту дверь войдет мой пле-
мянник. Он будет, без сомнения, расстроен неудачным визитом в бордель и захочет найти утешение на груди своей возлюбленной. Вам надо будет выполнить одно мое задание. И вы, Гизелла, обязательно это сделаете, иначе вашему Брэдану не поздоровится, обещаю.
Фиону снова начала бить мелкая дрожь. Она изо всех сил пыталась унять ее, не желая, чтобы Дрейвен видел ее слабость. Фиона была уверена, что существует выход из того ужасного положения, в которое они с Брэданом попали, но никак не могла найти его. Пока же ей следовало притворяться покорной и соглашаться со всеми требованиями Дрейвена.
— Что я должна делать? — ровным голосом спросила она, хотя спокойствие давалось ей с огромным трудом.
— То, что вы уже проделывали тысячи раз раньше, дорогая моя, — ответил Дрейвен, мило улыбаясь. — Вы соблазните моего племянника, когда он вернется, и будете вести себя так, словно вы находитесь одни в комнате. Вы заманите его в постель и сделаете так, что он потеряет всякую бдительность и забудет про оружие. И тогда внезапно появлюсь я со своими людьми.
— Но к чему такие сложности? — удивленно спросила Фиона. — Не легче ли просто арестовать Брэдана — и дело с концом?
— На это есть две причины, Гизелла. Во-первых, я больше не хочу терять людей. А во-вторых, и это главное, мне очень хочется увидеть, какой эффект произведет на него ваше предательство. После всего случившегося Брэдан вынужден будет признать, что это вы заманили его в ловушку, разоружили и отдали мне в руки. Конечно, он может догадаться, что все это вы сделали не по доброй воле, а по принуждению, но все равно у него в душе останется осадок.
У Фионы потемнело в глазах. Она едва не лишилась чувств, услышав слова Дрейвена. У нее подкашивались ноги, и она была готова рухнуть на кровать, рядом с которой стояла. Тем не менее ей удалось взять себя в руки. Ей была невыносима сама мысль, что она станет тем орудием в руках Дрейвена, с помощью которого этот злодей нанесет Брэдану незаживающую душевную рану.
— А что потом? — выдавила она из себя. — Что вы собираетесь сделать с нами после того, как осуществите свой коварный план?
— Я еще не решил, — пожав плечами, ответил Дрейвен. — Может быть, я отправлю вас и племянника в Чепстон, чтобы позже вы предстали перед судом. А возможно, казню прямо на месте от имени Короны. В любом случае вы не останетесь безнаказанными. Я расквитаюсь с вами за те неприятности, которые мне пришлось пережить по вашей милости. Вы заплатите мне за все!
Несколько мгновений Фиона стояла молча, ошеломленная словами Дрейвена. Затем постепенно их смысл стал доходить до ее сознания. Дрейвен хотел, чтобы ему заплатили! Он всегда был меркантилен. Дрейвен утверждал, что Леди в алом дорога ему, и тем не менее наживался на ней, предлагая ее клиентам, а потом обманывая их. Дрейвен во всем руководствовался своей выгодой. Быть может, и сейчас стоит сыграть на его слабости и поторговаться?
У Фионы бешено забилось сердце, когда она подумала, что, быть может, ей удастся спасти любимого. Она лихорадочно обдумывала пришедшую ей в голову идею, подбирая нужные слова и аргументы. Дрейвен должен был клюнуть, но Фионе придется заплатить высокую цену за спасение Брэдана. Впрочем, его жизнь стоила того…
— А что, если бы я согласилась добровольно вернуться с вами в Чепстон и заняться тем, чем занималась несколько лет назад? — с замиранием сердца спросила Фиона. Ей потребовалось все ее мужество, чтобы задать этот вопрос. Нелегко было сознавать, что ей придется вернуться в ненавистное прошлое, но ради любимого она была готова на все. — Что, если бы я снова стала Леди в алом?
Дрейвен внимательно взглянул на нее, стараясь прочитать ее тайные мысли.
— Таким образом вы пытаетесь спасти себя?
— Нет, хочу заключить с вами сделку. Я предлагаю вам свои услуги, а вы за это выполняете мое требование. Баш на баш, как говорят торговцы.
— И каково же ваше требование?
— Вы не должны трогать Брэдана. Он и так уже объявлен вне закона. Для него это само по себе суровое наказание. Брэдан приехал в Лондон, чтобы найти сестру, и не собирался вредить вам или отбирать у вас данную королем власть, — солгала Фиона, надеясь, что Дрейвен ничего не знает о планах Уилла и его товарищей. — Я знаю, вы хотите, чтобы я вернулась. Прекратите преследовать Брэдана, отпустите его с миром, и я снова буду с вами. Я дам вам клятву никогда больше не оставлять вас.
Дрейвен долго молчал, с удивлением разглядывая Фиону.
— О Боже, — наконец тихо произнес он, не сводя с нее глаз, — вы действительно его любите… Это так?
Фионе хотелось крикнуть «да!» негодяю в лицо, но она сдержалась. Дрейвен недостоин ее признаний и искренности. Она не хотела доставлять ему удовольствие, раскрывая перед ним душу по его требованию. Горделиво вскинув голову, Фиона холодно посмотрела на Дрейвена. И он прочел ответ на свой вопрос в ее глазах. Фионе не было необходимости произносить его вслух. Все было понятно без слов. Дрейвен слишком хорошо знал ее, а Фиона так и не научилась скрывать от него свои чувства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33