Мало ли что может быть!
Стивен почувствовал сильное разочарование, а затем и гнев и хотел уже вернуться в контору, когда вдруг заметил в толпе непокрытую голову с каштановыми волосами.
– Белл! – невольно вырвалось у него.
Увидев Стивена, Белл пожалела, что не может провалиться сквозь землю, растаять, как лед в нестерпимо жаркий летний день. Но она никуда не могла скрыться, хуже того: не могла сдвинуться с места. Стояла спиной к ограде, а ее заведенная назад нога в ботинке застряла между двумя железными прутьями. Меньше всего ей хотелось, чтобы в таком положении ее нашел Стивен Сент-Джеймс.
Он долго смотрел на нее с другой стороны улицы, и она уже с облегчением вздохнула, предполагая, что Стивен сейчас вернется в контору, как он вдруг сунул руки в карманы и направился прямо к ней.
– Привет, – поздоровался он, просто и, как ей показалось, неохотно.
– Привет, – кисло улыбнулась Белл. Слава Богу, под длинной юбкой он не мог видеть ее ботинки.
– Как я понимаю, вы приходили ко мне?
– Да. Пауза.
– Для чего? – спросил Стивен.
– Да так просто. Вы человек занятой. Вам надо вернуться в контору. Там вас ждут документы, люди, о встрече с которыми вы договорились. Мы увидимся позднее.
Стивен пристально рассматривал ее:
– У меня такое чувство, будто с вами происходит что-то, о чем я не знаю.
Белл закатила глаза и фыркнула, стараясь дать понять, что все это ему мерещится.
– Белл, почему вы здесь стоите? – допытывался Стивен.
Она долго думала, прежде чем ответить.
– Любуюсь видом, наконец проронила она. Выпрямилась, улыбнулась и посмотрела на улицу, забитую экипажами и фургонами.
– Любуетесь видом? Но для этого, вам надо повернуться лицом к парку.
– Я разучиваю фигуру танца, – проговорила Белл, пожав плечами.
– Не смешите меня, Белл. Или пойдемте со мной в контору, или я провожу вас домой. Вы не можете стоять здесь весь день.
Белл с трудом удержалась, чтобы не сказать: «Попробуйте сдвинуть меня с места». Но так и не произнесла этих слов.
– Со мной все в порядке, ступайте без меня.
– Белл, – сказал Стивен с предостережением в голосе, – что здесь происходит?
Не только его тон, но весь его вид заставил Белл поежиться. Он стоял перед ней такой высокий, элегантный, немыслимо красивый… «Ни один мужчина не имеет права быть таким красивым!» – подумала она и с особой остротой ощутила свою неуклюжесть. Если он красавец лебедь, то она гадкий утенок, который что ни сделает, все не так.
Она отвернулась.
– Белл, – тихо спросил Стивен, – что происходит? – Поколебавшись, протянул руку и ласково взял ее за подбородок. – Зачем вы приходили ко мне?
Она почувствовала, что его пальцы слегка сжались, но он тут же убрал руку. Белл обмирала от стыда.
– Господи, – простонала она, – я всегда стремлюсь говорить только то, что следует, но получается все наоборот! – Она поглядела на него. – Извините. – И со вздохом добавила: – В этом-то, кажется, и заключается наша беда. Слишком много сожалений.
– О Белл! – воскликнул он.
Но в этом восклицании ей почудилась нежность. Забыв о своей ноге, она попробовала повернуться.
– Ах!
– В чем дело?
Белл не могла устоять против его взгляда. К черту проклятую гордость! Она знала, что Стивен, хотя и рассержен, непременно ей поможет.
– Прежде чем уйти, – сказала она с самоуничижительной улыбкой, – не могли бы вы мне помочь? Я в западне: защемила себе ногу.
Стивен недоумевая посмотрел на нее. Она показала на ноги. Нагнувшись, он заглянул ей за спину.
– Ваша нога застряла в ограде, Белл.
– В самом деле? – саркастически процедила она. Чувство унижения придало ее сарказму особую остроту.
Его хмурое лицо потемнело.
– Как вы умудрились это проделать?
– Видите ли, я стояла здесь, занятая своими мыслями…
– Ну конечно, – сухо перебил он.
– Мне не нравится ваш сарказм.
– А мне ваш! К тому же в моих словах не было ничего обидного.
– Я хотела сказать, – произнесла Белл каким-то неестественно громким голосом, – что мимо меня, громыхая, пронесся огромный красный фургон с медными колесами.
– Пожарная помпа, – машинально объяснил Стивен, пригнувшись к ее ноге.
– Да? – спросила она, заинтересованная. – И как же она работает?
– Ваша нога, Белл.
– Да. Моя бестолковая нога. – Когда Стивен попытался высвободить ее, Белл поморщилась.
Стивен тут же остановился:
– Вы не поранились?
– Нет-нет! – отделалась она полуправдой. – Просто больно.
Белл не стала объяснять, что болела не зажатая между прутьями здоровая нога, а другая, покалеченная. Всякий раз когда она переносила центр тяжести на изуродованную ногу, все ее тело пронизывала нестерпимая боль. Да это же просто смешно! Из-за дурацкой гордости она могла бы проторчать здесь несколько дней. Но ведь не одна она страдает этим недостатком. Тут ей вспомнилось выражение лица, с которым Стивен смотрел на ростбиф на приеме у Эбботов.
Она хотела высказаться на эту тему, но прикусила язык, ибо знала, как отреагирует Стивен, если она начнет сравнивать его с собой.
– Вы еще не объяснили мне, что тут делали, – произнес он, обдумывая сложившееся положение.
– Ах да, пожарная помпа! – Белл взглянула на мостовую. – Все прохожие остановились, чтобы получше разглядеть ее. Вот я и решила переждать здесь суматоху. Случайно поскользнулась, и нога попала в ловушку. Зато я посмотрела на помпу.
Стивен тихо выругался.
– Я слышала, что вы сказали.
– Вам повезло, что я не выразился похлестче!
– Вы, наверное, самый вспыльчивый человек в Бостоне.
Стивен ответил ей угрюмым взглядом, затем показал куда-то вдаль.
– Смотрите!
Белл повернула голову, и Стивен, который таким образом отвлек ее внимание, вытащил застрявшую ногу. Почувствовав себя на свободе, Белл сразу же кинулась обнимать Стивена.
– Спасибо вам, а я уж было думала, что проторчу здесь всю ночь! – смеясь, воскликнула она.
Стивен взглянул на ее лицо, золотившееся в лучах яркого зимнего солнца, и не смог сдержать ответную улыбку. Неожиданно вопреки всем его намерениям его охватило желание поцеловать ее, крепко сжать в своих руках; все тело его затрепетало.
Некогда в Бостоне был поставлен к позорному столбу муж, осмелившийся поцеловать свою жену перед парадной дверью. И вот, не замечая никого и ничего вокруг, они стояли, обнявшись, на улице этого чопорного города. Медленно протянув руку, Стивен стал гладить ее щеку. Он и думать не хотел о соблюдении приличий. Даже не вспоминал о том, что мимо, вероятно, проходят друзья и знакомые.
– Пожалуй, я, наверное, – сказала Белл, поднимая взгляд к его губам, – постепенно привяжусь к вам.
Его рука замерла, и Стивен ответил на ее взгляд вопрошающим взглядом:
– По-вашему, это было бы ужасно?
– Да, – прошептала она.
– Почему?
С глубоким вздохом Белл ответила:
– Потому что мне нравятся не такие люди, как вы. Ее слова, а также грязная брань, которой водитель конки поливал зазевавшегося прохожего, нарушили очарование. Стивен опустил руку.
– Тогда какие же? – спросил он.
Ее щеки залились румянцем. Она затрясла головой, как будто хотела вытряхнуть оттуда какой-то сор.
Затем, не говоря ни слова, повернулась и пошла в сторону дома.
– Тогда какие же? – догнав ее, суровым голосом повторил Стивен.
– Забудьте о моих словах.
– Не могу.
Стивен знал, что самое для него разумное – повернуться и уйти. Знал, что самое для него разумное – пренебречь тем, что она сказала, но отчаянно хотел выяснить, что же она имеет в виду.
– И какой же, по вашему мнению, я человек?
– Вы, – со вздохом начала Белл, – человек холодный, чопорный, непреклонный. Вся ваша жизнь до самой смерти четко распланирована.
В походке Стивена появилось заметное напряжение.
– Вот видите, – сказала она, взглянув на него, – вы уже и оскорбились.
– Ошибаетесь, – сказал он стальным голосом, – я не оскорбился.
Белл фыркнула.
– Тогда и я не женщина в юбке.
За свою тридцатисемилетнюю жизнь и у себя на родине, и за границей Стивен приобрел большой жизненный опыт, но тут он изумился:
– Что вы говорите, миссис Брэкстон? Кто же вы, если не женщина в юбке? Я что-то вас не понимаю.
– Это просто так говорится. А не понимаете вы потому, что вы человек ограниченный, не смеющий ни сказать, ни сделать ничего, что выходит за рамки пристойности.
А ведь Стивен чуть было не поцеловал ее прямо здесь, на оживленной улице!
– Это неправда.
Сделав глубокий вдох, Белл так резко остановилась и повернулась, что следовавший за ней Стивен чуть было не налетел на нее.
– Поймите, Стиви, вы ужасно скучный человек, можно сказать, настоящий зануда.
Губы Стивена вытянулись в тонкую полоску.
– Меня зовут не Стиви!
– Вот вам и подтверждение того, что я сказала.
– Это ничего не подтверждает, миссис Брэкстон. Можете называть меня Стивеном или Стиви, но занудой я никогда не был.
Как раз в этот момент на ближайшей церкви громко и отчетливо зазвонили колокола. Так и не сказав того, что собиралась, Белл подняла лицо. Забыв, казалось, о Стивене, она закрыла глаза и с наслаждением, с каким знаток смакует вино, слушала колокольный звон. Заметно было, как на нее нисходят мир и покой. После того как колокола отзвонили, Белл глубоко вздохнула.
– Докажите, что вы не зануда, что вы легкий на подъем человек. Заберитесь на колокольню церкви и позвоните в колокола.
Стивен стоял с невозмутимым видом.
– Позвонить в колокола? – наконец переспросил он глухим голосом.
– Да. Только не в положенное время. Скажем, в три восемнадцать.
– Позвонить в колокола? – повторил он. – Но такой поступок будет свидетельствовать лишь о моей безответственности.
Белл широко открыла глаза. Казалось, она молча умоляла его о чем-то – о чем именно, он не мог понять.
Видя, что Стивен не может угадать ее мысли, Белл вздохнула и кивнула головой, затем, подобрав длинные юбки, направилась в сторону парка.
– Вот видите? – произнесла она с видимым удовлетворением. – Конечно же, вы неисправимый старый зануда.
Глава 13
На следующее утро, упершись локтями в колени, Белл сидела на нижних ступенях крыльца соседнего дома. В утреннем воздухе ее дыхание клубилось белыми облачками. Она не решалась ни постучать, ни позвонить в дверь, опасаясь, что ее не впустят или, хуже того, Стивен обозлится на ее не подобающее истинной леди поведение. Белл знала, что леди никогда не заходят без приглашения к джентльменам, хотя до этого дня никогда не считалась с этим правилом.
Но теперь Белл вынуждена считаться. В противном случае она так и не сможет проявить свою доброту, заплатить долг.
Белл горько корила себя за вчерашний день. Ведь старалась быть любезной со Стивеном, но кончилось все тем, что обозвала его занудой. Если это считать хорошим поступком, то что же тогда скверный поступок? Но сегодня она постарается загладить свою грубость, будет сама доброта.
С раннего утра Белл ходила по улице в надежде встретить Стивена. Но вскоре устала и с нетерпеливым вздохом плюхнулась на ступеньку крыльца. Не так-то легко проявлять доброту по отношению к Стивену Сент-Джеймсу.
Холод, который исходил от гранита, проникал через ее плотное пальто и юбки. Но она терпела: рано или поздно Стивен должен появиться.
И вот парадная дверь отворилась. Прежде чем Белл успела повернуться, кто-то, тяжело ступая, вышел и остановился.
Хлопнула входная дверь. Медленно, почти нехотя Белл повернулась и увидела Стивена.
От его мрачной красоты у нее захватило дух.
– Миссис Брэкстон, – сказал он просто, с коротким приветственным кивком.
Она робко улыбнулась.
– Доброе утро.
– Не такое уж доброе. – Стивен посмотрел на пасмурные, такие же хмурые, как и он сам, небеса.
Сердце у нее упало. Внимательно оглядев его шерстяное пальто, Белл закрыла глаза. Она ощутила какое-то болезненно-неприятное чувство, похожее на разочарование. Стивен оказался в еще худшем настроении, чем она предполагала.
– Я вижу, вы сегодня сильно не в духе? – выпалила Белл не раздумывая.
Он обдал ее арктическим холодом:
– Я был бы разочарован, если бы не услышал ваших колкостей.
– Я хотела быть любезной, вы сами меня завели.
– Я?..
– Да. Когда язвительно бросили: «Не такое уж доброе».
– Ну конечно. Надо же было сморозить такую глупость. Просто любопытно, как все оборачивается против меня.
Плечи у нее поникли.
– Что вас так раздражает, Стивен? – спросила Белл, с унылым вздохом признавая свое поражение.
Он чуть было не ответил, что раздражает его она сама, но вовремя сдержался. Надменно спустился вниз и остановился перед ней.
– Что я могу для вас сделать, миссис Брэкстон? Вы, очевидно, пришли сюда не для того, чтобы любоваться видом. – Задумавшись на одно мгновение, он прибавил: – Хотя что у вас на уме, никогда не знаешь.
– Ну что вы так сердитесь, мистер Сент-Джеймс? Ведь я пришла извиниться перед вами.
– Извиниться? – Стивен подозрительно прищурился. – За что, хотел бы я знать?
Белл опустила глаза на свои затянутые в перчатки руки:
– За то, что назвала вас занудой. Стивен поморщился.
– Ну что ж, такова ваша оценка моей скромной особы. Тут вы можете не беспокоиться. То, что вы сказали, отнюдь не потревожило спокойствие моего сна.
Белл подняла на него глаза.
– Надеюсь, нет, – тихо произнесла она. – Зато потревожило спокойствие моего сна. Это было нетактично с моей стороны.
– С каких это пор вы стали беспокоиться о тактичности своих слов?
У Белл болезненно сжалось горло.
– Не знаю, почему некоторые думают, что мне на все наплевать? – Она сцепила пальцы, голос ее зазвучал надтреснуто: – Меня очень многое волнует. И я надеюсь, что вы примете мои искренние извинения.
У нее и в самом деле был очень грустный, кающийся вид, и хотя Стивен удивился, что она так сожалеет о происшедшем, его отнюдь не удивило признание о том, что ее многое волнует. Он почувствовал сострадание и не раздумывая сказал:
– Извинение принято.
Несколько мгновений она молчала. И, вдруг печальное выражение исчезло с ее лица так же быстро, как и появилось. Стивен даже усомнился: а было ли оно? Может быть, это всего лишь игра его воображения?
– В самом деле? – переспросила она обрадованно. – Я прощена?
Стивен окинул ее внимательным взглядом: уж не имеют ли ее слова более глубокое значение, чем кажется?
– Конечно, прощены, – тихо подтвердил он, плохо понимая, что чувствует, и с трудом удерживаясь от того, чтобы не погладить ее по лицу. – Конечно, прощены, – повторил он, переводя дыхание и улыбаясь чопорной улыбкой. – А теперь вставайте, я отведу вас домой.
– Но я не хочу идти домой! Я думала, что мы проведем время вместе.
– Проведем время вместе? – Его брови вопросительно поднялись. – И чем же мы будем заниматься?
Белл пожала плечами:
– Не знаю. Мы могли бы, например, погулять по парку или сходить в музей.
Стивен удивленно посмотрел на нее, но ничего не ответил.
– Обещаю, что буду вести себя примерно, – поспешила добавить Белл. – Не сделаю ничего, что могло бы вас смутить или расстроить.
Ее глаза широко раскрылись. Она, видимо, сама удивилась своим скоропалительным обещаниям. В утреннем морозном воздухе разнесся его громкий смех.
– Милая Белл, вы не должны давать обещаний, которые вряд ли сможете выполнить.
– Да, верно, – покладисто согласилась она. – Но я постараюсь. Честное слово, постараюсь!
Недоверчиво покачав головой, Стивен снова рассмеялся: ну можно ли ей отказать?
– Хорошо, миссис Брэкстон. Я в вашем распоряжении. Ведите меня, куда хотите.
Предложив Белл руку, Стивен помог ей подняться со ступенек и повел к своему экипажу, только что остановившемуся у крыльца.
Когда Белл поняла, куда он ее ведет, она резко выдернула руку.
– В чем дело? – спросил он, оборачиваясь.
– В экипаже я ни за что не поеду. На лифт у меня еще хватило решимости, но в экипаж я, так и знайте, не сяду! – Ее тон не оставлял никаких сомнений в том, что она говорит совершенно серьезно.
– Вы не хотите ехать в экипаже?
– Нет, – ответила Белл, глядя на черное лакированное ландо.
Стивен с любопытством посмотрел на нее, а когда понял, что Белл не собирается ничего добавить, сказал:
– А вы не могли бы объяснить почему? Она ответила не сразу.
– Видите ли, – произнесла Белл так, словно разговаривала с малым ребенком, – я никогда не езжу в экипажах.
Стивен снова насупился.
– Вы меня не испугаете суровым видом, – сказала она. – Я все равно не сяду в эту вашу колымагу, как бы она там ни называлась!
– Я просто не понимаю, в чем дело. Никогда не слышал, чтобы кто-нибудь отказывался ездить в экипаже.
– Вы наверняка не слышали и о женщинах, которые пекут пироги в виде птиц или умудряются застревать в ограде.
Внезапно Белл показалась ему женщиной, столь же древней, как тонущие в печальном сиянии холмы, и его сердце тревожно заныло. Но прежде чем Стивен успел что-либо сказать, Белл тряхнула головой, а затем, пройдя мимо него, направилась в сторону парка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
Стивен почувствовал сильное разочарование, а затем и гнев и хотел уже вернуться в контору, когда вдруг заметил в толпе непокрытую голову с каштановыми волосами.
– Белл! – невольно вырвалось у него.
Увидев Стивена, Белл пожалела, что не может провалиться сквозь землю, растаять, как лед в нестерпимо жаркий летний день. Но она никуда не могла скрыться, хуже того: не могла сдвинуться с места. Стояла спиной к ограде, а ее заведенная назад нога в ботинке застряла между двумя железными прутьями. Меньше всего ей хотелось, чтобы в таком положении ее нашел Стивен Сент-Джеймс.
Он долго смотрел на нее с другой стороны улицы, и она уже с облегчением вздохнула, предполагая, что Стивен сейчас вернется в контору, как он вдруг сунул руки в карманы и направился прямо к ней.
– Привет, – поздоровался он, просто и, как ей показалось, неохотно.
– Привет, – кисло улыбнулась Белл. Слава Богу, под длинной юбкой он не мог видеть ее ботинки.
– Как я понимаю, вы приходили ко мне?
– Да. Пауза.
– Для чего? – спросил Стивен.
– Да так просто. Вы человек занятой. Вам надо вернуться в контору. Там вас ждут документы, люди, о встрече с которыми вы договорились. Мы увидимся позднее.
Стивен пристально рассматривал ее:
– У меня такое чувство, будто с вами происходит что-то, о чем я не знаю.
Белл закатила глаза и фыркнула, стараясь дать понять, что все это ему мерещится.
– Белл, почему вы здесь стоите? – допытывался Стивен.
Она долго думала, прежде чем ответить.
– Любуюсь видом, наконец проронила она. Выпрямилась, улыбнулась и посмотрела на улицу, забитую экипажами и фургонами.
– Любуетесь видом? Но для этого, вам надо повернуться лицом к парку.
– Я разучиваю фигуру танца, – проговорила Белл, пожав плечами.
– Не смешите меня, Белл. Или пойдемте со мной в контору, или я провожу вас домой. Вы не можете стоять здесь весь день.
Белл с трудом удержалась, чтобы не сказать: «Попробуйте сдвинуть меня с места». Но так и не произнесла этих слов.
– Со мной все в порядке, ступайте без меня.
– Белл, – сказал Стивен с предостережением в голосе, – что здесь происходит?
Не только его тон, но весь его вид заставил Белл поежиться. Он стоял перед ней такой высокий, элегантный, немыслимо красивый… «Ни один мужчина не имеет права быть таким красивым!» – подумала она и с особой остротой ощутила свою неуклюжесть. Если он красавец лебедь, то она гадкий утенок, который что ни сделает, все не так.
Она отвернулась.
– Белл, – тихо спросил Стивен, – что происходит? – Поколебавшись, протянул руку и ласково взял ее за подбородок. – Зачем вы приходили ко мне?
Она почувствовала, что его пальцы слегка сжались, но он тут же убрал руку. Белл обмирала от стыда.
– Господи, – простонала она, – я всегда стремлюсь говорить только то, что следует, но получается все наоборот! – Она поглядела на него. – Извините. – И со вздохом добавила: – В этом-то, кажется, и заключается наша беда. Слишком много сожалений.
– О Белл! – воскликнул он.
Но в этом восклицании ей почудилась нежность. Забыв о своей ноге, она попробовала повернуться.
– Ах!
– В чем дело?
Белл не могла устоять против его взгляда. К черту проклятую гордость! Она знала, что Стивен, хотя и рассержен, непременно ей поможет.
– Прежде чем уйти, – сказала она с самоуничижительной улыбкой, – не могли бы вы мне помочь? Я в западне: защемила себе ногу.
Стивен недоумевая посмотрел на нее. Она показала на ноги. Нагнувшись, он заглянул ей за спину.
– Ваша нога застряла в ограде, Белл.
– В самом деле? – саркастически процедила она. Чувство унижения придало ее сарказму особую остроту.
Его хмурое лицо потемнело.
– Как вы умудрились это проделать?
– Видите ли, я стояла здесь, занятая своими мыслями…
– Ну конечно, – сухо перебил он.
– Мне не нравится ваш сарказм.
– А мне ваш! К тому же в моих словах не было ничего обидного.
– Я хотела сказать, – произнесла Белл каким-то неестественно громким голосом, – что мимо меня, громыхая, пронесся огромный красный фургон с медными колесами.
– Пожарная помпа, – машинально объяснил Стивен, пригнувшись к ее ноге.
– Да? – спросила она, заинтересованная. – И как же она работает?
– Ваша нога, Белл.
– Да. Моя бестолковая нога. – Когда Стивен попытался высвободить ее, Белл поморщилась.
Стивен тут же остановился:
– Вы не поранились?
– Нет-нет! – отделалась она полуправдой. – Просто больно.
Белл не стала объяснять, что болела не зажатая между прутьями здоровая нога, а другая, покалеченная. Всякий раз когда она переносила центр тяжести на изуродованную ногу, все ее тело пронизывала нестерпимая боль. Да это же просто смешно! Из-за дурацкой гордости она могла бы проторчать здесь несколько дней. Но ведь не одна она страдает этим недостатком. Тут ей вспомнилось выражение лица, с которым Стивен смотрел на ростбиф на приеме у Эбботов.
Она хотела высказаться на эту тему, но прикусила язык, ибо знала, как отреагирует Стивен, если она начнет сравнивать его с собой.
– Вы еще не объяснили мне, что тут делали, – произнес он, обдумывая сложившееся положение.
– Ах да, пожарная помпа! – Белл взглянула на мостовую. – Все прохожие остановились, чтобы получше разглядеть ее. Вот я и решила переждать здесь суматоху. Случайно поскользнулась, и нога попала в ловушку. Зато я посмотрела на помпу.
Стивен тихо выругался.
– Я слышала, что вы сказали.
– Вам повезло, что я не выразился похлестче!
– Вы, наверное, самый вспыльчивый человек в Бостоне.
Стивен ответил ей угрюмым взглядом, затем показал куда-то вдаль.
– Смотрите!
Белл повернула голову, и Стивен, который таким образом отвлек ее внимание, вытащил застрявшую ногу. Почувствовав себя на свободе, Белл сразу же кинулась обнимать Стивена.
– Спасибо вам, а я уж было думала, что проторчу здесь всю ночь! – смеясь, воскликнула она.
Стивен взглянул на ее лицо, золотившееся в лучах яркого зимнего солнца, и не смог сдержать ответную улыбку. Неожиданно вопреки всем его намерениям его охватило желание поцеловать ее, крепко сжать в своих руках; все тело его затрепетало.
Некогда в Бостоне был поставлен к позорному столбу муж, осмелившийся поцеловать свою жену перед парадной дверью. И вот, не замечая никого и ничего вокруг, они стояли, обнявшись, на улице этого чопорного города. Медленно протянув руку, Стивен стал гладить ее щеку. Он и думать не хотел о соблюдении приличий. Даже не вспоминал о том, что мимо, вероятно, проходят друзья и знакомые.
– Пожалуй, я, наверное, – сказала Белл, поднимая взгляд к его губам, – постепенно привяжусь к вам.
Его рука замерла, и Стивен ответил на ее взгляд вопрошающим взглядом:
– По-вашему, это было бы ужасно?
– Да, – прошептала она.
– Почему?
С глубоким вздохом Белл ответила:
– Потому что мне нравятся не такие люди, как вы. Ее слова, а также грязная брань, которой водитель конки поливал зазевавшегося прохожего, нарушили очарование. Стивен опустил руку.
– Тогда какие же? – спросил он.
Ее щеки залились румянцем. Она затрясла головой, как будто хотела вытряхнуть оттуда какой-то сор.
Затем, не говоря ни слова, повернулась и пошла в сторону дома.
– Тогда какие же? – догнав ее, суровым голосом повторил Стивен.
– Забудьте о моих словах.
– Не могу.
Стивен знал, что самое для него разумное – повернуться и уйти. Знал, что самое для него разумное – пренебречь тем, что она сказала, но отчаянно хотел выяснить, что же она имеет в виду.
– И какой же, по вашему мнению, я человек?
– Вы, – со вздохом начала Белл, – человек холодный, чопорный, непреклонный. Вся ваша жизнь до самой смерти четко распланирована.
В походке Стивена появилось заметное напряжение.
– Вот видите, – сказала она, взглянув на него, – вы уже и оскорбились.
– Ошибаетесь, – сказал он стальным голосом, – я не оскорбился.
Белл фыркнула.
– Тогда и я не женщина в юбке.
За свою тридцатисемилетнюю жизнь и у себя на родине, и за границей Стивен приобрел большой жизненный опыт, но тут он изумился:
– Что вы говорите, миссис Брэкстон? Кто же вы, если не женщина в юбке? Я что-то вас не понимаю.
– Это просто так говорится. А не понимаете вы потому, что вы человек ограниченный, не смеющий ни сказать, ни сделать ничего, что выходит за рамки пристойности.
А ведь Стивен чуть было не поцеловал ее прямо здесь, на оживленной улице!
– Это неправда.
Сделав глубокий вдох, Белл так резко остановилась и повернулась, что следовавший за ней Стивен чуть было не налетел на нее.
– Поймите, Стиви, вы ужасно скучный человек, можно сказать, настоящий зануда.
Губы Стивена вытянулись в тонкую полоску.
– Меня зовут не Стиви!
– Вот вам и подтверждение того, что я сказала.
– Это ничего не подтверждает, миссис Брэкстон. Можете называть меня Стивеном или Стиви, но занудой я никогда не был.
Как раз в этот момент на ближайшей церкви громко и отчетливо зазвонили колокола. Так и не сказав того, что собиралась, Белл подняла лицо. Забыв, казалось, о Стивене, она закрыла глаза и с наслаждением, с каким знаток смакует вино, слушала колокольный звон. Заметно было, как на нее нисходят мир и покой. После того как колокола отзвонили, Белл глубоко вздохнула.
– Докажите, что вы не зануда, что вы легкий на подъем человек. Заберитесь на колокольню церкви и позвоните в колокола.
Стивен стоял с невозмутимым видом.
– Позвонить в колокола? – наконец переспросил он глухим голосом.
– Да. Только не в положенное время. Скажем, в три восемнадцать.
– Позвонить в колокола? – повторил он. – Но такой поступок будет свидетельствовать лишь о моей безответственности.
Белл широко открыла глаза. Казалось, она молча умоляла его о чем-то – о чем именно, он не мог понять.
Видя, что Стивен не может угадать ее мысли, Белл вздохнула и кивнула головой, затем, подобрав длинные юбки, направилась в сторону парка.
– Вот видите? – произнесла она с видимым удовлетворением. – Конечно же, вы неисправимый старый зануда.
Глава 13
На следующее утро, упершись локтями в колени, Белл сидела на нижних ступенях крыльца соседнего дома. В утреннем воздухе ее дыхание клубилось белыми облачками. Она не решалась ни постучать, ни позвонить в дверь, опасаясь, что ее не впустят или, хуже того, Стивен обозлится на ее не подобающее истинной леди поведение. Белл знала, что леди никогда не заходят без приглашения к джентльменам, хотя до этого дня никогда не считалась с этим правилом.
Но теперь Белл вынуждена считаться. В противном случае она так и не сможет проявить свою доброту, заплатить долг.
Белл горько корила себя за вчерашний день. Ведь старалась быть любезной со Стивеном, но кончилось все тем, что обозвала его занудой. Если это считать хорошим поступком, то что же тогда скверный поступок? Но сегодня она постарается загладить свою грубость, будет сама доброта.
С раннего утра Белл ходила по улице в надежде встретить Стивена. Но вскоре устала и с нетерпеливым вздохом плюхнулась на ступеньку крыльца. Не так-то легко проявлять доброту по отношению к Стивену Сент-Джеймсу.
Холод, который исходил от гранита, проникал через ее плотное пальто и юбки. Но она терпела: рано или поздно Стивен должен появиться.
И вот парадная дверь отворилась. Прежде чем Белл успела повернуться, кто-то, тяжело ступая, вышел и остановился.
Хлопнула входная дверь. Медленно, почти нехотя Белл повернулась и увидела Стивена.
От его мрачной красоты у нее захватило дух.
– Миссис Брэкстон, – сказал он просто, с коротким приветственным кивком.
Она робко улыбнулась.
– Доброе утро.
– Не такое уж доброе. – Стивен посмотрел на пасмурные, такие же хмурые, как и он сам, небеса.
Сердце у нее упало. Внимательно оглядев его шерстяное пальто, Белл закрыла глаза. Она ощутила какое-то болезненно-неприятное чувство, похожее на разочарование. Стивен оказался в еще худшем настроении, чем она предполагала.
– Я вижу, вы сегодня сильно не в духе? – выпалила Белл не раздумывая.
Он обдал ее арктическим холодом:
– Я был бы разочарован, если бы не услышал ваших колкостей.
– Я хотела быть любезной, вы сами меня завели.
– Я?..
– Да. Когда язвительно бросили: «Не такое уж доброе».
– Ну конечно. Надо же было сморозить такую глупость. Просто любопытно, как все оборачивается против меня.
Плечи у нее поникли.
– Что вас так раздражает, Стивен? – спросила Белл, с унылым вздохом признавая свое поражение.
Он чуть было не ответил, что раздражает его она сама, но вовремя сдержался. Надменно спустился вниз и остановился перед ней.
– Что я могу для вас сделать, миссис Брэкстон? Вы, очевидно, пришли сюда не для того, чтобы любоваться видом. – Задумавшись на одно мгновение, он прибавил: – Хотя что у вас на уме, никогда не знаешь.
– Ну что вы так сердитесь, мистер Сент-Джеймс? Ведь я пришла извиниться перед вами.
– Извиниться? – Стивен подозрительно прищурился. – За что, хотел бы я знать?
Белл опустила глаза на свои затянутые в перчатки руки:
– За то, что назвала вас занудой. Стивен поморщился.
– Ну что ж, такова ваша оценка моей скромной особы. Тут вы можете не беспокоиться. То, что вы сказали, отнюдь не потревожило спокойствие моего сна.
Белл подняла на него глаза.
– Надеюсь, нет, – тихо произнесла она. – Зато потревожило спокойствие моего сна. Это было нетактично с моей стороны.
– С каких это пор вы стали беспокоиться о тактичности своих слов?
У Белл болезненно сжалось горло.
– Не знаю, почему некоторые думают, что мне на все наплевать? – Она сцепила пальцы, голос ее зазвучал надтреснуто: – Меня очень многое волнует. И я надеюсь, что вы примете мои искренние извинения.
У нее и в самом деле был очень грустный, кающийся вид, и хотя Стивен удивился, что она так сожалеет о происшедшем, его отнюдь не удивило признание о том, что ее многое волнует. Он почувствовал сострадание и не раздумывая сказал:
– Извинение принято.
Несколько мгновений она молчала. И, вдруг печальное выражение исчезло с ее лица так же быстро, как и появилось. Стивен даже усомнился: а было ли оно? Может быть, это всего лишь игра его воображения?
– В самом деле? – переспросила она обрадованно. – Я прощена?
Стивен окинул ее внимательным взглядом: уж не имеют ли ее слова более глубокое значение, чем кажется?
– Конечно, прощены, – тихо подтвердил он, плохо понимая, что чувствует, и с трудом удерживаясь от того, чтобы не погладить ее по лицу. – Конечно, прощены, – повторил он, переводя дыхание и улыбаясь чопорной улыбкой. – А теперь вставайте, я отведу вас домой.
– Но я не хочу идти домой! Я думала, что мы проведем время вместе.
– Проведем время вместе? – Его брови вопросительно поднялись. – И чем же мы будем заниматься?
Белл пожала плечами:
– Не знаю. Мы могли бы, например, погулять по парку или сходить в музей.
Стивен удивленно посмотрел на нее, но ничего не ответил.
– Обещаю, что буду вести себя примерно, – поспешила добавить Белл. – Не сделаю ничего, что могло бы вас смутить или расстроить.
Ее глаза широко раскрылись. Она, видимо, сама удивилась своим скоропалительным обещаниям. В утреннем морозном воздухе разнесся его громкий смех.
– Милая Белл, вы не должны давать обещаний, которые вряд ли сможете выполнить.
– Да, верно, – покладисто согласилась она. – Но я постараюсь. Честное слово, постараюсь!
Недоверчиво покачав головой, Стивен снова рассмеялся: ну можно ли ей отказать?
– Хорошо, миссис Брэкстон. Я в вашем распоряжении. Ведите меня, куда хотите.
Предложив Белл руку, Стивен помог ей подняться со ступенек и повел к своему экипажу, только что остановившемуся у крыльца.
Когда Белл поняла, куда он ее ведет, она резко выдернула руку.
– В чем дело? – спросил он, оборачиваясь.
– В экипаже я ни за что не поеду. На лифт у меня еще хватило решимости, но в экипаж я, так и знайте, не сяду! – Ее тон не оставлял никаких сомнений в том, что она говорит совершенно серьезно.
– Вы не хотите ехать в экипаже?
– Нет, – ответила Белл, глядя на черное лакированное ландо.
Стивен с любопытством посмотрел на нее, а когда понял, что Белл не собирается ничего добавить, сказал:
– А вы не могли бы объяснить почему? Она ответила не сразу.
– Видите ли, – произнесла Белл так, словно разговаривала с малым ребенком, – я никогда не езжу в экипажах.
Стивен снова насупился.
– Вы меня не испугаете суровым видом, – сказала она. – Я все равно не сяду в эту вашу колымагу, как бы она там ни называлась!
– Я просто не понимаю, в чем дело. Никогда не слышал, чтобы кто-нибудь отказывался ездить в экипаже.
– Вы наверняка не слышали и о женщинах, которые пекут пироги в виде птиц или умудряются застревать в ограде.
Внезапно Белл показалась ему женщиной, столь же древней, как тонущие в печальном сиянии холмы, и его сердце тревожно заныло. Но прежде чем Стивен успел что-либо сказать, Белл тряхнула головой, а затем, пройдя мимо него, направилась в сторону парка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28