Джекоб не сразу протянул руку, и Брок тут же отметил это про себя, как и то, как презрительно скривились губы Джекоба.– Мистер Морган, – наклонил голову Брок, – извините за то, что прервал вас. Я зайду в более удобное время.– Не нужно, Питерс. Я уже ухожу. Пруденс и я закончили нашу... дискуссию. До встречи.Джекоб и Пруденс поднялись. Прежде чем закрыть за собой дверь, Джекоб запечатлел на щеке Пруденс поцелуй. Под прямым взглядом Брока она почувствовала неловкость, а Брок с удивлением понял, что вид этой сцены заставляет его сжать кулаки.Когда Морган покинул дом, Брок еще раз бросил внимательный взгляд на залитое румянцем лицо Пруденс. Трудно было понять, чем он вызван – смущением или удовольствием от встречи.– Еще раз извините меня за то, что я помешал встрече с вашим... другом. – Последнее слово он выделил, как делала это Пруденс, говоря с ним о Мэри. Если есть возможность заплатить по счету, почему бы это не сделать?Его удар попал в цель. Он понял это по тому, какой яростью блеснули глаза Пруденс.– Мистер Морган и я – старые друзья, – сердито объяснила она, вытирая щеку.Брок снял шляпу и пригладил рукой свои взъерошенные волосы.– Наверное, именно поэтому ваш друг пасет свой скот на вашем пастбище. Мы обнаружили в ваших владениях пятнадцать голов его скота. Ограда на границе в нескольких местах убрана. Ваш... «друг» наверняка имеет к этому какое-то отношение.– Не будьте смешным. Джекоб Морган – владелец одного из самых больших в Колорадо скотоводческих хозяйств. К чему бы ему покушаться на нашу землю? В этом нет ни капли здравого смысла.– Все эти коровьи бароны не руководствуются здравым смыслом. У них в голове только одна мысль – иметь как можно больше пастбищ, а если удастся, то захватить все.Она взглянула на него, как на помешанного.– Чушь! Джекоб – очень хороший человек. Он был другом моего отца, и среди всех, кто живет в округе, он единственный, кто вызвался мне помочь.– Например, предложив в управляющие Дэйва Стюарта?– Да, Стюарт был не подарок. Но когда убили Бака, у меня не было абсолютно никого, кто бы мог справиться с хозяйством. И именно Джекоб мне в этом помог.– Какой пример добрососедства! Видимо, не уловив иронии, она кивнула:– Да, это так. Джекоб – единственный сосед, от которого я не жду ничего плохого. И к тому же... – она слегка покраснела, – он просит моей руки.Несколько обескураженный тем, с какой гордостью Пруденс это произнесла, Брок водрузил свою шляпу обратно.– Очень за вас рад, – язвительно сказал он и направился к двери.Выйдя на веранду, он глубоко вдохнул холодный осенний воздух, чтобы немного остудить голову и успокоиться. Бог мой, ну и дура! Крутить роман с тем, кто лезет на ее пастбище! Хотя, что это его так волнует ее привязанность к этому Моргану? Он должен сердиться на себя – за то, что забивает голову чужими проблемами.– Мистер Питерс! – Брок обернулся и увидел Мэри, сидящую на краешке плетеного кресла. Она выглядела намного лучше, чем при первой их встрече, – отдохнувшей и вполне довольной. И одета была в новое платье.– Привет, Мэри, – улыбнулся ей Брок и приподнял шляпу. – Как ты себя чувствуешь?– Намного лучше. Благодаря вам и мисс Даниелс. Она просто ангел милосердия.Брок хотел высказаться по этому поводу, но решил приберечь слова для другой аудитории.– Она подарила мне это платье, – продолжила Мэри, разглаживая складки розового шерстяного платья, размер которого куда больше подходил для ее изменившейся талии. – Оно самое красивое из всех, которые у меня были.– Мисс Даниелс – очень щедрый человек. – «Особенно на разного рода правила», – добавил он про себя.– Я была просто счастлива узнать, что и вы здесь немного задержитесь, мистер Питерс. Может, стоило бы подумать о том, чтобы осесть в этих краях?– Нет, я здесь надолго не задержусь. Как только мисс Даниелс найдет нового управляющего, я отправлюсь дальше.В ее глазах мелькнуло разочарование.– О, очень жаль.– Что вам жалеть? Скоро у вас будет много новых друзей.Лицо Мэри прояснилось.– У меня уже есть. Элиза учит меня вязать, и я уже сделала кое-что для ребенка. А Луанн дает мне очень полезные советы, как управляться с мужчинами.«Эта даст совет», – подумал Брок, подавив улыбку.– Я знаю, что она была потаскушкой, но она очень добрый человек. Так по крайней мере говорит Полли.Брок услышал удивленный возглас и, обернувшись, увидел справа от себя Уилла Флетчера.– Ты врешь! Моя сестра никогда бы не сказала таких грубых слов. Она – леди, – гневно выпалил Уилл, сверкнув глазами.От столь грубого нападения на глазах Мэри выступили слезы.– Ну, ну, – успокаивающе протянул Брок и взял Уилла за ворот: – Так не разговаривают с дамами, парень. Тебе нужно извиниться.– Может, это ей надо извиниться за то, что она говорила?– Мэри только повторила то, что говорила твоя сестра. В суде это называется свидетельскими показаниями, мы называем это женскими сплетнями.От этих слов щеки Мэри залились краской.– Я вовсе не хотела передавать чужие слова, мистер Питерс. – Она повернулась к Уиллу: – Я очень жалею, что сказала это.Уилл пожал плечами и опустил голову, разглядывая мыски сапог.– Ладно. Забудем. В сарае появились котята, хотите посмотреть? – протянул он ей оливковую ветвь мира.Лицо Мэри оживилось. Она шагнула было к двери, но тут же остановилась.– Я не могу. Я обещала мисс Даниелс, что не буду отходить от дома. Вы знаете, мне сейчас надо быть осторожной из-за ребенка.Уилл опустил взгляд на заметно округлившийся живот Мэри и смутился.– А почему бы тебе, Уилл, не принести сюда пару котят? – предложил Брок.– О, вы можете? – по-детски сложила в восторге руки Мэри.По все еще сердитому лицу Уилла было видно, что он не совсем простил Мэри, но любовь к котятам намного подняла ее в его глазах.– Хорошо, – пробурчал он и двинулся к двери. Сойдя с крыльца, Уилл припустил к сараю бегом.– Только не опаздывай на ужин, Мэри, – предупредил Брок, – а то на тебя обрушится гнев мисс Даниелс.Мэри удивилась:– Так и вам тоже досталось, мистер Питерс? Я думала, она цепляется только ко мне. – Тут она поспешила поправиться: – Мисс Даниелс – замечательная женщина, но... у нее трудный характер.Брок мрачно кивнул:– Ужасный. Я едва себя сдерживаю.Но с трудом сдерживался он не только из-за ее характера. Ни Мэри, ни Брок не заметили рыжеволосую женщину, которая проходила мимо веранды и чуть задержалась у открытого окна, чтобы услышать эти слова. В уголках ее губ промелькнула насмешливая улыбка. Глава 5 Люди молились бы чаще, если бы находили больше достаточно мягких мест, чтобы преклонить колени. – Мистер Дженкинс, неужели нам нужно въезжать в каждый ухаб на дороге? – выкрикнула Элиза из глубины фургона. – Я думаю, вы не пропустили ни одного с тех пор, как начали эту ужасную поездку.Шорти хмуро оглянулся через плечо. Острый язычок этой дамы ему никогда не нравился:– Если вы умеете лучше править лошадьми, почему бы вам не заняться этим, мэм?Пруденс взяла Элизу за руку.– Мы уже почти приехали, Элиза. Потерпи еще несколько минут.– Я уже не могу терпеть. Меня бросает, как мешок с мукой. Не понимаю, почему мы не взяли коляску.– В коляске мы все не уместились бы, миссис Доббинз, – терпеливо объяснил Брок. Кроме Барта и Слима, двигавшихся верхом, все обитатели ранчо ехали в фургоне. Дома остались только Моуди и Сара. – Нам всем неудобно, – добавил он, подумав, что еще двадцать минут назад совершенно перестал чувствовать свои затекшие ноги.Элиза смутилась.– Извините, мистер Питерс. Я просто сегодня нервничаю. Терпеть не могу этого преподобного Энтвистла. Он всегда такой надутый.Пруденс подумала, что это определение было очень точным. Священник всегда напускал на себя важность и был так зануден, что даже для нее посещение церкви было тяжелым испытанием.– А каково мне? – подала голос Луанн. – Увидев меня, он начинает болтать про грешников и прелюбодейство. А сам, я знаю, тайком бегал к мадам Еве.– Вам не стоит об этом говорить, Луанн, – прервала ее Пруденс, кутаясь в шаль от утренней прохлады. – Хоть он и священник, но он мужчина. И мы едем не к преподобному Энтвистлу, а чтобы услышать Божье слово.«Может, слово и Божье, но произносит его этот маленький священник», – подумал Брок. Открыв глаза, он посмотрел на сидевших напротив. Прямо перед ним сидела Пруденс; на голове у нее была зеленая фетровая шляпка, и Брок подумал о том, что ее глаза зелены, как листья клевера, а кожа бела, как облака...– Служба начнется еще не скоро, – прервал его мысли шепот Шорти. – Мы могли бы зайти в салун и промочить горло.Пруденс сурово посмотрела на него и Брока.– Сегодня воскресенье, джентльмены. В этот день вам лучше поразмышлять над своими недостатками. – Она кинула на них осуждающий взгляд, в котором явно читалось, что недостатков у них много.Брок наклонился вперед, чтобы его слова расслышала только Пруденс.– Я сейчас размышлял над тем, как пуст мой желудок, а он пуст, как голова преподобного Энтвистла, Рыжая.Брок тут же откинулся назад, с удовольствием отметив, как свирепо выпрямилась на своем сиденье хозяйка ранчо, и невинно улыбнулся. Еще чуть-чуть спеси сбито с их надзирательницы. Брок смело мог назвать себя мастером словесных пикировок. Еще бы – когда-то он был лучшим адвокатом во всем Сакраменто.Закрыв глаза, он унесся мыслями в суетливую и шумную столицу штата Калифорния. Когда Брок только начинал там практиковать, город переживал расцвет. Адвокатские дела шли весьма успешно, и уже скоро Брок смог приобрести для себя и Кэтрин белоснежный дом, после чего они начали откладывать деньги на учебу Джошуа в колледже.Весь труд и все жертвы, которые ему пришлось принести, казались тогда не напрасными – он достиг двух главных своих целей в жизни: успешной карьеры и хорошей семьи. Имея сына, он мог рассчитывать на то, что его фамилия не исчезнет; может, судьба подарила бы ему еще одного. Но все рухнуло в одно мгновение. Эпидемия холеры унесла жизни многих жителей Сакраменто, в том числе его жены и сына.
Сара вошла в комнату Моуди, крепко сжимая в руках пару костылей, сделанных индейцем Джо. Сара знала, что такому энергичному человеку, как полковник, быть прикованным к постели невыносимо, и ей удалось уговорить Джо изготовить костыли, как тот ни отнекивался.– Добрый день, полковник, – приветливо сказала она тоскливо смотревшему в окно Моуди. – Надеюсь, я вам не помешала?– Мешайте, мешайте, мисс Сара. – Глаза больного обрадовано заблестели. – А то я тут с ума сойду от скуки. Тогда лечить меня будет значительно труднее.– Я так и подумала и потому принесла вам вот это. – Она протянула ему костыли.На лице Моуди появилось неподдельное изумление, которое сменилось выражением признательности.– Вы действительно ангел. Спасибо, мой ангел. После такого обращения Сара не сразу нашлась, что ответить.– Вы... вы очень благодарный человек, полковник.– Почему вы не зовете меня просто Моуди или хотя бы Мартин – по моему полному имени?Мягко улыбнувшись, Сара подняла со стула шерстяной халат, который когда-то принадлежал отцу Пруденс, Коуди Дэниелсу, и протянула его лежащему на кровати.– Не хотите ли опробовать костыли, Мартин? – Новое имя прозвучало удивительно естественно, как будто она обращалась к давнему хорошему знакомому.– Я ничего бы так не хотел, – живо подхватил он. Потом вдруг подмигнул ей: – Почти ничего.Сара только осуждающе покачала головой. Затем подошла к кровати и помогла больному облачиться в халат, после чего Моуди неловко встал на одну ногу.– Вам надо быть очень осторожным, – строго произнесла Сара. – Если упадете, то сломаете и вторую ногу.– Если вы позволите опереться на вас, мисс Сара, то мне ничего не страшно.Но и с ее помощью он встал на костыли с большим трудом. Проверив, насколько крепко они его держат, Моуди сделал несколько шагов по комнате.– Для первого раза, наверное, достаточно, – предположила Сара, заметив, с каким усилием дается полковнику каждый шаг. Пролежав столько времени в постели, он, должно быть, потерял много сил.Не ответив, Карстерс проковылял к окну и замер в восторженном изумлении – заходящее солнце золотило верхушки деревьев, на лазурном небе не было ни облачка.Вдруг что-то толкнулось у Сары в животе, и она машинально опустила руку, тут же вспомнив о Джеймсе Броктоне, отце ее неродившегося ребенка. Джеймс был женат, его сын учился в той же школе, в которой она преподавала последние пятнадцать лет. И хотя она знала, что Джеймс не свободен, это не помешало ей потерять голову. И вот теперь она должна расплачиваться за этот грех. Когда Джеймс узнал, что она беременна, он покинул Денвер в ту же ночь, оставив ее одну с ее проблемами.– С вами все в порядке? – тревожно спросил Моуди. – Вы побледнели.Тяжело опираясь на костыли, он поспешил к ней. Такой способ передвижения был для него еще непривычен, и, неудачно переставив костыль, он пошатнулся.К счастью, Сара была рядом и успела помочь ему устоять. Затем, поддерживая за талию, помогла сесть.Моуди, отдышавшись, поблагодарил ее:– Вы действительно ангел-хранитель. – Взяв ее руку, он прижался к ней губами.Не считая, что она заслужила такое звание, Сара поспешно отдернула руку.– Я всего лишь очень глупая женщина. И сейчас расплачиваюсь за это.Не дожидаясь ответа, Сара поспешила из комнаты, оставив Моуди в недоумении размышлять, кем был человек, который смог бросить такую женщину.
Когда служба закончилась, прихожане начали степенно, один за другим выходить на лужайку перед церковью. Большинство горожан были давно знакомы и потому оставались потолковать, поделиться впечатлениями о сегодняшней службе, обменяться деловой информацией и последними сплетнями.Конечно, в этом обмене любезностями работники и обитательницы ранчо Пруденс участия не принимали Ковбои, не тратя времени, направились в салун, чтобы, воспользовавшись воскресным отдыхом, отдать недельный долг Бахусу и пощекотать нервы карточной игрой.Хотя священник вместе со своими сторонниками и предпринимал неоднократные попытки избавить город от рассадников греха и разврата – салуна «Серебряная туфелька» и заведения мадам Евы, успеха он не добился. Абсолюшен появился благодаря серебру и признавал только его блеск. Хотя за последние годы город заметно утихомирился, отдав пальму первенства по дикости и беззаконию Додж-Сити и Абилину, ковбои и скотоводы остались верными привычным утехам, и их не могло устрашить даже обещание церковной анафемы. И потому требование закрыть злачные заведения хотя бы на воскресенье так и осталось без ответа.Оставшись с женщинами, Брок с удивлением заметил, что тех нисколько не волнуют косые взгляды богобоязненной части населения Абсолюшена, отлично знавшего, кем являются эти дамы. Однако самого Брока уязвляло, как при виде Пруденс и ее подопечных городские матроны непременно задирали нос Шурша юбками, они ускоряли шаг, чтобы поскорее миновать Падших Женщин.– Дамы, – приложив руку к шляпе, обратился к своим спутницам Брок, – а не пройтись ли нам по Мэйн-стрит? На этой улице я знаю ресторанчик «Плакучая ива», где мы сможем восстановить силы после молитвы.Пруденс, внимательно изучавшая, как сидят на ее руках перчатки – делала она это, чтобы избежать недобрых взглядов, – улыбнулась Броку с благодарностью.– Это интересное предложение. Леди, – обернулась она к женщинам, – что вы думаете насчет кофе и пирога?Идея была поддержана единодушно, за исключением Луанн, которая хотела навестить своих подруг из заведения мадам Евы. Пообещав вернуться через полчаса, она скрылась в переулке, все же остальные направились в ресторан.Но не успели они пройти и нескольких футов, как натолкнулись на двух прохожих – коренастого мужчину средних лет и молодого парня лет восемнадцати.– Глянь, отец, это та самая женщина, которая управляет ранчо. Тем самым, куда убежала Мэри.Пруденс узнала Бобби Фитцсиммонса. Она крепче сжала губы и решительно прошла мимо него. У нее не было никакого желания стать участницей скандала, а Фитцсиммонсы были известны в городе как редкие скандалисты.Брок задержался и внимательно посмотрел на парня.– Так это и есть молодой Фитцсиммонс? – спросил он.– Да, это он, – подтвердила Элиза. – Мне говорили, что он большой хулиган.– А это вы приютили шлюху Мэри Уинслоу? – насмешливо бросил старший Фитцсиммонс, Фрэнк. – Вам должно быть стыдно привозить ее в город.Пруденс беспомощно оглянулась, а Брок сошел с тротуара и встал перед Фрэнком.– Я думаю, вы должны принести этим леди свои извинения, мистер Фитцсиммонс. Я слышал, что вы говорили, и не думаю, что вы можете после этого называть себя джентльменом.Фрэнк почесал живот.– Вот как? – Он обратился к сыну: – Слышишь, Бобби? Этот ковбой говорит, что мы не джентльмены. И мы должны просить прощения у шлюх.Брок вздохнул и без предупреждения резко ударил Фрэнка Фитцсиммонса в лицо. Тот упал как подкошенный.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28