Он посмотрел на Брэнди. Интересно, поняла она или нет, что смутила сестру.Леди Аделла была необычайно учтива с ним за ужином, но все-таки деньги Пендерлига по-прежнему тратились впустую. Герцог отлично понимал, что старуха держит свой гнев в узде, чтобы он не мешал ее планам.— Как поживает ваш кузен, мистер Брэйдстон? — спросила леди Аделла безучастно. — Такой милый парень.— Весьма недурно, леди Аделла. Просто я слишком неожиданно решил приехать к вам и не успел поговорить с ним. Уверен, он помнит вас и обязательно передал бы вам привет.— Собака с чересчур хорошим нюхом, — сказал Клод, — мне кажется, неприлично столько знать про такое количество людей.Это было трудно, но приходилось сдерживать себя в разговоре с Брэнди. Господи, как он хотел ее. Его так и подмывало закричать во всю глотку, что он любит Брэнди и собирается на ней жениться. Ну почему она попросила его подождать до завтра? Он думал и думал, но не находил причины отсрочки. Потом мысли переключились на другое. Ян решил, что сожжет ее муслиновое платье вместе с накидкой.Когда дошла очередь до рыбы, его светлость неожиданно вспомнил, что дал ей две сотни фунтов «на одежду». Нет, Брэнди совершенно не умела врать. Но скоро ей придется рассказать ему, что она сделала с этими деньгами.Он поднял глаза, когда леди Аделла сказала:— Вам повезло, мой мальчик. У меня хорошее настроение, из-за того, что ужин сегодня на редкость вкусный, поэтому, девочки, я не буду вас мучить своим пением. Краббс, старый болван, налей его светлости портвейна, а потом наш герцог может отправляться спать.Так, он уже был «нашим герцогом». «Времена меняются», — подумал Ян.Сразу же после ужина леди Аделла отослала девочек и приказала Бертрану не утомлять герцога после дальней дороги своей болтовней о поместье.— Я сказала, что он может идти спать, так что нечего приставать к нему со своими овечьими разговорами. Дай ему день или два, чтобы очухаться.Клод не стал возражать, но энтузиазм Бертрана унять было сложнее. Прошло добрых минут двадцать, прежде чем Клод, застучав палкой по полу, последовал за дамами, уводя с собой Берти.Ян извинился перед леди Аделлой и пошел по привычному пути — по лестнице, затем по коридору к своей спальне. На секунду его светлость задержался возле комнаты Брэнди. Ян поднял руку, чтобы постучать, уж очень хотелось увидеть ее снова. Но тут же ему захотелось целовать ее, ласкать, и он бы умер, если бы кто-либо или что-либо его остановило. Нет, черт побери, нельзя. И герцог пошел дальше к себе.Дул летний теплый ветер. Дождь стучал в ставни. Ян задернул занавески и придвинулся ближе к огню. Добавил дров и торфа. Как и в первый свой приезд, герцог явился сюда раньше Мэбли по меньшей мере на день.Он вытащил маленький пистолет из портмоне и положил на ночной столик, прежде чем начать раздеваться. Переодевшись и выпив стаканчик кларета, он плюхнулся в кожаное кресло и протянул ноги к огню.Кларет живительным теплом согревал желудок, и скоро огоньки в камине стали сливаться в одно целое в глазах его светлости.Стук в дверь разбудил герцога. Он взял со стола пистолет и коротко отозвался:— Войдите, — и не поверил свои глазам, — Брэнди, что ты здесь делаешь? Глава 31 Она вошла в спальню и тихо закрыла за собой дверь, чуть не прищемив полы длинной ночной рубашки, в которой была похожа на маленькую девочку. Брэнди была бледна и как будто испугана. Неужели что-то произошло?Он не дал ей пройти дальше.— Любимая, ты знаешь, тебе не стоит здесь находиться. Ну ладно, что случилось? Почему ты так расстроена?Ян взял девушку за руку и хотел обнять, но потом передумал и просто слегка сжал ее пальцы.— Брэнди, что случилось?Он не мог сдерживаться и положил руки ей на плечи.— Господи, ты дрожишь. Не бойся, я здесь, и у меня пистолет. — Он быстро положил оружие на место и снова повернулся к ней.— Проходи поближе к огню, согрейся, а потом поговорим.Такая смешная ночная рубашка. Должно быть, она носит ее уже много лет. Брэнди не смотрела на него. Что же все-таки случилось?— Садись.Ян пододвинул кресло к камину и заглянул ей в лицо.Она не стала садиться, чуть подалась вперед, зная, о чем он собирался спросить.— Ты спрашивал, почему мы не можем объявить о нашей помолвке сегодня, у меня есть на это причина.— Ладно, что это за причина? — спросил Ян. — Но что бы ты не сказала, я все равно тебе не поверю.— Очень основательная причина, только прошу тебя, не смейся громко. Марианна была твоей первой любовью?— Да, первой.— Не перебивай. Я должна быть уверена, должна убедиться, что ты любишь меня, а не Марианну.Опять удар ниже пояса. Секунду он просто глядел на нее, а затем произнес:— Значит, ты хочешь остаться со мной на ночь? Остаться в моей постели? А наутро скажешь, выдержал я экзамен или нет. Да, я всегда поражался твоей изобретательности, но это…— Может быть, эта часть супружеской жизни очень важна для тебя, Ян, только не смей улыбаться, я говорю с тобой совершенно серьезно. Пожалуйста, Ян, позволь мне остаться с тобой на ночь.— Надеюсь, я с честью выдержу экзамен. А что, если буду бормотать во сне имя моей мамочки, ничего? Я не смеюсь над тобой и не лгу тебе. Марианна — в прошлом. Остались только воспоминания, хорошие и не очень, но уже достаточно расплывчатые, чтобы уделять им внимание. Я увидел свет в конце туннеля и рванулся к нему всей душой, и этот свет — ты, Брэнди. А что, если ты откажешься выйти за меня, потому что я окажусь плохим любовником?— Ты ведь знаешь, что этого не случится.— Ладно, Брэнди, ты меня обнадежила.Она хотела ударить его за то, что он сомневался в ее доводах. Но герцог подошел к ней и рывком поднял на ноги, так что девушка подпрыгнула.— Маленькая дурочка, — прошептал он и поцеловал ее в губы.Он обнимал ее, пропускал пальцы сквозь пышные волосы, ласкал ее тело.Потом отпустил и улыбнулся.— А теперь повтори еще раз.— Ты хочешь сказать, не помнишь, что за этим следует. Да, лучше тебе не помнить, наверняка ощущение было не из приятных. Но в этот раз, обещаю, тебе будет хорошо со мной.Он стал целовать ее. О, как она любила его поцелуи и раскрыла навстречу ему свои губки. Герцог думал, что сейчас умрет от счастья. Брэнди прижималась к нему всем телом, ощущая его отвердевшую плоть.Брэнди застонала и сама испугалась.— Еще, еще, — сказал он, и их губы слились.Герцог попытался осторожно снять с нее рубашку, но, к его удивлению, она начала вырываться.— Что еще? Зачем ты сначала соблазняешь меня, а потом не разрешаешь раздеть?До этого дошло. Обратной дороги нет. А что, если он увидит ее и возненавидит за уродство? Ее слабое место будет обнаружено.— Брэнди!Она напряглась.— Нет, я должна признаться тебе, пожалуйста, Ян. — Брэнди оттолкнула его. И добавила, помедлив: — Сейчас, секундочку.Вздохнув, она опустила тесемочки, поддерживающие ночную рубашку, и та упала на пол. В напряжении Брэнди застыла на месте.Герцог чуть язык не проглотил и еле дышал. Он не поверил своим глазам. Ян представлял себе Брэнди стройной и худенькой девочкой, но перед ним стояла женщина с грудью, красивее которой он не видел. С розовыми мягкими сосками, она была словно вылеплена из гипса.— Господи!Брэнди ждала, что он побледнеет. Итак, то, чего боялась, произошло. Она отвернулась, желая умереть на месте.— Брэнди, — промямлил герцог.Она пыталась закрыть грудь рукой, но тщетно. Ей захотелось убежать.— Я понимаю, Ян. Нечестно было с моей стороны скрывать свое уродство. Надо было сказать перед тем, как принять твое предложение. Если я тебе отвратительна, то освобождаю от обязательства и никому не скажу.— Какое уродство? — Он пытался разглядеть хоть какой-нибудь изъян, может, бородавку или родимое пятно, которого бы она стеснялась, но не нашел.Ян видел только великолепное молодое тело, от одного вида которого у него дух захватывало. Он попросил ее убрать руки от груди.Она повиновалась.— Прости, знаю, я выгляжу как корова. Мне надо было хорошенько прятать грудь под одеждой.Брэнди не могла больше этого выдерживать, она схватила рубашку и прижала ее к груди. Казалось, девушка вот-вот расплачется.Что она сказала? Ее грудь уродлива? Герцог только покачал головой. Теперь ему надо было вести себя осторожно.Он медленно произнес:— Дай мне посмотреть. Ты думаешь, твоя грудь уродлива, деформирована?Она кивнула, и глаза ее заблестели. Не в силах больше сдерживаться, герцог рассмеялся.— Никогда не думала, что ты такой жестокий.Он вздохнул. Господи, неужели она действительно так считает?— Слушай меня, Брэнди. Я не смеюсь над тобой. Кто тебе сказал, что ты корова, что у тебя деформирована грудь или ты уродлива?— Мораг. Когда мне было четырнадцать, у меня однажды расстегнулось платье. Старуха рассмеялась и сказала, что, похоже, скоро у девочки вырастет пара дынек и можно будет продавать их на базаре. А мужчины станут смеяться надо мной, и великий позор падет на семью, если кто-то узнает, как на самом деле выглядит внучка графа.— Проклятье, дайте мне эту женщину. Я убью ее. По крайней мере, если прикончу ее сейчас, она хоть чистой попадет в гроб.— Но Мораг права. Я пыталась всячески скрывать это, но Перси увидел, даже под накидкой. Он все время пялился на меня. Не понимаю, если я урод, тогда почему он хотел меня?— Перси не считал, что ты урод, Брэнди. Помнишь, тогда в хижине я так хотел тебя, но ты меня оттолкнула.— Я думала, это ты меня отпихнул. Я не желала, чтобы ты увидел меня голой, стыдно. Мне не хотелось разочаровать тебя.— Я выгляжу разочарованным?— Но ведь я прикрыла грудь.— Я все еще не разочарован. Ты знаешь, мне кажется, мы слишком много комплексуем друг перед другом. А как же то платье, что привез тебе из Эдинбурга, по-моему, оно с глубоким вырезом?— Очень красивое платье, и я чувствую себя в нем королевой, но не могу носить его, потому что стесняюсь своей большой груди. Мне кажется, она начинается у меня в районе шеи.— Брэнди, скажи мне, я когда-нибудь лгал или давал повод не доверять мне?— Нет.— Тогда дай мне руки и брось рубашку.Она не двигалась с места.— Ну же, давай мне руки.Девушка протянула ему одну руку, все еще придерживая рубашку.— Обе руки, пожалуйста.Она закрыла глаза и протянула ему обе руки. Рубашка упала на пол.Снова герцог чуть не проглотил язык. Боже мой, Брэнди даже не догадывается, какая она красивая. Он протянул к ней руки, сгорая от нетерпения. Полная грудь, тонкая талия, подтянутый живот, длинные, стройные, крепкие ноги. Да, это была самая красивая женщина, какую он видел в своей жизни. И он любил ее.А на ее грудь, наверное, можно смотреть не отрываясь.— Открой глаза, Брэнди, и иди сюда.Он протянул ей руку и помог дойти до зеркала. Положив ей руки на плечи, приказал:— Посмотри! Ты красивая женщина. Посмотри и скажи, что я вру.Ян сильнее сжал ее плечи. Брэнди заставила себя посмотреть в зеркало. И увидела свою большую грудь.— О Господи, — отвернулась она, — это ужасно.— Я не хочу, чтобы меня считала лжецом моя будущая жена. Ты великолепна, и одна только мысль о том, что ты принадлежишь мне, так возбуждает.Она открыла глаза и снова посмотрела в зеркало. Ян стоял позади нее. Их глаза в зеркале встретились, он медленно убрал ее волосы с лица и плеч и дотронулся до подбородка.— Вы имеете какие-нибудь претензии к своему лицу, мадам? Нет, ну и на том спасибо. Давайте посмотрим ниже.«Контроль, — думал его светлость, — это трудно, труднее всего, но это необходимо».Глубоко вздохнув, он дотронулся до ее груди. Она закрыла глазки и открыла ротик. Герцог поцеловал ее в висок. Ян — взрослый мужчина, а отнюдь не мальчик, и мог справиться с собой. Он услышал свой голос, глухой и незнакомый:— Твоя грудь бесподобна. Мораг уродлива. Увидев, как ты красива, она от ревности сказала тебе такое.Ян заставил себя оторваться от ее груди и, опустив руки, обхватил талию и, когда дотянулся до живота, почувствовал, как девушка дрожит. Он только не понимал, от желания или от смущения. Да, девушка дышала неровно, скоро она поверит ему, и тогда, только тогда можно будет заняться с ней любовью.— Помнишь, ты мне сказала когда-то, что я красив? Это было глупо.Брэнди обернулась и повисла у него на шее.— Ты это точно помнишь, Ян?— Абсолютно.Она расстегнула его рубашку, и руки ее заскользили по его мощному торсу. Герцог больше был не в силах себя контролировать.— Ведьма, — сказал он и скинул с себя рубашку, затем поднял Брэнди на руки и отнес в постель.— Обещаю, что в этот раз тебе не будет больно.Она хотела что-то сказать ему, но он приник губами к ее груди, и наслаждение волной прокатилось по всему телу Брэнди. Герцог запустил руки в ее роскошные волосы, а языком ласкал губы. Он гладил спину, водил ладонью по ребрам и между коленями.— Ты что, собираешься это сделать, Ян?— А ты? Ты все еще удерживаешь меня.Ему захотелось, чтобы она взяла в руки его плоть, но с этим не надо было спешить. У них впереди теперь много ночей, и он молился, чтобы они не кончались.— Не двигайся, милая, просто получай удовольствие от того, что я делаю.Он приподнял ее и стал ласкать языком, и она закричала:— О Господи, я не хотела…Брэнди чувствовала, как возбуждение нарастает в ней, ей казалось, что если оно исчезнет, то она умрет.А Ян ласкал ее, ласкал руками, языком, а затем вошел в нее, медленно, осторожно. Она ждала боли, но боль не приходила, а он все глубже и глубже проникал в нее. Брэнди начала двигаться под ним, прижимая его к себе, и, когда он напрягся и навис над ней, подумала, что будет любить его всегда.Наряду с огромным возбуждением она чувствовала спокойствие и умиротворенность, казалось, мир перестал существовать. Брэнди больше всего на свете не хотела, чтобы это когда-нибудь кончилось. Она желала, чтобы он лежал на ней, тяжело дыша, чувствовать, как стучит его сердце.— Я люблю тебя, — прошептала Брэнди, — и я не укушу тебя на этот раз.Он рассмеялся и оперся на локти.— Ну, что, Брэнди, как ты думаешь, достаточно я хочу тебя или нет? Или тебе кажется, что я представлял себя с другой женщиной, например, с Марианной, когда любил тебя? Гожусь я тебе в любовники и в мужья?Она посмотрела на него туманным взором и кивнула, не найдя слов, чтобы выразить свой восторг. И просто шептала:— Я люблю тебя, я всегда буду любить тебя.— А я тебя, у тебя такая грудь…Он наклонился и поцеловал ее грудь, и, застонав, поцеловал ее снова.— Самая красивая грудь из всех, что я видел. Позволь мне убить Мораг.— Нет, — ответила она серьезно, — я сама это сделаю.Он рассмеялся.— Я потратил два месяца непонятно на что, теперь никогда тебя не брошу.— И в постели?— Ты даже не представляешь себе, какой будет твоя первая брачная ночь. Доставлять тебе удовольствие — вот цель моей жизни.Он даже задохнулся, так крепко она обняла его в ответ на последние слова.— Спасибо, что не стала кусать меня в шею.— Всегда пожалуйста. Ян, можно спросить тебя?Она говорила серьезно, и герцог поднялся, чтобы видеть ее лицо.— Ты действительно хочешь детей? Я помню твою шутку насчет дюжины Фион. Ты, правда, этого хочешь, или просто подзадоривал Джилза?— Конечно, хочу. Но мне не нужна жена-производитель. Есть способы предотвратить зачатие, и мы будем их использовать, если ты захочешь.Она вздохнула.— Я знала, что ты так и скажешь, но не понимаю, как можно предотвратить зачатие.— Это очень просто. Если хочешь, можем попробовать.— Не сейчас, потом. Когда будет свадьба, Ян?— Скоро, очень скоро. Как насчет завтра или послезавтра? Может быть, через полчаса или через пятнадцать минут после того, как мы еще раз займемся любовью?— Нет, я думаю, стоит подождать.Он увидел на ее губах улыбку. Что за игру она опять затеяла?— Почему мы должны ждать?— Нам надо подождать день или два.— Мы что, опять говорим на разные темы?— Просто я хочу быть стройной на свадьбе.— Что значит стройной? Ты шутишь? Или ты собираешься объесться хаггиса?— Нет, терпеть его не могу.— Ладно, Брэнди, хватит. Больше никаких игр. Хватит меня дурачить. О чем ты говоришь?— Ладно, ваша светлость, я отвечу. Рада сообщить вам, что на Рождество у нас родится ребенок. Глава 32 Он посмотрел на нее. Неужели она беременна? О Господи!— Ты беременна, — сказал Ян. — У тебя будет ребенок?— Да.— И ты не сказала мне? Даже не написала?— Я сейчас тебе говорю.Он весь кипел.— Скажи-ка мне, а что бы ты делала, если б я не вернулся?Ему захотелось встряхнуть ее. Переспал с ней всего один раз, лишив девственности, и она забеременела. Ян не знал, плакать ему или смеяться. А если бы она не сказала ему? Он отвернулся от нее и лег на спину.— Ответь мне, Брэнди.— Не знаю, я всего несколько дней назад поняла, что беременна, и испугалась. Ладно, теперь ты все знаешь и можешь уже не злиться.Он застонал. Всего несколько дней. Наверное, она просто не успела написать ему. А что бы он сделал? Галопом бы примчался в Шотландию. Но если бы не узнал? Нет, узнал бы, обязательно узнал. Теперь не имеет значения, что ребенок родится на два месяца раньше, тем более что он собирается увезти Брэнди в Кармайкл-Холл, и чем быстрее, тем лучше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29