— Это все, милорд? — едва дошел до него вопрос Бентли.: — Если так, то я вернусь к поиску, которым занимался, когда вы меня позвали.
— Хм-м? — рассеянно кивнул Квентин, все еще мысленно находясь за четыре мили отсюда на заросшем травой берегу ручья. — Разумеется, Бентли. Продолжай свои дела.
— Вы случайно не видели шкатулку вашего отца, сэр?
— Шкатулку отца?
Ему придется забыть вкус ее губ, мягкие изгибы прижавшегося к нему тела. Придется… но как? Как ему забыть изумительнейшее чудо, которое он едва вкусил?
Бранди… его единственное солнышко.
Как он умудрился быть так близко и ничего не видеть?
Тут Квентин вдруг понял, что Бентли вопросительно смотрит на него, явно ожидая ответа на вопрос — но какой, Квентин не имел представления.
— Прости, Бентли. О чем ты меня спросил? На лице дворецкого промелькнуло удивление.
— О шкатулке вашего отца, сэр. По-видимому, ее куда-то переставили. Я просто поинтересовался, вдруг вы видели ее где-нибудь.
— Нет, не видел, — отозвался Квентин, пытаясь придумать какой-нибудь полезный совет. — Возможно, раз шкатулка была завещана Дезмонду, он забрал ее в свои покои.
— Наверное, вы абсолютно правы, сэр. Когда я расспрашивал его светлость, он был в таком состоянии, что вряд ли мог бы вспомнить, чем он владеет. Лучше я расспрошу его завтра. — Решительно кивнув, Бентли направился к двери и взялся за ручку. — Доброй ночи, сэр. Надеюсь, мистер Хендрик ответит на все ваши вопросы.
Напоминание о предстоящей миссии подействовало на Квентина как ушат холодной воды: он сразу очнулся от грез.
— Я тоже на это надеюсь, Бентли, — напоследок произнес он. — Очень надеюсь.
— Питере, мне нужно повидать мистера Хендрика. Он у себя?
Клерк вскочил из-за стола и встревожено уставился на Квентина. Потом он схватил календарь и принялся нервно перелистывать страницы, все время качая головой.
— Прошу прощения, милорд, но мистер Хендрик или упустил из виду, что назначил с вами встречу, или я забыл записать вас на прием.
— Ни то, ни другое. Я не записан на прием, но уверен, что Эллард примет меня, учитывая серьезность ситуации, о которой Дезмонд сообщил ему вчера. Достаточно сказать, что после нашей последней встречи открылись ужасные обстоятельства. Я немедленно должен видеть Элларда.
— Входи, Квентин. — Дверь кабинета распахнулась, и Хендрик жестом пригласил гостя войти, тут же кивнув клерку. — Спасибо за старательность, Питере. Но лорд Квентин абсолютно прав. Учитывая серьезность ситуации, запись на прием не нужна.
— Слушаюсь, сэр. — Перепуганный человечек вытащил носовой платок и промокнул лоб, облегченно вздохнув.
— Не хочешь ли выпить чего-нибудь, Квентин? — спросил Эллард, закрывая за собой дверь. — Или сразу же перейдем к этому ужасному делу?
— Второе. — Квентин опустился на стул. — Эллард, я знаю, Дезмонд был у тебя вчера. Но вечером мы с ним не виделись, поэтому у меня не было возможности расспросить его, как ты отреагировал на заключение, к которому пришли власти.
— Как отреагировал? — заморгал Хендрик. — Я был в, ужасе.
Квентин покачал головой:
— Я не то имел в виду. Разумеется, ты был в ужасе. Я хотел узнать, можешь ли ты назвать кого-то, кто захотел бы причинить вред одному из моих родителей или Ардсли Таунзенду?
Хендрик задумчиво забарабанил кончиками пальцев по столу.
— Никого, — наконец произнес он. — Памела, Кентон и Ардсли были трое самых любимых и уважаемых членов общества. У меня в голове не укладывается, что кто-то мог намеренно причинить им зло.
— Ты в точности повторяешь мои мысли. — Квентин нахмурился, глядя в одну точку. — Я долго думал, пытаясь найти ответ, но пока без всякого успеха. Однако мне пришло в голову, что следует воспользоваться твоим предложением и взглянуть на завещания родителей.
— Их завещания? — Хендрик недоверчиво посмотрел на Квентина. — Каким образом последнее волеизъявление подскажет тебе личность убийцы?
— Я вовсе этого не утверждаю. — Квентин наклонился вперед. — Эллард, когда были составлены завещания родителей?
— Когда? Наверное, лет десять назад. Я велю Питерсу принести их и тогда смогу назвать точную дату. А ты внимательно ознакомишься с ними.
— Буду очень благодарен. Пока Питере ищет завещания, скажи мне, есть ли у тебя какие-нибудь другие отцовские документы, деловые бумаги, например?
— Разумеется. Я скажу, чтобы Питере принес всю папку. — Поверенный вышел из кабинета, чтобы отдать краткие распоряжения, и сразу вернулся. — Квентин, могу я спросить, что ты ищешь?
— У меня нет на это ответа, Эллард, — не потому, что я темню, а потому, что просто не знаю. Мне только известно, что власти зашли в тупик, и я должен сделать все, что в моих силах, чтобы отыскать ублюдка, который убил моих родителей.
— Понимаю. — Хендрик взглянул на Питерса, который вошел в кабинет с толстой папкой в руках.
— Здесь все, сэр, — сообщил клерк, положив папку на стол Хендрика. — Документы сложены в хронологическом порядке.
— Спасибо, Питере, можешь идти. — Хендрик открыл папку и вынул первый документ. — Завещание твоего отца, — объявил он, вручая бумагу Квентину.
Как только завещание оказалось в его руках, Квентин тут же взглянул на дату.
— Хендрик, здесь указано «20 мая 1804 года».
— Как я и сказал, десять лет назад.
— А были внесены какие-нибудь изменения? Дополнительные условия?
— Ни одного.
— Тогда объясни мне, почему отец вызвал тебя в Колвертон на прошлой неделе, имея цель изменить завещание. Хендрик вздохнул, но глаз не отвел.
— Я надеялся, что ты не узнаешь об этой встрече.
— Так она все-таки произошла?
— Да, произошла. Кентон намеревался изменить один пункт своего завещания. К счастью, я сумел разубедить его до того, как дело было сделано. А так как изменения не были внесены, я не видел причин поднимать этот вопрос, чтобы не доставлять тебе лишних огорчений.
— Но что все-таки было? Какую часть завещания хотел изменить отец и почему эта поправка могла расстроить меня?
Хендрик медленно перевел дыхание, теребя перо.
— Изумрудный домик, — наконец произнес он. — Кентон пожелал изменить условия его наследования.
— Изумрудный домик? — Квентин ожидал чего угодно, но только не этого.
— Да. Твой отец очень любил тебя, Квентин, — заверил его Хендрик, приступая к объяснению.
— Не стоит утешать меня, как ребенка, Эллард. Я знаю, какие чувства отец питал ко мне и Дезмонду. Говори по существу.
— Очень хорошо. — Хендрик сложил руки на столе. — Согласно настоящему завещанию, тому, которое я зачитал два дня назад, Изумрудный домик переходил к тебе. И Кентон, и Памела решили, что домик должен являться частью твоего наследства. Однако шло время, и Кентон начал беспокоиться. Ты не проявлял никакого интереса к выбору жены и не собирался бросать военную карьеру или хотя бы поставить ее на второе место после женитьбы и семьи. Другими словами, ты оставался холостым человеком, без наследников, и вел жизнь, полную каждодневного риска. Какова была бы судьба Изумрудного домика, если бы ты умер, не оставив наследника?
— Смею предположить, что Дезмонд в таком случае унаследовал бы все мое состояние вместе с Изумрудным домиком.
— Вот именно. — Хендрик приподнял бровь. — А ты уверен, что твой брат обрадовался бы такому дару? И берег его, как того желала Памела?
— Я вижу, куда ты клонишь, — тихо ответил Квентин. — Итак, как же хотел отец распорядиться Изумрудным домиком?
— Он планировал отписать его непосредственно Брандис и таким образом уберечь от далеко не заботливых рук твоего брата.
— Если бы отец так поступил, я бы понял. Бранди любит летний дом не меньше меня, да и мама была бы спокойна, что имение перейдет к надежному хозяину.
— Правильно, но в таком случае оно навсегда бы ушло из вашей семьи. Предположим, в один прекрасный день ты все-таки женишься, заведешь семью. Разве тебе не хотелось бы, чтобы твои дети радовались той красоте, которой так дорожили твои родители, да и ты тоже?
— Я не думал об этом, но, наверное, да, хотелось бы.
— Поэтому я дал Кентону совет, который достигал обе цели: сохранить домик за тобой и одновременно определить его будущее.
— Каким образом?
— Я убедил его оставить завещание в прежнем виде, а взамен торжественно пообещал поговорить с тобой, когда ты вернешься в Котсуолд. Я так и собирался поступить, но попозже, когда рана немного затянется.
— И о чем же ты хотел со мной поговорить? — чуть суховато и одновременно насмешливо спросил Квентин, — О прелестях брака? Или ты просто намеревался потащить меня к алтарю, ведя на привязи какую-нибудь ни о чем не подозревающую девицу?
— Разумеется, нет. Я просто хотел объяснить тебе ситуацию — что я сейчас и делаю — и предложить, чтобы ты сам распорядился Изумрудным домиком на случай своей смерти.
— Отец мог бы сам это сделать, передав домик в наследование Бранди, если вдруг я умру, не оставив наследников.
— Да, Кентон тоже это предлагал. Но я ему объяснил, что такое решение было бы поспешным, к тому же несправедливым по отношению к тебе. Он и Памела всей душой желали, чтобы Изумрудный домик был твоим, поэтому распоряжения О дальнейшей судьбе поместья по всем правилам следовало отдавать тебе. И хотя я со своей стороны должен был всячески убеждать тебя отписать домик твоим наследникам, в то же самое время я полагал, что определить будущего хозяина поместья надлежит именно тебе.
— И отец согласился?
— Да. По-моему, Кентон никогда по-настоящему не сомневался, что ты отдашь правильные распоряжения. По правде говоря, я думаю, что беспокойство за твою жизнь на время затмило его разум, иначе он никогда бы не решился изменить свои планы относительно домика. Как бы то ни было, после нашего с ним разговора Кентон в конце концов понял, что если война закончится и ты вернешься домой, то несправедливо и совершенно не нужно переделывать завещание. Он согласился подождать, доверив тебе заботу о поместье. Кентон просил только, чтобы ты сделал это письменно — быстро и рационально, пока тебя вновь не призвали на военную службу.
— Понятно. — Квентин задумался над словами Хендрика. — Иными словами, мне предстоит распорядиться Изумрудным домиком, решив, заводить семью и детей или нет; А если я все-таки предпочту остаться холостяком, тогда отписать домик Бранди.
— Таковы были бы мои рекомендации. — Хендрик застенчиво улыбнулся. — Разумеется, я еще раз повторяю, решение остается только за тобой. И само собой, даже если ты согласишься, составление соответствующего документа мы отложим до тех пор, пока не будет раскрыто это жуткое преступление.
— Определенно. — Квентин поднялся с кресла, положив завещание Кентона на стол. — Кроме того, пока не обнаружен убийца родителей, никакой проблемы не существует. Потому что до тех пор я не намерен возвращаться в армию. Следовательно, нет никакой опасности, что моя жизнь оборвется от пули, и Изумрудный домик, таким образом, благополучно и совершенно законно принадлежит мне.
— Конечно. — Хендрик показал на папку. — Ты не хочешь просмотреть остальные документы Кентона?
— Да, не откажусь.
Снова опустившись в кресло, Квентин подвинул к себе папку и принялся перелистывать страницы в надежде обнаружить хотя бы малейшую зацепку. Но все, что он нашел, — многочисленные деловые документы, предельно ясные и безобидные, не предвещавшие ничего зловещего или пагубного ни для одной из сторон.
— Это все? — спросил Квентин, взглянув на последний документ.
— Да. Соглашение, которое ты держишь, еще не подписано. Мы с Кентоном как раз обсуждали его, когда… — Хендрик осекся, не договорив.
Слова поверенного что-то напомнили Квентину, и он снова поднес документ к глазам, чтобы прочитать его внимательно.
— Вы об этом говорили с Дезмондом два дня назад, когда я пришел в контору?
— Что?
— Когда я пришел в тот день, Дезмонд упомянул, что вы с ним оговаривали окончательные условия делового соглашения. Это о нем шла речь?
— Вообще-то да. — Хендрик чуть подался вперед. — Это проект соглашения между клиентом и адвокатом, составленный твоим отцом и мною.
— Я вижу. — Квентин быстро пробежал глазами документ, удостоверившись, что это обычное соглашение, по которому Хендрик был обязан вести дела семьи Стилов в течение пяти лет, получая ежегодно внушительную, но не выходящую за рамки разумного сумму в десять тысяч фунтов. — Здесь все как будто в порядке, — сказал Квентин, возвращая документ в папку. — Так какой же пункт Дезмонд захотел обсудить с тобой?
— Пункт, касающийся моего вознаграждения. — Взор Хендрика затуманила печаль. — Если ты заметил, этот неподписанный документ — единственное соглашение между Кентоном и мной во всей папке. Причина этого в том, что, по-моему, сама идея составить письменное соглашение за подписью твоего отца была абсурдной и ненужной. Кентон был тонкий тактичный человек, я представлял его деловые интересы много лет. Он и так проявлял чрезмерную щедрость ко мне. Поэтому каждый раз, когда он поднимал вопрос о письменном соглашении, я отнекивался. Но Кентона нельзя было переубедить. Он настаивал на том, что раз я защищаю его интересы, мне следует защищать и свои собственные. В конце концов я сдался. Вот так появилось это соглашение. Очевидно, Дезмонд, который присутствовал в конторе, когда Кентон оговаривал условия, захотел удостовериться, что желание отца выполняется в точности, как первоначально задумывалось. Но если ты другого мнения, я буду рад обсудить с тобой любые пункты или вообще порвать в клочки дурацкий документ.
— Ни в коем случае. — Квентин закрыл папку и положил на стол. — Я уже сказал, что с документом все в порядке, и я согласен с решением Дезмонда исполнить волю отца. Что касается твоего вознаграждения, то ты прав. Отец был чрезвычайно щедрый человек. А еще он отлично разбирался в делах и умел считать деньги. Поэтому, если он решил, что твои услуги стоят такой суммы, значит, они стоят никак не меньше. — С этими словами Квентин вновь поднялся. — Благодарю за терпение, Эллард. Не стану дольше задерживать тебя.
— Ерунда, — отмахнулся Хендрик, тоже вставая. — Ты не отнял у меня ни минуты. Сейчас важно узнать, кто убил твоих родителей. Как бы мне хотелось хоть чем-то помочь тебе!
— Мне тоже. Но по крайней мере мы исключили большую часть деловых партнеров отца из числа подозреваемых. — Квентин замолчал, глубоко задумавшись.
— Что такое? Мы что-то упустили из виду?
— Нет, не совсем. Мне просто пришло в голову, что мы просмотрели лишь бумаги отца. Хендрик очень удивился:
— Я не держал отдельно бумаги Памелы, если ты это имеешь в виду.
— Я говорил не о матери. Я подразумевал Ардсли. — Квентин поднял руку, предвидя возражения Хендрика. — Эллард, я сознаю, что не имею законных прав просматривать бумаги Ардсли. Я и не прошу тебя об этом. Но ты оказал бы мне великую услугу, если бы просмотрел их содержание — немедленно, если можно — и сообщил Дезмонду, раз он теперь наделен полномочиями вести все дела Таунзендов, о любой мало-мальски подозрительной детали.
— Считай, что это сделано, — торжественно пообещал Хендрик. — Я немедленно займусь документами Ардсли и все, что обнаружу, доведу до сведения Дезмонда. Даю тебе слово.
— Очень тебе благодарен, — ответил Квентин. — Всего хорошего, Эллард.
— Всего хорошего. И, пожалуйста, держи меня в курсе всех новостей — всех без исключения.
— Конечно.
Хендрик уставился вслед Квентину, обдумывая задачу, которую ему предстояло решить. Он слышал вполуха, как Питере попрощался с посетителем и тихо закрыл за ним входную дверь. Очнувшись от задумчивости, Хендрик встал, пересек кабинет в пять широких шагов и оказался у стола Питерса.
— Могу чем-нибудь быть полезен, сэр?
— Да, Питере, можешь. Во-первых, найди мне папку с документами Ардсли Таунзенда. Затем отошли письмо новому герцогу Колвертона. Напиши, что мне нужно срочно с ним увидеться. Завтра. В одиннадцать часов. В моей конторе.
— А если он не согласится, сэр?
Хендрик был уже на полдороге к своему столу.
— Согласится.
Глава 6
Бранди опустила палец в ручей и смотрела, как он рассекает бегущую воду.
Девушка лежала, вытянувшись на сыром берегу, в том месте, где вчера ее сбросил Посейдон. Она подперла щеку другой рукой, не обращая внимания на припекавшее солнце. Ее раздирали противоречивые чувства, непостижимым образом переполнявшие и опустошавшие душу одновременно.
Убийство.
Она не могла этого понять. Какой-то безликий, безымянный убийца зверски отнял жизнь троих людей, которых она любила. Правда оказалась невыносимой, а то, что оставалось неизвестным, — еще хуже.
Кто убил их? Почему? Кого именно намеревались убить? Неужели всех троих?
Бранди крепко зажмурилась, и по ее щекам скатились две слезинки. Ночью она не сомкнула глаз, каждый печальный удар больших часов в гостиной Изумрудного домика напоминал ей, что прошел еще один час, такой же бесполезный, как предыдущий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42