Но когда настанет время, я дам тебе благословение. Хотя я ничего толком и не знаю о капитане Гаррисоне, но он кажется мне неплохим парнем. И я хорошо знаю свою дочь, а потому имею все основания доверять ее выбору.
Роксана, до этой минуты машинально вертевшая золотое кольцо на пальце, непроизвольно положила руку себе на живот.
– Спасибо, папа!..
Приближался конец месяца, и Роксане пришлось сказать Колльеру, что ее подозрения по поводу возможной беременности не подтвердились. Оба почувствовали разочарование. Но в то же время и он, и она отлично понимали, что время обзаводиться детьми для них еще не наступило. Слишком многие вопросы им еще было необходимо решить.
Кроме того, в стране явно назревали грозные события. Двадцать девятого марта в городе Мируте вспыхнул первый мятеж сипаев. Правда, он был быстро подавлен, а главный зачинщик по имени Мангал Панде после неудачной попытки самоубийства был схвачен и приговорен к смертной казни.
Известие об этом событии пришло в Дели вечером в понедельник, когда полковник Шеффилд с семейством и несколькими приглашенными офицерами, среди которых был и Колльер, сидели за ужином. Максвелл перекрестился и не совсем уверенно сказал:
– Слава Богу, это произошло не здесь. Впрочем, думаю, что иначе не могло и быть: мои люди преданно служат и никакого брожения среди них никогда не замечалось.
Женщины поспешили с ним согласиться, стараясь скрыть охватившее их нервное напряжение. Роксана откинулась на спинку стула и, тщательно подбирая слова, возразила:
– Ты разве не заметил, отец, что местные солдаты явно взволнованы? Даже если у них и нет четкого плана действий, кроме стремления противостоять попыткам подавления их религии, происходящие совсем близко отсюда тревожные события не могут не пробуждать в них опасных мыслей. И возможно, дело не ограничится только мыслями...
Максвелл, поднявший было стакан с виски, опустил его на стол и неодобрительно посмотрел на дочь:
– Я не думаю, что какая-то горстка сипаев настолько обеспокоена возможной угрозой своей вере, что может прибегнуть к насильственным действиям. Уж больно мрачной ты представляешь себе здешнюю ситуацию, Роксана!
– Тем не менее, – возразил сидевший рядом с ней Гаррисон, – нам следует постоянно следить за малейшими проявлениями бунтарства среди сипаев. И время от времени награждать взрослых индийцев шлепками, как нашаливших детей, чтобы научить их уму-разуму. Но если говорить серьезно, они с каждым днем все меньше и меньше нам верят, а потому и ведут себя соответственно. Во всяком случае, прежнего доброго отношения к нам я уже не ощущаю.
Роксане показалось, что не только отца, но и остальных сидевших за столом офицеров возмутили слова Гаррисона. Но полковник тут же разрядил обстановку, громко рассмеявшись и одобрительно кивнув головой Колльеру:
– Конечно, капитан Гаррисон, вы куда умнее всех нас, проживших здесь уже не один год!
Колльер шумно вздохнул, и Роксана испугалась, как бы он сгоряча не наговорил лишнего. Но капитан спокойно обвел взглядом сидевших за столом и доброжелательно улыбнулся полковнику.
И разговор за столом принял уже совсем другое направление, чему в немалой степени способствовала появившаяся на столе очередная партия коньяка и вина. То и другое пили в основном мужчины.
Посидев еще некоторое время, Гаррисон извинился и встал, сославшись на неотложные дела. Роксана тоже поднялась со стула, намереваясь проводить гостя до ворот. Разговоры тут же смолкли. В комнате наступила тишина. Гости только обменивались многозначительными взглядами...
В саду, под рассыпанными по небосводу мерцающими звездами, Роксана вновь ощутила прикосновение теплых, нежных губ Колльера. Он заключил ее в объятия. А она смотрела ему в глаза и с улыбкой слушала его нежный шепот:
– Если бы ты знала, как мне не хватало тебя все это время! И как я тебя люблю!
– Знаю! Но, Колльер, меня очень беспокоят события в Мируте. Из-за них возможны проблемы. Тебе могут сейчас не дать разрешения на брак.
– Роксана! Разве ты забыла, что мы уже женаты?! А значит, получили благословение церкви, которого не может отменить никакая светская власть. В том числе и военная. Даже если лорд Уэверли захочет вмешаться, у него ничего не получится. И не имеет никакого значения то, что наш брак пока тайный. Тайный – от людей, но не от Бога! Я же постараюсь остаться в армии. Во всяком случае, до тех пор, пока все эти мятежи не прекратятся.
– Понимаю, – кивнула Роксана.
– Очень хорошо, что понимаешь. И все-таки было бы гораздо безопаснее для тебя переждать здешнюю смуту в Англии.
– Я никуда не поеду, а останусь здесь, рядом с тобой!
– Роксана! – раздался из темноты голос полковника. Роксана замерла.
– Роксана! – повторил Максвелл. – Тебе лучше вернуться в дом!
– Иду, иду, отец!
Она повернулась к Колльеру и тихо сказала:
– Я хочу снова побыть с тобой вдвоем, чтобы нам никто не мешал!
– Когда?
– Как можно скорее!
– Где?
– Не знаю!
Роксана услышала за спиной тяжелую поступь полковника.
– Гаррисон! – позвал Максвелл, вглядываясь в темноту. – Вы еще здесь?
– Да, сэр.
– Не уходите. Мы решили немного поиграть в карты. Не хотите ли составить компанию? Роксана, извини, но Сэра проснулась и зовет тебя.
Опустив голову, чтобы отец не заметил яркого румянца на ее щеках и предательского блеска глаз, Роксана поспешила в дом...
Последний из гостей распрощался уже глубокой ночью. Роксана давно сидела перед туалетным столиком у себя в комнате и расчесывала большим гребнем свои густые волосы. Снизу донеслись голоса. Роксана прислушалась. Ей показалось, что она узнала голос Гаррисона. Заскрипели ступеньки. Кто-то поднимался по лестнице. Судя по тяжелой поступи, это мог быть только полковник. Действительно, дверь в комнату отворилась, и на пороге вырос Максвелл Шеффилд.
– Гаррисон ушел? – спросила у него Роксана.
– Нет, он еще здесь. Я сказал ему, что ты еще не легла, и попросил подождать на веранде. Обещал тотчас же прислать тебя.
Роксана вскочила со стула и резким движением головы отбросила прядь длинных волос на спину. Мельком взглянув в зеркало, она заметила, что отец внимательно за ней наблюдает.
– Я тебя скоро потеряю, Роксана? – грустно спросил он.
– Что ты имеешь в виду, отец?
– То, что могу очень скоро вновь лишиться дочери, которую только что нашел.
Роксана грустно улыбнулась, взяла отца за руку, повела за собой и только тогда, когда они пришли в комнату Максвелла, сказала:
– Нет, папа, ты не потеряешь меня. Даже если я буду жить где-то на другом конце планеты, мы всегда будем оставаться отцом и дочерью. Разве не так? Мы уже доказали это друг другу. А теперь тебе лучше лечь спать. Я же спущусь вниз и попрощаюсь с... с капитаном Гаррисоном.
Она посадила отца на край кровати, опустилась перед ним на колени и помогла снять сапоги. Максвелл положил ладонь на голову дочери.
– Ты у меня очень хорошая, Роксана! – тихо сказал он.
– Я всего лишь женщина, папа.
– Знаю.
Максвелл расстегнул сюртук и долго смотрел на Роксану. Она наклонилась и поцеловала его в висок.
– Я... Я люблю тебя, папа, – прошептала Роксана и нежно провела ладонью по волосам отца.
Если Максвелл и слышал эти слова, то не подал виду. Роксана же, уложив отца в постель, осторожно вышла из комнаты и, тихо закрыв дверь, сбежала вниз на веранду к мужчине, который недавно стал ее мужем...
Глава 16
– Какое сегодня число?
Гаррисон нехотя потянулся и, подняв голову, посмотрел на стенные часы, висевшие над кроватью.
– Если принять во внимание время, я бы сказал, что сегодня уже седьмое мая. А почему ты спросила?
– Просто так.
– Я лично очень жду понедельника. А ты?
– Понедельника?.. Гм-м... Ах да! Я тоже жду его с нетерпением.
– Ты ведь помнишь, что мы хотели весело провести этот день?
– Конечно! Мы возьмем Сэру, пригласим Ахмеда и поедем на верховую прогулку... Ну ладно! Дай мне еще немного поспать... Если тебе хочется поговорить, то, умоляю, подожди немного...
– Извини, Роксана!
Гаррисон хотел было повернуться на другой бок и тоже заснуть, но какой-то шум под окнами заставил его подняться с кровати и выглянуть на улицу. На площади гарнизона почему-то горел костер, и в его мерцающем свете Гаррисон увидел множество беспорядочно двигавшихся человеческих фигур. Он снял со стены винтовку, проверил, заряжена ли она, и выскочил на веранду. Навстречу ему тут же метнулась какая-то тень. Гаррисон отступил на шаг и поднял винтовку. Но тут же опустил, узнав своего грума.
– Что здесь происходит? – с тревогой спросил Колльер.
– Какой-то переполох среди пехоты.
– И давно?
– Часа два.
– Почему ты меня не разбудил?
– Мне все это показалось не очень серьезным, поэтому не хотел вас тревожить.
– Но в чем все-таки дело? Ты можешь мне связно объяснить?
– Один из сипаев вернулся из Мирута. Там судят бунтовщиков. Приговор будет зачитан через два дня. Солдаты-индийцы в нашем военном городке очень этим обеспокоены. Вот они и собрались на площади около костра, чтобы обсудить новость и решить, как в такой ситуации себя вести.
Гаррисон посмотрел сначала на закрытую дверь дома, потом на собравшихся вокруг костра индийцев. Затем приказал груму сбегать в ближайшее бунгало, из окон которого пробивался свет, и попросить кого-либо из живущих там офицеров прийти к нему.
Грум побежал исполнять приказание, а Гаррисон вернулся в дом. Войдя в спальню, он увидел, что Роксана сидит на краю кровати и с тревогой смотрит на него.
– Что там? – спросила она.
– Не знаю.
– А все-таки?
– Несколько сипаев собрались на площади и обсуждают судьбу бунтовщиков в Мируте. Приговор должен быть объявлен через два дня.
– Вот тогда они все и узнают.
– Да, именно тогда!
Роксана встала с кровати и начала одеваться.
– Ты куда? – удивленно спросил Гаррисон.
– Я должна вернуться домой.
Гаррисон протянул руку и, обняв Роксану за плечи, привлек к себе.
– Мое самое дорогое и самое бесстрашное существо на свете! – прошептал он.
Трогательную сцену нарушил стук в дверь. Гаррисон распахнул ее и увидел на пороге лейтенанта Уитмона. Тот был полуодет и держал в руках керосиновую лампу. Причудливые тени заплясали на стенах комнаты. Из-за плеча лейтенанта высунулась голова грума, который принялся на хинди извиняться перед Гаррисоном за ночное вторжение.
– Колльер! – заспанным голосом проговорил лейтенант. – Может быть, вы, черт побери, объясните, что происходит? Ой, извините, мисс Шеффилд! Добрый вечер!.
Роксана ответила легким кивком головы. По губам лейтенанта пробежала еле заметная насмешливая улыбка. Гаррисон положил руку на плечо Роксаны.
– Так. Во избежание всяких недоразумений хочу вам сообщить, что двадцать третьего марта мы с мисс Шеффилд поженились.
Несколько мгновений лейтенант ошарашенно молчал. Потом рассмеялся и, передав лампу груму, крепко пожал руку Колльера.
– Неужели?! Прямо скажу, времени даром вы не теряли! Что ж, разрешите поздравить вас обоих! Но особенно мистера Гаррисона. Ему просто сказочно повезло с невестой!
Колльер улыбнулся и, в свою очередь, крепко пожал лейтенанту руку:
– Спасибо! Но прошу вас пока держать это в секрете. О нашем браке здесь еще никто не знает. Даже отец Роксаны. История слишком долгая и запутанная, чтобы сейчас ее объяснять. Всему свое время! А пока, лейтенант, держите язык за зубами!
– Конечно! Даже под страхом смерти я...
– О нет, лейтенант! – остановила его Роксана. Уитмон удивленно посмотрел на нее. Но она, как бы оправдываясь, поспешила добавить:
– Извините, лейтенант! Просто никогда не надо говорить так. Прошу вас, мистер Уитмон!
Колльер озабоченно посмотрел на побледневшее лицо Роксаны и сказал, обращаясь к лейтенанту:
– Я должен проводить Роксану домой. А вас попрошу вызвать на площадь нескольких солдат. Просто для того, чтобы следить за порядком. Не думаю, чтобы здесь могло случиться что-то очень уж серьезное. Так что не стоит разгонять эту галдящую группу или предпринимать какие-то решительные меры. Тем не менее, если ситуация вдруг начнет выходить из-под контроля, известите начальство.
Лейтенант щелкнул каблуками и вышел. Гаррисон же взял Роксану под руку и, кивнув в сторону дома, приказал груму идти впереди и освещать фонарем дорогу. Все трое вышли на улицу.
Роксана шла медленно. Она молчала. Гаррисон заговорил первым:
– Роксана, я надеюсь, что здешняя ситуация находится под контролем. Но если возникнут какие-либо осложнения, я сумею тебя защитить. Обещаю!
Она молча кивнула в ответ.
– Если в течение ближайших двенадцати часов в Дели все будет спокойно, – продолжал Гаррисон, – то я уеду в Мирут. Мне необходимо присутствовать при вынесении приговора бунтовщикам. Правда, вряд ли я буду участником всей этой церемонии. Просто потребуется написать подробный отчет об увиденном и представить его в Дели.
– Понятно, – тихо сказала Роксана.
– Скажи, а ты сохранила те пистолеты?
– Да.
Они остановились. Гаррисон обнял Роксану, крепко прижал к себе и прошептал:
– Боже мой, Роксана! Я так боюсь оставлять тебя одну!
– Не беспокойся, Колльер. Все будет хорошо!
Но в словах Роксаны не было уверенности. И Гаррисон почувствовал это...
Роксана стояла у ворот и прислушивалась к удалявшимся шагам Гаррисона и грума. Итак, Колльер обещал, что вернется к утру понедельника, если... если все будет хорошо... В случае же если по каким-то причинам Гаррисон не сможет возвратиться в назначенный срок, то предстоящая верховая прогулка будет отменена, а он постарается приехать, как только будет возможно. Колльер просил Роксану не беспокоиться за него, но на всякий случай принять меры предосторожности по отношению к себе самой и остальным членам семьи. То, что Гаррисон может вообще не вернуться из этой небезопасной поездки, Роксана полностью исключала, запретив Колльеру даже намекать на столь ужасный исход, а себе – думать о чем-либо подобном.
Но вот отлучки Сэры из дома без ведома отца и старшей сестры Роксана решила запретить. А еще подумала, что надо срочно отправить записку Ахмеду с предложением перенести верховую прогулку с понедельника на какой-нибудь другой день. Что же касается Максвелла, то он, конечно, может позаботиться о себе сам. Но все же она будет следить и за ним, дабы предостеречь от возможных ошибок и опасных шагов.
Погруженная в эти мысли, Роксана подошла к веранде и уже начала подниматься по ступенькам, когда увидела в темном углу чью-то фигуру. Она остановилась, почувствовав, что сердце вот-вот остановится от страха. Но фигура сделала шаг из темного угла и произнесла голосом Максвелла Шеффилда:
– Роксана!
Роксана облегченно вздохнула.
– Это ты, отец?
– Да. Я увидел какой-то огонь на площади и вышел выяснить, что это такое.
По тону полковника можно было понять, что костер не так уж его и интересовал.
– Это сипаи, – объяснила Роксана. – Они, видимо, обсуждают судьбу осужденных в Мируте.
– Ты так думаешь?
– Уверена.
– А с кем ты только что разговаривала у дороги?
Роксана уже в который раз инстинктивно положила ладонь на живот. Утром она подсчитала, что прошло уже целых две недели со дня, когда у нее должны были начаться месячные. Но пока – ничего... Она уже подробно расспросила обо всем Гарриет Тайтлер, ожидавшую четвертого ребенка. Но Гаррисону Роксана решила ничего не говорить о своих подозрениях, пока сама не убедится в их справедливости.
– С кем я разговаривала? – переспросила она отца. – С Колльером и его грумом. Они провожали меня домой.
– Домой? Откуда же? Я не слышал, чтобы ты куда-то выходила.
– Наверное, ты действительно не слышал, отец.
– Я заметил, что ты уже не в первый раз исчезаешь из дома в поздний час. Скажи мне, ты часто встречаешься с этим человеком?
Требовательный тон отца задел Роксану.
– Выслушай меня, отец! – раздраженно прервала она Максвелла, явно настроившегося на продолжение допроса. – Я прошу тебя прекратить подобные разговоры и...
– Прекратить? И это говорит человек, обещавший, что никогда не принесет позора в родной дом!
– Да, это говорю я. Потому что ничего позорного не совершила. Прошу тебя, садись и послушай, что я тебе скажу.
Максвелл нехотя опустился на стул и выжидающе посмотрел на дочь. Роксана села на другой стул и придвинулась вплотную к отцу. Заметив, что пальцы Максвелла нервно барабанят по стенкам стакана с виски, который он держал в руке, она положила ладонь на его колено и, улыбнувшись, очень мягко сказала:
– Папа... Этот человек – мой муж. Больше месяца назад мы с ним обвенчались в церкви Святого Иакова.
Роксана услышала глубокий вздох отца. Максвелл взял ее руку, поцеловал и долго сидел, не произнося ни слова...
Глава 17
Мирут
Примерно на милю, если не больше, горизонт превратился в сплошную огненную стену, затмившую солнечный закат и вздымавшуюся к небу жадными языками пламени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
Роксана, до этой минуты машинально вертевшая золотое кольцо на пальце, непроизвольно положила руку себе на живот.
– Спасибо, папа!..
Приближался конец месяца, и Роксане пришлось сказать Колльеру, что ее подозрения по поводу возможной беременности не подтвердились. Оба почувствовали разочарование. Но в то же время и он, и она отлично понимали, что время обзаводиться детьми для них еще не наступило. Слишком многие вопросы им еще было необходимо решить.
Кроме того, в стране явно назревали грозные события. Двадцать девятого марта в городе Мируте вспыхнул первый мятеж сипаев. Правда, он был быстро подавлен, а главный зачинщик по имени Мангал Панде после неудачной попытки самоубийства был схвачен и приговорен к смертной казни.
Известие об этом событии пришло в Дели вечером в понедельник, когда полковник Шеффилд с семейством и несколькими приглашенными офицерами, среди которых был и Колльер, сидели за ужином. Максвелл перекрестился и не совсем уверенно сказал:
– Слава Богу, это произошло не здесь. Впрочем, думаю, что иначе не могло и быть: мои люди преданно служат и никакого брожения среди них никогда не замечалось.
Женщины поспешили с ним согласиться, стараясь скрыть охватившее их нервное напряжение. Роксана откинулась на спинку стула и, тщательно подбирая слова, возразила:
– Ты разве не заметил, отец, что местные солдаты явно взволнованы? Даже если у них и нет четкого плана действий, кроме стремления противостоять попыткам подавления их религии, происходящие совсем близко отсюда тревожные события не могут не пробуждать в них опасных мыслей. И возможно, дело не ограничится только мыслями...
Максвелл, поднявший было стакан с виски, опустил его на стол и неодобрительно посмотрел на дочь:
– Я не думаю, что какая-то горстка сипаев настолько обеспокоена возможной угрозой своей вере, что может прибегнуть к насильственным действиям. Уж больно мрачной ты представляешь себе здешнюю ситуацию, Роксана!
– Тем не менее, – возразил сидевший рядом с ней Гаррисон, – нам следует постоянно следить за малейшими проявлениями бунтарства среди сипаев. И время от времени награждать взрослых индийцев шлепками, как нашаливших детей, чтобы научить их уму-разуму. Но если говорить серьезно, они с каждым днем все меньше и меньше нам верят, а потому и ведут себя соответственно. Во всяком случае, прежнего доброго отношения к нам я уже не ощущаю.
Роксане показалось, что не только отца, но и остальных сидевших за столом офицеров возмутили слова Гаррисона. Но полковник тут же разрядил обстановку, громко рассмеявшись и одобрительно кивнув головой Колльеру:
– Конечно, капитан Гаррисон, вы куда умнее всех нас, проживших здесь уже не один год!
Колльер шумно вздохнул, и Роксана испугалась, как бы он сгоряча не наговорил лишнего. Но капитан спокойно обвел взглядом сидевших за столом и доброжелательно улыбнулся полковнику.
И разговор за столом принял уже совсем другое направление, чему в немалой степени способствовала появившаяся на столе очередная партия коньяка и вина. То и другое пили в основном мужчины.
Посидев еще некоторое время, Гаррисон извинился и встал, сославшись на неотложные дела. Роксана тоже поднялась со стула, намереваясь проводить гостя до ворот. Разговоры тут же смолкли. В комнате наступила тишина. Гости только обменивались многозначительными взглядами...
В саду, под рассыпанными по небосводу мерцающими звездами, Роксана вновь ощутила прикосновение теплых, нежных губ Колльера. Он заключил ее в объятия. А она смотрела ему в глаза и с улыбкой слушала его нежный шепот:
– Если бы ты знала, как мне не хватало тебя все это время! И как я тебя люблю!
– Знаю! Но, Колльер, меня очень беспокоят события в Мируте. Из-за них возможны проблемы. Тебе могут сейчас не дать разрешения на брак.
– Роксана! Разве ты забыла, что мы уже женаты?! А значит, получили благословение церкви, которого не может отменить никакая светская власть. В том числе и военная. Даже если лорд Уэверли захочет вмешаться, у него ничего не получится. И не имеет никакого значения то, что наш брак пока тайный. Тайный – от людей, но не от Бога! Я же постараюсь остаться в армии. Во всяком случае, до тех пор, пока все эти мятежи не прекратятся.
– Понимаю, – кивнула Роксана.
– Очень хорошо, что понимаешь. И все-таки было бы гораздо безопаснее для тебя переждать здешнюю смуту в Англии.
– Я никуда не поеду, а останусь здесь, рядом с тобой!
– Роксана! – раздался из темноты голос полковника. Роксана замерла.
– Роксана! – повторил Максвелл. – Тебе лучше вернуться в дом!
– Иду, иду, отец!
Она повернулась к Колльеру и тихо сказала:
– Я хочу снова побыть с тобой вдвоем, чтобы нам никто не мешал!
– Когда?
– Как можно скорее!
– Где?
– Не знаю!
Роксана услышала за спиной тяжелую поступь полковника.
– Гаррисон! – позвал Максвелл, вглядываясь в темноту. – Вы еще здесь?
– Да, сэр.
– Не уходите. Мы решили немного поиграть в карты. Не хотите ли составить компанию? Роксана, извини, но Сэра проснулась и зовет тебя.
Опустив голову, чтобы отец не заметил яркого румянца на ее щеках и предательского блеска глаз, Роксана поспешила в дом...
Последний из гостей распрощался уже глубокой ночью. Роксана давно сидела перед туалетным столиком у себя в комнате и расчесывала большим гребнем свои густые волосы. Снизу донеслись голоса. Роксана прислушалась. Ей показалось, что она узнала голос Гаррисона. Заскрипели ступеньки. Кто-то поднимался по лестнице. Судя по тяжелой поступи, это мог быть только полковник. Действительно, дверь в комнату отворилась, и на пороге вырос Максвелл Шеффилд.
– Гаррисон ушел? – спросила у него Роксана.
– Нет, он еще здесь. Я сказал ему, что ты еще не легла, и попросил подождать на веранде. Обещал тотчас же прислать тебя.
Роксана вскочила со стула и резким движением головы отбросила прядь длинных волос на спину. Мельком взглянув в зеркало, она заметила, что отец внимательно за ней наблюдает.
– Я тебя скоро потеряю, Роксана? – грустно спросил он.
– Что ты имеешь в виду, отец?
– То, что могу очень скоро вновь лишиться дочери, которую только что нашел.
Роксана грустно улыбнулась, взяла отца за руку, повела за собой и только тогда, когда они пришли в комнату Максвелла, сказала:
– Нет, папа, ты не потеряешь меня. Даже если я буду жить где-то на другом конце планеты, мы всегда будем оставаться отцом и дочерью. Разве не так? Мы уже доказали это друг другу. А теперь тебе лучше лечь спать. Я же спущусь вниз и попрощаюсь с... с капитаном Гаррисоном.
Она посадила отца на край кровати, опустилась перед ним на колени и помогла снять сапоги. Максвелл положил ладонь на голову дочери.
– Ты у меня очень хорошая, Роксана! – тихо сказал он.
– Я всего лишь женщина, папа.
– Знаю.
Максвелл расстегнул сюртук и долго смотрел на Роксану. Она наклонилась и поцеловала его в висок.
– Я... Я люблю тебя, папа, – прошептала Роксана и нежно провела ладонью по волосам отца.
Если Максвелл и слышал эти слова, то не подал виду. Роксана же, уложив отца в постель, осторожно вышла из комнаты и, тихо закрыв дверь, сбежала вниз на веранду к мужчине, который недавно стал ее мужем...
Глава 16
– Какое сегодня число?
Гаррисон нехотя потянулся и, подняв голову, посмотрел на стенные часы, висевшие над кроватью.
– Если принять во внимание время, я бы сказал, что сегодня уже седьмое мая. А почему ты спросила?
– Просто так.
– Я лично очень жду понедельника. А ты?
– Понедельника?.. Гм-м... Ах да! Я тоже жду его с нетерпением.
– Ты ведь помнишь, что мы хотели весело провести этот день?
– Конечно! Мы возьмем Сэру, пригласим Ахмеда и поедем на верховую прогулку... Ну ладно! Дай мне еще немного поспать... Если тебе хочется поговорить, то, умоляю, подожди немного...
– Извини, Роксана!
Гаррисон хотел было повернуться на другой бок и тоже заснуть, но какой-то шум под окнами заставил его подняться с кровати и выглянуть на улицу. На площади гарнизона почему-то горел костер, и в его мерцающем свете Гаррисон увидел множество беспорядочно двигавшихся человеческих фигур. Он снял со стены винтовку, проверил, заряжена ли она, и выскочил на веранду. Навстречу ему тут же метнулась какая-то тень. Гаррисон отступил на шаг и поднял винтовку. Но тут же опустил, узнав своего грума.
– Что здесь происходит? – с тревогой спросил Колльер.
– Какой-то переполох среди пехоты.
– И давно?
– Часа два.
– Почему ты меня не разбудил?
– Мне все это показалось не очень серьезным, поэтому не хотел вас тревожить.
– Но в чем все-таки дело? Ты можешь мне связно объяснить?
– Один из сипаев вернулся из Мирута. Там судят бунтовщиков. Приговор будет зачитан через два дня. Солдаты-индийцы в нашем военном городке очень этим обеспокоены. Вот они и собрались на площади около костра, чтобы обсудить новость и решить, как в такой ситуации себя вести.
Гаррисон посмотрел сначала на закрытую дверь дома, потом на собравшихся вокруг костра индийцев. Затем приказал груму сбегать в ближайшее бунгало, из окон которого пробивался свет, и попросить кого-либо из живущих там офицеров прийти к нему.
Грум побежал исполнять приказание, а Гаррисон вернулся в дом. Войдя в спальню, он увидел, что Роксана сидит на краю кровати и с тревогой смотрит на него.
– Что там? – спросила она.
– Не знаю.
– А все-таки?
– Несколько сипаев собрались на площади и обсуждают судьбу бунтовщиков в Мируте. Приговор должен быть объявлен через два дня.
– Вот тогда они все и узнают.
– Да, именно тогда!
Роксана встала с кровати и начала одеваться.
– Ты куда? – удивленно спросил Гаррисон.
– Я должна вернуться домой.
Гаррисон протянул руку и, обняв Роксану за плечи, привлек к себе.
– Мое самое дорогое и самое бесстрашное существо на свете! – прошептал он.
Трогательную сцену нарушил стук в дверь. Гаррисон распахнул ее и увидел на пороге лейтенанта Уитмона. Тот был полуодет и держал в руках керосиновую лампу. Причудливые тени заплясали на стенах комнаты. Из-за плеча лейтенанта высунулась голова грума, который принялся на хинди извиняться перед Гаррисоном за ночное вторжение.
– Колльер! – заспанным голосом проговорил лейтенант. – Может быть, вы, черт побери, объясните, что происходит? Ой, извините, мисс Шеффилд! Добрый вечер!.
Роксана ответила легким кивком головы. По губам лейтенанта пробежала еле заметная насмешливая улыбка. Гаррисон положил руку на плечо Роксаны.
– Так. Во избежание всяких недоразумений хочу вам сообщить, что двадцать третьего марта мы с мисс Шеффилд поженились.
Несколько мгновений лейтенант ошарашенно молчал. Потом рассмеялся и, передав лампу груму, крепко пожал руку Колльера.
– Неужели?! Прямо скажу, времени даром вы не теряли! Что ж, разрешите поздравить вас обоих! Но особенно мистера Гаррисона. Ему просто сказочно повезло с невестой!
Колльер улыбнулся и, в свою очередь, крепко пожал лейтенанту руку:
– Спасибо! Но прошу вас пока держать это в секрете. О нашем браке здесь еще никто не знает. Даже отец Роксаны. История слишком долгая и запутанная, чтобы сейчас ее объяснять. Всему свое время! А пока, лейтенант, держите язык за зубами!
– Конечно! Даже под страхом смерти я...
– О нет, лейтенант! – остановила его Роксана. Уитмон удивленно посмотрел на нее. Но она, как бы оправдываясь, поспешила добавить:
– Извините, лейтенант! Просто никогда не надо говорить так. Прошу вас, мистер Уитмон!
Колльер озабоченно посмотрел на побледневшее лицо Роксаны и сказал, обращаясь к лейтенанту:
– Я должен проводить Роксану домой. А вас попрошу вызвать на площадь нескольких солдат. Просто для того, чтобы следить за порядком. Не думаю, чтобы здесь могло случиться что-то очень уж серьезное. Так что не стоит разгонять эту галдящую группу или предпринимать какие-то решительные меры. Тем не менее, если ситуация вдруг начнет выходить из-под контроля, известите начальство.
Лейтенант щелкнул каблуками и вышел. Гаррисон же взял Роксану под руку и, кивнув в сторону дома, приказал груму идти впереди и освещать фонарем дорогу. Все трое вышли на улицу.
Роксана шла медленно. Она молчала. Гаррисон заговорил первым:
– Роксана, я надеюсь, что здешняя ситуация находится под контролем. Но если возникнут какие-либо осложнения, я сумею тебя защитить. Обещаю!
Она молча кивнула в ответ.
– Если в течение ближайших двенадцати часов в Дели все будет спокойно, – продолжал Гаррисон, – то я уеду в Мирут. Мне необходимо присутствовать при вынесении приговора бунтовщикам. Правда, вряд ли я буду участником всей этой церемонии. Просто потребуется написать подробный отчет об увиденном и представить его в Дели.
– Понятно, – тихо сказала Роксана.
– Скажи, а ты сохранила те пистолеты?
– Да.
Они остановились. Гаррисон обнял Роксану, крепко прижал к себе и прошептал:
– Боже мой, Роксана! Я так боюсь оставлять тебя одну!
– Не беспокойся, Колльер. Все будет хорошо!
Но в словах Роксаны не было уверенности. И Гаррисон почувствовал это...
Роксана стояла у ворот и прислушивалась к удалявшимся шагам Гаррисона и грума. Итак, Колльер обещал, что вернется к утру понедельника, если... если все будет хорошо... В случае же если по каким-то причинам Гаррисон не сможет возвратиться в назначенный срок, то предстоящая верховая прогулка будет отменена, а он постарается приехать, как только будет возможно. Колльер просил Роксану не беспокоиться за него, но на всякий случай принять меры предосторожности по отношению к себе самой и остальным членам семьи. То, что Гаррисон может вообще не вернуться из этой небезопасной поездки, Роксана полностью исключала, запретив Колльеру даже намекать на столь ужасный исход, а себе – думать о чем-либо подобном.
Но вот отлучки Сэры из дома без ведома отца и старшей сестры Роксана решила запретить. А еще подумала, что надо срочно отправить записку Ахмеду с предложением перенести верховую прогулку с понедельника на какой-нибудь другой день. Что же касается Максвелла, то он, конечно, может позаботиться о себе сам. Но все же она будет следить и за ним, дабы предостеречь от возможных ошибок и опасных шагов.
Погруженная в эти мысли, Роксана подошла к веранде и уже начала подниматься по ступенькам, когда увидела в темном углу чью-то фигуру. Она остановилась, почувствовав, что сердце вот-вот остановится от страха. Но фигура сделала шаг из темного угла и произнесла голосом Максвелла Шеффилда:
– Роксана!
Роксана облегченно вздохнула.
– Это ты, отец?
– Да. Я увидел какой-то огонь на площади и вышел выяснить, что это такое.
По тону полковника можно было понять, что костер не так уж его и интересовал.
– Это сипаи, – объяснила Роксана. – Они, видимо, обсуждают судьбу осужденных в Мируте.
– Ты так думаешь?
– Уверена.
– А с кем ты только что разговаривала у дороги?
Роксана уже в который раз инстинктивно положила ладонь на живот. Утром она подсчитала, что прошло уже целых две недели со дня, когда у нее должны были начаться месячные. Но пока – ничего... Она уже подробно расспросила обо всем Гарриет Тайтлер, ожидавшую четвертого ребенка. Но Гаррисону Роксана решила ничего не говорить о своих подозрениях, пока сама не убедится в их справедливости.
– С кем я разговаривала? – переспросила она отца. – С Колльером и его грумом. Они провожали меня домой.
– Домой? Откуда же? Я не слышал, чтобы ты куда-то выходила.
– Наверное, ты действительно не слышал, отец.
– Я заметил, что ты уже не в первый раз исчезаешь из дома в поздний час. Скажи мне, ты часто встречаешься с этим человеком?
Требовательный тон отца задел Роксану.
– Выслушай меня, отец! – раздраженно прервала она Максвелла, явно настроившегося на продолжение допроса. – Я прошу тебя прекратить подобные разговоры и...
– Прекратить? И это говорит человек, обещавший, что никогда не принесет позора в родной дом!
– Да, это говорю я. Потому что ничего позорного не совершила. Прошу тебя, садись и послушай, что я тебе скажу.
Максвелл нехотя опустился на стул и выжидающе посмотрел на дочь. Роксана села на другой стул и придвинулась вплотную к отцу. Заметив, что пальцы Максвелла нервно барабанят по стенкам стакана с виски, который он держал в руке, она положила ладонь на его колено и, улыбнувшись, очень мягко сказала:
– Папа... Этот человек – мой муж. Больше месяца назад мы с ним обвенчались в церкви Святого Иакова.
Роксана услышала глубокий вздох отца. Максвелл взял ее руку, поцеловал и долго сидел, не произнося ни слова...
Глава 17
Мирут
Примерно на милю, если не больше, горизонт превратился в сплошную огненную стену, затмившую солнечный закат и вздымавшуюся к небу жадными языками пламени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31