— Нет, — ответила Дженни, пряча нож в чулок. — Поэтому хорошо, что ты останешься с ней. Надо думать, тебя послал Иэн?Маленький человечек кивнул.— Ага. Нашли конвой?Мы рассказали о своих достижениях. Муртаг услышал, что Джейми сбежал, и уголок его рта — могу поклясться — слегка дернулся, но назвать это улыбкой было бы большим преувеличением.Наконец Дженни встала и свернула одеяло.— Куда ты собралась? — изумилась я.— Домой. — Она кивнула на Муртага. — Теперь он с тобой, и тебе я не нужна, а вот другим — очень.Муртаг взглянул на небо. Ущербная луна едва виднелась из-за дымки облаков, в кронах сосен над головой шептал о чем-то мелкий дождик.— Утро вполне подойдет. Ветер поднимается, ночью далеко не уедешь.Дженни помотала головой, заправляя волосы под чепец.— Я знаю дорогу. А если ночью никто не выйдет из дома, значит, никто не попадется мне на пути, точно?Муртаг нетерпеливо вздохнул.— Такая же упрямая, как этот бык, твой братец, прошу прощения, конечно. Чего спешить-то? Сомневаюсь я, что твой славный муженек притащит в постель девку, пока тебя нет.— Не видишь ты дальше своего носа, duine, а он довольно короткий, — отрезала Дженни. — А если ты столько лет прожил на свете и так и не понял, что лучше не вставать между кормящей матерью и голодным младенцем, то у тебя не хватит мозгов даже чтоб выследить кабана, а не только человека в вереске.Муртаг поднял вверх руки, признавая свое поражение.— О, ладно, ты же все равно сделаешь по-своему. Я же не знал, что пытаюсь втолковать что-то дикой свинье. Боюсь, что за мои же хлопоты ты еще и клык мне в ногу вонзишь.Дженни совершенно неожиданно засмеялась, показав ямочки на щеках.— Ах ты, старый мошенник. — Она наклонилась и подняла тяжелое седло. — Смотри, заботься хорошенько о моей сестре, и не забудьте сообщить, когда найдете Джейми.Она уже отвернулась и начала седлать пони, как вдруг Муртаг сказал:— Да, кстати, у тебя дома, кажется, новая судомойка.Дженни замерла, глядя на него, потом медленно опустила седло на землю.— И кто же это?— Вдова Макнэб, — неспешно ответил он. Дженни не шевелилась, только чепец и плащ трепетали на ветру.— Как? — спросила она, наконец.Муртаг наклонился, поднял седло и затянул подпругу одним ловким движением.— Пожар, — лаконично ответил он, последний раз дернув стремена. — Будешь проезжать по верхнему полю, посмотри — зола еще теплая.Муртаг подставил Дженни руки, чтобы помочь взобраться в седло, но она медленно покачала головой и взялась за поводья, поманив меня.— Пройдись со мной до вершины холма, Клэр, если ты не против.Мы отошли от костра. Воздух был холодным и промозглым. Моя юбка отсырела и липла к ногам. Дженни наклонила голову против ветра Я видела ее профиль со стиснутыми бледными губами.— Значит, это Макнэб сдал Джейми солдатам? — спросила я.Она медленно кивнула.— Ага. Или Иэн выяснил, или еще кто-нибудь; неважно, кто именно.Был поздний ноябрь, День Гая Фокса давно прошел, но мне неожиданно представился большой костер: языки пламени лижут стены и расползаются по соломенной крыше, как мечи огненных ангелов, и огонь ревет свои молитвы для тех, кто навеки проклят. А внутри, в золе собственного очага, скорчился человек, и при следующем порыве ледяного ветра он обратится в черную пыль, и ветер выдует ее из казавшегося таким надежным убежища.Иногда между справедливостью и жестокостью — очень тонкая грань.Тут я поняла, что Дженни в упор смотрит на меня и что-то спрашивает, и я тоже посмотрела на нее и кивнула. Мы с ней стояли по одну сторону этой мрачной и капризной грани, по крайней мере, сейчас.Мы помедлили немного на вершине холма. Муртаг внизу у костра казался просто темным пятнышком. Дженни порылась в кармане юбки и сунула мне в руку небольшой замшевый мешочек.— Арендная плата с квартального дня, — пояснила она. — Тебе может это потребоваться.Я попыталась вернуть ей деньги, утверждая, что Джейми не захочет их взять — они нужны для поместья, но Дженни и слышать об этом не захотела. И хотя Дженет Фрэзер была всего лишь в половину роста своего брата, в упрямстве она ему не уступала.Так что я сдалась и надежно засунула деньги в тайники собственной одежды. По настоянию Дженни я взяла у нее и небольшой кинжал.— Это Иэна, но у него есть другой, — сказала она. — Засунь его в чулок и прижми подвязкой. Не вытаскивай даже во сне.Она опять помедлила, словно собиралась сказать еще что-то. Так оно и оказалось.— Джейми говорил, — осторожно произнесла она, — что ты умеешь… предсказывать. И сказал, что в этом случае я должна тебя послушаться. Может… ты хочешь мне что-нибудь сказать?Мы с Джейми обсуждали необходимость подготовить обитателей Лаллиброха к предстоящим бедствиям Мятежа. Только нам казалось, что времени впереди достаточно.Теперь времени не осталось — какие-нибудь несколько минут, за которые я должна сообщить своей новообретенной сестре, ставшей мне очень дорогой, сведения, которые смогут уберечь Лаллиброх в надвигающейся буре.Быть пророком очень неудобно, подумала я уже не в первый раз, испытывая искреннее сочувствие к Иеремии и его Плачу. Кроме того, я точно поняла, почему Кассандру так не любили. Но выхода не было. На вершине шотландского холма, где ночной ветер осенней бури раздувал мои волосы и юбки, как полотнища баньши, я подняла лицо к укутанному тучами небу и начала прорицать.— Посадите картофель, — сказала я.У Дженни отвисла челюсть, но она тут же закрыла рот и решительно кивнула.— Картофель. Ага. Его нет ближе Эдинбурга, но я пошлю за ним. Много?— Как можно больше. Его пока не сажают в горах, но будут. Это корнеплод, и он долго хранится, а урожайность выше, чем у овса и ячменя. Отведи как можно больше земли под те культуры, которые могут долго храниться. Через два года начнется голод, очень сильный. Если у вас есть земли или собственность, не дающие большого дохода, продайте их за золото. Будет война и страшная резня. Мужчин будут выслеживать в горах, везде. — Я немного подумала. — Есть в доме убежище для священников?— Да, его построили после времен Лорда-протектора.— Устройте убежище или другое надежное место, чтобы прятаться. Надеюсь, что Джейми оно не понадобится, — при этой мысли я с трудом сглотнула, — но кому-то другому пригодится.— Хорошо. Это все? — Лицо Дженни было серьезным и решительным. Я мысленно благословила Джейми за то, что он вовремя предупредил сестру, а ее за то, что так доверяла брату. Она не стала спрашивать меня, откуда я это знаю и почему, а просто запоминала все сказанное, и я знала, что моим поспешным инструкциям обязательно последуют.— Все. Во всяком случае, все, что я сейчас могу сообразить. — Я попыталась улыбнуться, но попытка показалась неубедительной даже мне.Ее улыбка вышла лучше. Дженни, прощаясь, прикоснулась к моей щеке.— Да пребудет с тобой Господь, Клэр. Мы обязательно встретимся — когда ты приведешь моего брата домой. ЧАСТЬ ШЕСТАЯПОИСКИ Глава 34Рассказ Дугала Конечно, у цивилизации имеется много недостатков, угрюмо размышляла я, но достоинства ее неоспоримы. К примеру, телефон. Или газеты, весьма популярные в столичных центрах, таких, как Эдинбург или Перт, но совершенно неизвестные в глуши шотландских гор.При отсутствии подобных средств массовой информации новости распространялись от человека к человеку со скоростью пешехода. Конечно, люди узнавали все, что необходимо, но с задержкой в несколько недель. Соответственно, столкнувшись с проблемой точно выяснить, где находится Джейми, я ни на что не могла полагаться, разве только на вероятность того, что кто-нибудь встретит его и сообщит в Лаллиброх. Но это могло занять недели. А зима вот-вот наступит, и дальнейшие поиски станут невозможными. Я подбрасывала хворост в костер и взвешивала свои возможности.Куда мог пойти Джейми после побега? Не в Лаллиброх, это точно, и почти наверняка не на север, во владения Маккензи. На юг, где он снова мог встретить своих прежних грубых сотоварищей? Нет, скорее всего, на северо-восток, в сторону Леоха. Но если это вычислила я, мог вычислить и конвой.Вернулся Муртаг, с шумом бросив на землю собранный хворост. Он сел, скрестив ноги, на плед, и обмотался им, чтобы укрыться от холода. Потом посмотрел на небо, где за стремительно несущимися облаками сияла луна.— Прямо сейчас снег не пойдет, — пробормотал он, нахмурившись. — Еще неделя, может, даже две. Мы успеем добраться до Леоха.Приятно получить подтверждение своим выводам, подумала я.— Думаешь, он там?Маленький человечек пожал плечами, подтянув плед повыше.— Кто знает. Путь для него будет нелегким — прятаться днем и держаться подальше от дорог. И коня у него нет. — Он поскреб подбородок. — Мы его найти не можем, значит, пусть он нас ищет.— Это как? Будем посылать сигнальные ракеты? — саркастически предположила я. Одно в Муртаге было хорошо: какую бы нелепость я ни сказала, он вел себя так, будто я ничего не говорила— Я привез твой сверток с медикаментами, — кивнул он на седельные сумки, лежавшие на земле. — И вокруг Лаллиброха у тебя доброе имя. Тебя знают, как целительницу, почти по всей округе. — Он кивком подтвердил свои мысли. — Ага, этого достаточно. — И без дальнейших объяснений улегся на землю, закутался в плед и спокойно уснул, не обращая внимания на вой ветра в деревьях, на дождь и на меня.Довольно скоро я поняла, что он имел в виду. Путешествуя открыто — и медленно — вдоль основных дорог, мы останавливались у каждой хижины, в каждой деревне и деревушке. Там он быстренько изучал население, выяснял, кто страдает от болезни или раны, и приводил его ко мне на лечение. Врачей в этих местах было мало, и всегда находился кто-нибудь, нуждающийся в моей помощи.Пока я занималась тонизирующими средствами и мазями, Муртаг лениво болтал с друзьями и родственниками страдальца, непременно описывая наш путь в Леох. Если вдруг больных в деревне не оказывалось, мы все равно останавливались на ночлег, в коттедже или пивной. В таких местах Муртаг пел, чтобы развлечь наших хозяев и заработать ужин, упрямо настаивая на том, чтобы я не тратила полученные от Дженни деньги на случай, если мы найдем Джейми — тогда они нам понадобятся.Не очень настроенный беседовать, он учил меня своим песням, чтобы убить время, пока мы тащились от деревни к деревне.— У тебя приличный голос, — заметил он однажды после сравнительно успешной попытки исполнить «Цыпочки из Ярроу». — Не очень умелый, но сильный и не фальшивый. Попробуй еще раз, а вечером споешь вместе со мной. Там, за холмом, есть небольшая пивная.— Ты в самом деле думаешь, что это поможет? — спросила я. — Ну, то, что мы делаем?Муртаг поерзал в седле перед тем, как ответить. Он не был прирожденным всадником, поэтому всегда выглядел, как обезьяна, выучившаяся кататься на пони, однако вечером спешивался свежий, как огурчик, а я едва была в состоянии стреножить своего пони прежде, чем рухнуть на землю.— О да, — сказал он, наконец. — Раньше или позже. В эти дни больных стало больше, нет?Так оно и было, и я согласилась с ним.— Ну вот, — подчеркнул он свою правоту. — Это значит, что весть о твоем умении разнеслась далеко. А мы именно этого и хотим. Но, может, можно сделать больше. Поэтому сегодня вечером ты будешь петь. И возможно… — Тут Муртаг замялся, словно не решаясь что-то предложить.— Возможно что?— Ты ведь знаешь кое-что о гадании, так? — осторожно спросил он. Я поняла причину неуверенности — он видел исступленную охоту на ведьм в Крэйнсмире — и улыбнулась.— Немножко. Хочешь, чтобы я попробовала?— Ага. Чем больше мы предложим — тем больше народа придет на нас посмотреть, а потом расскажут другим. И весть о нас разнесется все дальше, так что и парень об этом услышит. Тогда мы его и найдем. Готова попытаться, а?Я пожала плечами.— Если это поможет — почему нет?Мой дебют певицы и гадалки состоялся тем же вечером в Лимрэйге с немалым успехом. Я убедилась, что миссис Грэхем была права, утверждая — лица, а не руки, дают тебе необходимые подсказки.Слава наша понемногу разносилась все дальше и дальше, и на следующей неделе, когда мы въехали в деревню, люди выбегали из домов, приветствуя нас, и бросали нам пенни и небольшие подарки, когда мы уезжали.— Знаешь, мы могли бы немало извлечь из этого, — заметила я как-то вечером, пряча вечерний заработок. — Плохо, что поблизости нет театра — можно было бы устроить настоящий мюзик-холл: магический Муртаг и его чарующая ассистентка Глэдис.Муртаг отнесся к этому замечанию со своим обычным молчаливым равнодушием, но чистая правда: мы неплохо ладили. Может, потому что были едины в своих поисках, невзирая на различия наших индивидуальностей.Погода становилась все хуже, и наше продвижение — все медленнее, а от Джейми так и не было ни слова. Однажды ночью, неподалеку от Белладрума, во время проливного дождя, мы встретились с табором настоящих цыган.Я недоверчиво заморгала, увидев на поляне у дороги выцветшие кибитки. Это походило на цыганский табор, который каждый год приезжал на Хэмпстедскую Пустошь.И люди выглядели точно так же: смуглые, веселые, громкоголосые и приветливые. Заслышав позвякивание нашей сбруи, из окна кибитки выглянула женская голова. Женщина осмотрела нас с ног до головы и громко закричала что-то. Тут же под деревьями появилось множество ухмыляющихся коричневых лиц.— Дай-ка сюда кошелек на хранение, — не улыбаясь, сказал Муртаг, внимательно глядя на молодого цыгана, который вразвалочку шел к нам с веселым пренебрежением к дождю, промочившему его разноцветную рубашку. — И ни к кому не поворачивайся спиной.Я была осторожной, но нас приняли очень радостно и предложили разделить с ними ужин. Пахло потрясающе, каким-то тушеным мясом, и я охотно приняла приглашение, не обращая внимания на кислые предположения Муртага о происхождении животного, которое тушилось в котле.Они немного говорили по-английски, хуже по-гаэльски. В основном мы общались жестами и на каком-то варварском языке, который немного походил на французский. В кибитке, где мы ужинали, было тепло и славно. Женщины, мужчины и дети ели из своих мисок, усаживаясь там, где нашлось место, и подбирая подливку кусками хлеба. Это была самая вкусная еда за последнее время, и я ела, пока не почувствовала, что сейчас лопну. Я едва дышала, когда начала петь, но старалась, как могла, просто мыча в самых трудных местах и доверяя Муртагу вести мелодию.Наше представление сорвало восторженные аплодисменты, и цыгане ответили нам тем же — один молодой человек спел под аккомпанемент древней скрипки что-то очень жалобное. Его выступление ознаменовалось сломанным тамбурином, в который слишком старательно лупила девочка лет восьми.Муртаг, очень осторожный в расспросах в деревнях и на фермах, где мы останавливались, с цыганами был предельно откровенен.К моему удивлению, он прямо сказал им, кого мы ищем: крупного мужчину с волосами, как огонь, и глазами, подобными летнему небу. Цыгане переглядывались, потом единодушно замотали головами. Нет, они его не видели. Но… тут их главный, молодой человек в пестрой рубашке, встретивший нас, изобразил, как он посылает гонца в случае, если они натолкнутся на мужчину, которого мы ищем.Я поклонилась, улыбнувшись, а Муртаг, в свою очередь, изобразил, как платит деньги за полученные сведения. Этот момент был встречен улыбками… и задумчивыми взглядами. Я обрадовалась, когда Муртаг заявил, что мы не можем остаться на ночь, но все равно большое спасибо. Он вытряс из сумки несколько монет, старательно показывая, что там лежит всего-то несколько медяков. Раздав их с благодарностями за ужин, мы пошли прочь, а вслед нам неслись многословные прощания и добрые пожелания — во всяком случае, я решила, что услышала именно это.С таким же успехом они могли говорить, что поедут за нами и перережут нам глотки, и Муртаг вел себя так, словно это они и обещали. Он пустил наших пони в галоп, а через две мили свернул, и мы некоторое время заметали следы, пробираясь по зарослям, прежде, чем вернулись на дорогу.Муртаг посмотрел в обе стороны, но дорога была пуста, а пыль прибита дождем.— Ты в самом деле решил, что они будут нас преследовать? — с любопытством спросила я.— Их там двенадцать, а нас только двое, вот я и решил, что лучше делать так, будто они за нами погнались.Это звучало довольно разумно, и я без лишних вопросов совершила с ним еще несколько хитрых маневров. В конце концов мы оказались в Россморе, где и переночевали в сарае.Снег пошел на следующий день. Совсем немного, он лишь припудрил землю, как мука припудривает пол на мельнице, но это меня встревожило. Мне не хотелось думать о Джейми, о том, как он в одиночестве, без крыши над головой, скрывается в вереске в одной рубашке и пледе — так он был одет, когда солдаты схватили его. А через два дня появился гонец.Солнце еще стояло довольно высоко, но в гленах, обнесенных скалами, уже наступил вечер.Под деревьями лежали такие глубокие тени, что тропинка — если она там вообще была — оставалась невидимой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45