Абриэль снова оглянулась, чтобы смерить взглядом расстояние между собой и Десмондом, но громко вскрикнула от боли, ударившись пальцем ноги о неровный камень. Споткнувшись, она попыталась восстановить равновесие, но врезалась в стену и едва не потеряла сознание.
И тут Десмонд ринулся вперед куда быстрее, чем могла предположить Абриэль, особенно для такого жирного и малоподвижного человека. Сознание того, что она в опасности, проникло сквозь окутавший мозг туман, и сердце сжалось от страха. Сейчас она снова окажется в лапах злобного чудовища!
Она развернулась, лихорадочно пытаясь избежать его протянутой руки. Его пальцы запутались в ее длинных распущенных волосах, но в отчаянной попытке освободиться она оставила несколько прядей в его руке и отскочила. И снова бросилась по коридору, еще яснее сознавая, что ее жизнь в опасности.
Впереди, освещенный лунным светом, струившимся сквозь узкие окна, виднелся выход на лестницу. Если Абриэль спустится на нижний этаж и Десмонд ее не поймает, может, она еще успеет скрыться в родительской спальне. Вашел, наверное, попытается урезонить сквайра и убедить его быть терпеливым с женой.
Абриэль оглянулась в третий раз. К ее ужасу, Десмонд оказался гораздо ближе, чем она воображала. Если она не сообразит, как избавиться от него и сбить с толку, перепрыгнув через балясину лестницы, ее побег не удастся. Она боялась, что он испытает злобный восторг, вновь запустив руки в ее локоны, особенно сейчас, когда кожа на голове надсадно ныла. Но придется рискнуть, если она хочет удрать от своего пьяного супруга.
Собравшись с силами, она снова попыталась увеличить расстояние между собой и Десмондом. Добралась до конца коридора и повернулась лицом к разъяренному чудовищу.
– Теперь ты не сбежишь от меня, Абриэль, – хвастливо объявил Десмонд, несмотря на то что едва дышал. – За твоей спиной – стена, и ты можешь пройти к лестнице только мимо меня.
На лбу его выступил пот и покатился солеными струйками по раскрасневшимся щекам. Десмонд прижал руку к круглому животу, словно пытаясь унять боль в боку, и, переваливаясь, направился к ней.
Она напряглась, ожидая момента, когда придется проскользнуть мимо него и проскочить на верхнюю площадку. Как самодовольно он ухмыляется ей в лицо! Но чем ближе подходил, тем больше шансов промчаться мимо. Если между ними окажется слишком большое пространство, он поймет, что она задумала, и преградит ей дорогу.
Десмонд был примерно на расстоянии длины вытянутой руки, когда она метнулась в открывшийся промежуток, словно вся жизнь зависела от этого. Он выбросил вперед руку, чтобы схватить ее, но не сумел, потому что она легко ускользнула от него. Грязное ругательство сорвалось с губ Десмонда.
Абриэль снова ринулась к лестнице, подгоняемая вполне реальной угрозой оказаться в объятиях «любящего» мужа.
– Я все равно тебя поймаю, – прохрипел Десмонд, ковыляя следом, – и уж тогда, будь уверена, научу, как бегать от меня!
Судя по озерцу лунного света, маячившему впереди, лестница была совсем рядом. Похоже, ее замысел сработал, но до полной безопасности еще далеко. Десмонд упрямо топал сзади, хотя значительно замедлил шаги.
Но тут Абриэль влетела в высокую теплую мускулистую стену и отскочила назад. Голова закружилась, но мощные руки сжали ее локти, не давая упасть. Сбитая с толку, девушка подняла голову, уставилась в знакомые синие глаза и, охнув, попыталась вырваться.
– О, Рейвен, нет уходи скорее! Ты не должен вмешиваться!
– Гнусный, подлый негодяй! Убери руки от моей жены! – прорычал Десмонд де Марле, едва державшийся на ногах. Он тяжело, со свистом дышал, и потное, побагровевшее лицо казалось еще более одутловатым, чем обычно. К тому же его, как на грех, одолела икота. – Наглый шотландский мерзавец! – продолжал он, едва ворочая языком и угрожающе потрясая кулаками под носом шотландца. – Слишком часто… ты лез… в мои дела… но на этот раз… далеко зашел… Я велю избить тебя… пока не сдеру кожу… Это моя жена… в замке… полно моих друзей… которые мне верны…
Рейвен легко отбил предплечьем пухлый кулак и тихо, пренебрежительно рассмеялся:
– Люди, которых ты посылаешь вершить за себя грязные дела? Вроде тех двоих, что были убиты в последней стычке? Что ты им обещал? Жалкие медяки в награду? Или правда то, что ты заручился этой хваленой верностью, угрожая расправиться с их семьями, женами и детьми? Именно такая расплата ожидала тех бедняг, если они не согласились бы прикончить нас?
– Не твое дело! – прошипел Десмонд, которому не терпелось утолить жажду мести. – По правде говоря, чертов шотландец, я с величайшей радостью увижу твою отрубленную голову на пике за подвесным мостом этого самого замка! И каждый раз, проезжая мимо твоей гниющей башки, я смогу снова и снова смеяться при воспоминании о твоих бесплодных усилиях заполучить Абриэль!
– Если уверен, что справишься лучше тех бедняг, которые пали от моего меча. Должен сказать, что в жизни не видел подобного идиота!
Лицо Десмонда полиловело, глаза вылезли из орбит.
Абриэль не знала, что делать, боясь, что сейчас начнется драка. Правда, Десмонд наконец забыл о ней, но она не могла оставить Рейвена одного справляться с разъяренным Десмондом, тем более что шотландец так и напрашивался на поединок, а в замке, где было столько друзей Десмонда, его наверняка одолеют!
Веселая полуулыбка искривила губы Рейвена.
– Все же, если тебе не терпится самому убить меня, я с радостью позволю тебе выбрать оружие. Или собираешься придушить меня во сне, тайком? Ты старая жирная крыса, которая выходит из норы по ночам и шарит в замке, изобретая все новые и новые подлости, пока все остальные спят! Но есть способы справиться и с таким гнусным паразитом: скормить его котам и сэкономить расходы на похороны.
– Грязный шотландский нищий! Я покажу тебе, что почем! – взбеленился Десмонд. – Помяни мои слова, это твоими останками мои коты пообедают сегодня же ночью!
– Повторяю, если сам собираешься взяться за меня, сквайр, лучше подумай о том, чего не предусмотрели твои друзья. Прежде чем стать посланником, я прошел воинское обучение, так что всегда могу ответить ударом на удар. Впрочем, думаю, ты помнишь ту ночь во дворце его величества! Тогда ты сбежал, поджав хвост! Будь у тебя хоть капля мужества, сам бы повел своих людей в лес вместо того, чтобы просто подсказать, где найти меня и моего отца!
Издевка оказалась последней каплей. Терпение Десмонда лопнуло. Остатки разума, и без того затуманенные бесчисленными кружками эля, окончательно улетучились.
Издав гортанный клич, Десмонд снова выругался, скрючил пальцы, словно когти, и ринулся на врага. Очевидно, он намеревался вцепиться Рейвену в горло, пока тот не забьется на полу в смертельных судорогах. Но тут шотландец ловко отступил, позволив Десмонду пролететь мимо.
Десмонд испуганно охнул, увидев перед собой каменную лестницу, с которой когда-то столкнул единокровного брата. Он отчаянно пытался удержаться на краю, найти какую-то опору. Все напрасно. Мгновением позже он уже балансировал на краю той же самой пропасти, где несколько месяцев назад стоял лорд де Марле, и испытывая тот же самый безумный ужас, который, как воображал, ощущал старший брат, прежде чем полететь вниз. Он беспорядочно размахивал короткими руками в безумной попытке сохранить равновесие, но был для этого слишком пьян и зол.
В ушах эхом отдавался бешеный стук сердца. В это мгновение между жизнью и смертью перед глазами прошла целая вечность и, возможно, те же картины, которые видел брат в свои последние минуты, прежде чем упокоиться навечно. Кошмар наяву предстал перед ним. Вот оно, возмездие за все! И он непременно попадет в ад!
У подножия лестницы царил непроглядный мрак. Десмонд присутствовал на множестве похоронных служб по тем, кого убил, и теперь с ужасом вспоминал мрачные предупреждения, содержавшиеся в проповедях священников. И слишком живо возник в его памяти горячечный бред матери, извивавшейся в предсмертных муках.
Как и она, Десмонд увидел демонов, копошившихся под ним спутанной темной массой, и, желая избежать терзаний, простер руки в жалобной мольбе к некоему ангелу милосердия, который согласился бы избавить его от этой пытки.
Но из мрачного провала Десмонда манили другие духи, ожидавшие его со злорадными ухмылками, словно обреченные на вечную работу тюремщиков в этом проклятом месте.
И в довершение всего перед глазами сгустился белый пар, приняв облик единокровного брата. Печально качая головой, дух безмолвно показал вниз, в черную бездну, разверзшуюся перед ним.
– Я не хотел сталкивать тебя вниз, Уэлдон, – бормотал Десмонд, истекая потом и слюной. – Это был несчастный случай! Ты должен поверить мне, брат! Умоляю не мстить мне зато, что случилось тогдашней ночью! Помилосердствуй! Позволь мне жить! Сжалься!
Рейвен и Абриэль, дрожа от странного озноба, переглянулись. До этой минуты им никогда еще не доводилось слышать столь нескрываемого ужаса в криках человека перед лицом смерти.
Десмонд из последних сил пытался удержаться, найти опору, но его словно что-то толкало вперед. Он даже сумел коснуться каменной стены, но обмякшие мышцы не смогли удержать грузного тела, и он полетел головой вниз, неуклюже размахивая руками и ногами и издавая глухие стоны. Наконец его голова врезалась в стену, и он повалился на пол. При этом шея согнулась под неестественным углом. Больше он не издал ни звука. Тело валялось у подножия лестницы с широко раскинутыми конечностями, раскрытым ртом и невидяще глядевшими в пустоту глазами.
Прошла, казалось, целая вечность, а он все лежал, распростертый у нижней ступеньки на каменном полу. Слабый мерцающий свет немногочисленных свечей бросал неяркие отблески на его тело. С того места, где стояли Рейвен и Абриэль, нельзя было понять: то ли он без сознания, то ли просто задумал подманить их ближе, словно паук, ожидающий своих жертв, чтобы запеленать их паутиной, прежде чем наброситься и впрыснуть смертельный яд.
Если последнее предположение было верным, значит, Десмонд намеревался жестоко отомстить, и не только врагу, но и молодой жене.
Тяготы сегодняшней ночи сказались на Абриэль до такой степени, что она тряслась, как от холода. И вдруг вспомнила, как он звал брата…
Неужели увидел призрак Уэлдона? Или его преследуют прошлые преступления?
Рейвен стал решительно спускаться по лестнице. Абриэль осторожно кралась следом на подгибавшихся ногах, ежесекундно боясь, что не выдержит и рухнет вниз, прямо в объятия Десмонда. И не важно, жив он или мертв. Мысль о прикосновении к нему по-прежнему вызывала тошноту.
– Пожалуйста, осторожнее, – дрожащим голосом уговаривала она Рейвена, заметив, что правая рука Десмонда спрятана за спину. Полнейшее недоверие к этому человеку еще усиливало ее страхи. – А вдруг у него в одежде скрыт кинжал и он просто ждет, пока вы наклонитесь ниже, чтобы вонзить его вам в сердце.
Прислушавшись к разумным советам, Рейвен настороженно замер на нижней ступеньке и носком сапога толкнул лежавшего в бедро, желая посмотреть, что будет. Но Десмонд даже не пошевелился, не застонал, только тело содрогнулось, как хвост умирающей гадюки.
Переступив через нелепо распростертый труп, Рейвен встал на колено и прижал два пальца к толстой шее в тщетной попытке нащупать пульс. Но все было напрасно. Вряд ли де Марле жив: никто не в силах задерживать дыхание так надолго, чтобы обмануть врага. И все же Рейвен предвидел множество трудностей и проблем, ожидавших молодую вдову, и решил любым способом защитить Абриэль от грязных подозрений.
Присев на корточки, он поднял голову и уставился на Абриэль:
– Если я не ошибаюсь, миледи, вам больше нечего опасаться сквайра. По-моему, он сломал себе шею при падении.
Абриэль ошеломленно охнула, но тут же запечатала себе рот ладонью и, бессильно прислонившись к стене, соскользнула вниз, пока не оказалась рядом с Рейвеном. Она не только была потрясена до глубины души, но сердце билось так неистово, что воздух почти не проникал в легкие, а в голове не осталось ни единой мысли.
– Что же мне делать? – в отчаянии прошептала она. Все, о чем она могла теперь думать, – это финансовое соглашение, оставлявшее ее очень богатой женщиной и в то же время бросавшее очень неприятные подозрения не только на нее, но и на отчима. – Что мне делать? – тупо повторила она, прижимая к груди сплетенные руки. – Как я объясню случившееся? Друзья Десмонда, несомненно, во всем обвинят меня… и будут правы, ведь он поднялся в спальню, ко мне, а теперь мы оказались здесь… и он лежит мертвым на лестнице… Что, если кто-то видел, как я убегала от него по коридору? Как я смогу оправдаться? Что-то объяснить?
– Вам не придется ничего объяснять, – отрезал Рейвен. Сердце его разрывалось при виде ее терзаний, но он уже успел по достоинству оценить ситуацию. Вряд ли кто-то стал свидетелем случившейся сцены. Терстан, племянник Десмонда, заперся у себя, словно протестуя против обездолившего его брачного контракта… а может, выжидая, когда сумеет отомстить шотландцам. А остальные гости почти все были пьяны и успели либо разъехаться по домам, либо разойтись по своим покоям. Рейвен точно знал это, поскольку в одиночестве гулял по замку, стараясь умерить горечь, охватившую его после брачной церемонии. Очень трудно было видеть, как невинная девушка произносит обеты любить и почитать де Марле. Ее полнейшая беззащитность стала особенно ясной прошлой ночью, когда он сделал роковую ошибку, поцеловав ее… После этого он не смог заснуть, зная, как она проведет сегодняшнюю ночь. Не случайно он оказался настолько близко, чтобы услышать ее крики!
– Ничего не объяснять? Но как это возможно? – удивилась глубоко расстроенная Абриэль и зябко обхватила себя руками, смаргивая навернувшиеся слезы. – Нужно придумать, как отвести от себя подозрения.
Рейвен потянулся к ее заледеневшим ладоням и, держа их в своих, широких и теплых, поднял девушку на ноги.
– Ни о чем не думайте. Просто слушайте меня. Вы вернетесь в покои сквайра и останетесь там, пока кто-нибудь не принесет вам скорбную весть о его кончине.
– Но…
Рейвен крепче стиснул ее пальцы.
– Ш-ш… говорю вам, слушайте… и доверьтесь мне. – Увидев, как сильно она прикусила нижнюю губу, он добавил: – По крайней мере доверьтесь мне в этом деле. Учитывая, что сквайр не сразу направился к вам, а продолжал пить с друзьями, вполне естественно, что вы, дожидаясь его, могли заснуть. Только знайте, миледи, что вы не сделали ничего позорного. Де Марле погиб из-за собственного пьянства и ненависти ко мне. Вы тут совершенно ни при чем. Вы ясно понимаете все, что я сейчас говорю вам?
Она сходила с ума от страха при мысли о том, что случится, если обстоятельства гибели Десмонда выйдут на свет Божий.
– Но я бежала от него. Не могла вынести его прикосновений. Я боялась…
– У вас были вполне веские причины бояться, миледи. Этот негодяй был омерзителен и не заботился ни о ком, кроме себя самого. Он послал людей убить нас, хотя воинами они были никакими и, разумеется, не смогли бы выдержать бой. Но ему было абсолютно все равно, будут они жить или погибнут. Главное, чтобы во всем обвинили кого-то другого. Кроме того, в припадке гнева он был способен легко расправиться с вами, если бы вы вовремя не покинули его спальню. И разве он не угрожал вам всеми карами, когда преследовал вас? Как знать, что бы вам пришлось претерпеть, останься вы с этим человеком. Кстати, перед смертью он звал лорда Уэлдона и признался, что был причиной его гибели.
Все, что он говорил, имело смысл, и Абриэль стало немного легче. И все же ей не давало покоя появление Рейвена. Почему он бродил по замку в ее брачную ночь? Он был единственным свидетелем того, что произошло между ней и мужем. Она совершила ужасное деяние, убегая от Десмонда. Что захочет Рейвен в обмен на молчание?
Она вспомнила, как он флиртовал с ней, зная, что перед ним почти замужняя женщина. Хуже того, она помнила его поцелуй и собственные, не слишком рьяные протесты.
Сердце сжалось от тревоги и стыда. Голова закружилась, и тошнота подкатила к горлу.
– Но вы? Что будете делать вы? – пробормотала она. – Кому все расскажете?
– Никому, – спокойно ответил он, глядя ей в глаза. – И поступлю точно так же, как вы: вернусь к себе и буду ждать рассвета. А теперь идите.
Абриэль повернулась и поспешила к спальне покойного мужа, чувствуя себя так, словно из темных углов на нее взирала тысяча глаз.
С каждым шагом слова Рейвена о наступлении нового дня все громче отдавались в мозгу. Сейчас она была холодна, как смерть, которая минуту назад забрала Десмонда. Рейвен прав: она будет хранить молчание, чтобы избавить себя от подозрений. Она не сделала ничего дурного, так почему угрызения совести не дают ей покоя?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32