Белль встала и окинула Линн презрительным взглядом.
– Даже ради спасения отца, которого повесят за убийство, хотя он его не совершал?
– Ах, Белль, – Линн снова опустилась на диван. – Почему бы тебе самой не встретиться с мадам? У тебя гораздо лучше получается выуживать из людей информацию, о которой те предпочитают умалчивать. И потом, ты спокойно можешь заявиться в подобное заведение, тебя не волнует, что об этом подумают люди…
– Премного благодарна за добрые слова.
Линн покраснела.
– О, ты понимаешь, о чем я говорю.
– Линн, послушай, мне необходимо поговорить Евгенией. И раз ты так уверена в невиновности Трейса, то и к нему есть несколько вопросов. Я сама должна в этом убедиться. Кроме того, тебе не придется посещать заведение Магелины Тутант. Она проживает в другом квартале. Адрес я нашла в бухгалтерской книге Браггетта. Ты можешь навестить ее днем, это вполне прилично.
– Замечательно. Меня может кто-нибудь увидеть и решить, что я прошу у нее работу.
– Мелинда, ради Бога, не будь смешной. В любом случае, выйдя на улицу, закрой лицо вуалью и раскрой зонтик.
– Белль, мне это не нравится. Совсем не нравится.
– Что ты говоришь? Неужели? А я сомневаюсь, что папе нравится сидеть в тюрьме.
– Хорошо, хорошо, – Линн начала снимать платье. – Тереза сейчас у портнихи, на Чартрез, «Парижские моды мадам Карпентер». Выйдешь из отеля, сверни налево, затем опять налево, на Чартрез. Это всего лишь в двух кварталах отсюда, но тебе лучше поторопиться и вернуться до того, как она хватится меня… я хотела сказать, тебя.
Сестры обменялись платьями. Белль натянула через голову голубое муслиновое платье Линн и повернулась к сестре спиной, чтобы та помогла застегнуть пуговицы.
– Я хочу, чтобы ты сделала еще кое-что. Линн громко вздохнула.
– Что?
– Посетила мэра.
– Мэра города?
– Да.
– Но зачем? – взвыла Линн. – Он не освободит папу только потому, что я его об этом попрошу.
– А ты и не будешь просить его освобождать папу. Тебя зовут Линн Боннвайвер, помнишь?
– Да, да, и что я должна сделать?
– Думаю, он хорошо осведомлен о кое-каких деловых спекуляциях и, судя по обнаруженным бумагам, не совсем законных действиях мистера Браггетта. Он либо был партнером, либо являлся прикрытием Браггетта. И вот что еще я нашла среди бумаг, – она достала из сумочки маленькую бронзовую печать.
– Печать? И что из этого?
– Здесь в круге буквы РЗ.
– А что это значит?
– «Рыцари Золотого Круга».
– А кто они такие? Какое-нибудь общество из Англии?
– Линн, ради Бога. Если бы ты хоть немного уделяла внимание происходящему в мире, то знала бы, кто они такие.
– Я знаю то, что мне необходимо знать! – возмущенно заметила Линн.
– Очевидно, нет, – Белль положила печать в сумочку.
– Если я не читаю газеты и не просиживаю часами с отцом за разговорами о политике, это не значит, что я ничего не знаю.
Белль улыбнулась.
– Ты права, но не будет никакого вреда, если ты немного больше внимания станешь уделять политике и поменьше рассматривать модели платьев, – она затянула тесемки на сумочке. – «Рыцари Золотого Круга» – частная организация. Несколько лет назад они пытались убедить правительство национализировать Мексику и сделать ее территорией Соединенных Штатов.
– Ну и что?
– Они признаны очень опасной группировкой, так как не только оказывают политическое давление, но их также подозревают в нескольких случаях саботажа.
– Белль, какое отношение это имеет к убийству?
– У Томаса Браггетта была их печать. Сомневаюсь, что она могла быть у человека, не являющегося членом «Рыцарей» и, скорее всего, одним из руководителей. А если он был членом их общества, это означает, что они не расформировались, как все считают.
– И что из этого следует?
– Они могут работать над каким-нибудь секретным планом, может быть, даже имеют отношение к современным проблемам между Севером и Югом. Томас Браггетт, будучи сенатором Соединенных Штатов, наверняка был ценным членом для «Рыцарей».
– И что это значит?
– Прекрати повторять, как попугай, «Что это значит, что это значит»! – Белль посмотрела на себя в зеркало и поправила голубую юбку. – Эти факты могут помочь нам выяснить, за что его убили.
– Значит, члены семьи не делали этого, – предположила Линн.
– Возможно, они тоже члены «Рыцарей».
– Но ты ведь сама признала, что они все ненавидели его, – заспорила Линн. – Зачем им вступать в организацию, в которой их отец занимал важный пост?
– Не знаю, но это нельзя исключать.
– Белль, становится слишком опасно, – заметила Линн. – Может быть, лучше нанять кого-нибудь? Кого-нибудь, кто знает, как…
– И они никогда ничего не обнаружат, – Белль в последний раз посмотрела на свое отражение в зеркале и повернулась к сестре. – Обнаружили что-нибудь власти, когда обыскивали офис Браггетта? Нет. Разыскали того человека, который хочет, чтобы мы держались подальше от Трекстона Браггетта? Нет. Заподозрили ли власти, что Браггетты, один из них или все сразу, могли стоять за всей этой неразберихой? Нет.
– Но…
– Замолчи, – огрызнулась Белль. Проклятие, ей самой не хотелось посылать Линн расспрашивать мэра и любовницу Браггетта. Это могло оказаться очень опасным, но у них действительно не было выбора. Она не могла находиться в двух местах сразу и понимала, что не может отослать Линн обратно на плантацию. Линн слишком защищала Трейса, который все еще оставался главным подозреваемым. Тем не менее Белль было отлично известно – если Линн сосредоточится, то справится с любым делом. А у самой Белль действительно возникли вопросы к Евгении, а заодно и к Трекстону Браггетту.
* * *
Как только Белль ступила на порог магазина портнихи, Тереза позвала ее из-за закрытого портьерой дверного проема.
Испытав облегчение из-за того, что не ошиблась и пришла вовремя, Белль подошла к портьере и отодвинула ее в сторону. Тереза стояла на небольшом возвышении в центре крошечной комнаты, одетая только в кружевную сорочку и панталоны. Внимание Белль привлек выступающий живот девушки, и, испытав шок от увиденного, она на какое-то время даже лишилась дара речи. Белль ничего не могла с собой поделать – она открыла рот от удивления. Было совершенно очевидно – Тереза и ее жених не стали дожидаться свадьбы, чтобы насладиться прелестями первой брачной ночи.
Мадам Карпентер пригласила Белль в комнату.
– Входите, мадемуазель, прошу вас взглянуть на платье. Оно на вешалке, – она показала свадебное платье, которое только что сняла Тереза. – Я принесу чай, – Лили Карпентер поспешила выйти из комнаты.
Белль подошла к Терезе и помогла закрепить вокруг талии широкий кринолин.
– Тереза, ты… – она не знала, как сформулировать вопрос. Вообще, не следовало об этом спрашивать, но Белль не смогла сдержаться. Если Тереза беременна, что было совершенно очевидно, это объясняло, почему Евгения Браггетт отказалась отложить свадьбу дочери. А если об этом знал Томас Браггетт, возможно…
– Да, мы с Джеем ждем ребенка, – выпалила Тереза. – Разве это не прекрасная новость? – улыбка исчезла с ее лица так же неожиданно, как и появилась, и она схватила обе руки Белль. – Но, умоляю, не говори маме, она просто умрет, если узнает, что я жду ребенка, ведь мы с Джеем еще не женаты.
– Но, Тереза, она…
Глаза девушки наполнились слезами.
– Прошу тебя, Белль, – взмолилась она. – Пожалуйста, не говори ей! – в глазах промелькнул страх. – И моим братьям. О Господи, они же убьют Джея.
– Ну, они ничего подобного не сделают. И я конечно же…
– Ну пожалуйста! – Тереза чуть не выла. Белль улыбнулась и похлопала ее по руке.
– Конечно же, я ничего не скажу, это меня не касается. Но, судя по твоему животу, долго скрывать такое положение не удастся. Твой отец знал об этом?
Тереза нахмурилась, словно вопрос ее озадачил.
– Нет. А почему ты спрашиваешь?
– Я просто подумала, если бы отец знал, то наверняка рассказал бы Евгении.
Тереза покачала головой:
– Нет, он ничего не знал. Я уверена. Белль кивнула:
– Ну ладно, одевайся. Мы выпьем чаю с мадам Карпентер, а затем поедем.
Тереза сняла с вешалки свое розовое в белую клетку платье, которое надела для поездки в город, и натянула на себя.
– Ты не передумала насчет отеля «Сент-Луи»? Белль чуть не поперхнулась.
– «Сент-Луи»?
– Да. – Тереза надела жакет, очень гармонировавший с платьем.
«О чем, черт побери, толкует эта девушка?»
– Ну, я… – «Господи, что же сказать? Да, передумала, но не хочу идти или нет, не передумала? Зачем Тереза хочет посетить отель?» У Белль кружилась голова. Какого черта Линн ничего не сказала?
Глава 14
Коляска свернула на подъездную аллею «Шедоуз Нуар» и тело Белль сжалось от напряжения. Девушка почему-то надеялась, что убийцу удастся обнаружить прежде, чем она опять встретится с Трекстоном Браггеттом, или что ей вообще не придется с ним встречаться. Белль не отрицала, он ей нравится, но считала это чисто физическим влечением, за которым не стояло никаких серьезных чувств. Их просто не могло существовать. Между ними не было ничего общего. В любом случае, Трекстон Браггетт – грубый, наглый, несносный волокита, предпочитающий проводить дни в седле с револьвером на бедре на проклятой Богом территории, именуемой Техас, а не оставаться в более цивилизованном обществе и вести себя как джентльмен.
Белль чуть не фыркнула вслух. Джентльмен! Да это просто смешно! За короткое время, проведенное в обществе Трекстона, Белль убедилась, что он не смог бы вести себя как джентльмен, даже если бы от этого зависела его жизнь.
Тереза вопросительно посмотрела на Белль.
– С тобой все в порядке?
– Все хорошо, – она улыбнулась. – Просто немного болит голова.
– Занна легко вылечит тебя. Она готовит такой удивительный чай, что головную боль как рукой снимает.
Белль решила воспользоваться случаем и попытаться выудить из Терезы кое-какую информацию, только нужно похитрее сформулировать вопрос, чтобы не вызвать подозрений.
– Тереза, а как твой отец относился к предстоящему бракосочетанию? Я имею в виду, что ты самая младшая из детей, единственная дочь, иногда отцы слишком опекают своих дочерей.
– Опекать дочь? Мой отец? – Тереза горько усмехнулась. – Ты уже забыла ту короткую историю, что я тебе рассказала? О лодке?
– Историю? – Белль захотелось повернуть экипаж назад, чтобы свернуть шею сестре.
– Да, про то, как он выбросил меня за борт, – Тереза снова усмехнулась. – Не хочешь же ты сказать, что так подобает вести себя любящему отцу?
Белль была поражена. Томас Браггетт выбросил за борт собственную дочь?
– Ах да, конечно. Просто я хотела сказать, что иногда отцы ведут себя очень странно, когда дочери решают выйти замуж.
– Некоторые да, но только не мой. Единственное, что интересовало отца, – сможет ли он контролировать моего избранника. И если сможет, то какая из этого будет выгода.
– И он был в состоянии контролировать Джея? На лице Терезы появилось гордое выражение.
– Нет. Джей – сам себе хозяин. Мой отец и отец Джея враждовали, но к нам это не имело никакого отношения. Мы любим друг друга, и считаю, это сейчас самое главное.
– Да, ты права, – Белль посмотрела вдаль на пастбище, где паслись с полдюжины лошадей, но не обратила внимания на открывшийся перед ней прекрасный пейзаж. Отец Джея и Томас Браггетт враждовали! В бумагах, которые она нашла, упоминалось, что Харкорт Проскауд выдал Браггетту огромную сумму денег. Там же лежал чек о продаже Проскаудом Браггетту тысячи акров земли за смехотворную сумму. Эти передачи имущества очень подозрительны, но сами по себе ничего не значили. Слова Терезы подтвердили, что первое впечатление оказалось правильным. Ощущение тяжести в груди усилилось. Харкорт Проскауд становился очень серьезным подозреваемым и возглавлял теперь список. Белль чуть не застонала. Если дело пойдет такими темпами, скоро весь город окажется в числе подозреваемых.
Она снова обернулась к Терезе. Пора попытаться назвать одно из имен, фигурировавших в бумагах Браггетта.
– Ты знаешь человека по имени Энтони Де Брассе?
Тереза с удивлением уставилась на Белль.
– Конечно, его все знают. Он лидер итальянцев. А что?
– Просто так. Любопытно. Во время поездки в Новый Орлеан я слышала, как люди говорили о нем на пароходе. Мне показалось, что от него одни неприятности.
Коляска свернула на подъездную аллею, показался дом. Белль скрестила пальцы. Может быть, ей повезет и Трекстона не окажется в «Шедоуз Нуар».
– Ты права. Итальянцы заявляют, что с ними нечестно обращаются, управляющие товарных складов мало им платят и плохо кормят. Но папа говорил, все они лентяи и слишком многого ожидали, когда приехали в эту страну. Они пытались убить его, когда он так заявил.
– Что?! – Белль в изумлении повернулась к Терезе.
Та рассмеялась.
– Ну, не совсем так. Несколько месяцев назад ДеБрассе привел в офис отца группу взбунтовавшихся итальянцев. Те бросили в окно камень. Отец вышел к ним, но кто-то, скорее всего, сам ДеБрассе, выстрелил в него.
– Он был ранен?
– Папа? Нет, – Тереза остановила коляску перед домом. – Пуля пролетела над головой. Очевидно, ДеБрассе не слишком меткий стрелок.
– Тогда, может быть, это он воспользовался каминной кочергой? – Белль внимательно заглянула в лицо Терезе. – Ведь именно так был убит твой отец?
– Да.
– Власти подозревают ДеБрассе?
Тереза обмотала вожжи вокруг выступа на передке и вылезла из коляски. Улыбнулась Белль, продолжавшей сидеть неподвижно, и пожала плечами.
– Не знаю.
«И тебя это, конечно же, не интересует», – подумала Белль и тоже вылезла из коляски.
– Тереза, могу я еще раз взглянуть на амулет?
– Конечно, но зачем? – Тереза достала бархатный мешочек и передала Белль. Та развязала его и вытряхнула на ладонь восковое сердце.
Она долго смотрела на него. Три серебряные булавки торчали из центра крошечной ярко-красной вещицы – одна из середины и две по краям. Белль не совсем была уверена, но кое-что помнила из рассказов няни. Восковое сердце, пронзенное булавками, символизировало проклятие получателю и действовало как отворотное средство. Послание Джульетты Вушон было совершенно понятно – она хотела вернуть Трекстона Браггетта и не желала, чтобы Белль путалась под ногами.
Белль положила сердце в мешочек и вернула Терезе.
– Я не знакома с Джульеттой Вушон, но, судя по тому, как она представилась, мне она совсем не нравится.
Тереза выглядела взволнованной.
– Мне тоже, хотя я была совсем ребенком, когда она и Трекстон разорвали помолвку. Я помню, что тогда почувствовала облегчение. Джульетта Вушон очень красивая, но и очень хитрая, – она положила амулет в сумочку. – Я поручу Занне избавиться от него. Она узнает, как нейтрализовать заклятие.
– А я не верю в эту чепуху, – заявила Белль. Тереза серьезно посмотрела на нее.
– Я видела как это действует. К колдунам нельзя относиться беззаботно.
– А я и не отношусь. Я вообще никак не отношусь к этому. Давай выбросим эту штуку и забудем о ней.
Девушки вошли в дом. Там было тихо, очевидно, все обитатели разошлись по своим комнатам, чтобы переодеться к ужину. Белль направилась к лестнице, но остановилась. Линн влюбилась в Трейса, она не умеет скрывать свои чувства, так что, скорее всего, Трейс уже понял, что нравится ей. Значит, чтобы Трейс не заподозрил, что перед ним не Линн, наверняка следует разыскать его и сообщить о своем возвращении. Да, так будет правильно. Белль обернулась к Терезе, поднимавшейся по лестнице.
– Увидимся за ужином.
– Хорошо.
Белль вошла в столовую, где, как она и предполагала, Занна накрывала на стол.
– Занна, ты не знаешь, где я могу разыскать Трейса?
Старая экономка положила вилку поверх льняной салфетки и посмотрела на Белль. Она прищурила глаза и, прежде чем ответить, окинула девушку долгим взглядом.
– Зачем вам нужен мистер Трейс?
Белль очень удивилась, услышав жесткие нотки в голосе пожилой женщины. Она подавила желание повторить вопрос, а просто вежливо улыбнулась, как сделала бы Линн.
– Я просто хотела сообщить, что мы с Терезой уже вернулись из города, вот и все.
– В саду.
– Спасибо, Занна, – Белль поспешила выйти из комнаты. По холодному выражению глаз экономки было совершенно ясно – она либо недолюбливает Белль или Линн, либо что-то заподозрила. Белль вздрогнула от мрачного предчувствия, вышла через парадную дверь и отправилась в сад.
Солнце только начало скрываться за верхушками деревьев, угасающие лучи окрашивали окружающие предметы мерцающим золотистым цветом.
– Замечательно, он обожает прогуливаться в саду на закате, – проворчала себе под нос Белль. Линн тоже восхитилась бы столь романтическим пейзажем, но только не Белль. Однако придется пройти через это. Именно так повела бы себя Линн, черт бы ее побрал.
Белль вошла в сад. Днем он пестрел разнообразием красок, но сейчас сквозь раскидистые ветви огромных дубов, окружающих ухоженный участок земли, пробивались лишь слабые лучики солнечного света, и в саду становилось просто жутко.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34