Лили понимала, что она не одна, но не могла открыть глаза; казалось, все силы уходили на то, чтобы дышать.
— Она как будто приходит в себя, — услышала девушка мягкий мужской голос.
— Хорошо бы выяснить, кто она. — А вот этот властный голос явно принадлежал человеку, привыкшему повелевать.
— Господь Бог? — прошептала она. — Я узнала твой голос, ты — Господь Бог.
— Почти так. Д.Л.Стюарт, бог златого тельца. — Третий мужчина, несомненно, был циником.
Лили сделала еще одну попытку открыть глаза, но увидела вокруг лишь тусклые темные тени. Она пошевелила сухими распухшими губами:
— Мое лицо…
— Да, моя дорогая?
— Оно сильно обожжено.
— Нет, всего лишь несколько царапин. Не волнуйтесь, все пройдет, обещаю вам как врач. — Сильная, но мягкая и заботливая мужская рука осторожно погладила Лили. — Можете сказать нам, кто вы?
— Лилиан.
— Очень хорошо, Лилиан. Полагаю, — врач обратился ко второму мужчине, — у нее нет серьезных повреждений, по крайней мере она, слава Богу, не потеряла память.
— Лилиан? А фамилия? — поинтересовался циник.
— Без фамилии. Просто Лилиан. Лили.
— Откуда вы?
— С небес.
— Так и запишем. Стало быть, с небес? Не из Нью-Йорка?
— Заткнись, Карл! — В разговор снова вступил властный мужчина.
— Надо же прояснить ситуацию, Д.Л.
— Я долго падала, — снова прошептала Лили.
— Не очень долго, дорогая, только под колеса экипажа. — Доктор пожал руку девушки, желая успокоить ее.
— Нет, нет, вы ничего не понимаете. Меня низвергли с небес. — На глаза Лили навернулись слезы отчаяния. — Но, поверьте, я никому не принесла вреда. Никому.
— Никто и не обвиняет вас, дорогая. Просто несчастный случай.
— Нет! Я просто хотела быть такой, как и все они, делать все так же легко и непринужденно… А я такая бессовестная! — Слезы опять брызнули из ее глаз, стекая по вискам на разметавшиеся по подушке волосы. — Нет больше ни ангелов, ни крыльев, ни нимба! Такого великолепного нимба! Ничего нет! — горестно шептала она. — Мои крылышки-и-и-и, — жалобно простонала Лилиан.
— По-моему, у нее истерика. Ее голос срывался от рыданий:
— Все ушло! Все самое прекрасное… Ушло… Меня низвергли…
Лили почувствовала: кто-то из мужчин склонился над ней, причем так решительно, что казалось, будто он раздвинул воздух.
— Сейчас же прекратите реветь, Лилиан. Сейчас же! Немедленно!
Ее плечи продолжали трястись, и она ничего не могла с этим поделать.
— Перестаньте!
Лили изо всех сил старалась сделать то, что от нее требовали, но почему-то каждый вздох сопровождался судорожным рыданием.
— Хватит!
— Мистер Стюарт, так вы ничего не добьетесь. Лучше пока оставить ее в покое, я ей дам что-нибудь успокаивающее, обработаю ссадины, и она вскоре заснет. А сон — прекрасный лекарь.
Сильные руки приподняли Лили, но сквозь слезы она опять видела лишь чей-то темный силуэт. Ее осторожно перевернули на бок.
От резкой боли она вновь застонала, а мужчина что-то ласково прошептал ей. Сморгнув слезы, Лили наконец рассмотрела склонившегося над ней мужчину и на мгновение потеряла дар речи — он напоминал самого дьявола.
Высокий лоб, невероятно суровое лицо, широкие густые брови. Черные, как воды Стикса, коротко остриженные волосы придавали ему угрожающе-зловещий вид.
Возможно, этот мужчина не показался бы Лили таким необычным, но резкие черты лица, словно высеченного из гранита, и жесткие складки в углах рта разительно отличались от той красоты и гармонии, которую она привыкла видеть на небесах. Контраст поразил ее.
Вместе с тем Лили почувствовала в нем что-то притягательное, хотя и не знала, что именно. Между тем мужчина пристально всматривался в нее своими угольно-черными глазами, сверкающими в темноте так устрашающе-неистово, будто он и в самом деле давно продал душу сатане. Мужчина подхватил Лили на руки и широким, легким шагом вышел из комнаты — казалось, он несет пушинку.
Позади семенил доктор. Они поднимались по высокой лестнице, и тот, что нес Лили, холодно и сердито посматривал на нее. Девушка попыталась приподнять голову, но его взгляд парализовал ее.
Наконец они добрались до самого верха, и кто-то услужливо отворил перед ними дверь. Лили заметила только убеленного сединами слугу и в ту же секунду очутилась в удобной и мягкой постели.
Неожиданно для себя она благодарно пожала руку мужчины.
— Надеюсь, я не причинил вам боль? — осведомился мужчина низким глуховатым голосом.
— Ничуть.
Мужчина посмотрел на свою руку, которую все еще сжимала Лили, и его суровый взгляд неожиданно смягчился, а лицо приобрело новое, необъяснимое выражение.
— Но боюсь, что сейчас причините, — заметила Лилиан, бросив взгляд на свою руку, которую теперь не выпускал он.
Мужчина освободил руку и, снова загадочно посмотрев на девушку, молча вышел.
Д.Л. прислонился к двери спальни, скрестил на груди руки и прислушался к мерному дыханию Лили.
Не понимая, зачем это ему, он тем не менее не двигался с места.
Сон не шел к нему, в чем, впрочем, не было ничего удивительного. Он уже успел немного вздремнуть, и отдохнувший мозг сейчас не нуждался в передышке. Д.Л. привык к многочасовой работе и не страдал бессонницей, но не умел спать подолгу.
Стюарт попытался заняться делом, но у него ничего не вышло — мысли возвращались к пострадавшей женщине, мешая сосредоточиться, хотя, проснувшись, он сразу же подумал о возможных доходах от последней заключенной сделки. Толку от нее вообще-то было не слишком много, но сам процесс бизнеса давал Д.Л. огромный заряд энергии. Кроме того, ему, как правило, поразительно везло, и наличных вполне хватало для того, чтобы ощущать свое могущество.
И вдруг эти размышления неожиданно сменились какой-то несуразицей. Стюарт, словно помимо воли, вышел из кабинета, пересек широкий холл, остановился возле комнаты Лилиан и приоткрыл дверь.
Лунный свет заливал спальню и серебрил белокурые волосы женщины, светящиеся в темноте, как нимб. Не сразу поняв, что это игра света, Д.Л. застыл при виде этого фантастического зрелища. Что-то подтолкнуло его к постели, и он осторожно коснулся ее волос, тут же испытав какие-то доселе неведомые чувства. Странная прохлада и мягкая шелковистость этих прядей, разметавшихся по подушке, возбуждали в нем желание гладить их снова и снова.
— Почему вы так смотрите на меня?
Он остолбенел вовсе не от того, что Лилиан не спала. Ее простой и естественный тон поверг Стюарта в смятение, которого он не знал прежде.
В зеленых глазах Лилиан он прочел откровенное любопытство и неподдельное восхищение.
— Я думал, вы спите.
— Вовсе нет.
Стюарт увидел, что она не притронулась к стакану с успокаивающими каплями, стоящему на прикроватном столике.
— Значит, вы не выпили лекарство?
— Нет.
— Так. Понятно. Стало быть, бунтуете…
— Со мной случилось несчастье; поэтому я сюда и попала.
Уставившись на Лили, Стюарт пытался понять, отчего она смотрит на него с таким восхищением. Она совсем не походила на падшую женщину.
— Вы, наверное, подумали, что я… Что мне… Я не знаю. — Она бросила на Д.Л. умоляющий взгляд, будто прося его подсказать нужное слово.
— Что вам скучно?
— Да! Вы правы. Мне было очень скучно! — Лилиан присела. — Вот я и ждала, когда вы меня навестите, чтобы немного поболтать с вами.
— Но вы же не могли знать, что я приду сюда!
— Конечно. Но все-таки вы пришли…
Растерянный Стюарт молча разглядывал эту странную женщину, скучающую по ночам. Он сам забыл о том, что такое скука, едва переступив порог этой комнаты.
— Мистер Стюарт, а что означает это странное сочетание — «Д.Л.»?
Она поудобнее устроилась на подушке, словно готовясь к длительной дружеской беседе.
— Дэниел Линкольн.
— Линкольн? Известный законодатель и президент?
— Терпеть не могу, когда начинают вспоминать старика Авраама. Меня назвали в честь моих дедушек!
— Как это романтично!
— Полагаю, имя Ромео понравилось бы вам гораздо больше.
— Нет, что вы! Я вовсе не хотела обидеть вас. Дэниел — прекрасное имя. «Неужели он действительно обиделся? — подумала Лили. — Как глупо обижаться на такой пустяк!»
Стюарт молчал, но, видимо, обдумывал ее слова. Лили приподняла руку и впервые взглянула на незнакомую одежду:
— А что это на мне?
— Сорочка, конечно. — Дэниел пожал плечами.
— Ваша?
— Разумеется.
— Это шелк?
— Да.
Лилиан откинула одеяло, закатала слишком длинные рукава и наградила Стюарта улыбкой:
— Она превосходна.
— Вот что: мне необходимо связаться с вашей семьей.
— Боюсь, это невозможно.
— На свете нет ничего невозможного.
— Чтобы связаться с моей семьей, придется совершить чудо.
— Я готов.
— Кажется, вы уверены, что вам все по плечу?
— Несомненно.
Руки Лилиан немного дрожали, и она, взглянув на них, грустно вздохнула:
— Боюсь, мой случай вам все же не по зубам.
— Моя уверенность основана на личном опыте и подкреплена большим состоянием. В этом мире доступно все, если можешь заплатить нужную сумму.
— Довольно любопытная философия. Но… Полагаете, богатство делает возможным все?
— Оно помогает. Пока существуют деньги, все продается и покупается.
— Сомневаюсь, — возразила Лили.
— Неужели? Так назовите мне хоть что-то, чего нельзя купить.
— Например, человека.
Стюарт от души рассмеялся ее наивности:
— Я делаю это каждый день по многу раз!
— Серьезно? Хм! — Она нахмурилась и удивленно пробормотала:
— Я считала, что рабство уже отменили.
Дэниел никак не мог взять в толк, разыгрывает ли его эта женщина, или она действительно еще не вполне оправилась от шока после несчастного случая. Поскольку он почел за лучшее воздержаться от комментариев насчет рабства, Лили продолжала:
— Ладно, пусть так. А как же любовь? Ее, по-вашему, тоже можно купить?
— За свою жизнь я встречал десятки, а то и сотни женщин, и все они были готовы любить меня.
Казалось, в глазах Лили что-то погасло. Она задумчиво посмотрела на Дэниела.
— Память, — тихо промолвила она. — Вам не удалось бы купить память. Воспоминания не приобретешь за деньги.
— Однако помнят лишь о чем-то таком, что достается отнюдь не бесплатно.
— А вот и нет! — Убежденность, прозвучавшая в ее восклицании, вызвала у Дэниела смутное раздражение.
— Нет ничего, что дается бесплатно.
— Из этого разговора я поняла одно: больше всего на свете вы цените деньги, они — главное для вас.
— В известном смысле — да. Но что же в этом плохого? — пожал плечами Дэниел. — Я обеспечен до конца дней.
— Вижу. А что вы делаете с такими огромными деньгами? Занимаетесь благотворительностью? Помогаете больным и неимущим?
— Нет.
— Но ведь в могилу вы их не заберете!
— Разумеется.
— Так вот там, откуда я пришла, богатство ни к чему.
— Вероятно, вы пришли из такого места, где я предпочел бы не появляться.
— Боюсь, ваше желание не играет тут никакой роли. Воспользовавшись паузой, Лилиан снова залезла под одеяло.
— Скажите: где мне разыскать вашу семью?
— Не могу, — тихо ответила она. — Даже вам не удастся разыскать то, чего нет.
Он насторожился.
Лилиан вела себя странно и постоянно отводила глаза, и это подсказывало Дэниелу, что она говорит не правду или чего-то стыдится.
Он изменил тактику:
— Где вы живете?
Лилиан довольно долго молчала. Видимо, эта непостижимая женщина снова собиралась солгать, и ее изворотливость злила Дэниела куда больше, чем то, что она так внезапно свалилась ему на голову. Вообще-то Стюарт и не помышлял произвести впечатление на Лилиан, хотя, общаясь с другими женщинами, он стремился к этому. Однако она явно отличалась от них, а поэтому требовала иного подхода.
— Вы не хотите мне ответить? — Дэниел чуть повысил голос.
— Не знаю.
Он склонился над Лилиан и нахмурился:
— Я требую.
— Вы не поняли. — Она посмотрела на него чистым, невинным взглядом. — Я ответила на ваш первый вопрос — я не знаю, где живу.
— Очень мило и как удобно, не правда ли?
Лилиан вздрогнула как от пощечины:
— Вы не верите?
— Не верю.
— Что ж, очень жаль.
— Меня не интересует ваше мнение на этот счет, но я хочу получить ответ.
— Я только сказала, что мне жаль вас.
— Перестаньте! — Дэниел направился к двери и, обернувшись, добавил:
— Запомните — у меня есть все, что мне надо, поэтому я ни в чем и ни в ком не нуждаюсь.
— Разве что только в том, чтобы заработать еще больше денег, — заметила она.
— Завтра вы скажете мне всю правду, — бросил Дэниел, выходя из комнаты. — И выпейте эту чертову микстуру.
Она так и не приняла лекарства. Через некоторое время Лили на цыпочках спустилась по темной лестнице, держа в руке свои кожаные полуботы. Голова у нее до сих пор немного кружилась.
Оказавшись внизу, она медленно, почти на ощупь, побрела по пустому темному холлу, пока не добралась до дверей. Лили осторожно толкнула тяжелую створку и приоткрыла ее, боясь, как бы скрип не разбудил кого-нибудь из обитателей особняка. Холодок страха пробежал у нее по спине, и она, остановившись, прислушалась. Ни один звук не нарушал тишину спящего дома, и Лили вышла наружу.
Здесь было морозно, гораздо холоднее, чем даже на самых высоких облаках в раю. Зубы у Лили застучали, и, взглянув в унылую темноту, она поплотнее закуталась в свою шерстяную жакетку. Вздохнув, она вгляделась в морозную мглу.
Закрыв глаза, Лилиан прошептала короткую молитву и спустилась со ступенек высокой парадной лестницы.
Слеза, скатившаяся по щеке, еще не успела упасть на землю, когда Лили растворилась во мраке зимнего Нью-Йорка.
Глава 3
Вы, ангелы, живете в вечном свете,
Но иногда, оставшись не у дел.
Дробите камни, поднимая ветер,
Не замечая многих важных дел…
Фрэнсис Томпсон
— Ну и какого черта, вы думаете, она сбежала? — Дэниел встал из-за стола, на котором стояли остатки завтрака, раздраженно скомкал салфетку и бросил свирепый взгляд на дворецкого.
Гейдж мялся возле дверей, теребя в руках белую шелковую сорочку хозяина, оставленную Лилиан.
— Она ушла, сэр.
— Дьявол! — Стюарт не мог себе простить, что не влил в Лилиан успокоительное или хотя бы не спрятал ее одежду. Он поглядел на рубашку.
— Поспрашивайте людей — может, кто-нибудь видел или слышал, как она уходила, опросите всех. Если что-нибудь узнаете, немедленно дайте мне знать.
Дворецкий молча повернулся к дверям.
— Гейдж!
Тот с неизменным подобострастием обернулся к хозяину:
— Сэр?
— Я сам заберу это. — Стюарт кивнул на рубашку.
Карл Уоллес, поверенный и юрисконсульт Дэниела, снял очки, тщательно протер их, водрузил на нос и с любопытством поглядел на Стюарта. Тот обнаружил, что теперь и от его рубашки исходит слабый лимонный запах.
— Вы желаете найти ее, Д.Л. — Это прозвучало как утверждение.
Дэниел бросил рубашку на стул. Нервно меряя шагами комнату, он остановился наконец у широкого окна и сунул руки в карманы. Мягко падающий снег покрывал мостовую.
— Я и сам это знаю, — ответил он.
— Нам необходимо взять с нее расписку.
— О чем вы? Какую еще расписку? — удивился Стюарт.
— Вам нужно иметь на руках подписанный ею документ. — Карл зашелестел бумагами. — Она где-то здесь… Я и пришел сюда, чтобы обсудить детали… Ага! Вот! — Он протянул Дэниелу какой-то листок. — Здесь сказано, что вы не виноваты в несчастном случае. Она сама прыгнула под колеса. Следовательно, ее подпись освобождает вас от ответственности.
— Я виноват.
— Великий Боже! Никогда не говорите таких слов своему адвокату! Вы платите мне деньги для того, чтобы никогда не быть виноватым.
Стюарт снова отвернулся к окну.
— Как странно! — пробормотал он. — Не думаю, что ей одной удастся далеко убежать…
— Что?
Д.Л. тряхнул головой, отгоняя глупые мысли:
— Ничего. Обычное наблюдение.
Снегопад усилился, и все затянуло белой пеленой. Перед мысленным взором Стюарта неотступно стояла бледная светловолосая девушка. Хрупкая, похожая на ангела, она горько плакала, жалуясь на то, что все потеряла.
По улице прошла женщина, засыпанная снегом и, казалось, согнувшаяся под его тяжестью. Она была без спутника… Какая-то забытая, почти отмершая часть его души ощутила всю тяжесть такого одиночества.
Внезапно на Стюарта навалилась невообразимая усталость. Покинув спальню Лилиан, он так и не заснул. Закрыв глаза, Дэниел сразу же видел ее выразительные глаза, устремленные на него. В этом взгляде сквозило разочарование, словно он потушил горящий в ней огонь.
— Д.Л.! Вы слышали, что я сказал?
— Да, вы говорили, что ее необходимо найти.
— Правильно. Она должна подписать эту бумагу, а потом может убираться, куда пожелает. Подобные истории иногда всплывают в самое неподходящее время, поэтому ее подпись — гарантия вашей деловой безопасности.
— Прекрасно, — пробормотал Дэниел.
— Советую вам объявить, что того, кто доставит беглянку сюда или хотя бы сообщит, где она, ждет вознаграждение. Полагаю, эта дама не из строптивых, поэтому получение ее подписи едва ли потребует крупных затрат.
1 2 3 4 5 6 7 8