В конце концов он уверил себя, что из-за неотложных дел на берегу «Салли» может выйти в море не раньше чем через две недели.С каждой минутой его нетерпение возрастало, не позволяя сосредоточиться на тех простых и понятных вещах, о которых говорил первый помощник. Торопливо закончив разговор, капитан отдал Барнсу несколько указаний и поспешил в город.Только очутившись дома у Аметист, в тишине затененной спальни, он позволил себе с облегчением перевести дух. Не желая нарушать покой спящей красавицы, он тихонько пристроился рядом, с наслаждением вдыхая знакомый аромат ее тела.Дэмиен не заметил, как пролетели все дни, отведенные им на прощание с Аметист. Он ничего не мог с собой поделать и каждую ночь делил с ней ложе, упорно игнорируя приготовленную Тилли постель в гостиной. Ему приходилось разрываться между страхом быть изгнанным из ее спальни и необоримым желанием снова и снова сжимать ее в объятиях, упиваться теми робкими искрами ответной страсти, которые, просыпались в Аметист в минуты их близости.
Аметист не спешила просыпаться, поэтому сперва лениво обвела рассеянным взглядом свою спальню, и только вид пустой подушки рядом придал ей бодрости и помог собраться с мыслями. Это Дэмиен настоял на том, чтобы она вздремнула после завтрака. Наверное, время уже давно перевалило за полдень.Сердито хмурясь, она пробормотала себе под нос:— Будь проклят этот Дэмиен Стрейт! С тех пор как он влез в мою жизнь, я совсем перестала быть себе хозяйкой!«Аметист, ты должна как можно больше отдыхать, если хочешь поправиться! Аметист, тебе .следует правильно питаться, чтобы набраться сил! Аметист, тебе еще рано подниматься и выходить из комнаты без посторонней помощи — ты слишком слаба! Аметист, делай так… Аметист, делай этак…»Даже в отсутствие Дэмиена у нее в ушах продолжают звучать его приказы. Аметист все труднее было оставаться спокойной и не взорваться под пристальным взглядом серо-стальных глаз, не дававших ей покоя ни днем ни ночью. Но она понимала, что не имеет права перечить Дэмиену — ведь этот бунт моментально отразится на Уильяме! Нет, ей следует набраться терпения и не тревожить Дэмиена… особенно сейчас. Аметист уже догадалась, что «Салли» вот-вот отправится в плавание — тогда капитан волей-неволей оставит ее в покое и у нее появится долгожданная возможность заняться собственной жизнью. Эти несколько недель с Дэмиеном станут не более чем эпизодом из прошлого, который она сумеет изгнать из памяти так же просто, как это сделает он. Скоро она совсем выздоровеет, вернется в театр и, когда мистер Дуглас решит, что труппе пора перебраться в Америку, отправится с ними. Больше ее ничто не связывает с этим островом, а надежды на совместное будущее с Уильямом рухнули в тот самый день, когда она добровольно покинула плантацию Шериданов.Отчаяние придало ей сил. Решительно откинув одеяло, Аметист прошептала:— Пусть Дэмиен Сгрейт твердит что угодно — я сегодня же поднимусь с кровати и сама прогуляюсь по дому!С этими словами она уселась, спустила ноги на пол… и поняла, что сваляла дурака. Комната плыла перед глазами, а кровать качалась, как палуба корабля. Однако Аметист не спешила сдаваться — дождавшись, пока головокружение немного утихнет, и крепко держась за спинку кровати, она надела тапочки и встала. Как ни странно, ей удалось удержаться на ногах, хотя они дрожали и подгибались. Расстояние от кровати до платяного шкафа показалось ей невероятно длинным, но Аметист все же преодолела его и встала возле большого зеркала.— Нет! Это не я! — вырвался у нее испуганный крик. На нее смотрел огромными глазами скелет, обтянутый бледной кожей, в измятой ночной рубашке и с растрепанными волосами. И как только Дэмиен позарился на такое чучело?Чтобы не упасть, ей пришлось одной рукой опереться о шкаф, а другой взять со столика щетку и хоть немного привести волосы в порядок, однако вскоре стало ясно, что на это могут уйти все силы и тогда гулять по дому уже не придется.Оставив в покое щетку, Аметист поплелась к двери. Она испытала ни с чем не сравнимую гордость, самостоятельно сделав еще три шага и успев схватиться за дверную ручку до того, как ноги отказались ей служить. После продолжительного отдыха ей удалось открыть дверь и неверными шагами выйти в гостиную.Столь неожиданное появление молодой хозяйки вызвало испуганный возглас у Тилли и раздраженное восклицание у Дэмиена. Оба следили за ней, не отрывая глаз, однако капитан не спешил прийти к ней на помощь и только поинтересовался:— Что это ты такое делаешь, красавица?— Ты что, сам не видишь? — Разозлившись еще сильнее оттого, что вместо надменного ответа у нее получился какой-то сдавленный писк, Аметист сердито добавила: — Слава Богу, у меня достаточно сил, чтобы пройтись по собственному дому!Однако Дэмиен на этот счет был совершенно иного мнения. Не желая дольше испытывать судьбу, он схватил Аметист в охапку и отнес на диван.— Ты, кажется, совсем оглох! — прошипела она, не в силах вытерпеть столь бесцеремонное обращение. — Я же сказала, что дойду сама!— Не могу не согласиться кое с чем: вместе с привычным упрямством к тебе отчасти вернулись былые силы. — Дэмиен с трудом удержался от улыбки. — Однако их все равно недостаточно, чтобы самой гулять по дому! Я слишком много вложил в твое выздоровление и не хочу, чтобы ты все разрушила одним махом…— А кто, собственно говоря, дал тебе право распоряжаться моим выздоровлением и моей жизнью? — взорвалась Аметист.— Да ты же сама и дала в тот день, когда поднялась ко мне на корабль! — как ни в чем не бывало отчеканил капитан.От возмущения у Аметист перехватило дыхание. Кое-как откашлявшись, она решительно заявила:— Это вовсе не означало, что я собиралась отдаться тебе телом и душой, Дэмиен Стрейт!— И ты вообразила, что я согласился бы на меньшую цену? — перебил он таким интимным тоном, что у Аметист от стыда потемнело в глазах. Не зная, что сказать, она предпочла отвернуться и сделать вид, будто его вообще нет в комнате. — В любом случае тебе не долго осталось терпеть мое вмешательство в твою жизнь… — Его голос как-то странно дрогнул.— Что ты имеешь в виду?— Через неделю «Салли» уходит в плавание… — Дэмиен не спускал с Аметист напряженного взгляда. Он ловил каждое движение, словно старался проникнуть в ее мысли.Аметист потупилась, надеясь спрятать лихорадочный блеск в глазах. «Свободна! Наконец-то я буду свободна!» — звенело у нее в мозгу.Кое-как овладев собой, она посмотрела капитану в лицо.— Ты возвращаешься в Чарлстон?— Нет, мы собираемся в Филадельфию — там можно гораздо выгоднее сбыть наш груз.Девушка спокойно кивнула; однако она чувствовала, что еще немного — и выдержка ей изменит. Тогда капитан Стрейт поймет, с каким нетерпением она ждет его отплытия…— Аметист, мне нужно на корабль, — сурово промолвил Дэмиен. — Если хочешь, оставайся здесь, на диване, но не смей самостоятельно возвращаться в спальню! Ты все поняла? — Он замолчал, выжидая, но Аметист не собиралась отвечать, предпочитая рассматривать пейзаж за окном. Тогда он рявкнул так, что зазвенели стекла: — Ты слышала меня, Аметист?— Я больная, но не глухая, капитан, — ответила она с брезгливой гримаской.— Вот-вот, я все больше убеждаюсь, что слух — это единственное, что у тебя работает исправно! Жаль, что этого нельзя сказать о твоем здравом смысле! Итак, запомни: захочешь вернуться в постель — позовешь Тилли!Но Аметист уже понесло. Хватит, она больше не в силах слушать его бесконечные нравоучения, и она не маленькая!— А что ты сделаешь, если я тебя не послушаюсь? Отшлепаешь по попке? Оставишь на ужин без сладкого?Атмосфера в комнате так накалилась, что даже в тишине можно было ощутить силу его гнева. Дэмиен долго молчал, но одного взора леденящих серо-стальных глаз было более чем достаточно, чтобы Аметист пожалела о своей глупой попытке взбунтоваться.Судя по его самодовольной улыбке, Дэмиен, похоже, прочел ее мысли.— А ты попробуй, Аметист, и увидишь, что будет! — вкрадчиво предложил он.Этого оказалось достаточно. Вздрагивая от страха, Аметист сжалась в комок и пролепетала, отводя глаза:— Н-нет, не надо… Я позову Тилли, обещаю!Она даже не осмелилась посмотреть ему вслед, когда капитан вышел, громко хлопнув дверью. Однако стоило ему скрыться из виду, как Аметист с ненавистью прошептала:— Радуйся, радуйся до поры до времени, Дэмиен Стрейт! Сейчас я слишком слаба, чтобы с тобой спорить, но рано или поздно ты все равно отправишься в плавание и мне больше не придется терпеть твои придирки! А когда ты вернешься, я тебе не поддамся ни за что!Ее колотила нервная дрожь, и Тилли испугалась, как бы у хозяйки не начался припадок.— Он не стоить твой слезинка! — утешала она больную. — Аметист скоро быть свободной от белый обеа, и масса Шеридан… он брать тебя назад к себе…— Хватит, Тилли, я больше не желаю об этом слышать! — выкрикнула девушка, обливаясь слезами. Упоминание об Уильяме окончательно вывело ее из себя, но уже через секунду ей стало стыдно за свою грубость, и она ласково попросила свою преданную служанку: — Тилли… пожалуйста, будь добра… Кажется, капитан Стрейт отчасти прав — я еще слишком слаба. Ты не поможешь мне вернуться в спальню?Тилли молча кивнула, с трудом удерживаясь от слез, и осторожно подняла Аметист с дивана.Вскоре больная уже лежала в постели, но все еще не спешила отпускать от себя Тилли.— Пожалуйста, не сердись на меня! — Ее слабый голос дрогнул от раскаяния. — Ты ведь знаешь, что я люблю тебя больше всех на свете, правда? Кроме тебя, у меня никого не осталось…— Тилли знать, Тилли все знать! — Мулатка быстро вытерла глаза. — Тилли всегда поможет, и тебе не надо волноваться, Аметист!Дэмиен торопливо шагал по знакомой дороге из порта. Он направлялся домой к Аметист. Несмотря на внушительный и суровый вид, капитан пребывал в чрезвычайно расстроенных чувствах. Дела продержали его в порту почти целый день, а завтра на рассвете, когда начнется прилив, «Салли» покинет Кингстон и возьмет курс на Филадельфию. Ему остается провести с Аметист всего несколько часов. К ночи перед отплытием капитан обязан вернуться на корабль. На сколько месяцев растянется эта разлука? Что будет с Аметист без его опеки и покровительства? Конечно, он как мог позаботился о ее будущем: внес арендную плату за дом на год вперед, сделал значительный вклад в банк на текущий счет мисс Грир и до отказа набил ее кладовую продуктами. Но стоило взглянуть на ее холодное, отрешенное лицо, и Дэмиена снова охватывал страх потерять возлюбленную навеки.Он понимал, что ведет себя глупо, но ничего не мог с этим поделать и весь вечер повторял на разные лады:— Аметист, тебе следует усвоить раз и навсегда: ты принадлежишь мне, и только мне! Меня интересует все, что ты делала и что собираешься сделать в то время, пока меня не будет на острове. Через пару месяцев я вернусь, а ты будешь ждать меня здесь, в этом доме, и вот тебе мое слово… — тут в его сдержанном голосе зазвенела такая мрачная угроза, что у Аметист впервые за весь вечер сквозь ледяную маску равнодушия прорвался смертельный страх, — если ты попытаешься скрыться, никакая сила в мире не помешает мне найти тебя и заявить о своих правах! Помни это и не делай новых ошибок. Не пытайся заменить меня другим мужчиной, потому что тогда его кровь падет на твою голову. Никогда в жизни я не упускал из рук то, что считал своим — а ты моя, Аметист, и останешься моей до тех пор, пока я сам не дам тебе свободу! Ради твоего же собственного блага, умоляю тебя помнить все, что я сказал.Ее изможденное лицо вдруг так побледнело, что Дэмиену самому стало страшно. Но все же Аметист хватило духу на последний укол:— Дэмиен, ты можешь быть совершенно уверен, что я останусь верна тебе в той же степени, в какой ты будешь верен мне…Эта смешная попытка дерзить повергла его в такое отчаяние, что он молча прижал Аметист к себе, не находя больше нужных слов. Да и что здесь можно сказать?По-прежнему терзаемый отчаянием и страхом, Дэмиен вышел из дома Аметист и повернул на большую улицу, спускавшуюся к порту. Они расстались холодно, как чужие, и ему так и не удалось добиться ни одного ласкового слова на прощание. А ведь было бы намного легче покидать ее, зная…Но кто это мелькнул на повороте к Джонс-лейн? Краем глаза Дэмиен едва успел заметить, как в переулке скрылась знакомая повозка. Он побежал по параллельной улице, чтобы перехватить повозку на выезде из города. Одного взгляда на старого чернокожего возницу было достаточно, чтобы у Дэмиена все перевернулось в груди.Содрогаясь от гнева, он остановил повозку повелительным взмахом руки.— Кажется, ты только что заезжал на Джонс-лейн, Куако? Вот и хорошо, а то мы с мисс Грир уже подумали, что ты совсем про нас забыл! — Виноватый вид несчастного раба выдавал его с головой, и Дэмиен уверенно продолжал: — Как здоровье твоего молодого хозяина?— Он быть здоровый, масса… совсем здоровый… — произнес старик, обливаясь холодным потом.Столь неожиданное появление грозного капитана застало Куако врасплох, и Дэмиен не собирался упускать это преимущество. Он заставит раба рассказать ему все до конца.— Сдается мне, Куако, что ты тайком от меня доставляешь мисс Грир весточки от своего хозяина!— Нет, масса, — поспешно возразил негр, испуганно сверкнув глазами при столь неуважительном упоминании о молодом хозяине. — Масса Уильям — порядочный человек! Масса Шеридан велеть Куако не говорить масса Уильям о вас и миз Аметист, и Куако всегда так делать. Тилли говорить Куако, когда капитан приходить и уходить каждый день, и Куако приезжать, когда капитан не видеть…— Так-так-так… Значит, ты все-таки привозил мисс Аметист вести от мастера Уильяма… — Дэмиен чувствовал, что готов лопнуть от злости. — Мне остается заключить, что мисс Аметист посылала твоему хозяину заверения в ответной любви…— Нет, нет, масса! — Куако тряхнул седой головой. — Миз Аметист никогда ничего не посылать! А вот масса Шеридан — он велеть мне сказать молодой масса, будто миз Аметист послать ему свой любовь. Они все бояться, что если молодой масса беспокоиться, не слушать доктор, ходить к миз Аметист — он совсем заболеть. Они велеть мне сказать, будто масса капитан бояться лихорадка и совсем-совсем не ходить к миз Аметист!— Куако, а мастеру Уильяму известно, что я собираюсь в плавание?— Да, сэр! Он передать миз Аметист, что доктор завтра разрешать ему встать и он ходить к миз Аметист и брать ее обратно домой.— Он хочет забрать ее к вам на плантацию?— Да, сэр! Он говорить Куако, что брать миз Аметист и жениться, как только быть здоров.— И что отвечала ему на это мисс Аметист? — сдавленным голосом поинтересовался Дэмиен.— Куако все сказать миз Аметист, но он молчать, он ничего не сказать, масса капитан. Но Тилли сказать, что миз Аметист быть готова завтра утром уехать с масса Уильям…— Спасибо, Куако, — холодно произнес Дэмиен. — Можешь отправляться домой и передать все, как тебе велели. — Тут капитан так посмотрел на старого нефа, что тот от страха чуть не свалился с повозки, и добавил с угрозой в голосе: — Только не вздумай проболтаться о нашей встрече, понятно?— Да, сэр, да, сэр, — залопотал Куако. — Куако все понятно, масса капитан!Но Дэмиену уже было не до него. Он нетерпеливо отмахнулся от старого дурака, бормоча себе под нос:— Значит, эта вероломная ведьма надумала удрать со своим любовником, как только я покину город? Что ж, ладно, поживем — увидим…Услышав, как скрипнула дверь, Аметист обернулась: на пороге стоял капитан Стрейт. Ей стоило большого труда оставаться спокойной, и все же она спросила непринужденным тоном:— Что такое, Дэмиен, почему ты вернулся? Что-то случилось на «Салли»?Да, теперь ей было совершенно ясно: что-то случилось. Тем удивительнее прозвучал его ответ:— Нет, милая, что может случиться? «Салли» полностью готова к отплытию, и завтра мы покинем порт. Не волнуйся, я ни на день не задержусь в Кингстоне!Внезапно Дэмиен рухнул на колени и зашептал, погружая пальцы в ее невесомые шелковистые локоны:— Признайся, Аметист, ты будешь скучать обо мне, когда завтра проснешься одна и рядом будет только Тилли?Аметист молчала, и он продолжал прерывающимся от волнения голосом:— Признайся, что тебе будет не хватать моих объятий… моих ласк… того наслаждения, которое мы чувствовали, когда я входил в тебя и делал тебя своей…В этот миг в глубине фиалковых глаз промелькнуло знакомое пламя, и Дэмиен с восторгом воскликнул:— Да, Аметист, ты будешь скучать завтра, когда корабль унесет меня в открытое море! Тебе будет одиноко без моей любви…Девушка не выдержала его взгляда и зажмурилась, не отдавая себе отчета в том, что по ее бледным щекам одна за другой катятся молчаливые слезы. Колдовской шепот сковывал ее мысли, лишал желания сопротивляться…— Но у нас еще осталось немного времени, прежде чем я вернусь на корабль, милая… У меня еще есть время, чтобы любить тебя так, как я хочу…Яркое утреннее солнце так резало глаза, что Аметист пришлось зажмуриться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
Аметист не спешила просыпаться, поэтому сперва лениво обвела рассеянным взглядом свою спальню, и только вид пустой подушки рядом придал ей бодрости и помог собраться с мыслями. Это Дэмиен настоял на том, чтобы она вздремнула после завтрака. Наверное, время уже давно перевалило за полдень.Сердито хмурясь, она пробормотала себе под нос:— Будь проклят этот Дэмиен Стрейт! С тех пор как он влез в мою жизнь, я совсем перестала быть себе хозяйкой!«Аметист, ты должна как можно больше отдыхать, если хочешь поправиться! Аметист, тебе .следует правильно питаться, чтобы набраться сил! Аметист, тебе еще рано подниматься и выходить из комнаты без посторонней помощи — ты слишком слаба! Аметист, делай так… Аметист, делай этак…»Даже в отсутствие Дэмиена у нее в ушах продолжают звучать его приказы. Аметист все труднее было оставаться спокойной и не взорваться под пристальным взглядом серо-стальных глаз, не дававших ей покоя ни днем ни ночью. Но она понимала, что не имеет права перечить Дэмиену — ведь этот бунт моментально отразится на Уильяме! Нет, ей следует набраться терпения и не тревожить Дэмиена… особенно сейчас. Аметист уже догадалась, что «Салли» вот-вот отправится в плавание — тогда капитан волей-неволей оставит ее в покое и у нее появится долгожданная возможность заняться собственной жизнью. Эти несколько недель с Дэмиеном станут не более чем эпизодом из прошлого, который она сумеет изгнать из памяти так же просто, как это сделает он. Скоро она совсем выздоровеет, вернется в театр и, когда мистер Дуглас решит, что труппе пора перебраться в Америку, отправится с ними. Больше ее ничто не связывает с этим островом, а надежды на совместное будущее с Уильямом рухнули в тот самый день, когда она добровольно покинула плантацию Шериданов.Отчаяние придало ей сил. Решительно откинув одеяло, Аметист прошептала:— Пусть Дэмиен Сгрейт твердит что угодно — я сегодня же поднимусь с кровати и сама прогуляюсь по дому!С этими словами она уселась, спустила ноги на пол… и поняла, что сваляла дурака. Комната плыла перед глазами, а кровать качалась, как палуба корабля. Однако Аметист не спешила сдаваться — дождавшись, пока головокружение немного утихнет, и крепко держась за спинку кровати, она надела тапочки и встала. Как ни странно, ей удалось удержаться на ногах, хотя они дрожали и подгибались. Расстояние от кровати до платяного шкафа показалось ей невероятно длинным, но Аметист все же преодолела его и встала возле большого зеркала.— Нет! Это не я! — вырвался у нее испуганный крик. На нее смотрел огромными глазами скелет, обтянутый бледной кожей, в измятой ночной рубашке и с растрепанными волосами. И как только Дэмиен позарился на такое чучело?Чтобы не упасть, ей пришлось одной рукой опереться о шкаф, а другой взять со столика щетку и хоть немного привести волосы в порядок, однако вскоре стало ясно, что на это могут уйти все силы и тогда гулять по дому уже не придется.Оставив в покое щетку, Аметист поплелась к двери. Она испытала ни с чем не сравнимую гордость, самостоятельно сделав еще три шага и успев схватиться за дверную ручку до того, как ноги отказались ей служить. После продолжительного отдыха ей удалось открыть дверь и неверными шагами выйти в гостиную.Столь неожиданное появление молодой хозяйки вызвало испуганный возглас у Тилли и раздраженное восклицание у Дэмиена. Оба следили за ней, не отрывая глаз, однако капитан не спешил прийти к ней на помощь и только поинтересовался:— Что это ты такое делаешь, красавица?— Ты что, сам не видишь? — Разозлившись еще сильнее оттого, что вместо надменного ответа у нее получился какой-то сдавленный писк, Аметист сердито добавила: — Слава Богу, у меня достаточно сил, чтобы пройтись по собственному дому!Однако Дэмиен на этот счет был совершенно иного мнения. Не желая дольше испытывать судьбу, он схватил Аметист в охапку и отнес на диван.— Ты, кажется, совсем оглох! — прошипела она, не в силах вытерпеть столь бесцеремонное обращение. — Я же сказала, что дойду сама!— Не могу не согласиться кое с чем: вместе с привычным упрямством к тебе отчасти вернулись былые силы. — Дэмиен с трудом удержался от улыбки. — Однако их все равно недостаточно, чтобы самой гулять по дому! Я слишком много вложил в твое выздоровление и не хочу, чтобы ты все разрушила одним махом…— А кто, собственно говоря, дал тебе право распоряжаться моим выздоровлением и моей жизнью? — взорвалась Аметист.— Да ты же сама и дала в тот день, когда поднялась ко мне на корабль! — как ни в чем не бывало отчеканил капитан.От возмущения у Аметист перехватило дыхание. Кое-как откашлявшись, она решительно заявила:— Это вовсе не означало, что я собиралась отдаться тебе телом и душой, Дэмиен Стрейт!— И ты вообразила, что я согласился бы на меньшую цену? — перебил он таким интимным тоном, что у Аметист от стыда потемнело в глазах. Не зная, что сказать, она предпочла отвернуться и сделать вид, будто его вообще нет в комнате. — В любом случае тебе не долго осталось терпеть мое вмешательство в твою жизнь… — Его голос как-то странно дрогнул.— Что ты имеешь в виду?— Через неделю «Салли» уходит в плавание… — Дэмиен не спускал с Аметист напряженного взгляда. Он ловил каждое движение, словно старался проникнуть в ее мысли.Аметист потупилась, надеясь спрятать лихорадочный блеск в глазах. «Свободна! Наконец-то я буду свободна!» — звенело у нее в мозгу.Кое-как овладев собой, она посмотрела капитану в лицо.— Ты возвращаешься в Чарлстон?— Нет, мы собираемся в Филадельфию — там можно гораздо выгоднее сбыть наш груз.Девушка спокойно кивнула; однако она чувствовала, что еще немного — и выдержка ей изменит. Тогда капитан Стрейт поймет, с каким нетерпением она ждет его отплытия…— Аметист, мне нужно на корабль, — сурово промолвил Дэмиен. — Если хочешь, оставайся здесь, на диване, но не смей самостоятельно возвращаться в спальню! Ты все поняла? — Он замолчал, выжидая, но Аметист не собиралась отвечать, предпочитая рассматривать пейзаж за окном. Тогда он рявкнул так, что зазвенели стекла: — Ты слышала меня, Аметист?— Я больная, но не глухая, капитан, — ответила она с брезгливой гримаской.— Вот-вот, я все больше убеждаюсь, что слух — это единственное, что у тебя работает исправно! Жаль, что этого нельзя сказать о твоем здравом смысле! Итак, запомни: захочешь вернуться в постель — позовешь Тилли!Но Аметист уже понесло. Хватит, она больше не в силах слушать его бесконечные нравоучения, и она не маленькая!— А что ты сделаешь, если я тебя не послушаюсь? Отшлепаешь по попке? Оставишь на ужин без сладкого?Атмосфера в комнате так накалилась, что даже в тишине можно было ощутить силу его гнева. Дэмиен долго молчал, но одного взора леденящих серо-стальных глаз было более чем достаточно, чтобы Аметист пожалела о своей глупой попытке взбунтоваться.Судя по его самодовольной улыбке, Дэмиен, похоже, прочел ее мысли.— А ты попробуй, Аметист, и увидишь, что будет! — вкрадчиво предложил он.Этого оказалось достаточно. Вздрагивая от страха, Аметист сжалась в комок и пролепетала, отводя глаза:— Н-нет, не надо… Я позову Тилли, обещаю!Она даже не осмелилась посмотреть ему вслед, когда капитан вышел, громко хлопнув дверью. Однако стоило ему скрыться из виду, как Аметист с ненавистью прошептала:— Радуйся, радуйся до поры до времени, Дэмиен Стрейт! Сейчас я слишком слаба, чтобы с тобой спорить, но рано или поздно ты все равно отправишься в плавание и мне больше не придется терпеть твои придирки! А когда ты вернешься, я тебе не поддамся ни за что!Ее колотила нервная дрожь, и Тилли испугалась, как бы у хозяйки не начался припадок.— Он не стоить твой слезинка! — утешала она больную. — Аметист скоро быть свободной от белый обеа, и масса Шеридан… он брать тебя назад к себе…— Хватит, Тилли, я больше не желаю об этом слышать! — выкрикнула девушка, обливаясь слезами. Упоминание об Уильяме окончательно вывело ее из себя, но уже через секунду ей стало стыдно за свою грубость, и она ласково попросила свою преданную служанку: — Тилли… пожалуйста, будь добра… Кажется, капитан Стрейт отчасти прав — я еще слишком слаба. Ты не поможешь мне вернуться в спальню?Тилли молча кивнула, с трудом удерживаясь от слез, и осторожно подняла Аметист с дивана.Вскоре больная уже лежала в постели, но все еще не спешила отпускать от себя Тилли.— Пожалуйста, не сердись на меня! — Ее слабый голос дрогнул от раскаяния. — Ты ведь знаешь, что я люблю тебя больше всех на свете, правда? Кроме тебя, у меня никого не осталось…— Тилли знать, Тилли все знать! — Мулатка быстро вытерла глаза. — Тилли всегда поможет, и тебе не надо волноваться, Аметист!Дэмиен торопливо шагал по знакомой дороге из порта. Он направлялся домой к Аметист. Несмотря на внушительный и суровый вид, капитан пребывал в чрезвычайно расстроенных чувствах. Дела продержали его в порту почти целый день, а завтра на рассвете, когда начнется прилив, «Салли» покинет Кингстон и возьмет курс на Филадельфию. Ему остается провести с Аметист всего несколько часов. К ночи перед отплытием капитан обязан вернуться на корабль. На сколько месяцев растянется эта разлука? Что будет с Аметист без его опеки и покровительства? Конечно, он как мог позаботился о ее будущем: внес арендную плату за дом на год вперед, сделал значительный вклад в банк на текущий счет мисс Грир и до отказа набил ее кладовую продуктами. Но стоило взглянуть на ее холодное, отрешенное лицо, и Дэмиена снова охватывал страх потерять возлюбленную навеки.Он понимал, что ведет себя глупо, но ничего не мог с этим поделать и весь вечер повторял на разные лады:— Аметист, тебе следует усвоить раз и навсегда: ты принадлежишь мне, и только мне! Меня интересует все, что ты делала и что собираешься сделать в то время, пока меня не будет на острове. Через пару месяцев я вернусь, а ты будешь ждать меня здесь, в этом доме, и вот тебе мое слово… — тут в его сдержанном голосе зазвенела такая мрачная угроза, что у Аметист впервые за весь вечер сквозь ледяную маску равнодушия прорвался смертельный страх, — если ты попытаешься скрыться, никакая сила в мире не помешает мне найти тебя и заявить о своих правах! Помни это и не делай новых ошибок. Не пытайся заменить меня другим мужчиной, потому что тогда его кровь падет на твою голову. Никогда в жизни я не упускал из рук то, что считал своим — а ты моя, Аметист, и останешься моей до тех пор, пока я сам не дам тебе свободу! Ради твоего же собственного блага, умоляю тебя помнить все, что я сказал.Ее изможденное лицо вдруг так побледнело, что Дэмиену самому стало страшно. Но все же Аметист хватило духу на последний укол:— Дэмиен, ты можешь быть совершенно уверен, что я останусь верна тебе в той же степени, в какой ты будешь верен мне…Эта смешная попытка дерзить повергла его в такое отчаяние, что он молча прижал Аметист к себе, не находя больше нужных слов. Да и что здесь можно сказать?По-прежнему терзаемый отчаянием и страхом, Дэмиен вышел из дома Аметист и повернул на большую улицу, спускавшуюся к порту. Они расстались холодно, как чужие, и ему так и не удалось добиться ни одного ласкового слова на прощание. А ведь было бы намного легче покидать ее, зная…Но кто это мелькнул на повороте к Джонс-лейн? Краем глаза Дэмиен едва успел заметить, как в переулке скрылась знакомая повозка. Он побежал по параллельной улице, чтобы перехватить повозку на выезде из города. Одного взгляда на старого чернокожего возницу было достаточно, чтобы у Дэмиена все перевернулось в груди.Содрогаясь от гнева, он остановил повозку повелительным взмахом руки.— Кажется, ты только что заезжал на Джонс-лейн, Куако? Вот и хорошо, а то мы с мисс Грир уже подумали, что ты совсем про нас забыл! — Виноватый вид несчастного раба выдавал его с головой, и Дэмиен уверенно продолжал: — Как здоровье твоего молодого хозяина?— Он быть здоровый, масса… совсем здоровый… — произнес старик, обливаясь холодным потом.Столь неожиданное появление грозного капитана застало Куако врасплох, и Дэмиен не собирался упускать это преимущество. Он заставит раба рассказать ему все до конца.— Сдается мне, Куако, что ты тайком от меня доставляешь мисс Грир весточки от своего хозяина!— Нет, масса, — поспешно возразил негр, испуганно сверкнув глазами при столь неуважительном упоминании о молодом хозяине. — Масса Уильям — порядочный человек! Масса Шеридан велеть Куако не говорить масса Уильям о вас и миз Аметист, и Куако всегда так делать. Тилли говорить Куако, когда капитан приходить и уходить каждый день, и Куако приезжать, когда капитан не видеть…— Так-так-так… Значит, ты все-таки привозил мисс Аметист вести от мастера Уильяма… — Дэмиен чувствовал, что готов лопнуть от злости. — Мне остается заключить, что мисс Аметист посылала твоему хозяину заверения в ответной любви…— Нет, нет, масса! — Куако тряхнул седой головой. — Миз Аметист никогда ничего не посылать! А вот масса Шеридан — он велеть мне сказать молодой масса, будто миз Аметист послать ему свой любовь. Они все бояться, что если молодой масса беспокоиться, не слушать доктор, ходить к миз Аметист — он совсем заболеть. Они велеть мне сказать, будто масса капитан бояться лихорадка и совсем-совсем не ходить к миз Аметист!— Куако, а мастеру Уильяму известно, что я собираюсь в плавание?— Да, сэр! Он передать миз Аметист, что доктор завтра разрешать ему встать и он ходить к миз Аметист и брать ее обратно домой.— Он хочет забрать ее к вам на плантацию?— Да, сэр! Он говорить Куако, что брать миз Аметист и жениться, как только быть здоров.— И что отвечала ему на это мисс Аметист? — сдавленным голосом поинтересовался Дэмиен.— Куако все сказать миз Аметист, но он молчать, он ничего не сказать, масса капитан. Но Тилли сказать, что миз Аметист быть готова завтра утром уехать с масса Уильям…— Спасибо, Куако, — холодно произнес Дэмиен. — Можешь отправляться домой и передать все, как тебе велели. — Тут капитан так посмотрел на старого нефа, что тот от страха чуть не свалился с повозки, и добавил с угрозой в голосе: — Только не вздумай проболтаться о нашей встрече, понятно?— Да, сэр, да, сэр, — залопотал Куако. — Куако все понятно, масса капитан!Но Дэмиену уже было не до него. Он нетерпеливо отмахнулся от старого дурака, бормоча себе под нос:— Значит, эта вероломная ведьма надумала удрать со своим любовником, как только я покину город? Что ж, ладно, поживем — увидим…Услышав, как скрипнула дверь, Аметист обернулась: на пороге стоял капитан Стрейт. Ей стоило большого труда оставаться спокойной, и все же она спросила непринужденным тоном:— Что такое, Дэмиен, почему ты вернулся? Что-то случилось на «Салли»?Да, теперь ей было совершенно ясно: что-то случилось. Тем удивительнее прозвучал его ответ:— Нет, милая, что может случиться? «Салли» полностью готова к отплытию, и завтра мы покинем порт. Не волнуйся, я ни на день не задержусь в Кингстоне!Внезапно Дэмиен рухнул на колени и зашептал, погружая пальцы в ее невесомые шелковистые локоны:— Признайся, Аметист, ты будешь скучать обо мне, когда завтра проснешься одна и рядом будет только Тилли?Аметист молчала, и он продолжал прерывающимся от волнения голосом:— Признайся, что тебе будет не хватать моих объятий… моих ласк… того наслаждения, которое мы чувствовали, когда я входил в тебя и делал тебя своей…В этот миг в глубине фиалковых глаз промелькнуло знакомое пламя, и Дэмиен с восторгом воскликнул:— Да, Аметист, ты будешь скучать завтра, когда корабль унесет меня в открытое море! Тебе будет одиноко без моей любви…Девушка не выдержала его взгляда и зажмурилась, не отдавая себе отчета в том, что по ее бледным щекам одна за другой катятся молчаливые слезы. Колдовской шепот сковывал ее мысли, лишал желания сопротивляться…— Но у нас еще осталось немного времени, прежде чем я вернусь на корабль, милая… У меня еще есть время, чтобы любить тебя так, как я хочу…Яркое утреннее солнце так резало глаза, что Аметист пришлось зажмуриться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35