Клинту и Джереми нужно закончить сегодня ограждение, а Заку починить крышу курятника.После завтрака ей самой предстояло заняться глажкой и обязательно взяться за штопку одежды. Кроме того, надо испечь хлеб, и пока Коди помогает Дэниелу вычистить конюшню, попытаться сделать малышу печенье, о котором он давно мечтает. Отступиться? Да никогда в жизни.Речел уверенно отбросила стеганое одеяло. Пусть она не лучшая кухарка в округе и пол на кухне выглядит неподметенным. Зато Клинт последнее время гораздо чаще улыбается и меньше хмурится, Коди буквально расцвел, Джош, сидя в ванне, что-то насвистывает, а Мэт уже больше трех недель не мучается по воскресеньям от похмелья. Что касается Дэниела, то мальчик растет настоящим сердцеедом.И все потому, что в доме появилась женщина. «Замужняя женщина, — подумала Речел. — Жена и будущая мать».Мать? Господи, а ведь это на самом деле возможно.Она благоговейно положила руку себе на живот. Ах как приятно было бы носить под сердцем ребенка. Их с Клинтом.У нее даже выступили слезы при мысли о том, что она подарит мужу ребенка — маленькую темноволосую девочку с усмешкой Рафферти, которая ее так восхищала.Розовощекую дочурку, может, целый выводок маленьких розовеньких дочерей. В конце концов он должен быть вознагражден за долгие часы утомительной работы и возни с младшими братьями, за то, что кормил, одевал и защищал их от всяческих напастей.Торопливо одеваясь, Речел невольно представила, каким может стать в недалеком будущем этот дом. Бревенчатые стены оклеены веселыми обоями, слышится заливистый детский смех и восхищенные голоса их дядей.В Рождество Клинт изображал бы Санта-Клауса. А на Пасху, когда все придут домой из церкви, Коди и Дэниел прятали бы крашеные яйца, а она готовила бы необыкновенно вкусный кофе и воздушное печенье. Они бы все вместе наблюдали, как младшие ищут яйца, чувствуя себя большой, счастливой семьей Рафферти. Поздно вечером они с Клинтом лягут в эту самую постель. Их брачную постель.Все еще улыбаясь, Речел забрала назад волосы и перевязала их пестрой ленточкой, такой же яркой, как и ее настроение сейчас, и поспешила на кухню. Она нужна своей семье. Глава 10 — О нет!Речел бросилась к плите и, разгоняя на ходу клубы дыма, выхватила из духовки противень. Вместо аппетитно подрумяненных имбирных пряничков, которые она надеялась увидеть, когда замешивала тесто, перед ней лежали почерневшие, дурно пахнущие куски.Начав день в приподнятом настроении, Речел не могла поверить, что все так быстро испортилось. И она еще считает себя женой фермера? Задыхаясь от разочарования, она выбросила неудавшееся печенье из окна прямо в грязь и тут же увидела Клинта, торопливо идущего к крыльцу.— Черт побери, Речел, ты хочешь спалить дом? — насмешливо спросил он.— Не вижу ничего смешного, Клинт Рафферти! — крикнула она в ответ. — Клянусь, на этот раз я сделала все правильно, а они взяли и сгорели. Я даже заставила Коди трижды прочитать мне рецепт, чтобы не вышло ошибки. Думаю, это из-за чертовой плиты. Ненавижу старую развалину!— Ну же, дорогая, — начал Клинт, войдя на кухню, но Речел уже подлетела к нему. Глаза широко раскрыты, на шею упали несколько мягких каштановых прядей, выбившихся из-под ленты.— Да, виновата плита, — заявила она. — Сам Господь Бог не смог бы приготовить что-то съедобное на таком… чудовище.— Действительно, она немного старовата, но когда я ее покупал, Сэм Баттс клялся мне, что она в хорошем состоянии.— Немного старовата, — возмутилась Речел, сверкнув глазами. — Это чудо техники устарело, когда Мафусаил был еще ребенком.— Ты проверяла температуру? Кинула горсть муки на дно духовки?— Конечно! Говорю тебе, все дело в плите.— А когда ты проверяла, то хорошо видела, насколько потемнела мука?— В общем, да. — Она неопределенно взмахнула рукой.Чад уже немного рассеялся, и Клинт, увидев лицо жены, не мог не умилиться нежному румянцу, проступившему на ее щеках. От глубокого вздоха очаровательно приподнялась тонкая голубая блузка.Он медленно подошел к Речел, пытаясь сохранять хладнокровие. Но, пресвятые боги, она была прекрасна в гневе. «Как и все остальное время», — подумал Клинт.Черт возьми, он до сих пор не верил своей удаче.— Если ты права, внесем в список необходимых покупок новую плиту. Сразу после новых очков, которые я куплю своей маленькой близорукой женушке. — Когда Речел недовольно сверкнула глазами в ответ, он поднял руку. — Если, конечно, предположить невероятное, что виновата не плита, а твое зрение. Когда не видишь, потемнела ли мука, то очень сложно отрегулировать температуру в духовке. Я не хочу винить тебя, дорогая, просто допускаю, что плита ни при чем.Мягкие губы напряглись, подбородок чуть задрался.— Но я была так осторожна!У Клинта все перевернулось в груди при виде боли в ее глазах. Для него это был лишь противень сгоревшего имбирного печенья, но для Речел, судя по всему, он значил намного больше.— Не горюй. Как только мы поедем в город и привезем твои запасные очки, такого больше не случится.— Я обещала Коди имбирное печенье и молоко, когда он закончит свою работу. Губы у нее задрожали, и она отвернулась. Раньше Клинт не одобрял такого выражения чувств, считая это не просто лишним, но и проявлением слабости. Однако поведение жены почему-то его не раздражало. Он только благодарил Господа за то, что у него не было сестер, иначе они выросли бы избалованными плаксами.— Коди все поймет, — сказал он, поворачивая Речел к себе. У него защемило сердце, когда она заплакала.— Нет, не поймет, и его не за что будет винить, — пробормотала она. — Обещание есть обещание.Клинт обнял жену, с радостью вспоминая теплоту ее мягкой кожи и то, как охотно разрешила она войти в нее…— Тогда мы сделаем новое, — хрипло пообещал он, и голос показался ему чужим. — Я помогу тебе.Речел грустно покачала головой.— У нас больше нет муки, — сказала она, упираясь рукой ему в грудь.— Что случилось? — мягко поинтересовался Клинт.Ему нестерпимо захотелось ее поцеловать. Все утро он искал какой-нибудь предлог, чтобы вернуться в дом. К ней. И не только за тем, чтобы поцеловать. Он хотел удостовериться, что не вообразил себе то счастливое выражение, какое было на ее лице за завтраком.Не каждый день у мужчины есть основания гордиться собой, но сейчас, черт побери, он чувствовал себя отлично. Даже от одного сознания, что он первый увидел ее кремовую кожу при мягком свете лампы, у него перехватило горло.Он любит ее, хотя не собирается ей признаваться.Ночью он и так уже сказал, что, как ему кажется, влюбляется в нее. Однако «влюбляется» и «влюбился по уши» совсем не одно и то же. Прежде чем настолько отдать себя в ее власть, нужно учесть все последствия.— Расскажи, дорогая, что произошло с мукой, — попросил Клинт, больше желая услышать ее голос, чем из любопытства.— Ты решишь, что я безнадежна.Он стер пальцем муку с ее подбородка и почувствовал, как она дрожит. Под длинной прямой юбкой угадывались изумительные бедра, совершенной формы икры, стройные лодыжки. Сегодня ночью, притушив лампу и заперев дверь, он будет ласкать языком ее тело, а она будет снова тихо стонать, приводя его в восторг.— Мне кажется, тобой нельзя не восхищаться.— Можно. Я неуклюжая и близорукая, даже не могу прострочить ровно шов.— Тебе просто следует надеть очки да поднабраться опыта, только и всего.Речел вдруг показалось, что сердце колотится слишком громко. Как ни трудно было в этом признаться даже самой себе, но ей необходима поддержка Клинта. Почти так же, как и его любовь.Пусть их брак оказался поспешным и случайным (а может, именно поэтому), но она страстно хотела, чтобы совместная жизнь основывалась на взаимном доверии.— Я споткнулась о поезд Коди и… уронила кувшин с мукой, — со вздохом призналась Речел.— Он разбился?Она кивнула:— Мне пришлось целый час выметать муку из щелей. А в это время Бесполезный стащил курицу, которую принес Дэниел к ужину.— Ты позволила Дэниелу зарезать курицу?— О нет. Бедняжка умерла от старости. Вот почему так ужасно, что Бесполезный украл ее. Наверное, куры не слишком часто умирают естественной смертью.— Гораздо чаще, чем ты думаешь. Каждой весной мы покупаем партии цыплят, поэтому когда они начинают умирать, то мрут, как правило, одна за другой. Не удивлюсь, если ее примеру уже последовала какая-нибудь соседка по курятнику. У нас вполне может быть на ужин курица.— Только если Бесполезный не станет воровать мясо!— Господь нам поможет. — Клинт сверкнул глазами из-под черных ресниц.— В том-то все и дело. Я начинаю думать, что даже Гавриил с архангелами не превратит меня в ту жену, которую ты заслуживаешь.Его губы сложились в кривоватую мальчишескую ухмылку, а в глазах было столько страсти, что по телу Речел прокатилась горячая волна.— По мне, ты можешь сжигать имбирное печенье хоть до второго пришествия, дорогая, и я не стану тебя упрекать, — произнес он тоном, который она так любила, и добавил:— Во всяком случае, пока ты прижимаешься ко мне ночью своей очаровательной маленькой попкой.Рука, лежавшая на ее талии, медленно двинулась вверх и нежно накрыла грудь.— А что касается этой чертовой муки, то пусть Коди не бросает свои игрушки посреди дороги.Даже сквозь одежду Речел ощущала ласкающие прикосновения, и кожа горела у нее в тех местах, где он ее касался.— О-о-о… — только и сумела выдавить она.— За украденную курицу я могу, если хочешь, пристрелить Бесполезного, — предложил Клинт.Не в силах больше сдерживаться, она теснее прильнула к мужу и обхватила руками его загорелую шею.— Поцелуй меня, — прошептала Речел, притягивая его к себе и раскрывая губы ему навстречу.Рот Клинта был горячим и страстным, дыхание влажным и прерывистым, а язык — уверенным и нетерпеливым.В ушах у нее зазвенело, тело помимо ее воли страстно выгибалось, приникая и приникая к его телу. Она с ликованием слышала возбужденное дыхание Клинта.Когда сильные пальцы расстегнули блузку и коснулись ее груди, Речел показалось, что она сейчас задохнется. Между поцелуями она хваталась за пуговицы его рубашки.Вот он уже освободил ее от блузки, и тут она услышала какой-то звук. Женский голос, звавший Клинта по имени.Тот слегка отодвинулся, инстинктивно прижимая жену к груди и затаив дыхание, пытался собраться с мыслями.— Клинтон, это ты?— Тетя Эстер? — наконец спросил он за секунду до того, как ее пышные формы заняли весь дверной проем.Одетая во все черное, с раскинутыми словно крылья руками, она походила на тучного дрозда.— Я получила твое письмо и приехала вести домашнее хозяйство да воспитывать своих любимых внучатых племянников! Глава 11 Речел грустно поддевала вилкой кусочки тушеной репы, не в силах проглотить хоть что-нибудь.
Коди с аппетитом уплетал вторую за сегодняшний ужин куриную ногу. Мэт с удовольствием дожевывал третий кусок лимонного пирога. Речел вынуждена была признать, что до приезда тети Эстер братья никогда не доедали все до последнего кусочка, буквально вылизывая тарелки. Клинт теперь садился за стол, весело поблескивая глазами.Он, разумеется, не говорил открыто, что предпочитает еду тети Эстер, но даже без очков Речел не могла не заметить его удовлетворения.«Сегодня утром Клинт прямо растаял от молочного печенья своей дородной тетушки», — думала она. Корзинки мигом опустели, а ее печенье, как правило, ели дня три. Остальные братья в тот момент были слишком заняты, чтобы высказать свое мнение, ибо поглощали клубничный джем, привезенный Эстер из Огайо.— Есть еще пирог, мальчики, — проворковала тетя Эстер.— Я возьму кусочек, — охотно согласился Коул.— И я тоже, — закричал Коди. — В жизни не ел ничего подобного.Тетушка вся светилась, кладя большие куски пирога в протянутые тарелки.— Клинт? Здесь остался последний кусок с твоим именем.— Нет, тетя Эстер. — Он положил вилку и отодвинулся. — Но как сказал Коди, это почти совершенство.— Ну спасибо, племянник. Это один из самых приятных комплиментов, который джентльмен может сделать леди.Мэт наклонился к уху Речел и шепнул:— Напомни, чтобы я тоже воспользовался им, когда стану болтать с Дорой Фэй в «Золотом гусе».Речел хорошенько пнула его под столом, но Мэт лишь ухмыльнулся.— Осторожней, сестричка, — прошептал он, хитро подмигивая. — Эти ноги каждую субботу ведут меня в бар.В другое время заигрывание брата с Речел привело бы Клинта в скверное настроение, но благодаря кулинарным изыскам тетушки он слишком расслабился, чтобы принять это близко к сердцу, и лишь предостерегающе взглянул на Мэта.По какой-то непонятной причине Речел вдруг изменилась. Хотя Клинт и не привык анализировать чувства, но все же не мог не заметить, как она притихла. Она была похожа на свечу, которую неожиданно задул порыв ветра.Удовлетворенно поглаживая живот, Клинт вспомнил разнос, учиненный ему тетей Эстер.— Знаешь, бедная девочка совершенно измоталась, — говорила она. — Наводить порядок в доме, полном молодых хулиганов, и следить за их одеждой — это гораздо больше того, что можно требовать от жены в первый месяц.«Может, тетя Эстер права», — думал Клинт, глядя на поникшую головку жены. Сегодня ее блестящие каштановые волосы были аккуратно перевязаны черной лентой, а накрахмаленная белая блузка тщательно выглажена.Речел похожа на совсем юную невинную школьницу.Клинт вдруг почувствовал себя виноватым. Черт побери, он привел ее в свинарник, а требовал, чтобы она превратила его в уютное жилище. И, честно говоря, не слишком ей помогал. По крайней мере сам.Но теперь, когда тетушка Эстер основательно взялась за домашнее хозяйство, у Речел останется больше Времени на удовольствия. Через денек-другой он закончит клеймить скот, и можно будет передохнуть. Если в этом году ему удастся продать коров по сносной цене, они съездят с Речел на несколько дней в Сан-Франциско. Он слышал разговоры о замечательных отелях, где кровати такие же мягкие и нежные, как и ее кожа.При одной мысли о том, как они ускользнут из дома вдвоем, кровь закипала у него в жилах. Приезд тети Эстер осложнил их интимные отношения. Зимой он сделает другую спальню, которая даст им возможность чувствовать себя более уединенно. Сейчас он все время беспокоится о том, чтобы не шуметь.Братья устроились в двух комнатах наверху, а третью предоставили тете Эстер, она, к большому огорчению Клинта, оказалась слишком близко от молодоженов. Проклятые кукурузные листья начинают хрустеть, стоит ему лишь пальцем шевельнуть.Поэтому он так стремится в Сан-Франциско. Господи, как Речел будет прекрасна в роскошной кровати, с разметавшимися по кружевной подушке волосами!— Тетя Эстер обещала сделать мне печенье, — заявил Коди, жуя пирог. Его слова вернули Клинта к действительности — Правда, тетушка?— Кажется, в самом деле обещала, — признала та, кивая седеющей головой.— Я помогу, — сказала Речел и торопливо встала из-за стола.— Нет! — хором отозвались Коди с Дэниелом, но. поняв свою ошибку, смущенно взглянули друг на Друга.— Просто сегодня ты выглядишь довольно уставшей, — быстро развил мысль Дэниел. — Правда, Клинт?Держа в руках тарелку, Речел обернулась в сторону пятна, которое, насколько она знала, является ее мужем.— А я как раз думал, что, несмотря на это, она выглядит чрезвычайно опрятной, — протянул Клинт.Опрятной? Речел посмотрела на свою черную юбку, которая подошла бы скорее матроне преклонного возраста, чем невесте. Она носила ее только потому, что широкий пояс делает талию совсем тоненькой, а это, по слухам, очень привлекает мужчин. Но Клинт думает, что она выглядит всего лишь опрятной. Господи, с тем же успехом он мог бы встать в церкви и объявить ее жалким подобием жены и любовницы.Речел душил комок в горле. Она только начала чувствовать себя дома, а семья, которую она полюбила, дала ей понять, как мало ее здесь ценят.— Думаю, мне пора заняться штопкой…— Благослови тебя Господь за твое доброе сердце, — ласково сказала тетя Эстер. — У меня перед ужином выдалось несколько свободных минут, и я уже все перештопала.Речел вспомнила полную корзину с вещами, которая представлялась ей никогда не уменьшающейся горой.— Все перештопали? И носки?Хотя она не видела лица тети Эстер, зато услышала ее жизнерадостный ответ:— Дитя мое, это не так уж трудно, особенно если знаешь, что делать.«Чего я как раз и не знаю», — с горечью подумала Речел.
На следующий день Клинт вернулся домой к полудню в надежде похитить жену и отправиться на пикник, где собирался наконец без помех заняться с ней любовью.Войдя на кухню, он отряхнул шляпу и швырнул ее на стол. Тетя Эстер кипятила во дворе льняные вещи, а в доме казалось непривычно тихо. Слишком уж тихо.— Речел? Ты где, девочка? — Не Дождавшись ответа, Клинт бросился в спальню, громко стуча ботинками по натертому полу. — Речел?Дверь в спальню была открыта. Сосновая кровать блестела свежей полировкой, коврики вычищены так, что казались новыми, окна просто сверкали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9