— Я не смеюсь. Смотри! — воскликнул Польсон, показав в окно. — Смотри, смотри!— Что такое?— Доктор Бейк с большущим чемоданом. С таким к пациентам не ходят. Тогда он взял бы саквояж. Интересно… Извини, Грейс, я чувствую, мне нужно срочно проконсультироваться с доктором.Вернулся он через несколько минут. Доктор Бейк разговаривать не стал, он уезжает на медицинскую конференцию в Копенгаген. Когда вернется — не сказал, но обещал оттуда позвонить сестре.— Но он про отъезд даже не заикался, — удивилась Грейс.— Конечно, нет.— А есть ли вообще эта конференция?— Думаю, есть, это легко проверить. Но ехать он решил в последнюю минуту. Интересно — почему? Ну ладно, доедай и пойдем.Когда они шли из ресторана, то в узкой улочке наткнулись на спешащую куда-то медсестру. Та шагала торопливо, не глядя по сторонам, но Грейс заметила, какие красные у неё глаза. От слез или от ветра? Что же такое мог сказать ей Свен? Что не вернется?Едва они вернулись, позвонил Питер Синклер. Куда пропала Грейс?— Мы ходили на ленч.Грейс показалось, что он облегченно вздохнул.— А моя жена не может даже смотреть на еду. Я боялся, что вас забрали на допрос в полицию.— Нет, но они здесь были.— И что-нибудь? Или вычитали в дневнике?— Они им не заинтересовались. Предпочитают факты, а не фантазии.— Ну, в конце концов, Вилла любила дурачить людей.— Но в итоге одурачили её, верно?Голос Питера стал серьезным.— Не нужно лишний раз об этом, Грейс. Я звоню, чтобы попросить о помощи. Я на работе, но Кэт в ужасном состоянии, и это передается детям. Не хочется оставлять их с ней. Не могли бы вы забрать их на пару часов? И сами отвлеклись бы, прогулялись.«— Да, чтобы все посольство могло за мной следить,» — подумала Грейс.— Питер, я не одна. Мы с Польсоном.— Между прочим, вы хорошо его знаете? Он не может оказаться Густавом? Только ничего не говорите, ведь он вас слышит. Только будьте осторожны, Грейс, прошу вас. Знаете, дети вас все время вспоминают. Погуляйте с ними, заодно сами отвлечетесь.Питер слишком любил командовать, так что не было уверенности, что Джорджия и Александр действительно напуганы и несчастны. Но это она выяснит сама.Польсон не возражал.— Я подвезу тебя туда и через пару часов заберу.— Питер просил быть с тобой поосторожнее, я слишком мало тебя знаю.Он склонился над ней и поцеловал в лоб.— В самом деле мало?— Для меня достаточно.Когда дверь квартиры Синклеров открыла Эбба, Грейс даже растерялась. А та взволнованно заговорила:— Грейс, я все время пыталась до вас дозвониться. Вчера весь день и сегодня утром.Грейс вспомнила, что провела все это время в постели с Польсоном, и на душе вдруг потеплело.— Зачем я вам понадобилась? — спросила она.— Я просто хотела выразить соболезнования, и не могла оставаться дома после визита полиции.— А зачем они приезжали к вам?— Они объехали всех, кто знал Виллу. И Бейков тоже, напугав старушку.Ну, ту старушку, да и Ульрику, никто не испугает. Но Свен? Интересно, знает Эбба, что он сбежал?— Кто мог подумать, что Вилла решится на такое?— Никто, — бесстрастно ответила Грейс. У Эббы в глазах блеснуло любопытство.— Вы не верите, что она покончила с собой?— Из-за беременности? Конечно нет!— Неужели вы думаете, что могли быть другие причины?— Были, но не для самоубийства. Она совсем не тот человек. И никто бы её не заставил. Я объяснила это полиции и рада, что они побывали у вас. Не думаю, что мех валялся у вас на чердаке просто так.Эбба нахмурилась.— Зачем вы так, Грейс? Я Вилле ничего плохого не сделала.Грейс выпятила подбородок.— Я ничего не знаю, но Вилла мертва, и я не могу в это поверить. Я зла, что не могу понять причины её смерти. Но разберусь, это я вам обещаю.Она помолчала, потом пожала плечами.— Мне кажется, мы с Виллой были единым целым. И я всегда больше походила на нее, чем думала. Так что это к лучшему.— Но будьте осторожны, чтобы не оказаться на её месте, — поморщилась Эбба.— Да, уж позабочусь, чтобы никто не столкнул меня в озеро, — отрезала Грейс. — Где же Кэт?— Лежит, я ей дала лекарство. Питер очень за неё беспокоится — Кэт слишком чувствительна. Вы приехали в такси?— Меня подвез Польсон.— Послушайте, Грейс, вашего Польсона никто из нас не знает. Вы уверены, что ему можно доверять?— Конечно.— Вы говорите так уверенно…Грейс разозлилась.— Не хочу ничего слышать о Польсоне. Я пришла за детьми, Пит просил с ними погулять.На этот раз дети спустились притихшие и молчаливые. Они уже оделись и надели шотландские береты. У Александра тот, как всегда, съехал набок, а Джорджия напялила свой на нечесанные волосы.— Прекрасно, вы уже готовы? — спросила Грейс.— Папа сказал, что вы с нами погуляете. Это правда?— Да. Мы пойдем в парк, вы знаете дорогу?— Конечно. Мы там сто раз были.— Один раз, — поправил Александр. — Папа говорит, что возьмет нам щенка.— Да, вам обязательно нужно завести его для прогулок.По уютному холмистому парку, растянувшемуся на несколько миль, где были и гостиницы, и рестораны, и озера, гуляло множество народу, большинство с собаками. Все в темных пальто и шарфах, хотя день был солнечный и погожий.Детей разгулялись и принялись расспрашивать про канарейку, которую подарили Грейс.— Вот чего я хотел бы, если уж не собаку.— Собака лучше. Птичку не возьмешь на прогулку — она улетит.Александр захлопал руками, как крыльями, а Джорджия продолжала:— Вам нравится Польсон, Грейс?— Невежливо говорить — Польсон. Ты должна говорить герр Польсон.Георгия отмахнулась от Александра.— А вы ему. Грейс? Он хочет на вас жениться?— С чего ты взяла?— Мама говорит, что вы ведете себя с незнакомыми мужчинами так же глупо, как Вилла. А папа говорит, что вам нужно вернуться в Англию.— Мене нравится Польсон, — сказал Александр.— А почему? Ты же его не видел?— Видел. Я видел, как он вез Грейс в машине и поцеловал на прощание. А раньше я думал, что только папа с мамой могут целоваться.Грейс рассмеялась.— Поцелуй ничего особого не значит. Когда-нибудь ты сам это поймешь.— А я видела, как папа целовался с Эббой. Они вот так прижались ртами,— Джорджия карикатурно выпятила губы, — и я думала, что они друг друга кусают.Александр захихикал.— Не может быть, Джорджия. Ты все придумала!— А вот и не придумала. Я покажу тебе, как они целовались, — Джорджия толкнула брата. А Грейс подумала: вот оно что, Питер и Эбба! Не в этом ли причина мучений бедной Кэт? Но тогда с какой стати Питер читал ей мораль по поводу Польсона?Про Виллу вспомнили только в конце прогулки. Джорджия вдруг спокойно заметила:— Я думаю. Вилла не видела, куда шла, потому что потеряла очки. И могла упасть в озеро.Когда они вернулись, Кэт уже встала, оделась и готовила чай. Выглядела она ужасно — серое лицо, красные мутные глаза, чашки и блюдца звенели от дрожи в руках. Но она изо всех сил старалась держаться. Эбба исчезла.— Спасибо, что погуляли с детьми, Грейс. Они даже разрумянились. И я немного отдохнула, мне тоже лучше. Питер все ещё нездоров, но упорно ходит на службу, особенно сейчас. — Кэт сжала губы, чтобы не помянуть Виллу. — Выпьете чаю?— Польсон обещал заехать за мной в пять, так что время ещё есть.— Он тоже может выпить чаю. Мы его толком и не знаем, но Питер хотел бы познакомиться. Дети, бегите умываться. Вы сказали Грейс спасибо?Польсон задерживался. Они попили чаю, уже пробило шесть, а его все не было. Пришел Питер, усталый и измотанный; он все ещё не оправился от простуды, это видно было по распухшему носу и губам. И вдруг он Грейс кого-то до ужаса напомнил, но кого — она никак не могла вспомнить.— Кошмарная неделя, — пожаловался он. — Простыл, работы по горло, теперь ещё эта история с Виллой…— Заезжала Эбба, — кисло сообщила Кэт.— Знаю, она была у меня на службе. Она винит себя, как и все мы.— Какое отношение это имеет к Эббе? — спросила Грейс.— А какое отношение это имеет ко всем нам? Просто мы были друзьями…— Тише, не нужно при детях — прервала его Кэт.— Я могу позвонить? С Польсоном что-то случилось.— Он должен был за вами заехать? Наверно, его старая колымага сломалась по дороге. Еще есть чай, Кэт? Нет, не беспокойся, я сам налью.Грейс решила быстро позвонить фру Линдстрем, но передумала. Из-за задержки не стоит поднимать шум. Наверняка вот-вот раздастся звонок в дверь.Прошло ещё полчаса, сердце стучало все сильнее, и Грейс вынуждена была себе признаться, что беспокоится.— Питер, вы не отвезете меня домой? Кэт, вы не против?— Нет, ради Бога, но где же Польсон? Не слишком он надежен оказался.— Нет, он очень надежный, это главное его качество.— Вот точно также Вилла говорила о Густаве, — сказала Кэт, — верно, Питер?Тот резко поднялся.— Давай я тебя отвезу тебя, Грейс. Не стоит всем расстраиваться из-за рассеянности твоего профессора. 12 Все оказалось очень просто. По словам фру Линдстрем. Польсону позвонили около четырех и куда-то вызвали. Когда он выходил из дома, фру Линдстрем его перехватила. Из-за всех происшествий последних дней она стала закрывать дверь на цепочку и потому спросила, когда вернется. Он обещал вернуться через час, поскольку обещал заехать за фрекен Эшертон и привезти её домой. Машина так и осталась под окном. Но сами знаете, какими мужчины становятся, едва немного выпьют.— Я поднимусь с тобой, — сказал Питер, — проверю, все ли в порядке.В квартире он вздрогнул.— Не знаю почему, но эта комната действует на меня угнетающе. Тебе не стоит здесь оставаться.Грейс накинула покрывало на клетку с канарейкой, решив, что никуда не пойдет, пока не вернется Польсон. Наверняка тот должен появиться с минуты на минуту. Она накроет стол, приготовит бутылочку вина. И подождет, она уже привыкла ждать.— Но Вилла так и не вернулась, — заметил Питер.— Ты полагаешь, что и Польсон не вернется? Но ты же уверял, что Вилла покончила с собой! А теперь утверждаешь, что что среди дня в Стокгольме может произойти самое ужасное.Чувству, как застучало в висках, Грейс велела себе не сходить с ума.— Наверно, Польсон решил навестить сына. Он очень любит мальчика и чувствует себя виноватым… — она не договорила, заметив взгляд Питера. — Ты же не хочешь сказать, что это из-за Виллы!— Или её неродившегося ребенка? — спросил Питер. — Ну ладно, Грейс, если настаиваешь, я ухожу. Но приготовься сразу улететь домой, как только разрешит полиция. Это приказ.Грейс молча прислушивалась к шагам Питера по лестнице. Как же сейчас она ненавидела это открытое мальчишеское лицо за те ужасные подозрения, которые он заронил!К десяти часам, когда тишина в доме стала невыносимой, Грейс позвонила в полицию.— Я знаю, он никуда бы не уехал, не предупредив. Забрать меня он должен был в пять часов, с тех пор прошло ещё пять. А он всегда держал слово. Задержать его могло только что-то очень серьезное.Ей неопределенно пообещали навести справки. Возможно, что-то знает фру Польсон…Грейс призадумалась. Жену Польсона она совсем не представляла и никогда о ней не думала.— Пожалуйста, сообщите мне, если что станет известно.Дежурный позвонил через час.— Все без толку, фрекен Эшертон. Фру Польсон его сегодня не видела. И в университете его не было. Но кто-то из студентов видел его в старом городе.— Тогда он был со мной. Мы завтракали в ресторанчике.— Нет, позже, около четырех. К кому он направлялся, вы не знаете?— Разве что к доктору Бейку. Но тот уехал в Копенгаген. Мы видели, как он шел с чемоданом.— В Копенгаген?— На какую-то медицинскую конференцию.— Очень интересно.— Но уехал доктор Бейк, а не герр Польсон.— Положитесь на нас, фрекен Эшертон. Мы найдем обоих.Грейс задумалась, как пережить ей эту ночь. Польсон, конечно, вернется. Но если не вернется, что же с ним случилось?Грейс приготовила чай, приняла душ, чтобы убить время, снова оделась и заходила по комнате. Однажды она даже подошла к двери Польсона — может, он пробрался незамеченным? Но там стояла мертвая тишина. Так где же Польсон?На рассвете снова завыл ветер. Звук резал её обнаженные нервы. Грейс зажала уши руками и готова была разрыдаться. Самая одинокая ночь в её жизни.Рано утром снова позвонили из полиции. Свена Бейка не оказалось среди пассажиров, улетавших из Стокгольма куда б то ни было. Уверена ли фрекен Эшертон в своей информации?Грейс устало посоветовала спросить у медсестры и поинтересовалась, нет ли новостей о Польсоне?— Простите, фрекен, нет. Иногда мужчины возвращаются только к завтраку.Грейс швырнула трубку, дрожа от ярости и от бесчувственности толстокожих тупоголовых полицейских.Она выпила чаю. Уже восемь, но за окном ещё темно. Что целый день ей делать? И как быть, если Польсон не вернется?— Грейс! Грейс!Голос за дверью вывел её из задумчивости. Она даже не поняла, что забыла запереться. И уж никак не ожидала в этот час увидеть Уинфред Райт.— Я случала, но вы не слышали. Простите за вторжение, но мне вам нужно кое-что рассказать. Вы не угостите меняя кофе? Выскочила из дому не евши. Думаю, мне нужно быть осторожнее. Бог знает, о чем сейчас говорят!Уинфред раскраснелась, сбросила пальто и шапку, вид у неё был растерзанный, волосы растрепались. Грейс почему-то сразу расхотелось её слушать.Она пошла на кухню, налила кофе и бросила через плечо:— Речь пойдет про Виллу или Польсона?— А что с ним случилось?— Вчера вечером он не вернулся домой. Я немного беспокоюсь.Уинфред хмыкнула и подошла к кухонной двери. Ее крупное пухлое лицо стало озабоченным.— А он вам говорит, куда идет?— Последнее время да, — тут голос Грейс дрогнул. — Ну что это за чертова страна, где исчезают люди!— У вас разыгрались нервы. Вначале Вилла, теперь… Но не волнуйтесь, он вернется. Как вкусно пахнет кофе! Нет, я про Виллу. Вы знаете, она носила старинный перстень, очень крупный?— Да, полиция мне показывала.— Кольцо с темно-синим камнем, в старинном стиле. Как будто из фамильных драгоценностей.— Это так важно?— У Виллы не было обручального кольца, но она говорила, что на помолвке ей подарили этот перстень. Не думаю, что Густав что-то ей дарил. Но она делала вид.Грейс уставилась на нее.— Тогда кто же его подарил? Вы знаете?— Я думаю, это был Питер Синклер.— Питер?— Вот потому Кэт в таком состоянии.— Питер? Неужели вы думаете, что между ними что-то было?— Вообще-то не похоже, ведь он не стал бы рисковать карьерой, связавшись с собственной секретаршей. И вообще она доводила его до бешенства, и он собирался попросить перевести её в другой отдел, или вообще уехать.— Но она же вечно торчала у Синклеров!— Да, Кэт её любила. Она была веселая, умела общаться с детьми. Когда Вилла приехала в Стокгольм, она явно заинтересовалась Питером, просто никто не обратил внимания, раз она флиртовала напропалую со всеми подряд.— Тогда зачем ему дарить ей перстень, да ещё такой дорогой?— На последней вечеринке я увидела, как она плачет. Тогда она много выпила и пыталась привести лицо в порядок. Перстень она оставила на раковине. Я и сказала:— Густаву вряд ли понравится, если ты его потеряешь.Она забрала перстень и заявила, что ей он ни к чему и она носит только чтобы не обиделся Питер.— Она была пьяна, могла оговориться.— Нет, не оговорилась. Она тут же поняла, что сказала, и стала умолять никому ничего не рассказывать. Якобы Густав ещё не подарил ей кольцо, но собирался это сделать, когда они поженятся, а ей не хотелось, чтобы люди думали, что он такой скупой, и она изображала, что кольцо его. А в самом деле она увидела его в ювелирном магазине, оно ей так понравилось, что она захотела купить, и Питер ей помог ей — вроде как подарок за помощь с детьми. Только просил не говорить Кэт.— Очень уж странная история. Мне что-то не верится.— Мне тоже, и я до сих пор не знаю, что тут правда, что нет. Вилла тогда очень много выпила, а она и без того могла придумать что угодно.— Но если ей так нравилось этот перстень, почему она сказала, что он ей ни к чему?— Да Бог её знает. Может, она хотела бриллиантовый.Грейс кивнула. Стоило Вилле что-то получить, и она начинала хотеть ещё большего.— Кэт знает?— Не уверена, но подозревать может. Бедняжка Кэт вообще не слишком уверена в себе. Я как-то заметила, как она смотрит на Эббу ван Стерн, как будто не доверяет ей.Да, видела бы Кэт тот поцелуй, о котором рассказала Джорджия! А Питер оказался бабником. Ему бы следовало быть поосторожней, чтобы не погубить карьеру.Странная история… Что она могла значить?Может, Питер объяснит?— Это что-нибудь проясняет? — спросила Уинфрид.— Нет, все по-прежнему в тумане, — безнадежно махнула рукой Грейс.— А вы расскажете полиции?— Не уверена, насколько это важно. Не хотелось бы создавать проблемы Кэт и детям. Они такие нервные. Во всяком случае нужно подумать. Спасибо, Уинфред, что пришли.Когда Уинифред ушла, Грейс заставила себя позвонить Питеру, чтоб выяснить про кольцо. Солнце уже взошло, канарейка подавала голос, собираясь запеть во все горло. Польсон сказал бы, что день похож на другие. И конец света ещё не наступил. Но вот это как раз предстояло выяснить.В голосе Питера ей послышались удивление и настороженность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13