– Герцог помолчал и добавил: – Ланселот хочет завладеть леди Аликс.
– Он хочет завладеть мальтийской звездой, – проворчал Северин.
Герцог помолчал. До них со двора доносился шум – это воины готовились к походу.
– Возможно, и хочет, – пожал плечами герцог. – Возможно, это для него важно. Но леди Аликс тоже не на последнем месте. Мой брат хочет ее для себя.
Северин ничего не ответил. Ему просто нечего было сказать.
– Будь я на твоем месте, я держал бы ухо востро. Ланселот много времени проводит в молитвах и постах. Он ждет чуда. Это на него не похоже, Я не собираюсь держать брата при себе. Именно по этой причине я отослал его в Дижон проверить мои фортификации. Я хочу, чтобы он всегда был под чьим-то наблюдением. Сейчас, в преддверии войны, я должен точно знать, где он находится, чтобы он чего-нибудь не натворил. С ним всегда надо быть начеку.
Мужчины замолчали, думая каждый о своем.
Никогда в своей жизни Аликс еще не работала с таким усердием. Так как «Золотая армия» и сам герцог Бургундский завтра покидали замок Мерсье, все служанки и слуги были поделены на две группы, чтобы помочь герцогу и генералу. Им на помощь пришли даже жители деревни. Аликс удалось найти двух девушек, которые вместе с молодой Софи помогали ей упаковывать то, что могло ей понадобиться в ее новом доме. Все вещи из Мерсье принадлежали замку и его новому хозяину. Однако Аликс по закону принадлежала ее вдовья доля, и, хотя в эту долю не входили золотые монеты, она не думала, что Ланселот де Гини воспротивится, если она возьмет с собой то, что по праву принадлежит ей. А ей принадлежало чеканное серебро, оловянная посуда, кружева, льняное белье, меха, керамика, лекарственные травы и другие ценные вещи, которые она привезла с собой из Венгрии. Все это нуждалось в упаковке. Она должна сделать свой новый дом уютным. И она это сделает.
Аликс никогда не считала себя большой любительницей нарядов и сейчас удивилась, обнаружив, что ее платья, накидки и обувь заняли аж пять огромных сундуков. Мать подарила ей для купания стальную, покрытую орнаментом ванну, которая тоже нуждалась в упаковке. Северин пока не сказал ей, где они поселятся, но она очень хотела остановиться в Бельведере.
– Он мог бы меня предупредить, – бормотала Аликс себе под нос, хотя знала, что это невозможно, так как они женаты всего два дня. Как он мог ее предупредить, если он сам этого не знал? Умом она все понимала, но тем не менее злилась на мужа. Их короткий утренний разговор ничего не прояснил.
Но, слава Богу, ей хоть что-то удалось сделать. Теперь Северин снова будет ей улыбаться и станет таким, каким был в те счастливые времена, когда они вместе прятались в башне и она учила его читать.
Аликс очень скучала по этим урокам. Она надеялась, что настанет день, и она снова возобновит их.
И тут Аликс вспомнила про голубей.
– Мы должны взять их с собой, – обратилась она к Софи. – Они хорошо обучены и могут пригодиться. Мы не можем оставить их Ланселоту де Гини.
Голубей принесли. Естественно, им понадобится в дороге корм и солома для подстилок, хотя бы на первое время. Аликс не знала, как они будут добираться до Италии и сколько дней займет их путешествие. Откуда ей было это знать? Ведь муж ничего ей не сказал. Но она, как могла, все же подготовилась к путешествию.
Она была уверена, что он будет гордиться ею, когда увидит, что она сделала за такой короткий срок.
Ко всему прочему Софи принесла из деревни своего щенка. Он был явно лишним, но Аликс не смогла отказать ей в ее просьбе. Софи оставляла больную искалеченную мать, и было неизвестно, вернется ли она в деревню.
Какой может быть вред от маленькой собачки?
Аликс не взяла ничего из того, что принадлежало Мерсье. Она оставила даже книги, которыми Робер разрешал ей пользоваться. Она оставила в комнате громоздкие вещи, но забрала гобелены, зеркала, подсвечники – все, что принадлежало ей. Роскошь Мерсье была такой пышной, что она сама почти ничего к ней не добавила. Но сейчас она обнаружила, что без ее маленьких безделушек комната выглядит пустой и холодной.
Она решила искупаться и посмотрела на Софи, чтобы попросить ее принести воды. Но Софи сидела на стуле, прислонив голову к камину, и сладко спала, тихо похрапывая.
– У меня еще будет время помыться, – сказана Аликс самой себе. – Пусть она немного поспит. Я успею помыться до того, как герцог позовет меня к вечерней трапезе. И кроме того, когда рыцарь Бригант увидит, что мы сделали, он будет так доволен, что даст Софи полфлорина.
– Проклятие! Что здесь происходит? – закричал рыцарь Бригант, зацепившись ногами, обутыми в новые сапоги, за деревянный ящик. Его спящая жена вместе со своей спящей служанкой моментально проснулись и вскочили на ноги.
– Вам что-то не нравится, милорд? – спросила жена.
Молодая Софи, более осведомленная, чем ее хозяйка, к чему приводит гнев мужчины, стала бочком пробираться к двери.
– Не нравится? – переспросил Северин, сбавляя тон, но не в силах убрать злость с лица. – Что здесь произошло?
– Мы упаковывали вещи для Италии, – пожала плечами Аликс. – Это же так очевидно. Но почему вы, милорд, задаете мне такой глупый вопрос?
– Глупый? – прорычал Северин, повышая голос до такого тембра, что от него могли бы треснуть зеркала. К счастью, Аликс успела их упаковать. Она провела весь день, пакуя вещи, и была очень горда собой. Возможно, ей следует разъяснить это мужу?
– Мы уже все упаковали и готовы ехать с тобой в Италию, – объяснила она, спокойно опускаясь на стул, – Разве ты не гордишься мной?
Лицо Северина стало из красного белым, затем снова красным.
– Ты можешь идти, – махнул он Софи, которая только этого и хотела.
– Нет, не уходи! – приказала Аликс. Она повернулась к мужу: – Сэр, я уверена, что моя служанка не оставит меня наедине с мужчиной, который так раздражен, что может меня убить.
Софи взялась за ручку двери.
– Миледи, – пролепетала она, – разве вы не просили меня принести вам воды для ванны?
– Это может подождать, – отрезала леди Аликс. – Сначала мы должны выяснить, что привело рыцаря Бриганта в такой гнев.
– Меня? В гнев? – изумился Северин.
– Если на то, конечно, есть причина, – добавила Аликс спокойным оном. – Некоторые мужчины раздражительны по своей природе, во всяком случае, мне так говорили.
– Причина вокруг меня. Что в этих ящиках и сундуках?
– В этих ящиках и сундуках? – гневно переспросила Аликс, но быстро взяла себя в руки. – И это все? Там находятся вещи, которые я возьму с собой в Италию.
– В Италию?
– Конечно, – ответила Аликс, довольная собой. – Разве я тебя не удивила? Мне удалось справиться со всем этим за один день только с помощью Софи и двух девушек. И теперь мы готовы уехать на рассвете с твоей армией.
– Я помогла совсем немного, – поспешно ответила Софи. Она следила за тем, как на лицо Северина набегают грозовые тучи, и не замечала радости, которая еще не покинула лицо ее хозяйки.
– Оставь нас, – приказал Северин. Дверь с шумом захлопнулась за спиной Софи еще до того, как хозяйка успела ее остановить.
– Ты собираешься тащить все это в Италию вместе с армией на походе? – подчеркнуто спокойным тоном спросил рыцарь Бригант свою жену.
Аликс кивнула.
– Могу я узнать, сколько сундуков ты упаковала?
– Сорок семь.
– Могу ли я также узнать, как ты собираешься везти эти сундуки – эти сорок семь сундуков – через горы?
– Конечно, в повозках.
Аликс не понравилось, что муж начал к ней приближаться, не нравилось ей и выражение его лица.
– Сорок семь сундуков? – тихо повторил он.
– И несколько клеток.
– В самом деле?
– Клетки с голубями и собакой Софи. Хотя, конечно, собаке клетка не понадобится. Она может бежать за нами. Она будет спать в клетке только ночью. Для этого мы припасли солому.
– Понятно, – протянул Северин.
Сейчас он стоял рядом с ней. Стоял слишком близко. Аликс с трудом подавляла в себе желание исчезнуть за дверью вслед за Софи. Ее очень раздражало, что она так боится своего мужа, да к тому же находясь в собственной комнате. Она решила поскорее покончить с этим страхом.
– Не надо иметь большого ума, чтобы это понимать, – отчеканила она. – Все и так ясно. Никто не сказал мне, что надо делать, и, однако, мне удалось – чем я очень горжусь, – справиться со всем самой. Вместо того чтобы говорить со мной подобным тоном, ты бы лучше похвалил свою жену.
– Похвалить за то, что ты развела такую грязь? – спросил Северин.
Аликс видела, что он очень сердит. Но она тоже начинала сердиться. Ей было жарко, она устала и волновалась. Ее муж стоял с ней совсем рядом – он прямо навис над ней, – и Аликс внезапно подумала, что сейчас от нее пахнет потом, а не розами.
– Что значит «развела грязь»? – Ее голос звучал угрожающе низко.
– Ты не можешь взять все это с собой в Италию. Мы идем вместе с армией, а армия должна передвигаться быстро. На нас надвигается война. Все телеги и фургоны будут заняты оружием и продовольствием. Ни одна из них не может быть предоставлена тебе для твоего барахла. Ни одна! Ты можешь взять с собой только то, что навьючишь на лошадь. Остальные пустяки ты купишь, когда мы приедем в Италию. – Северин направился к двери, – Я сделал ошибку, решив взять тебя с собой. Мне следовало знать, что все так и будет. Ты избалованная жена богатого графа. Подумать только – клетки с голубями!
– Да как ты смеешь! – не выдержав, закричала Аликс. Подобрав юбки, она побежала к двери, успев заслонить ее собой до того, как он взялся за ручку.
– Ты ничего не сказал мне! Ты оставил меня одну, и мне самой пришлось принимать решение. А теперь ты критикуешь и насмехаешься над тем, что я сделала! Я целый день работала, а ты не нашел для меня ни единого слова благодарности. Ты даже не оценил мои усилия.
– Оценил? Ты хочешь, чтобы я это ценил?
– Это было бы только уместно. Я сделала это, чтобы угодить тебе. Ты мог бы оценить это до того, как повышать на меня голос. Ты бы не поступил так даже с последним солдатом из твоей армии.
– У последнего солдата хватило бы ума сначала меня спросить, стоит ли тащить за собой полдеревни.
– Это потому, милорд, что вы понятно разъяснили ему его обязанности! – Аликс очень разозлилась. – Ты уделяешь ему много времени. Мы женаты всего два дня, а ты ни разу не подошел ко мне, а теперь меня отчитываешь. Ты даже не обратился ко мне за помощью, не дал мне возможности перевязать твою рану.
– Почему я должен был это делать? Ты не захотела поцеловать меня у алтаря. Ты ни разу не обняла меня в первую брачную ночь. Ты предпочла, чтобы твои руки лежали на постели, лишь бы не дотрагиваться до меня. Я ухожу от вас, леди, потому что вижу, что вы именно этого и хотите!
Побледнев, Аликс смотрела на него широко открытыми глазами.
Северин резко замолчал. Он увидел ужас на лице своей жены.
– Ладно, все это не имеет значения, – проговорил он поспешно, видя, как глаза Аликс наполняются слезами, а ему совсем не хотелось, чтобы она плакала из-за него. – Мы можем прийти к какому-то согласию относительно твоих вещей.
– Но я думала, что ты хочешь именно этого, – дрожащими губами пролепетала Аликс. – Я думала, что ты ожидаешь от меня именно этого, и старалась изо всех сил. Робер говорил, что в этом состоит мой долг. Робер говорил, что я должна быть сдержанной, что этого ждет каждый мужчина от своей жены. Робер всегда говорил мне…
– То, что говорил тебе Робер, забудь, – прошептал Северин и обнял ее.
Немного позже Северин Бригант покинул покои своей жены, и сейчас шел бодрым шагом. На этот раз они не занимались любовью, – это можно сделать и потом, но многое было сказано, и они достигли компромисса. Все вещи останутся в Мерсьс; все, что ей будет необходимо, она купит, когда они доберутся до Рима. Северин был доволен, что они с Аликс снова начали разговаривать, как разговаривали тогда, когда они были друзьями. Сейчас он припомнил, что им всегда было легко разговаривать, по крайней мере, до тех пор, пока он не взял на себя ответственность за нее как за жену. Возможно, удовольствие, которое он испытывал раньше, разговаривая с ней, продлится и в браке. Теперь у них есть такая возможность.
Его жена последует за ним после того, как примет ванну. Он оставил ей охрану и сейчас торопился, чтобы увидеться с герцогом Бургундским. Герцог, его наниматель, завтра уезжал в Дижон.
Северин так глубоко был погружен в свои мысли, что чуть не налетел на де Гини, спускавшегося с лестницы.
В противоположность Северину Ланселот де Гини, казалось, никуда не торопился.
– Значит, уезжаешь в Италию по поручению его светлости? – спросил брат герцога.
Северин не заметил его появления. Он и не ожидал увидеть его, ведь герцог отослал брата в Дижон проверить фортификации. Это был официальный приказ, но все знали, что он отослал брата, чтобы избежать дальнейших ссор. Ходили слухи, что рыцарь де Гини специально натер солью свое копье, чтобы боль от раны была сильнее. Де Гини нарушил все правила рыцарства. Жан Бургундский не хотел стать объектом кухонных сплетен. Не желал он этого и для своего брата, рыцаря де Гини.
Северин никогда не доверял де Гини. А сейчас еще меньше.
– Когда ты вернулся?
– Сегодня утром. От Дижона до замка не так уж далеко. Как и следовало ожидать, фортификации герцога на месте, но они послужили хорошим предлогом, чтобы избавиться от меня. Там был брат герцога – мой брат.
– Филипп Бургундский?
– Он самый.
– Я слышат, его симпатии на стороне короля Франции и он не поддерживает решение герцога посадить Генриха на французский трон.
– У герцога нет детей, поэтому Филипп его наследник. Но проблема Филиппа состоит в том, что Карл Французский формально является законным лордом Бургундии. Он не хочет, чтобы Францией правил английский принц, даже несмотря на то что у того могут быть законные права на троп.
– У Плантагенетов гораздо больше прав на троп, чем у Валуа, – сказал Северин. – Мы все едины в этой мысли.
– И Филипп Бургундский думает так же. Пока он слишком молод, он не будет противостоять своим старшим братьям. Как и вес мужчины этой династии, он, слишком горяч, но не будет оставаться в оппозиции.
– Однако он твердо отстаивает свою позицию, – заметил Северин. – Он говорит, что будет воевать с Карлом Французским против Англии. И против своего брата.
– Он изменит свое мнение. Брат не пойдет против брата. Этого никогда не произойдет. – Де Гини опустил глаза и стал снимать невидимую пушинку со своего темно-зеленого камзола. – А сейчас расскажи мне о своей женитьбе на очаровательной графине де Мерсье. Надеюсь, ты присмотришь за ней?
Они поговорили еще некоторое время, но Северин не верил в холодное радушие де Гини. Сэр Ланселот не прощал обид. Стоило вспомнить, с какой жестокостью он захватил замок Мерсье. Оп также не был человеком, который легко забывает унижения, даже если его унижает могущественный герцог. А герцог со своей свитой завтра на рассвете покидает Мерсье одновременно с «Золотой армией»; хотя их пути потом разойдутся. И он снова вспомнил последние слова де Гини:
«Надеюсь, ты присмотришь за ней».
Он обязательно это сделает.
Глава 19
До конца своих дней Аликс будет вспоминать последний день в замке Мерсье. Перед ее глазами постоянно стояла картина – ярко-красная вспышка великолепия, которая разделила ее жизнь на две части. Более двух сотен рыцарей двух армий собрались во дворе, собираясь покинуть крепость: армия герцога Бургундского в красных цветах их законного лорда и «Золотая армия» в черном. Лошади под ними, покрытые яркими попонами, вставали на дыбы, и их яркие плюмажи развевались на ветру. Караваны герцогини и епископа были украшены прекрасными шелками Бургундии. Среди людей царило оживление, сопровождаемое взрывами смеха. Сидя на лошади, Аликс приветствовала знакомых дам.
Внезапно улыбка исчезла с ее лица, и она, повернув лошадь, отъехала в сторону. Она видела, как напряглась спина мужа, когда он увидел ее маневр, и ждала, что он ее окликнет. Но он промолчал.
Аликс ничего не могла с собой поделать. Внезапно ужас снова навалился на нее, такой же жуткий и кровавый, каким он был в ночь, когда Ланселот де Гини завладел ее домом. Она снова увидела изуродованное тело Робера, лежавшего около кровати, и мертвую Соланж. Она увидела няню Иврена с руками, распростертыми в мольбе.
Она снова почувствовала, как ручонки ребенка обвивают ее шею.
А пробуждение после кошмара? Ей предстояло в тот день пережить другой кошмар – предстать перед Ланселотом де Гини и умолять его отдать ей тело мужа, а потом дни и недели, когда она размышляла, как спасти Иврена от мести де Гини. Часы, дни, недели, когда она чувствовала себя ужасно одинокой.
Неужели это было?
Аликс повернулась к мужу и встретилась с его внимательным взглядом.
– Я думала о Робере, – призналась она, подъехав к нему. – Я думала о его смерти, а также о том, как я себя чувствовала, когда впервые приехала в замок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
– Он хочет завладеть мальтийской звездой, – проворчал Северин.
Герцог помолчал. До них со двора доносился шум – это воины готовились к походу.
– Возможно, и хочет, – пожал плечами герцог. – Возможно, это для него важно. Но леди Аликс тоже не на последнем месте. Мой брат хочет ее для себя.
Северин ничего не ответил. Ему просто нечего было сказать.
– Будь я на твоем месте, я держал бы ухо востро. Ланселот много времени проводит в молитвах и постах. Он ждет чуда. Это на него не похоже, Я не собираюсь держать брата при себе. Именно по этой причине я отослал его в Дижон проверить мои фортификации. Я хочу, чтобы он всегда был под чьим-то наблюдением. Сейчас, в преддверии войны, я должен точно знать, где он находится, чтобы он чего-нибудь не натворил. С ним всегда надо быть начеку.
Мужчины замолчали, думая каждый о своем.
Никогда в своей жизни Аликс еще не работала с таким усердием. Так как «Золотая армия» и сам герцог Бургундский завтра покидали замок Мерсье, все служанки и слуги были поделены на две группы, чтобы помочь герцогу и генералу. Им на помощь пришли даже жители деревни. Аликс удалось найти двух девушек, которые вместе с молодой Софи помогали ей упаковывать то, что могло ей понадобиться в ее новом доме. Все вещи из Мерсье принадлежали замку и его новому хозяину. Однако Аликс по закону принадлежала ее вдовья доля, и, хотя в эту долю не входили золотые монеты, она не думала, что Ланселот де Гини воспротивится, если она возьмет с собой то, что по праву принадлежит ей. А ей принадлежало чеканное серебро, оловянная посуда, кружева, льняное белье, меха, керамика, лекарственные травы и другие ценные вещи, которые она привезла с собой из Венгрии. Все это нуждалось в упаковке. Она должна сделать свой новый дом уютным. И она это сделает.
Аликс никогда не считала себя большой любительницей нарядов и сейчас удивилась, обнаружив, что ее платья, накидки и обувь заняли аж пять огромных сундуков. Мать подарила ей для купания стальную, покрытую орнаментом ванну, которая тоже нуждалась в упаковке. Северин пока не сказал ей, где они поселятся, но она очень хотела остановиться в Бельведере.
– Он мог бы меня предупредить, – бормотала Аликс себе под нос, хотя знала, что это невозможно, так как они женаты всего два дня. Как он мог ее предупредить, если он сам этого не знал? Умом она все понимала, но тем не менее злилась на мужа. Их короткий утренний разговор ничего не прояснил.
Но, слава Богу, ей хоть что-то удалось сделать. Теперь Северин снова будет ей улыбаться и станет таким, каким был в те счастливые времена, когда они вместе прятались в башне и она учила его читать.
Аликс очень скучала по этим урокам. Она надеялась, что настанет день, и она снова возобновит их.
И тут Аликс вспомнила про голубей.
– Мы должны взять их с собой, – обратилась она к Софи. – Они хорошо обучены и могут пригодиться. Мы не можем оставить их Ланселоту де Гини.
Голубей принесли. Естественно, им понадобится в дороге корм и солома для подстилок, хотя бы на первое время. Аликс не знала, как они будут добираться до Италии и сколько дней займет их путешествие. Откуда ей было это знать? Ведь муж ничего ей не сказал. Но она, как могла, все же подготовилась к путешествию.
Она была уверена, что он будет гордиться ею, когда увидит, что она сделала за такой короткий срок.
Ко всему прочему Софи принесла из деревни своего щенка. Он был явно лишним, но Аликс не смогла отказать ей в ее просьбе. Софи оставляла больную искалеченную мать, и было неизвестно, вернется ли она в деревню.
Какой может быть вред от маленькой собачки?
Аликс не взяла ничего из того, что принадлежало Мерсье. Она оставила даже книги, которыми Робер разрешал ей пользоваться. Она оставила в комнате громоздкие вещи, но забрала гобелены, зеркала, подсвечники – все, что принадлежало ей. Роскошь Мерсье была такой пышной, что она сама почти ничего к ней не добавила. Но сейчас она обнаружила, что без ее маленьких безделушек комната выглядит пустой и холодной.
Она решила искупаться и посмотрела на Софи, чтобы попросить ее принести воды. Но Софи сидела на стуле, прислонив голову к камину, и сладко спала, тихо похрапывая.
– У меня еще будет время помыться, – сказана Аликс самой себе. – Пусть она немного поспит. Я успею помыться до того, как герцог позовет меня к вечерней трапезе. И кроме того, когда рыцарь Бригант увидит, что мы сделали, он будет так доволен, что даст Софи полфлорина.
– Проклятие! Что здесь происходит? – закричал рыцарь Бригант, зацепившись ногами, обутыми в новые сапоги, за деревянный ящик. Его спящая жена вместе со своей спящей служанкой моментально проснулись и вскочили на ноги.
– Вам что-то не нравится, милорд? – спросила жена.
Молодая Софи, более осведомленная, чем ее хозяйка, к чему приводит гнев мужчины, стала бочком пробираться к двери.
– Не нравится? – переспросил Северин, сбавляя тон, но не в силах убрать злость с лица. – Что здесь произошло?
– Мы упаковывали вещи для Италии, – пожала плечами Аликс. – Это же так очевидно. Но почему вы, милорд, задаете мне такой глупый вопрос?
– Глупый? – прорычал Северин, повышая голос до такого тембра, что от него могли бы треснуть зеркала. К счастью, Аликс успела их упаковать. Она провела весь день, пакуя вещи, и была очень горда собой. Возможно, ей следует разъяснить это мужу?
– Мы уже все упаковали и готовы ехать с тобой в Италию, – объяснила она, спокойно опускаясь на стул, – Разве ты не гордишься мной?
Лицо Северина стало из красного белым, затем снова красным.
– Ты можешь идти, – махнул он Софи, которая только этого и хотела.
– Нет, не уходи! – приказала Аликс. Она повернулась к мужу: – Сэр, я уверена, что моя служанка не оставит меня наедине с мужчиной, который так раздражен, что может меня убить.
Софи взялась за ручку двери.
– Миледи, – пролепетала она, – разве вы не просили меня принести вам воды для ванны?
– Это может подождать, – отрезала леди Аликс. – Сначала мы должны выяснить, что привело рыцаря Бриганта в такой гнев.
– Меня? В гнев? – изумился Северин.
– Если на то, конечно, есть причина, – добавила Аликс спокойным оном. – Некоторые мужчины раздражительны по своей природе, во всяком случае, мне так говорили.
– Причина вокруг меня. Что в этих ящиках и сундуках?
– В этих ящиках и сундуках? – гневно переспросила Аликс, но быстро взяла себя в руки. – И это все? Там находятся вещи, которые я возьму с собой в Италию.
– В Италию?
– Конечно, – ответила Аликс, довольная собой. – Разве я тебя не удивила? Мне удалось справиться со всем этим за один день только с помощью Софи и двух девушек. И теперь мы готовы уехать на рассвете с твоей армией.
– Я помогла совсем немного, – поспешно ответила Софи. Она следила за тем, как на лицо Северина набегают грозовые тучи, и не замечала радости, которая еще не покинула лицо ее хозяйки.
– Оставь нас, – приказал Северин. Дверь с шумом захлопнулась за спиной Софи еще до того, как хозяйка успела ее остановить.
– Ты собираешься тащить все это в Италию вместе с армией на походе? – подчеркнуто спокойным тоном спросил рыцарь Бригант свою жену.
Аликс кивнула.
– Могу я узнать, сколько сундуков ты упаковала?
– Сорок семь.
– Могу ли я также узнать, как ты собираешься везти эти сундуки – эти сорок семь сундуков – через горы?
– Конечно, в повозках.
Аликс не понравилось, что муж начал к ней приближаться, не нравилось ей и выражение его лица.
– Сорок семь сундуков? – тихо повторил он.
– И несколько клеток.
– В самом деле?
– Клетки с голубями и собакой Софи. Хотя, конечно, собаке клетка не понадобится. Она может бежать за нами. Она будет спать в клетке только ночью. Для этого мы припасли солому.
– Понятно, – протянул Северин.
Сейчас он стоял рядом с ней. Стоял слишком близко. Аликс с трудом подавляла в себе желание исчезнуть за дверью вслед за Софи. Ее очень раздражало, что она так боится своего мужа, да к тому же находясь в собственной комнате. Она решила поскорее покончить с этим страхом.
– Не надо иметь большого ума, чтобы это понимать, – отчеканила она. – Все и так ясно. Никто не сказал мне, что надо делать, и, однако, мне удалось – чем я очень горжусь, – справиться со всем самой. Вместо того чтобы говорить со мной подобным тоном, ты бы лучше похвалил свою жену.
– Похвалить за то, что ты развела такую грязь? – спросил Северин.
Аликс видела, что он очень сердит. Но она тоже начинала сердиться. Ей было жарко, она устала и волновалась. Ее муж стоял с ней совсем рядом – он прямо навис над ней, – и Аликс внезапно подумала, что сейчас от нее пахнет потом, а не розами.
– Что значит «развела грязь»? – Ее голос звучал угрожающе низко.
– Ты не можешь взять все это с собой в Италию. Мы идем вместе с армией, а армия должна передвигаться быстро. На нас надвигается война. Все телеги и фургоны будут заняты оружием и продовольствием. Ни одна из них не может быть предоставлена тебе для твоего барахла. Ни одна! Ты можешь взять с собой только то, что навьючишь на лошадь. Остальные пустяки ты купишь, когда мы приедем в Италию. – Северин направился к двери, – Я сделал ошибку, решив взять тебя с собой. Мне следовало знать, что все так и будет. Ты избалованная жена богатого графа. Подумать только – клетки с голубями!
– Да как ты смеешь! – не выдержав, закричала Аликс. Подобрав юбки, она побежала к двери, успев заслонить ее собой до того, как он взялся за ручку.
– Ты ничего не сказал мне! Ты оставил меня одну, и мне самой пришлось принимать решение. А теперь ты критикуешь и насмехаешься над тем, что я сделала! Я целый день работала, а ты не нашел для меня ни единого слова благодарности. Ты даже не оценил мои усилия.
– Оценил? Ты хочешь, чтобы я это ценил?
– Это было бы только уместно. Я сделала это, чтобы угодить тебе. Ты мог бы оценить это до того, как повышать на меня голос. Ты бы не поступил так даже с последним солдатом из твоей армии.
– У последнего солдата хватило бы ума сначала меня спросить, стоит ли тащить за собой полдеревни.
– Это потому, милорд, что вы понятно разъяснили ему его обязанности! – Аликс очень разозлилась. – Ты уделяешь ему много времени. Мы женаты всего два дня, а ты ни разу не подошел ко мне, а теперь меня отчитываешь. Ты даже не обратился ко мне за помощью, не дал мне возможности перевязать твою рану.
– Почему я должен был это делать? Ты не захотела поцеловать меня у алтаря. Ты ни разу не обняла меня в первую брачную ночь. Ты предпочла, чтобы твои руки лежали на постели, лишь бы не дотрагиваться до меня. Я ухожу от вас, леди, потому что вижу, что вы именно этого и хотите!
Побледнев, Аликс смотрела на него широко открытыми глазами.
Северин резко замолчал. Он увидел ужас на лице своей жены.
– Ладно, все это не имеет значения, – проговорил он поспешно, видя, как глаза Аликс наполняются слезами, а ему совсем не хотелось, чтобы она плакала из-за него. – Мы можем прийти к какому-то согласию относительно твоих вещей.
– Но я думала, что ты хочешь именно этого, – дрожащими губами пролепетала Аликс. – Я думала, что ты ожидаешь от меня именно этого, и старалась изо всех сил. Робер говорил, что в этом состоит мой долг. Робер говорил, что я должна быть сдержанной, что этого ждет каждый мужчина от своей жены. Робер всегда говорил мне…
– То, что говорил тебе Робер, забудь, – прошептал Северин и обнял ее.
Немного позже Северин Бригант покинул покои своей жены, и сейчас шел бодрым шагом. На этот раз они не занимались любовью, – это можно сделать и потом, но многое было сказано, и они достигли компромисса. Все вещи останутся в Мерсьс; все, что ей будет необходимо, она купит, когда они доберутся до Рима. Северин был доволен, что они с Аликс снова начали разговаривать, как разговаривали тогда, когда они были друзьями. Сейчас он припомнил, что им всегда было легко разговаривать, по крайней мере, до тех пор, пока он не взял на себя ответственность за нее как за жену. Возможно, удовольствие, которое он испытывал раньше, разговаривая с ней, продлится и в браке. Теперь у них есть такая возможность.
Его жена последует за ним после того, как примет ванну. Он оставил ей охрану и сейчас торопился, чтобы увидеться с герцогом Бургундским. Герцог, его наниматель, завтра уезжал в Дижон.
Северин так глубоко был погружен в свои мысли, что чуть не налетел на де Гини, спускавшегося с лестницы.
В противоположность Северину Ланселот де Гини, казалось, никуда не торопился.
– Значит, уезжаешь в Италию по поручению его светлости? – спросил брат герцога.
Северин не заметил его появления. Он и не ожидал увидеть его, ведь герцог отослал брата в Дижон проверить фортификации. Это был официальный приказ, но все знали, что он отослал брата, чтобы избежать дальнейших ссор. Ходили слухи, что рыцарь де Гини специально натер солью свое копье, чтобы боль от раны была сильнее. Де Гини нарушил все правила рыцарства. Жан Бургундский не хотел стать объектом кухонных сплетен. Не желал он этого и для своего брата, рыцаря де Гини.
Северин никогда не доверял де Гини. А сейчас еще меньше.
– Когда ты вернулся?
– Сегодня утром. От Дижона до замка не так уж далеко. Как и следовало ожидать, фортификации герцога на месте, но они послужили хорошим предлогом, чтобы избавиться от меня. Там был брат герцога – мой брат.
– Филипп Бургундский?
– Он самый.
– Я слышат, его симпатии на стороне короля Франции и он не поддерживает решение герцога посадить Генриха на французский трон.
– У герцога нет детей, поэтому Филипп его наследник. Но проблема Филиппа состоит в том, что Карл Французский формально является законным лордом Бургундии. Он не хочет, чтобы Францией правил английский принц, даже несмотря на то что у того могут быть законные права на троп.
– У Плантагенетов гораздо больше прав на троп, чем у Валуа, – сказал Северин. – Мы все едины в этой мысли.
– И Филипп Бургундский думает так же. Пока он слишком молод, он не будет противостоять своим старшим братьям. Как и вес мужчины этой династии, он, слишком горяч, но не будет оставаться в оппозиции.
– Однако он твердо отстаивает свою позицию, – заметил Северин. – Он говорит, что будет воевать с Карлом Французским против Англии. И против своего брата.
– Он изменит свое мнение. Брат не пойдет против брата. Этого никогда не произойдет. – Де Гини опустил глаза и стал снимать невидимую пушинку со своего темно-зеленого камзола. – А сейчас расскажи мне о своей женитьбе на очаровательной графине де Мерсье. Надеюсь, ты присмотришь за ней?
Они поговорили еще некоторое время, но Северин не верил в холодное радушие де Гини. Сэр Ланселот не прощал обид. Стоило вспомнить, с какой жестокостью он захватил замок Мерсье. Оп также не был человеком, который легко забывает унижения, даже если его унижает могущественный герцог. А герцог со своей свитой завтра на рассвете покидает Мерсье одновременно с «Золотой армией»; хотя их пути потом разойдутся. И он снова вспомнил последние слова де Гини:
«Надеюсь, ты присмотришь за ней».
Он обязательно это сделает.
Глава 19
До конца своих дней Аликс будет вспоминать последний день в замке Мерсье. Перед ее глазами постоянно стояла картина – ярко-красная вспышка великолепия, которая разделила ее жизнь на две части. Более двух сотен рыцарей двух армий собрались во дворе, собираясь покинуть крепость: армия герцога Бургундского в красных цветах их законного лорда и «Золотая армия» в черном. Лошади под ними, покрытые яркими попонами, вставали на дыбы, и их яркие плюмажи развевались на ветру. Караваны герцогини и епископа были украшены прекрасными шелками Бургундии. Среди людей царило оживление, сопровождаемое взрывами смеха. Сидя на лошади, Аликс приветствовала знакомых дам.
Внезапно улыбка исчезла с ее лица, и она, повернув лошадь, отъехала в сторону. Она видела, как напряглась спина мужа, когда он увидел ее маневр, и ждала, что он ее окликнет. Но он промолчал.
Аликс ничего не могла с собой поделать. Внезапно ужас снова навалился на нее, такой же жуткий и кровавый, каким он был в ночь, когда Ланселот де Гини завладел ее домом. Она снова увидела изуродованное тело Робера, лежавшего около кровати, и мертвую Соланж. Она увидела няню Иврена с руками, распростертыми в мольбе.
Она снова почувствовала, как ручонки ребенка обвивают ее шею.
А пробуждение после кошмара? Ей предстояло в тот день пережить другой кошмар – предстать перед Ланселотом де Гини и умолять его отдать ей тело мужа, а потом дни и недели, когда она размышляла, как спасти Иврена от мести де Гини. Часы, дни, недели, когда она чувствовала себя ужасно одинокой.
Неужели это было?
Аликс повернулась к мужу и встретилась с его внимательным взглядом.
– Я думала о Робере, – призналась она, подъехав к нему. – Я думала о его смерти, а также о том, как я себя чувствовала, когда впервые приехала в замок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30