Не лучше ли самим устроить похороны?— Нет, нет, без него нельзя, — возразил Син Сяо.Старуха передала Син Сяо серебро, которое Яйцо дал ей на похороны невестки, и тот с благодарностью поклонился монаху.— Придется и вам, тетушка, отправиться с нами в уезд, — сказали старухе люди. Она безропотно согласилась, и все толпой направились в город.Узнав об убийстве, начальник уезда распорядился провести немедленное расследование. На следующий день к вечеру ему доложили обстоятельства дела, и чиновник объявил решение: «Доводим до всеобщего сведения, что бродячий монах, по прозвищу Каменный архат, совершил тягчайшее преступление. Но поскольку он уже мертв, наказать нам его невозможно. А посему приказываем Син Сяо похоронить его. Что касается хэшана Яйцо, то повелеваем считать его невиновным и от наказания освободить».
Распустив всех по домам, начальник уезда пригласил Яйцо во внутренний зал и, отослав приближенных, сказал ему:— Я намерен послать письмо и подарок своему дяде в Цинъюань, но вот беда — нет надежных людей. Может, вы окажете мне услугу? А когда вернетесь, я вас щедро вознагражу.— Всегда рад вам услужить! — воскликнул Яйцо. — Я ведь человек странствующий, и мне все равно, куда идти.Обрадованный начальник уезда позвал слугу, приказал ему выдать молодому монаху две связки монет и проводить его в храм на отдых, а сам сел писать письмо.Тем временем Яйцо со слугой начальника уезда добрались до храма. Молодой хэшан обратил внимание на то, что храмовые строения обветшали, а монахи ходят в рубище.— Неужто в ваш храм никто не ходит? — спросил он настоятеля.— Что вы, в храме никогда не бывает пусто, — отвечал настоятель. — И курения богам никогда не прерываются.Яйцо промолчал. Выпили чаю. Слуга отдал даосу две связки монет и наказал хорошенько заботиться о госте. Даос отдал триста монет слуге, поблагодарил его и проводил за ворота.Вернувшись в келью, даос спросил у гостя, ест ли он скоромное и пьет ли вино, и, получив утвердительный ответ, распорядился закупить все необходимое.— Вы говорили, что курения богам никогда у вас не прерываются, — продолжал расспрашивать Яйцо, попивая вино. — Так почему же храм в таком запустении?— Во всем этом, видно, я виноват, — вздохнул даос.— А может, начальник уезда вас притесняет? — допытывался Яйцо.Даос смущенно молчал.— Я человек посторонний, меня можно не опасаться — так что говорите смело, — подбодрил его Яйцо. — Ходят слухи, что начальник уезда жаден и берет взятки. Если это правда, я откажусь иметь с ним дело!..Откровенность и прямота гостя понравились даосу. Сложив пальцы кружочком и как бы изображая этим монету, он сказал:— Больше всего на свете начальник любит вот это. Что касается нашего храма, то он требует ежемесячных подношений по десяти связок монет. А есть ли у нас доход, нет ли его — начальнику до этого дела мало. Вот и приходится добавлять свои деньги, чтоб рассчитаться. Не успеет кто из прихожан поднести нам немного риса, как сразу же заявляются служители из ямыня и подчистую все забирают. Говорят, духи всемогущи! Но это, должно быть, верно только по отношению к простому народу. Стоит же им столкнуться с чиновниками, как они оказываются бессильными.— Кто он родом и есть ли у него родственники в Цинъюане? — прервал старика Яйцо. — И с чего это ему вздумалось посылать с письмом и каким-то подарком именно меня?— Сам он родом из Цинъюаня, и зовут его Хоу Минцзай, — отвечал даос. — Вот уже четыре года, как он у нас начальником уезда, и каждый год отправляет домой деньги, какие успевает содрать с народа. А для этого ему нужен надежный человек. В прошлом году он послал одного, так его по дороге ограбили. А что до вас, то он видит, что вы человек храбрый, вот и решил вас использовать.— Вот оно что! — воскликнул Яйцо.— Простите, что наговорил вам лишнего! — забеспокоился даос. — Вы уж только не проговоритесь об этом его прислужникам.— Можете не беспокоиться, — заверил Яйцо.Вскоре даос попрощался и вышел. Оставшись один в келье, Яйцо размышлял: «Значит, он вымогал у народа деньги, а я должен их охранять! Нет уж, не бывать тому!»Яйцо улегся спать, а перед рассветом поднялся, собрал свои пожитки и исчез, как дым.Обнаружив наутро его исчезновение, даос переполошился и доложил начальнику уезда.— Так я и знал! — воскликнул тот. — Никогда нельзя полагаться на бродячих монахов!Настоятеля он наказывать не стал, но две связки монет потребовал вернуть...А теперь вернемся к хэшану Яйцо, который, покинув уезд Цинъян, отправился в Хубэй Хубэй — провинция в Центральном Китае, в русле реки Янцзы.
. Шел он не торопясь: встретится гора — любуется горой, встретится река — любуется рекой. Так в странствиях и не заметил, как пролетел еще один год. Помня опыт прежних лет, Яйцо заранее запасся бумагой, пронумеровал у себя в шалаше листы, завернул бумагу в кусок чистого белого шелка, найденного в мешке бродяги, и совершил омовение в чистой речке. В день праздника начала лета Яйцо встал пораньше и тут только увидел, что небо заволокли тучи.«Вот не везет! — подумал Яйцо. — Сколько времени не было дождя, а сегодня льет как из ведра!»Он опустился на колени и стал кланяться Небу и молиться.— Если мне и вправду суждено сегодня обрести Небесную книгу — то пусть рассеются облака, прекратится дождь и выглянет солнышко!И вскоре дождь действительно прекратился. Обрадованный Яйцо подхватил сверток с бумагой, взял дубинку и вышел из шалаша. Дорога была ему хорошо знакома, и он шел уверенно. Однако идти по мокрой земле было трудно, и он боялся, как бы не опоздать.Когда Яйцо подошел к каменному мостику, туман стал понемногу рассеиваться. И тут хэшана охватило отчаяние — от дождя мостик сделался скользким, как масло, и на нем невозможно было устоять. Будь мостик покороче, еще куда ни шло, но проскочить мост в три сажени — слишком велик риск! К тому же под ним — бездонная пропасть...Поистине: Перелететь без крыльев пропастьпытаться, право, бесполезно;На мостик ступишь — вниз сорвешься,а под тобой зияет бездна. Если хотите знать, какой выход придумал Яйцо, прочтите следующую главу. Глава одиннадцатая Завладев секретами даосской магии, хэшан Яйцо ищет себе наставника. Занятая поисками Небесной книги, Святая тетушка опознает брата Два светила одно за другимснуют, как быстрый челнок;И глазом не успеваешь моргнуть,облетают цветы годов.Коль дело важное есть у тебя,спеши его сделать в срок,Чтобы плоды твоего труданикто похитить не смог.
Итак, Яйцо стоял перед скользким после дождя каменным мостиком и напряженно думал, как пройти по нему, не рискуя сорваться в пропасть. Вскоре выход был найден — отложив дубинку, Яйцо привязал к спине сверток с бумагой, лег на мостик и, цепляясь за выступы по его краям, переполз на другую сторону.— Хвала Небу, хвала Земле! — радостно воскликнул он, вставая на ноги и быстро направляясь в пещеру Белых облаков.Проникнув в пещеру, Яйцо опустился на колени перед яшмовой курильницей, отвесил земной поклон и проникновенно произнес:— Я бедный монах, прихожу сюда в третий раз и прошу всемогущего духа сжалиться надо мной и открыть секреты искусства даосов. Клянусь всегда творить справедливость во имя Неба, а если я нарушу свою клятву, пусть Небо жестоко покарает меня.Окончив молитву, Яйцо разложил на полу пещеры бумагу и стал брать лист за листом, один за другим, и прикладывать к письменам: сначала на левой стене пещеры, затем — на правой. Для левой стены потребовалось тридцать листов. К правой стене, где письмена были мелкими и тянулись длинными рядами, он успел приложить всего двадцать четыре листа, как вдруг в носу его защекотало от благовонных курений. Пришлось прекратить работу, хотя оставался еще текст на задней стене пещеры. Торопливо собрав тридцать семь готовых листов, Яйцо поспешил к выходу — из белой яшмовой курильницы уже вовсю струился ароматный дымок.Выбежав из пещеры, Яйцо привязал к спине сверток с бумагой и снова ползком преодолел каменный мостик. Вне себя от радости, что его замысел удался, Яйцо подхватил дубинку и зашагал к шалашу. Там он снял со спины сверток с бумагой, развернул его и онемел: перед ним белели совершенно чистые листы без единой точки или черточки. И это после того, как в пещере он своими глазами видел четко отпечатавшиеся черные знаки! Отчаянию хэшана не было конца!Швырнув листы на землю, Яйцо предался безутешному горю и дал волю крупным, как жемчужины, слезам. Жизнь казалась ему теперь бессмысленной. «Лучше уж утопиться в реке», — решил он, вылезая из шалаша. Однако не успел он сделать и нескольких шагов, как столкнулся с седовласым старцем, приходившим к нему в прошлом году.— Чем это вы так расстроены? — спросил тот.— Стыдно даже признаться, — смутился Яйцо. — Видно, не суждено мне счастья: как шел в пещеру с чистой бумагой, так с нею и вернулся! Лучше уж умереть, чем влачить жалкое существование.И еще более обильные слезы покатились по его щекам.— Все-таки не стоит убиваться, — успокоил его старец. — Ведь еще неизвестно, суждено ли вам счастье. Подумайте сами, могут ли появиться на бумаге знаки, если вы не написали их кистью?— Но вы ведь сами в прошлом году говорили, что кисть и тушь тут не нужны! — воскликнул Яйцо.— Не забывайте, что Небесные книги нельзя сравнивать с земными, — продолжал старец. — Книги, которые Небо открыто посылает людям, подвластны силам света, а те, которые похищаются у него тайком, находятся во власти сил тьмы. А все, что подвластно силам тьмы, при солнечном свете рассеивается и становится невидимым. Таков закон противоборства светлого и темного начал в природе. Если захотите узнать, счастливая ли у вас судьба, возьмите бумагу и вечером, в день полнолуния, где-нибудь в безлюдном месте осветите ее. Проявятся на ней скрытые знаки — значит, судьба даровала вам счастье, не проявятся — значит, счастью не бывать!При этих словах молодой хэшан словно очнулся ото сна.— Премного вам благодарен, наставник, за поучение! — воскликнул он. — Вот только не знаю, будет ли сегодня луна...— В начале месяца луна светит слабо, и света ее не достаточно, чтобы знаки проявились. Придется дождаться полнолуния. Вот тогда, если увидите на бумаге знаки, берите кисть и обводите их тушью, как обводят прописи. А я еще встречусь с вами в назначенный срок.Старец простился и ушел, а обрадованный Яйцо возвратился в шалаш, собрал разбросанные по земле листы, разложил их в две стопки и для лучшей сохранности спрятал в матерчатый мешочек.В первый же день полнолуния Яйцо поднялся на открытую горную вершину, достал из мешочка листы и заранее приготовленную тушь и разложил их на земле. Сначала он взялся за листы, которые прикладывал к левой стене, однако, несмотря на яркий лунный свет, они оставались совершенно белыми. Яйцо не на шутку переполошился, но потом овладел собой и взялся за листы, которые прикладывал к правой стене. Внимательно приглядевшись, он действительно обнаружил на них зеленоватого цвета знаки: заглавные буквы — величиной с ладонь, строчные — размером не больше медной монеты. Одно смущало: знаки были написаны совершенно незнакомым ему, странным почерком. Однако он усердно принялся за работу, надеясь разобраться в этом в будущем, и писал до тех пор, пока луна не начала клониться к закату. Так за пять лунных ночей ему удалось переписать все двадцать четыре листа. Яйцо тщательно упаковал их, но покой так и не пришел к нему.«Кто же все-таки прочтет эти письмена? Может, старец? Он ведь обещал встретиться в назначенный срок. Но почему-то до сих пор не появляется».В эту ночь Яйцо задремал лишь перед рассветом, как вдруг ему почудилось, будто он слышит голос старца: «Если хотите научиться читать Небесную книгу, разыщите Святую тетушку».Яйцо даже подскочил во сне.— Какую Святую тетушку? — поспешно спросил он и, высунувшись из шалаша, огляделся по сторонам: нигде не было видно ни души.«Странно, я ведь явственно слышал человеческий голос, — подумал он, — но где же тогда человек? Впрочем, понятно: этот старец и есть дух Белой обезьяны. Видно, моя искренняя молитва тронула его, и он явился, чтобы рассеять мои сомнения. Теперь следует разыскать Святую тетушку, умеющую читать Небесные книги. Но вот где ее искать: Небо — беспредельно, море — безбрежно!.. Видно, выход один — пускаться в путь».И, уложив в узел с одеждой книгу, Яйцо горящей сосновой веткой из очага поджег шалаш и зашагал куда глаза глядят.В этот день дул северо-восточный ветер. Он быстро раздул пламя, и вскоре подпоры шалаша с грохотом рухнули в северо-западном направлении.«Странно, ветер дует на юг, а опоры упали на север, — обернувшись, подумал Яйцо. — А не знак ли мне это, где искать Святую тетушку? Известно ведь: там земли Гуаньчжуна, там столица, где много выдающихся людей».И, еще раз поклонившись в сторону пещеры Белых облаков и возблагодарив духа Белой обезьяны, Яйцо повернул на север.К середине пятого месяца молодой хэшан добрался до уезда Юаньцю. Погода стояла жаркая, и он подумал, что неплохо бы обзавестись веером. Как раз поблизости находилась лавка, и хэшан направился туда. Приказчик любезно встретил его и предложил товар. Яйцо выбрал себе веер из бамбуковых пластинок и выразил желание сделать на нем надпись: «Ищу Святую тетушку. Если кто-нибудь знает, где она живет, пусть укажет».Затем он попросил у приказчика кисть и тушечницу, тот охотно подал. Однако не успел Яйцо взяться за кисть, как из лавки послышался голос:— Куда девалась тушечница?— Здесь один монах хочет сделать надпись на веере, — отозвался приказчик и обернулся к Яйцу: — Скорее пишите, хозяин идет!Из внутреннего помещения лавки вышел человек в головной повязке, исписанной иероглифами, и в тонком халате. Увидев на веере слова: «Ищу Святую тетушку», он почтительно сложил руки и спросил:— Откуда вы, почтенный наставник? И зачем вам нужна Святая тетушка?— Я из Сычжоу, из храма Утренней зари, — отвечал Яйцо. — Мне много приходилось слышать о праведности Святой тетушки, вот я и решил обязательно повидать ее.— Неужели в таких дальних краях, как Сычжоу, знают о Святой тетушке?! — удивился хозяин лавки.«Так Святая тетушка действительно существует!» — не менее его удивился Яйцо и в свою очередь спросил:— А вы с ней встречались?— Приходилось.— А где она сейчас?— Заходите, пожалуйста, и присаживайтесь — я вам сейчас все расскажу, — пригласил хозяин.Яйцо вошел во внутреннюю комнату и присел за столик, а хозяин тем временем вышел за чаем. На столике лежало несколько книг, и, от нечего делать, Яйцо стал их разглядывать. Название одной из них особенно привлекло его внимание: «Сокровенные слова».Яйцо раскрыл книгу и прочел: «В десятый день от начала лета вылови красную рыбу из красной реки, намажь ноги ее кровью, и ты сможешь ходить по воде как посуху».
«Эх, знал бы это раньше — не упал бы в речку!» — с досадой подумал Яйцо.Пока он размышлял, хозяин принес поднос с двумя чашками крепко заваренного чая.— Прошу вас, наставник, отведайте!— Мне неудобно доставлять вам лишние хлопоты, — вежливо извинился Яйцо, однако от чая не отказался.— Меня зовут Цинь Хэн, — сказал хозяин, когда они сели за стол. — В прошлом году шел я через Западный священный пик Хуашань и услышал, что в доме тамошнего уездного инспектора Яна живет бодисатва, которую все называют Святой тетушкой. Когда я спросил, кто она такая, мне рассказали, что инспектору Яну подарили индийскую сутру и никто, кроме Святой тетушки, не умел ее растолковать. Теперь инспектор почитает эту женщину как настоящую святую и постоянно делает ей подношения в своем Западном саду. Из соседних уездов люди приходили толпами, чтобы поклониться ей. Я тоже дважды ходил. Однако в последнее время посторонних перестали пускать к ней, чтобы не тревожить благочестивую женщину.— Она только индийский язык знает или еще владеет даосской магией? — спросил Яйцо.— Вот этого не знаю, — сказал Цинь Хэн. — Слышал только, что она месяцами может ничего не есть и еще общается с бодисатвами.— Как она выглядит?— Как простая старуха. Но вот духом своим действительно схожа с небожителышцей! Боюсь, если вы пойдете сейчас, вам не удастся ее повидать — она еще не вышла из затворничества. Ну, а если удастся, замолвите за меня словечко, скажите, что я снова хочу ее навестить.— Непременно скажу, — пообещал Яйцо.Поблагодарив за чай и расспросив, как добраться до Хуаиня, Яйцо простился. Прежде всего он решил побывать на красной реке. Найти ее не составило большого труда. Местные жители рассказали ему, что в реке есть участок протяженностью в две-три мили, где действительно водится красная рыбка; правда, она очень мелкая, и поэтому рыбаки ее не ловят.Пройдя вниз по течению, где водилась крупная рыба и поэтому жили рыбаки, Яйцо нанял у одного из них лодку, купил вина и закусок и поднялся на прежнее место. Когда вечером они с рыбаком выпили, Яйцо сказал ему:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
Распустив всех по домам, начальник уезда пригласил Яйцо во внутренний зал и, отослав приближенных, сказал ему:— Я намерен послать письмо и подарок своему дяде в Цинъюань, но вот беда — нет надежных людей. Может, вы окажете мне услугу? А когда вернетесь, я вас щедро вознагражу.— Всегда рад вам услужить! — воскликнул Яйцо. — Я ведь человек странствующий, и мне все равно, куда идти.Обрадованный начальник уезда позвал слугу, приказал ему выдать молодому монаху две связки монет и проводить его в храм на отдых, а сам сел писать письмо.Тем временем Яйцо со слугой начальника уезда добрались до храма. Молодой хэшан обратил внимание на то, что храмовые строения обветшали, а монахи ходят в рубище.— Неужто в ваш храм никто не ходит? — спросил он настоятеля.— Что вы, в храме никогда не бывает пусто, — отвечал настоятель. — И курения богам никогда не прерываются.Яйцо промолчал. Выпили чаю. Слуга отдал даосу две связки монет и наказал хорошенько заботиться о госте. Даос отдал триста монет слуге, поблагодарил его и проводил за ворота.Вернувшись в келью, даос спросил у гостя, ест ли он скоромное и пьет ли вино, и, получив утвердительный ответ, распорядился закупить все необходимое.— Вы говорили, что курения богам никогда у вас не прерываются, — продолжал расспрашивать Яйцо, попивая вино. — Так почему же храм в таком запустении?— Во всем этом, видно, я виноват, — вздохнул даос.— А может, начальник уезда вас притесняет? — допытывался Яйцо.Даос смущенно молчал.— Я человек посторонний, меня можно не опасаться — так что говорите смело, — подбодрил его Яйцо. — Ходят слухи, что начальник уезда жаден и берет взятки. Если это правда, я откажусь иметь с ним дело!..Откровенность и прямота гостя понравились даосу. Сложив пальцы кружочком и как бы изображая этим монету, он сказал:— Больше всего на свете начальник любит вот это. Что касается нашего храма, то он требует ежемесячных подношений по десяти связок монет. А есть ли у нас доход, нет ли его — начальнику до этого дела мало. Вот и приходится добавлять свои деньги, чтоб рассчитаться. Не успеет кто из прихожан поднести нам немного риса, как сразу же заявляются служители из ямыня и подчистую все забирают. Говорят, духи всемогущи! Но это, должно быть, верно только по отношению к простому народу. Стоит же им столкнуться с чиновниками, как они оказываются бессильными.— Кто он родом и есть ли у него родственники в Цинъюане? — прервал старика Яйцо. — И с чего это ему вздумалось посылать с письмом и каким-то подарком именно меня?— Сам он родом из Цинъюаня, и зовут его Хоу Минцзай, — отвечал даос. — Вот уже четыре года, как он у нас начальником уезда, и каждый год отправляет домой деньги, какие успевает содрать с народа. А для этого ему нужен надежный человек. В прошлом году он послал одного, так его по дороге ограбили. А что до вас, то он видит, что вы человек храбрый, вот и решил вас использовать.— Вот оно что! — воскликнул Яйцо.— Простите, что наговорил вам лишнего! — забеспокоился даос. — Вы уж только не проговоритесь об этом его прислужникам.— Можете не беспокоиться, — заверил Яйцо.Вскоре даос попрощался и вышел. Оставшись один в келье, Яйцо размышлял: «Значит, он вымогал у народа деньги, а я должен их охранять! Нет уж, не бывать тому!»Яйцо улегся спать, а перед рассветом поднялся, собрал свои пожитки и исчез, как дым.Обнаружив наутро его исчезновение, даос переполошился и доложил начальнику уезда.— Так я и знал! — воскликнул тот. — Никогда нельзя полагаться на бродячих монахов!Настоятеля он наказывать не стал, но две связки монет потребовал вернуть...А теперь вернемся к хэшану Яйцо, который, покинув уезд Цинъян, отправился в Хубэй Хубэй — провинция в Центральном Китае, в русле реки Янцзы.
. Шел он не торопясь: встретится гора — любуется горой, встретится река — любуется рекой. Так в странствиях и не заметил, как пролетел еще один год. Помня опыт прежних лет, Яйцо заранее запасся бумагой, пронумеровал у себя в шалаше листы, завернул бумагу в кусок чистого белого шелка, найденного в мешке бродяги, и совершил омовение в чистой речке. В день праздника начала лета Яйцо встал пораньше и тут только увидел, что небо заволокли тучи.«Вот не везет! — подумал Яйцо. — Сколько времени не было дождя, а сегодня льет как из ведра!»Он опустился на колени и стал кланяться Небу и молиться.— Если мне и вправду суждено сегодня обрести Небесную книгу — то пусть рассеются облака, прекратится дождь и выглянет солнышко!И вскоре дождь действительно прекратился. Обрадованный Яйцо подхватил сверток с бумагой, взял дубинку и вышел из шалаша. Дорога была ему хорошо знакома, и он шел уверенно. Однако идти по мокрой земле было трудно, и он боялся, как бы не опоздать.Когда Яйцо подошел к каменному мостику, туман стал понемногу рассеиваться. И тут хэшана охватило отчаяние — от дождя мостик сделался скользким, как масло, и на нем невозможно было устоять. Будь мостик покороче, еще куда ни шло, но проскочить мост в три сажени — слишком велик риск! К тому же под ним — бездонная пропасть...Поистине: Перелететь без крыльев пропастьпытаться, право, бесполезно;На мостик ступишь — вниз сорвешься,а под тобой зияет бездна. Если хотите знать, какой выход придумал Яйцо, прочтите следующую главу. Глава одиннадцатая Завладев секретами даосской магии, хэшан Яйцо ищет себе наставника. Занятая поисками Небесной книги, Святая тетушка опознает брата Два светила одно за другимснуют, как быстрый челнок;И глазом не успеваешь моргнуть,облетают цветы годов.Коль дело важное есть у тебя,спеши его сделать в срок,Чтобы плоды твоего труданикто похитить не смог.
Итак, Яйцо стоял перед скользким после дождя каменным мостиком и напряженно думал, как пройти по нему, не рискуя сорваться в пропасть. Вскоре выход был найден — отложив дубинку, Яйцо привязал к спине сверток с бумагой, лег на мостик и, цепляясь за выступы по его краям, переполз на другую сторону.— Хвала Небу, хвала Земле! — радостно воскликнул он, вставая на ноги и быстро направляясь в пещеру Белых облаков.Проникнув в пещеру, Яйцо опустился на колени перед яшмовой курильницей, отвесил земной поклон и проникновенно произнес:— Я бедный монах, прихожу сюда в третий раз и прошу всемогущего духа сжалиться надо мной и открыть секреты искусства даосов. Клянусь всегда творить справедливость во имя Неба, а если я нарушу свою клятву, пусть Небо жестоко покарает меня.Окончив молитву, Яйцо разложил на полу пещеры бумагу и стал брать лист за листом, один за другим, и прикладывать к письменам: сначала на левой стене пещеры, затем — на правой. Для левой стены потребовалось тридцать листов. К правой стене, где письмена были мелкими и тянулись длинными рядами, он успел приложить всего двадцать четыре листа, как вдруг в носу его защекотало от благовонных курений. Пришлось прекратить работу, хотя оставался еще текст на задней стене пещеры. Торопливо собрав тридцать семь готовых листов, Яйцо поспешил к выходу — из белой яшмовой курильницы уже вовсю струился ароматный дымок.Выбежав из пещеры, Яйцо привязал к спине сверток с бумагой и снова ползком преодолел каменный мостик. Вне себя от радости, что его замысел удался, Яйцо подхватил дубинку и зашагал к шалашу. Там он снял со спины сверток с бумагой, развернул его и онемел: перед ним белели совершенно чистые листы без единой точки или черточки. И это после того, как в пещере он своими глазами видел четко отпечатавшиеся черные знаки! Отчаянию хэшана не было конца!Швырнув листы на землю, Яйцо предался безутешному горю и дал волю крупным, как жемчужины, слезам. Жизнь казалась ему теперь бессмысленной. «Лучше уж утопиться в реке», — решил он, вылезая из шалаша. Однако не успел он сделать и нескольких шагов, как столкнулся с седовласым старцем, приходившим к нему в прошлом году.— Чем это вы так расстроены? — спросил тот.— Стыдно даже признаться, — смутился Яйцо. — Видно, не суждено мне счастья: как шел в пещеру с чистой бумагой, так с нею и вернулся! Лучше уж умереть, чем влачить жалкое существование.И еще более обильные слезы покатились по его щекам.— Все-таки не стоит убиваться, — успокоил его старец. — Ведь еще неизвестно, суждено ли вам счастье. Подумайте сами, могут ли появиться на бумаге знаки, если вы не написали их кистью?— Но вы ведь сами в прошлом году говорили, что кисть и тушь тут не нужны! — воскликнул Яйцо.— Не забывайте, что Небесные книги нельзя сравнивать с земными, — продолжал старец. — Книги, которые Небо открыто посылает людям, подвластны силам света, а те, которые похищаются у него тайком, находятся во власти сил тьмы. А все, что подвластно силам тьмы, при солнечном свете рассеивается и становится невидимым. Таков закон противоборства светлого и темного начал в природе. Если захотите узнать, счастливая ли у вас судьба, возьмите бумагу и вечером, в день полнолуния, где-нибудь в безлюдном месте осветите ее. Проявятся на ней скрытые знаки — значит, судьба даровала вам счастье, не проявятся — значит, счастью не бывать!При этих словах молодой хэшан словно очнулся ото сна.— Премного вам благодарен, наставник, за поучение! — воскликнул он. — Вот только не знаю, будет ли сегодня луна...— В начале месяца луна светит слабо, и света ее не достаточно, чтобы знаки проявились. Придется дождаться полнолуния. Вот тогда, если увидите на бумаге знаки, берите кисть и обводите их тушью, как обводят прописи. А я еще встречусь с вами в назначенный срок.Старец простился и ушел, а обрадованный Яйцо возвратился в шалаш, собрал разбросанные по земле листы, разложил их в две стопки и для лучшей сохранности спрятал в матерчатый мешочек.В первый же день полнолуния Яйцо поднялся на открытую горную вершину, достал из мешочка листы и заранее приготовленную тушь и разложил их на земле. Сначала он взялся за листы, которые прикладывал к левой стене, однако, несмотря на яркий лунный свет, они оставались совершенно белыми. Яйцо не на шутку переполошился, но потом овладел собой и взялся за листы, которые прикладывал к правой стене. Внимательно приглядевшись, он действительно обнаружил на них зеленоватого цвета знаки: заглавные буквы — величиной с ладонь, строчные — размером не больше медной монеты. Одно смущало: знаки были написаны совершенно незнакомым ему, странным почерком. Однако он усердно принялся за работу, надеясь разобраться в этом в будущем, и писал до тех пор, пока луна не начала клониться к закату. Так за пять лунных ночей ему удалось переписать все двадцать четыре листа. Яйцо тщательно упаковал их, но покой так и не пришел к нему.«Кто же все-таки прочтет эти письмена? Может, старец? Он ведь обещал встретиться в назначенный срок. Но почему-то до сих пор не появляется».В эту ночь Яйцо задремал лишь перед рассветом, как вдруг ему почудилось, будто он слышит голос старца: «Если хотите научиться читать Небесную книгу, разыщите Святую тетушку».Яйцо даже подскочил во сне.— Какую Святую тетушку? — поспешно спросил он и, высунувшись из шалаша, огляделся по сторонам: нигде не было видно ни души.«Странно, я ведь явственно слышал человеческий голос, — подумал он, — но где же тогда человек? Впрочем, понятно: этот старец и есть дух Белой обезьяны. Видно, моя искренняя молитва тронула его, и он явился, чтобы рассеять мои сомнения. Теперь следует разыскать Святую тетушку, умеющую читать Небесные книги. Но вот где ее искать: Небо — беспредельно, море — безбрежно!.. Видно, выход один — пускаться в путь».И, уложив в узел с одеждой книгу, Яйцо горящей сосновой веткой из очага поджег шалаш и зашагал куда глаза глядят.В этот день дул северо-восточный ветер. Он быстро раздул пламя, и вскоре подпоры шалаша с грохотом рухнули в северо-западном направлении.«Странно, ветер дует на юг, а опоры упали на север, — обернувшись, подумал Яйцо. — А не знак ли мне это, где искать Святую тетушку? Известно ведь: там земли Гуаньчжуна, там столица, где много выдающихся людей».И, еще раз поклонившись в сторону пещеры Белых облаков и возблагодарив духа Белой обезьяны, Яйцо повернул на север.К середине пятого месяца молодой хэшан добрался до уезда Юаньцю. Погода стояла жаркая, и он подумал, что неплохо бы обзавестись веером. Как раз поблизости находилась лавка, и хэшан направился туда. Приказчик любезно встретил его и предложил товар. Яйцо выбрал себе веер из бамбуковых пластинок и выразил желание сделать на нем надпись: «Ищу Святую тетушку. Если кто-нибудь знает, где она живет, пусть укажет».Затем он попросил у приказчика кисть и тушечницу, тот охотно подал. Однако не успел Яйцо взяться за кисть, как из лавки послышался голос:— Куда девалась тушечница?— Здесь один монах хочет сделать надпись на веере, — отозвался приказчик и обернулся к Яйцу: — Скорее пишите, хозяин идет!Из внутреннего помещения лавки вышел человек в головной повязке, исписанной иероглифами, и в тонком халате. Увидев на веере слова: «Ищу Святую тетушку», он почтительно сложил руки и спросил:— Откуда вы, почтенный наставник? И зачем вам нужна Святая тетушка?— Я из Сычжоу, из храма Утренней зари, — отвечал Яйцо. — Мне много приходилось слышать о праведности Святой тетушки, вот я и решил обязательно повидать ее.— Неужели в таких дальних краях, как Сычжоу, знают о Святой тетушке?! — удивился хозяин лавки.«Так Святая тетушка действительно существует!» — не менее его удивился Яйцо и в свою очередь спросил:— А вы с ней встречались?— Приходилось.— А где она сейчас?— Заходите, пожалуйста, и присаживайтесь — я вам сейчас все расскажу, — пригласил хозяин.Яйцо вошел во внутреннюю комнату и присел за столик, а хозяин тем временем вышел за чаем. На столике лежало несколько книг, и, от нечего делать, Яйцо стал их разглядывать. Название одной из них особенно привлекло его внимание: «Сокровенные слова».Яйцо раскрыл книгу и прочел: «В десятый день от начала лета вылови красную рыбу из красной реки, намажь ноги ее кровью, и ты сможешь ходить по воде как посуху».
«Эх, знал бы это раньше — не упал бы в речку!» — с досадой подумал Яйцо.Пока он размышлял, хозяин принес поднос с двумя чашками крепко заваренного чая.— Прошу вас, наставник, отведайте!— Мне неудобно доставлять вам лишние хлопоты, — вежливо извинился Яйцо, однако от чая не отказался.— Меня зовут Цинь Хэн, — сказал хозяин, когда они сели за стол. — В прошлом году шел я через Западный священный пик Хуашань и услышал, что в доме тамошнего уездного инспектора Яна живет бодисатва, которую все называют Святой тетушкой. Когда я спросил, кто она такая, мне рассказали, что инспектору Яну подарили индийскую сутру и никто, кроме Святой тетушки, не умел ее растолковать. Теперь инспектор почитает эту женщину как настоящую святую и постоянно делает ей подношения в своем Западном саду. Из соседних уездов люди приходили толпами, чтобы поклониться ей. Я тоже дважды ходил. Однако в последнее время посторонних перестали пускать к ней, чтобы не тревожить благочестивую женщину.— Она только индийский язык знает или еще владеет даосской магией? — спросил Яйцо.— Вот этого не знаю, — сказал Цинь Хэн. — Слышал только, что она месяцами может ничего не есть и еще общается с бодисатвами.— Как она выглядит?— Как простая старуха. Но вот духом своим действительно схожа с небожителышцей! Боюсь, если вы пойдете сейчас, вам не удастся ее повидать — она еще не вышла из затворничества. Ну, а если удастся, замолвите за меня словечко, скажите, что я снова хочу ее навестить.— Непременно скажу, — пообещал Яйцо.Поблагодарив за чай и расспросив, как добраться до Хуаиня, Яйцо простился. Прежде всего он решил побывать на красной реке. Найти ее не составило большого труда. Местные жители рассказали ему, что в реке есть участок протяженностью в две-три мили, где действительно водится красная рыбка; правда, она очень мелкая, и поэтому рыбаки ее не ловят.Пройдя вниз по течению, где водилась крупная рыба и поэтому жили рыбаки, Яйцо нанял у одного из них лодку, купил вина и закусок и поднялся на прежнее место. Когда вечером они с рыбаком выпили, Яйцо сказал ему:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52