— Ничего, — успокоила их Хлоя. — Если белый призрак задумает к нам подползти, сначала он нападёт на Дейзи, потому что она лежит ближе всех к двери! И вообще… ишь чего выдумали — спать на вечеринке с ночёвкой!
Ну конечно, я не смогла заснуть и пролежала всю ночь с открытыми глазами, свернувшись в клубочек в своём спальном мешке и крепко прижав к себе мишку Полночь. Потом он чуть не превратился в мишку-призрака и меня не придушил! Пришлось зажать его между коленями, подтянув их под самый подбородок, потому что вдруг по дну мешка расползлись анчоусы… И всё время колдовской белый призрак завывал под дверью и готовился на меня напасть…
Глава десятая
— Уже недолго осталось до твоего дня рождения, Дейзи, — сказала мама.
Я промолчала.
Лили сказала:
— Ур-ур-ур-ур-ур.
Она лежала на ковре, а я её щекотала.
— Наверное, ты тоже хочешь устроить вечеринку с ночёвкой? — спросила мама.
Я ничего не ответила.
Лили пробурчала:
— Ур-ур-ур-ур-ур.
— Дейзи, я с тобой разговариваю, и прекрати щекотать Лили.
— Ей нравится. Правда, Лили?
— Уррр-уррр-уррр-уррр-уррр!
— Она перевозбудится. Прекрати сейчас же!
— Урррррррррр! Урррррррррр! Урррррррррр!
Лили сильно разволновалась, зарыдала и долго не могла успокоиться. Она плакала, пока ей не стало плохо. Маме пришлось отнести её наверх, чтобы переодеть и успокоить.
Плач Лили стал тише и потом совсем смолк. По крайней мере она хоть поспит подольше после этого приступа. Наконец сестра успокоилась.
В гостиной тоже стало очень тихо. Я взглянула на папу и подумала, что он на меня рассердился. Он включил телевизор, потом выключил и похлопал себя по коленке.
— Хочешь, иди ко мне, — предложил он.
Я удивилась, но обрадовалась. Села к нему на колени, и он меня обнял, а потом поцеловал в макушку. Затем притворился, что он овца, а мои волосы — трава, и стал их жевать-пожёвывать — шам, шам, шам.
— Люблю эту игру. Мы в неё сто лет не играли, — сказала я.
— Постараюсь чаще приходить домой пораньше, — пообещал папа. — Я редко тебя вижу, а бедная мама постоянно занята с Лили.
— Да, — вздохнув, сказала я. Прости, что её расстроила, — прибавила я чуть слышно.
— Ничего, малышка, ты ведь просто играла, — успокоил меня папа.
— Да, но нужно было вовремя остановиться, — вздохнула я.
— Давай сейчас не будем говорить о Лили. Поговорим лучше о тебе и твоём дне рождения, — предложил папа.
Я промолчала.
— Что случилось? — спросил папа.
— Ничего, — ответила я.
— Ничего? — удивился папа. — Может, мне тебя пощекотать, пока ты не скажешь, что тебя беспокоит? Ну, признавайся, мой угрюмый дружочек.
Он пощекотал меня под подбородком. Я не выдержала, стала пищать и брызгать слюной.
— Не надо! Пожалуйста, не надо!
— Тогда расскажи мне, в чём дело.
— Ничего, папа, правда. Просто на свой день рождения я не хочу устраивать вечеринку с ночёвкой.
— А я думаю, девочки на тебя рассердятся. Сама-то ходила по вечеринкам!
— Знаю.
— Поэтому тебе обязательно нужно пригласить подружек к себе.
— Но… я не хочу.
— Почему?
Я заёрзала.
Папа приблизил свою голову к моей.
— Это из-за Лили? — тихо спросил он.
— Немножко, — прошептала я в ответ.
— Мы расскажем про Лили твоим подружкам.
— Но они могут плохо на это отреагировать. Конечно, не Эмили, потому что она очень хорошая. И не Белла, потому что она тоже замечательная. И не Эйми. Я… говорю про Хлою. Она просто отвратительная.
— Девчушка с кудряшками? — не поверил папа.
— Она, — мрачно подтвердила я.
— Ну, это же проще простого. Позови к себе на вечеринку с ночёвкой Эмили, Беллу и Эйми, а Хлою не приглашай.
— Правда?
— Ну конечно! Это же твой день рождения! И не надо приглашать того, кого не хочешь, — предложил папа.
— Но Эмили, Эйми и Белла сказали, что это несправедливо, когда Хлоя попыталась не пригласить меня к себе.
— А им что, нравится Хлоя?
— Ну… я считаю, они её побаиваются.
— Тогда они вряд ли расстроятся, если ты её не пригласишь, — успокоил меня папа.
— Уж я-то точно не заплачу! — воскликнула я, подскочив у папы на коленях.
— Вот это совсем другое дело, моя милая, улыбчивая мордашка! Решено, — просиял папа.
Нет, ничего мы тогда не решили. Мама сказала, что Хлою нужно тоже пригласить.
— Так будет справедливо. Ты же ходила к ней на день рождения, и она придёт к тебе в гости.
— Но она не хотела, чтобы я к ней приходила, мама! Она изо всех сил старалась меня не пригласить. Со мной она ужасно вредная. В школе нападает, а дома вела себя и того хуже.
— А почему ты мне не сказала?
— Вот говорю…
— Почему тогда, глупенькая, не сказала?
— Ты была занята с Лили. Ты всегда с ней занята.
— Нет, не всегда. К сожалению, я уже пригласила Хлою. Её мама позвонила после вечеринки, потому что волновалась, что тебе могло быть от чего-то там плохо. Она сказала, что ты ничего не ела, крошка.
— Ха! Хлоя всю мою пиццу утыкала анчоусами!
Я так сильно вздрогнула, что чуть не свалилась с папиного кресла.
— Ну надо же! Я сказала маме Хлои, что у тебя самой будет такая же вечеринка, и, конечно, пригласила её дочку.
— А нельзя ли нам отменить приглашение для этой юной противнюги? — обняв меня, спросил папа.
— К сожалению, нет. В каком ужасном положении я окажусь!
— Сама она ужасная!
— Ей не удастся плохо себя вести в твоём доме, Дейзи. Во всяком случае не в твой день рождения.
Я была уверена, что Хлоя найдёт способ, чтобы мне досадить.
Не стала больше ничего рассказывать папе. И маме тоже. Но когда они уснули, я пробралась в постель к Лили. Она проспала уйму времени, а сейчас проснулась.
— Ненавижу Хлою, — сказала я.
— Ур-ур-ур-ур-ур, — точно успокаивая меня, заурчала Лили, как будто она сама терпеть её не могла.
— Со мной она ужасно вредная, — пожаловалась я.
— Ур-ур-ур-ур ур, — пролепетала Лили.
Я задумалась.
— Иногда я сама с тобой вредничаю, Лили, — призналась я. — Ты меня тоже порой ненавидишь?
— Ур-ур-ур-ур-ур, — отозвалась Лили. — Ур-ур-ур-ур-ур.
Я надеялась, она говорит, что любит меня, и совсем не ненавидит, — ведь я её сестра.
— Ну, а я тебя люблю, потому что ты моя сестра, Лили, — заверила я. — И пусть только Хлоя попробует тебя обидеть. Я ей как дам! Мало не покажется, сама увидишь.
Глава одиннадцатая
В субботу утром папа с мамой спели «С днём рождения тебя!». Лили тоже пела, взвизгивая громче и громче:
— Ур-ур-ур-ур-ур!
— Она снова перевозбудится, мама, — сказала я.
— Ничего.
— Мы все волнуемся, потому что сегодня у тебя день рождения, Дейзи, — признался папа.
Мне приготовили чудесный праздничный завтрак — рогалики, вишнёвый джем и горячий шоколад — ням-ням.
— Как ты думаешь, мы сможем ближе к вечеринке сварить ещё шоколаду? — спросила я. — По-моему, Белле очень понравится.
— Да, конечно, — ответила мама.
— Но Эмили больше не любит шоколад, — волновалась я.
— Найдём что-нибудь и для Эмили.
— Что-нибудь особенное, потому что Эмили — почти лучшая моя подруга, — сказала я.
— А чем угостим Хлою? — поинтересовался, подмигнув мне, папа. — Кружечкой мутной жидкости комнатной температуры для мытья посуды?
Я чуть не упала от смеха. Мама нахмурилась, но и она, не выдержав, хихикнула.
После завтрака мама подготовила Лили к прогулке, и папа надолго увёз её в инвалидном кресле. Мы с мамой убирались и вместе пекли праздничный торт. Мама позволила мне мешать тесто, перелить его в форму, а потом разрешила ложкой соскрести остатки со стенок миски (а ещё после этого поработать пальцем и языком!). Пока торт остывал, мы испекли хрустящее печенье из белого шоколада и украсили им торт.
Мама взяла очень острый нож и начала его резать.
— Мама! Ведь это я должна резать торт! У кого сегодня день рождения? Что ты делаешь? Торт ещё не готов.
— Знаю. Я довожу его до ума, превращая в особенный, — сказала мама. — Смотри!
Я принялась внимательно наблюдать. Мама вырезала из торта много маленьких клиньев, придав ему необыкновенную форму. Потом до меня дошло.
— Да это же ромашка, мама, вот здорово!
Мама аккуратно вырезала каждый лепесток. Потом приготовила белую глазурь и тщательно покрыла ею торт.
— До чего же красиво! — восхитилась я, намазывая стёкшую глазурь на один из лепестков. — Ням-ням! Очень даже вкусно!
— Торт ещё не готов, — сказала мама.
Она окрасила оставшуюся глазурь в жёлтый цвет и сделала из неё круглую сердцевинку, чтобы торт был похож на настоящую ромашку. Когда сердцевинка подсохла, мама написала на ней розовым кремом: «С ДНЁМ РОЖДЕНИЯ, ДЕЙЗИ!» Торт чудесно смотрелся, особенно когда мама переложила его на нашу самую лучшую зеленую тарелку. Вокруг каждого лепестка она положила заколки для волос в форме ромашек. Я их сосчитала. Двадцать четыре. Хватит всем по четыре заколки — а Эмили и мне достанется целых шесть.
— Нет, нет, каждая получит по четыре, — сказала мама.
— Ну уж нет! Эмили, мне, Белле, Эйми и Хлое. Пять на четыре — двадцать.
— Вас шестеро, глупенькая. А как же Лили? — спросила мама.
— Но Лили не будет участвовать в вечеринке, — возразила я.
— Конечно будет! Она же твоя сестра.
— Лили не умеет причёсываться. Ей не нужны заколки.
— Ты ей поможешь, и я уверена, ей понравятся заколки-ромашки, — сказала мама. — Ох, а вот и Лили с папой вернулись. Ты хорошо погуляла, Лили? А почему ты плачешь?
— УР-УР-УР-УР-УР! — рыдала Лили.
— Я повёз её в торговый центр. Думал, ей понравятся огромные плюшевые мишки. Ошибочка вышла, — сказал папа, нахмурив брови.
— Ах да, она их боится, — вздохнула мама.
— Ну, ты могла бы меня предупредить.
— Лили их давным-давно боится, — вмешалась я в их разговор. — Папа, ты же знаешь, что она даже моего плюшевого мишку Полночь не любит.
— Ну ладно, Лили, давай вытрем глазки и наш бедный носик, предложила мама. — И пожалуйста, перестань плакать. Пожалуйста!
— Ур-ур-ур-ур-ур-ур, — пробормотала, всхлипнув, Лили.
Мама понесла Лили наверх.
— Надо же! Её надо переодеть. Послушайте, вам вдвоём пора подумать, как подготовить комнату Дейзи, хотя я не представляю, как там поместятся четыре девочки.
— Многие девочки устраивают вечеринки с ночёвкой в гостиной, — пробормотала я.
— В нашей гостиной ещё меньше места, — сказал папа. — Что делать со специальным креслом Лили, её ковриком и другими вещами?
Потом он посмотрел на окно, подошёл к нему и выглянул наружу.
— Придумал! — воскликнул папа. — А что, если провести вечеринку в нашем саду? Можно достать с чердака палатку.
— Ох, папа! Отличная идея! — воскликнула я.
Мы побежали вверх по лестнице вслед за мамой с Лили, чтобы забраться на чердак. В прошлом году мы купили всё походное снаряжение для летнего отпуска. Обычно мы не останавливаемся в гостинице, потому что жить там с Лили практически невозможно. Отдыхать с ней в походных условиях было тоже нелегко. Почти всю первую ночь она проплакала. И следующей ночью повторилось то же самое, несмотря на то что я забралась к ней в спальный мешок. Сестре это не понравилось, потому что она не привыкла спать в палатке. На третью ночь Лили опять рыдала, а вместе с ней и мама. Папа не заплакал, но сказал: «Хватит мучиться». Мы собрали вещи и, не дожидаясь утра, вернулись домой.
— Я знал, что эта палатка нам в конце концов пригодится! — воскликнул папа, распаковав её и вынеся в сад.
— Будет классно! — сказала я.
— Не вижу в этом ничего классного, — возразила мама. — Вы ночью замёрзнете.
— Девочки потеплее оденутся… У них будет уйма времени, — успокоил её папа.
— Но Лили не сможет участвовать в веселье. Ты знаешь, как она ведёт себя в палатке, — сказала мама.
— Незачем мне об этом напоминать! — рассердился папа.
Я промолчала.
Но втайне обрадовалась, что Лили не сможет к нам присоединиться.

Глава двенадцатая
Я надела футболку в звёздочках и новые джинсы с вышитыми на них ромашками, свой подарок ко дню рождения, и не могла дождаться, когда же приколю к волосам новые заколки.
— Ты чудесно выглядишь, Дейзи, — сказала мама.
— Наша любимая девочка, у которой сегодня день рождения! воскликнул папа.
— Ур-ур-ур-ур-ур, — тихонько пролепетала Лили.
Интересно, а знает ли она, что у меня сегодня день рождения? А о собственном дне рождения догадывается? Мне захотелось понять: неужели сестра не мечтает о красивых футболках и джинсах с вышивкой? Чаще всего на Лили надевали плотные толстовки, которые не давали ей промокнуть, потому что еда у неё изо рта без конца падала, а питьё выливалось. Она носила просторные тренировочные брюки, потому что в случае необходимости их было легко поменять. Одежда эта была практичной, но непривлекательной.
Сама Лили тоже красотой не отличалась, хотя мама содержала её в чистоте. На лице у неё было странное выражение, и она не умела сидеть нормально, поэтому всегда казалась кривобокой. Зато у неё были чудесные длинные волосы.
— Подожди, Лили, — пообещала я, крепко её обняв, — после моей вечеринки мы поиграем в парикмахерскую, и я приколю тебе в волосы заколки-ромашки. Вот увидишь, они тебе понравятся! А какая ты в них будешь красивая!
— Ур-ур-ур-ур-ур, — возбуждённо пролепетала Лили.
— Не слишком её разгуливай, моя хорошая, — нежно предупредила мама.
— Нам не надо истерик, когда соберутся гости, — предостерёг папа.
Мы напряжённо ждали. И немного волновались. Я была уверена, что Хлоя скажет про Лили какую-нибудь гадость, и не рассчитывала на чрезмерную тактичность Эйми с Беллой. И может быть, даже Эмили как-нибудь не так отнесётся к моей сестре. И что я тогда буду делать?
Вдруг новые джинсы показались мне слишком тесными. В животе ёкнуло. Мне уже совсем не хотелось устраивать вечеринку с ночёвкой. Вот если бы мама куда-нибудь увезла Лили и спрятала её на целый уикенд!
Первой пришла Эйми:
— Привет, Дейзи! С днём рождения!
Она подарила мне розовую пластмассовую косметичку с серебряным лаком для ногтей и баночкой блёсток для лица.
Я была так возбуждена, что на какое-то мгновение совсем перестала думать о сестре.
— Ур-ур-ур, — вдруг из глубины комнаты напомнила о себе Лили, чтобы о ней случайно не забыли.
Эйми даже подпрыгнула от неожиданности. Она посмотрела на сестрёнку, сидевшую в специальном кресле.
— Это Лили, — сказала я. — Моя сестра.
— Привет, Лили! — растерянно поприветствовала её Эйми.
— Ур-ур, — ответила Лили.
— А что с ней? — шёпотом спросила Эйми.
— Когда она родилась, что-то случилось с её мозгом, — объяснила я.
— Надо же! — посочувствовала Эйми. — Разве она не умеет ходить?
— Нет.
— Ну… она вроде бы разговаривает.
— Да. А ещё она умеет громко кричать! — воскликнула я, почувствовав себя гораааааааздо лучше.
Честное слово, мне нравится Эйми! Может быть, она на втором месте после Эмили, а на третьем — Белла, которая пришла следующей:
— Привет, Дейзи, с днём рождения!
Она подарила мне большую коробку шоколадных конфет, перевязанную фиолетовым бантом, с рисунком щенка на крышке. Бант нам впоследствии может пригодиться для игры в парикмахерскую. Белла взглянула на Лили и кивнула головой в знак приветствия. Потом посмотрела на конфеты. С надеждой.
Ты их скоро откроешь? — спросила она.
— Ладно, угощайся! Очень уж они аппетитные на вид, — сказала я, вручив коробку Белле.
— Ты первая выбирай! У кого сегодня день рождения? — предложила Белла, уставившись на большую конфету из белого шоколада в самом центре коробки (что было крайне любезно с её стороны).
— Съешь её! — великодушно разрешила я. — Это ведь ты мне подарила.
Беллу не пришлось долго уговаривать. Себе я взяла круглую конфету, украшенную розовым лепестком. Эйми выбрала шоколадку в золотой обёртке.
Белла поднесла коробку к Лили:
— Хочешь конфетку?
— Ур-ур-ур, — ответила Лили.
— Что ты сказала? — не поняла Белла.
— Вообще-то Лили не умеет говорить, — объяснила я, подойдя к сестре. — Она любит шоколад, но ей можно дать совсем капельку, чтобы она не подавилась.
Отломив крошечный кусочек от своей конфеты с розовым лепестком, я положила его в открытый рот сестры.
— Бедняга Лили! — посочувствовала Белла. — Подумать только — подавиться шоколадом!
Я для себя решила, что Белла с Эйми у меня на втором месте после Эмили.
Потом пришла Эмили. На ней была точно такая же футболка со звёздочками, как и у меня!
— Привет, Дейзи! Эй, мы с тобой звёздные близнецы! Будем сиять и сверкать!
Она вручила мне подарок. Сначала я его ощупала. Он был мягкий, с твёрдой круглой серединкой. Когда я на неё нажала, раздалось: «Гр-гр-гр».
— Ур-ур-ур, — радостно отозвалась Лили, точно они говорили на одном языке.
— Привет, — удивлённо пробормотала Эмили.
— Это Лили, — представила я. — Моя сестра.
— Привет, Лили! — сказала Эмили.
Немного помолчав, подруга заметила:
— Мне нравятся твои волосы. Я себе пытаюсь отрастить, но что-то медленно получается.
— Ур-ур-ур, — откликнулась Лили и улыбнулась, словно поняла, о чём идёт речь.
Я улыбнулась в ответ. Я знала, что Эмили мой самый лучший друг на всём белом свете.
1 2 3 4 5 6