Еще десять человек в резерве. Будут дежурить в Пашином офисе, оттуда в любую точку города удобно добираться. Если где-то начнутся непредвиденные события, они быстро разберутся. Все официально работают в нашей фирме. У всех есть право на ношение огнестрельного оружия. Вы с Пашей поедите до ресторана в бронежилетах. Внутри снимите.
— Нужно обязательно Юле охрану выделить. — С мерами безопасности Артур никогда не спорил, доверяя специалисту.
— Сделаем, пошлю двоих надежных ребят. Вообще-то ей неплохо бы у тебя в доме отсидеться, пока все не уляжется. Охрана не умеет чудеса творить.
— Придется научиться. Не могу я ее дома запереть, ты же знаешь Юлькин характер.
— Да, — Елисеев усмехнулся, -рисковая девчушка, вся в отца пошла. Она так и гуляет с прокурорским сыном?
Артур поморщился.
— Гуляет, мои нравоучительные беседы на нее не действуют.
— Ну ничего, — Елисеев утешительно похлопал Артура по плечу, — может оно и к лучшему.
— Все может быть, — Артур философски развел руками.
— Ну хорошо, я поехал работать. Каждые два часа буду тебе звонить, докладывать обстановку. Последний доклад сегодня в одиннадцать ночи. Первый завтра— в девять утра. Если будет форс-мажор, разбужу, не обессудь.
— Да чего уж там, я и сам вряд ли усну.
Провожая до двери Евгения Петровича, Артур еще раз убедился, что никому из своих подчиненных зря денег не платит.


* * *

Звонок, объявивший окончание второй пары, принес облегчение. Студенты юрфака дружной гурьбой устремились к выходу. Одни торопились в столовую, другие— в курилку. Третьи вообще собрались побыстрее свалить из института, переутомившись от таких сложных предметов, как криминалистика и адвокатское дело.
Юля Конева нашла глазами Романа и устало улыбнулась ему. Он кивнул головой в строну выхода. На парах они не сидели рядом, хотя их отношения не были секретом для однокурсников. Просто близость любимого человека настолько вырывала из реальности и погружала в мир сладких грез, что усвоить материал было невозможно.
Рома подождал, пока Юля выйдет из аудитории, и взял ее за руку.
— Ну как, что нового?
Разговаривая с ней Роман пытливо заглядывал в бездонные, голубые глаза своей возлюбленной. Выражение его лица напоминало мордочку щенка, готового по одному движению хозяйки устремиться за палкой.
— Отец злится. У него неприятности. Тут еще третье убийство. Не знаю, что происходит, но чувствую опасность. За отца переживаю.
— Да ты не нервничай, он же человек авторитетный. — При этом слове он испуганно посмотрел на Юлю, но по ее утомленному выражению лица понял, что сегодня она точно не будет цепляться к словам. Да и вообще она этим занималась не так уж часто для молодой девушки.
— Мало авторитетных людей на кладбище лежит? И те трое, друзья семьи, они тоже были авторитетными, уважаемыми людьми.
— У твоего отца охрана. Они его прикроют в любом случае. — Рома сам испугался от ее слов, но не за Артура, а просто так.
— Рома, не успокаивай меня, сама не маленькая. Лучше скажи, как там твой папа, все также сурово относится к любви отличника из хорошей семьи к дочери бандитского авторитета?
— Зачем ты так. —Ромино лицо вытянулось, на глаза навернулись слезы. Но он тут же сделал над собой волевое усилие и заговорил твердо и жестко.
— Я тебе сочувствую, стараюсь помочь, как могу, а ты мне такие вещи говоришь. Мой отец нас не понимает, также как и твой. Кто я для него? Сопливый прокурорский сынок без постоянного источника дохода.
Неожиданно Юля тяжело вздохнула и обняла Романа.
— Прости, Рома, я сама не своя от всех этих происшествий. Ты же знаешь, что я тебя люблю, и никто нас не разлучит.
Радочин улыбнулся.
— Я тоже, Юленька, тебя люблю. И плевал я на всех, кто хочет нам помешать. На парах останемся, или поедем к нам?
Юля задумалась. Учиться в такой момент она все равно не могла, домой появляться тоже не очень хотелось. Она посмотрела на добрую Ромкину улыбку и поцеловала его в уголок губ.
— Поехали, — сказала она шепотом.
Крепко обнявшись и никого не стесняясь, пара вышла из здания университета.


* * *

Буран пришел на свалку пешком. Свою машину он оставил на платной стоянке в трех кварталах отсюда. Сможет ли он еще раз проехать на ней, неизвестно, но под надзором целее будет.
Собственно свалкой этот пустырь изначально не был. Когда-то, еще в застойные времена здесь собирались строить детскую площадку, но что-то не сложилось. Вместо этого, чтобы хоть как-то успокоить возмущенных жильцов, на пустыре поставили четыре мусорных бака, а проблема вывоза мусора в районе частных застроек существовала всегда.
Прошли годы, один режим пришел на смену другому. Одной из первых ласточек нового времени стали задержки с вывозом мусора из упомянутых контейнеров. Но несознательные жильцы, видимо считали себя в полном праве выбрасывать мусор столь же регулярно, как и до перестройки. Кучи стали накапливаться, постепенно усыпая своим разнообразным содержимым весь пустырь.
Потом, в годы повальной сдачи металлолома не по партийно-комсомольскому призыву, а чтобы заработать на бутылку, кто-то упер контейнеры, и свалка официально вступила в свои владения.
С тех пор только местные депутаты наводили здесь порядок пред очередными выборами, но потом тоже опускали руки, находя более важные дела, приносящие хорошие дивиденды.
Недалеко от края свалки стояла старая ВАЗовская шестерка. Игорь увидел Степана, сидящего за рулем и Василия, который курил рядом с машиной.
Он посмотрел на часы: четырнадцать тридцать пять. Значит, если его орлы были пунктуальными, то они дышат приятными свалочными испарениями всего пять минут. Ну а если нет, то подобный урок пойдет на пользу.
Приятели тоже узнали своего шефа. Василий пошел ему навстречу.
— Игорь, бля, ну и место ты выбрал. Это ж можно поехать мозгами, такая вонь. —Реутов зажмурил глаза.
— Ты не нервничай, Вась, главное, чтобы было чем поехать, остальное ерунда.
Они подошли к машине. Буран сел назад.
— Не зачем мне впереди палиться, итак каждая собака в городе знает. Откуда машина?
Степан ухмыльнулся:
— Ну, шеф. Как всегда. Откуда ж еще.
— Я имею ввиду хозяев. До завтра не хватятся?
— Нет. Номера другие, не в розыске. В автосервисе позаимствовал.
— Ясно. Кто на этой машине: мы с Василием, или ты?
— Вы, у меня темная пятерка. Стоит за квартал отсюда. Там тоже все в порядке.
— Оружие?
— Три АКМа, две гранаты, плюс по ПМу с двумя обоймами на каждого.
— Маски не забыли, бинокли?
— Нет, ваши в багажнике, моя в той машине.
Весь диалог проходил четко и быстро, как клятва юных пионеров, заученная до потемнения в глазах.
— Хвоста не было? Сомневаюсь я, чтоб Конь так спокойно реагировал на все это.
— Нет, я лично проверял. — Вмешался в разговор Реутов. Игорь быстро взглянул на Степана, не одобряя такого решения. Из них двоих только Батурин обладал холодной головой, а Вася в суете многого не замечал.
Степан в ответ только пожал плечами, мол «да ладно, он нормально проверил, не было никого».
— Хорошо, разъезжаемся. Связь по мобилкам каждые два часа. Мы едем к Артуру домой, а ты, Степан, покрутись возле Пашиного офиса, он там наверняка появится. Оттуда и поведешь.
— Ясно.
Батурин пожал руки своим товарищам и неспешно направился за своей машиной. Реутов сел за руль, отладил зеркала и немного нервничая поехал в назначенное место.

Леня Барсуков, заместитель Евгения Петровича Елисеева, быстро передавал по рации:
— Так, Батурин уходит пешком. Один. Слава и Жора, он ваш.
— Понятно.
— Шестерка трогается. Едут в сторону улицы Курчатова. Витя, смотри внимательно.
— Есть.
— Серега и Никита, заводите машину, сейчас я к вам присоединюсь.
— Ясно.
Барсуков положил рацию в карман и медленно, аккуратно ступая, двинулся по шиферной крыше старого овощного склада.
Отсюда свалка просматривалась прекрасно, поэтому он и выбрал крышу наблюдательным пунктом, несмотря на угрозу провалиться и очутиться среди крыс, всевозможных гнилых ящиков и вонючих капустных огрызков.
Как бы там ни было, а они не зря пасут святую троицу. Те что-то замышляют. Теперь главное не проколоться, иначе Елисеев голову снимет. Приказ простой: «брать на горячем».


* * *

Виктор стоял перед знакомой дверью. Шесть лет назад в этом районе новостроек жил его хороший знакомый Игорь Ларичев. Игорю сейчас должно быть двадцать пять или двадцать шесть. Когда Сухов уезжал воевать, его друг активно занимался бизнесом. Ничего серьезного, так, всего понемножку. Он крутился в разных сферах деловой жизни, был знаком с самыми разными людьми, и самое главное, тоже хорошо знал брата и сестру Климовых.
Виктор нажал кнопку звонка. Прислушался, подождал и нажал еще несколько раз. За дверью послышались шаги и бодрый женский голос спросил:
— Кто там?
— Добрый день, а Игорь дома?
— Игорь на работе, а кто это?
— Это Виктор. Тетя Вика, это не вы случайно?
— Я, а какой Виктор?
Веселенькие переговоры, подумал Сухов вспоминая молодость, когда Игоря мама часами жаловалась друзьям на шалости своего сына. Все пытались свалить, но не находили паузы в ее излияниях, и надолго застревали на этом пороге.
— Виктор Сухов, Игоря друг, помните?
— Ой, Витя. — Замок заскрежетал. На пороге стояла женщина, одетая по-домашнему. На вид ей нельзя было дать больше сорока пяти, хотя на самом деле было чуть за пятьдесят. Трудно назвать ее очень красивой, молодость крылась в другом. Глаза Виктории Андреевны излучали энергию, все ее движения, и даже молодой голос говорили о неуемной активности этой женщины.
Она вглядывалась в лицо незнакомца через стекла симпатичных тонких очков.
— Слушай, Витя, как ты изменился. Ты давно приехал? — Все нотки, от удивления до восхищения звучали из ее уст в преувеличенном варианте. Это бывало очень смешно, но не сегодня.
— Нет, вчера. А как мне Игоря найти, чем он сейчас занимается?
— А Игорь работает, так устает, сам все проверяет, сейчас ведь доверять никому нельзя.
Еще одной отличительной чертой Виктории Андреевны была ее огромная любовь к сыну. Все матери безусловно обожают своих детей, но иногда делают им встряски, хотя бы для профилактики. Виктор, сколько себя помнил, никогда не слышал, чтобы тетя Вика ругала Игоря, или хотя бы пыталась серьезным образом повлиять на его поведение. Хотя друзья узнавали о всех его проказах. А шалопаем Ларичев был стопроцентным.
— А у него телефон рабочий есть?
— И рабочий, и мобильный. Заходи, не стой на пороге. Можешь от нас позвонить. Рассказал бы хоть о себе, что нового, где так долго пропадал. Игорь рассказывал, что ты воевал. — Она с восхищением посмотрела на высокого парня, которого помнила еще мальчишкой, заводилой всех уличных шалостей.
— Да пришлось немного. — Виктор осматривал жилье своего приятеля и понял, что годы привнесли сюда много нового. Видимо Ларичев всерьез взялся за ум, так как на смену старой мебели и голым стенам пришли красивые обои, подвесные потолки, японская аппаратура и итальянская мебель. Да и телефона у них раньше не было, вспомнил Сухов, подходя к аппарату с автоматическим определителем номера.
— Куда лучше звонить?
— Сначала на работу, на мобильный столько денег уходит. — Виктория Андреевна сокрушенно всплеснула руками, — а что делать, бизнес. — Последнее слово прозвучало в ее устах необыкновенно элитарно.
Виктор тайком усмехнулся. Тетя Вика не изменилась ни внешне, ни внутренне.
— Давайте номер.
Она тщательно продиктовала цифры, которые Виктор тут же нажимал на гладкой красивой панели.
Ответили уже после второго гудка. Молоденький женский голос.
— Добрый день, предприятие «Иволга».
— Я могу поговорить с Игорем Ларичевым?
— А кто его спрашивает?
— Это его давний друг, очень давний.
— Извините, Игорь Всеволодович сейчас занят, не могли бы вы назвать свою фамилию.
«Ну ничего себе!». Наличия личной секретарши у разгильдяя Игорька, Виктор никак не ожидал.
— Передайте ему, что это Витя Сухов. Он знает. Я из его дома звоню.
— Одну секунду.
Секунда, как это часто бывает, длилась минуты две. Наконец он услышал в трубке чьи-то торопливые шаги и голоса.
— Алло!
— Привет, Игореня!
— Витя! Ты откуда? Марина говорит, от меня звонишь.
— Так точно.
— Так значит ты приехал. Давно?
— Вчера. Слушай, Игорь, мне надо срочно с тобой увидеться, чем быстрее, тем лучше.
— Давай. Я и сам с удовольствием. Подъедешь ко мне, или в городе где-нибудь посидим?
— Давай в городе, я заодно перекушу немного.
— Хорошо. Где?
— А вот это я у тебя должен спросить. Тут все так изменилось, сориентируй меня насчет места с хорошей кухней, и чтобы недалеко.
— Помнишь кинотеатр Спартак.
— Еще бы. В детстве на все фильмы туда ходили.
— Вместо него сейчас книжный магазин, а рядом бар «Утопия». Не ошибешься, весь в синих тонах. Кормят там прилично и цены нормальные.
— Договорились. Я доберусь минут за десять.
— Давай через полчаса, мне еще надо в офисе закончить.
— Хорошо. Я пока закажу поесть и тебя внутри подожду.
— Договорились.
Виктор положил трубку. Виктория Андреевна суетилась возле него.
— И зачем куда-то идти, у нас бы покушал, рассказал про свою жизнь. И Игорю полезно дома почаще бывать.
— Теть Вик, обещаю, через пару дней приду с конфетами, коньяком и фруктами, посидим, поговорим, я и вас с удовольствием послушаю, тем более, что вы все такая же молодая.
Виктория Ларичева зарделась, глаза заблестели от приятного комплимента.
— Ну хорошо, только не забудь.
Виктор уже выходил за дверь, когда вдогонку понеслась фраза:
— А может тебе бутерброд завернуть?
Он еще раз добродушно улыбнулся тете Вике:
— Я же обедать иду, спасибо вам. Ждите в гости. — И быстро закрыл дверь, чтобы не терять драгоценное время.


* * *

Эту квартиру они сняли специально для встреч наедине. Встречаться у нее не хотелось из-за любопытных соседок, которые с большим удовольствием наблюдали за моральным обликом молодой красавицы и докладывали обо всем отцу.
Юля была готова оплачивать ее сама, но увидев непреклонный взгляд Романа с трудом уговорить его платить пятьдесят на пятьдесят.
Одной комнаты им было достаточно. Симпатичная итальянская мебель, большая кровать, музыкальный центр и два огромных окна составляли основные достоинства их маленького совместного гнездышка.
Они ворвались в квартиру, и едва захлопнулась дверь, Роман, как безумный, стал покрывать поцелуями ее лицо, волосы шею. Юля отвечала ему так же страстно и неистово.
Он повалил ее на кровать и неожиданно сменил темп своих ласк на медленный и неторопливый. Он гладил ее бедра, спину, щекотал языком маленькие розовые ушки, подбираясь к высокой груди. Он ласкал ее всю, не пропуская ни одного сантиметра молодого упругого тела.
Роман полностью овладел ситуацией, доводя свою Джульету до исступления. Буря страсти, казалось, длится целую вечность.
Наконец, оба затихли, обессиленные и удовлетворенные, нежно прижавшись друг к другу.
Юля в очередной раз ловила себя на мысли, что этот скромный застенчивый парень для нее милее всех крутых спортивного вида ребят, которые постоянно искали ее внимания.
— Я люблю тебя, -нежно прошептал Роман.
— И я тебя, больше всех. — Она ласково поцеловала его в щеку.
— Знаешь, я сегодня утром проходил мимо цветочного рынка и хотел подарить тебе цветы. А потом вспомнил, как ты меня спрашивала, не подбрасывал ли я тебе под двери розы. А тут еще все эти убийства. — Роман умолк.
Юля спокойно слушала его слова, все еще расслабленная и счастливая. Неожиданно она подскочила, как ужаленная.
— Розы? Но ведь я не говорила тебе, что подбрасывали именно розы.
Роман замялся.
— Да нет же, говорила. — Его голосу не доставало уверенности. — Я точно помню, ты спросила «Рома, ты мне в последнее время не делал сюрпризов в виде красивых роз, оставленных под дверью?» Я потом еще смеялся, что ты говоришь, как литературный персонаж.
— Рома, все так и было, только я сказала «цветы», а не «розы», я точно помню. — Она отодвинулась и смотрела на него с подозрением.
— У тебя наверное все перепуталось в голове от этих трагедий.
— Рома, я не шучу, и мне все это не нравится. Ты что-то не договариваешь.
Он тяжело вздохнул.
— Может ты и права. Я плохо запоминаю такие мелочи. Утром я увидел у одной из продавщиц прекрасные бардовые розы, поэтому и сказал именно так.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20