– А что случилось с Мартиной? – тихо спросила Найнив. – Потом, я хотела сказать… – Она редко слышала, чтобы кто-то не желал Исцеления; сама она хотела Исцелить все и всех.
Вандене поморщилась. Айз Седай не слишком-то любят говорить о женщинах усмиренных или выжженных. Не любят о них вспоминать.
– Когда она немного оправилась, то незаметно ушла, исчезла из Башни, – торопливо промолвила Вандене. – Важно помнить, что она была осторожна. Я никогда с ней не встречалась, но мне рассказывали – с каждым тер'ангриалом она обращалась так, словно представления не имела, что он выкинет в следующий миг. Даже с тем, который создавал ткань для плащей Стражей и который никто не сумел заставить делать что-то еще. Она была осторожна, и это ей не помогло.
Найнив накрыла рукой почти опустевшую корзину.
– Может, тебе и в самом деле… – начала она.
– Не-е-е-ет! – закричала Мерилилль. Илэйн крутанулась, машинально открываясь через ангриал, частью сознания улавливая, как саидар наполняет Найнив и Вандене. Сияние Силы вспыхнуло вокруг всех женщин на поляне, способных обнять Источник. Мерилилль подалась в седле вперед, глаза выпучены, рука вытянута к вратам. Илэйн нахмурилась. Там не было никого, лишь Авиенда и последние четыре Стража. Крик Мерилилль застиг их на полушаге, с наполовину обнаженными мечами. Внезапно Илэйн поняла, что делает Авиенда, и от потрясения едва не выпустила саидар.
Врата дрожали, а Авиенда аккуратно распускала создавшее их плетение. Оно трепетало и изгибалось, края врат шли волнами. Последние потоки высвободились, и вместо того, чтобы разом исчезнуть, проем замерцал, видимый через него конюшенный двор медленно истаял, словно бы туман под солнцем.
– Это невозможно! – не веря своим глазам, сказала Ренейле.
По Ищущим Ветер пробежал удивленный шепоток. Родня глядела на Авиенду, раскрыв рты и беззвучно шевеля губами.
Илэйн медленно покивала. Вот явное доказательство, что это возможно, но всем послушницам первонаперво вдалбливалось: никогда, ни за что, ни при каких обстоятельствах нельзя делать того, что мгновение назад совершила Авиенда. Нельзя распускать плетение, любое плетение, его можно только сразу уничтожить. Этого нельзя делать ни в коем случае, так ей говорили, не вызвав неизбежного несчастья. Неизбежного.
– Ты, глупая девчонка! – рявкнула Вандене. Она шагнула к Авиенде, таща за собой мерина. – Ты соображаешь, что чуть было не натворила? Один промах – один! – и неизвестно, во что вмиг превратилось бы плетение! Что бы тогда случилось? Ты могла уничтожить все на сотню шагов вокруг! На пять сотен! Вообще все! Ты и себя могла выжечь, и…
– Так было надо, – перебила Авиенда. Возмущенный ропот поднялся среди Айз Седай, окруживших айилку и Вандене, но Авиенда ожгла их сердитым взглядом и повысила голос: – Я понимаю, в чем опасность, Вандене Намелле, но так было надо. Этого вы, Айз Седай, тоже не умеете делать? Хранительницы Мудрости говорят, что, если учить, можно научить любую женщину. Кого-то большему, кого-то меньшему, но любую, если она разбирается в вышивании. – Хорошо хоть не хмыкает презрительно.
– Это тебе не вышивка, девчонка! – Голос Мерилилль был все равно что лед в трескучий мороз. – Чему бы тебя ни учили у твоего народа, ты, возможно, не понимаешь, с чем вздумала играть. Обещай, нет, поклянись, что никогда так больше не сделаешь!
– Ее имя следует внести в список послушниц, – твердо заявила Сарейта, глядя поверх Чаши, которую по-прежнему прижимала к груди. – Я всегда это говорила. Ее нужно внести в список.
Кареане кивала, ее строгий взгляд уже примерял на Авиенду платье послушницы.
– Возможно, это было не так уж необходимо, – склоняясь в седле, сказала Авиенде Аделис, – но напрасно ты не позволила нам руководить тобой. – Тон Коричневой сестры был гораздо мягче, чем у остальных, но сказанное ею менее всего походило на добрый совет.
Месяц назад Авиенда, может статься, и сникла бы от такого неодобрения Айз Седай, но не сейчас. Илэйн поспешно протолкалась к подруге, пока та не решила вытащить нож, который поглаживала. Или еще чего похуже не выкинула.
– Может, кто-нибудь спросит, почему она это сделала, – сказала Илэйн, обнимая Авиенду за плечи, успокаивая подругу и заодно придерживая ее руки.
Авиенда сердито косилась на всех Айз Седай кроме Илэйн.
– Тогда не остается следов плетения, – терпеливо объяснила она. Чересчур терпеливо. – След от плетения такого размера был бы заметен по меньшей мере два дня.
Мерилилль громко фыркнула.
– Это редкий Талант, девочка. Ни у Теслин. ни у Джолин его нет. Или же вас, айильских дичков, учат еще и этому?
– На это немногие способны, – спокойно признала Авиенда. – Но я умею. – Теперь на девушку посмотрели по-иному, в том числе и Илэйн: Талант этот и впрямь был очень редок. Авиенда же этих взглядов словно и не замечала. – А вы возьметесь сказать, что этого не умеют Предавшиеся Тени? – продолжала айилка. Напряженные плечи под рукой Илэйн подсказывали, что Авиенда не так невозмутима, как притворяется. – Неужели вы настолько глупы, чтобы оставлять следы? Любой, кто способен увидеть остатки плетения, сможет создать переходные врата, которые приведут сюда.
Подобное требует недюжинных способностей и громадного мастерства, но, осознав это предположение, даже Мерилилль заморгала. Аделис открыла было рот, затем, так ничего и не сказав, закрыла его. Вандене задумчиво хмурилась. Сарейта имела озабоченный вид. Кто скажет, какими Талантами обладают Отрекшиеся, какими умениями?
Как ни странно, гнев покинул Авиенду. Она опустила взор, плечи ее поникли.
– Наверное, мне не следовало рисковать, – пробормотала она. – Но этот человек наблюдал за мной, и я не могла ясно соображать, а когда он исчез… – К ней отчасти вернулся боевой дух. – Вряд ли тот мужчина мог разобрать мои плетения, но если он – Предавшийся Тени или даже голам… Предавшиеся Тени знают больше любого из нас. Если я ошиблась, то на мне большой тох. Но я так не думаю. Нет, не думаю.
– Что за человек? – спросила Найнив. Пока она проталкивалась между лошадьми, шляпа съехала набок; Найнив на всех поглядывала с таким видом, точно готова в битву кинуться. Может, так оно и было. Мерин Кареане случайно толкнул Найнив плечом, и она шлепнула его по носу.
– Слуга, – пренебрежительно промолвила Мерилилль. – Что бы ни приказывала Тайлин, алтарские слуги – народ своевольный. Или ее сын. Мальчик очень любопытен. Сестры закивали, а Кареане сказала:
– Кто-то из Отрекшихся не стал бы просто стоять и смотреть. Ты сама так говорила.
Она похлопала мерина по шее и осуждающе взглянула на Найнив. Кареане была из тех, кто к лошадям испытывает больше нежности, чем люди к младенцам. Она хмуро смотрела на Найнив, и та решила, что слова Айз Седай обращены к ней.
– Может, слуга, а может, и Беслан. Может быть. – Найнив громко фыркнула, ясно давая понять, что этому не верит. Во всяком случае, Авиенде она доверяет больше. Конечно, она до сих пор не могла решить, нравится ли ей Авиенда, но уж всяко предпочитала ее старшей Айз Седай. Нахлобучив шляпку поровнее, Найнив обежала всех хмурым взглядом и продолжила: – Был ли то Беслан или сам Темный, что толку стоять тут целый день. Нужно поскорее отправляться на ферму. В путь!
Она хлопнула в ладоши, и даже Вандене слегка вздрогнула.
Особых приготовлений не требовалось. Лан и остальные Стражи немного расслабились, поскольку непосредственной опасности не было. Часть слуг успела вернуться до того как Авиенда распустила врата, но остальные стояли вместе с тремя десятками вьючных лошадей и время от времени поглядывали на Айз Седай, явно гадая, какими еще чудесами те их поразят. Ищущие Ветер сидели в седлах, пусть и неловко, и перебирали поводья, точно ожидали, что лошади вот-вот понесут или, того гляди, распустят крылья и полетят. Верхом были и главы Родни, эти устроились в седлах с гораздо большей ловкостью, не обращая внимания, что юбки задрались до колен. Испан, по-прежнему в мешке, приторочили к седлу будто вьюк. Вряд ли она вообще удержалась бы в седле, но даже у Сумеко округлялись глаза, когда ее взор падал на Черную сестру.
Сердито сверкая глазами, Найнив готова была подстегнуть суровыми словами любого, но лишь до того мига. когда Лан протянул ей поводья упитанной гнедой кобылы. Тайлин предложила Найнив взять лошадь получше, но та от щедрого подарка самым решительным образом отказалась. Пальцы ее, коснувшись руки Лана, чуть дрогнули, лицо слегка порозовело. Когда Лан подставил руку, Найнив посмотрела на него, будто гадая, к чему бы это, а потом вновь покраснела, когда он подсадил ее в седло. Илэйн лишь головой покачала. Она надеялась, что не превратится в идиотку, когда выйдет замуж. Если выйдет замуж.
Бергитте подвела серебристо-серую кобылу Илэйн и соловую, для Авиенды, но сразу поняла, что Илэйн не прочь перекинуться словечком с Авиендой. Она кивнула, словно бы Илэйн сказала ей об этом, вскочила на своего мышастого мерина и отъехала к ожидавшим Стражам. Они поприветствовали ее кивками и принялись что-то обсуждать приглушенными голосами. Судя по взглядам в сторону Айз Седай, это "что– то" имело отношение к сбережению Айз Седай, хотят те, чтобы о них заботились, или нет. В том числе речь идет и о ней, мрачно отметила про себя Илэйн. Но на это сейчас нет времени. Авиенда, теребя в руке поводья, уставилась на лошадь как послушница – на уставленную грязными котлами кухню. Весьма вероятно, Авиенда разницы между чисткой котлов и ездой верхом не видела.
Подтягивая зеленые дорожные перчатки, Илэйн мягко отстранила свою Львицу, заслоняясь ею ото всех, и тронула Авиенду за руку.
– Стоит поговорить с Вандене и Аделис, – мягко сказала она. Илэйн сейчас была не менее осторожна, чем с тер'ангриалом. – Они много пожили и знают больше, чем тебе кажется. Есть причина, почему у тебя… трудности… с Перемещением. – Так, пожалуй, будет лучше всего. Вначале у Авиенды совсем с плетением не получалось. Осторожнее. Авиенда куда важнее, чем какой-то тер'ангриал. – Они могут помочь.
– Как? – Авиенда не сводила глаз с седла своего коня. – Они не умеют Перемещаться. Откуда им знать? – Вдруг плечи ее обмякли, и она повернулась к Илэйн. К изумлению той, в зеленых глазах айилки сверкали слезы. – Это неправда, Илэйн. Не вся правда. Они не могут помочь, но… Ты – моя почти сестра. И у тебя есть право знать. Они думают, я из-за слуги запаниковала. Попроси я помощи, тут бы все и открылось. То, что я когда-то Переместилась, убегая от мужчины. От мужчины, который, как я надеялась, догонит меня. Бежала, точно кролик. Бежала, желая, чтобы меня поймали. Разве я могу допустить, чтобы они узнали о подобном позоре? Даже если они и в самом деле могут помочь, как я?..
Илэйн захотелось не слышать исповеди подруги. Хотя бы той части, что ее поймали. О том, что Ранд ее поймал. Подхватив черные зернышки внезапно всплывшей ревности, она запихала их в мешок и затолкала поглубже. Потом еще попрыгала и притоптала хорошенько. Когда женщина валяет дурочку, ищи мужчину. Это одна из любимых поговорок Лини. А другая – "Котята запутывают пряжу, а мужчины – твой ум, и для тех, и других нет ничего проще, все равно что дышать." Илэйн глубоко вздохнула.
– От меня этого никто не узнает, Авиенда. Я помогу тебе, как могу. Если придумаю, как.
И много ли она напридумывает? Авиенда куда быстрее постигала, как создаются плетения, намного быстрее, чем сама Илэйн.
Авиенда просто кивнула и неуклюже полезла в седло, выказывая немногим больше ловкости, чем Морской Народ.
– Илэйн, за нами наблюдал мужчина, и это был не слуга. – Глядя прямо в глаза Илэйн, Авиенда добавила: – Он напугал меня.
Подобного признания от нее в целом мире не дождался бы никакой другой человек.
– Кем бы он ни был, он нам пока не грозит, – сказала Илэйн, поворачивая Львицу следом за Найнив и Ланом. По правде сказать, это наверняка был кто-то из слуг, но она никогда этого не скажет вслух, тем паче не Авиенде. – Мы в безопасности. Через несколько часов доберемся до фермы Родни, используем Чашу, и в мире все вновь станет хорошо. Хотя бы отчасти! Наконец они хоть в чем-то возьмут верх над Тенью!
Скрытый белой кованой решеткой, Моридин наблюдал, как во вратах исчезают последние лошади, а затем и высокая молодая женщина и четыре Стража. Возможно, они уносят кое-какие предметы, которыми он мог бы воспользоваться – возможно, настроенные на мужчин ангриалы, – но вероятность этого мала. Что же до остального, до тер'ангриала, то велика вероятность, что они убьют себя, пытаясь разгадать, как им пользоваться. Саммаэль был глупцом, раз рисковал столь многим, надеясь захватить собрание предметов, о предназначении которых никто не ведает. Но, в конце концов, Саммаэль никогда не отличался большим умом, хотя и был о себе очень высокого мнения. Сам Моридин не стал бы ломать свои планы просто так, чтобы проверить, какие осколки цивилизации сумеет собрать. Сюда его привело праздное любопытство. Ему нравилось знать, чему другие придают значение. Суета сует и всяческая суета.
Он уже отворачивался, когда контур врат внезапно задрожал и начал изгибаться. Ошеломленный, Моридин смотрел, пока проем попросту не… растворился. Склонностью к непристойным ругательствам он никогда не отличался, но сейчас несколько выражений сами собой всплыли в памяти. Эти неотесанные варвары, и вдруг столько неожиданностей! Способ Исцелять отрезанных! Это невозможно! Если не считать того, что они это сделали. Непреднамеренные кольца. Эти Стражи и узы, связующие их с Айз Седай. Он знал об этом уже давно, очень давно, но всякий раз, когда он полагал, будто ему известно все, у этих примитивных самоучек обнаруживалось какое-то новое умение, они совершали нечто такое, о чем в его Эпоху никто и не помышлял. Нечто такое, чего не знала вершина цивилизации! Что же сделала эта девчонка?
– Великий Господин?
Моридин едва отвернул голову от окна.
– Да, Мадик? – Будь проклята его душа, что же сделала эта девчонка?
Лысеющий мужчина в зелено-белой одежде проскользнул в маленькую комнатку, низко поклонился, потом опустился на колени. Один из старших слуг при дворе, напыщенный донельзя Мадик в любых обстоятельствах старался сохранить спокойствие. Моридину доводилось видеть куда более высокопоставленных особ, которые держались намного хуже.
– Великий Господин, я узнал, что принесли во дворец Айз Седай. Говорят, они обнаружили громадные сокровища, спрятанные в древние времена. Золото, драгоценности, камень мужества, предметы, созданные в Шиоте, и в Эхароне, и даже в Эпоху Легенд. Говорят, среди них есть предметы, использующие Единую Силу. Якобы один из этих предметов способен управлять погодой. Никто не знает, куда они отправились. Великий Господин. Дворец полнится слухами, но десять человек называют десяток мест.
Моридин, пока Мадик говорил, вновь принялся разглядывать конюшенный двор. Смехотворные байки о золоте и квейндияре не представляют интереса. Ничто не заставит врата вести себя подобным образом. Если только… Неужели она и в самом деле расплела паутину? Смерти Моридин не боялся. Холодно и отстранение он размышлял: возможно ли, что он оказался в прямой видимости от расплетаемой паутины? Той самой, что была успешно распутана. Если возможно это, тогда возможно и другое…
Что-то из сказанного Мадиком зацепило слух.
– Погода, Мадик?
Тени от дворцовых шпилей чуть удлинились, но защитить изнывающий под безжалостным солнцем город не могли.
– Да, Великий Господин. Этот предмет зовется Чашей Ветров.
Для него это название не значило ничего. Но… тер'ангриал, способный управлять погодой… В его Эпоху погоду осторожно регулировали, используя тер'ангриал. А одна из неожиданностей этой Эпохи, как представлялось, одна из меньших, – нашлись люди, способные манипулировать погодой в степени, достаточной для работы с тем тер'ангриалом. Однако такого устройства вряд ли хватит, чтобы воздействие на погоду распространилось на значительную часть единственного континента. Но что эти женщины могут с нею сделать? Если они используют кольцо?
Не думая, Моридин схватился за Истинную Силу, саа черной волной прокатилась перед глазами. Пальцы стиснули кованую решетку на окне; металл застонал, изгибаясь, – не от хватки, а от жгутов Истинной Силы, идущих от самого Великого Повелителя, – они обвились вокруг решетки, когда Моридин в гневе сжал кулаки. Великий Повелитель вряд ли будет доволен. Он тянулся из своего узилища, чтобы, коснувшись мира, исправить погоду. Ему не терпелось разбить пустоту, в которую он заключен, поэтому он будет недоволен. Ярость затопила Моридина, кровь глухо застучала в ушах. Мгновением раньше ему было все равно, куда отправились эти женщины, но теперь… Куда-то далеко отсюда. Люди бежали как можно дальше и как можно быстрее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12