Новое приключение чрезвычайно заинтересовало его. Находя необходимым уличить того, кто держал пари против его проницательности, – а слышанное им было крупным шагом к успеху, он решил не спускать глаз с этого человека в продолжении положенного месяца; но особенно восхищала Барнеса мысль позволить ему совершить преступление, чтобы затем поймать его по свежим следам. Он тихонько покинул свое отделение и прокрался в противоположное, из которого он мог видеть восьмое купе и расположился наблюдать.– Я не буду удивлен, если этот хитрый сатана исполнит свое намерение еще в эту ночь. II. Смелая и удачная кража в вагоне Когда поезд приближался к Стамфорду, в вагон вошел кондуктор и начал подавать Барнесу таинственные знаки, из которых сыщик понял, что он желает с ним говорить.– Не назвали ли вы себя вчера, когда прыгали в вагон, Барнесом? – спросил кондуктор.– Да, что же дальше?– Не вы ли сыщик Барнес?– Почему вы об этом спрашиваете?– Потому что главный кондуктор желает с вами говорить, если вы сыщик. В эту ночь в поезде совершена крупная кража.– Ах, черт возьми!– Да, неприятная история. Но будьте так любезны, войдите в соседний вагон.– Одну минуту. – Барнес быстро приближался к восьмому купе, осторожно раздвинул занавес и долго смотрел в отделение. Он увидел двух мужчин, несомненно погруженных в глубокий сон; это успокоило его, и, решив, что можно на несколько минут покинуть свой пост, он направился за кондуктором в следующий вагон, где его ждал главный кондуктор.– Мое служебное положение заставляет меня поручить вам очень, очень загадочное дело, – сказал кондуктор, когда Барнес назвал себя. – Вчера вечером в Бостоне села дама с билетом до южного Норфолька. Когда кондуктор сказал ей, что мы приближаемся к этой станции, она встала и начала одеваться. Через две минуты меня позвали, и дама со слезами заявила мне, что ее обокрали. Она уверяет, что у нее пропал ручной саквояж, в котором было драгоценных камней на сто тысяч долларов.– Вы совершенно верно выразились: это она уверяет, что у нее пропали драгоценности. Какое вы имеете доказательство, что ее действительно обокрали?– Относительно драгоценных камней я, конечно, ничего не знаю, но саквояж у нее был: его видел кондуктор.– Мы останавливались в Нью-Гавене и Бриджпорте. Сколько человек сошло с поезда?– Из спального вагона никто.– То есть вы никого не заметили.– Нет. Я велел кондукторам осмотреть вагоны, и они сообщили мне, что все пассажиры находятся в своих отделениях. Это наводит меня на мысль: если никто не оставлял поезда, то, следовательно, вор находится в нем, не так ли?– Без сомнения.– Когда дама заметила пропажу, она решила ехать дальше до Нью-Йорка. Все остальные пассажиры имеют билеты также до Нью-Йорка, за исключением одного господина, который теперь одевается, так как желает сойти в Стамфорде. Если он выйдет, то может захватить с собой и драгоценности. Что же я могу сделать?– Расскажите ему о краже, и, если он невиновен, он не станет противиться обыску; если же воспротивится – ну, тогда посмотрим.В эту минуту к ним вошел представительный господин, в котором сразу можно было узнать француза. Главный кондуктор смущенно рассказал ему, в чем дело.– Видите ли, это очень неприятная история; но мы так уверены, что вор находится еще в поезде, что…– Что вы затрудняетесь позволить мне оставить поезд, не правда ли? Но к чему вы церемонитесь? Дело так просто, что всякий порядочный человек может только сказать: «Обыщите меня». Если кто-нибудь заявит: «Вы оскорбляете меня», то это и будет вор. Не так ли? – Последние слова относились к Барнесу, который на секунду посмотрел говорившему прямо в глаза, как он делал обыкновенно, чтобы запомнить лицо. Француз совершенно спокойно выдержал его взгляд.– Я то же самое говорил главному кондуктору перед вашим приходом, – отвечал Барнес.– Вот видите. Ну, так я с вашего позволения разденусь, и, пожалуйста, осмотрите меня как можно внимательнее. Чем тщательнее вы меня осмотрите, тем меньше подозрения может впоследствии пасть на меня.Хотя главный кондуктор и не рассчитывал что-либо найти, тем не менее, он внимательно произвел обыск и, как предполагал, не нашел ничего; француз снова оделся.– Багажа у меня только два небольших саквояжа, так как я ездил в Бостон всего на день.Саквояжи были принесены, осмотрены, но в них не нашли ничего.– Теперь, господа, надеюсь, я могу уйти, так как мы прибыли к месту моего назначения. Я останусь здесь только часа два, а затем поеду в Нью-Йорк. Там я остановлюсь в отеле Гофмана. Вот моя карточка на случай, если я буду еще нужен.Барнес взял карточку и внимательно осмотрел ее.– Что вы думаете о нем? – спросил обер-кондуктор.– О нем? Нам нечего больше о нем думать, на него пока не падает ни малейшего подозрения. К тому же мы всегда можем его найти, если он нам будет нужен. Вот тут его имя: Альфонс Торе. Теперь нам следует обратить внимание на других пассажиров. Как вы полагаете, не могу ли я поговорить с пострадавшей дамой?– Непременно, если вы этого желаете.– Так пришлите ее сюда и устройте так, чтобы я мог поговорить с ней наедине. Не говорите ей, что я сыщик, это я сделаю сам.Вскоре явилась высокая дама лет сорока пяти. Садясь, она быстро, украдкой, взглянула на Барнеса, но он, по-видимому, не заметил этого.– Обер-кондуктор прислал меня к вам, – начала она. – Какое имеете вы отношение к делу?– Никакого. – Никакого? Так зачем…– Говоря, что не имею никакого отношения к делу, я этим только хочу сказать, что исключительно от вас зависит, попытаюсь ли я найти ваши украшения, или нет. Я веду подобного рода дела для этой дороги, но если потерпевший не пожелает выступить против дороги, то мы не даем хода делу. Желаете вы, чтобы я взялся за поиски пропавших вещей?– Конечно, я желаю вернуть мои драгоценные камни, потому что они очень дорого стоят, но я не знаю, могу ли я поручить это дело сыщику.– Почему вы думаете, что я сыщик?– А разве нет?– Да, я сыщик, – сказал Барнес после некоторого колебания, – но так как я служу в частном учреждении, то могу повести дело без огласки. Ведь это было главной причиной, почему вы не хотели поручить дело мне?– Вы очень проницательны. Во всяком случае, по некоторым семейным обстоятельствам я не желаю, чтобы дело приняло огласку. Если вы возьметесь отыскать драгоценные камни так, что дело не попадет в газеты, я вас хорошо награжу.– Хорошо, я возьмусь за это дело, но вы должны ответить мне на некоторые вопросы. Во-первых, ваше имя и адрес?– Меня зовут Роза Митчель, и я пока живу в Эсте, тридцатая улица №… Я недавно только приехала из Нового Орлеана, моей родины, и ищу подходящую квартиру.Барнес вынул записную книжку и записал имя и адрес.– Замужем?– Была; мой муж умер несколько лет назад.– Итак, относительно драгоценностей… Каким образом случилось, что вы путешествуете с такой массой драгоценностей?– Я потеряла не драгоценные украшения, а необделанные камни удивительной красоты: бриллианты, рубины, жемчуг и другие. После смерти моего мужа значительная часть его состояния ушла на уплату долгов за исключением векселя на одного знатного итальянца, умершего вскоре после моего мужа. Душеприказчики итальянца вошли со мной в соглашение, по которому эти камни мне были предоставлены в уплату долга. Я только вчера получила их в Бостоне, а сегодня их уже нет у меня. О, это жестоко, слишком жестоко! – Она судорожно стиснула руки и две слезы скатились у нее по щекам.Барнес размышлял несколько минут, делая вид, что не смотрит на нее.– Во сколько были оценены эти драгоценности?– В сто тысяч долларов.– Каким способом были они вам пересланы?Вопрос был очень прост, и Барнес предложил его без всякой задней мысли. Поэтому он был очень удивлен тем впечатлением, которое произвел. Дама вскочила и ее поведение сразу изменилось.– Это не имеет значения, – сказала она, сжав губы. – Может быть, я и так слишком много рассказала незнакомому мне человеку. Придите сегодня вечером ко мне на квартиру, и я вам расскажу подробности – если решу поручить дело вам. До свидания.Барнес задумчиво проводил ее взглядом, не вставая с места.«Я думаю, что эта женщина лжет», – проговорил он про себя и вернулся в свой вагон, где обыскивали двух господ, которым это представлялось чрезвычайно забавным. Остальные пассажиры также охотно предоставили себя осмотру; между тем Барнес выжидал в своем отделении. Наконец его терпение было вознаграждено. Красивый молодой человек, лет двадцати шести, вышел из восьмого купе и прошел в туалет. Барнес последовал за ним и вышел в курительное отделение. Только он сел, как туда вошел господин, очевидно, второй пассажир из восьмого купе. В то время как он мылся, обер-кондуктор рассказал первому о краже и попросил позволения обыскать его. Оставалось только несколько минут до приезда в Нью-Йорк, и все пассажиры, кроме этих двух, были уже обысканы. Эти последние имели вид более знатных особ, чем остальные. Тем сильнее было удивление обер-кондуктора, когда после его объяснения молодой человек сильно заволновался. Он заикался, запинался и не мог найти слов.– Боб, слышишь? Была совершена кража, – сказал он наконец своему спутнику хриплым голосом.Лицо его друга Боба было покрыто мыльной пеной и прежде чем ответить, ему нужно было смыть ее.– Ну, что же далее? – спросил он затем совершенно спокойно.– Но… но… обер-кондуктор хочет обыскать меня.– Естественно. Чего же ты боишься? Ведь не ты украл?– Нет… но…– Никакого «но» тут не может быть. Если ты невиновен, дай обыскать себя. – Затем он, смеясь, повернулся к зеркалу и начал чрезвычайно тщательно завязывать свой галстук. Его друг посмотрел на него одну секунду с выражением, понятным только для Барнеса, так как он знал, что Боб, конечно, и есть тот человек, который заключил пари, что совершит преступление, и, очевидно, его друг начал уже его подозревать.– Господин обер-кондуктор, – сказал наконец молодой человек, – мое поведение должно казаться вам подозрительным; объяснить его я вам не могу; но я готов позволить обыскать себя и даже желаю, чтобы обыск был произведен как можно тщательнее.Обыск был произведен, но без всякого результата.– Вот моя карточка, я – Артур Рандольф из банка фирмы «Рандольф и сын»; а это – мой друг Роберт-Леройе Митчель; я ручаюсь за него.При имени Митчель Барнес встрепенулся от удивления, так как этим именем назвалась и пострадавшая дама.– Благодарю, Артур, – вмешался Митчель, – я и сам могу за себя постоять.Обер-кондуктор поколебался одну минуту, затем обратился к Митчелю:– Очень сожалею, что вынужден просить также позволения обыскать вас, но это моя обязанность.– Милостивый государь, я отлично понимаю, что это ваша обязанность, и нисколько не сержусь на вас за это, тем не менее, я решительно отказываюсь.– Вы отказываетесь? – вскричали все остальные, и трудно сказать, кто из них был наиболее поражен.Рандольф побледнел и прислонился к стене; Барнес проявил некоторое волнение.– Это походит на признание себя виновным, – сказал он, – так как все остальные пассажиры позволили обыскать себя.Ответ Митчеля был еще неожиданнее, чем его отказ.– Это меняет дело, – сказал он. – Если все позволили, то и я не стану противиться.При этом он начал раздеваться без всяких разговоров, но и в его платье не было ничего найдено; также бесплоден оказался и обыск чемоданов этих обоих господ. Обер-кондуктор беспомощно поглядел на сыщика, который смотрел в окно.– Вот мы и на центральной станции, – сказал Митчель. – Можем мы выйти из поезда?Обер-кондуктор кивнул головой, и друзья вышли через дверь в конце вагона. Едва они исчезли, как Барнес вскочил, быстро направился, не говоря ни слова, к противоположной двери и выпрыгнул на платформу, пока поезд медленно подходил. Он быстро подошел к человеку, по-видимому, поджидавшему его, шепнул ему несколько слов, и они вместе направились к поезду. Из него вскоре вышла пострадавшая дама и, когда она покинула станцию, за ней по пятам шел спутник Барнеса. Барнес тоже собирался удалиться, когда почувствовал прикосновение к своему плечу и, обернувшись, увидел Митчеля.– Барнес, – сказал он, – я желал бы сказать вам пару слов. Не окажете ли вы мне чести позавтракать со мной?– Откуда вы знаете, что меня зовут Барнес?– До сих пор я не знал этого, теперь же знаю, – отвечал Митчель с улыбкой, которая очень неприятно задела Барнеса, так как сыщик чувствовал, что этот человек перехитрил его; но это еще больше усилило желание поймать его. Он решился принять приглашение, так как сообразил, что ничего не потеряет от этого знакомства, а, может быть, что-нибудь и выиграет. Поэтому они направились вместе в буфет и сели за столик.– Не будет ли лучше для нас обоих, – начал Митчель, отдав приказания кельнеру, – если мы с самого начала попытаемся прийти к некоторому соглашению, мистер Барнес?– Я не знаю, что вы хотите сказать.– Кажется, вы только что спросили меня, откуда я знаю ваше имя. Как я вам уже сказал, я его знал, но ле подозревал. Желаете вы, чтобы я вам сказал, почему?– Конечно, если это доставит вам удовольствие.– Может быть, глупо с моей стороны, что я обращу ваше внимание на первую ошибку, сделанную вами в этой игре, так как вы, конечно, работаете против меня; но, отпустив моего друга одного ради того, чтобы поговорить с вами, я не могу устоять от искушения.– Подождите минуту, мистер Митчель, я не такой дурак, как вы полагаете; я знаю, что вы хотите сказать!– В самом деле! Это было бы остроумно!– Вы хотите сказать, что я вел себя как глупый осел, вмешавшись в разговор в вагоне, когда вы воспротивились обыску.– Ну, я не высказал бы этого так грубо, однако, дело было действительно так: когда вы последовали за Рандодьфом в уборную, во мне возникло подозрение, и я пошел сзади вас, и когда обер-кондуктор пригласил меня к обыску, я воспротивился только для виду, чтобы посмотреть, какое действие произведет на вас мой отказ. Результат подтвердил мое подозрение, я узнал в вас сыщика, а тогда мне уже незачем было противиться обыску.– Как уже сказано, я вел себя как глупый осел, но я не нуждаюсь в предостережении: это больше не повторится.– Конечно, я не сомневаюсь, что вы подслушали наш ночной разговор, и поэтому вы, само собой разумеется, подозреваете меня в совершении кражи. Но я не понимаю, как случилось, что вы не следили за мной всю ночь после того, как слышали наш разговор!Барнес промолчал на это замечание.– У меня к вам просьба, – продолжал Митчель.– Именно?– Не говорите никому, что я держал пари, что совершу преступление. Конечно, я не могу помешать вам следить за мной и изобличить меня – если вам удастся.– Когда вы совершите преступление, я, конечно, изобличу вас, – возразил Барнес. – Может быть, для меня самого выгоднее молчать о том, что я узнал в эту ночь; но обещать вам это – слишком большое требование с вашей стороны. Я должен оставить за собой полную свободу поступать сообразно с обстоятельствами.– Хорошо. Я скажу вам, где я живу, и позволяю вам приходить ко мне в любое время дня и ночи. Я занимаю комнату в отеле на 5 проспекте. Но позвольте задать еще один вопрос. Думаете ли вы, что я совершил эту кражу?– Я отвечу вам другим вопросом: совершили ли вы эту кражу?– Бесподобно! Я вижу, что имею достойного меня противника. Итак, оставим пока оба эти вопроса без ответа. III. Барнес неожиданно открывает убийство Во время завтрака через зал молча прошел какой-то человек; он не взглянул ни на кого; нельзя было предположить, что его заметил Барнес, который сидел к нему спиной; между тем это был тот самый человек, которому Барнес поручил следить за Розой Митчель, когда она отправилась с вокзала. Окончив завтрак, мужчины вышли из буфета и, когда дошли до лестницы, Барнес вежливо дал дорогу своему спутнику. Но Митчель отказался любезным жестом руки и пропустил Барнеса вперед. «Было ли это сделано преднамеренно?» – подумал каждый из них, поднимаясь по лестнице. Конечно, Митчель приобрел то преимущество, что мог наблюдать за сыщиком, но, казалось, наблюдать было не за чем. Правда, человек, прошедший через буфет, стоял праздно в дверях, но как только показался Барнес и наверное раньше, чем мог его заметить Митчель, он перешел улицу и исчез в противоположном доме. Обменялись ли сыщики тайными знаками? Хотя Митчель был настолько хитер, что пропустил Барнеса вперед, он ничего не заметил, а между тем случилось следующее.Барнес раскланялся и ушел. Митчель же остался в дверях и смотрел ему вслед, пока сыщик не вошел в вокзал верхней железной дороги. Затем он осторожно осмотрелся и пошел по направлению к 6-й аллее. Если бы он оглянулся, то, может быть, заметил бы, что из противоположного дома вышел человек и последовал за ним. Минут пять спустя Барнес вновь появился и вошел в дом, в который перед тем заходил первый сыщик. Он внимательно осмотрел филенку у двери и вскоре нашел то, что искал:

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Пуговица-камея'


1 2 3