Урарты выбрали ассирийцев, ибо мощь Ассирии была подавляющей. Методы Саргона II на севере и вправду были типично ассирийскими. Стараясь сломить дух сопротивления народа, он не колебался перед разрушением системы каналов в городах, которые слишком упорно сопротивлялись. Такие разрушения, которые можно осуществить за несколько дней, потребовали многих лет, даже поколений, для восстановления. В конечном счете такая политика вела к собственному ослаблению, ибо процветание страны, однажды разрушенное, было потеряно для завоевателей, как и для туземцев.
Саргон II, однако, был не вовсе нечувствителен к прогрессу. Урартская ирригационная система включала подземные каналы, которые переносили воду с очень малыми потерями на испарение. Систему Саргон II разрушил, но принцип ему понравился, и он принес его с собой в Ассирию, откуда система распространилась по всему Древнему миру.
В 714 г . урарты потерпели окончательное поражение от руки Саргона II, хотя туземные царьки сохранили номинальную власть над маленьким кусочком прежней территории. Затем Урарту и Ассирия совместно встретили киммерийцев и удержали их за пределами самого Плодородного Полумесяца.
Саргон II столкнулся также с затруднениями в Вавилонии. Как раз когда Саргон II взошел на ассирийский троп, некий халдейский вождь захватил Вавилон и провозгласил себя царем. Имя его было Мардук-апла-иддина II, а в Библии его называют Меродах-Баладан. Десять лет, пока Саргон II был занят на западе и на севере, он удерживал власть. Только после того, как киммерийское давление было на время приостановлено, ассириец смог обратиться на юг. Меродах-Баладан вынужден был уступить и в 711 г . до н. э. был изгнан из страны.
Тем временем сознание незаконности собственных притязаний на трон, должно быть, заставило Саргона II оставить Калах, где все напоминало о царях других династий. Он решил построить целиком собственную столицу, где все напоминало бы только о нем.
Он выбрал место к северу от Ниневии и в 717 г . приступил к строительству новой столицы. Используя орды военнопленных и безжалостно их эксплуатируя, он завершил город за десять лет и назвал его Дур-Шаррукин («форт Саргон»).
Строительство началось на земле пустой, за исключением нескольких ферм, и Саргон II мог работать на обширных пространствах. Город был очень тщательно спланирован по геометрическому образцу. Он представлял собой правильный квадрат, со сторонами свыше 1,6 км длиной, и углы его указывали на север, запад, юг и восток. Город содержал зиккурат из семи ступеней, многочисленные храмы и дворец самого Саргона, площадью 10 га . Саргон II задумал также библиотеку и, собрав клинописные таблички, содержавшие древнюю литературу Месопотамии, положил начало модному увлечению, достигшему пика примерно семьдесят лет спустя.
Но горе человеческому тщеславию! Когда новая столица была окончена, она осталась стоять практически пустой, ибо Саргон II был по уши занят новой войной. Киммерийцы, тщетно поколотившись о неприступную стену ассирийских щитов к югу от Кавказа, просочились на запад и вторглись в Малую Азию. Ущерб, который они там нанесли, был выше сил местных княжеств, и Саргону II пришлось самому предпринять кампанию на полуострове. Там в 705 г . до н. э. он и умер, вероятно, погиб в битве с кочевниками.
Наследник Саргона II так и не воспользовался городом, который строил Саргон. Он умер прежде, чем город действительно родился, и даже главный дворец Саргона так и не был вполне завершен.
Однако город и дворец послужили некоей цели. В 1842 г . французский археолог Эмиль Ботта, раскапывая холм на этой древней земле, обнаружил дворец Саргона II. Он стал первым ассирийским сооружением, вновь увидевшим свет, и первым намеком на могущественную империю, которая была скрыта от человечества туманом обманчивых греческих легенд.
Крах и ярость
Наследником Саргона II стал Син-ахе-эриба («Син умножает братьев»). Очевидно, он был младшим сыном, и его мать была благодарна лунному богу Сину за всех мальчиков, которых она принесла царю. Мы знаем нового правителя по имени, под которым он появляется в Библии, — Синахериб.
Как многие другие ассирийские цари, Синахериб понимал необходимость иметь свою собственную столицу. Великолепная столица, только что построенная отцом, не устраивала его. Быть может, она несла слишком глубокий отпечаток личности отца, а Синахериб хотел чего-то, на чем легче было бы оставить свой собственный отпечаток.
Какова бы ни была причина, он избрал столицей Ниневию. Это был древний город, существовавший в качестве северного аванпоста еще с ранних шумерских времен. Он всегда был видным городом ассирийской земли, но прежде не служил столицей.
Синахериб перестроил ее совершенно заново и сделал великим метрополисом. Для подачи пресной воды, например, он построил облицованный камнем канал, доставлявший воду с северных холмов на много километров на юг. Местами канал достигал 22 м шириной, и вода подавалась через долину по каменному акведуку, напоминающему поздние сооружения римлян.
Себе царь построил дворец в восемьдесят комнат, 180 на 190 м . Двери охраняли самые характерные для Ассирии скульптуры — могучие крылатые каменные быки до двадцати тонн весом, с головами бородатых царей. Очевидно, они изображали неких могущественных духов, охранявших вход во дворец и, разумеется, царя, который в нем жил. (Эти стражи при входе — общее явление. Египтяне использовали сфинксов-львов с человеческими головами. Мы сами используем обычных львов, которых можно видеть у дверей многих старинных зданий.)
Этими крылатыми быками так часто иллюстрируют работы по Ассирии, что они стали эмблемой страны, как орел в Соединенных Штатах или медведь в России. И действительно, слава Ниневии, должно быть, разнесла рассказы об этих крылатых созданиях во все концы империи. Кажется почти несомненным, например, что таинственные «керубы» (херувимы), упомянутые в Библии, и есть эти крылатые быки либо очень близкие к ним скульптуры. Могучий керуб с огненным мечом не позволяет вернуться в сад Эдема. Шестикрылые керубы охраняют Божественный Трон в видении пророка Исайи, и два керуба (описание отсутствует) помещены на крышке Ковчега Завета.
По различным причинам керубы со временем перестали быть наводящими страх сверхъестественными созданиями с человечьими головами, но стали вначале ангелами, а затем маленькими ангелочками. Сегодня мы вполне готовы назвать хорошенького младенца херувимчиком, но никому и в голову не пришло бы применить это уменьшительное словечко к величественным чудищам, охранявшим вход в гигантский дворец Синахериба.
Ниневия оставалась ассирийской столицей до конца жизни империи. Это заняло менее столетия, но в это столетие расцвело творчество ряда иудейских пророков и их нападки на ассирийскую столицу наделили Ниневию дурной славой, которая сохранилась на все времена и стерла из памяти большинства людей всякое воспоминание о более древних столицах.
Иудеи имели вескую причину проклинать Ниневию, ибо царь, который ее построил, принес опустошение на землю Иуды.
Синахерибу, видите ли, пришлось столкнуться с обычной проблемой вступающего на трон деспота, особенно столь ненавидимого, как ассириец. Мятежные пожары, которые потушил его отец, разгорелись снова.
Пожары эти возникали не вполне спонтанно. На рубежах империи находились независимые нации, постоянно поощрявшие мятежи в ассирийских владениях. Только держа устрашающую ассирийскую армию постоянно занятой бунтовщиками, соседи могли быть уверены, что они сами не будут намечены для завоевания.
Близ западной окраины Ассирийской империи находился Египет, который постоянно интриговал с Иудеей и другими мелкими государствами запада. Египет предлагал деньги и военную помощь в случае решительных антиассирийских действий. Близ юго-восточной окраины империи находился Элам, и его специальностью было поддерживать постоянное брожение среди халдеев Вавилонии, через политических эмигрантов, которые там укрывались.
Элам подстрекал халдея Меродах-Баладана к попытке захвата власти в Вавилоне сразу после смерти Саргона II. Синахерибу пришлось поспешить в низовья и вновь разбить халдейского вождя. Затем он обратился на запад, чтобы встретить другую угрозу.
Поддавшись на уговоры египтян, Езекия, царь Иудеи, отказался выплачивать Ассирии установленную договором дань. Это равнялось формальному объявлению мятежа. Синахериб смел Иудею и окружающие территории, опустошив все с холодным и эффективным варварством. В 701 г . до н. э. он обложил осадой Иерусалим.
Иерусалим занимал от природы сильную, почти неприступную позицию, а Езекия хорошо подготовился к осаде, создав обширные запасы. Однако непредубежденные наблюдатели, судя по прежним результатам, чувствовали, вероятно, что судьба Иерусалима решена и что, в конечном счете, ассирийская армия возьмет город штурмом или измором.
Ассирийской армии это не удалось. Иерусалим остался нетронутым, и радость победы звенит на страницах Библии. Согласно библейской истории, внезапная чума поразила ассирийскую армию в ночи и сломленный ее остаток должен был снять осаду и отступить.
Геродот, греческий историк, также рассказывает о таинственном поражении армии Синахериба. Его рассказ, очевидно, не имеет ничего общего с Иерусалимом (во всех своих девяти книгах Геродот вообще ни разу не упоминает о евреях), но он говорит о нашествии мышей, которые перегрызли тетивы ассирийских луков, оставив армию частично безоружной, и заставили ее отступить.
Без сомнения, Синахериб отступил, не взяв Иерусалима, но причины могли быть намного более прозаичными, чем приведенные у Геродота или в Библии. Египет был в то время очень слаб, но он обязан был предпринять какие-то усилия для освобождения Иерусалима. В конце концов, Египет едва ли мог себе позволить ассирийскую победу. Синахериб должен был знать о египетских интригах, и в случае падения Иерусалима ему была бы очищена дорога через Синайский полуостров и он мог бы обрушить свое мщение на страну, орошаемую Нилом. Любой, знающий Синахериба, знал, что месть окажется не слабой.
Вследствие этого египетская армия выступила на помощь Иерусалиму, и Синахерибу пришлось с ней сразиться. Ассирийцы победили, но в ходе боев они были ослаблены, и это уменьшило их шансы на взятие Иерусалима. К тому же наместники Синахериба в Вавилонии должны были слать ему известия о том, что область скоро снова охватит пламя мятежа, и ассирийскому монарху Вавилон, великий метрополис, должен был казаться более важным, чем маленький холмистый городок Иерусалим.
Поэтому ассирийской армии пришлось отступить. Но для ассирийцев это была только незначительная неудача, ибо, кроме сохранения своего царя и обычаев, Иудее было почти нечего праздновать. Страна была разорена, Езекии пришлось выплатить громаднейшую контрибуцию и, сверх того, вновь выплачивать дань.
Эту дань Иудея продолжала платить до конца ассирийской истории, и настолько истощила свои силы, что уже никогда не восставала против Ассирии снова. Сын Езекии Манассия, который правил целых полстолетия, не нашел более безопасного курса действий, чем оставаться презренной ассирийской марионеткой. Он делал все, что мог, для подавления националистической партии пророков, которая упорно била в барабан антиассирийской пропаганды, которая могла в любое время спровоцировать катастрофу нового вторжения и осады. В результате Манассия проклят библейскими авторами.
В Вавилонии действительно вскоре вспыхнул бунт, и Синахериб ясно увидел, что Вавилон никогда не успокоится, пока помощь эламитов будет к его услугам. Он решил поэтому начать наступление прямо на Элам, и сделать это, не пробиваясь с боями через Вавилон и ослабляя свои силы, но предприняв внезапную атаку с моря.
Корабли он строил на севере и западе, чтобы эламские шпионы не смогли слишком быстро узнать, что оп планирует. Поскольку ассирийцы не имели морского опыта, Синахериб нанял на свои суда финикийцев. Он мог воспользоваться также услугами греческих моряков. (Возможно, что контакты между Грецией и Ассирией проходили относительно мирно. Некоторые из греков возвращались домой с рассказами о великом городе Ниневии, и, возможно, такие рассказы послужили источником греческих легенд о Нине и Семирамиде.)
Наконец флот был готов. Он поплыл по Евфрату быстро и тихо, миновал Вавилон, оставив его нетронутым, и достиг Персидского залива. Ассирийские экспедиционные силы высадились на эламском берегу и направились в глубь страны.
Если бы эламиты воспротивились ему и сражались, Синахериб мог бы одержать великую победу, но эламиты ответили на неожиданный ход ассирийцев собственным ходом, равно неожиданным. Они оставили в Эламе лишь небольшие силы для охраны страны и направили главные силы армии в Вавилон, объединившись там с бунтовщиками и поставив Синахериба перед опасностью оказаться отрезанным от своей базы. Синахерибу пришлось отступить, и все его хитроумные планы окончились ничем.
Это был провал, который терзал Синахериба гораздо больше, чем неудача под Иерусалимом, и он вызвал у него взрыв поистине бешеной ярости.
До того времени Вавилон благодаря своей славной истории пребывал в безопасности. Он был величайшим, богатейшим, наиболее культурным городом Запада, имевшим за собой уже тысячелетнюю историю. Он поддерживал древнюю шумерскую религию и был резиденцией ее главного бога (в вавилонском варианте) Мардука, еще с далеких времен Хаммурапи.
Конечно, Вавилон находился под пятой Ассирии, но это вряд ли могло подорвать вавилонское чувство превосходства. Вавилоняне смотрели на ассирийцев, вероятно, так же, как греки пять столетий спустя смотрели на римлян. Ассирийцы (как и римляне) были хороши в войне, но ничего больше не умели. За всем, что ценилось в жизни, — религией, языком, культурой, — ассирийцам приходилось обращаться в Вавилон.
Ассирия, должно быть, сама чувствовала это и невольно платила Вавилону почти суеверным почтением. Похоже было, что даже ассирийские цари не смели пренебречь проклятиями потомства за вред, причиненный Вавилону. (Подобное чувство не раз защищало позднее такие знаменитые культурные центры, как Афины, Флоренция и Париж.)
Но Синахериба, доведенного неудачами до безумия, не могли больше сдерживать мысли о вавилонском величии. Вавилону нужно было дать урок. Ужасный урок. Весь мир должен был видеть, что даже Вавилон не может противостоять ассирийской ярости, и, может быть, зрелище ассирийской мести предотвратит дальнейшие неприятности.
В 689 г . до н. э. Сииахериб ворвался в Вавилон и приступил к полному уничтожению города. Он разрушил систему каналов, срыл дамбы и наполнил оросительные канавы глиной домов, которые он смыл, отведя воды Евфрата. Он разрушил даже храмы и увез с собой в Ассирию статую самого Мардука. Он поставил себе целью сровнять город с землей и оставить пустое место.
Он преуспел, но не до конца. Город выжил, вначале в ужасающем состоянии, но выжил.
Сам Синахериб, однако, встретил скверный конец. В 681 г . во время религиозной церемонии он был убит в результате заговора, устроенного двумя старшими сыновьями.
На вершине могущества
Мы не знаем подробностей заговора против Синахериба, но что-то, по-видимому, пошло не так, ибо обоим отцеубийцам пришлось спешно бежать на север, в Урарту, за пределы немедленной досягаемости ассирийской армии. Там они попытались собрать собственные вооруженные силы.
Тем временем один из младших сыновей Синахериба предъявил свои права на трон, и вокруг него собрались вожди нации. Этого младшего сына, третьего в династии Саргонидов, звали Ашшуракх-иддина («Ашшур дал брата»). Нам он известен под своим библейским именем Асархаддон.
Асархаддон быстро разгромил армию братьев и положил угрозе конец. Это был в высшей степени необычный для Ассирии монарх — он избегал войны, когда было только возможно.
Так, он попытался завоевать Вавилонию скорее добротой, чем гневом. Он предпринял восстановление исторического Вавилона (быть может, он даже чувствовал раскаяние за безжалостное обращение отца с великим городом). Это была гигантская задача, которая отняла у него около двенадцати лет, но в 669 г . Вавилон был наконец вновь освящен и снова сделался великим городом. Более того, Асархаддон постарался восстановить все храмы, которые были разрушены и осквернены в предыдущее царствование.
Он придерживался даже осторожной политики сосуществования с Эламом, оставляя его в полном покое при единственном условии, что Элам прекратит вмешиваться в дела Вавилонии. Новый царь эламитов перешел к проассирийской политике, и более десятка лет все шло хорошо.
На западе маленькая Иудея была предоставлена самой себе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
Саргон II, однако, был не вовсе нечувствителен к прогрессу. Урартская ирригационная система включала подземные каналы, которые переносили воду с очень малыми потерями на испарение. Систему Саргон II разрушил, но принцип ему понравился, и он принес его с собой в Ассирию, откуда система распространилась по всему Древнему миру.
В 714 г . урарты потерпели окончательное поражение от руки Саргона II, хотя туземные царьки сохранили номинальную власть над маленьким кусочком прежней территории. Затем Урарту и Ассирия совместно встретили киммерийцев и удержали их за пределами самого Плодородного Полумесяца.
Саргон II столкнулся также с затруднениями в Вавилонии. Как раз когда Саргон II взошел на ассирийский троп, некий халдейский вождь захватил Вавилон и провозгласил себя царем. Имя его было Мардук-апла-иддина II, а в Библии его называют Меродах-Баладан. Десять лет, пока Саргон II был занят на западе и на севере, он удерживал власть. Только после того, как киммерийское давление было на время приостановлено, ассириец смог обратиться на юг. Меродах-Баладан вынужден был уступить и в 711 г . до н. э. был изгнан из страны.
Тем временем сознание незаконности собственных притязаний на трон, должно быть, заставило Саргона II оставить Калах, где все напоминало о царях других династий. Он решил построить целиком собственную столицу, где все напоминало бы только о нем.
Он выбрал место к северу от Ниневии и в 717 г . приступил к строительству новой столицы. Используя орды военнопленных и безжалостно их эксплуатируя, он завершил город за десять лет и назвал его Дур-Шаррукин («форт Саргон»).
Строительство началось на земле пустой, за исключением нескольких ферм, и Саргон II мог работать на обширных пространствах. Город был очень тщательно спланирован по геометрическому образцу. Он представлял собой правильный квадрат, со сторонами свыше 1,6 км длиной, и углы его указывали на север, запад, юг и восток. Город содержал зиккурат из семи ступеней, многочисленные храмы и дворец самого Саргона, площадью 10 га . Саргон II задумал также библиотеку и, собрав клинописные таблички, содержавшие древнюю литературу Месопотамии, положил начало модному увлечению, достигшему пика примерно семьдесят лет спустя.
Но горе человеческому тщеславию! Когда новая столица была окончена, она осталась стоять практически пустой, ибо Саргон II был по уши занят новой войной. Киммерийцы, тщетно поколотившись о неприступную стену ассирийских щитов к югу от Кавказа, просочились на запад и вторглись в Малую Азию. Ущерб, который они там нанесли, был выше сил местных княжеств, и Саргону II пришлось самому предпринять кампанию на полуострове. Там в 705 г . до н. э. он и умер, вероятно, погиб в битве с кочевниками.
Наследник Саргона II так и не воспользовался городом, который строил Саргон. Он умер прежде, чем город действительно родился, и даже главный дворец Саргона так и не был вполне завершен.
Однако город и дворец послужили некоей цели. В 1842 г . французский археолог Эмиль Ботта, раскапывая холм на этой древней земле, обнаружил дворец Саргона II. Он стал первым ассирийским сооружением, вновь увидевшим свет, и первым намеком на могущественную империю, которая была скрыта от человечества туманом обманчивых греческих легенд.
Крах и ярость
Наследником Саргона II стал Син-ахе-эриба («Син умножает братьев»). Очевидно, он был младшим сыном, и его мать была благодарна лунному богу Сину за всех мальчиков, которых она принесла царю. Мы знаем нового правителя по имени, под которым он появляется в Библии, — Синахериб.
Как многие другие ассирийские цари, Синахериб понимал необходимость иметь свою собственную столицу. Великолепная столица, только что построенная отцом, не устраивала его. Быть может, она несла слишком глубокий отпечаток личности отца, а Синахериб хотел чего-то, на чем легче было бы оставить свой собственный отпечаток.
Какова бы ни была причина, он избрал столицей Ниневию. Это был древний город, существовавший в качестве северного аванпоста еще с ранних шумерских времен. Он всегда был видным городом ассирийской земли, но прежде не служил столицей.
Синахериб перестроил ее совершенно заново и сделал великим метрополисом. Для подачи пресной воды, например, он построил облицованный камнем канал, доставлявший воду с северных холмов на много километров на юг. Местами канал достигал 22 м шириной, и вода подавалась через долину по каменному акведуку, напоминающему поздние сооружения римлян.
Себе царь построил дворец в восемьдесят комнат, 180 на 190 м . Двери охраняли самые характерные для Ассирии скульптуры — могучие крылатые каменные быки до двадцати тонн весом, с головами бородатых царей. Очевидно, они изображали неких могущественных духов, охранявших вход во дворец и, разумеется, царя, который в нем жил. (Эти стражи при входе — общее явление. Египтяне использовали сфинксов-львов с человеческими головами. Мы сами используем обычных львов, которых можно видеть у дверей многих старинных зданий.)
Этими крылатыми быками так часто иллюстрируют работы по Ассирии, что они стали эмблемой страны, как орел в Соединенных Штатах или медведь в России. И действительно, слава Ниневии, должно быть, разнесла рассказы об этих крылатых созданиях во все концы империи. Кажется почти несомненным, например, что таинственные «керубы» (херувимы), упомянутые в Библии, и есть эти крылатые быки либо очень близкие к ним скульптуры. Могучий керуб с огненным мечом не позволяет вернуться в сад Эдема. Шестикрылые керубы охраняют Божественный Трон в видении пророка Исайи, и два керуба (описание отсутствует) помещены на крышке Ковчега Завета.
По различным причинам керубы со временем перестали быть наводящими страх сверхъестественными созданиями с человечьими головами, но стали вначале ангелами, а затем маленькими ангелочками. Сегодня мы вполне готовы назвать хорошенького младенца херувимчиком, но никому и в голову не пришло бы применить это уменьшительное словечко к величественным чудищам, охранявшим вход в гигантский дворец Синахериба.
Ниневия оставалась ассирийской столицей до конца жизни империи. Это заняло менее столетия, но в это столетие расцвело творчество ряда иудейских пророков и их нападки на ассирийскую столицу наделили Ниневию дурной славой, которая сохранилась на все времена и стерла из памяти большинства людей всякое воспоминание о более древних столицах.
Иудеи имели вескую причину проклинать Ниневию, ибо царь, который ее построил, принес опустошение на землю Иуды.
Синахерибу, видите ли, пришлось столкнуться с обычной проблемой вступающего на трон деспота, особенно столь ненавидимого, как ассириец. Мятежные пожары, которые потушил его отец, разгорелись снова.
Пожары эти возникали не вполне спонтанно. На рубежах империи находились независимые нации, постоянно поощрявшие мятежи в ассирийских владениях. Только держа устрашающую ассирийскую армию постоянно занятой бунтовщиками, соседи могли быть уверены, что они сами не будут намечены для завоевания.
Близ западной окраины Ассирийской империи находился Египет, который постоянно интриговал с Иудеей и другими мелкими государствами запада. Египет предлагал деньги и военную помощь в случае решительных антиассирийских действий. Близ юго-восточной окраины империи находился Элам, и его специальностью было поддерживать постоянное брожение среди халдеев Вавилонии, через политических эмигрантов, которые там укрывались.
Элам подстрекал халдея Меродах-Баладана к попытке захвата власти в Вавилоне сразу после смерти Саргона II. Синахерибу пришлось поспешить в низовья и вновь разбить халдейского вождя. Затем он обратился на запад, чтобы встретить другую угрозу.
Поддавшись на уговоры египтян, Езекия, царь Иудеи, отказался выплачивать Ассирии установленную договором дань. Это равнялось формальному объявлению мятежа. Синахериб смел Иудею и окружающие территории, опустошив все с холодным и эффективным варварством. В 701 г . до н. э. он обложил осадой Иерусалим.
Иерусалим занимал от природы сильную, почти неприступную позицию, а Езекия хорошо подготовился к осаде, создав обширные запасы. Однако непредубежденные наблюдатели, судя по прежним результатам, чувствовали, вероятно, что судьба Иерусалима решена и что, в конечном счете, ассирийская армия возьмет город штурмом или измором.
Ассирийской армии это не удалось. Иерусалим остался нетронутым, и радость победы звенит на страницах Библии. Согласно библейской истории, внезапная чума поразила ассирийскую армию в ночи и сломленный ее остаток должен был снять осаду и отступить.
Геродот, греческий историк, также рассказывает о таинственном поражении армии Синахериба. Его рассказ, очевидно, не имеет ничего общего с Иерусалимом (во всех своих девяти книгах Геродот вообще ни разу не упоминает о евреях), но он говорит о нашествии мышей, которые перегрызли тетивы ассирийских луков, оставив армию частично безоружной, и заставили ее отступить.
Без сомнения, Синахериб отступил, не взяв Иерусалима, но причины могли быть намного более прозаичными, чем приведенные у Геродота или в Библии. Египет был в то время очень слаб, но он обязан был предпринять какие-то усилия для освобождения Иерусалима. В конце концов, Египет едва ли мог себе позволить ассирийскую победу. Синахериб должен был знать о египетских интригах, и в случае падения Иерусалима ему была бы очищена дорога через Синайский полуостров и он мог бы обрушить свое мщение на страну, орошаемую Нилом. Любой, знающий Синахериба, знал, что месть окажется не слабой.
Вследствие этого египетская армия выступила на помощь Иерусалиму, и Синахерибу пришлось с ней сразиться. Ассирийцы победили, но в ходе боев они были ослаблены, и это уменьшило их шансы на взятие Иерусалима. К тому же наместники Синахериба в Вавилонии должны были слать ему известия о том, что область скоро снова охватит пламя мятежа, и ассирийскому монарху Вавилон, великий метрополис, должен был казаться более важным, чем маленький холмистый городок Иерусалим.
Поэтому ассирийской армии пришлось отступить. Но для ассирийцев это была только незначительная неудача, ибо, кроме сохранения своего царя и обычаев, Иудее было почти нечего праздновать. Страна была разорена, Езекии пришлось выплатить громаднейшую контрибуцию и, сверх того, вновь выплачивать дань.
Эту дань Иудея продолжала платить до конца ассирийской истории, и настолько истощила свои силы, что уже никогда не восставала против Ассирии снова. Сын Езекии Манассия, который правил целых полстолетия, не нашел более безопасного курса действий, чем оставаться презренной ассирийской марионеткой. Он делал все, что мог, для подавления националистической партии пророков, которая упорно била в барабан антиассирийской пропаганды, которая могла в любое время спровоцировать катастрофу нового вторжения и осады. В результате Манассия проклят библейскими авторами.
В Вавилонии действительно вскоре вспыхнул бунт, и Синахериб ясно увидел, что Вавилон никогда не успокоится, пока помощь эламитов будет к его услугам. Он решил поэтому начать наступление прямо на Элам, и сделать это, не пробиваясь с боями через Вавилон и ослабляя свои силы, но предприняв внезапную атаку с моря.
Корабли он строил на севере и западе, чтобы эламские шпионы не смогли слишком быстро узнать, что оп планирует. Поскольку ассирийцы не имели морского опыта, Синахериб нанял на свои суда финикийцев. Он мог воспользоваться также услугами греческих моряков. (Возможно, что контакты между Грецией и Ассирией проходили относительно мирно. Некоторые из греков возвращались домой с рассказами о великом городе Ниневии, и, возможно, такие рассказы послужили источником греческих легенд о Нине и Семирамиде.)
Наконец флот был готов. Он поплыл по Евфрату быстро и тихо, миновал Вавилон, оставив его нетронутым, и достиг Персидского залива. Ассирийские экспедиционные силы высадились на эламском берегу и направились в глубь страны.
Если бы эламиты воспротивились ему и сражались, Синахериб мог бы одержать великую победу, но эламиты ответили на неожиданный ход ассирийцев собственным ходом, равно неожиданным. Они оставили в Эламе лишь небольшие силы для охраны страны и направили главные силы армии в Вавилон, объединившись там с бунтовщиками и поставив Синахериба перед опасностью оказаться отрезанным от своей базы. Синахерибу пришлось отступить, и все его хитроумные планы окончились ничем.
Это был провал, который терзал Синахериба гораздо больше, чем неудача под Иерусалимом, и он вызвал у него взрыв поистине бешеной ярости.
До того времени Вавилон благодаря своей славной истории пребывал в безопасности. Он был величайшим, богатейшим, наиболее культурным городом Запада, имевшим за собой уже тысячелетнюю историю. Он поддерживал древнюю шумерскую религию и был резиденцией ее главного бога (в вавилонском варианте) Мардука, еще с далеких времен Хаммурапи.
Конечно, Вавилон находился под пятой Ассирии, но это вряд ли могло подорвать вавилонское чувство превосходства. Вавилоняне смотрели на ассирийцев, вероятно, так же, как греки пять столетий спустя смотрели на римлян. Ассирийцы (как и римляне) были хороши в войне, но ничего больше не умели. За всем, что ценилось в жизни, — религией, языком, культурой, — ассирийцам приходилось обращаться в Вавилон.
Ассирия, должно быть, сама чувствовала это и невольно платила Вавилону почти суеверным почтением. Похоже было, что даже ассирийские цари не смели пренебречь проклятиями потомства за вред, причиненный Вавилону. (Подобное чувство не раз защищало позднее такие знаменитые культурные центры, как Афины, Флоренция и Париж.)
Но Синахериба, доведенного неудачами до безумия, не могли больше сдерживать мысли о вавилонском величии. Вавилону нужно было дать урок. Ужасный урок. Весь мир должен был видеть, что даже Вавилон не может противостоять ассирийской ярости, и, может быть, зрелище ассирийской мести предотвратит дальнейшие неприятности.
В 689 г . до н. э. Сииахериб ворвался в Вавилон и приступил к полному уничтожению города. Он разрушил систему каналов, срыл дамбы и наполнил оросительные канавы глиной домов, которые он смыл, отведя воды Евфрата. Он разрушил даже храмы и увез с собой в Ассирию статую самого Мардука. Он поставил себе целью сровнять город с землей и оставить пустое место.
Он преуспел, но не до конца. Город выжил, вначале в ужасающем состоянии, но выжил.
Сам Синахериб, однако, встретил скверный конец. В 681 г . во время религиозной церемонии он был убит в результате заговора, устроенного двумя старшими сыновьями.
На вершине могущества
Мы не знаем подробностей заговора против Синахериба, но что-то, по-видимому, пошло не так, ибо обоим отцеубийцам пришлось спешно бежать на север, в Урарту, за пределы немедленной досягаемости ассирийской армии. Там они попытались собрать собственные вооруженные силы.
Тем временем один из младших сыновей Синахериба предъявил свои права на трон, и вокруг него собрались вожди нации. Этого младшего сына, третьего в династии Саргонидов, звали Ашшуракх-иддина («Ашшур дал брата»). Нам он известен под своим библейским именем Асархаддон.
Асархаддон быстро разгромил армию братьев и положил угрозе конец. Это был в высшей степени необычный для Ассирии монарх — он избегал войны, когда было только возможно.
Так, он попытался завоевать Вавилонию скорее добротой, чем гневом. Он предпринял восстановление исторического Вавилона (быть может, он даже чувствовал раскаяние за безжалостное обращение отца с великим городом). Это была гигантская задача, которая отняла у него около двенадцати лет, но в 669 г . Вавилон был наконец вновь освящен и снова сделался великим городом. Более того, Асархаддон постарался восстановить все храмы, которые были разрушены и осквернены в предыдущее царствование.
Он придерживался даже осторожной политики сосуществования с Эламом, оставляя его в полном покое при единственном условии, что Элам прекратит вмешиваться в дела Вавилонии. Новый царь эламитов перешел к проассирийской политике, и более десятка лет все шло хорошо.
На западе маленькая Иудея была предоставлена самой себе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29