не оставлено никаких описаний, в чем именно эта «дискриминация» выражалась. Поздние комментаторы, правда, каким-то образом пришли к выводу, что Каин был человеком злым и неправедным и жертву-то он принес «из-под палки», выбрав из урожая что похуже. Авель же, напротив, благородный и праведный, выбрал лучших ягнят и принес их богу с чистым сердцем… Есть и другая версия, о которой говорят уже новозаветные книги (Евр. 11:4): Авель верил в бога, а Каин нет. В этом случае жертва Авеля, естественно, была предпочтительнее.
Однако в главах, посвященных сотворению мира, мы не встретим никаких конкретных указаний на сей счет. Нам остается лишь прямолинейное толкование: жертва животного дороже, значительнее жертвы злака. В общем, это вполне согласуется с реальным положением дел, ибо животная пища всегда ценилась (и сейчас продолжает цениться) выше растительной. Принесение животного в жертву должно было выглядеть как своего рода подвиг в глазах того, кому жертвовали. Кроме того, не будем забывать, что в те давние времена представители животного мира считались воистину живыми (чего нельзя было сказать о растениях) – опять-таки явная предпочтительность жертвы Авеля по сравнению с Каиновой. Во многих примитивных культах подобная иерархия ценностей доводилась до логического конца, когда наиболее ценным считалось человеческое жертвоприношение… Итак, можно оценить эту историю следующим образом: бог предпочел Авеля Каину просто потому, что первый принес жертву подороже.
С другой стороны, легенда о Каине и Авеле стара как мир. Ее, вероятно, пересказывали друг другу целые поколения израильтян. До того, как осесть в земле Ханаанской, они долгое время пребывали на положении скотоводческих племен, блуждавших по границам Аравии. Естественно, подлинным героем легенд мог быть только Авель-пастух; Каину же ничего другого не оставалось, как довольствоваться маской злодея. Труд пастуха в глазах тех, кто легенду сочинял и пересказывал, ценился выше труда земледельца – отсюда и «неравноправие» в оценке жертв, принесенных Каином и Авелем.
6. И сказал Господь (Бог) Каину: почему ты огорчился? и отчего поникло лице твое?
7. если делаешь доброе, то не поднимаешь ли лица? а если не делаешь доброго, то у дверей грех лежит; он влечет тебя к себе, но ты господствуй над ним.
145. Смысл этого стиха в тексте Библии короля Якова достаточно затемнен. В Пересмотренном стандартном тексте Библии можно прочесть буквально следующее: «Если ты во всем поступаешь хорошо, разве не примут тебя? А если ты поступаешь дурно, грех притаился у дверей; он влечет тебя, но тебе надлежит быть господином над ним».
Кажется, это довольно прозрачный намек на дурное поведение Каина. Однако обратим внимание на использование в этом стихе Библии сослагательного наклонения: дурные поступки Каина как бы только предполагаются (в будущем). Можно заключить, что подразумеваются и какие-то прошлые грехи, вызвавшие недовольство бога…
Как бы то ни было, все это остается домыслами, ибо Библия и в данном случае никакой информацией нас не снабжает.
Разбираемый стих замечателен еще и тем, что в нем, впервые в библейском тексте, мы встречаем слово «грех». Это перевод еврейского слова, означающего «отклонение от общепринятых норм» (и даже «бунт», «восстание»). Коли уж мысли Каина пошли по кривой греховной дорожке, то она неизбежно приведет его к неповиновению господнему диктату. Поэтому Каину недвусмысленно дают понять, что еще не поздно преодолеть опасное искушение бунта.
8. И сказал Каин Авелю, брату своему: (пойдем в поле). И когда они были в поле, восстал Каин на Авеля, брата своего, и убил его.
146. С глубокой древности, едва только человек научился обрабатывать землю, не прекращалась вражда между оседлыми земледельческими общинами и племенами, кочевавшими на границах освоенных земель.
Время шло, и те, кто прочно осел на земле, смогли запастись излишками пищи, украшений, орудий труда и оружия – чего не скажешь о кочевниках-скотоводах, обреченных постоянно скитаться с места на место. Относительное процветание более предусмотрительных земледельческих общин постоянно вызывало понятное раздражение у кочевых народов и служило источником неизбежного искушения.
Вследствие этого народы-земледельцы постоянно служили мишенью для грабительских рейдов «варваров»-кочевников. Последние и самые грандиозные по масштабам набеги привели к тому, что в 1225–1265 годах различные области азиатского материка практически обезлюдели. (Страны Восточной Европы также были почти опустошены в 1240 и 1241 годах.)
Так повелось, что исторические труды, как правило, создавались более «интеллектуальными» представителями оседлых культур. Поэтому неудивительно, что в исторических трактатах кочевникам заранее уготована роль существ жестоких, одержимых зудом разрушительства и маниакальной страстью к убийству себе подобных, – словом, с кочевым образом жизни связывали все худшее в человеке.
Правда, земледельческие сообщества обладали более развитым оружием и всегда при необходимости могли укрыться за толстыми городскими стенами. Вообще, история подтвердила со всей очевидностью: армии цивилизованных народов всегда более многочисленны (трудно согласиться в этом месте с А. Азимовым) и лучше вооружены; если на данный конкретный исторический момент им повезет и в полководцах, то они обычно одерживают победу над народами, пребывающими на стадии варварства. Так, во времена после нашествия татаро-монголов всего одно событие – изобретение пороха – окончательно перевесило чашу весов в пользу цивилизации, кочевые «империи» начали рушиться одна за другой.
Последнее, впрочем, не означает, что кочевникам никогда не удавалось вторгнуться на территорию, занятую цивилизованными народами, и даже на время завоевать ее. Но это происходило только в тех случаях, когда по разным причинам данная страна «разлагалась» под действием внутренних экономических или политических процессов либо была истерзана гражданской войной. История Каина и Авеля – это редкий из общеизвестных фрагментов западной литературы, повествующий обо всем этом с точки зрения кочевника, который в конце концов побежден крестьянином-земледельцем.
9. И сказал Господь (Бог) Каину: где Авель, брат твой? Он сказал: не знаю; разве я сторож брату моему?
10. И сказал (Господь): что ты сделал? голос крови брата твоего вопиет ко Мне от земли;
147. В примитивных культурах вопросам «крови» закономерно уделялось большое внимание. Есть одно объяснение, далеко не бесспорное: кровь лежит в основе жизни, как и дыхание. Если животному перерезать горло, потечет кровь, и с каждой ее каплей животное будет слабеть, пока не умрет. Жизнь как бы покидает его, вытекает вместе с кровью. То, что жизнь и кровь – своего рода синонимы, подчеркивается в нескольких местах Библии.
Однако в ней ничего не говорится о том, как именно Каин убил Авеля. Если, к примеру, задушил или ударил по голове, то смерть могла наступить и без кровопролития (кстати, это сильный аргумент против уравнивания в правах «крови» и «жизни»).
Тем не менее в комментируемом стихе есть неявное указание на то, что кровь оросила землю. Поэтому логично предположить, что Каин-кузнец воспользовался копьем, стрелой или ножом, короче, каким-то режущим или колющим оружием, которое – если продолжить наши недавние рассуждения – лишний раз подчеркивало превосходство технологии цивилизованного человека над кочевником.
Если все так и произошло, тогда жизнь Авеля оказалась не «потерянной», а просто перешла в какое-то иное состояние. Кровь – все еще живая по природе своей– могла бы и с земли «вопиеть» к господу.
11. и ныне проклят ты от земли, которая отверзла уста свои принять кровь брата твоего от руки твоей;
12. когда ты будешь возделывать землю, она не станет более давать силы своей для тебя; ты будешь изгнанником и скитальцем на земле.
148. Очевидно, это тоже весьма древний обычай, прямо вытекающий из наших предшествующих рассуждений. И упоминание о скитальце – кочевнике, иными словами – чрезвычайно важно.
Сначала, когда речь шла об исторической вражде оседлых и кочевых народов, легенда о Каине и Авеле пересказывала эту историю как бы от лица вторых: злой земледелец убивал – и без всякой причины – добродетельного пастуха.
Теперь нам предлагают объяснение другой стороны: что, с точки зрения земледельца, представляют собой кочевники и как они дошли «до жизни такой». Интерпретация проста и незамысловата: кочевники таковы просто потому, что такими были изначально. То есть преступниками по природе своей, неспособными создать и мельчайшую ячейку добропорядочного, законопослушного и оседлого человеческого сообщества.
13. И сказал Каин Господу (Богу): наказание мое больше, нежели снести можно;
14. вот, Ты теперь сгоняешь меня с лица земли, и от лица Твоего я скроюсь, и буду изгнанником и скитальцем на земле; и всякий, кто встретится со мною, убьет меня.
149. Что за притча! Кто это «всякий, кто встретится со мною»?! Насколько мы внимательно следили за историей Адама и Евы и ни разу не отклонились от общепринятой версии, они были единственными живыми людьми во времена «едемского периода». И сводка по народонаселению Земли ко времени убийства Авеля выглядела так: их всего трое – Адам, Ева и Каин. Откуда же это странное упоминание каких-то «всяких»?
Могло так случиться, что у Адама и Евы было еще много детей, которые пошли гулять по свету, не получив от родителей даже имени, а от авторов Библии – и строчки упоминания в тексте священной книги. Тогда население планеты было более многочисленно, чем мы только что оценили. А может быть, это загадочное упоминание о «всяких» относится просто к многочисленным животным – их-то в Библии упомянуть не забыли… А что если варианты мифа о сотворении мира, изложенные в «Жреческом кодексе» и в «Яхвисте», относятся к двум различным господним проектам? Скажем, бог создал людей – мужчин и женщин – в большом количестве на шестой день творения и заселил ими Землю. И только после этого – отдельно Адама и Еву, отведя для них сад Едема как резиденцию для основателей избранного рода. Если так, то становится ясно, чего следует опасаться Каину – пасть от руки одного из «преадамитов».
Увы, ни один из этих вопросов не находит достаточно ясного ответа в Библии. Может быть, история Адама и Евы вообще завершается сценой изгнания из сада Едемского («Так смерть пришла в мир»… – недурно для финала). А все последующее – это лишь многочисленные легенды, возникшие в период зарождения человеческой цивилизации и нанизанные авторами Библии на единую цепь рассуждений (в таком случае просто не могу не отметить топорность и неуклюжесть подобной попытки).
Очевидно, по крайней мере, одно: есть два рассказа, первый повествует о том, как в жизнь людей вошло преступление; второй посвящен началу кочевого образа жизни. Обе указанные истории строятся на предположении, что мир заселен людьми. И недоумение вызывают не сами они, а только их «привязка» к легенде об Адаме и Еве, детьми которых были Каин и Авель.
15. И сказал ему Господь (Бог): за то всякому, кто убьет Каина, отмстится всемеро. И сделал Господь (Бог) Каину знамение, чтобы никто, встретившись с ним, не убил его.
150. Ну какой, спрашивается, смысл в столь тщательной охране Каина – после того как тот совершил неспровоцированное убийство? Вопрос снимается сам собой, если предположить, что жизнь изгнанника, вечного скитальца представляет наказание более тяжкое, чем немедленная казнь. С другой стороны, не следует забывать, что мы находимся на заповедной исторической «территории», имеем дело с самыми ранними культурами. Столь непонятный на первый взгляд стих может быть легко расшифрован, знай мы побольше о том образе жизни, полном – это-то мы знаем точно – самых разнообразных табу.
Земледельческие общины в конце концов разработали более или менее сложную систему законов, впоследствии зафиксированных письменно, а также налаженную систему судопроизводства, призванного следить за их выполнением. Более примитивные кочевые народы подобных «писаных законов» не имели и вынуждены были обходиться без них.
Когда какой-либо закон в обществе точнейшим образом не сформулирован и недоступен пониманию всякого члена этого общества, жизнь становится небезопасной. И в отсутствие установленного раз и навсегда отлаженного механизма борьбы с нарушителями закона неизбежно расцветает самостийная «гражданская бдительность» в духе судов Линча. Справедливость, отданная на потребу толпы, со временем превращается в «судебную практику». Например, если член общины убит чужаком, все племя обязано устроить охоту на обидчика, и результатом ее будет тоже убийство. Неявно предполагается, что точное представление о неизбежности расплаты – жизнь за жизнь – служит самым мощным тормозом для того, кто замыслил совершить насилие.
Естественно, представитель многочисленного и могущественного племени хочет быть уверен в том, что при встрече с ним все будут осведомлены о расплате, неизбежной, если над ним будет учинено насилие. Поэтому, подобно тому как сегодня путешественник обязан иметь при себе паспорт, члены одного рода или племени носили особые отличительные знаки, имеющие смысл табу.
Остались свидетельства о существовавших в более поздние времена племенах, называвших себя «сынами Иофора Кенеянина». Они не были связаны родственными узами с израильтянами, но жили в непосредственной близости от «сынов Иуд иных» (Суд. 1:16). Кенеяниты были кочевым народом, легендарным прародителем которого назывался Каин (реальный или мифический, но в любом случае давший имя этому народу). Та часть легенды о Каине, которую мы комментируем, могла быть фрагментом сказания, бытовавшего в племени кенеянитов: истории первого табу («каинова печать»). Хотя вряд ли какое племя предпочло бы взять себе в прародители убийцу…
16. И пошел Каин от лица Господня и поселился в земле Нод, на восток от Едема.
151. Никто сейчас не в состоянии установить, что это была за страна. По-еврейски слово означает буквально «скитание», так что фраза «Каин… поселился в земле Нод» может оказаться всего-навсего метафорой, означавшей, что Каин вечно скитался по земле.
Между прочим, слово «кочевник» (по-английски – nomad), несмотря на созвучие, ничего общего с названием мифической страны не имеет, ибо произошло от греческого слова, означающего «искать подножный корм».
17. И познал Каин жену свою; и она зачала и родила Еноха. И построил он город; и назвал город по имени сына своего: Енох.
152. Интересно, откуда у Каина жена? Общепринятая версия гласит: у Адама и Евы были еще и дочери, но о них авторы Библии как-то не удосужились сообщить. В этом случае Каин женился бы на собственной сестре – акта кровосмешения избежать было невозможно (кстати, вспомним, ведь и Адам женился на собственном клоне). На другую возможность наталкивает упоминание о том, что Каина нельзя убить безнаказанно; ранее я, помнится, уже предполагал существование неких «преадамитов», и Каин вполне мог жениться на одной из представительниц этого народа…
Но гораздо разумнее предположить третье. История Каина возникла в мире, уже в достаточной мере населенном. Впоследствии же ее просто притянули за хвост к легенде об Адаме и Еве, что послужило источником затруднений для поздних комментаторов.
153. Сразу же после того как нам сообщили, что Каину мстительный господь уготовил жизнь скитальца, мы узнаем нечто противоположное:
Каин начинает вести оседлый образ жизни, строит город. Перед нами снова Каин первых восьми стихов данной главы, иными словами, Каин-земледелец.
Земледельческие общины неминуемо должны были прийти к идее города как постоянного укрытия от набегов кочевников. Те при малейшем признаке угрозы просто могли сняться с облюбованного места и, гоня перед собой стада, двинуться на поиски нового. Земледельцы были крепко привязаны к обрабатываемой земле и защищать ее им приходилось как себя самих.
Образ Каина-крестьянина, строящего город, вполне согласуется с вышесказанным. Естественно, раз он строит город, значит, в нем есть кому жить, ибо даже очень маленький городок предполагает как минимум несколько сотен жителей. И тем, кого заинтриговал вопрос, откуда у Каина жена, есть смысл поразмышлять над другим, еще более жгучим: для кого он построил город?
154. Мы ничего не знаем об этом древнейшем городе Енох, о нем нигде больше не упоминает и Библия.
В реальной истории можно назвать один город – едва ли не древнейший из тех, что обнаружены археологами, – который был хорошо известен авторам Библии. Это Иерихон, расположенный в 25 километрах северо-восточнее Иерусалима.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
Однако в главах, посвященных сотворению мира, мы не встретим никаких конкретных указаний на сей счет. Нам остается лишь прямолинейное толкование: жертва животного дороже, значительнее жертвы злака. В общем, это вполне согласуется с реальным положением дел, ибо животная пища всегда ценилась (и сейчас продолжает цениться) выше растительной. Принесение животного в жертву должно было выглядеть как своего рода подвиг в глазах того, кому жертвовали. Кроме того, не будем забывать, что в те давние времена представители животного мира считались воистину живыми (чего нельзя было сказать о растениях) – опять-таки явная предпочтительность жертвы Авеля по сравнению с Каиновой. Во многих примитивных культах подобная иерархия ценностей доводилась до логического конца, когда наиболее ценным считалось человеческое жертвоприношение… Итак, можно оценить эту историю следующим образом: бог предпочел Авеля Каину просто потому, что первый принес жертву подороже.
С другой стороны, легенда о Каине и Авеле стара как мир. Ее, вероятно, пересказывали друг другу целые поколения израильтян. До того, как осесть в земле Ханаанской, они долгое время пребывали на положении скотоводческих племен, блуждавших по границам Аравии. Естественно, подлинным героем легенд мог быть только Авель-пастух; Каину же ничего другого не оставалось, как довольствоваться маской злодея. Труд пастуха в глазах тех, кто легенду сочинял и пересказывал, ценился выше труда земледельца – отсюда и «неравноправие» в оценке жертв, принесенных Каином и Авелем.
6. И сказал Господь (Бог) Каину: почему ты огорчился? и отчего поникло лице твое?
7. если делаешь доброе, то не поднимаешь ли лица? а если не делаешь доброго, то у дверей грех лежит; он влечет тебя к себе, но ты господствуй над ним.
145. Смысл этого стиха в тексте Библии короля Якова достаточно затемнен. В Пересмотренном стандартном тексте Библии можно прочесть буквально следующее: «Если ты во всем поступаешь хорошо, разве не примут тебя? А если ты поступаешь дурно, грех притаился у дверей; он влечет тебя, но тебе надлежит быть господином над ним».
Кажется, это довольно прозрачный намек на дурное поведение Каина. Однако обратим внимание на использование в этом стихе Библии сослагательного наклонения: дурные поступки Каина как бы только предполагаются (в будущем). Можно заключить, что подразумеваются и какие-то прошлые грехи, вызвавшие недовольство бога…
Как бы то ни было, все это остается домыслами, ибо Библия и в данном случае никакой информацией нас не снабжает.
Разбираемый стих замечателен еще и тем, что в нем, впервые в библейском тексте, мы встречаем слово «грех». Это перевод еврейского слова, означающего «отклонение от общепринятых норм» (и даже «бунт», «восстание»). Коли уж мысли Каина пошли по кривой греховной дорожке, то она неизбежно приведет его к неповиновению господнему диктату. Поэтому Каину недвусмысленно дают понять, что еще не поздно преодолеть опасное искушение бунта.
8. И сказал Каин Авелю, брату своему: (пойдем в поле). И когда они были в поле, восстал Каин на Авеля, брата своего, и убил его.
146. С глубокой древности, едва только человек научился обрабатывать землю, не прекращалась вражда между оседлыми земледельческими общинами и племенами, кочевавшими на границах освоенных земель.
Время шло, и те, кто прочно осел на земле, смогли запастись излишками пищи, украшений, орудий труда и оружия – чего не скажешь о кочевниках-скотоводах, обреченных постоянно скитаться с места на место. Относительное процветание более предусмотрительных земледельческих общин постоянно вызывало понятное раздражение у кочевых народов и служило источником неизбежного искушения.
Вследствие этого народы-земледельцы постоянно служили мишенью для грабительских рейдов «варваров»-кочевников. Последние и самые грандиозные по масштабам набеги привели к тому, что в 1225–1265 годах различные области азиатского материка практически обезлюдели. (Страны Восточной Европы также были почти опустошены в 1240 и 1241 годах.)
Так повелось, что исторические труды, как правило, создавались более «интеллектуальными» представителями оседлых культур. Поэтому неудивительно, что в исторических трактатах кочевникам заранее уготована роль существ жестоких, одержимых зудом разрушительства и маниакальной страстью к убийству себе подобных, – словом, с кочевым образом жизни связывали все худшее в человеке.
Правда, земледельческие сообщества обладали более развитым оружием и всегда при необходимости могли укрыться за толстыми городскими стенами. Вообще, история подтвердила со всей очевидностью: армии цивилизованных народов всегда более многочисленны (трудно согласиться в этом месте с А. Азимовым) и лучше вооружены; если на данный конкретный исторический момент им повезет и в полководцах, то они обычно одерживают победу над народами, пребывающими на стадии варварства. Так, во времена после нашествия татаро-монголов всего одно событие – изобретение пороха – окончательно перевесило чашу весов в пользу цивилизации, кочевые «империи» начали рушиться одна за другой.
Последнее, впрочем, не означает, что кочевникам никогда не удавалось вторгнуться на территорию, занятую цивилизованными народами, и даже на время завоевать ее. Но это происходило только в тех случаях, когда по разным причинам данная страна «разлагалась» под действием внутренних экономических или политических процессов либо была истерзана гражданской войной. История Каина и Авеля – это редкий из общеизвестных фрагментов западной литературы, повествующий обо всем этом с точки зрения кочевника, который в конце концов побежден крестьянином-земледельцем.
9. И сказал Господь (Бог) Каину: где Авель, брат твой? Он сказал: не знаю; разве я сторож брату моему?
10. И сказал (Господь): что ты сделал? голос крови брата твоего вопиет ко Мне от земли;
147. В примитивных культурах вопросам «крови» закономерно уделялось большое внимание. Есть одно объяснение, далеко не бесспорное: кровь лежит в основе жизни, как и дыхание. Если животному перерезать горло, потечет кровь, и с каждой ее каплей животное будет слабеть, пока не умрет. Жизнь как бы покидает его, вытекает вместе с кровью. То, что жизнь и кровь – своего рода синонимы, подчеркивается в нескольких местах Библии.
Однако в ней ничего не говорится о том, как именно Каин убил Авеля. Если, к примеру, задушил или ударил по голове, то смерть могла наступить и без кровопролития (кстати, это сильный аргумент против уравнивания в правах «крови» и «жизни»).
Тем не менее в комментируемом стихе есть неявное указание на то, что кровь оросила землю. Поэтому логично предположить, что Каин-кузнец воспользовался копьем, стрелой или ножом, короче, каким-то режущим или колющим оружием, которое – если продолжить наши недавние рассуждения – лишний раз подчеркивало превосходство технологии цивилизованного человека над кочевником.
Если все так и произошло, тогда жизнь Авеля оказалась не «потерянной», а просто перешла в какое-то иное состояние. Кровь – все еще живая по природе своей– могла бы и с земли «вопиеть» к господу.
11. и ныне проклят ты от земли, которая отверзла уста свои принять кровь брата твоего от руки твоей;
12. когда ты будешь возделывать землю, она не станет более давать силы своей для тебя; ты будешь изгнанником и скитальцем на земле.
148. Очевидно, это тоже весьма древний обычай, прямо вытекающий из наших предшествующих рассуждений. И упоминание о скитальце – кочевнике, иными словами – чрезвычайно важно.
Сначала, когда речь шла об исторической вражде оседлых и кочевых народов, легенда о Каине и Авеле пересказывала эту историю как бы от лица вторых: злой земледелец убивал – и без всякой причины – добродетельного пастуха.
Теперь нам предлагают объяснение другой стороны: что, с точки зрения земледельца, представляют собой кочевники и как они дошли «до жизни такой». Интерпретация проста и незамысловата: кочевники таковы просто потому, что такими были изначально. То есть преступниками по природе своей, неспособными создать и мельчайшую ячейку добропорядочного, законопослушного и оседлого человеческого сообщества.
13. И сказал Каин Господу (Богу): наказание мое больше, нежели снести можно;
14. вот, Ты теперь сгоняешь меня с лица земли, и от лица Твоего я скроюсь, и буду изгнанником и скитальцем на земле; и всякий, кто встретится со мною, убьет меня.
149. Что за притча! Кто это «всякий, кто встретится со мною»?! Насколько мы внимательно следили за историей Адама и Евы и ни разу не отклонились от общепринятой версии, они были единственными живыми людьми во времена «едемского периода». И сводка по народонаселению Земли ко времени убийства Авеля выглядела так: их всего трое – Адам, Ева и Каин. Откуда же это странное упоминание каких-то «всяких»?
Могло так случиться, что у Адама и Евы было еще много детей, которые пошли гулять по свету, не получив от родителей даже имени, а от авторов Библии – и строчки упоминания в тексте священной книги. Тогда население планеты было более многочисленно, чем мы только что оценили. А может быть, это загадочное упоминание о «всяких» относится просто к многочисленным животным – их-то в Библии упомянуть не забыли… А что если варианты мифа о сотворении мира, изложенные в «Жреческом кодексе» и в «Яхвисте», относятся к двум различным господним проектам? Скажем, бог создал людей – мужчин и женщин – в большом количестве на шестой день творения и заселил ими Землю. И только после этого – отдельно Адама и Еву, отведя для них сад Едема как резиденцию для основателей избранного рода. Если так, то становится ясно, чего следует опасаться Каину – пасть от руки одного из «преадамитов».
Увы, ни один из этих вопросов не находит достаточно ясного ответа в Библии. Может быть, история Адама и Евы вообще завершается сценой изгнания из сада Едемского («Так смерть пришла в мир»… – недурно для финала). А все последующее – это лишь многочисленные легенды, возникшие в период зарождения человеческой цивилизации и нанизанные авторами Библии на единую цепь рассуждений (в таком случае просто не могу не отметить топорность и неуклюжесть подобной попытки).
Очевидно, по крайней мере, одно: есть два рассказа, первый повествует о том, как в жизнь людей вошло преступление; второй посвящен началу кочевого образа жизни. Обе указанные истории строятся на предположении, что мир заселен людьми. И недоумение вызывают не сами они, а только их «привязка» к легенде об Адаме и Еве, детьми которых были Каин и Авель.
15. И сказал ему Господь (Бог): за то всякому, кто убьет Каина, отмстится всемеро. И сделал Господь (Бог) Каину знамение, чтобы никто, встретившись с ним, не убил его.
150. Ну какой, спрашивается, смысл в столь тщательной охране Каина – после того как тот совершил неспровоцированное убийство? Вопрос снимается сам собой, если предположить, что жизнь изгнанника, вечного скитальца представляет наказание более тяжкое, чем немедленная казнь. С другой стороны, не следует забывать, что мы находимся на заповедной исторической «территории», имеем дело с самыми ранними культурами. Столь непонятный на первый взгляд стих может быть легко расшифрован, знай мы побольше о том образе жизни, полном – это-то мы знаем точно – самых разнообразных табу.
Земледельческие общины в конце концов разработали более или менее сложную систему законов, впоследствии зафиксированных письменно, а также налаженную систему судопроизводства, призванного следить за их выполнением. Более примитивные кочевые народы подобных «писаных законов» не имели и вынуждены были обходиться без них.
Когда какой-либо закон в обществе точнейшим образом не сформулирован и недоступен пониманию всякого члена этого общества, жизнь становится небезопасной. И в отсутствие установленного раз и навсегда отлаженного механизма борьбы с нарушителями закона неизбежно расцветает самостийная «гражданская бдительность» в духе судов Линча. Справедливость, отданная на потребу толпы, со временем превращается в «судебную практику». Например, если член общины убит чужаком, все племя обязано устроить охоту на обидчика, и результатом ее будет тоже убийство. Неявно предполагается, что точное представление о неизбежности расплаты – жизнь за жизнь – служит самым мощным тормозом для того, кто замыслил совершить насилие.
Естественно, представитель многочисленного и могущественного племени хочет быть уверен в том, что при встрече с ним все будут осведомлены о расплате, неизбежной, если над ним будет учинено насилие. Поэтому, подобно тому как сегодня путешественник обязан иметь при себе паспорт, члены одного рода или племени носили особые отличительные знаки, имеющие смысл табу.
Остались свидетельства о существовавших в более поздние времена племенах, называвших себя «сынами Иофора Кенеянина». Они не были связаны родственными узами с израильтянами, но жили в непосредственной близости от «сынов Иуд иных» (Суд. 1:16). Кенеяниты были кочевым народом, легендарным прародителем которого назывался Каин (реальный или мифический, но в любом случае давший имя этому народу). Та часть легенды о Каине, которую мы комментируем, могла быть фрагментом сказания, бытовавшего в племени кенеянитов: истории первого табу («каинова печать»). Хотя вряд ли какое племя предпочло бы взять себе в прародители убийцу…
16. И пошел Каин от лица Господня и поселился в земле Нод, на восток от Едема.
151. Никто сейчас не в состоянии установить, что это была за страна. По-еврейски слово означает буквально «скитание», так что фраза «Каин… поселился в земле Нод» может оказаться всего-навсего метафорой, означавшей, что Каин вечно скитался по земле.
Между прочим, слово «кочевник» (по-английски – nomad), несмотря на созвучие, ничего общего с названием мифической страны не имеет, ибо произошло от греческого слова, означающего «искать подножный корм».
17. И познал Каин жену свою; и она зачала и родила Еноха. И построил он город; и назвал город по имени сына своего: Енох.
152. Интересно, откуда у Каина жена? Общепринятая версия гласит: у Адама и Евы были еще и дочери, но о них авторы Библии как-то не удосужились сообщить. В этом случае Каин женился бы на собственной сестре – акта кровосмешения избежать было невозможно (кстати, вспомним, ведь и Адам женился на собственном клоне). На другую возможность наталкивает упоминание о том, что Каина нельзя убить безнаказанно; ранее я, помнится, уже предполагал существование неких «преадамитов», и Каин вполне мог жениться на одной из представительниц этого народа…
Но гораздо разумнее предположить третье. История Каина возникла в мире, уже в достаточной мере населенном. Впоследствии же ее просто притянули за хвост к легенде об Адаме и Еве, что послужило источником затруднений для поздних комментаторов.
153. Сразу же после того как нам сообщили, что Каину мстительный господь уготовил жизнь скитальца, мы узнаем нечто противоположное:
Каин начинает вести оседлый образ жизни, строит город. Перед нами снова Каин первых восьми стихов данной главы, иными словами, Каин-земледелец.
Земледельческие общины неминуемо должны были прийти к идее города как постоянного укрытия от набегов кочевников. Те при малейшем признаке угрозы просто могли сняться с облюбованного места и, гоня перед собой стада, двинуться на поиски нового. Земледельцы были крепко привязаны к обрабатываемой земле и защищать ее им приходилось как себя самих.
Образ Каина-крестьянина, строящего город, вполне согласуется с вышесказанным. Естественно, раз он строит город, значит, в нем есть кому жить, ибо даже очень маленький городок предполагает как минимум несколько сотен жителей. И тем, кого заинтриговал вопрос, откуда у Каина жена, есть смысл поразмышлять над другим, еще более жгучим: для кого он построил город?
154. Мы ничего не знаем об этом древнейшем городе Енох, о нем нигде больше не упоминает и Библия.
В реальной истории можно назвать один город – едва ли не древнейший из тех, что обнаружены археологами, – который был хорошо известен авторам Библии. Это Иерихон, расположенный в 25 километрах северо-восточнее Иерусалима.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27