— Это просто искусное умение, хотя способности одного человека зачастую другому представляются волшебством, если сам он их лишен.— Не столь давно ты употребил еще одно незнакомое слово — цивилизованный. Что оно означает?В очередной раз Молк наполнил кружки. Теперь в кувшине вина осталось совсем немного.— Сложный вопрос. Как бы тебе лучше объяснить… На материке многие люди живут в городах. Город — это нечто вроде огромной деревни, но даже самый маленький город превосходит по размерам все деревни, которые ты когда-либо видел, вместе взятые. В городах дома строят из дерева, камня или кирпича, и горожане не обрабатывают землю, не пасут стада и не ловят рыбу. Некоторые из них вообще ничего не делают: только рисуют картины или играют на музыкальных инструментах, или покупают и продают какие-то вещи. В городах есть строители и ремесленники, вроде того кузнеца, который выковал наконечник для твоего копья. Для одних главное дело — это носить оружие, другие занимаются магией, а третьи управляют всеми окрестными землями. Кроме того, в городах обитают люди, умеющие записывать знания с помощью особых значков и крючочков. Эти знания они сохраняют подобно тому, как землепашцы хранят собранное зерно. Все вместе это и называется цивилизацией.Гейл попытался вообразить себе все то, о чем говорил ему Молк, но не слишком в этом преуспел. Ему попросту было не с чем сравнивать.— Мне было бы любопытно взглянуть на такой город, но ведь мы, шессины, никогда не путешествуем, если только не считать перехода на новые пастбища.— Кто знает, как обернется жизнь. Возможно, и тебе доведется постранствовать. Бывают и куда более невероятные вещи. К примеру, один из моих матросов родом с гор. Его деревню снесло лавиной… Знаешь, что такое лавина? Это огромное море снега, которое падает с горы. Лавины очень опасны, но мой матрос сумел уцелеть. Он покинул горы и сделался мореходом, хотя до того воду видел лишь в небольших горных озерцах. Но теперь он ни в чем не уступает морякам, родившимся на побережье…В этот момент с заднего двора вернулся Данут. На лице его блуждала все та же глуповатая ухмылка.— Надеюсь, я не опозорил племя шессинов, — объявил он, Жадно накинувшись на еду.— Пора нам двинуться восвояси, покуда не появились наши старейшины, — заметил Гейл.— Но прежде, чем мы попрощаемся я хотел задать еще один вопрос, — сказал Молк. — Что говорят в вашем народе о Великой Катастрофе?Гейл глубоко задумался, припоминая сказки, которые слышал в детстве.— В моем племени говорят, что в прежние времена духи были гораздо более могущественными. Возможно, такими, как те боги, о которых ты рассказывал. Они взяли власть над нашими предками и лишили их разума. В те годы люди владели огненной магией и с ее помощью были способны убивать друг друга. В конце концов дошло до того, что они принялись метать огненные копья в луну и нанесли ей такие раны, что шрамы видны до сих пор. Когда же почти все люди погибли, то и духи утратили свое могущество, а люди с тех пор сделались гораздо благоразумнее.Молк кивнул.— Мне доводилось слышать немало легенд о Великой Катастрофе, и огненные копья упоминаются почти во всех из них. В сказаниях также говорится о наступлении Великого Мора и Большого Зноя, а также о гигантских горах, что валились с неба. Не думаю, что все эти истории правдивы, но, должно быть, зерно истины есть во многих из них. Мудрецы повествуют нам о том, что Время Зла продолжалось очень долго, и тогда на мир одно за другим валились ужасающие несчастья. Полагаю, что так оно и было. На юге в легендах говорится о чуме, а народ Клахомов из поколения в поколение передает рассказы о страшной засухе. Эти люди давным-давно переселились в королевство Невва из далеких внутренних земель. Кроме того, есть немало рассказов о богатейшей Затонувшей Земле и ее жестокосердных обитателях. Легенды утверждают, будто острова — это горы и бывшие плоскогорья Затонувшей Земли. Тогда становится понятным, как могли шессины расселиться по разным островам архипелага.От выпитого вина и обилия новых впечатлений у Гейла гудело в голове.— Мы благодарны тебе за гостеприимство, — заявил он, — но теперь нам пора идти. Возможно, ты пожелаешь заглянуть к нам в лагерь нынче вечером, и тогда мы могли бы продолжить беседу. Я буду рад еще увидеться с тобой.— Обещаю, что мы не станем заставлять тебя пить молоко пополам с кровью — добавил Данут которого немного качало из стороны в сторону.— Может статься, что и приду. Хотя, если удастся быстро загрузиться, то скорее всего, я отчалю с вечёрним приливом. — Но все равно, даже если сегодня наша встреча не состоится, рано или поздно мы увидимся. «Рассекающий» заходит в этот порт почти каждый месяц… А теперь, перед тем, как вы отправитесь к старейшинам, советую дойти до берега и как следует прополоскать рот морской водой.Поблагодарив Молка за гостеприимство и добрый совет, молодые воины покинули таверну. Солнце стояло еще довольно высоко, и, последовав совету нового знакомого, они вышли на морской берег.Там было на что полюбоваться. Морские коты по-прежнему нежились на нагретой солнцем скале, но, кроме этого, юноши увидели диковинную рыбу-звезду, а в лужах, оставленных отливом, странных животных, похожих на причудливые растения.Повсюду валялись дурно пахнут кучи гниющих морских водорослей, над которыми тучами роились мухи. На песке под лучами солнца грелись морские черепахи, которые размерами в два раза превосходили самцов кагг: их панцири достигали человеческого роста. В южной части гавани молодые воины обнаружили побелевший от солнца скелет огромной морской змеи, не меньше шестидесяти шагов в длину. Голова змеи шести локтей в длину и трех в ширину была украшена шестью короткими наростами, похожими на рога. У твари были тонкие загибающиеся внутрь зубы, — такими удобно удерживать в пасти рыбу.Заметив поодаль женщину, чинившую сети, юноши расспросили ее о морской змее. Как оказалось, эти существа были очень редкими, живыми их почти никто не видел, хотя мертвых во время шторма порой выбрасывало на берег. Считалось плохой приметой тревожить останки морских змей, поэтому скелеты оставались на берегу до тех пор, пока сами собой не рассыпались в прах.К вечеру, когда небо пересекли красные закатные полосы, лодки рыбаков стали возвращаться в гавань.Гейл с Данутом вернулись в лагерь последними. Как оказалось, старейшины уже успели продать кагг, а теперь вознамерились двинуться в обратный путь. Гейла огорчило эта весть: ведь теперь он уже не сможет поболтать с Молком.Конечно, оставалась надежда, что они еще когда-нибудь встретятся, но юноша не особенно в это верил. Разумеется, его могут вновь послать в Шемну со стадом кагг, но это со всем не обязательно совпадет с тем днем, когда в гавань придет «Рассекающий волны»!По возвращении в родную деревню Гейл отыскал Тейто Мола и пересказал ему разговор с Молком в Шемне.— Боги? — заметил Говорящий с Духами. — Я слышал о чем-то подобном. У жителей материка много божеств.— А они существуют в действительности? — поинтересовался юноша. Они беседовали в хижине старика, которая была загромождена предметами, необходимыми для ритуалов Говорящих с Духами.— В действительности? — Тейто Мол пожал плечами. — Кто может знать, что в этом мире существует по-настоящему, а что нет? Если боги желают существовать, то так оно и есть, Я ничуть не сомневаюсь, что в далеком прошлом люди вели торговлю с великими духами, иначе как они смогли бы получить огненные копья, которыми поразили Луну?— Но куда же они подевались потом? Как могли духи утратить свою власть?— Может статься, они и до сих пор существуют рядом с нами. А может, прежнее могущественные духи сделались божествами для жителей материка. Для нас это безразлично. У каждого народа свои духи. Мы, шессины, научились жить в мире с нашими, и так живем уже много поколений. До чужих духов нам нет никакого дела.Гейл не скрывал разочарования.— Но я хотел бы узнать о них побольше. И мне по душе пришелся этот иноземец, хозяин корабля. Любопытно, что думают о мире духов другие люди?— Хотел бы я, чтобы ты мог сделаться Говорящим с Духами! — вздохнул Тейто Мол. — Ты как никто другой подходишь для такой жизни. Однако, это невозможно, и если ты станешь грезить о недоступном для тебя призвании, то лишь призовешь горечь в свою душу. — Вытянув больную ногу, старик потер негнущееся колено. — Ты не единственный, кто ведет бесполезные разговоры с иноземцами, хотя в твоем случае до настоящей беды еще не дошло.— О какой беде ты говоришь? — Гейл помахал перед собой метелкой из хвоста кагги, отгоняя мух.— Должно быть, ты помнишь, что за пару дней до того, как вы отправились в Шемну, другое стадо кагг погнали в большой речной порт на юге?— Конечно, помню. Я и сам хотел пойти с ними, но, кажется, Гассем убедил Минду, чтобы тот не пускал меня на юг, а отправил с тем стадом, что поменьше.— Вот именно о Гассеме я и хотёл тебе сказать. Он общался с купцами с материка, и можешь быть уверен, что они говорили отнюдь не о мире духов. Гассем интересовался, как они ведут войны, какие у них войска… Еще купцы поведали ему о тех правителях, что владеют материком.— Кажется, Молк тоже говорил о чем-то подобном, когда рассказывал о цивилизации. Он говорил, что есть люди, которые управляют остальными. А еще такие, главное занятие которых — носить оружие. Он употребил также слово королевство но что это значит, я не успел расспросить.— Насколько мне известно, так называют эти народы свои страны, где правят короли. Но их правители не похожи на наших старейшин, которые достигают своего положения благодаря возрасту и мудрости, пришедшей с годами. Человек рождается чтобы быть королем и становится им после смерти своего отца, И правит он в одиночку.— Как в одиночку? — изумился Гейл. — А как же совет старейшин?— Разумеется, у короля могут быть советники, но его слово закон для всех. Король управляет войском, которое может отправить на битву с армиями других правителей, или против тех народов, у которых, как у шессинов, к примеру, нет единого владыки. Цель их набегов — это не захватить чужие стада или обратить в рабство детей и женщин. Для них основное — это навязать свою волю иным народам.— Не вижу в этом смысла, — откровенно признался Гейл. — Обычаи чужеземцев показались мне странными, хотя, уверен, что если бы я смог подольше пообщаться с этим Молком, хозяином корабля, то лучше разобрался бы во всем. Он явно был человеком разумным и дружелюбным.— Зато Гассем узнал все, что его интересовало. Он вернулся два дня назад, и теперь только и твердит о том, что нам, шессинам, тоже нужен свой король, и что мы величайшие в мире воины, и если создадим свое войско, то станем самыми сильными в мире.Гейл хмыкнул недоверчиво.— Неужто он надеется, что с ним кто-нибудь согласится? Если все наши воины уйдут в королевскую армию, то кто же тогда будет ухаживать за каггами и охранять стада от набегов?— Я и не утверждал, что его речи разумны… — Старик подбросил в огонь пару кусочков древесины криса, дым которого отпугивал мух. — Правда, Гассем считает, что нашел лучшее решение. Он утверждает, что мы могли бы обратить в рабство более слабые племена. Рабы станут делать за нас всю работу. Шессинам останется только сражаться и управлять миром.— Да он свихнулся! — рассмеялся Гейл. — Никогда не будет такого, чтобы шессины согласились подчиниться единому правителю. К тому же наши кагги слишком дороги нам, чтобы позволить ухаживать за ними кому попало.— Возможно, Гассем и сошел с ума, но от этого он стал еще более опасным, — негромко промолвил Говорящий с Духами. Глава четвертая До чего же здорово вновь отправиться в дорогу! Те пастбища, где прежде пасли скот шессины, уже полностью истощились, и совет решил, что племени пора перебраться на южную часть острова. Здесь же пройдет еще не менее пяти лет, прежде чем скот можно будет вновь выпустить на эти земли.Гейл смотрел вниз с вершины холма. Отрадное зрелище! Жители двух десятков деревень вместе со всем домашним скотом снимались с места. Насколько хватало глаз, по равнине растянулись кагги. Они были разделены на небольшие стада, чтобы легче было перегонять скот, и каждое окружали воины, женщины и дети. В основном, свои пожитки люди несли за спиной, а все прочее погрузили на насков, огромных вьючных животных, длинношерстых, медлительных и очень сильных. Шессины не держали их у себя все время, а использовали лишь для переходов, после чего продавали землепашцам, обитавшим вблизи новых пастбищных земель. Затем, спустя несколько лет, вновь снимаясь с места, выкупали насков обратно. На следующей стоянке шессины вновь продавали местным жителям этих огромных животных, чтобы те могли использовать их как вьючный скот.Вооруженные отряды, охранявшие племя, шли по флангам и с тыла. Вот уже третий день, как они были в пути, и еще оставалось десять раз по столько же, прежде чем они прибудут на новое место. Редко когда за день удавалось пройти более четырех-пяти миль: ведь кагги шли чрезвычайно медленно, и к тому же на острове было полно ручьев и небольших речушек. Водные преграды замедляли передвижение не столько сами по себе, сколько из-за того, что кагг приходилось долгое время уговаривать покинуть приятную прохладную воду, где им так нравилось плескаться.На новой стоянке, когда племя, наконец, добралось до места, возникла масса новых хлопот: нужно было выделить места под пастбища, построить деревни, разбить лагеря для воинов. Шессины никогда не строили разборных домов, оставляя свои прежние жилища на месте и всякий раз строились заново из подручного материала. Обустройство шло медленно и не без труда, и все же люди находились в приподнятом настроении.Самое сложное было заново подружиться с племенами, жившими окрест. Порой в этих местах шессины не появлялись по нескольку десятков лет. Порой прочие скотоводы пытались отобрать пастбища, считавшиеся исконной принадлежностью шессинов, и тогда восстанавливать порядок приходилось силой.Все как один молодые воины уповали на то, что сейчас произойдет именно так. Хорошая драка была бы для них возможностью проявить себя: в последнее время серьезных дел им явно не доставало. Еще перед тем, как покинуть прежнее пастбище, они просили Минду дозволить им сходить в набег за каггами, однако старик отказал наотрез.— Набеги нам ни к чему, — решительно заявил он. — Вот уже три года не было мора у животных, и трава растет хорошо, так что нам и без того приходится продавать излишки, и если увеличить стадо, это окончательно истощит пастбища. Все равно скоро надо будет двигаться на новое место, и скот в пути окажется помехой. Конечно, об этом вы все и думать не желаете, а лишь хотите показать себя, — с этими словами Минда рассмеялся, снисходительно косясь на юношей. — И все же вам придется подождать. Если нападут враги, случится мор или засуха, стада поредеют, и дети наши начнут страдать от нехватки молока, — вот тогда мы и поговорим о набеге.Таким решением вождя воины были разочарованы и утешились лишь мыслью о переходе на новые пастбища.Все они с облегчением покидали прежнее стойбище, где было полно пыли и мух. Однако, стоило им отойти даже на небольшое расстояние, как травы вокруг сразу сделались более сочными, вода в реках — чистой, а главное — исчезли все те паразиты, которые в огромных количествах непременно появлялись в тех местах, где селились люди. Пропали не только насекомые, но даже мыши и прочие грызуны, а также безволосые слепые зверьки, выходившие кормиться по ночам.Что еще всем нравилось в походах, так это возможность по-другому питаться. Считалось, что в пути неразумно выдаивать у самок кагг больше молока, чем нужно для питания малышей, а также не стоит их ослаблять, пуская кровь. Зато не проходило дня, чтобы какой-нибудь кагг не оступился и не сломал ногу, шагнув в яму, вырытую рогачом, либо случалась еще какая-нибудь напасть, — и тогда животное приходилось забить. Так что свежего мяса было в достатке. Чтобы не пропадать добру понапрасну, мясо отдавали молодым воинам. Огромная движущаяся масса людей и скота отпугивала крупных хищников, и лишь старые или увечные большие коты, уже не способные охотиться, пытались поживиться случайно отбившимся от стада теленком. Однако, их с легкостью убивали или прогоняли прочь. Куда больше шессинам досаждали стаи полосатиков и падальщиков, следовавшие неотступно за стадами. То, что возможная добыча в столь огромном количестве навсегда уходит от них, приводило животных в исступление, и они оглашали окрестности отвратительным тявканьем и воем. Чуть поодаль следовали более мелкие пожиратели падали, а сверху над стадами кружили стаями птицы, надеявшиеся поживиться мертвечиной, ночью же со свистом рассекали воздух черными крыльями гигантские летучие мыши.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37