В этом виновна не только меньшая общая идейная убежденность хорватских бойцов в свои военные цели и более благоприятное политическое положение Хорватии, не требовавшее чрезмерно больших усилий на поле боя, но и большие ошибки хорватского руководства, проводившего генеральную линию на полное копирование Запада. В военном деле это обернулось копированием модели НАТО, тогда как в югославской войне боевой опыт требовал чего-то более оригинального , и тут хорватская версия модели НАТО не раз показывала недостатки не только в боевой морали, но и на тактическом и на оперативном планах, да и в самой организации. Ведь в эту войну западные армии были вмешанны все-таки довольно глубоко, чтобы хоть приблизительно оценить их общую боеготовность.Я не хочу подогревать шовинистический психоз, но сама доктрина НАТО отнюдь не показала своего качественного превосходства. Это не значит, что хорватские вооруженные силы надо не дооценивать, а тем более смеяться над ними. В 1995 году от их ударов сербам было не до смеха, но тут, по моему мнению ,большую роль сыграли хорошая подготовка и оснащение,а также большой боевой опыт хорватских элитных подразделений и частей, который был сохранен в силу разумного принципа их как ядра вооруженных сил самой Хорватии, что, кстати, в блоке НАТО в таком виде не встречается. Подобные силы, собранные, главным образом,в „гарде“ /гвардии/ хорватской армии, а так же в силах специального назначения находившихся в составе армии, МВД и президентского гвардейского збора /корпуса/,выделенного в 1994 году как отдельное соединение, подчиненного исключительно Туджману, несут главную роль в хорватских военных успехах.С самого начала создание и гвардии и „специальных“ сил шло с большими трудностями и далеко не все они были укомплектованы по штату профессионалами. Но несмотря на все это, хоть намеченная цифра в 20 гвардейских бригад в хорватской армии не была достигнута,а эти бригады были по штату не укомплектованы, все равно, благодаря большому боевому опыту,такая организация выводила хорватскую гвардию на первое место в организационном плане на Балканах и на одно из первых мест во всей Европе. Даже наиопытная и наиподготовленная британская армия последний раз в относительно большой войне участвовала на Фолклендах в 1982 году, но и там наземные действия велись британскими войсками численностью в 7-8 тысяч человек максимум, и то, собранных из нескольких элитных британских частей. Операция „Буря в пустыне“ продолжалась всего несколько дней и большого боевого опыта наземных боев просто не могла дать ни одной стороне. Таким образом, Хорватия к 1995 году обладала, как это не странно для кого то звучит, одними из наиопытных войск в Европе, пусть даже это относится к вышеупомянутым элитным частям, тогда как остальная масса войск, состоявшая из мобилизуемых „домобранов“, в своем большинстве подготовлена была недостаточно.Однако личный состав гвардии обладал достаточно боевым духом при довольно сильной идеологии, что в сегодняшней Европе не столь частое явление. Гвардейские бригады были ударными силами во всех операциях хорватских вооруженных сил.Черные береты(гвардейцы) оправдали те средства, что вкладывались в гвардию как в отношении вооружения и оснащения, так и в отношении материального обеспечения. Очень большую роль в хорватских вооруженных силах сыграло приглашение иностранных инструкторов, советников и наемников, чье число исчислялось тысячами и денег тут, надо заметить, не жалели. Таким образом, в общем плане хорватское руководство находилось на относительно верном пути, и если бы гвардии не было, то „усредненные“ хорватские вооруженные силы никогда не смогли бы провести в жизнь свою тактику „механизированных клиньев“, которые лишь и соответствовали возможностям Хорватии и при этом были опробованы более чем полувековой военной историей XX века.В хорватских боевых действиях не менее важна была роль специальных операций».К хорватским «специальным силам» относились и разведывательные роты гвардейских бригад, бывшие в хорватской армии действительно хорошо подготовленными и обученными подразделениями, чьи бойцы, что очень немаловажно, отбирались из военнослужащих собственных бригад, добровольно выразивших желание служить в этих ротах /сатниях/.Подобный принцип был куда рациональнее и лучше, нежели пополнение столь важных подразделений свежим пополнением, ибо никакие конкурсы не заменят практической фронтовой проверки,в которой и отличный стрелок и хорошо подготовленный сапер и тем более мастер боевых единоборств могут показать свою полную неспособность к выполнению ответственных задач, а кроме того подобный выбор из подразделений и бригад дает опытных и дорожащих за своей честью бойцов. Это так же обеспечивало передачу боевого опыта во всей бригаде, в первую очередь в ее подофицерском звене, что является сходным американскому примеру в силах рэйнджеров, чей полк является боевой школой для многих офицеров американской армии. По схожему принципу подбирались бойцы и в отделения,взвода и роты «антитеррористической» военной полиции ATVP (АТВП )/военно-полицейских сил по борьбе с терроризмом/, входившие в состав батальонов и отдельных рот военной полиции ,организованной в единую структуру с общим командованием и используемую как в интересах корпусов и бригад, так и главного командования/в первую очередь ее 66 батальон центрального подчинения /Загреб/. Силы АТВП в силу своего организационного единства были хорошо снабжаемы и обучаемы (по методике как старой ЮНА, так и иностранных сил специального назначения, в первую очередь германской GSG-9). Они служили как для борьбы с неприятельскими разведывательно-диверсионными группами в собственном тылу, так и для разведывательно-диверсионных действий в тылу противника. Подобная концепция военной полиции, для модели НАТО была довольно непривычна и скорее является развитием югославской военной практики, чем следствием советов американских генералов, в чьей армии венная полиция подобным образом не организовывалась и не использовалась, тогда как с сербскими вооруженными силами сходство было большое. К югославской особенности боевых действий можно отнести и организацию и использование специальных сил МВД, включавших в себя элитный отдельный отряд по борьбе с терроризмом,и обладавших собственной бронетехникой и артиллерией(в основном РСЗО Rak-12;зенитные колесные самоходные 20 миллиметровые установки трехствольные БОВ-3 и минометы калибра 60,82 и 120 мм), что, очевидно, так же никак не соответствовало западной модели гражданской полиции.Если добавить к вышеперечисленным силам разведывательно-диверсионные роты корпусов, а так же отдельный 350 диверсантский отряд разведслужбы Генштаба хорватской армии и отдельный батальон «психологической» войны, широко использовавшихся в операции «Олуя», то получится довольно большая масса специальных сил, что свидетельствует о большом внимании к «специальным» операциям хорватского командования.Оснащались специальные силы тоже достаточно хорошо, имея превосходство над остальными вооруженными силами во всем, как в зарплатах и правах, так и в вооружении и в оснащении. Недостатком специальных сил была их организационная разобщенность, а так же довольно неплановое использование, в которых разведывательно-диверсионные группы часто забрасывались в тыл противника без подготовки в надежде на собственный успех без четкой координации с войсками на фронте. Тем не менее, в хорватских вооруженных силах была достигнута определенная организационная гармоничность, в которой благодаря фронтовым условиям и при желании командовании(правда главным образом отсутствовавшего) можно было обеспечить отбор бойцов из обычных частей в гарду из гарды в «специальные» силы, а из них лучшие бойцы могли попасть и в президентскую гвардию.Последнюю же составляли прежде всего,отдельный парашютный батальон/бойна/, входивший в 1-ый хорватский гвардейский здруг/бригада/-основу президентской гвардии(корпус), в которую кроме 1-ой гвардейской бригады входило еще четыре батальона/в том числе один —почетного караула/ и смешанная авиаэскадрилья, включавшая не только пассажирские самолеты для президента, но и вертолеты, легкие самолеты и моторные дельтапланы для переброски 3-го парашютного батальона.В состав же 1-ой бригады входило еще несколько батальонов и дивизионов сухопутных войск, и все они подбирались не только в соответствии с высокими психофизическими, но и идеологическими требованиями.Подобная организация и подбор людей находились в полном противоречии с моделью НАТО, предусматривавшей гражданский надзор над армией, и ее «деполитизацию», но это и доказывает то, что модель НАТО в подобной гражданской воине была во многом неприемлема, тем более действительно непонятно, каким образом можно заставить людей воевать, отказавшись от идеологии да и как гражданское лицо может командовать ему совершенно незнакомой областью.Я не хочу доказывать военные способности хорватов, ибо многие европейские народы могли разыскать в своей истории славные воинские традиции, и уж, по крайней мере у немцев, британцев, испанцев, венгров, да и столь нелюбимых хорватами, сербов эти традидции были куда известней хорватских. К тому же югославская война с ее хаотической общественно-политической, да и морально-нравственной обстановкой отличалась довольно низким уровнем дисциплины и планирования боевых действий.Это и подтверждает справедливость моего утверждения о нежизнеспособности, навязываемой «космополитической» модели НАТО прежде всего в идейной области, ибо лишь национально-религиозные мотивы оказались способными заставлять людей выполнять поставленные цели, даже если они были навязаны Западом. Но и такие хорватские вооруженные силы следовали больше опыту югославской войны, нежели западным теориям. Это относится, в первую очередь,к использованию их «специальных» сил для прорыва неприятельской обороны и развития успеха, либо наоборот, закрытия подобных прорывов в собственной обороне. Это требовало во многом иной роли «специальных» сил, в отличие от той, что им была уготовлена в модели(и теории и практики) НАТО.В силу характера югославской войны «специальные» силы всей сторон, а не только хорватской, не могли использоваться в борьбе только с неприятельскими разведывательно-диверсионными группами,и иные их отряды использовались всеми сторонами в борьбе со всеми сторониками неприятеля и в конечном итоге с его гражданским населением. Это порождало большие проблемы в самих этих силах а и приводило к участию некоторых специальных отрядов в весьма тяжелых военных преступлениях.В результате,при местном балканском,анархизме во многие «специальные» отряды попадал разнообразный сброд,а то и просто неподготовленные люди,но нередко обладавшие хорошими связями в верхах и, соответственно, пользовавшиеся незаслуженным влиянием при командовании. И неудивительн,что многие хорватские диверсионные группы сами себя обнаруживали своей иррациональной агрессивностью в неприятельском тылу, чем, в конечном итоге, сами срывали свои операции. Но, в общем,югославская война показала необходимость куда большей, чем принято в НАТО, роли специальных сил с большой сферой их полномочии. Требовалось также куда более внимательней подходить к личностям военнослужащих, в том числе «специальных» сил, прибегая к большей рациональности в подборе кадров при особых условиях отбора в каждое подразделение на основе фронтовых требований, определяемых теми, кто это конкретное подразделение непосредственно бы и использовал.По моему особому мнению, одно из главных условий сохранения вооруженных сил в гражданской войне является их идеологичность с построением от элитного ядра к внешним слоям, растущих в своем качестве с приближением к самому ядру, по принципу матрешки. Это обеспечивало бы действительно элитный состав, получаемый в ходе боевой проверки при выполнения боевых задач всех видов.В данном случае для меня важны не сами хорватские вооруженные силы, а условия югославской войны, в которой самой логикой боевых действий появлялось довольно здравых и жизнеспособных военных идей, пусть и нечасто применяемых на высшем уровне. И коль эти идеи оказались нужными в местной, довольно анархичной обстановке, то тем более они были бы эффективны при лучших организации и подготовке войск.Хорватская армия в данном случае лишь наипоказательный пример становления новых вооруженных сил. Мне думается, что слепое копирование модели НАТО принесло хорватской армии немало вреда, ибо куда разумнее было бы развить то, что показало наижизнеспособность в этой воине, не отвергая, но и не слепо копируя иностранные образцы, каждый из которых возникал в ходе достаточно трудоемкого приспособления теории к практики. В этом отношении ХВО Херцог-Босны находилось в более независимом положении, но общее развитие вооруженных сил определялось не отсюда, а из Загреба, где уже получили политическое одобрение Запада на захват сербских территорий, и где знали катастрофическое положение сербской стороны как внешнее, так и внутреннее.Конечно, хорватская армия оказалась в лучшем положении нежели армия Югославии, зажатая более тесными идеологическими шорами, и пусть мне придется повториться, в последней было показано просто иррациональное упрямство высших чинов в сохранении старой модели ЮНА со все тем же порочным принципом пополнения войск, включая даже «специальные"силы,срочнослужащими при общей второстепенной роли этих сил.Хорватская армия в отличие от югославской к мирной жизни в 1992 году не перешла и после прихода миротворческих войск ООН в Хорватию, формально разделивших вооруженные силы Хорватии и РСК войска из Хорватии продолжили боевые действия в Боснии и Герцеговине в союзе с местными хорватскими и мусульманскими силами. Даже их поражение в 1992 году в западной части РС от сербских сил в какой-то мере хорватским вооруженным силам пошло на пользу,ибо подтолкнуло их реорганизацию.Новый всплеск боевых действий, но на этот раз против мусульманских сил, дал хорватской армии новый боевой опыт, тем более, что фронт в Средней Боснии и В Западной Герцеговине в значительной мере держался частями, посланными из Хорватии. Нельзя, конечно, преувеличивать их роль и успехи. Но все же видно, что опыт тех боевых действий был в немалой степени учтен хорватским командованием, ибо как я уже упоминал, тогда и возникла хорватская гвардия, а хорватские „специальные“ силы стали куда более организованными и подготовленными.В ХВО Герцог-Босны, так же как и в хорватской армии широко использовались не только иностранные инструкторы и наемники но и добровольцы, то есть те,кто прибыл сюда по идеологическим мотивам, что относилось не только к усташским эммигрантам, но и к представителям некоторых праворадикальных /преимущественно нацистского толка/ организаций, главным образом европейских. Если бы власть ХДЗ не распустила ХОС Добросава Параги, то эта организация вполне могла бы послужить костяком для ХВО, одновременно с ее „специальными“ силами и ее военной полицией, что с учетом немалого числа иностранных и хорватских военных специалистов, было вполне возможно. ХВО конечно сохранил некоторые „усташские“ отряды, а тут в особом положении находился Мостар, в котором хорваты куда больше ненавидели мусульман чем сербов. Здесь с обеих сторон и хорватской и мусульманской было убито сотни людей что военных, что гражданских лиц, и этот относительно небольшой город был разрушен, пусть и меньше, но вполне сопоставимо в сравнении с Вуковаром. В Мостаре действовали одни из самых известных хорватских усташским командиров: Винко Мартинович— «Штэлэ"и Младен Налетич —„Тута“, под руководством которых проведены одни из самых больших этнических чисток мусульман во всей югославской войны и которые из-за этого оказались в списке обвиняемых Международного трибунала в Гааге.Нельзя, однако, считать, что бойцы Налетича и Мартиновича— зашивались лишь этническими чистками и грабежами, как это навязывается западными СМИ. Эта война велась на уничтожение и все вооруженные силы — участники войны — в той или иной мере могут быть обвинены в этнических чистках. Международный трибунал в Гааге, осудив после войны бывшего командующего ХВО генерала Тихомира Блашковича за „геноцид"больше всего использовал случай убийств сотни мусульман /в основном гражданских лиц/в селе Ахмичи /Средняя Босния 16 апреля 1994 года/,проведенной местным подразделением военной полиции ХВО и „специальным“
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46